еленый, коричневый шел влево, а черный,
белый, черный вел вправо. Армия остановилась возле глухой передней стены.
     Деление на подразделения произошло  в  полном  молчании:  Бонзо  стал
отдавать последние распоряжения:
     - "А" при первом удобном случае занимает позицию сверху, "Б" -  обход
слева, "С" - справа, "Д" - ударит снизу.
     Он увидел, что подразделения  поняли  инструкции  и  заняли  исходные
позиции. Затем добавил:
     - А ты, сосунок, ждешь четыре  минуты,  затем  заходишь  и  остаешься
возле двери. Не вздумай даже вытаскивать оружие.
     Эндер кивнул. Внезапно стена за спиной Бонзо  стала  прозрачной.  Это
была уже не стена, а своеобразный переходный отсек. Комната  баталий  тоже
предстала в ином виде. Огромные коричневые отсеки-боксы висели в  середине
комнаты, частично перекрывая обзор и препятствуя  движению.  Это  были  те
самые препятствия, которые солдаты  называли  звездами.  По-видимому,  они
могли распределяться  случайным  образом.  Казалось,  Бонзо  нисколько  не
заботило их присутствие. Скорее всего солдаты уже знали,  как  справляться
со звездами.
     Пока Эндер сидел в коридоре и наблюдал за битвой, ему стало  понятно,
что  солдаты  абсолютно  не  умеют  управлять  звездами.  Они  знали,  как
приземляться на них и использовать для прикрытия, тактику атаки  вражеских
позиций, дислоцированных на звездах. Но  все  это  не  отражало  истинного
предназначения звезд. Обе стороны настойчиво штурмовали их, чтобы обходным
маневром добиться наиболее преимущественной позиции.
     Командующий другой  армией  воспользовался  слабыми  местами  тактики
Бонзо. Они яростно атаковали Саламандр и одерживали явный верх. Все меньше
и меньше Саламандр оставалось незамерзшими для следующего штурма очередной
звезды. Исход был налицо, оставалось каких-нибудь пять-шесть минут, именно
столько еще могло длиться сопротивление Саламандр.
     Эндер ступил на поле  боя.  Он  дрейфовал  возле  входа.  В  комнатах
баталий,  где  ему   доводилось   тренироваться,   двери,   как   правило,
располагались на полу. В помещении учебных боев дверь находилась  в  самой
середине стены, между потолком и полом.
     Он почувствовал, что теряет ориентировку так же как в шаттле. То, что
было вверху, вдруг оказалось внизу, а может в стороне. Но в невесомости не
было  необходимости   сохранять   вертикальную   ориентацию,   аналогичную
тяготению. Совершенно невозможно определить, глядя на абсолютно квадратные
двери, где находится верх, а где низ. Да это и не имеет значения.  Наконец
ему удалось обрести ориентиры,  имеющие  смысл.  Ворота  врага  находились
внизу, а он плыл прямо на них.
     Эндер стал делать движения, чтобы  изменить  направление,  но  вместо
того, чтобы расслабиться, его тело сгруппировалось, и теперь он  летел  на
врага вперед ногами. Он представлял хоть и маленькую, но отличную мишень.
     Его  быстро  заметили.  Ведь  он  бесцельно   болтался   в   воздухе.
Инстинктивно он задрал ноги еще выше. В тот же момент раздался выстрел,  и
его ноги начали замерзать. Прямого  попадания  в  него  не  получилось,  и
процесс замерзания остановился на середине тела, оставив  руки  годными  к
стрельбе. Эндер сообразил, что если бы он  не  выставил  вперед  ноги,  то
выстрел  пришелся  бы  точно  в  тело.  Тогда  бы  он  оказался  полностью
неподвижным.
     Так как ему было приказано не вынимать оружия, он продолжал свободный
дрейф, не двигая ни руками, ни ногами и  симулируя  полную  неподвижность.
Враги полностью игнорировали его и сосредоточили внимание на тех солдатах,
которые отстреливались. Шло  ожесточенное  сражение.  Не  имея  численного
преимущества, Армия Саламандры действовала упорно и последовательно.  Поле
сражения   теперь   представляло   многочисленные    обособленные    кучки
перестреливающихся. Жесткая дисциплина Бонзо оправдала себя лишь в  одном:
на каждого замороженного солдата Саламандры приходился, по  крайней  мере,
один вражеский солдат. Никто не убегал  и  не  паниковал,  все  Саламандры
сохраняли  олимпийское  спокойствие  и   хладнокровие,   ведя   тщательный
прицельный огонь.
