н был не я; вам,  ублюдкам,  нужен  был  Питер.  Но  вы
заставили меня сделать это, вы обманом втянули меня в грязное убийство!
     Он совсем потерял над собой контроль и разрыдался.
     - Конечно же, нам пришлось обмануть тебя, чтобы вовлечь в дело. Но  в
этом заключалась вся суть проблемы, - сказал Графф. - Нам  пришлось  пойти
на обман, иначе ты бы никогда не сделал этого. Мы все оказались связанными
данными обязательствами. Нам нужен был командующий, который мог бы  думать
как баггеры, мог хорошо понимать их и предвидеть их  действия.  Он  должен
быть сострадающим и тем самым снискать любовь чиновников и мелких сошек, и
в то же время оставаться дееспособной машиной, такой же первоклассной, как
сами баггеры. Но любой с подобным чувством сострадания не  смог  бы  стать
убийцей, не смог бы стать таким, каким он нужен нам. Он не мог бы,  очертя
голову, ринуться в бой и добиваться победы любой ценой. Если  бы  ты  знал
всю правду, ты не смог бы всего этого совершить. А  если  бы  ты  оказался
человеком, который при любых обстоятельствах справился с подобной задачей,
ты бы никогда не смог понять баггеров!
     - И оставаться ребенком,  Эндер,  -  добавил  Мазер.  -  Ты  оказался
быстрее и сообразительнее меня.  Лучше  меня.  Я  стал  слишком  старым  и
осторожным. Любой славный парень, познавший, что такое война, уже  никогда
не вступит в бой с открытым сердцем. Но ты ничего не подозревал.  Мы  были
абсолютно уверены в этом. Ты  был  безрассудным,  молодым  и  талантливым.
Именно для этого ты был рожден.
     - Но ведь кораблями управляли люди, пилоты, разве не так?
     - Да.
     - Я приказывал пилотам идти и умирать, а сам даже не знал об этом.
     - Но они знали, Эндер. Они в любом случае исполнили бы свою миссию до
конца. Они понимали, за что умирают.
     - Но вы даже не спросили меня! Вы все время скрывали от меня правду.
     -  Ты  должен  был  стать  оружием,  Эндер.  Подобно  ружью,  подобно
Маленькому Доктору, который никогда не знает осечки, даже не догадываясь о
целях. Мы нацеливали тебя. Мы за все в ответе. Если  бы  случилось  что-то
непоправимое, вина бы легла на наши плечи.
     - Расскажите мне обо всем позже, - сказал Эндер.
     Его глаза снова закрылись.
     Мазер Рекхем отчаянно затряс его за плечо.
     - Не спи, Эндер, - говорил он,  -  нам  нужно  сказать  тебе  кое-что
важное.
     - Но вы ведь уже закончили со мной, - пробубнил Эндер сквозь  сон,  -
так оставьте меня в покое.
     - Но именно за этим мы и здесь, - сказал Мазер. -  Мы  пытаемся  тебе
рассказать обо  всем.  Они  не  все  за  тебя.  Земля  сошла  с  ума.  Они
помешались. Они собираются начать новую войну.  Американцы,  предъявляющие
претензии Варшавскому Договору, вот-вот бросятся  в  атаку.  А  Варшавский
Пакт аналогичные требования предъявляет Гегемону. Еще не прошло и двадцати
четырех часов с момента окончания войны с баггерами, а мир уже снова готов
воевать и грозит развязать еще более жестокую войну. И  всех  их  волнуешь
ты. Все они просто жаждут тебя.  Великий  полководец  нашей  истории,  они
хотят, чтобы ты возглавил их армии.  Американцы.  И  Гегемон.  Все,  кроме
Варшавского Договора, те хотят видеть тебя мертвым.
     - Это самое лучшее для меня, - сказал Эндер.
     - Мы хотим увезти тебя отсюда. Вокруг Эроса полно  русских  матросов.
Да и сам Полимарт - русский. Все это может превратиться в кровавую резню.
     Эндер снова отвернулся от них.  На  этот  раз  они  не  протестовали.
Однако, он не уснул. Он внимательно слушал продолжения разговора.
     - Я боялся этого, Рекхем. Ты слишком сильно нажал на него.  Некоторые
из отдаленных маленьких поселений могли бы и подождать. Ты должен был дать
ему отдохнуть хоть несколько дней.
     - А разве ты не приложил к этому руки, Графф? Пытаясь  решить,  каким
способом мне лучше это осуществить. Ты не знал, что может произойти,  если
ослабить напряжение. Никто ничего не  знал.  Поэтому  я  все  сделал,  как
считал нужным, и это сработало,  несмотря  ни  на  что.  Запомни  подобную
тактику, Графф. Возможно, она тебе тоже пригодиться.
