о, вопросы, ответы, приказы направлялись не тем, кому предназначались. Но вскоре все стало делаться почти инстинктивно.
     Потом Боб настоял, чтобы другие ребята тоже по очереди изображали бы командующего. Он сказал:
     - Мне тоже нужно выполнять приказы, как и другим, а также научиться поворачивать голову вверх и вбок, чтобы разговаривать.
     Учитель согласился, и Боб за день изучил всю эту технику не хуже других.
     То, что другие ребята стали по очереди занимать место командующего, принесло неожиданный результат. Хотя ни один из них не опозорился, но вскоре всем стало ясно, что Боб куда быстрее и объемнее схватывает развитие ситуации и лучше запоминает все приказы, отдаваемые голосом.
     - Ты не человек, - сказала ему Петра. - Никто не может сделать того, что делаешь ты.
     - Я настолько человек, - мягко ответил Боб, - что даже знаю другого человека, который сделает это еще лучше.
     - И кто же это? - недоверчиво спросила она.
     - Эндер.
     Все замолчали.
     - Ага, но его тут нет, - сказал Влад.
     - Откуда ты знаешь? - ответил Боб. - Насколько я знаю, он давно уже тут.
     - Чушь! - взорвался Динк. - Тогда почему он не тренируется с нами? Зачем эта секретность?
     - А они обожают секретность, - сказал Боб. - И еще потому, что его тренируют не так, как нас. А может быть, еще и потому, что они хотят нам сделать подарок в виде Эндера, ну как на Рождество.
     - А еще, может быть, потому, что у тебя башка набита дерьмом, - завершил разговор Самосвал.
     Боб только засмеялся. Конечно, это будет Эндер. Наша группа подобрана специально под него. Учителя возложили на Эндера все свои надежды. Причина того, что они возложили на Боба обязанности и.о. командующего, заключается в том, что Боб - дублер Эндера. Если у Эндера в разгар военных действий вдруг обнаружится приступ аппендицита, управление перейдет к Бобу. Боб начнет отдавать приказы, решать, какие корабли следует принести в жертву, чьи люди должны погибнуть. Но до этого все будет решать Эндер, и для Эндера это будет только игра. Ни смерти, ни страха, ни вины. Всего лишь.., игра.
     Конечно, это будет Эндер. И чем раньше, тем лучше.
     А на следующий день их руководитель сказал им, что командующим у них теперь будет Эндер Виггин, и они с ним встретятся в полдень. Когда же он увидел, что никто не выказывает удивления, преподаватель осведомился почему. И получил ответ:
     - Боб уже сказал нам об этом.

***

     - Мне поручили узнать, Боб, как ты получаешь закрытую. информацию. - Графф смотрел через стол на нелепо маленького ребенка, который сидел за тем же столом, безмятежно поглядывая на полковника.
     - У меня нет никакой закрытой информации, - ответил Боб.
     - Ты знал, что Эндер будет вашим командующим.
     - Я вычислил это, - ответил Боб. - Не скажу, чтобы это было особенно трудно. Достаточно посмотреть, кто мы такие.
     Самые близкие друзья Эндера. Его взводные офицеры. Он - ниточка, которая связывает нас всех между собой. Есть еще множество других парнишек в Боевой школе, которых вы могли бы взять сюда, и они, вероятно, были бы не хуже нас. Но мы - это те, что пошли бы за Эндером куда угодно, мы бы прыгнули в космос без скафандров, если бы он сказал нам, что это необходимо.
     - Великолепная получилась бы речь, если бы за тобой не тянулась долгая история подслушиваний и подглядываний.
     - Верно. Только когда бы это я мог заниматься здесь вынюхиванием? Мы ни на минуту не остаемся одни. Наши компьютеры не подключены ни к какой Сети, да мы и не видим никого, чей код мы могли бы подсмотреть, так что выдать себя за другого я никак не могу. Весь день я делаю только то, что мне приказывают. Вы, взрослые, считаете нас, детей, глупыми, хотя вы выбрали именно нас потому, что мы очень, очень умны. И теперь вы садитесь за этот стол и обвиняете меня в том, что я украл у вас информацию, которую любой идиот, и тот вычислил бы!
     - Ну, все-таки не любой...