     В этом отношении Петра  была  особенно  опасна  своими  смертоносными
выстрелами. Кондоры заметили это и потратили много сил, чтобы  вывести  ее
из строя. Сначала им удалось заморозить лишь ведущую  руку,  но  это  лишь
ненадолго прервало ее  сопротивление.  Лишь  совместная  атака  нескольких
Кондоров и одновременный залп полностью обездвижил ее. Голова ее бессильно
свесилась на грудь,  маска  шлема  закрыла  лицо.  Через  несколько  минут
расстановка сил  окончательно  прояснилась.  Армия  Саламандры  больше  не
пыталась сопротивляться.
     Эндер с радостью обратил внимание, что у Кондоров осталось лишь  пять
воинов, способных открыть ворота победы. Четыре из них сориентировались по
разным углам  и,  пользуясь  шлемовыми  прожекторами,  держали  под  ярким
освещением все четыре стороны комнаты, в  то  время,  как  пятый  спокойно
пересекал поле битвы. Это был конец боя. Комната осветилась яркими огнями,
из учительской двери показался Андерсон.
     "Я бы мог воспользоваться оружием, когда враг приближался к двери,  -
подумал Эндер. - Я бы мог подстрелить хотя бы одного, и их осталось бы еще
меньше. Бой вполне мог бы окончиться  вничью.  Не  имея  четырех  человек,
сдерживающих четыре  направления,  и  пятого,  который  прошел  в  ворота,
Кондорам не одержать победы. Бонзо, ты - осел, я мог  бы  спасти  тебя  от
поражения,  Возможно,  ты  смог  бы  одержать  даже   победу,   ведь   они
представляли такие легкие мишени, а я плавал под самым их носом,  пока  бы
они сообразили, откуда ведется огонь. Даже я бы справился со стрельбой  по
открытым мишеням у себя под носом."
     Но приказы не обсуждают, Эндер обещал повиноваться им. Ему  доставили
некоторое удовольствие официальные результаты боя: отчеты гласили,  что  в
Армии Саламандры не сорок один уничтоженный или  выведенный  из  строя,  а
сорок - убитых и  один  раненый.  Бонзо  никак  не  мог  понять,  пока  не
просмотрел журнал Андерсона и не выяснил, кто это был. "Проклятый Бонзо, -
думал Эндер. - Ведь я мог стрелять."
     Он ждал, что Бонзо вот-вот подойдет к нему и скажет: "Следующий раз в
подобной ситуации ты можешь стрелять." Но Бонзо  не  произнес  ни  единого
слова до следующего утра. Все случилось во время завтрака. Конечно,  Бонзо
ел за столом командиров.  Эндер  был  абсолютно  уверен,  что  именно  это
дополнительное очко вызвало  шум  и  суматоху  в  малом  зале  командиров,
аналогичную сенсацию оно вызвало и в общем зале  солдат.  В  других  играх
такого еще  не  случалось;  каждый  игрок  проигравшей  команды  был  либо
уничтожен - то есть  абсолютно  заморожен,  либо  выведен  из  строя,  что
означало, что остались  незамороженными  некоторые  части  тела,  но  боец
становился недееспособным - он уже не мог причинить вреда противнику и  не
мог стрелять. Саламандры были единственной проигравшей командой с наличием
одного раненого бойца дееспособной категории.
     Эндер не горел желанием объяснять, как это все произошло.  Но  другие
бойцы настаивали, они имели  право  знать.  То  один,  то  другой  мальчик
подходили к нему и спрашивали: "Почему ты не нарушил приказ  и  не  открыл
огонь?"  Эндеру  ничего  не  оставалось,  как  говорить,  что  он   всегда
добросовестно выполняет приказы.
     После завтрака Бонзо сурово посмотрел на него и бросил:
     - Приказ остается в силе, помни об этом.
     "Ты заслуживаешь этого, глупец. Может, я плохой  солдат,  но  если  я
могу оказаться полезным, у тебя  абсолютно  нет  оснований  запрещать  мне
действовать."
     Но тирада прозвучала лишь в голове, Эндер не стал возражать.
     Самым поразительным и интересным итогом прошедшего  боя  явилось  то,
что Эндер выдвинулся в самый перед  табеля  достижений.  Поскольку  он  не
сделал ни единого выстрела - у него не оказалось и ни единого  промаха.  А
так как он не вошел в число  уничтоженных  или  выведенных  из  строя,  то
процент его достижений оказался просто замечательным.  Он  шел  с  большим
отрывом ото всех, никто не приблизился к его результатам. У  многих  ребят
это вызвало просто смех, у остальных зависть и злобу. Но теперь Эндер  был
лидером табеля достижений.
