ием анзиблевого  соединения
с его разумом и появлением новой королевы.
   - Объясни мне.
   Мы не думаем об этом. Просто делаем.
   - Но что конкретно вы делаете в таком случае?
   То же, что делаем всегда.
   - А что вы делаете всегда?
   А как ты делаешь, что перед копуляцией твой пенис заполняется кровью?
Как заставляешь простату выделять энзимы?  Как  подключаешь  собственную
зрелость? Как фокусируешь взгляд?
   - В таком случае, помни, как это происходит, и покажи мне.
   Забываешь о том, что не  любишь,  когда  мы  показываем  тебе  нашими
глазами.
   Это правда. Она уже пробовала делать такое несколько раз, когда Эндрю
был еще очень молод и только-только вскрыл ее кокон. Он  просто  не  мог
все это усвоить, не  мог  придать  смысла.  Отблески,  несколько  четких
изображений, но все вместе рождало дезориентацию. Тогда он запаниковал и
даже потерял сознание, хотя был один и, собственно говоря, даже не понял
толком, что же произошло.
   - Если ты не можешь мне объяснить, мы должны попытаться по-другому.
   Ты как Садовник? Хочешь умереть?
   - Нет. Я скажу тебе, когда прервать. Ведь в прошлый раз это  меня  не
убило.
   Мы попробуем... нечто среднее.  Более  мягкое.  Мы  будем  помнить  и
расскажем тебе, что происходит. Покажем  фрагменты.  Защитим  тебя.  Все
будет безопасно.
   - Попробуй. Так.
   Она  не  дала  Эндеру  ни  мгновения  на  то,  чтобы   подумать   или
подготовиться.  Он  сразу  же  почувствовал,  что   смотрит   множеством
объединенных глаз... Не одно изображение  во  множестве  зрачков,  но  в
каждом зрачке свое. У него закружилась голова, как и много лет назад. На
сей раз он понимал уже намного больше - частично  потому,  что  королева
несколько снизила интенсивность, отчасти же, поскольку уже кое что  знал
про королеву улья и о том, что та сейчас делает.
   Эти различные изображения были тем, что видели отдельные работницы  -
как бы разбросанные отдельно глаза, соединенные с одним мозгом.  У  него
не было ни малейшего шанса просматривать все изображения одновременно.
   Мы покажем тебе одно. Самое главное.
   Большая часть изображений тут же погасла. А затем, по очереди,  гасли
остальные. Эндеру показалось, что должен существовать  какой-то  принцип
организации  работниц.  Сейчас  королева  отбросила  тех,   которые   не
участвовали в процессе создания  матки.  Затем,  уже  ради  Эндера,  она
должна была упорядочить тех, которые в этом процессе участие  принимали.
Это было уже сложнее, поскольку она различала изображения в соответствии
с отдельными заданиями, а не исполнителями.  Но  в  конце  показала  уже
ключевое  изображение.  Он  мог  сконцентрироваться  на  нем,  игнорируя
отблески и мигания на границах поля зрения.
   Проклевывалась королева. Когда-то она уже  показывала  ему  подобное,
старательно приготовленное изображение - когда они встретились  впервые,
и она пыталась рассказать о себе. Только сейчас Эндер уже глядел  не  на
стерильную, тщательно  реализованную  презентацию.  Вся  выразительность
куда-то исчезла. Изображение было темным, нерезким,  реальным.  Это  уже
воспоминания, а не искусство.
   Видишь, у  нас  имеется  тело  новой  королевы.  Мы  знаем,  что  это
королева, потому что она начинает дотягиваться до работниц.  Еще  будучи
личинкой.
   - Ты можешь с ней разговаривать?
   Она еще очень глупая. Как работница.
   - И разум получает только в коконе?
   Не так... Она обладает им... как твой мозг. Память-мысль. Но пока что
она пустая.
   - То есть, ты должна ее учить?
   Зачем учить? Там нет мыслителя. Найденного. Связующего-вместе.
   - Не понимаю, о чем ты говоришь.
   Не пытайся смотреть, только  думай.  Это  происходит  не  посредством
глаз.
   - Если это зависит от других чувств, тогда перестань мне  показывать.
Для людей глаза крайне важны. Если я что-то вижу, изображение  блокирует
все остальное, за исключением выразительной речи.  Но  мне  не  кажется,
чтобы она была при творении новой королевы.
   А сейчас?
   - Я все время что-то вижу.
   Твой мозг превращает это в изображения.
