л, но они уловили его возмущение, столь же отчетливое, как если бы  он
говорил вслух: "Разве я  скаковая  лошадь  или  племенной  жеребец,  чтобы
судить обо мне по моей родословной?"
   Рената громко рассмеялась:
   - Прости меня, Донел. Возможно, я слишком долго жила в Башне и не учла,
насколько оскорбительным может показаться подобный вопрос. Я  столько  лет
занималась этими вещами! Хотя, честно говоря, друг мой, если мне предстоит
обучать твою сестру, то я в самом деле должна  изучить  ее  родословную  и
наследственность так же серьезно, как если бы она была  племенной  кобылой
или чистопородной гончей. Нужно выяснить, какой _ларан_, какие летальные и
рецессивные гены она  может  носить  в  себе.  Даже  если  сейчас  они  не
проявляются, неприятности могут начаться, когда наступит пора  созревания.
Но прошу меня извинить: я не собиралась тебя оскорблять.
   - Это я должен просить у вас прощения, дамисела. Вы  стремитесь  помочь
моей сестре, а я...
   - Тогда давай простим друг друга, Донел, и останемся друзьями.
   Наблюдая за ними, Эллерт ощутил  неожиданный  приступ  зависти  к  этим
молодым людям, которые могли смеяться, флиртовать и  наслаждаться  жизнью,
даже обремененные предчувствием грядущих несчастий.  Потом  он  устыдился.
Доля Ренаты была нелегкой; она могла возложить всю ответственность на отца
или мужа, однако с детства работала над собой и отвечала за свои поступки.
Донел тоже  не  был  беззаботным  юнцом:  он  жил  с  сознанием  странного
_ларана_, который мог разрушить его жизнь и жизнь сестры.
   Эллерт подумал, что каждое человеческое  существо,  возможно,  идет  по
тропинке над пропастью, такой же бездонной, как и его  собственная.  Вдруг
понял, что ведет себя  так,  как  будто  он  один  несет  в  себе  ужасное
проклятье, в то время как все остальные веселы и беззаботны. Постепенно им
овладевали  совершенно  новые,  необычные  мысли:   "Может   быть,   из-за
неварсинского воспитания я отношусь к жизни с преувеличенной серьезностью?
Если они могут жить со своей ношей и при этом сохранять легкость в  сердце
и радоваться миру, то, наверное, они мудрее меня".
   Когда Эллерт подъехал к своим спутникам, он улыбался.


   Они прибыли в Алдаран ранним вечером серого и дождливого дня. Вместе  с
дождем на землю падал мокрый снег. Рената  надвинула  на  лицо  капюшон  и
плотно обмотала шарфом нижнюю часть лица.  Знаменосец  убрал  флаг,  чтобы
защитить его от непогоды, и ехал с суровым видом, закутавшись  в  дорожный
плащ. Эллерт  обнаружил,  что  здесь,  на  высоте,  его  сердце  временами
начинало  гулко  стучать,  а  голова  немного  кружилась  от  разреженного
воздуха. Зато  Донел  с  каждым  часом,  казалось,  становился  все  более
беззаботным, молодым и веселым, как если бы разреженный  воздух  и  плохая
погода были для него верными признаками возвращения домой. Даже в дождь он
ехал с непокрытой головой, откинув капюшон плаща, не обращая  внимания  на
мокрый снег. Его лицо раскраснелось от ветра и холода.
   У подножия склона, ведущего к замку, Донел помедлил  и  помахал  рукой,
словно подавая какой-то сигнал.
   - Мы должны взбираться  вверх  по  этой  козьей  тропке?  -  недовольно
проворчала горничная Ренаты. - Может быть,  им  кажется,  будто  мы  умеем
летать?
   Даже Рената выглядела немного озабоченной.
   - Это цитадель  Алдарана?  Она  выглядит  такой  же  неприступной,  как
Неварсин.
   Донел рассмеялся:
   - В старые дни, когда предкам моего отца приходилось  отстаивать  замок
силой оружия, его расположение  сослужило  хорошую  службу...  леди,  -  с
неожиданной серьезностью добавил он. За время путешествия они  стали  друг
для друга "Эллертом", "Донелом" и  "Ренатой".  Неожиданное  возвращение  к
формальной учтивости заставило их осознать, что путь окончен и на  каждого
из них снова возложена ноша его судьбы.
   - Полагаю, солдаты, охраняющие эти стены, знают, что мы  не  собираемся
нападать на них, - буркнул стражник.
