ощущением Барда была  оскорбленная  гордость  -  так  вот  каков  хваленый
нейтралитет  Варзила  из  Нескьи,  однако,  услышав,  о  чем  идет   речь,
успокоился.
   - Да, скажи людям из Хали, что мы непременно вышлем лекарей  и  лерони,
чтобы помочь тяжелораненым. Однако напомни,  что  телесные  раны,  которые
можно лечить, не самое страшное. В первую очередь должны быть  обследованы
беременные женщины. У многих случились выкидыши, и, может быть, им повезло
больше других, так как те, кто доносит  плод,  в  половине  случаев  родят
уродов. Вот за такими  женщинами  пригляд  должен  быть  особый.  Их  надо
эвакуировать в первую очередь. И всех  остальных  надо  предупредить,  что
зачинать сейчас детей на зараженной местности нельзя.  Эта  пакость  может
длиться годами.
   - Но люди не желают покидать свои поместья и фермы, - ответил Хастур. -
Как мы можем убедить их?
   - Действительно, - со вздохом согласился Варзил. - Эта  земля  заражена
навсегда, без всякой  надежды  на  улучшение  ситуации.  Разве  что  через
много-много лет... Но не в пределах человеческой жизни. Там нельзя жить...
От всего этого ужаса только одна польза...
   - Польза?! О чем вы говорите, ваи ларанцу?
   - Башня Далерет тоже присоединилась к нам и решила хранить нейтралитет.
Они поклялись больше никогда и  ни  под  каким  предлогом  не  производить
колдовское  оружие.  Их  настоятель   Марзан   из   Валерона   дал   слово
присоединиться к договору. Так же как и королева  Дариа  из  Изольдира.  И
Валерон, и Изольдир дали клятву на верность Хастурам.
   Бард от удивления сжал челюсти. Выходит, все эти земли теперь находятся
под управлением Хастуров?
   Вот что еще... Если Хастуры взяли на себя обязательства,  накладываемые
договором, то почему вдруг такое зверство случилось в Хали? Он солдат и не
испытывал чувства вины перед такими же солдатами, павшими  в  бою  от  его
меча. У них были равные шансы. Но люди,  которые  использовали  этот  ужас
против женщин и детей,  бомбили  их,  загадили  землю  так,  что  и  через
несколько поколений там нельзя будет ни сеять, ни разводить скот, вызывали
у него отвращение. Бард знал, что его армия в состоянии победить  Хастуров
на поле боя. Может, поэтому они и нуждаются в подобном колдовском оружии?
   Когда Варзил закончил разговор с посланцем Хастуров, он попросил его:
   - Скажи домне Мирелле, что я хотел бы поговорить с ней.
   Услышав это имя, Бард в первое мгновение не испытал никакого  волнения,
однако, когда молодая женщина вошла  в  кабинет,  сердце  забилось  гулко,
тревожно. Вот еще одна памятная весточка из его прошлого. Он  сразу  узнал
ее - Мирелла очень похорошела. Одета она  была  в  белое  платье,  которое
носят советники Хранителя.
   - Ты уже отдежурила, дитя мое? Конечно, тебе  следует  отдохнуть  после
сурового испытания, которое выпало на твою долю в Хали.
   Мирелла уже совсем было собралась ответить, но в это мгновение заметила
в кабинете Барда.
   - Ваи дом, и вы здесь?  Я  слышала  от  Мелоры,  что  вы  теперь  стали
лордом-генералом армии Астуриаса. Простите, дом Варзил, можно я  расспрошу
гостя о моих родственниках? Как мой дедушка, как Мелисендра?
   Бард обнаружил, что ему много легче смотреть в лицо красавицы,  чем  он
мог предположить. Конечно, она знала о  его  похождениях  -  все  в  Сотне
царств были наслышаны о его "подвигах", так что он вполне  достоин  носить
позорное имя "Бард мак Фиана". Имя "ди Астуриен" еще надо заслужить.
