чение оказалось сущим адом - _поскольку все вы были  уверены,  что  моя
земная кровь помешает пси-дару развиться легко и быстро!_ Да,  способности
наследуются - в некоторой, очень небольшой степени - но далеко  не  в  том
объеме, как вы привыкли верить. Значит, Клейндори была права,  хоть  ее  и
убили за это: матричная механика - не секрет для узкой касты, а  наука,  и
подход к ней нужен научный.
   - Ты прав, - негромко произнес Хастур,  поднимаясь  к  ним  по  длинной
лестнице. - Ты одержал для нас победу, Джефф  Кервин  -  или  как  ты  там
хочешь, чтоб тебя звали. У Даркоувера есть свой путь...
   - Но это лишь временное перемирие, - перебил его Кервин, - а  никак  не
окончательное решение.
   - Ты  снова  прав,  -  кивнул  Хастур.  -  Первый  эксперимент,  может,
закончился успешно, и Пандаркованский Синдикат подчинится  Совету.  Но  не
обошлось и без неудачи. Теперь мы  знаем,  что  эпоха  Башенных  Кругов  -
таких, какими они когда-то были - безвозвратно ушла в прошлое. Жизнь может
двигаться только вперед, не назад. Слишком  велика  цена,  с  человеческой
точки зрения. Наверно, осмысленнее было бы попросить помощи у землян,  чем
взваливать всю подобную работу  на  плечи  считанных  мужчин  и  женщин  с
уникальным даром. Пусть лучше люди Даркоувера учатся работать сообща...
   - И даже вместе с землянами, - мрачно добавил Кеннард. - Но тогда...
   - Ради этого они и трудились - Клейндори, Джефф Кервин и  мой  отец,  -
перебил Кервин. - Они хотели наладить с Землей  честный  обмен:  Даркоувер
мог бы предложить секрет матричной энергии - для  тех  случаев,  когда  ее
могут безопасно пускать в ход даже земляне; а Земля -  то,  что  могла  бы
предложить взамен. Но это должно быть  равное  партнерство:  не  так,  что
земляне - хозяева, а дарковане - слуги. Честный обмен между  равноправными
мирами, где каждый сохраняет и свою гордость, и свой суверенитет.
   - Они погибли, считая, что проиграли, -  сказал  Хастур.  -  Только  их
сыновьям довелось завершить начатую работу.
   Кервин повернулся к Остеру. Тот уже поднялся и протягивал ему руку:
   - Значит, зов Даркоувера в крови...
   - Все кончилось, - сказал Кервин, - как нельзя лучше для нашего мира.
   Он ощутил на плече легкое, как перышко, прикосновение. Опустив  взгляд,
он увидел бледное детское личико юной Хранительницы.
   - Вы подойдете? - почти прошептала она. - Элори...
   Джефф ракетой рванулся с места и влетел в комнату, где положили  Элори.
Белая, точно снег, она открыла глаза и бессильно протянула  к  нему  руки;
Кервин потянулся навстречу, не обращая внимания, что  в  комнату  набились
все остальные комъины - испуганные, озабоченные. Пальцы их соприкоснулись,
и Джефф осознал, каким глубоким был шок, сколько ей  стоил.  Только  чудом
Элори не  умерла,  и  не  один  еще  раз  солнце  должно  будет  взойти  и
закатиться, прежде чем в Арилинне снова зазвучит ее веселый смех; но серые
глаза на бледном лице горели победным блеском.
   - Мы победили, - прошептала она, - и мы дома.
   И  Кервин,  осторожно  заключая  Элори  в  объятия,  понял,   что   они
действительно добились победы - для Даркоувера и  для  комъинов.  Грядущие
дни для всех принесут  перемены;  противиться  неизбежным  переменам,  что
несет с собой время,  будут  и  земляне,  и  дарковане.  Но  мир,  который
остается неизменным, может только умирать. Они стремились  к  тому,  чтобы
Даркоувер оставался прежним, а вместо этого добились понимания, что победа
их заключается в праве определить, какие перемены необходимы, чтобы их мир
не погиб.
   Он нашел то, что любил - и погубил  то,  что  нашел;  ибо  Даркоувер  и
комъины никогда больше не будут такими, как раньше. Форма расколота.
   И все же, погубив, он тем самым  спас  их  от  полной  и  окончательной
гибели.
   В комнате теснились  комъины,  его  арилиннские  братья  и  сестры.  По
бледному, измученному  виду  Таниквель  Кервин  понял,  сколь  безрассудно
расточительно отдала она собственную энергию  ради  спасения  Элори.  А  у
Остера с  Кервином  сейчас  оказалось  немало  общего:  форма,  в  которой
отливалась его  жизнь,  расколота;  но  ее  ведь  можно  выковать  заново.
Кеннард, Корус, Раннирл...
   - Хватит, хватит, - рассудительно произнес  голос  Месир,  спокойный  и
ровный, - что проку так стоять, когда работа сделана, да еще какая! Все  -
вниз; явно не мешает позавтракать. И вас это тоже касается,  лорд  Хастур,
пусть Элори немного отдохнет. - Быстрым жестом она натянула  одеяло  Элори
до подбородка и замахала руками, выгоняя всех  из  комнаты.  Кервин  снова
поймал взгляд Элори и неожиданно  расхохотался.  Несмотря  на  слабость  и
колотивший ее озноб, Элори тоже залилась смехом, и  в  огромных  сводчатых
пространствах Арилиннской Башни загудело многоголосое эхо.
   Жизнь в Арилинне вошла в привычную колею.
   Они были дома.