в  ней  вторую  из
женщин, которых он видел снова и снова на расходящихся тропках будущего. С
первого же дня в Башне он относился к ней настороженно. Обращался не чаще,
чем того требовала элементарная вежливость, и по  возможности  избегал  ее
общества. Юноша  уважал  ее  компетентность  и  знания.  Ему  нравился  ее
заразительный смех и легкий  характер,  а  в  это  утро,  глядя,  как  она
ухаживает за Кассандрой, он был глубоко тронут ее добротой.  Но  до  этого
момента они не обменялись и  парой  фраз,  не  относившихся  к  исполнению
обязанностей в матриксном круге.
   Теперь он видел лицо Ренаты не таким, каким оно было на  самом  деле  -
безразличным, отрешенно-сосредоточенным лицом профессиональной Наблюдающей
за работой, - но таким, каким  оно  могло  стать  в  любом  из  ветвящихся
вариантов будущего. Эллерт сдерживал свое внутреннее зрение,  не  позволяя
образам вырываться на свободу, но  все  же  видел  ее,  согретую  любовью,
ощущал силу нежности, на которую она была способна, обладал ею, словно  во
сне. Все это угнетало, как будто он встретился с  женщиной,  являвшейся  к
нему в эротических снах. Нет! Ни одна женщина, кроме Кассандры, не  займет
места в  его  жизни,  и  он  уже  твердо  определил  для  себя,  насколько
ограниченной будет роль его жены. Заставил себя держаться  холодно,  почти
враждебно, сознательно вернувшись к привычкам неварсинского монаха.
   Они шли медленно, прислушиваясь к шепоту туманных волн,  набегавших  на
песчаный берег. Эллерту, выросшему на берегах Хали, этот звук был знаком с
детства, но теперь он как будто слышал его заново, через Ренату.
   - Я никогда не устану слушать шелест этих  волн,  -  задумчиво  сказала
она. - Так похоже на воду и вместе с тем так непохоже... Полагаю,  в  этом
озере нельзя плавать?
   - Нельзя, - согласился Эллерт. - Мало-помалу все равно пойдешь ко  дну;
эти воды не держат тело на плаву. Но, знаешь, там  можно  дышать,  поэтому
тонуть совсем не страшно. В детстве я много  раз  гулял  по  дну  озера  и
наблюдал за странными существами, обитающими там.
   - Там можно дышать? И не утонешь?
   - Нет, это ведь совсем не вода...  я  не  знаю,  что  это  такое.  Если
слишком долго дышать ею, то  начнется  головокружение  и  подступит  такая
усталость, что трудно будет даже вздохнуть, поэтому  существует  опасность
потерять сознание и умереть. Но если  находиться  там  недолго,  то  можно
стать свидетелем захватывающих сцен. Там обитают странные создания.  Я  не
могу назвать их рыбами или птицами и не знаю,  плавают  они  или  парят  в
воздухе, но они необычайно прекрасны.  Говорят,  что  дыхание  в  облачном
озере продлевает жизнь, поэтому  все  Хастуры  такие  долгожители.  А  еще
говорят, что когда первый Хастур, сын Властелина Света, прибыл  на  берега
Хали, то даровал бессмертие всем, кто  обитал  там.  Впоследствии  Хастуры
утратили этот дар из-за своей грешной жизни. Но это всего  лишь  волшебные
сказки.
   - Ты так думаешь, потому что ты христофоро?
   - Я так думаю, потому что я разумный человек,  -  с  улыбкой  отозвался
Эллерт. - Я не могу принять идею бога, который вмешивается в законы им  же
сотворенного мира. Однако Хастуры действительно долгожители.  В  Неварсине
мне говорили, что все, в чьих жилах течет кровь Хастуров, несут в  себе  и
частицу крови чири, а они, как известно, считаются бессмертными.
   Рената вздохнула:
   - Я также слышала, что они эммаска: ни мужчины, ни  женщины,  и  потому
свободны от опасностей и тягот, связанных с сексом. Мне кажется, я немного
завидую им в этом.
   Эллерту вдруг подумалось, что  Рената  без  устали  тратит  собственные
силы; однако кто о ней позаботится, если сама она упадет от переутомления?
   - Тебе нужно отдохнуть, - мягко произнес он. - Что бы ты ни  собиралась
мне сказать, это не так уж срочно и может подождать, пока ты  не  поешь  и
отдохнешь - словом, не сделаешь все то, о чем так просила мою жену.