     - Прости.
     - Я видел, что с ним творили. Полковник Лайкай  сказал,  что  у  него
были все шансы окончательно сломаться, но я  не  верил  в  это.  Он  очень
вынослив. Победы означали очень многое для него, почти все, и он побеждал.
     - Не говори мне о силе и выносливости. Ребенку всего одиннадцать. Дай
ему отдохнуть, Рекхем. Атмосфера еще не так сильно накалена.  Мы  выставим
дополнительную охрану с наружной стороны дверей.
     - А заодно возле некоторых других дверей, чтобы все  думали,  что  он
именно там.
     - Хорошо.
     Они вышли. Эндер снова уснул.


     Время шло, не касаясь Эндера. Лишь часовой бой  изредка  вторгался  в
его сон. Однажды он проснулся от того, что что-то пережало его руку, затем
что-то надавило  на  нее,  и  руку  пронзила  острая  боль.  Он  осторожно
высвободил другую руку и потрогал ноющее место. В его вене  торчала  игла.
Он хотел выдернуть ее. Но игла была хорошо зафиксирована и не поддавалась,
а он слишком ослаб. Другой раз он проснулся в полной темноте. Вокруг  него
суетились и тихо переговаривались люди. В его ушах стоял какой-то звон. Он
и разбудил его; он плохо помнил, что это был за звон.
     - Включите свет, - произнес чей-то голос.
     В следующее мгновение он услышал, что кто-то плачет возле него.
     Возможно все это произошло в один день, а возможно  и  через  неделю.
Его сон был беспокойным и тяжелым. Он мог спать месяцы, годы. Казалось, во
сне он проживет свою жизнь заново. Он вновь  играл  в  "Напиток  Гиганта";
снова шел мимо детей-волков, кровожадных убийц, скрывающихся под  детскими
масками; слышал голос, доносящийся  сквозь  шуршание  листвы,  "ты  должен
убить детей, чтобы достичь Конца  Света".  Он  уже  устал  повторять,  что
совсем не хочет никого убивать.  Никто  даже  не  спрашивает,  хочу  ли  я
убивать? Но лес лишь смеялся над ним. А  когда  он  спрыгивал  с  утеса  в
Стране Конца Света, зачастую его  ловило  не  облако,  а  истребитель.  Он
относил его на самую ключевую позицию на орбите  планеты  баггеров.  И  он
вновь и вновь  наблюдал  смертоносный  взрыв  планеты  и  цепную  реакцию,
порожденную Маленьким Доктором.  Перспектива  обзора  все  приближалась  и
приближалась. Вот он уже мог видеть, как лопаются тела отдельных баггеров.
Они раскалываются на мелкие частички и оседают ворохом блестящей  пыли.  А
пыль все кружит  и  кружит  у  него  перед  глазами.  Он  видит  королеву,
окруженную детьми; только королева - это его мать, а дети - это  Валентина
и его друзья по Школе Баталий. Один  из  них  с  лицом  Бонзо.  Он  лежал,
неподвижно распростершись на земле, из носа и глаз сочилась алая кровь,  а
губы шептали: "Ты умрешь без чести  и  славы."  Сон  всегда  обрывался  на
зеркале или на ровной глади воды, или глянцевой обшивке корабля - на любой
поверхности, способной отразить его собственное лицо.  Сначала  он  всегда
видел отражение Питера. Тот хищно улыбался окровавленным ртом,  из  уголка
которого торчал хвост змеи. Но спустя некоторое время он  уже  видел  свое
собственное лицо, оно было старым и печальным,  с  суровыми  опустошенными
глазами, повидавшими не один миллион убийств. Но  он  знал,  что  это  его
глаза, и был даже доволен, что у него именно такие глаза.
     Это был его собственный мир, здесь он прожил не одну  жизнь  за  пять
дней Союзной Войны.
     Когда он  проснулся,  его  окружала  полная  темнота.  Где-то  далеко
грохотали взрывы и раздавались оружейные залпы. Он  прислушался  и  уловил
легкий шорох приближающихся шагов.
     Он  развернулся  и  вытянул  руку,  готовый  схватить   любого,   кто
приблизится к нему. Он  был  уверен,  что  крадущийся  человек  собирается
наброситься на него и убить.
     - Эндер, это же я, это я!
     Он узнал голос. Он поднял и всколыхнул  пудовые  пласты  его  памяти,
возвращая к жизни.