   - С мастером Гаретом все хорошо, - откликнулся он,  -  хотя  он  сильно
постарел. Но держится бодро, отправился с войском на войну с Риденоу,  был
в строю до самой победы. - Он  нерешительно  глянул  на  Варзила  -  всего
декаду назад он  приказал  вздернуть  Эйрика  за  клятвопреступление.  Тот
печально глядел на Барда, но в этом  взгляде  не  было  осуждения.  -  Они
капитулировали.
   - А Мелисендра?
   "Мелисендра ей тетка, что она наговорила обо мне?"
   - И с Мелисендрой все в  порядке,  -  тут  Барда  словно  прорвало,  он
заговорил доверительнее, взволнованней: - Я думаю, теперь  она  счастлива.
Мне кажется, что она решила выйти замуж за  одного  из  моих  рыцарей.  Я,
конечно, не буду возражать. Король Аларик обещал усыновить Эрленда,  а  то
малыш повис между небом и землей.
   "Мелора  советовала  найти  способ,  чтобы  хоть  в  какой-то   степени
исправить зло. Это точно - надо сделать все, что можно сделать. Это только
начало, этого очень мало, но главное - начать. Вот ведь как бывает,  мы  с
Полом - два сапога пара, а она все-таки полюбила его".
   Мирелла улыбнулась:
   - Благодарю вас, ваи дом, за добрые вести.  Теперь,  дом  Варзил,  я  в
вашем распоряжении.
   - Мы очень рады видеть тебя в своем кругу. Рад, что ты  пришла  в  себя
после увиденного в Хали. Как получилось, что тебя в  момент  нападения  не
оказалось в Башне?
   - Я отправилась на охоту в предгорье вместе с двумя моими брединами,  -
ответила девушка. - Мы уже возвращались, когда разразился страшный ливень.
Нам пришлось укрыться в хижине пастухов, затем - о, милосердная богиня!  -
мы... мы почувствовали запах горелого... крики. - Ее  лицо  исказилось  от
боли.
   Варзил подошел к ней, обнял...
   - Попытайся забыть об этом, дитя. Хотя, что я говорю - это всегда будет
с тобой. Никто из нас, лерони, живущих в Башнях,  не  в  состоянии  забыть
этот  ужас.  Моя  младшая  сестра  Дианис  находилась  в  Хали.  Я   сразу
почувствовал,  когда  ее  настигла  смерть.  -  Его  голос  дрогнул,  лицо
искривилось от боли. Варзил  взял  себя  в  руки  потом  заговорил  вполне
спокойно: - Вот о чем  мы  должны  вспоминать,  так  это  о  том,  что  их
героическое поведение приблизило  нас  к  моменту,  когда  по  всей  земле
восторжествует договор. Ты  знаешь,  они  широко  оповестили  о  том,  что
случилось, - умирая, они держали свои сознания открытыми, так что  все  мы
видели и слышали  весь  этот  ужас.  Все  мы  ощутили  их  страдания,  они
сознательно пошли на это вместо того, чтобы легко  покончить  с  собой.  И
безболезненно... Ведь каждый из нас...
   Мирелла вздрогнула и призналась:
   - Я бы не смогла так поступить.  При  первом  же  ожоге,  мне  кажется,
сердце у меня тотчас остановилось бы. Я бы не вынесла этого.
   - Может быть, - мягко согласился Варзил, - не каждый из нас способен на
такой подвиг. Тем не менее и ты, если подумаешь, сможешь отыскать,  в  чем
способна проявить мужество.
   Внезапно Бард увидел в сознании картину  -  женское  тело,  вспыхнувшее
подобно факелу... однако Варзил сразу поставил ментальный экран.
   - Тебе придется  поехать  в  какую-нибудь  другую  Башню.  Например,  в
Арилинн или Трамонтану?..