   - Но мне хотелось сказать об  этом,  пока  Кассандра  спит.  Мне  нужно
обратиться к одному  из  вас,  и  хотя  я  понимаю,  что  ты  сочтешь  это
вторжением в свою личную жизнь,  ты  старше  Кассандры  и  лучше  способен
понять меня. Что ж, достаточно преамбул и извинений... Тебе  не  следовало
приезжать  сюда  вместе  с  молодой  женой,  пока   твой   брак   остается
ненастоящим.
   Эллерт открыл было рот, собираясь  что-то  сказать,  но  Рената  жестом
вынудила его замолчать.
   - Я предупреждала, что это может показаться тебе  вторжением  в  личную
жизнь. Я живу в Башне с четырнадцати  лет  и  знаю  правила  вежливости  в
подобных вопросах; но я работаю  Наблюдающей  и  несу  ответственность  за
всех, кто работает в нашем матриксном круге. Все,  что  мешает...  -  нет,
слушай  меня,  Эллерт!  -  все,  что  ослабляет  вашу   работоспособность,
неизбежно  отражается  на  всех  остальных.  Уже  на  третий  день  вашего
пребывания здесь я узнала, что твоя жена еще девственна,  но  тогда  я  не
вмешивалась. Я думала, что вы женились по политическим соображениям  и  не
нравитесь друг другу. Но теперь прошло полгода, и мне совершенно ясно, что
ты безумно влюблен в нее. Напряженность в ваших отношениях беспокоит  всех
и ухудшает здоровье Кассандры. Она все время так  скована,  что  не  может
даже следить за  состоянием  своего  тела,  хотя  ей  пора  бы  уже  этому
научиться. Я немного помогаю ей в матриксном круге, но не могу,  да  и  не
хочу выполнять за нее ту работу, которую она должна делать самостоятельно.
Я уверена, у тебя были веские причины для такого решения, но какими бы они
ни были, ты слишком мало знаешь о том, как функционирует матриксный  круг.
Ты можешь выдерживать работу; с твоей неварсинской выдержкой  ты  способен
сохранять контроль над собой даже тогда, когда  у  тебя  тяжело  на  душе.
Кассандра этого не может. Как видишь, все очень просто.
   - Она не кажется мне такой уж несчастной  или  недовольной,  -  сердито
возразил Эллерт.
   Рената искоса взглянула на него:
   - Если ты чего-то не знаешь, то лишь  потому,  что  не  хочешь  или  не
позволяешь себе узнать. Наилучшим выходом было бы увезти ее отсюда до  тех
пор, пока вы не разберетесь в ваших отношениях, а потом сможете вернуться,
если захотите. Нам всегда требуются дисциплинированные работники,  а  твой
уровень очень  высок.  Что  касается  Кассандры,  то  думаю,  у  нее  есть
потенциальный  талант  Наблюдающей,   даже   техника,   если   работа   ее
заинтересует.  Но  не  сейчас.  Сейчас  для  вас  пришло  время  побыть  в
одиночестве,  не  отвлекая   наше   внимание   своими   неудовлетворенными
потребностями.
   Эллерт слушал, застыв от беспокойства, смешанного с  негодованием.  Его
жизнь так долго управлялась железной  дисциплиной,  что  ему  ни  разу  не
приходило  в  голову,  что  его  собственные  потребности  или   состояние
Кассандры  могут  помешать  нормальной  работе  матриксного   круга.   Но,
разумеется, ему следовало бы знать...
   - Возьми ее, Эллерт. Сегодня ночью будет еще не слишком поздно.
   - Я отдал бы все, что у меня есть, если бы имел свободу выбора  в  этом
вопросе, - с растущей горечью отозвался  Эллерт.  -  Но  мы  с  Кассандрой
поклялись друг другу...
   Он отвернулся, но мысли ясно читались в его сознании, и Рената с ужасом
посмотрела на него:
   - Что побудило тебя дать столь необдуманную клятву? Я говорю не  только
о твоем долге перед родственниками и кланом.
   - Нет, - прошептал Эллерт. - Давай не будем говорить об этом, Рената. Я
слышал это уже так много раз, что лишние напоминания мне  ни  к  чему.  Ты
знаешь о моем _ларане_; тебе известно, какое  проклятье  я  несу  в  своей
крови. Я не передам его своим сыновьям и внукам.  Генетическая  программа,
которая заставляет тебя говорить о долге перед родом и кастой, порочна  от
начала до конца. Это зло, а я не собираюсь сеять зло!
   Он говорил с жаром, стараясь не видеть лицо Ренаты  -  не  серьезное  и
участливое, каким оно было  теперь,  но  нежное  и  страстное,  каким  оно
_могло_ быть.
