Уронив руку с пистолетом, он вышел из комнаты, по дороге прихватив Петру за руку и потащив за собой.
     - Пошли, Пет, - произнес он. - Будущее зовет.
     Приближается Боб, подумала Петра, и Ахилл меня даже на метр от себя не отпустит. Он знает, что Боб прилетел за мной, и потому сделает все, чтобы именно меня Боб не мог спасти.
     Может быть, сегодня мы все друг друга поубиваем.
     Она вспомнила полет с Ахиллом в Индию. Когда они стояли у открытой двери. Может быть, сегодня выпадет еще один шанс погибнуть, прихватив с собой Ахилла. Интересно, понимает ли Боб, что важнее убить Ахилла, чем спасти ее? Еще важнее: понимает ли это она? Это то, что надо сделать, и сегодня, зная Ахилла по-настоящему, зная, что он за человек, Петра с радостью заплатит эту цену и будет считать, что это еще дешево.

19

СПАСЕНИЕ

     Кому: Wahabi%inshailah@pakistan.gov
     От: Chapekar%hope@lndia.gov
     Тема: Ради народа Индии

     Мой дорогой друг Джафар!
     Я чту тебя, потому что когда я пришел к тебе с предложением мира между нашими двумя семьями народов Индостана, ты принял его и сдержал свое слово во всем. .
     Я чту тебя, потому что ты в жизни своей ставил благо своего народа выше собственного честолюбия.
     Я чту тебя, потому что лишь в тебе надежда на будущее моего народа.
     Я публикую это письмо одновременно с тем, как отправляю его тебе, не зная, каков будет твой ответ, потому что мой народ должен знать сейчас, когда я еще могу к нему обратиться, что я у тебя прошу и что я тебе даю.
     Вероломные китайцы нарушили свое обещание и грозят уничтожением нашей армии, ослабленной предательством человека по имени Ахилл, которого мы считали гостем и другом. Теперь мне ясно, что, если не случится чуда, огромные массы индийского народа останутся беззащитны перед захватчиками, рвущимися в нашу страну с севера. Скоро жестокий завоеватель будет диктовать свою волю от Бенгалии до Пенджаба. Из всех народов Индостана лишь Пакистан, руководимый тобою, останется свободным.
     И теперь я прошу тебя взять на себя все надежды народа Индии. Наша борьба в течение ближайших дней даст тебе время, я надеюсь вернуть свои армии на нашу границу, чтобы они укрепились против китайских захватчиков.
     Я даю тебе разрешение пересекать эту границу в любой точке, где это будет необходимо, чтобы укрепить свои оборонительные позиции. Я приказываю всем индийским солдатам, оставшимся на пакистанской границе, не оказывать сопротивления каким бы то ни было пакистанским силам, входящим на нашу территорию, и сотрудничать с ними, предоставляя в их распоряжение полные карты наших оборонительных сооружений, все шифры и шифровальную аппаратуру. Все наше военное имущество на границе тоже будет предоставлено в распоряжение Пакистана.
     Я прошу тебя, чтобы все граждане Индии, перешедшие под правление Пакистана, встретили такое же великодушное обращение, какое вы хотели бы встретить от нас, будь ситуация обратной. Какие бы прежние обиды ни были между нашими семьями, да простим мы друг друга и не будем наносить новых, но отнесемся друг к другу как братья и сестры, верные разным ипостасям одного и того же Бога, которые должны сейчас плечом к плечу защитить родной Индостан от захватчика, единственный бог которого - сила, и способ почитания его - жестокость.
     Многие чиновники, офицеры, учителя попытаются бежать в Пакистан. Я молю тебя открыть для них границы, ибо, если они останутся в Индии, их ждет лишь смерть или плен. Остальным индийцам не приходится опасаться личного преследования китайцев, и потому вас, братья и сестры, я прошу не покидать Индии, которую, да будет на то воля Божья, мы с вами вскоре освободим.
     Я лично останусь в Индии, чтобы нести то иго, что будет возложено завоевателем на мой народ. Роль Манделы я предпочитаю роли де Голля. Правительства в изгнании быть не должно. Отныне правительством индийского народа будет Пакистан. Я говорю это, имея все полномочия от Конгресса.
     Да благословит Бог всех достойных людей, да сохранит Он им свободу.