     - Это всего лишь такое выражение.
     - Боб, - сказал Графф, - я сильно подозреваю, что ты стараешься всучить мне чистейшее дерьмо вместо правды.
     - Полковник Графф, если бы все, что вы сейчас сказали, .было бы чистейшей правдой! Но ведь это совсем не так. Ну и что с того?
     Да, я сказал, что Эндер будет с нами. Считайте, что я установил мониторинг за вашими снами. Так он все равно появится, примет над нами командование, станет блестящим командующим, а нас выпустят из школы, и я буду сидеть в гидравлическом кресле где-то на корабле, отдавая приказы взрослым своим детским голоском.., пока их не затошнит от этого и они не вышвырнут меня в космос.
     - А меня не интересует то, что ты узнал об Эндере. И даже то, как ты это вычислил.
     - А я знаю, что все это вас совсем не интересует.
     - Мне надо знать, что ты еще там навычислял.
     - Полковник, - голос Боба звучал устало, - неужели вам в голову не приходит такой простой факт: раз вы спрашиваете меня об этом, я получаю информацию, что есть еще нечто, каковое я могу вычислить. А следовательно, резко повышается шанс, что я это нечто обязательно вычислю.
     На лице полковника появилась широчайшая ухмылка.
     - Именно это я и сказал этому.., ну, словом, тому офицеру, который велел мне поговорить с тобой и задать эти вопросы. Я сказал, что мы самим фактом этого интервью Дадим тебе материала куда больше, чем выудим у тебя. Но он заявил мне: "Из-за этого парня мы все полетим вверх тормашками".
     - А что такое "тормашки"? Что-то вроде задницы?
     - Никто не знает. Даже этот офицер - он учился так давно, что уже успел все позабыть. Даже таблицу умножения.
     - А давайте сделаем проще: вы мне скажете секрет, которого я, по вашему мнению, знать не могу, а я вам скажу, знаю я его или еще нет.
     - Да уж, от тебя помощи, как от козла молока.
     - Полковник Графф, хорошо ли я делаю свою работу?
     - Абсурдный вопрос. Конечно, хорошо.
     - Если я знаю то, чего, по вашему мнению, мы, ребята, знать не должны, то разве я об этом разболтал? Растрепал ребятам? Или это как-то сказалось на моей работе?
     - Нет.
     - Поймите, это же все равно как шум от упавшего дерева в лесу, где этот треск некому услышать. Если я и знаю нечто, что мне удалось вычислить своим умом, и я никому этого не повторю, и это не повлияет на мою работу, то зачем вам терять время на выяснение того, известно мне это или нет? Потому что после такого разговора вы только уверите себя, что я начну вынюхивать любой секрет, лежащий там, где его с легкостью обнаружит любой ребенок семи лет от роду. И если я найду его, то все равно другим ребятам не расскажу, так что ничего снова не произойдет. Давайте оставим эту тему.
     Графф протянул руку под стол и что-то там нажал.
     - Ладно, - сказал он. - Наш разговор записывался, и уж если это их не удовлетворит, то не знаю, чего им нужно.
     - Удовлетворит в чем? И кто эти "они"?
     - Боб, запись этой части разговора вестись не будет.
     - Нет, будет.
     - Я сам выключил запись.
     - Черта с два.
     Вообще-то Графф и сам не был уверен, что если запись выключена, то она не ведется на другом аппарате.
     - Давай-ка прогуляемся, - сказал Графф.
     - Надеюсь, что не снаружи?
     Графф встал из-за стола (с большим трудом, так как здорово прибавил в весе, а сила тяжести здесь была близка к земной) и вывел Боба в туннель.
     На ходу Графф тихонько пробормотал:
     - Пусть теперь сами потрудятся.
     - Клево, - ответил Боб.
     - Я решил, тебе интересно будет узнать, что весь МКФ стоит на ушах из-за явной утечки служебной информации. Кто-то, по-видимому, имеющий доступ к самым секретным архивам, написал письмо парочке пандитов , которые тут же вышли в Сеть и начали агитировать за возвращение детей из Боевой школы в их родные страны.
     - А кто такие пандиты? - спросил Боб.
     - А вот и моя очередь наступила сказать тебе "черта с два".
     Слушай, я вовсе не собираюсь обводить тебя вокруг пальца.