   - Трамонтана - самое опасное место, - ответила девушка. - Алдараны  еще
не подписали договор и в любой момент могут обрушиться на нее. Я  в  долгу
перед своими погибшими товарищами. Я поеду в Трамонтану.
   - В этом нет необходимости. И здесь для лерони много работы.  Мы  лечим
обожженных детей - тех, что привезли  из  Хали.  У  нас  много  больных  с
Вензийских холмов - там они рассеяли ядовитый туман. Там тоже мрут дети.
   - Таков наш долг, -  ответила  Мирелла.  -  В  любом  случае  мне  надо
побывать на острове Безмолвия и узнать,  смогут  ли  служительницы  Аварры
оставить свою обитель и отправиться в мир, чтобы помочь в  исцелении?  Так
что мне надо ехать в  Трамонтану.  Кто  снимет  с  меня  эту  обязанность,
Варзил?
   Хранитель Башни кивнул:
   - Так тому и быть. Я не могу приказывать тебе. У  тебя,  Мирелла,  своя
голова на плечах. Предвижу, что у нас долго не будет мира с  Алдаранами  и
Башня Трамонтана все это время будет оставаться в опасности, но,  если  ты
так решила, дитя мое, пусть тебе помогут боги. - Он  поцеловал  Миреллу  в
лоб. - Прежде чем уйти, прими мое благословение. И постарайся поговорить с
Мелорой до отъезда.
   Когда он отпустил ее, девушка обернулась к Барду:
   - Передайте мой привет дедушке и Мелисендре, ваи дом.  Скажите,  что  я
очень хотела с ними встретиться; если нет - значит, такова наша судьба. Вы
знаете, что такое удача  на  войне,  вы  же  командовали  отрядом,  где  я
получила боевое крещение.
   Лерони глянула на него, хотела, по-видимому, добавить что-либо  резкое,
но, обратив внимание на выражение его лица, произнесла:
   - Неужели теперь и вы один из нас? Я  буду  всегда  молиться,  чтобы  в
вашей душе воцарился мир и свет, господин. Пусть боги защитят вас.
   Когда Мирелла вышла, Бард удивленно обратился к Варзилу:
   - Что, черт побери, она имела в виду, когда сказала, что я  -  один  из
вас?
   - Ну, она, вероятно, обратила внимание, что совсем недавно -  буквально
вчера - у тебя проснулся ларан, -  ответил  Варзил.  -  Ты  считаешь,  что
лерони не могут общаться друг с другом с его помощью?
   - Но откуда - Аларский Волк меня разорви! - почему она так решила? - На
лице Барда так ясно вырисовался испуг, что Варзил рассмеялся.
   - Ну, не въявь, конечно. Мы редко смотрим  на  подобных  себе  обычными
глазами. Понимаешь, мы как бы видим мысли друг друга...  Не  так,  скорее,
душу!.. Никто из нас не смеет читать чужие мысли, этого еще не хватало. Но
мы можем общаться без слов. - Он улыбнулся. -  Неужели  ты  считаешь,  что
Хранитель Башни Нескьи, глава ее  кругов,  принимает  первого  встречного,
пусть даже он является  лордом-генералом  Астуриаса,  Маренжи,  Хамерфела,
Серраиса и прочее, прочее, прочее. Только боги знают,  сколько  земель  ты
уже успел нахапать. Эти заботы меня не  трогают.  -  Он  опять  улыбнулся,
отчего все эти слова потеряли обидное  значение  и  обратились  в  подобие
шутки. - Другое дело Бард мак Фиана, друг Мелоры, которую я очень люблю  и
уважаю; человек с трудной судьбой, у  которого  вдруг  открылся  ларан.  В
качестве старшего ларанцу я обязан отнестись  к  нему  со  всей  возможной
серьезностью и вниманием. Ты являешься -  как  бы  поточнее  выразиться  -
точкой приложения сил, некоей осью вращения...