   - В таком случае - объясни. Помоги мне понять.
   Так мы чувствуем друг друга. Мы находим то самое достигающее место  в
теле королевы. У работниц оно тоже имеется, только  оно  достигает  лишь
королевы. Как только она его находит, достижение заканчивается. Королева
же не перестает достигать. Призывать.
   - И тогда вы ее находите?
   Мы знаем, где она. Тело королевы. Призыватель работниц. Склад памяти.
   - Тогда чего же вы ищете?
   Вещей-нас. Соединения. Творца значений.
   - Ты хочешь сказать, будто  имеется  еще  что-то?  Нечто  кроме  тела
королевы?
   Ну конечно. Королева это всего лишь тело, как и работницы.  Разве  ты
об этом не знал?
   - Нет. Я этого не видел.
   Нельзя видеть. Не глазами.
   - Я не знал, что должен глядеть на что-то другое. Я  видел  появление
королевы, когда ты показала мне его в первый раз. Тогда мне  показалось,
будто я понял.
   Мы тоже так думали.
   - Но если королева - это только тело, кем же являешься ты?
   Мы являемся королевой улья.  И  всеми  работницами.  Мы  прибываем  и
делаем из них одну личность. Тело королевы  послушно  нам,  как  и  тела
работниц.  Мы  удерживаем  их  как  единое  целое,  защищаем,  позволяем
совершенно действовать, в зависимости от потребностей. Мы  ядро.  Каждая
из нас.
   - Ты всегда говорила так, будто бы была королевой улья.
   А мы и так ими есть. Но и работницами. Мы все являемся одним.
   - А этот центр, тот, что связует-вместе...
   Мы призываем его, чтобы оно прибыло и овладело телом королевы,  чтобы
та стала нашей мудрой сестрой.
   - Взываете это. Что же это такое?
   Та вещь, которую взываем.
   - Ну да. Что это такое?
   О чем спрашиваешь? Это взываемая вещь. Мы взываем ее.
   От всего этого можно было потерять  голову  и  совершенно  отчаяться.
Столь много действий королева исполняла чисто  инстинктивно.  У  нее  не
было языка, в связи с чем ей не нужно было создавать простых  объяснений
того,  что  до  нынешнего  дня  никаких  объяснений  не  требовало.  Ему
следовало помочь ей найти способ  объяснить  действия,  непосредственное
восприятие которых просто невозможно.
   - Где ты это находишь?
   Оно слышит наш зов и прибывает.
   - Но как ты посылаешь этот зов?
   Точно так же, как ты вызвал нас. Мы представляем себе то, чем  должно
стать. Образец улья. Королеву, работниц  и  их  связи.  Тогда  прибывает
одна, которая понимает образец и может его удержать. Мы отдаем  ей  тело
королевы.
   - То есть, ты  взываешь  некое  иное  существо,  чтобы  оно  овладело
королевой?
   Чтобы стала королевой, ульем и всем. Удерживала образец,  который  мы
для себя вообразили.
   - И откуда она приходит?
   Из того места, где находится, когда услышит наш зов.
   - А где оно находится?
   Не здесь.
   - Прекрасно. Я тебе верю. Но откуда приходит?
   Я не могу подумать этого места.
   - Забываешь?
   Это означает, что нельзя подумать о месте, где она находится. Если бы
мы могли о нем подумать, тогда они сами подумали бы о себе, и ни одна из
них не пришла бы, чтобы овладеть образцом, который мы показываем.
   - Чем является то, что связует-вместе?
   Мы не видим ее. Не знаем, пока не найдет образца, а  когда  она  туда
прибывает, уже такая, как мы.
   Эндер задрожал. Все время  он  верил,  будто  разговаривает  с  самой
королевой. Теперь он узнал, что говорящее в его мыслях  лишь  использует
ее тело и жукеров. Симбионт. Доминирующий  паразит,  правящий  над  всей
системой улья.
   Нет. Ты думаешь о страшной, чудовищной  вещи.  Мы  не  являемся  иным
существом. Мы точно так же являемся  королевой  улья  как  ты  являешься
собственным телом. Ты  говоришь:  мое  тело,  и  одновременно  являешься
собственным телом и владельцем собственного тела. Королева улья является
нами, это тело является мной, а не чем-то иным. Я. Я была бы ничем, пока
не нашла представления.
   - Не понимаю. Как это?
   Ну как же я могу помнить? У меня не было памяти, пока не поспешила за
изображением, прибыла в это место и сделалась королевой улья.
