ом высоко по сравнению с крейсерской высотой, но выше любого дома, моста или плотины. Упасть из самолета - смерть.
     Если бы подобраться сзади и толкнуть...
     Увидев Петру, Ахилл широко улыбнулся.
     - Что случилось? - заорала она, перекрикивая шум ветра.
     - Я подумал, - крикнул он в ответ, - что сделал ошибку, взяв тебя с собой.
     Он открыл дверь нарочно. Для нее.
     Петра не успела шагнуть назад, как он выбросил руку и схватил ее за запястье.
     Его глаза горели огнем. Не огнем безумия, а... да, восторга. Как будто Петра показалась ему вдруг удивительно красивой. Но дело было, конечно, не в ней. Это власть над ней приводила его в такой восторг. Это себя он любил с такой силой.
     Петра не стала вырываться. Вместо этого она вывернула руку и тоже вцепилась в Ахилла.
     - Давай, прыгаем вместе! - крикнула она. - Ничего более романтического не придумать.
     Он придвинулся к ней.
     - А как же история, которую мы с тобой вдвоем собирались творить? - Ахилл засмеялся. - А, понял! Ты подумала, что я хочу тебя выбросить из самолета. Нет, Пет, я хочу тебя подержать, пока ты будешь закрывать дверь - как якорь. Нам же не надо, чтобы тебя засосало наружу?
     - У меня другое предложение. Я буду якорем, а ты закроешь дверь.
     - Якорем должен быть более сильный и тяжелый из двух. А это я.
     - Тогда пусть себе будет открытой, - предложила Петра.
     - До самого Кабула мы с открытой дверью не долетим, Что он имел в виду, сообщая Петре место назначения?
     Что он ей доверяет? Или что не важно, что она будет знать, потому что все равно ей помирать?
     Но тут Петре в голову пришла очень простая мысль; если он хочет ее убить, он это сделает. Так чего беспокоиться? Если он хочет убить ее, выбросив из самолета, чем это хуже пули в лоб? Смерть есть смерть. А если он не собирается ее убивать, то дверь надо закрыть, и Ахилл в качестве якоря сгодится за неимением лучшего.
     - А никто из экипажа этого сделать не сможет? - спросила Петра.
     - Там только пилот. Ты сможешь посадить самолет? Петра покачала головой.
     - Значит, он остается в кабине, а мы закрываем дверь.
     - Не хочу подкалывать, - сказала Петра, - но трудно было придумать что-нибудь глупее, чем открывать дверь.
     Он только улыбнулся во весь рот.
     Крепко держась за его руку, Петра вдоль стены пробралась к двери. Она была только приоткрыта - скользящая на пазах дверь. Так что Петре не пришлось тянуться слишком далеко из самолета. И все же в руку вцепился холодный ветер, и очень трудно было схватиться за ручку двери и притянуть дверь на место, И даже когда Петра притянула ее, у нее просто не хватало сил преодолеть сопротивление воздуха и захлопнуть дверь.
     Ахилл это увидел, и поскольку дверь уже была закрыта настолько, что выпасть человек не мог и воздухом его тоже не могло засосать наружу, он отпустил руку Петры и переборку и взялся за ручку двери.
     Если толкнуть, а не тянуть, подумала Петра, ветер мне поможет и мы можем оба выпасть.
     Сделай, говорила она себе, Сделай. Убей его. Даже если ты при этом погибнешь, дело того стоит. Это же Гитлер, Сталин, Чингиз и Аттила в одном лице.
     Но могло и не получиться. Его может не выбросить наружу, и она погибнет одна, бессмысленно. Нет, надо будет потом найти способ его уничтожить, и способ верный.
     Но в глубине души Петра понимала, что просто не готова умереть. Не важно, насколько это было бы благом для человечества, не важно, насколько заслужил смерти Ахилл, она не будет его палачом - сейчас не будет, не будет, если для этого надо отдать жизнь. Если она себялюбивый трус, так тому и быть.
     Они тянули изо всех сил, и наконец дверь с сосущим звуком миновала порог сопротивления ветра и защелкнулась. Ахилл повернул задрайку.
     - С тобой летать - всегда приключения, - сказала Петра.
     - Кричать больше не надо. Я тебя отлично слышу.