     Он продолжал сидеть и наблюдать за  практикой  солдат,  а  затем  сам
тренировался  до  изнеможения:  с  Петрой   по   утрам,   а   вечерами   с
друзьями-новобранцами.  К  ним   присоединилось   уже   достаточно   много
новобранцев, и причина  крылась  не  в  простом  любопытстве,  они  видели
результаты своих тяжких трудов - у  них  получалось  все  лучше  и  лучше.
Естественно, Эндер и Элай оставались непревзойденными  лидерами.  Частично
это происходило из-за Элая, он все время придумывал что-нибудь  новенькое,
что заставляло Эндера думать и разрабатывать новую тактику  взаимодействия
с ним. Иногда это порождало глупые ошибки, которые ввергали их в ситуации,
требующие  сверхъестественных  навыков,  которые  нормальным  солдатам  не
приходили в голову. Хотя многие новшества в  итоге  оказывались  абсолютно
бесполезными. Но все было забавным, рождало  замечательное  настроение,  а
кроме того, упрочивало полезные армейские навыки.  Вечера  превращались  в
лучшее время суток.
     Следующие две битвы Саламандра выиграла довольно легко; Эндер вступал
на поле боя пятью минутами позже и оставался в целости  и  сохранности  до
конца сражения. Эндер наконец понял, что Армия Кондоров, которая  одержала
над ними верх, была, пожалуй, самая  сильная;  Армия  Саламандры,  хотя  и
ослабленная чрезмерной жестокостью власти Бонзо, считалась тоже  одной  из
сильнейших команд,  которая  стремительно  набирала  баллы  и  делила  уже
четвертое место вместе с Крысами.
     Эндеру исполнилось семь лет. В Школе Баталий календарей было мало, но
Эндер научился  выводить  и  отслеживать  дату  на  дисплее  компьютера  и
заметил, что настал день рождения. В Школе тоже не  забыли  про  его  день
рождения. Его тщательно замерили, записали размеры и выдали новую униформу
Армии Саламандры и новый псевдоскафандр для комнаты военных игр. Он явился
к себе в казарму в новом обмундировании.  Он  чувствовал  себя  странно  и
неловко, костюм казался слишком свободным, как новая, плохо прилегающая  к
нему кожа.
     Ему страстно захотелось задержаться возле койки Петры и рассказать ей
о своем доме, как обычно справляли  его  дни  рождения,  чтобы  она  могла
пожелать ему что-нибудь доброе на счастье.  Но  никто  не  делился  своими
историями об именинах. Это  было  слишком  по-детски.  Так  делали  только
новобранцы. Торт с  пирожными  и  глупые  обычаи.  На  шестилетний  юбилей
Валентина сама испекла  ему  торт.  Он  упал  на  пол,  это  была  ужасная
трагедия. Никто больше  не  знал  как  испечь  торт  или  хотя  бы  пирог.
Кулинария  являлась  одним  из  безумных  коньков  Валентины.  Все  начали
дразнить  и  подзадоривать  Валентину,  лишь  Эндер  сохранил  на   блюдце
крохотный кусочек неуцелевшего шедевра. А потом они  забрали  монитор,  он
покинул дом. Но он всегда помнил о той сладко-липкой желтой кашице на крае
блюдца. Никто не говорил и не вспоминал о доме; у солдат это не принято  -
для них не существует жизни вне Школы Баталий, Никто  не  получает  писем,
никто не пишет весточек домой. Каждый делает вид, что окончательно забыл о
доме, и домашние проблемы больше не трогают его сердца.
     "Но мне это не безразлично, - думал Эндер.  -  Единственная  причина,
которая удерживает меня здесь - забота о доме, беспокойство  о  родных.  Я
здесь  за  тем,  чтобы  баггеры  не  выбили  глаз  любимой  Валентине,  не
размозжили ее голову, подобно арбузу, не раскололи череп лазером так,  что
спекшиеся мозги присыхают к черепу, а  тело  становится  высохшей  мумией.
Подобные видения часто являются ко мне в ночных кошмарах, в самые  ужасные
из ночей. Они заставляют с ужасом вздрагивать  и  просыпаться  в  холодном
поту, стучать от страха зубами, но молчать и глотать так  и  невырвавшийся
крик. Я одинок и нем в своем страхе, иначе они обнаружат, что я скучаю  по
семье, узнают, что я хочу вернуться домой.