     Случилось так, что мне довелось познакомиться с текстом этих писем, посланных Локи и Демосфену. Как я понимаю, ты рассчитывал именно на нечто в этом роде. Когда я их прочел - в них, между прочим, прелюбопытнейшие различия, - я понял, что в них нет решительно ничего совсекретного, ничего такого, что превышало средний уровень знаний ученика Боевой школы. Нет, то, что взбесило всех наших бонз, так это политический анализ, который дьявольски точен, хотя и основан на явно недостаточной информации. Другими словами, из того, что всем известно, автор этих писем просто не мог вычислить того, что он вычислил. Русские подняли крик, что за ними кто-то шпионил, и, разумеется, стали доказывать, что их оболгали. Я тут же запросил библиотеку "Кондора" и узнал, что ты там читал. Потом проверил круг твоего чтения на МЗС - в Тактической школе, где ты учился. Да, времени даром ты не терял.
     - А я всегда стараюсь занять ум чем-нибудь полезным.
     - Тогда тебе будет приятно узнать, что первая группа детей из Боевой школы уже отправлена на Землю.
     - Но война же еще не окончена?
     - А ты думал, что если запустить снежный ком по склону, то он обязательно покатится туда, куда ты хотел? Ты умен, но наивен, Боб. Дай пинок вселенной и гадай, как лягут костяшки домино, и всегда окажется, что некоторые костяшки лягут совсем не так, как ожидалось. И все же я рад, что ты вспомнил о других детях и заставил колеса вертеться так, чтобы сделать их свободными.
     - Но не нас.
     - Видишь ли, МКФ не обязан сообщать каждому демагогу на Земле о том, что Тактическая и Командная школы, как и раньше, набиты детьми.
     - И я не собираюсь им об этом напоминать.
     - Я так и знал, ты этого делать не станешь. Нет, Боб, я ухватился за шанс поговорить с тобой потому, что мне захотелось сообщить тебе парочку новостей, причем не только о том, что твои письма вызвали ожидаемый эффект.
     - Я внимательно слушаю, хотя и не признаю, что писал какие-то письма.
     - Во-первых, ты будешь очень удивлен, когда узнаешь, кто это - Локи и Демосфен.
     - Кто? Неужели это один человек?
     - Скорее - один ум, два тела. Видишь ли, Боб, Эндер Виггин - не один ребенок в семье. Он родился, так сказать, "по заказу". Его старшие сестра и брат одарены не меньше, чем Эндер, но по некоторым причинам не могли быть приняты в Боевую школу. Брат - Питер Виггин - очень честолюбивый юноша. Когда военная карьера для него закрылась, он пошел в политику. И, так сказать, в квадрате.
     - Он - и Локи, и Демосфен?
     - Он разрабатывает стратегию для обоих, но пишет только за Локи. А его сестра Валентина пишет за Демосфена.
     Боб расхохотался.
     - Теперь я все понял.
     - Так что оба твоих послания получил один Локи.
     - Если я их написал.
     - Бедный Питер Виггин чуть с ума не сошел. Он задействовал все свои источники в МКФ, чтобы узнать, кто ты такой. Но там никто ничего не знал. Шесть офицеров, чьи имена и пароли ты использовал при посылке писем, списаны с Флота. Но, как ты понимаешь, никому и в голову не пришло проверить, а не играл ли в политику семилетний ребенок в свое свободное время в Тактической школе.
     - Кроме вас.
     - Потому что, клянусь Богом, я единственный человек, который знает, каким блестящим умом могут обладать дети.
     - А каким блестящим? - усмехнулся Боб.
     - Наша прогулка близится к концу, я не могу тратить время на лесть. Вторая новость состоит в том, что сестра Карлотта, оставшись без работы после того, как ты уехал от нее, затратила уйму времени на выяснение твоего происхождения.
     Я вижу, что к нам идут двое офицеров, которые положат конец нашей беседе, которая не записывается, поэтому буду очень краток. У тебя есть имя, Боб. Тебя зовут Юлиан Дельфийски.
     - Но это же фамилия Николая?