     - Почему бы тебе не бегать с быками в Памплоне, как любому, кто стремится к самоуничтожению?
     Он не отреагировал на колкость.
     - Наверное, я тебя недооценил. - Эти слова прозвучали с некоторым удивлением.
     - Ты хочешь сказать, что в тебе еще сохранилось что-то человеческое? Что тебе бывает действительно нужен кто-то другой?
     И снова он оставил ее слова без внимания.
     - Ты лучше выглядишь без крови на лице.
     - Все равно до твоей красоты мне далеко.
     - У меня знаешь какое правило насчет пистолетов? Когда начинается стрельба, постарайся стоять за спиной стрелка. Там меньше грязи.
     - Если только от тебя не отстреливаются. Ахилл рассмеялся;
     - Петра, я никогда не стреляю, если жертва может отстреливаться.
     - И ты так хорошо воспитан, что всегда открываешь дверь для дамы.
     Он перестал улыбаться.
     - Иногда бывают такие импульсы, - сказал он. - Но они не непреодолимы.
     - Жаль. А то мог бы косить на невменяемость. Глаза Ахилла блеснули, но он вернулся в свое кресло. Петра выругала сама себя. Так его поддразнивать - чем это отличается от прыжка из самолета?
     И опять-таки: может быть, то, что она говорит с ним без подобострастия, и заставляет его ее ценить.
     ?Дура ты, - сказала себе Петра. - Тебе этого парня не понять - ты недостаточно безумна. Не пытайся понять, почему он делает то или иное, или понять его чувства к кому-то или чему-то. Изучай его, чтобы выяснить, как он составляет планы, это ведь он наверняка будет делать, и тогда ты когда-нибудь сможешь нанести ему поражение. Но никогда не пытайся его понять. Если ты сама себя не понимаешь, как ты можешь надеяться понять такой искаженный ум??
     В Кабуле посадки не было. Самолет сел в Ташкенте, заправился и полетел через Гималаи в Нью-Дели.
     Значит, он солгал насчет конечного пункта. Все-таки он ей не верил. Но пока он воздерживается от ее убийства, с некоторым недоверием можно смириться.

9

РАЗГОВОРЫ С УМЕРШИМИ

     Кому: Carlotta%agape@vatican.net/orders/sisters/ind
     От: Locke%espinoza@polnet.gov
     Тема: Ответ для Вашего мертвого друга

     Если Вы знаете, кто я такой, и имеете контакт с некоторым человеком, которого считают мертвым, прошу Вас информировать этого человека, что я приложу все усилия, чтобы оправдать его ожидания. Я думаю, что наше дальнейшее сотрудничество возможно, но не через посредников. Если Вам непонятно, о чем я говорю, то прошу Вас меня об этом проинформировать, чтобы я мог снова начать поиски.

     Придя домой, Боб увидел, что сестра Карлотта собирает вещи.
     - Переезжаем? - спросил он.
     Они заранее договорились, что решение о переезде может принять любой из них, не обосновывая. Это был единственный способ действовать по неосознанным ощущениям, что кто-то к ним приближается. Им не хотелось провести последние мгновения жизни в диалоге вроде: ?Я чувствовал(а), что надо было переезжать еще три дня назад!? - ?Почему же ты не сказал(а)?? - ?Потому что причины не было?.
     - У нас два часа до самолета.
     - Погоди минуту, - напомнил Боб. - Ты решаешь, что надо ехать, а я тогда решаю куда. Такова была договоренность. Она протянула ему распечатанное письмо. От Локи.
     - Гринсборо, Северная Каролина в США, - сказала она.
     - Может, я не все понял, - сказал Боб, - но я не вижу здесь приглашения.
     - Он не хочет посредников, - ответила Карлотта. - А мы не можем исключить возможность, что его почта прослеживается.
     Боб взял спички и сжег письмо в раковине, смял пепел и смыл его.
     - А что от Петры?
     - Пока ни слова. Семь человек из джиша Эндера освобождены. Русские говорят, что место, где держат Петру, еще не обнаружено.
     - Чушь собачья.
     - Пусть так, но что мы можем сделать, если они нам не говорят? Боб, я боюсь, что Петры нет в живых. Ты должен понять, что это самая вероятная причина их запирательства.
     Боб это знал, но не верил.