     Утро принесло облегчение. Воспоминания о родных тупой болью затаились
в глубинах памяти, оставив лишь  усталость  в  глазах.  В  то  утро  Бонзо
появился в казарме, когда они одевались.
     - Псевдоскафандры! - заорал он.
     Предстоял новый бой. Четвертое сражение, четвертая игра Эндера.
     Врагом оказалась Армия Леопардов. Предстояло легкое сражение, так как
Леопарды были относительно молодым недавним формированием,  их  результаты
всегда замыкали  итоговую  таблицу.  Армия  была  образована  всего  шесть
месяцев назад во главе с Полем Слаттери. Эндер нацепил новый боевой костюм
и встал в строй; Бонзо грубо вытолкнул его из линии построения и указал на
конец шеренги. "Мог бы и не делать этого, - молча возмутился Эндер. -  Мог
бы и оставить меня на своем месте."
     Эндер молча наблюдал в коридоре. Поль Слаттери хоть и  казался  почти
юным, но оказался довольно проницательным и умным, новые идеи так и кипели
в нем. Он заставлял  свою  армию  постоянно  двигаться,  маневрировать  от
звезды к звезде, совершать стремительные обходы, появляться  то  выше,  то
ниже  малоподвижных  Саламандр.  Эндеру  стало  весело.  Бонзо   абсолютно
растерялся,  вся  его  армия  пришла  в  полное  замешательство.  Леопарды
оказались рассредоточенными по всем направлениям. Однако  игра  совсем  не
выглядела однобокой. Эндер заметил, что Леопарды потеряли много людей - их
опрометчивые маневры и безрассудная тактика рассредоточения не замедлили с
результатами.  Тем  не  менее  Саламандра  терпела  поражение.  Инициатива
ускользнула из-под ее контроля. Хотя  они  все  еще  относительно  успешно
сражались с врагом - они теснились друг к другу и толкались как  последние
жители на искореженной планете, надеясь,  что  враг  проглядит,  и  их  не
коснется резня.
     Эндер осторожно проскользнул в ворота, сориентировался по отношению к
вражеским расположениям и начал медленно отплывать у угол, где  его  никто
не заметит. Он даже выстрелил себе в ноги, чтобы те приняли неестественное
полусогнутое положение, и шансы остаться незамеченным еще больше возросли.
Теперь он воспринимался как подстреленный солдат, бесцельно болтающийся  в
пространстве.
     Как  и  ожидалось,  Леопарды  наголову   разбили   Саламандр.   Армия
Саламандры  окончательно  прекратила  сопротивление,  когда  у   Леопардов
оставалось в  запасе  девять  бойцов.  Они  выстроились  и  направились  в
открытые ворота Саламандр.
     Эндер тщательно прицелился, и, прежде чем кто-то что-то сообразил, он
заморозил трех, которые уже подошли к воротам и намеревались снять  шлемы.
Наконец, его тоже заметили и подстрелили. Но как и в  первый  раз  -  удар
пришелся в ноги. Это дало ему время подстрелить еще двоих, которые  совсем
близко подошли к воротам. У Леопардов оставалось  всего  четыре  человека,
когда Эндер был  ранен  в  руку  и  окончательно  выведен  из  строя.  Бой
закончился вничью, кроме того, никому так и не удалось попасть ему прямо в
тело.
     Поль Слаттери негодовал и метал проклятья, но ничего нельзя было  уже
исправить.  Вся  Армия  Леопардов   сочла,   что   Бонзо   сделал   хитрый
стратегический маневр, оставив в запасе человека на случай роковой минуты.
Им даже не пришло  в  голову,  что  маленький  Эндер  проявил  собственную
инициативу, нарушив все распоряжения и приказы. Знали  об  этом  только  в
Армии Саламандры. Бонзо хорошо понимал это; и по тем огнеметным  взглядам,
которые бросал на Эндера командир, он без слов догадался, какая  ненависть
вскорости обрушится на него за  эту  злосчастную  ничью.  "Меня  это  мало
заботит, - убеждал и успокаивал себя  Эндер.  -  Теперь  ему  будет  легче
обменять меня, кроме того, он не оказался в самом  конце  списка  итоговой
таблицы. Пусть обменивает, пожалуйста. Я  научился  от  тебя  всему,  чему
только можно. Проигрывать с блеском и шиком -  это  единственное,  что  ты
можешь, Бонзо!"