   - А откуда тебе известно, что ты просто не королева улья?
   Поскольку, когда я прибыла, мне дали  воспоминания.  Я  увидала  тело
королевы еще до того, как пришла, а затем - тело королевы, когда  уже  в
нем была. Я была достаточно сильной,  чтобы  удержать  в  себе  образец,
следовательно - овладеть этим телом. Сделаться  им.  Это  длилось  много
дней, но в конце  концов  мы  стали  одним  целым,  и  нам  смогли  дать
воспоминания, поскольку у меня была вся память.
   Видение, пересылаемое Эндеру королевой улья, побледнело.  Все  равно,
оно не помогало, во  всяком  случае  -  не  настолько,  чтобы  облегчить
понимание. Тем не менее, образ, формируемый в мыслях, был все понятнее -
тот самый, навязываемый собственным разумом, который  пытался  объяснить
все, о чем королева говорила. Другие  королевы  -  в  большинстве  своем
физически отсутствующие, но филотически соединенные с той  единственной,
которая должна была при этом  иметься  -  поддерживали  в  своих  мыслях
образец связи между королевой улья и работницами. И все это до тех  пор,
пока одно из таких, лишенных памяти существ,  не  могло  заключить  этот
образец в своем разуме и овладеть телом.
   Так.
   - Но откуда прибывают эти существа. Куда  ты  должна  достичь,  чтобы
приманить их?
   Мы никуда не движемся. Мы взываем, а они имеются.
   - То есть, они везде?
   Их вовсе нет здесь. Нигде здесь. Другое место.
   - Но ведь ты же говорила, будто не движешься.
   Врата. Мы не знаем, где они  находятся,  но  в  любом  месте  имеются
врата.
   - И что же из себя представляют эти врата?
   Твой мозг создал слово, которое только что произнес. Врата. Врата.
   Теперь до Эндера дошло, что "врата" это лишь  определение,  вызванное
его собственной  памятью,  чтобы  как-то  назвать  переданное  в  мыслях
понятие. И внезапно ухватил осмысленное объяснение.
   -   Они   не   пребывают   в   том    же    самом,    что    и    мы,
пространственно-временном континууме. И могут проникнуть в наше в  любой
точке.
   Для них все точки являются одной точкой. Все где являются одним и тем
же где. Они находятся в образце только одно где.
   - Это ужасно. Ты призываешь существо из иного места и...
   Сам призыв - это ничто. Все существа делают это. Все новые  создания.
Вы это делаете. Всякое человеческое дитя имеет эту вещь. Pequeninos тоже
являются ними. Трава и солнце. Все создания  зовут,  а  они  приходят  к
образцу. Если  они  понимают  образец,  то  приходят  и  овладевают  им.
Маленькие образцы легкие. Наш образец очень трудный. Только очень  умные
способны его охватить.
   - Филоты, - догадался Эндер. - Элементы, из которых созданы все  иные
вещи.
   Слово, которое ты  сейчас  говоришь,  не  создает  значения,  которое
придаем мы.
   - Потому что я только что его сопоставил. Дело было не в том, что  ты
описала, но, вполне, что ты описала, может быть тем, что описала.
   Очень неясно.
   - Добро пожаловать к нам.
   Очень весело смеемся счастливо.
   - Выходит, когда ты создаешь  новую  королеву,  у  тебя  уже  имеется
биологическое тело и эта новая... эта филота, которую  ты  вызываешь  из
другого места, в котором они ждут. Она обязана  понять  сложный  образец
того, чем является новая королева. Когда же прибывает такая, которая  на
это способна, она принимает тождество и тело, становясь сознанием  этого
тела...
   Всех тел.
   - Но ведь, когда рождается новая королева, работниц еще нет.
   Она становится сознанием новых работниц.
   - Мы говорим о переходе из другого пространства.  Из  места,  котором
находятся филоты.
   Все в том же самом не-месте. Не-место является тем местом.  Нет  где.
Все желают где. Все желают иметь образец. В одиночестве без сознания.
   - И ты утверждаешь, что мы являемся чем-то тем же самым.
   А как бы мы обнаружили тебя, если бы ты им не был?
   - Но ведь ты говорила, что обнаружение меня  было  как  бы  созданием
новой королевы.
   Мы не нашли в тебе образца. Мы пытались найти образец между  тобой  и
другими людьми, но ты его менял и передвигался; нам не удавалось понять.