     - Элай.
     - Шалом, малявка. Что ты пытался сделать - убить меня?
     - Да, мне показалось, что ты хочешь убить меня.
     - Я пытался не разбудить тебя.  Последнее  время  ты  потерял  всякое
стремление к выживанию, а если послушать Мазера, то вообще  превратился  в
овощ.
     - Я пытался. Что там гремит?
     - Идет война. Но мы находимся в  полностью  заблокированном  бункере,
так что в полной безопасности.
     Эндер свесил ноги и  попытался  сесть.  Но  ему  не  удалось.  Сердце
забилось слишком часто, дыхание сбилось, и он свалился от боли.
     - Не пытайся сесть, Эндер. Все в порядке. Похоже, мы выиграем ее.  Не
все  представители  Варшавского  Договора  поддержали  Полимарта.   Многие
бросили оружие, когда Стратег призвал их  к  миру  и  согласию.  Он  также
сказал, что ты остался предан ИФ.
     - Я просто спал.
     - Значит, он солгал. А ты во сне не плел интриги, не мечтал о  бунте,
нет? Кое-кто из русских перешел на нашу сторону. Они  сказали,  что  когда
Полимарт приказал найти и убить тебя, они едва не убили его самого. Что бы
они не чувствовали по отношению к другим людям,  Эндер,  они  любят  тебя.
Весь мир смотрел видеозаписи битв. Фильмы шли день и ночь.  Я  тоже  видел
некоторые. Шло все целиком, без всякой ретуши и цензуры. Хороший материал.
Только на фильмах ты сможешь сделать себе карьеру.
     - Не думаю, - произнес Эндер.
     - Я пошутил. Эй, ты что, поверил? Мы победили в войне. Мы так  хотели
быстрее вырасти, что смогли сражаться как настоящие. Я к тому, что мы  еще
дети, Эндер. И тем не менее, именно мы выиграли.
     Элай рассмеялся. Элай продолжил.
     - Именно ты. Ты был просто неотразим, чучело, я  не  знаю,  как  тебе
удалось все так ловко обстряпать в последней. Но это твоя заслуга. Ты  был
великолепен.
     Эндер вспомнил как он говорил себе: Я неотразим.
     - А как я сейчас, Элай?
     - Отлично. В порядке.
     - Порядок в чем?
     - Во всем. Да здесь миллион солдат, готовых последовать за  тобой  на
край вселенной.
     - Мне совсем не хочется тащиться на край вселенной.
     - Ну, а куда ты хочешь? Они куда угодно пойдут за тобой.
     "Я хочу домой, - подумал Эндер, - но я не знаю, где мой дом."
     Грохот взрывов затих.
     - Слушай, - произнес Элай.
     Они прислушались. Дверь открылась. Кто-то остановился прямо в дверях.
Он был очень маленький.
     - Она окончилась, - произнесла маленькая фигура.
     Ею оказался Боб. Как бы подтверждая догадку, зажегся свет.
     - Привет, Боб, - сказал Эндер.
     - Привет, Эндер.
     В след за Бобом вошла Петра. Динк слегка поддерживал ее. Они  подошли
к кровати Эндера.
     - О, наш герой проснулся, - объявил Динк.
     - Кто победил? - спросил Эндер.
     - Конечно мы, Эндер, - ответил Боб, - ведь с нами был ты.
     - Он еще не сошел с ума, Боб. Он имел в виду, кто сейчас победил.
     Петра взяла Эндера за руку.
     - Сейчас на Земле перемирие.  В  течение  нескольких  дней  они  вели
переговоры. Наконец они согласились принять Предложение Локи.
     - Но он не знает о Предложении Локи...
     - Оно очень сложное, но что важно  именно  сейчас,  что  ИФ  остается
существовать, но в  него  больше  не  будет  входить  Варшавский  Договор.
Матросы Варшавского Договора  будут  отправлены  домой.  Я  думаю,  Россия
согласилась из-за восстания рабов на  Славик.  У  каждого  свои  проблемы.
Около пятисот смертей здесь. Но на Земле было еще круче.
     - Полимарт ушел в  отставку,  -  сказал  Динк.  -  Все  это  какое-то
безумие. Кто за это ответит?
     - Ты в порядке? - спросила Петра, дотрагиваясь до его  головы.  -  Ты
закалил нас. Они говорили, что ты сошел с ума, а мы им отвечали,  что  это
они безумны.
     - Я сошел с ума, - произнес Эндер. - Но я думаю, со мной все о'кей.
     - Когда это тебе пришло в голову? - спросил Элай.