     - Ты не знаешь Петру, - сказал он.
     - Ты не знаешь Россию, - ответила Карлотта.
     - Во всех странах приличных людей большинство.
     - Ахилл смещает это равновесие всюду, где появляется. Боб кивнул:
     - На рациональном уровне я с тобой согласен. А на иррациональном верю, что когда-нибудь с ней увижусь.
     - Не знай я тебя слишком хорошо, я бы могла принять это за признак веры в воскресение.
     Боб поднял чемодан.
     - Я стал больше или он меньше?
     - Чемодан того же размера.
     - Значит, я расту?
     - Конечно, растешь. Посмотри на свои штаны.
     - Пока я в них влезаю.
     - На лодыжки посмотри.
     - А!
     Щиколотки были видны больше, чем когда покупали штаны.
     Боб никогда не видел, как растет ребенок, но его беспокоило, что за недели в Араракуаре он стал выше на пять сантиметров. Если это переходный возраст, то где другие признаки, которые должны прийти вместе с ростом?
     - Новую одежду купим в Гринсборо, - сказала сестра Карлотта.
     - Это там, где вырос Эндер.
     - И там, где он впервые убил.
     - Ты никак не можешь об этом забыть?
     - Когда Ахилл был в твоей власти, ты не стал его убивать.
     Бобу не понравилось такое сравнение с Эндером. Сравнение не в его пользу.
     - Сестра Карлотта, сейчас нам было бы куда проще жить, если бы я тогда его убил.
     - Ты проявил милосердие. Ты подставил другую щеку. Дал ему шанс исправить свою жизнь.
     - Я добился того, чтобы его отправили в сумасшедший дом.
     - И ты продолжаешь считать, что это была слабость?
     - Да, - ответил Боб. - Я предпочитаю правду лжи.
     - Ага, - заметила Карлотта. - Добавлю еще одно достоинство к твоему списку.
     Боб не смог сдержать смеха.
     - Я рад, что ты меня любишь.
     - Ты боишься встречи с ним?
     - С кем?
     - С братом Эндера.
     - Это не страх.
     - А что же?
     - Скепсис.
     - Он в этом письме проявил скромность, - сказала сестра Карлотта. - Он не был уверен, что все правильно просчитал.
     - Да, это мысль. Гегемон-скромняга.
     - Он еще не Гегемон.
     - Он освободил семь ребят из джиша Эндера одной статейкой. У него есть влияние. Есть честолюбие. А теперь он еще и скромности научился - нет, это для меня слишком.
     - Смейся, если хочешь, а пока что пошли искать такси. На последнюю минуту не оставалось никаких дел. Они платили за все наличными и никому ничего не были должны. Можно было идти.
     Карлотта и Боб жили на деньги, снятые со счетов, созданных для них Граффом. В счете, которым пользовался Боб сейчас, нельзя было проследить никакой связи с Юлианом Дельфийски. На этот счет шло его военное жалованье, включая боевые и пенсионные. МКФ создал для всех ребят из джиша Эндера очень большие трастовые фонды, которые станут доступны к совершеннолетию. Накопленные зарплаты и премии должны были дать ребятам возможность прожить детство. Графф заверил Боба, что у него не кончатся деньги, пока он скрывается.
     Деньги сестры Карлотты шли из Ватикана. Там был человек, знающий, чем она занимается. У Карлотты тоже было достаточно денег на текущие нужды. Ни у кого из двоих не было склонности воспользоваться этой ситуацией. Они тратили мало - сестра Карлотта, потому что больше ей не было надо, Боб, потому что понимал, что любая пышность или излишества привлекут внимание людей и запомнятся, образуя след. Он всегда казался ребенком, который выполняет бабушкины поручения, а не героем-недомерком, тратящим свои наградные.
     Паспорта тоже не создавали проблем. Опять-таки Графф смог потянуть за нужные ниточки. Учитывая их внешний вид - оба средиземноморского типа, - паспорта им выдали каталонские. Карлотта хорошо знала Барселону, и каталонский был языком ее детства. Сейчас она еле говорила на нем, но это было не важно - мало кто вообще его помнил. И никто не удивлялся, что ее внук этого языка не знает совсем. И вообще, много ли каталонцев можно встретить в дороге? Кто попытается проверить? Если кто-то станет слишком любопытным, они просто переедут в другой город, даже в другую страну.