   - Я не понимаю, о чем вы говорите.
   -  Я  тоже,  -  кивнул  Варзил.  -  Как  бы  это  объяснить?   Как   бы
сформулировать?.. Одним словом, как только я увидел  тебя  в  первый  раз,
меня сразу осенило - вот он, человек, вокруг которого закрутятся  события.
Вот та ось, которая определит ход истории. Я тоже являюсь  одной  из  этих
осей или, скажем  так,  неким  центром  тяжести,  оказывающим  влияние  на
направленность событий. Я обязан воздействовать на них - это мой  долг.  Я
должен исполнить его, что бы ни случилось.  Но  я,  если  можно  и  дальше
придерживаться этой аналогии, центр  тяжести  -  я  тяну  людей  в  нужную
сторону, но из этого ничего не  получится,  если  события  не  завертятся.
Кто-то  должен  приводить  историю  в  движение.  Вот   почему   ты   стал
главнокомандующим Астуриаса.
   - Все это звучит несколько заумно, ваи дом,  -  нахмурился  Бард.  -  Я
никогда не любил мистику.
   Да, подумал он, я вернулся из изгнания по собственной воле, а вовсе  не
из намерения что-то там вращать, чему-то придавать ход. Конечно, у каждого
человека своя судьба, но говорить, что чьи-то поступки  способны  потрясти
мироздание, - наивно.
   - Может, и так. Я всю жизнь был ларанцу, и одна из  особенностей  моего
дара - умение различать события грядущего. Туманно, смутно, можно сказать,
с разрывами, но тем не менее с его помощью мне  было  куда  легче  выбрать
свой путь среди многих путей-дорог. Я слышал, что в древности существовали
зачатки подобных способностей, потом они исчезли. Но временами я  не  могу
отделаться от мысли - особенно когда встречаюсь с  человеком  -  вот  она,
точка приложения сил истории. Поверь, мне много лет, и в этом я ни разу не
ошибался.
   Бард усмехнулся.
   - Предположим, - сказал он, -  что  вам  так  и  не  удалось  разыскать
кого-то, кто смог бы разделить ваши идеи. Или, например, нашли  вы  такого
человека, объяснили, что надо поступать так-то  и  так-то,  и  он  тут  же
бросился исполнять?
   - Ах, конечно, нет. Это было бы слишком просто. Мне думается, что  боги
вовсе не желают оберегать нас, защищать или,  скажем,  посылать  пророков,
чтобы вести к лучшей жизни. Нет, просто каждый в каждый момент делает  то,
что ему кажется самым выгодным, самым необходимым, и этот  поступок  почти
всегда расходится с тем, о чем я мечтаю.  В  противном  случае  я  был  бы
богом, а не скромным Хранителем Башни. Я делаю только  то,  что  могу,  не
более того. Я всегда ужасно переживаю, когда допускаю  ошибку  -  а  я  их
допускал, и не одну... Я, точно так же как и любой другой  человек,  делаю
то, что считаю на данный момент наилучшим, и...  -  его  голос  неожиданно
налился металлом, - глядя на твой опыт, Бард мак Фиана, мне  кажется,  что
ты кое-чего недопонимаешь, что тебе что-то надо усвоить. И немедленно!  Ты
должен совершить то, что должен совершить, что считаешь самым  важным  для
себя, и не допустить при этом непоправимых ошибок. Однако ни в коем случае
я бы не хотел, чтобы ты попал в положение осла, перед  которым  на  равном
расстоянии бросили две охапки сена, и он не может решить, с какой начать.
   Может, ради этого Мелора и послала его к Варзилу?
   - Частично, - ответил Хранитель Башни,  подхватывая  его  мысль.  -  Но
главное в том, что я провидел, что  именно  тебе,  как  главнокомандующему
Астурийской армией, выпал жребий объединить все эти земли.  Ты  не  можешь
свернуть  с  этого  пути.  Наверное,  и  не  хочешь...  Но  вся  трудность
заключается в том, как свершить предначертанное и не потерять самого себя?