     - Когда подумал, что ты собираешься прикончить меня, и я решил  убить
тебя первым. Мне кажется, во мне до сих пор еще жив  убийца.  Но,  тем  не
менее, я больше хочу жить, чем умереть.
     Они рассмеялись и согласились с ним. Затем Эндер расплакался и  начал
обнимать Петру и Боба, которые стояли ближе к нему.
     - Я проглядел тебя, - сказал он, - я так плохо следил за тобой.
     - Ты вообще за нами отвратительно следил, - ответила Петра.
     Она нагнулась и поцеловала его в щеку.
     - Я видел то, что ты  действуешь  превосходно,  -  говорил  Эндер,  -
именно ты нужна была мне больше всего. Я слишком часто  использовал  тебя,
слишком много взваливал на твои плечи. Это моя вина, как командующего.
     - Сейчас со всеми все в порядке, - сказал Динк, - за эти пять дней  с
нами не произошло ничего плохого. Мы были в полной  безопасности  в  самом
пекле войны.
     - Я больше не буду вашим командующим, правда? - спросил  Эндер.  -  Я
больше не хочу никем командовать.
     - А тебе и не придется больше командовать, - сказал  Динк.  -  Но  ты
навсегда останешься нашим командиром.
     Они замолчали.
     - А что мы будем теперь делать? - спросил Элай. - Война  с  баггерами
окончена. Окончена война на Земле, даже  здесь  уже  нет  войны.  Что  нам
теперь делать?
     - Мы ведь еще дети, - сказала Петра. - Они  просто  определят  нас  в
школу. Таков закон. Ты должен учиться в школе до семнадцати лет.
     Они дружно рассмеялись и хохотали до тех пор, пока слезы не  брызнули
из их глаз.



                      15. ГОВОРЯЩИЙ ОТ ИМЕНИ МЕРТВЫХ

     Озеро сверкало ровной гладью. Не  было  ни  дуновения  ветерка.  Двое
мужчин сидели рядом на скамье  плавучей  пристани.  Возле  пристани  бился
маленький деревянный плот; Графф подцепил ногой веревку плота и втащил его
на пристань, затем отпустил, глядя как он соскальзывает в  воду,  и  снова
втащил.
     - Вы похудели.
     - Один стресс дает  килограммы,  другой  забирает  их  обратно,  я  -
продукт химических реакций.
     - Это должно быть тяжело.
     Графф пожал плечами.
     - Нет. Я всегда знал, что буду освобожден.
     - Некоторые из нас не были уверены.  Люди  просто  посходили  с  ума.
Плохое обращение с детьми, бесконечные  убийства  -  те  фильмы  о  смерти
Стилсона и Бонзо выглядели довольно ужасно. Видеть, что один ребенок может
сделать с другим...
     - Я думаю, что фильмы  спасли  меня,  как  и  многое  остальное.  Они
добились специального судебного расследования,  но  мы  показали  истинную
суть вещей. Из фильмов ясно, что Эндер не был провокатором. А раз так,  то
это просто игра в загадки. Я  же  сказал,  что  делал  то,  что,  по-моему
мнению, должно было спасти человечество, и это сработало: судьи без всяких
колебаний и разногласий пришли к заключению, что Эндер мог выиграть  войну
и без наших тренировок и обучения.  А  после  обучения  все  стало  совсем
просто. Кроме того, война была необходима.
     - Как бы то ни было, Графф, это принесло нам громадное облегчение.  Я
знаю,  мы  нередко  ссорились,  и  обвинение  располагало  записями  наших
разговоров. Но тем не менее, вы оказались правы, и я  распорядился,  чтобы
это засвидетельствовали в вашу пользу.
     - Я знаю, Андерсон. Мои адвокаты говорили мне об этом.
     - И чем вы сейчас занимаетесь?
     - Не знаю. Просто отдыхаю. Я заработал уже не  один  год  отпуска.  Я
вполне могу подать в отставку. Кроме того,  у  меня  скопилось  достаточно
непотраченных средств в банках. Наконец-то я могу жить, как хочу.  И  даже
просто ничего не делать.
     - Звучит заманчиво. Но мне это чуждо. Я предложил  свои  услуги  трем
университетам;   хотел   читать   лекции   по   предметам,   на    которых
специализировался. Они  просто  не  поверили,  когда  я  сказал,  что  мое
руководство Школой Баталий было не более,  чем  игра.  Очевидно,  придется
искать другие варианты.
     - Членство в комиссиях?
     - Теперь все войны окончились, и самое время снова взяться  за  игры.