   - Это в самом деле проклятье, Эллерт, - согласилась она. - У меня  тоже
есть немало сомнений и опасений по поводу генетической программы. Ни  одна
женщина, принадлежащая к Великим Доменам, не свободна  от  них.  Однако  в
ваших страданиях нет необходимости.
   - Хуже того, - с отчаянием продолжал Эллерт, словно не слыша ее слов. -
В конце каждого пути, который я могу  предвидеть,  Кассандра  умирает  при
рождении моего ребенка. Даже если бы я мог успокоить свою  совесть,  зачав
ребенка-монстра, я не  хочу  навлекать  на  нее  такую  беду.  Поэтому  мы
поклялись жить раздельно.
   - Кассандра молода и девственна, - заметила Рената. - Ее можно извинить
за  недостаток  знаний,  хотя  мне  кажется  порочным  держать  женщину  в
неведении относительно важных аспектов ее жизни. Твой  выбор,  несомненно,
слишком категоричен, поскольку даже посторонним ясно, что вы  любите  друг
друга. Ты прекрасно знаешь, что есть способы...
   Она в  замешательстве  отвернулась.  О  таких  вещах  не  было  принято
говорить даже между мужем и женой. Эллерт тоже смутился.
   "Она же не старше Кассандры!  Во  имя  всех  богов,  откуда  незамужняя
женщина из хорошей семьи могла узнать о подобных вещах?"
   По-видимому, Рената без труда прочитала эту мысль.
   - Ты был монахом, родич, и лишь по этой причине я готова признать,  что
ты действительно не знаешь ответа на свой вопрос.  Возможно,  ты  все  еще
веришь,  что  одни  мужчины  испытывают  такие  потребности,   а   женщины
невосприимчивы к ним. Не хочу шокировать тебя, Эллерт, но женщины, живущие
в Башнях, не нуждаются  в  дурацких  законах  и  обычаях  нашего  времени,
превращающих  их  в  игрушки  для  чужих   желаний,   не   имеющие   иного
предназначения,  кроме  как  рожать  сыновей  для  своего  клана.   Я   не
девственница, Эллерт. Каждый из нас - будь то мужчина или женщина - должен
в надлежащее время научиться распознавать свои потребности,  иначе  мы  не
сможем вкладывать все  силы  в  работу.  Тогда  может  произойти  то,  что
случилось сегодня утром... или хуже, гораздо хуже.
   Эллерт смущенно опустил глаза. Его первой, почти панической мыслью была
реакция: "Выходит, мужчины Доменов знают  об  этом  и  все-таки  позволяют
своим женщинам приезжать сюда?"
   Рената пожала плечами, отвечая на невысказанный вопрос:
   - Это цена, которую им приходится платить  за  нашу  работу.  Пока  мы,
женщины, работаем здесь, мы до некоторой степени освобождаемся от законов,
ставящих во главу угла  права  наследования  и  улучшение  породы.  Думаю,
большинству родственников и не хочется  разбираться,  что  к  чему.  Кроме
того, женщинам, работающим в матриксном круге, небезопасно делать  перерыв
из-за беременности. - Немного помолчав, она добавила: - Если хочешь,  Мира
может проинструктировать Кассандру, или я сама это сделаю. Может быть,  ей
будет легче это принять от женщины своего возраста.
   "Если бы в Неварсине кто-нибудь сказал мне, что на свете есть  женщина,
с которой я смогу открыто говорить о таких вещах, то я бы никогда этому не
поверил. Я вообще никогда бы не подумал, что  между  мужчиной  и  женщиной
может существовать подобная откровенность".
   - Это избавляет нас от худших страхов, пока мы  живем  в  Башне.  Может
быть, это все, что нам дано. Разумеется, мы немного говорим об этом друг с
другом.
   Слова Кассандры эхом отзывались в его сознании, словно прозвучали  лишь
минуту, а не  полгода  назад:  "Пока  что  я  могу  смириться  с  нынешним
положением, Эллерт, но не знаю, насколько у меня хватит решимости. Я люблю
тебя, Эллерт. Я не могу доверять себе. Рано  или  поздно  я  захочу  иметь
ребенка от тебя, и может быть, так будет проще - без постоянных страхов  и
искушений..."
   - Может быть, проще для _нее_, - возмущенно  заметила  Рената,  услышав
эхо в его сознании. Вдруг она замолчала. - Прости меня. Я не  имела  права
так говорить. У Кассандры свои желания  и  потребности,  и  они  могут  не
совпадать с тем, что я считаю полезным для нее. С юных лет ее  учили,  что
женщина живет ради того, чтобы рожать детей мужу, касте и  клану.  Нелегко
это изменить или найти себе другую цель в жизни.