     Чему еще можно научиться  у  тебя?  Эндер  накидал  в  уме  небольшой
список. Вражеские ворота закрыты. Значит, используй свои  ноги,  как  щит.
Ведь это хоть и маленький, но все  же  шанс  на  крайний  случай.  Рядовые
солдаты иногда способны принимать более разумные решения, чем командиры.
     Раздетый догола, Эндер собирался нырнуть в кровать, когда  перед  ним
выросла фигура Бонзо. Лицо командира глядело  сурово  и  печально,  в  нем
чувствовалась усталость. "Когда-то так выглядел Питер, - подумал Эндер,  -
молчаливым и с садистскими огоньками в глазах. Но Бонзо -  это  не  Питер.
Бонзо намного опаснее.
     - Виггин, я, наконец, обменял тебя. Мне даже  удалось  убедить  Армию
Крыс, что твой список личных  достижений  -  простая  случайность.  Можешь
убираться прямо завтра с утра.
     - Спасибо, сэр, - вежливо ответил Эндер.
     Возможно, ответ прозвучал слишком уж слащаво вежливо. Внезапно  Бонзо
размахнулся и с силой стиснул его подбородок ладонями. Затем, не  разжимая
ладоней, поднял Эндера за подбородок до уровня верхней  полки  и  подержал
чуть-чуть на весу, раскачивая в разные стороны, потом разжал ладони. Эндер
приземлился на ноги, но не упал. В довершение  всего  он  получил  хороший
удар в челюсть. Не выдержав силы удара, Эндер рухнул на колени.
     - Ты ослушался меня, не выполнил приказ, - произнес Бонзо  достаточно
громко, чтобы было слышно всем. - Хороший солдат  всегда  свято  исполняет
приказы.
     Эндер не сдержался и  заплакал  от  боли,  но  ропот,  поднявшийся  в
бараке, доставил ему какое-то мстительное удовольствие. Ты  дурак,  Бонзо.
Такими  методами  нельзя  укрепить  дисциплину,   ты   лишь   окончательно
расшатаешь ее. Они ведь тоже поняли, что  именно  я  обернул  поражение  в
ничью, и тем самым спас положение. А теперь они  видят,  чем  ты  отплатил
мне. Ты выставил себя глупцом,  полным  идиотом.  Что  теперь  стоит  твой
авторитет командира?
     Следующим утром Эндер объявил Петре, что пришел конец ее  мучениям  с
ним. Бонзо избавился от него, поэтому Петра может  вздохнуть  свободнее  и
отдохнуть от занятий с ним.
     - Кроме всего прочего, - добавила Петра,  -  ты  всему  уже  научился
лучше некуда.
     Он оставил компьютерную парту и скафандр в своем бывшем ящике. Но ему
еще придется некоторое время  носить  униформу  Саламандры,  пока  военный
интендант не сменит ее на коричнево-черную форму Крыс.
     Он ничего не взял из личных принадлежностей;  у  него  их  просто  не
было. Да и брать было особо нечего - все, что имело  какую-либо  ценность,
находилось либо в памяти школьного  компьютера,  либо  в  голове,  либо  в
руках.
     Час после завтрака он провел в комнате игр, где воспользовался  одним
из  общественных  игровых  мест  и  потренировался   преодолению   земного
притяжения. Он и  не  думал,  как  бы  отомстить  Бонзо  за  незаслуженное
наказание. Но в нем окрепла уверенность,  что  никому  больше  не  удастся
проделать с ним подобную штуку впредь.



                                 8. КРЫСЫ

     - Полковник Графф, игры всегда проводились  раньше  довольно  сносно.
Использовалось случайное распределение звезд или  симметричное.  Это  даже
красиво.
     - Совершенство и красота, Майор Андерсон, - это прекрасные  качества.
Но они не имеют ничего общего с войной.
     - Игры должны стать компромиссными, провоцирующими.
     - Сравнительные положения и относительная регулярность  утратят  свое
значение.
     - Увы!
     - Но это займет месяцы. Может быть,  годы,  чтобы  разработать  новые
принципы и переоборудовать комнаты баталий, запустить новые аналогии.
     - Именно поэтому я говорю  вам  об  этом  сейчас.  Начинайте  работу.
Дерзайте, творите. Продумайте  любое  возможное  и  невозможное  скопление
звезд.  Разработайте  правила.  Поздние   объявления.   Неравенство   сил.
Запускайте п