   - Нет, наш отряд слишком малочислен, - успокоил его Донел. - Смотрите -
вон на крепостной стене стоит мой приемный отец вместе с Дорилис! Судя  по
всему, он узнал о нашем прибытии.
   Эллерт увидел, как лицо  Донела  на  мгновение  приобрело  бесстрастное
выражение - как у  телепата,  находившегося  в  контакте  с  человеком  за
пределами слышимости.
   - В конце концов, лошадиная тропка не такая уж крутая, - весело  сказал
юноша секунду спустя. - С другой стороны замка есть лестница, высеченная в
камне, длиной в  двести  восемьдесят  девять  ступеней.  Может  быть,  вы,
сестра, предпочитаете подняться таким способом? - спросил он,  обратившись
к Люсетте.
   Та изобразила на лице притворный ужас.
   - Тогда пошли. Мой приемный отец ждет нас.
   За время долгой поездки Эллерт не раз  применял  технику,  усвоенную  в
Неварсине, и удерживал калейдоскопические образы будущего  на  расстоянии.
Поскольку он не мог ничего  с  ними  поделать,  размышления  о  них  могли
вызвать лишь страхи и  жалость  к  себе,  непозволительные  в  критические
моменты. Необходимо принять свою судьбу, заглядывать вперед стоило лишь  в
тех случаях, когда появлялись веские причины полагать, что его выбор может
принести пользу. Но когда путники достигли вершины  крутого,  продуваемого
всеми ветрами склона и вступили  в  защищенный  навесом  внутренний  двор,
Эллерт понял,  что  уже  проживал  эту  сцену  в  предвидении.  Охваченный
мгновенным замешательством, он услышал звонкий детский голос.  Показалось,
что полыхнула молния, и он физически сжался за долю секунды до  того,  как
голос достиг его слуха. Нет - никакой опасности, никаких  молний.  Ничего,
кроме радостного детского голоса,  выкрикивавшего  имя  Довела.  Маленькая
девочка в развевавшемся на  ветру  длинном  платье  выбежала  навстречу  и
обняла Донела.
   - Я знала, что это ты и твои новые друзья! Эта женщина будет моей новой
учительницей? Как ее зовут? Она тебе нравится? На что похожи равнины?  Там
действительно круглый год цветут сады, как я  однажды  слышала?  А  ты  не
видел какую-нибудь нечисть по дороге? Ты привез мне подарок? Кто эти  люди
и что за странные животные, на которых они едут?
   - Тише, тише, Дорилис, - укоризненно произнес глубокий мужской голос. -
Наши гости по праву сочтут нас горными варварами, если ты  будешь  болтать
без умолку. Отпусти  своего  брата  и  приветствуй  гостей,  как  подобает
настоящей леди.
   Донел позволил сестре крепко уцепиться за руку, но отпустил  ее,  когда
Микел Алдаранский заключил его в объятия.
   - Мне очень не хватало тебя, дорогой мой мальчик.  Ты  представишь  мне
наших почтенных гостей?
   - Это Рената Лейнье, _лерони_ из Башни Хали, - сказал Донел.
   Рената сделала глубокий реверанс.
   - Вы оказали нам огромную честь, леди, и мы глубоко польщены. Позвольте
мне представить вам свою дочь и наследницу, Дорилис Рокравен.
   Дорилис стыдливо опустила глаза и присела в реверансе.
   - _С'диа шайа, домна_, - пробормотала она.
   Затем лорд Алдаран представил Ренате Маргали:
   - Вот _лерони_, которая заботилась о девочке со дня ее рождения.
   Рената внимательно взглянула на пожилую женщину. Несмотря на  бледность
и хрупкость черт, седеющие волосы и  морщины,  избороздившие  ее  лицо,  в
Маргали еще чувствовалась внутренняя сила. "Если она заботилась о  девочке
с младенчества, но Алдаран считает, что его  дочери  нужна  более  суровая
опека, то чего, во имя всех богов, он так боится? Ведь я вижу перед  собой
лишь очаровательную маленькую девочку".
   Донел представил Эллерта своему приемному отцу.  Поклонившись  старику,
Хастур поднял  голову  и  посмотрел  на  ястребиное  лицо  _дома_  Микела.
Внезапно со смешанным ощущением приязни и страха он понял, что  видел  это
лицо раньше в снах и видениях. Каким-то  образом  в  руках  этого  горного
лорда находился ключ к его судьбе, но Эллерт мог различить лишь комнату со
сводчатым потолком, стены из  белого  камня,  мерцающие  огни  и  ощущение
отчаяния. Он боролся с пугающими, непрошеными образами,  пытаясь  найти  в
них хоть какое-то рациональное зерно.