Это хорошая вакансия. В нашей лиге всего  двадцать  восемь  команд.  После
стольких лет наблюдений за полетами детей  футбол  для  меня  стал  особой
игрой. Это все равно, что смотреть как нули врезаются друг в друга.
     Они засмеялись. Графф снова приподнял, а потом пнул плот ногой.
     - Плот. По-моему, вы вряд ли сможете плавать на нем.
     Графф покачал головой.
     - Его построил Эндер.
     - Да, верно. Ведь именно сюда вы возили его.
     - Да, теперь это все передано ему. Его достаточно наградили.  У  него
теперь столько денег, сколько он пожелает.
     - Если, конечно, ему позволят вернуться домой и попользоваться ими.
     - Они никогда не пойдут на это.
     - Даже если Демосфен будет агитировать за его возвращение?
     - Демосфен больше не выступает.
     Андерсон удивленно поднял бровь.
     - Что все это означает?
     - Демосфен отошел от дел. Навсегда.
     - Ты что-то знаешь, старый брюзга? Ты знаешь, кто есть Демосфен?
     - Был.
     - Хорошо, хорошо, расскажи мне.
     - Нет.
     - Ведь ты больше не шутишь, Графф.
     - Я никогда не шутил.
     - Но, по крайней мере, ты можешь объяснить, почему? Среди  нас  много
таких, которые думали, что Демосфен это Гегемон.
     - Этого просто не может быть.  Нет,  даже  все  политическое  влияние
Демосфена не сможет склонить Гегемона к возвращению Эндера  на  землю.  Он
слишком опасен.
     - Но ему лишь одиннадцать, нет, теперь уже двенадцать.
     - Поэтому-то он и опасен, его слишком легко контролировать. У  многих
имя Эндера отождествляется чуть ли не с волшебством. Полубог -  #полудитя,
живое чудо, в его руках жизнь и смерть. Любой мало-мальский тиран хотел бы
иметь рядом  подобного  ребенка,  чтобы  выставить  его  впереди  армий  и
наблюдать, что произойдет с миром: перебежит на его сторону или  умрет  от
страха. Если бы Эндер  вернулся  на  Землю,  он  бы  приехал  сюда,  чтобы
отдохнуть, наверстать упущенные радости детства. Но они никогда  не  дадут
ему отдохнуть.
     - Понимаю. Кто-то объяснил это Демосфену?
     Графф рассмеялся.
     - Демосфен сам объяснил это кое-кому. Кое-кто хотел  бы  использовать
Эндера так, как никому бы не пришло в  голову,  чтобы  управлять  миром  и
сделать мир таким, каким ему хочется.
     - Кто?
     - Локи.
     - Но Локи один из тех, кто ратовал за пребывание Эндера на Эросе.
     - Не все происходит на деле так, как кажется.
     - Это слишком замысловато для меня, Графф. Дай мне  игру.  Прекрасную
игру с четкими  правилами.  Судьями.  Началом  и  концом.  Победителями  и
проигравшими. Счастливым концом; наконец, когда все расходятся по домам  к
своим женам.
     - Получишь билет на такую игру и все?
     - Но ведь ты не сможешь просто так сидеть здесь, абсолютно не у  дел,
ведь так?
     - Нет.
     - Собираешься в Гегемонию?
     - Я теперь новый Министр Колонизации.
     - Значит они добились своего..
     - Сразу, как только мы получили ответные сообщения на наши послания о
землях баггеров. Я знаю, где они расположены. Они все обжиты, с налаженным
бытом и производственными структурами, и все баггеры мертвы. Очень удобно.
Мы сможем отменить законы ограничения роста населения...
     - Которые все ненавидят...
     - И все эти третьи,  четвертые,  пятые  смогут  сесть  на  корабли  и
подыскать себе подходящий мир, познанный или непознанный.
     - А люди действительно пойдут на это?
     - Люди всегда стремятся к иным мирам. Они верят, что на  новом  месте
их ждет новая счастливая жизнь, лучше, чем на старом.
     - Ах, черт, а может быть они правы?


     Сначала Эндер искренне верил, что они позволят ему  вернуться  домой,
лишь только проясниться обстановка. Но теперь было все  ясно  и  спокойно,
все это было спокойно уже ровно год, и он понял,  что  они  не  хотят  его
возвращения, что он гораздо более полезен и безопасен как легенда,  просто
имя, а реальный человек из плоти и крови.
     А здесь проходил сбор материалов для военного суда над  Граффом.  Ему
приписывалось много преступлений. Адмирал  Чамранагер  пытался  скрыть  от
Эндера ряд фактов, но ему  не  удалось