     - Юлиан - имя отца Николая. И твоего отца. Имя твоей матери - Елена. Вы однояйцевые близнецы. Твою часть разделившегося оплодотворенного яйца имплантировали позднее, при этом твои гены были чуть-чуть изменены, что имело существенные последствия. Словом, когда ты смотришь на Николая, ты видишь себя, каким бы ты был, если бы не подвергался генетической обработке и вырос у любящих и заботливых родителей.
     - Юлиан Дельфийски, - задумчиво повторил Боб.
     - Николай находится среди тех, кто летит сейчас на Землю. Сестра Карлотта позаботится о том, чтобы его репатриировали в Грецию. И чтобы сообщили ему, что ты его родной брат. Его родители уже знают о твоем существовании - им сказала сестра Карлотта. Твой дом в Греции - чудесное место, он стоит на холмах Крита окнами на Эгейское море.
     Сестра Карлотта говорила мне, что твои родители прекрасные люди. Они плакали от радости, узнав о том, что ты - есть. А теперь - разговор кончен. Мы обсуждали с тобой низкое качество преподавания в Командной школе.
     - А как вы догадались?
     - Думаешь, только тебе дано строить верные догадки?
     Навстречу им шли двое военных - генерал и адмирал с приклеенными к лицу фальшивыми улыбочками. Они приветствовали Боба и Граффа, а потом спросили, как прошел их разговор.
     - У вас есть запись, - сказал Графф, - включая и то место, где Боб говорит, что она продолжается и после выключения.
     - Но вы все же продолжили разговор?
     - Я говорил ему, - вмешался Боб, - о некомпетентности преподавателей Командной школы.
     - Некомпетентности?
     - Наши сражения ведутся против удивительно тупых компьютерных противников. А затем учителя настаивают на проведении долгих и утомительных разборов этих дурацких сражений, хотя очевидно, что вряд ли в реальности возможно существование таких глупых и легко прогнозируемых противников. Я считаю, что единственная возможность для нас получить достойных врагов - это разбить нас на две группы и дать сражаться друг с другом.
     Оба офицера обменялись взглядами.
     - Интересная идея, - сказал генерал.
     - Спорная, - отозвался адмирал. - Кстати, Эндер Виггин собирается принять участие в ваших упражнениях. Я подумал, что ты захочешь приветствовать его?
     - Да, - сказал Боб. - Конечно.
     - Я отведу тебя, - предложил адмирал.
     - А мы давайте пока поговорим, - обратился к полковнику Граффу генерал.
     Идя с Бобом, адмирал говорил очень мало, и Боб отвечал ему почти не раздумывая. Это было прекрасно, так как то, о чем рассказал ему Графф, просто кружило голову. То, что Локи и Демосфен - родственники Эндера, Боба не слишком удивило. Если они умны как Эндер, то их превращение в знаменитостей - дело неизбежное. Существование же компьютерных сетей обеспечило им анонимность, которая скрыла факт, что они совсем еще юны. Обращение Боба именно к ним было частично вызвано чем-то очень знакомым в их лексике и манере вести беседу. Сходство их с Эндером объяснялось тем, что люди, долго живущие друг с другом, постепенно перенимают какие-то оттенки в манере говорить и вести себя. Боб это ощутил где-то на уровне подсознания, что и привлекло к ним его внимание. Наверное, он где-то даже знал, что они родня Эндеру.
     А вот вторая новость, что Николай его брат, - в нее было просто невозможно поверить. Может, полковник специально сплел такую хитроумную ложь, которая должна была проникнуть прямо в душу, и подсунул ее мне? Я - грек? Мой брат оказался в том же шаттле, что и я? Это тот же мальчик, который стал моим единственным другом? Близнецы? Любящие родители?
     Юлиан Дельфийски?
     Нет, я не должен верить этому! Графф никогда не был честен со мной. Графф даже пальцем не пошевелил, чтобы избавить Эндера от Бонзо. Графф никогда не сделал ничего, что бы не было нацелено на манипулирование нашим поведением.
     Меня зовут Боб. Это имя подарила мне Недотепа. И я не отдам его в обмен на хитрую ложь.

***

     Они услышали его голос, обращенный к технику в соседней комнате:
     - Как я могу работать с командирами флотилий, если я их никогда не видел?
     - А зачем тебе их видеть? - спросил, техник.
     - Чтобы знать, кто они, как они мыслят...