   Она замолчала. Эллерту показалось, что ее голос звучит  слишком  горько
для девушки ее возраста. Сколько же ей лет на самом деле? Он задумался над
этим, и Рената тут же ответила:
   -  Я  лишь  на  два  месяца  старше  Кассандры.  И  мне  тоже   хочется
когда-нибудь родить ребенка, но мои опасения насчет генетической программы
очень схожи с твоими. Конечно, лишь  мужчинам  дозволяется  выражать  свои
страхи и сомнения; женщинам не положено и думать о подобных вещах.  Иногда
мне кажется, что женщинам Доменов вообще  не  положено  думать.  Мой  отец
снисходительно относился ко мне. Я добилась от него обещания,  что  он  не
выдаст меня замуж до двадцати лет, и в результате  многое  узнала  в  этой
Башне. Например, Эллерт, если вы с Кассандрой решите завести ребенка и она
забеременеет, то с помощью Наблюдающей вы сможете  глубоко  прозондировать
плод, вплоть до наследственной плазмы. Если у ребенка обнаружится тот  вид
_ларана_, которого ты так  боишься,  или  отклонение,  способное  погубить
Кассандру при родах, то ей вовсе не обязательно рожать.
   - Хастуры совершили достаточно зла,  копаясь  в  жизненном  веществе  и
выводя себе на потребу  ришья  и  других  уродов  с  помощью  генетических
манипуляций с нашим семенем. Но сделать это с  моими  собственными  детьми
или добровольно уничтожить еще не оформившуюся жизнь, данную мною  другому
существу? Меня мутит от одной мысли об этом.
   - Я не хранительница твоей совести, - сказала Рената. - Это  лишь  один
выбор, но могут быть и другие,  более  близкие  твоему  сердцу.  Однако  я
считаю это меньшим злом. Я знаю, что когда-нибудь меня вынудят к  браку  и
мне придется  вынашивать  детей,  я  окажусь  перед  двумя  возможностями,
которые кажутся мне  в  равной  мере  жестокими:  родить  детей,  которые,
возможно, окажутся монстрами _ларана_, или же уничтожить их до рождения  в
своем чреве.
   Эллерт увидел, как она содрогнулась.
   - Поэтому я и стала Наблюдающей. Я не могу  неосознанно  способствовать
выполнению генетической программы, порождающей чудовищ для нашей расы.  Но
теперь, когда я знаю, _что_  должна  делать,  положение  стало  еще  более
нестерпимым: я не богиня и не могу определять, кому следует жить, а кому -
умереть. Возможно, вы с Кассандрой в конце концов правы, решив  не  давать
жизнь, которую потом все равно придется забрать обратно.
   Эллерт горько усмехнулся:
   - И, ожидая своей участи, мы заряжаем батареи, чтобы праздный народ мог
баловаться с аэрокарами и освещать свои дома, не марая рук в смоле и саже;
мы добываем металлы, избавляя других от рытья шахт; мы создаем  все  более
устрашающее оружие для уничтожения жизни, на которую  у  нас  нет  никаких
прав.
   Рената сильно побледнела.
   - Нет! Нет, _этого_ я не слышала. Эллерт, твой дар предвидения  говорит
тебе о новой войне?
   - Я сказал не подумав, - торопливо ответил Эллерт. Звуки и образы войны
уже окружили его, отвлекая от ее присутствия. "Наверное, я умру в сражении
и буду избавлен от дальнейшей борьбы со своей судьбой или с  совестью",  -
подумал он.
   - Это ваша война, а не моя. - Она слегка нахмурилась.  -  Мой  отец  не
ссорился с Серраисом и не заключал союза с Хастурами. Если начнется война,
то он пошлет за мной, требуя моего возвращения домой для  замужества.  Ах,
милосердная Аварра, я полна благоразумных советов о том, как  вам  следует
поступить со своим браком,  а  сама  не  имею  ни  мужества,  ни  мудрости
взглянуть в лицо собственной судьбе. О, если бы  я  обладала  твоим  даром
предвидения, Эллерт, и  могла  узнать,  какой  из  темных  путей  принесет
наименьшее зло!
   - Я могу показать тебе, - решительно сказал он, взяв ее  руки  в  свои.