   "Мой _ларан_ бесполезен, - подумал он. - Он годится лишь на  то,  чтобы
пугать меня!"
   Когда их вели по замку в подготовленные для них  покои,  Эллерт  поймал
себя  на  том,  что  нервно  осматривается,  надеясь  увидеть  комнату  со
сводчатым потолком - место, где могла разыграться какая-то еще неясная для
него трагедия. Но не видел ничего похожего на это помещение.  Возможно,  с
горечью подумал он, в замке Алдаран вообще нет такой комнаты. Возможно, ее
вообще не существует.



        15

   Проснувшись,  Рената  ощутила  присутствие   в   комнате   постороннего
человека.  Потом   она   увидела   хорошенькое   девичье   лицо   Дорилис,
выглядывающее из-за занавески.
   - Мне очень жаль, - застенчиво произнесла Дорилис. - Я  разбудила  вас,
_домна_?
   - Наверное.  -  Рената  моргнула,  стряхивая  остатки  сна,  в  которых
мелькали крылья планеров, языки пламени и лицо Донела. - Но это  не  имеет
значения, дитя; Люсетта все равно должна была разбудить меня к обеду.
   Дорилис вышла из-за занавески и опустилась на край кровати.
   - Ваше путешествие было не слишком утомительным, _домна_?  Надеюсь,  вы
вскоре избавитесь от усталости.
   Рената улыбнулась, слушая эту смесь ребяческой серьезности и формальной
вежливости.
   - Ты очень хорошо говоришь на языке каста, - заметила она. -  Разве  он
здесь принят?
   - Нет, - ответила Дорилис. - Но Маргали воспитывалась  в  Тендаре.  Она
говорит, что я должна научиться говорить на языке жителей равнин, так  что
если мне придется поехать в столицу, никто не сможет назвать  меня  горной
дикаркой.
   - Значит, Маргали превосходно справилась со своей работой, потому что у
тебя очень правильное произношение.
   - Вы тоже учились в Башне, _ваи лерони_?
   -  Да,  но  не  нужно  так  формально  обращаться  ко  мне.  -   Рената
почувствовала, что  девочка  ей  нравится.  -  Называй  меня  кузиной  или
родственницей, как пожелаешь.
   - Вы выглядите очень молодо для _лерони_, кузина,  -  сказала  Дорилис,
выбрав наиболее интимное из двух обращений.
   - Я начинала примерно в твоем возрасте...  -  начала  было  Рената,  но
вдруг   замешкалась.   Дорилис    казалась    слишком    ребячливой    для
четырнадцати-пятнадцатилетней юной  девушки,  которой  казалась.  Если  ей
предстоит учить девочку, она  должна  положить  конец  забавам,  запретить
беготню с распущенными волосами и пронзительные вопли. Может быть, Дорилис
немного слабоумная?
   - Сколько тебе лет... пятнадцать? - осторожно спросила Рената.
   Дорилис хихикнула и покачала головой:
   - Все говорят, что я выгляжу на пятнадцать, и Маргали постоянно твердит
мне, что я уже слишком взрослая то для одного, то для другого. Но мне  еще
одиннадцать лет. Вернее, исполнится двенадцать к празднику урожая.
   Рената резко изменила  свое  мнение  о  девочке.  Стало  быть,  это  не
ребячливая и плохо образованная молодая  женщина,  какой  она  кажется  на
первый взгляд, но рано развившаяся и не по годам разумная девочка, которая
скоро станет девушкой. Возможно, ей не повезло, что  она  выглядит  старше
своих лет, ибо любой незнакомый человек будет ожидать от  Дорилис  большей
опытности и зрелости в суждениях, чем свойственно ее возрасту.
   - Тебе нравится быть _лерони_?  -  спросила  Дорилис.  -  А  что  такое
"Наблюдающая"?
   - Ты это выяснишь,  когда  я  буду  обследовать  тебя.  Это  необходимо
сделать, прежде чем я начну учить тебя искусству обращаться с _лараном_.
   - А чем ты занималась в Башне?
   - Разными вещами, - ответила Рената. - Поднимала металлы на поверхность
земли, чтобы кузнецы могли обрабатывать их; заряжала батареи для освещения
домов  и  аэрокаров;  работала  на  связи  с  другими  Башнями,  чтобы   о
происходящем в одном месте могло  стать  известно  везде,  причем  гораздо
быстрее, чем через вестовых...