     Самолет приземлился сперва в Майами, потом в Атланте, потом в Гринсборо. Боб и Карлотта устали и всю ночь проспали в отеле аэропорта. На следующий день они вошли в сеть и распечатали расписание автобусных маршрутов округа. Система была современной, крытой и электрифицированной, но карта показалась Бобу бессмысленной.
     - Почему вот здесь автобусы не ездят? - спросил он.
     - Здесь живут богатые, - объяснила ему Карлотта.
     - Их заставляют жить всех в одном месте?
     - Так им безопаснее, - сказала Карлотта. - А еще больше шансов, что дети будут вступать в брак с детьми из других богатых семей.
     - Но почему им не нужны автобусы?
     - Они ездят в индивидуальных машинах. Могут себе позволить платить налоги на транспорт. Это дает им свободу самим планировать свое время. А заодно показывает всем, какие они богатые.
     - Все равно глупо. Смотри, как далеко приходится автобусам объезжать.
     - Эти богатые не хотят забирать свои улицы под крыши ради системы транспорта.
     - Ну и что из того? - не понял Боб. - Мало ли кто чего не хочет?
     Сестра Карлотта засмеялась:
     - Боб, разве у военных мало глупостей?
     - В конечном счете человек, выигрывающий битвы, получает право принимать решения.
     - Ну а эти богатые люди выиграли экономические битвы. Или их деды выиграли. Так что почти всегда получается так, как они хотят.
     - Иногда мне кажется, что я вообще ничего не понимаю.
     - Ты прожил половину своей жизни в трубе в космосе, а до того жил на улицах Роттердама.
     - Я жил с семьей в Греции, жил в Араракуаре. Должен был уже начать разбираться.
     - То была Греция и Бразилия. А это - Америка.
     - Значит, деньги правят в Америке, а там - нет?
     - Не так, Боб. Деньги правят почти повсюду. Но в разных культурах это проявляется по-разному. В Араракуаре, например, сделано так, что трамвайные линии проходят к богатым районам. Зачем? Чтобы слуги могли ездить на работу. В Америке больше боятся воров, и потому признак богатства - сделать так, чтобы добраться в такие районы можно было только на личной машине или пешком.
     - Иногда я скучаю по Боевой школе.
     - Это потому, что там ты был одним из богатейших - в той валюте, которая там котировалась.
     Боб задумался. Как только ребята увидели, что он, слабый и сопливый, может обогнать их по любому предмету, это дало ему какую-то власть. Каждый знал, кто он такой. Даже те, кто над ним насмехался, выказывали ему какое-то ворчливое уважение. Но...
     - Там не всегда бывало по-моему.
     - Графф мне рассказывал о твоих ужасных выходках. Ты лазил по вентиляционным каналам и подслушивал. Взламывал компьютерные системы.
     - Но меня поймали.
     - Не так быстро, как им бы хотелось. А разве тебя наказали? Нет. Почему? Потому что ты был богатым.
     - Талант и деньги - вещи разные, - не сдавался Боб.
     - Это потому, что деньги ты можешь унаследовать от предка, который их заработал. И ценность денег признают все, но только избранная группа понимает ценность таланта.
     - Так где же живут Виггины?
     У сестры Карлотты были адреса всех семей с этой фамилией. Их было немного - большинство писало свою фамилию как Виггинз.
     - Но это вряд ли нам поможет, - сказала Карлотта. - Домой к нему ходить не надо.
     - А почему?
     - Потому что мы не знаем, в курсе ли его родители, чем он занимается. Графф считает, что наверняка нет. Если придут двое иностранцев, они могут заинтересоваться, чем занимается в сетях их сын.
     - А тогда где?
     - Он мог бы быть школьником, но, учитывая его ум, я почти ручаюсь, что он - студент колледжа. - Сестра Карлотта, продолжая разговаривать, запрашивала информацию. -- Колледжи, колледжи, колледжи... их в этом городе полно. Начнем с самого большого, где ему удобнее всего затеряться.
     - В каком смысле? Никто же не знает, кто он такой.
     - Питер же не хочет, чтобы кто-нибудь заметил, что он совсем не тратит времени на учебу. Он должен выглядеть как нормальный парень своего возраста. Он должен проводить время с друзьями, или с девушками, или с друзьями в поисках девушек. Или с друзьями, которые пытаются отвлечься от того факта, что девушек найти не могут.