Одновременно _ларан_ Эллерта ясно показал его и Ренату скачущими вместе на
север...  Куда?  С  какой  целью?  Образ  выцвел   и   исчез,   сменившись
калейдоскопом новых видений. Полет огромной птицы... да  полно,  птица  ли
это? Испуганное лицо ребенка  в  обрамлении  сверкающих  молний.  Огненный
дождь  клингфайра;  грандиозная  башня   -   оседающая,   раскалывающаяся,
рушащаяся во прах... Лицо Ренаты, озаренное нежностью, ее тело, сплетенное
с его телом... У него закружилась голова, и он с  трудом  захлопнул  дверь
перед образами будущего, теснившимися вовне.
   - Возможно, _это_ и есть ответ,  -  с  неожиданной  яростью  произнесла
Рената. - Вскармливать монстров и напускать их на  свой  народ,  создавать
все более ужасное оружие, стереть нашу  проклятую  расу  с  лица  земли  и
позволить богам создать новых людей, не пораженных проклятьем _ларана_!
   После ее неожиданной вспышки наступила такая  тишина,  что  Эллерт  мог
слышать отдаленное чириканье просыпающихся мелких  птах  и  мягкий  шелест
облачных волн у берегов Хали. Рената судорожно вздохнула, но  когда  снова
заговорила, ее голос был спокоен, как у опытной Наблюдающей:
   - Однако все это имеет мало отношения к тому, что я хотела сказать тебе
сегодня. Ради блага  нашей  работы,  вы  с  Кассандрой  больше  не  должны
находиться в одном матриксном круге, пока не уладите  отношения;  пока  не
примиритесь со своей любовью или не отвергнете ее; пока вы не покончите  с
нерешительностью и неудовлетворенными желаниями.  Но  если  вы  не  уедете
вместе, одному из вас придется уйти. Я думаю, что  уехать  должен  ты.  Ты
учился в Неварсине владеть  _лараном_;  Кассандра  этому  не  обучена.  Но
последнее слово за тобой, Эллерт. По  закону,  вступив  в  брак,  ты  стал
хозяином Кассандры, а если полнее истолковать это право, то хранителем  ее
воли и совести.
   Эллерт проигнорировал иронию, звучавшую в ее словах.
   - Если ты считаешь, что моей леди будет полезнее  остаться,  тогда  она
останется, а я уйду, - мрачно ответил он.
   Им овладело беспросветное уныние. В Неварсине он обрел счастье, но  был
изгнан оттуда и уже никогда не вернется. Здесь нашел полезную работу,  где
мог применять свой _ларан_ на благо других людей, но должен уйти и отсюда.
   "Есть ли для меня место в этом мире?  Суждено  ли  мне  навсегда  стать
бездомным скитальцем, гонимым туда, куда подует  ветер?"  Эллерт  невесело
усмехнулся про себя. Раньше он  жаловался  на  _ларан_,  показывавший  ему
слишком много вариантов возможного будущего. Теперь расстроился, не увидев
перед  собой  ничего.  И  Рената  тоже  подчинялась  обстоятельствам,  над
которыми не имела власти.
   - Ты работала всю ночь, - сказал он. - Потом пошла со мной и решала мои
проблемы, даже не подумав о собственной усталости.
   Глубоко в ее глазах затеплилась улыбка, хотя  выражение  лица  осталось
серьезным.
   - А разве ты не знаешь,  что  разговоры  о  чужих  бедах  отвлекают  от
собственных забот? Чужая ноша всегда легче  своей.  Но  я  все-таки  пойду
спать. А ты?
   Эллерт покачал головой:
   - Мне не хочется спать. Наверное,  я  немного  погуляю  по  дну  озера,
посмотрю на странных существ, обитающих там, и попытаюсь понять,  что  они
такое на самом деле. Иногда мне кажется, что их вывели наши предки,  с  их
страстью ко всему новому и необычному. Может быть, я тоже найду успокоение
в чем-то далеком от моих тревог. Да благословят тебя боги, Рената, за твою
доброту.
   - Почему? Теперь у тебя только прибавилось забот. Ну что ж, пойду спать
и, может быть, во  сне  найду  ответ  на  все  наши  проблемы.  Интересно,
существует ли такой _ларан_.
   - Возможно, - серьезно ответил Эллерт. - Но, без сомнения, он дан  тому
человеку, который не знает, как употребить его во благо.  Так  уж  устроен
наш мир. Иначе мы бы нашли способ избавиться от своих страхов и  стали  бы
подобны проходным пешкам, пересекающим шахматное поле от одного  конца  до
другого. До свидания, Рената. Пусть боги хотя бы во сне  избавят  тебя  от
треволнений.



        12