     Твой брат и друг, Тикал Чапекар.

     Над просторами Южной Индии Боб летел как в странном сне, где местность никогда не меняется. Нет, как в компьютерной игре, где процессор создает пейзажи на ходу, одними и теми же алгоритмами, в целом одни и те же, но никогда не совпадающие в деталях.
     Как люди. ДНК у двух разных людей отличаются лишь крошечными кусочками, но эта разница создает святых и чудовищ, дураков и гениев, строителей и разрушителей, щедрых и жадных. В этой стране, в Индии, сейчас живет больше людей, чем было во всем мире три-четыре века назад. Больше, чем их было за всю мировую историю до Христа. Все драмы истории библейской, истории ?Илиады? и Геродота, истории Гильгамеша и все вообще, что было собрано археологами и антропологами, все взаимоотношения, все достижения человечества могут быть разыграны теми людьми, над которыми Боб сейчас летит, кому досталось быть участниками событий, о которых никто никогда не услышит.
     За эти несколько дней Китай завоюет этот народ, лепя по-своему пять тысяч лет истории человечества, и люди эти будут для него лишь травой, которую надо выкосить до одного роста, и все, что выше, выбросить в компост.
     А что делаю я? Лечу тут па машине, от которой у старика Иезекииля случился бы разрыв сердца раньше, чем он мог бы написать, что видел в небе акулу. Сестра Карлотта часто шутила, что Боевая школа и есть то колесо, которое Иезекииль видел в небе. И вот я здесь как персонаж древнего видения, и чем же я занят? Это правда: из миллиардов людей, которых можно было бы спасти, я выбрал человека, которого знаю и люблю больше других, и рискую жизнями пары сотен хороших солдат ради нее. И если мы выйдем из этой передряги живыми, что я тогда буду делать? Проведу оставшиеся мне годы, помогая Питеру Виггину победить Ахилла, чтобы он мог сделать то, что делает сейчас Ахилл, - объединить человечество под правлением болезненно честолюбивого мачо?
     Сестра Карлотта любила цитировать и другие слова из Библии - суета сует, все суета. Нет ничего нового под солнцем. Время собирать камни и время разбрасывать камни.
     Ладно. Пока Бог никому не говорит, что делать с камнями, я могу оставить их в покое и выручить своего друга - если удастся.
     На подлете к Хайдарабаду послышались радиопереговоры. Тактические переговоры по спутниковым рациям, а не просто сетевой трафик, которого можно было бы ожидать из-за внезапного нападения Китая на Бирму, последовавшего за статьей Питера. Когда дистанция сократилась, компьютеры смогли различить радиоподписи китайских и индийских войск.
     - Кажется, команда вывоза Ахилла опередила нас, - сказал Сурьявонг.
     - Но стрельбы нет, - добавил Боб. - Значит, они пробились в зал планирования и взяли выпускников Боевой школы в заложники.
     - И ты прав, - ответил Сурьявонг. - На крыше три вертолета.
     - На земле должны быть еще, но давай усложним им жизнь и уберем эти три.
     У Вирломи были мрачные предчувствия.
     - Что, если они примут это за нападение индийской армии и убьют заложников?
     - Ахилл не настолько глуп, чтобы не разобраться, кто стреляет, до того, как начнет рвать в клочья свой билет домой.
     Стрельба прошла как на учениях, и три ракеты разнесли три вертолета.
     - А теперь переходим на лопасти и показываем тайские эмблемы, - сказал Сурьявонг.
     Как всегда, от резкого подъема и падения замутило, пока лопасти не подхватили машину. Но Бобу это ощущение было привычно, и он успел заметить из окна, что индийские войска радостно вопят и машут руками.
     - Ну-ну, вдруг мы стали хорошими парнями, - сказал Боб.
     - Наверное, просто не такими уж плохими парнями, - заметил Сурьявонг.
     - Я думаю, что вы безответственно рискуете жизнью моих друзей, - сердито сказала Вирломи.
     Боб сразу стал серьезен:
     - Вирломи, я знаю Ахилла, и единственный способ не дать ему убить твоих друзей - просто всем назло - это заставить его беспокоиться и создать неуверенность. Не дать времени проявить свою злобность.
     - Я в том смысле, что если бы одна из ваших ракет не попала в цель, она могла бы угодить в комнату, где они сидят, и убить всех.