     - Ты что-то слишком много знаешь об этом для монахини.
     - Я не родилась монахиней.
     - Да, но ты родилась девочкой.
     - Никто лучше не знает повадок мальчишек-подростков, чем девчонки-подростки.
     - И что тебя заставляет думать, что он этого не делает?
     - Быть Локи и Демосфеном - это работа на полный день.
     - Так почему ты думаешь, что он вообще учится в колледже?
     - Родители бы забеспокоились, если бы он сидел целые дни дома, отправляя и получая письма.
     Насчет родителей Боб ничего сказать не мог. Своих он узнал только после конца войны, и они ни разу не делали ему замечаний по какому-либо серьезному поводу. А может быть, они не чувствовали, что он по-настоящему их сын. Они и Николая не слишком воспитывали, но... но все же больше, чем Боба. Просто слишком недолго был у них новый сын Юлиан, чтобы чувствовать себя с ним так же по-родительски, как с Николаем.
     - Интересно, что делают сейчас мои родители.
     - Если бы что-то случилось, мы бы знали, - сказала Карлотта.
     - Это я знаю. Но это не значит, что я не могу об этом думать.
     Карлотта не ответила, только продолжала работать, вытаскивая на экран новые и новые страницы.
     - Вот он, - сказала она. - Студент-экстерн, адреса нет - только электронная почта и почтовый ящик кампуса.
     - А расписание занятий? - спросил Боб.
     - Этого они не публикуют. Боб рассмеялся:
     - И это ты считаешь проблемой?
     - Нет, Боб, раскалывать их систему ты не будешь. Лучшего способа привлечь к себе внимания я и придумать не могу: вызвать срабатывание какой-нибудь ловушки, и программа-крот проследит тебя до дома.
     - За мной кроты не бегают.
     - Тех, что за тобой побегут, ты не увидишь.
     - Это же просто колледж, а не какая-то секретная служба.
     - Люди, у которых почти нечего красть, больше всего озабочены тем, чтобы сделать вид, будто прячут сокровища.
     - Это из Библии?
     - Нет, из наблюдений.
     - Так что будем делать?
     - У тебя слишком молодой голос, - сказала сестра Карлотта. - Я сама позвоню.
     В конце концов ее соединили с секретарем университета.
     - ...такой хорошо воспитанный молодой человек, он перенес все мои вещи, когда у моей тележки сломалось колесо, и если это его ключи, я хочу отдать их ему сейчас же, пока он не стал волноваться... Нет, как же это, если я их пошлю по почте, разве это будет ?сейчас же?? Нет, вам я их тоже оставить не могу, потому что это могут оказаться не его ключи, и что мне тогда прикажете делать? Если это его ключи, он будет очень рад, если вы мне скажете, где его найти, а если это не его ключи, то какой от этого вред... Хорошо, я подожду.
     Сестра Карлотта легла на кровать, а Боб рассмеялся:
     - Как это монахиня так хорошо умеет врать? Она нажала кнопку отключения микрофона:
     - Наплести чиновнику историю, которая заставит его сделать свою работу, - не значит солгать.
     - Если он сделает свою работу, то ничего тебе не скажет о Питере.
     - Если он делает свою работу как надо, то понимает смысл правил, а потому понимает, когда надо сделать исключение.
     - Люди, которые понимают смысл правил, не идут в чиновники.
     Это мы в Боевой школе очень быстро сообразили.
     - Именно так, - согласилась Карлотта. - А потому мне пришлось ему рассказать историю, которая поможет ему преодолеть собственную ограниченность... Спасибо, вы очень любезны, - вернулась она к телефонному разговору. - Да, благодарю вас. Я его там найду.
     Она повесила трубку и засмеялась:
     - Секретарь ему послал письмо, и Питер тут же подтвердил, что действительно потерял ключи, и готов встретить эту милую старую даму в ?Ням-няме?.
     - А это что такое? - спросил Боб.
     - Понятия не имею, но он это сказал так, что было понятно: если я действительно старая дама, живущая возле кампуса, то я это знаю. - Карлотта уже углубилась в путеводитель по городу. - Ага, ресторанчик возле ка