Ты тоже не мог нас понять, поэтому твой  зов  не  мог  создать  образца.
Поэтому мы овладели третьим образцом. Тебя, проникающего в машину. Тебя,
тоскующего по ней. Как тоска, желание жизни в теле  новой  королевы.  Ты
связывал себя с программой в компьютере. Она показывала тебе образы. Эти
образы мы обнаружили в компьютере и нашли их в твоем сознании.  Сравнили
их, когда ты глядел. Компьютер был очень сложный, а ты еще более ложный,
но только один  этот  образец  сохранялся  неподвижно.  Вы  перемещались
вместе, а когда были вместе, поддерживали одно и то же  изображение.  Ты
что-то представлял себе и делал что-то, а компьютер реагировал  на  твое
воображение и представлял что-то в ответ. Очень примитивные компьютерные
воображения. Это не было сознанием. Но ты творил из них сознание  из  за
желания жизни. Путем своих стремлений.
   - Игра Фэнтези, - догадался Эндер.  -  Вы  создали  образец  по  Игре
Фэнтези.
   Мы представили себе то же самое, что и ты. Все вместе.  Взывали.  Это
было чрезвычайно сложным и чужим, но намного  проще,  чем  все  то,  что
нашли в тебе. С тех пор мы знаем:  немногие  люди  способны  к  подобной
концентрации, как твоя концентрация  для  этой  игры.  И  мы  не  видели
никакой иной программы, которая реагировала бы на человека так, как  эта
игра реагировала на тебя. В этом тоже имелась тоска.  Носящаяся  вокруг,
пытающаяся найти что-то для тебя.
   - И когда вы воззвали...
   Она прибыла. Тот мост, в котором мы нуждались. Связующая-вместе  тебя
и программу. Она поддерживала образец, следовательно - была живая,  даже
тогда, когда ты не уделял ей внимания. Она был соединена с тобой, ты был
ее частью, но и мы могли тоже ее понять. Помост.
   - Но ведь, когда филота овладевает телом  новой  королевы  улья,  она
управляет им полностью: телом королевы и телами работниц. Почему же этот
ваш помост не овладел мною?
   А ты считаешь, будто мы не пытались?
   - Почему же не удалось?
   Ты не мог позволить, чтобы подобный образец тобою  управлял.  Ты  мог
сознательно сделаться частью реального, живущего образца, но не позволил
овладеть собою. Ты не дал себя даже уничтожить. И столь много было  тебя
самого в этом образце, что мы  сами  не  могли  им  управлять.  Для  нас
слишком чужой.
   - Но с его помощью вам удавалось прочитывать мои мысли?
   С его помощью нам удавалось связываться с тобой, несмотря на всю нашу
чуждость. Мы изучали тебя, в особенности тогда,  когда  ты  был  увлечен
игрой. И вот когда мы начали уже понимать тебя, то  уловили  идею  всего
вида. То, что каждый из вас живой, без какой-либо королевы.
   - Гораздо сложнее, чем вы ожидали?
   И менее. Ваши индивидуальные сознания были проще там, где мы  ожидали
сложности, но сложные там, где мы ожидали простоты. Мы поняли, что вы  и
вправду живые и красивые, в своем извращенном и трагическом одиночестве.
Мы  решили  не  высылать  следующий  колонизационный  корабль  к   вашим
планетам.
   - Но ведь мы об этом не знали. Откуда же нам было знать?
   Еще мы поняли, что вы грозные  и  страшные.  Особенно  ты,  поскольку
понял все наши образцы,  и  нам  не  удавалось  придумать  ничего  столь
сложного, чтобы это застало бы тебя врасплох. Поэтому ты уничтожил всех,
кроме меня. Теперь я понимаю тебя лучше. Ведь у меня было  столько  лет,
чтобы следить за тобой. Ты не столь уж удивительно  способный,  как  нам
казалось.
   - А жаль, удивительные способности сейчас очень бы пригодились.
   Мы предпочитаем спокойное сияние разума.
   - Люди с возрастом теряют скорость восприятия и ума. Еще пара лет,  и
весь этот блеск совсем потухнет.
   Мы знаем, что когда-нибудь ты умрешь. Хотя и так долго сдвигаешь  это
мгновение.
   Эндеру не хотелось встревать в дискуссию о  смертности  или  же  иных
аспектах жизни людей, которые так интересовали королеву улья.  Когда  он
слушал ее рассказ, в голову ему  пришел  еще  один  вопрос.  Интригующая
возможность.