   Дорилис внимательно слушала. Наконец она испустила долгий, зачарованный
вздох:
   - И ты научишь меня всем этим вещам?
   - Может быть, и нет, но ты узнаешь все,  что  следует  знать  настоящей
леди из Великого Домена. Кроме того, ты  узнаешь  вещи,  которые  положено
знать всем женщинам, если они хотят обладать властью над собственным телом
и разумом.
   - Ты научишь меня читать мысли? Донел,  отец  и  Маргали  умеют  читать
мысли, а я не умею. Они могут разговаривать молча,  а  я  их  не  слышу  и
сержусь, потому что они говорят обо мне.
   - Я не могу научить тебя телепатии, но если у тебя обнаружится  талант,
научу, как им пользоваться. Ты еще слишком мала, и  неизвестно,  обладаешь
ли ты этим даром.
   - А матрикс у меня будет?
   - Будет, когда ты научишься им  пользоваться,  -  ответила  Рената.  Ей
показалось странным, что Маргали еще не испытывала способности  ребенка  и
не научила девочку управлять матриксом. Что ж... Маргали была уже в годах.
Возможно, она опасалась, что своевольная воспитанница может  злоупотребить
огромными возможностями матрикса.
   - Ты знаешь, в чем заключается твой _ларан_, Дорилис?
   Девочка опустила глаза:
   - Немножко. Наверное, ты слышала, что случилось на моей помолвке...
   - Я слышала лишь, что твой жених скоропостижно скончался.
   Внезапно Дорилис расплакалась:
   - Он умер, и все сказали, что это я убила его! Но я  не  делала  этого,
кузина! Я не хотела убивать его - мне только хотелось, чтобы он  убрал  от
меня свои руки.
   Глядя на  всхлипывающую  девочку,  Рената  захотела  обнять  Дорилис  и
утешить ее. "Разумеется, она не собиралась убивать его! Как это жестоко  -
возложить вину за кровь на такую юную  девочку!"  Но  прежде,  чем  Рената
успела протянуть руки, интуиция заставила ее замереть на месте.
   Несмотря на  свою  молодость,  Дорилис  обладала  _лараном_,  способным
убивать. Такой  _ларан_  в  руках  ребенка,  еще  не  умеющего  размышлять
здраво... Сама мысль об этом заставила Ренату содрогнуться.  Если  Дорилис
достаточно взрослая  для  своего  устрашающего  дара,  то  она  достаточно
взрослая  и  для  того,  чтобы  научиться   контролировать   и   правильно
использовать его.
   Овладение  _лараном_  было  непростой  задачей.  Никто  лучше   Ренаты,
профессиональной Наблюдающей, прошедшей тренировку в Башне, не знал, какой
упорной работой и жесточайшей самодисциплиной должны постигаться даже  азы
обучения. Как может испорченная, избалованная  маленькая  девочка,  каждое
слово которой служило законом для обожающих ее родственников, найти в себе
силы и желание вступить на этот трудный путь? Возможно,  смерть,  причиной
которой она послужила, наряду со страхом и чувством вины, могут  послужить
отправной точкой. Ренате не нравилось пользоваться страхом  для  обучения,
но в тот момент она еще недостаточно  хорошо  знала  Дорилис  и  не  могла
упускать даже самое слабое преимущество.
   Она не прикоснулась к Дорилис, но позволила ей  выплакаться,  глядя  на
нее с отрешенной нежностью и сохраняя на лице бесстрастное  выражение,  не
позволявшее понять, что творится у нее в душе. Наконец заговорила,  выбрав
для этого случая первое правило дисциплины, усвоенное ею в башне Хали:
   -  _Ларан_  -  огромный  дар,  означающий   огромную   ответственность.
Управлять им очень непросто. Ты сама должна сделать выбор,  будешь  ли  ты
управлять своим _лараном_ или же он будет править _тобой_. Если ты  готова
упорно трудиться, придет время,  когда  ты  будешь  свободно  пользоваться
своим даром. Я приехала сюда учить тебя этому, чтобы  с  тобой  больше  не
случалось никаких неприятных неожиданностей.


   -  Ты  -  более  чем  почетный  гость  в  моем  замке.  -  Микел,  лорд
Алдаранский, подавшись вперед на высоком сиденье,  встретился  взглядом  с
Эллертом. - Уже давно я не имел удовольствия принимать у  себя  одного  из
своих родичей из Нижних Земель. Надеюсь, наше гостеприимство не разочарует
тебя.  Но  я  не  льщу  себя  мыслью,  что  наследник  Элхалина  выполняет
поручение, посильное для любого гонца, лишь ради того, чтобы  оказать  мне
честь, а тем более - когда Домен Элхалинов находится  в  состоянии  войны.