Вот вопрос вопросов!
   Вот уж чего Бард не ожидал услышать. И от кого? От врага... Или бывшего
врага... Он не знал, что и  думать.  Они  некоторое  время  сидели  молча,
наконец Варзил нарушил тишину:
   - Я пошлю с тобой Мелору. Думаю, она тебе понадобится. Астуриас  сейчас
горячее место, там решается судьба нашей земли. Но прежде, чем ты  уйдешь,
я прошу тебя дать ответ... я уже  просил  об  этом,  помнишь,  на  свадьбе
Джереми... Согласен ли ты присоединиться к договору?
   Первым порывом Барда было желание сказать "да", потом он чуть кивнул  и
сказал:
   - Я бы охотно дал слово, тенерецу, но я солдат и  подчиняюсь  приказам.
Позиция моего короля и регента будет  и  моей  позицией.  Хорошо  это  или
плохо, но я поклялся им в верности, так что без их согласия  я  ничего  не
могу сказать. Нарушивший в первый раз слово преступит и во второй раз.
   С нескрываемым стыдом он вспомнил, что то же самое говорил Карлине, тем
не менее отступиться от них он не мог.
   "Что было, то было. Пусть я  растоптал  ее,  однако  лишиться  воинской
чести, изменить брату, отцу!.. Тогда только в петлю..."
   Варзил глянул ему в глаза, потом коснулся его запястья:
   - Если этого требует честь, то пусть так  и  будет.  Я  не  имею  права
вмешиваться. Однако я должен поехать с тобой в  Астуриас,  Бард.  Подожди,
пока я поговорю со своими советниками. Мы решим, кто заменит меня в Башне.



        7

   Карлина очнулась поздно - тяжкий,  мучительный  сон  истомил  ее.  Тело
ломило - казалось, каждую жилку, каждую клеточку пронизывала  тупая  боль.
Первое, что она увидела, была женщина, стоявшая на пороге комнаты. Карлина
вздрогнула, натянула на себя рясу, потом вспомнила, что уже не имеет права
носить ее. По крайней мере не теперь... Пусть все  забудется,  сгинет  как
дурной сон, однако и в нижней рубашке оставаться не следует. Тем более что
та  вся  изорвана,  испачкана  кровью.   Окончательно   проснувшись,   она
догадалась, кто эта женщина, полная, одетая  в  красивое  зеленое  платье,
отделанное мехом. Это же наложница Барда, любимица леди  Джераны,  лерони,
как ее?.. Она еще сына ему родила... Точно, ее  зовут  Мелисендра.  Что-то
смутное, неясное было связано в сознании Барда с этой женщиной. Детали она
припомнить не могла,  но  сразу  уловила,  что  отношения  у  них  плохие.
Натянутые...
   Она судорожно прикрылась накидкой - не хватало еще, чтобы эта видела ее
наготу...
   - Ваи домна, - сказала Мелисендра, заметив, что принцесса  очнулась,  -
вы, наверное, не  желаете,  чтобы  слуги  видели  все  это.  Я  прошу  вас
разрешить мне помочь вам. -  Она  села  на  кровать,  осторожно  коснулась
кончиками пальцев большого синяка на щеке Карлины. -  Поверьте,  я  вполне
вас понимаю. Я дала обет сохранить  невинность  ради  ясновидения,  но  не
смогла устоять против чар - в этом смысле мне было  куда  хуже,  чем  вам,
хотя он и не бил меня, не принуждал силой. Просто увлек в постель и  лишил
невинности. Понимаю, вы защищались изо всех сил, сделали все, что могли, а
у меня не хватило решимости и воли. Я видела, что вы сделали с его лицом.