   - А этот ваш помост. Где он находился? В компьютере?
   В тебе самом. Точно так же, как я нахожусь в теле королевы улья.
   - Но не как часть самого меня?
   Часть тебя,  но  одновременно  не-ты.  Другой.  Снаружи,  но  внутри.
Связанный с тобой, но свободный. Он не мог овладеть тобой, и ты тоже  не
мог овладеть им.
   - Он мог управлять компьютером?
   Об этом мы не думали. Нас это не волновало. Наверное.
   - Как долго вы использовали помост? Как долго он действовал?
   Мы перестали о нем думать. Думали о тебе.
   - Но он же был там, все то время, когда вы за мной наблюдали?
   Куда же он мог деться?
   - Как долго он может существовать?
   Никогда до сих пор мы ничего подобного не создавали.  Откуда  же  нам
знать? Королева улья умирает, когда умирает тело королевы улья.
   - Но в чьем теле был этот помост?
   В твоем. В самом центре образца.
   - Он был внутри меня?
   Конечно. И одновременно был не-тобой. Ты обманул наши ожидания, когда
не позволил нам тобой овладеть, и больше уже мы  о  нем  не  думали.  Но
теперь видим, что он был чрезвычайно важен. Мы должны его  поискать.  Мы
обязаны о нем помнить.
   - Нет. Для вас это было как...  как  функция  тела.  Как  стискивание
кулака, чтобы кого-нибудь ударить. Вы это сделали, но когда кулак уже не
был нужен, вы не обращали внимание на то, стиснут он или уже нет.
   Мы не понимаем связи, но нам кажется, что для тебя это имеет смысл.
   - Он все еще жив, правда?
   Возможно. Мы пытаемся его почувствовать. Найти. Где мы должны искать?
Старого образца уже нет. Ты ведь уже не возвращаешься к Игре Фэнтези.
   - Но до сих пор соединялся бы с компьютером, так? Связь между мной  и
компьютером.  Но  этот  образец  может  разрастаться.  Может  овладевать
другими  людьми.  Представь,  что  он  соединен  с  Миро,  тем   молодым
человеком, которого я сюда приводил...
   Тем поврежденным...
   - И вместо того, чтобы соединяться с одним конкретным компьютером, он
соединяется с тысячами тысяч, через межпланетные соединения анзиблей.
   Это возможно. Он был  живым.  Мог  и  расти.  Как  растем  мы,  когда
нуждаемся в новых работницах.  Все  время.  Сейчас,  когда  ты  об  этом
вспомнил, мы уверены, что он все еще существует где-то. Поскольку мы  до
сих пор с тобой связаны, а ведь мы могли соединяться только  лишь  через
тот образец. Связь очень сильная - та часть  образца,  которая  является
связующим звеном меду нами. Нам казалось, что  она  усиливается,  потому
что мы узнаем тебя лучше. Но, может быть  и  так,  что  она  усиливалась
из-за того, что рос помост.
   - А я считал... Джейн и я всегда считали...  будто  бы  она  каким-то
образом появилась в соединениях анзиблей  между  мирами.  Наверное,  она
видит себя именно там,  в  том  месте,  которое  воспринимает  как  цент
своего... тела, чуть не сказал я.
   Мы пытаемся прочувствовать, находится ли там до сих пор помост  между
нами. Трудно.
   - Это как искать конкретную мышцу, которой пользуешься всю жизнь,  но
никогда самостоятельно.
   Любопытное сравнение. Мы не видим связи, но нет, сейчас уже видим.
   - Сравнение?
   Помост. Очень большой. Его образец слишком огромен. Мы уже не  сможем
им овладеть. Огромный. Память... очень усложненная. Труднее, чем  поиски
тебя в первый раз... очень сложная. Ускользает. Мы уже не можем охватить
ее нашим разумом.
   - Джейн, - шепнул Эндер. - Ты стала большой девочкой.
   В ответ прозвучал голос Джейн.
   - Это нечестно, Эндер. Я  не  слышу,  то  она  тебе  говорит.  Только
чувствую твои ускоренные пульс и дыхание.
   Джейн. Много раз мы видели это имя в твоих мыслях. Но  у  помоста  не
было лица, он не был личностью.
   - Джейн тоже ею не является.
   Когда ты думаешь об этом имени, то в твоем разуме мы видим лицо. Мы и
сейчас видим его.  Нам  казалось,  будто  это  конкретная