     - Ты узнаешь, кто они и как они мыслят, по тому, как они будут работать с имитатором. Сейчас они слышат тебя.
     Надень наушники, и ты тоже услышишь их голоса.
     Все дрожали от волнения, зная, что сейчас он услышит их голоса так же ясно, как они слышат его.
     - Кто-то должен что-нибудь сказать, - шептала Петра.
     - Подождем, пока он наденет наушники, - ответил Динк.
     - А как мы узнаем? - спросил Влад.
     - Я буду первым, - произнес Алаи.
     Пауза. В наушниках появился свист.
     - Садам, - прошептал Алаи.
     - Алаи! - сказал Эндер.
     - И я, - сказал Боб. - Карлик.
     - Боб! - воскликнул Эндер.
     Да, сказал себе Боб, пока остальные наперебой говорили с Эндером. Вот кто я такой. Именно этим именем и называют меня все, кто меня знает.

23. ИГРА ЭНДЕРА

     - Генерал, вы Стратег. У вас есть власть, чтобы осуществить переворот. Больше того, это ваш долг.
     - Я не нуждаюсь в том, чтобы всякие отставные командиры Боевой школы объясняли мне, в чем состоит мой долг!
     - Если вы не арестуете Полемарха и всех его заговорщиков...
     - Полковник Графф, если я нанесу удар первым, тогда на меня ляжет вся ответственность за развязывание войны, которая неизбежно будет следствием моих действий.
     - Да, конечно. Но скажите мне, что лучше - всеобщая брань в ваш адрес, но мы выигрываем войну, или никто не бросает в вас камней, но зато вас поставят к стенке и расстреляют, когда переворот Полемарха установит гегемонию русских во всем мире?
     - Все равно, первым я не стану открывать огонь.
     - Военачальник, который не хочет перехватить инициативу, когда у него есть надежная разведывательная информация...
     - Политики - это такая штука...
     - Если вы позволите им победить, в живых не останется ни одного политика.
     - Русские перестали быть плохими парнями еще в двадцатом веке.
     - Те, кто творит злые дела, - всегда остаются плохими парнями. Вы наш шериф, сэр, вне зависимости от того, как к вам относятся люди. Исполняйте же свои обязанности.
     С появлением Эндера Боб немедленно отступил в тень и занял свое скромное место среди остальных бывших взводных командиров. Казалось, этого никто не заметил. Какое-то время он был их командующим, он отлично их натренировал, но Эндер всегда был главой их группы, и раз он тут - Боб ушел на второй план.
     И это правильно, думал Боб. Он руководил ими какое-то время, но в сравнении с Эндером он все равно что новичок. И не потому, что стратегия Эндера была лучше стратегии Боба.
     Нет, дело было не в этом. Иногда она отличалась, но чаще Боб видел, что Эндер поступает точно так, как поступил бы он сам.
     Главные различия лежали в области руководства людьми. Эндер пользовался их яростной преданностью, а не повиновением с легким оттенком презрения, которое всегда ощущал Боб. Эндер эту преданность завоевал с самого начала. Завоевал тем, что всегда замечал не только то, что происходило на поле сражения, но и то, что происходило в умах его офицеров. Он был строг, даже резок, показывая им, что ждет от них еще большего, чем они пытались выжать из себя и своих солдат. И одновременно он умел придать такую интонацию самым обычным словам, которая говорила им о его удовольствии, одобрении и близости к ним. Они чувствовали, как глубоко понимает их человек, чье мнение они ценили превыше всего. А вот Боб такого просто не умел.
     Его поощрительные слова были четки и определенны, иногда грубоваты. Для остальных офицеров они значили меньше слов Эндера, так как казались им заранее обдуманными. Да они и в самом деле были обдуманны и выверены. Эндер же был.., ну просто был сам собой. Для него власть была столь же естественна, как дыхание.
     Они повернули во мне генетический ключик и сделали меня интеллектуальным атлетом. Я могу взять какой угодно мяч, посланный с любой точки поля, но я не знаю, когда надо ударить по нему. Я не знаю, как превратить толпу отдельных игроков в настоящую команду. Какой же ключ был повернут в генетической структуре Виггина? Что живет там - в этой глубине, кроме механической гениальности