   Карлина вновь зарыдала - отчаянно, в полный голос.  Мелисендра  прижала
ее голову к своей груди.
   - Вот так, вот так, - вымолвила она и, всхлипнув, сказала:  -  Поплачь,
поплачь, моя хорошая, это помогает. - Потом принялась укачивать ее: -  Моя
маленькая, несчастная, я знаю, я все знаю, поверь мне. Я тоже прошла через
это, и рядом не было никого, кто утешил бы... Моя сестра  была  далеко,  в
Башне. Я боялась показаться на  глаза  госпоже,  думала,  меня  немедленно
сошлют в деревню. Это было бы ничего, да только стыда-то сколько. Поплачь,
моя милая...
   Когда Карлина немного  успокоилась,  Мелисендра  отнесла  ее  в  ванную
комнату, опустила в горячую воду. Сначала сняла нижнюю рубашку.
   - Я ее сожгу, - сказала она. - Думаю, ты ее больше не наденешь.
   Потом вымыла Карлину как  ребенка,  помазала  каким-то  кремом  синяки,
одела, отнесла в комнату. Затем  вызвала  служанку  -  приказала  принести
что-нибудь.  Девица  быстро  исполнила  распоряжение.  Мелисендра  тут  же
отослала ее, сама принялась кормить принцессу  ложка  за  ложкой:  сначала
суп, потом сладкий крем из яиц и молока. Карлина глотала с трудом, челюсть
сильно ныла, однако лерони была настойчива.
   Когда служанка унесла поднос с посудой, Карлина с тревогой и  некоторой
робостью глянула на Мелисендру.
   - Мне так неудобно перед этой девочкой. - Она кивнула в сторону  двери.
- Мне кажется, что они все знают. К тому же и вы здесь...
   Мелисендра грустно улыбнулась:
   - Ничего подобного. Так и должно быть,  чтобы  барраганья  прислуживала
законной жене. Сказать по правде, в  этом  краю,  где  большинство  браков
происходит против  воли  женщин,  вы  не  единственная  благородная  дама,
украшенная после брачной ночи синяками. Далеко не единственная...
   Карлина усмехнулась.
   - Верно, - кивнула она, потом воскликнула: -  Ну,  почему  они  так?  -
Потом сникла: - Я совсем забыла... Теперь я считаюсь женой Барда,  и  дело
только в _ди катенас_. Значит, окольцует мне запястье, никто и  спрашивать
согласия не будет. Как будто я шлюха из Сухих земель... Где Бард?
   - Ускакал сегодня рано утром... Даже не знаю куда, но вид  у  него  был
такой, словно его настиг гнев Аварры, - тихо ответила Мелисендра. - Я даже
предположить не могу, что с ним случилось.  Может,  он  настоял  на  браке
из-за политической ситуации. Я ничего не знаю. Но в одном уверена - больше
он никогда не посмеет ударить вас. Побоится пальцем коснуться... Я лерони,
мне ведомо, что произошло с ним. У меня такое впечатление, что  теперь  он
не в состоянии обидеть женщину.
   - Почему ты со мной такая ласковая? - неожиданно  спросила  Карлина.  -
Ведь я останусь здесь как законная жена, а ты барраганья!
   - Я и была ею всегда. Даже хуже, госпожа! Подстилкой, не более...  Отец
Барда очень хотел поженить нас, но Бард не любит меня. Я нужна ему,  когда
у него плохое настроение и надо на ком-то  сорвать  гнев.  Если  бы  я  не
родила ему сына, меня давным-давно вышвырнули бы из дворца...
   - Вот, оказывается,  -  прошептала  Карлина,  -  ты  тоже  жертва...  -
Потянувшись, она неожиданно поцеловала соседку, потом смутилась и нарочито
сухо объяснила: - Я дала обет служить Аварре, я ее жрица; значит, мой долг
быть матерью, сестрой, подругой любой женщине.
   - ...Да пусть покроет н