     - Ах ты об этом? - удивился Боб. - Вирломи, этих людей обучил я. Есть ситуации, когда они могли бы промахнуться, но эта - не такая.
     Вирломи кивнула:
     - Понимаю. Уверенность командира. Много времени прошло с тех пор, как я сама командовала взводом.
     Несколько вертолетов остались в воздухе, держа периметр; остальные сели на здание, где располагался зал планирования. Сурьявонг по спутниковой рации информировал командиров рот, которые брал с собой внутрь здания. Сейчас он выпрыгнул из вертолета, Вирломи сразу за ним, и повел группу.
     Тут же вертолет Боба взлетел снова и вместе с еще одним перепрыгнул на другую сторону здания. Там стояли еще два китайских вертолета, вращая лопастями. Пилот Боба посадил машину так, что ее оружие было направлено в бока китайских вертолетов. Тут же он и его тридцать человек выскочили из обеих дверей одновременно с китайцами.
     Второй вертолет Боба остался в воздухе, наблюдая, что понадобится раньше - его ракеты или сидящие в нем солдаты.
     Китайцы имели над Бобом численное превосходство, но это было не важно. Никто не стрелял, потому что китайцы хотели уйти живыми, а на это не было бы надежд, если бы началась стрельба - висящий в воздухе вертолет разнес бы обе китайские машины, а потом уже не имело бы значения, что произойдет на земле. Вернуться они не смогут, и задание будет провалено.
     И потому две маленькие армии построились, как полки времен Наполеона, в аккуратные шеренги друг напротив друга. Бобу захотелось крикнуть что-нибудь вроде ?примкнуть штыки!? или ?заряжай!? - но мушкетов ни у кого не было, а кроме того, то, что его интересует, появится из дверей здания,..
     И вот он спешит прямо к ближайшему вертолету, крепко держа Петру за руку, почти волоча за собой. У бока Ахилл держал пистолет. Мелькнула мысль приказать снайперу снять Ахилла, но китайцы тогда откроют огонь и Петра наверняка погибнет. Поэтому Боб окликнул Ахилла.
     Ахилл не реагировал. Боб знал, что он задумал - влезть в вертолет, пока никто не стреляет, и тогда Боб будет беспомощен - он не сможет повредить Ахиллу, не тронув Петру.
     И Боб по спутниковой рации велел висящему вертолету сделать то, чему стрелок был обучен - пустить ракету рядом с ближайшим китайским вертолетом. Машина прикрыла от взрыва Ахилла и Петру, но сама опрокинулась набок, вертящиеся лопасти разлетелись на куски от ударов о землю, вертолет перевернулся несколько раз и врезался в стену казармы. Выскочившие оттуда солдаты стали вытаскивать своих раненых товарищей, пока машина не успела загореться.
     Ахилл и Петра оказались на открытом месте. Единственный уцелевший китайский вертолет был слишком далеко, чтобы до него добежать, и Ахилл сделал единственное, что мог в этих обстоятельствах. Он поставил Петру перед собой и приставил ствол к ее голове. Такому в Боевой школе не учили, так только в кино бывает.
     Тем временем командовавший операцией китайский офицер - полковник, если Боб правильно понял знаки различия, то есть очень высокий чин для такой мелкомасштабной операции, - вышел из здания со своими людьми. Бобу не пришлось командовать ему не подходить к Ахиллу и Петре. Полковник и сам понял, что любая попытка встать между Ахиллом и людьми Боба приведет к стрельбе, потому что патовая ситуация держится лишь до тех пор, пока Боб имеет возможность убить Ахилла в тот самый миг, когда Ахилл убьет Петру.
     Боб, не оборачиваясь, спросил:
     - У кого пистолет с транквилизатором?
     Кто-то сунул пистолет ему в руку. Кто-то другой буркнул:
     - Держите настоящий пистолет под рукой, сэр. И еще чей-то голос:
     - Надеюсь, они не догадаются, что индийских детей с Ахиллом нет. На армянку им полностью наплевать.
     Боб ценил, когда его люди умели продумывать ситуацию. Но сейчас было не время для похвалы.
     Он отошел от своих людей и направился к Ахиллу с Петрой. Из двери, откуда вышел китайский полковник, появились Вирломи и Сурьявонг. Сурьявонг объявил:
     - Все чисто. Грузимся. Ахилл убил только одного нашего.