Тебе или твоему Домену что-то нужно от меня.  Ты  поведаешь  мне  истинную
цель своей миссии, родич?
   Эллерт задумался над дюжиной ответов, следя  за  игрой  света  на  лице
старика и понимая, что лишь действие  его  _ларана_  заставляет  это  лицо
принимать разные  выражения  -  гнева,  благожелательности,  оскорбленного
достоинства, горечи  и  сострадания.  Неужели  цель  его  миссии  способна
пробудить в лорде Алдаране все  эти  чувства,  или  между  ними  предстоит
произойти чему-то иному?
   - Мой  лорд,  ваши  слова  справедливы,  хотя  для  меня  было  большим
удовольствием совершить путешествие на север с вашим приемным сыном,  и  я
не сожалею о том, что оказался вдали  от  полей  сражений,  -  сказал  он,
тщательно взвешивая каждое слово.
   Лорд Алдаран приподнял седую бровь:
   - Я полагал, что в военное время тебе не слишком хотелось покидать свой
Домен. Ведь ты наследник своего брата, не так ли?
   - Я его регент и управляющий, сир, но я поклялся поддерживать права его
сыновей-недестро.
   - Мне думается, ты мог бы  предусмотреть  лучшую  участь  для  себя,  -
заметил _дом_ Микел. - Если твой брат погибнет в бою, то ты будешь править
Доменом лучше, чем любой из мальчишек,  законных  или  незаконных.  И  без
сомнения, народ твоего Домена предпочтет  видеть  верховным  лордом  тебя.
Воистину сказано: кот со двора - у мышек игра! Так  же  и  с  Доменами.  В
трудные времена нужна сильная рука. Во время войны младший  сын  или  даже
наследник третьей очереди может неожиданно занять  положение,  недоступное
для него в мирную пору.
   "Но я не настолько честолюбив, чтобы  стремиться  к  власти  над  своим
Доменом, - подумал Эллерт. Впрочем, он  знал,  что  лорд  Алдаран  никогда
этому не поверит. Для людей такого сорта личные амбиции были  единственной
движущей силой для мужчины, члена правящего дома. - Именно из-за этого нас
раздирают братоубийственные войны..." Но вслух Эллерт этого не сказал, так
как лорд Алдаран немедленно пришел бы к  выводу,  что  видит  перед  собой
женоподобное существо или обыкновенного труса.
   - Сир, мой брат и верховный лорд полагает, что я смогу лучше  послужить
своему Домену, выполняя эту миссию.
   - Вот как? - сурово спросил Алдаран. - Должно быть,  она  более  важна,
чем мне представлялось сначала. Расскажи о своем деле, родич, раз  уж  оно
столь неотложное, что твоему брату пришлось доверить его  своему  младшему
брату.
   _Дом_ Микел выглядел сердитым и настороженным. Эллерт понял, что ему не
удалось произвести  хорошего  впечатления.  Однако,  слушая  его  рассказ,
Алдаран мало-помалу расслабился и откинулся на спинку своего кресла. Потом
медленно кивнул и глубоко вздохнул:
   - Не так плохо, как я ожидал. Кое-что  я  предвидел,  а  кое-что  сумел
прочесть в твоих мыслях, хотя и немногое. Интересно, где ты  научился  так
хорошо охранять их? Я опасался, что  ты  обратишься  ко  мне  ради  старой
дружбы между мною и твоим отцом и попытаешься убедить меня  присоединиться
к твоему роду в этой войне. Хотя я искренне любил твоего отца, но на такой
шаг я пошел бы с большой неохотой. Возможно, я решился бы оказать помощь в
обороне Элхалина, будь ваше положение отчаянным, но я  не  хочу  принимать
участия в атаке на Риденоу.
   - Мы не решились бы просить вас об этом, - вежливо признал Эллерт. - Но
не будете ли вы любезны объяснить почему?
   - Почему? Почему, ты спрашиваешь? Скажи, мой мальчик,  какую  обиду  ты
держишь на Риденоу?
   - Я? Никакой, сир, за исключением того, что они напали  на  аэрокар,  в
котором летели мы с отцом, и мы оказались на волосок  от  смерти.  Но  все
Домены Нижних Земель злы на Риденоу, потому что они  вторглись  в  древний
Домен Серраиса и забрали себе их женщин.
   - Разве это так плохо? - спросил  Алдаран.  -  Разве  женщины  Серраиса
прос