     - ?Нашего?? - переспросил Ахилл. - С каких это пор Саяджи стал ?вашим?? В смысле, вам плевать, кого я еще убью, но тронь только сопляка из Боевой школы, и я уже убийца?
     - Ты не взлетишь с Петрой на борту, - сказал Боб.
     - Я точно знаю, что без нее не взлечу, - ответил Ахилл. - Если ее со мной не будет, ты разнесешь этот вертолет на такие клочки, что их даже расческой не собрать.
     - Тогда мне придется дать команду снайперу тебя застрелить.
     Петра улыбнулась. Она ему тоже это говорила.
     - Тогда полковник Юаньчжи сочтет задание проваленным и убьет стольких из вас, сколько сможет. Петру первой.
     Боб заметил, что полковник грузит на вертолет своих людей - тех, кто вышел с ним из здания, и тех, кто высыпал из вертолетов, когда садился Боб. Снаружи остались только полковник, Боб, Ахилл и Петра.
     - Полковник! - обратился к нему Боб. - Единственный путь, который не поведет к крови, - это если мы в этом мире можем друг другу верить. Я обещаю вам, что если Петра будет жива, невредима и останется со мной, вы можете спокойно взлетать, не опасаясь моих войск. Будет с вами Ахилл или нет - для меня не играет роли.
     Петра перестала улыбаться, ее лицо превратилось в маску злобы. Она явно не хотела, чтобы Ахилл смог уйти.
     Но она все еще надеялась остаться в живых - вот почему она ничего не сказала, и Ахилл не узнал, что она требовала его смерти, пусть даже ценой своей собственной.
     О чем она забыла - это о том факте, что китайскому офицеру достаточно было выполнить минимальные условия успеха задания - он должен был улететь вместе с Ахиллом. Если нет, то погибнет еще много людей, а ради чего? Худшее Ахилл уже сделал. Теперь никто не станет верить ни одному его слову. Он еще может достигнуть власти, но лишь силой и страхом, а не обманом. Это значит, что он каждый день будет наживать себе врагов, толкая людей в объятия своих противников.
     Он будет выигрывать битвы и войны, может быть, даже добьется полного триумфа, но он, подобно Калигуле, превратит людей своего окружения в убийц. Когда он погибнет, его место займут люди столь же злобные, но, быть может, не столь безумные. Убить его сейчас - это уже ничего в мире не изменит.
     А сохранить жизнь Петре - это изменит мир для Боба. Он допустил ошибки, из-за которых погибли Недотепа и сестра Карлотта. Но сегодня он не сделает такой ошибки. Петра будет жить, потому что ни о каком другом исходе Боб думать не будет. Ей даже права голоса не будет дано в этом вопросе.
     Полковник взвешивал ситуацию. Ахилл этого не делал.
     - Я иду к вертолету. Палец у меня очень крепко лежит на курке. Не заставь меня вздрогнуть, Боб.
     Боб знал, что думает Ахилл. ?Успею ли я в последний момент убить Боба, или надо будет отложить это удовольствие до другого раза??
     И в этом было преимущество Боба, потому что его мысли не были затуманены жаждой мести.
     Да нет, понял он, затуманены. Он тоже ищет способ спасти Петру и все равно убить Ахилла.
     Полковник подошел ближе и встал позади Ахилла, который произносил свое обращение к Бобу:
     - Этот юноша - архитектор великой победы Китая и должен быть доставлен в Пекин, где будет вознагражден. Об армянской девушке в моих приказах не говорится ничего.
     - Дурак, без нее они нам даже взлететь не дадут! - рявкнул на него Ахилл.
     - Сэр, я обещаю вам, я даю слово чести. Хотя Ахилл убил женщину и девочку, которые ему ничего, кроме хорошего, не сделали, и заслужил за свои преступления смерти, я его отпущу и вас отпущу.
     - Тогда наши задачи не входят в противоречие, - сказал полковник. - Я согласен на ваши условия, если вы также обеспечите, чтобы с моими людьми, которые здесь останутся, обошлись как с военнопленными.
     - Согласен, - ответил Боб.
     - Я здесь командую, и я не согласен, - заявил Ахилл.
     - Здесь командуете не вы, сэр, - сказал полковник. Боб точно знал, что собирается сделать Ахилл. Он на миг отведет пистолет от головы Петры, чтобы застрелить полковника. Он думает, что этот ход застанет всех врасплох, но Боб его ждет. Его рука с пистолетом, заряженным транквилизатором, уже поднималась, когда Ахилл только начал движение.
     Но не только Боб знал, чего ожидать от Ахилла. Полковник намеренно встал к Ахиллу настолько близко, что когда тот развернул пистолет, полковник выбил у него оружие. В тот же момент другая рука полковника хлестнула Ахилла по локтю, и хотя на вид в этом ударе почти не было силы, рука Ахилла повисла плетью. Он завопил от боли и рухнул на колени, выпустив Петру. Она тут же бросилась в сторону, и в этот момент Боб выстрелил. В последний момент он сумел нацелиться, и тонкая ампула ударила в рубашку Ахилла с такой силой, что, хотя сама ампула сплющилась, транквилизатор пробил ткань и проник в кожу Ахилла. Ахилл тут же свалился.
     - Это только транквилизатор, - сказал Боб. - Примерно через шесть часов он очнется с головной болью.
     Полковник стоял не сгибаясь, будто даже не замечая Ахилла, не сводя глаз с Боба.
     - Заложника теперь нет. Ваш враг повержен. Насколько остается в силе ваше слово, сэр, когда переменились обстоятельства, в которых оно было дано?
     - Люди чести, - ответил Боб, - братья друг другу, какой бы мундир они ни носили. Можете его грузить и улетать. Я рекомендовал бы вам лететь в одном строю с нами, пока мы не вылетим за южную границу обороны Хайдарабада. Там вы ляжете на свой курс, а мы на свой.
     - Это разумно, - согласился полковник.
     Он нагнулся поднять бесчувственное тело Ахилла. Это было непросто, и Боб, несмотря на свой малый рост, шагнул вперед ему помочь и поднять ноги Ахилла.
     Петра уже стояла на ногах, и Боб, заметив, что она смотрит на пистолет Ахилла, почти прочитал ее мысли. Очень соблазнительно было убить Ахилла из его собственного пистолета - а Петра слова не давала.
     Но она не успела даже двинуться, как заряженный ампулами пистолет Боба уставился на нее.
     - Ты тоже можешь проснуться через шесть часов с головной болью, - предупредил он.
     - Нет нужды, - ответила она. - Я знаю, что твое слово связало и меня.
     Даже не нагнувшись к пистолету, она помогла Бобу поднять ноги Ахилла.
     Тело Ахилла перевалили в дверь вертолета. Сидевшие внутри солдаты приняли его и отнесли поглубже - наверное, туда, где его можно будет привязать на время полета. Вертолет был набит битком, но только людьми - не было снаряжения или тяжелых боеприпасов, значит, нагрузка нормальная. Просто пассажирам будет неудобно.
     - Вам не стоит лететь на этом вертолете, - сказал Боб. - Я вас приглашаю лететь с нами.
     - Но вы летите не туда, куда я.
     - Я знаю этого мальчика, которого вы только что приняли на борт. Даже если он, проснувшись, не вспомнит, что вы с ним сделали, ему кто-нибудь расскажет, а после этого вы будете обречены. Он не забывает никогда. Он вас наверняка убьет.
     - Тогда я погибну, повинуясь приказам и выполняя задачу, - ответил полковник.
     - Убежище, - сказал Боб, - и жизнь, посвященная освобождению Китая и других стран от того зла, которое представляет собой этот человек.
     - Я знаю, что вы желаете мне добра, - ответил полковник, - но у меня болит душа, что мне предлагают такую награду за предательство моей родины.
     - Вашей страной правят люди без чести, - сказал Боб. - А держит их у власти честь людей, подобных вам. Так кто же предает родину? Нет, сейчас не будем спорить. Я лишь заронил вам зерно сомнения, чтобы оно вас мучило. - Боб улыбнулся.
     Полковник улыбнулся в ответ:
     - Значит, вы дьявол, сэр, какими мы, китайцы, всегда считали европейцев.
     Боб отсалютовал полковнику. Полковник отдал ответный салют и вошел в вертолет.
     Дверь закрылась.
     Боб с Петрой отбежали подальше от воздушного потока. Машина поднялась, и Боб велел всем лезть в последний оставшийся на земле в