ись оставаться на своих островах, - мягко промолвил Хикари.
     - Япония, почувствовав силу, перекинулась через Тихий океан, чтобы завоевать великую центральную нацию Китая, но была остановлена бомбами новой центральной нации - американцами.
     - Я бы, наоборот, привел Америку как пример настоящей краевой нации.
     - Америка была населена краевыми нациями, но сама идея Америки нашла столь большой отклик в народе, что скоро эта страна оказалась в самом центре мира. Американцы были настолько самоуверенны, что не хотели создавать собственной империи, ограничиваясь освоением внутренних территорий. Они просто считали, что все народы хотят походить на них. И они поглотили остальные культуры. Даже здесь, на Священном Ветре, какой язык преподают в школах? Звездный, всеобщий язык звезд, и этот язык распространила по свету вовсе не Англия, а Америка.
     - Чистая случайность. Просто Америка была наиболее технологически развитой державой, когда появились Королевы Улья и вывели нас к звездам.
     - Американская идея стала центральной идеей, - продолжала Ванму. - С тех пор каждая нация обязана была каким-то образом воплотить в себе демократию. Даже сейчас нами правит Звездный Конгресс. Все мы живем внутри американской культуры, нравится нам это или нет. Но вот что я думаю: теперь, когда этой центральной нацией стала управлять Япония, не растворятся ли японцы точно так же, как растворились в Китае монголы? Или же японская культура сохранит свои неповторимые черты, но постепенно отойдет в сторону и рассыплется в пыль, как лишилась власти над исламом краевая нация турков и как краевая нация манчи потеряла власть над Китаем?
     Хикари был явно расстроен. Сердился ли он? Или вопросы Ванму загнали его в тупик? Ванму не знала, что и подумать.
     - Философ Си Ванму изрекает постулат, который я не в состоянии принять, - заявил Хикари. - Почему вы решили, что сейчас Звездным Конгрессом и Ста Мирами управляют японцы? Когда случилась эта революция, которой никто не заметил?
     - Но я думала, вы видите, к чему ведет ваше учение пути Ямато, - притворно удивилась Ванму. - Флот, движущийся на Лузитанию, прямое доказательство власти японцев. Этим великим открытием поделился со мной мой друг, физик. Именно поэтому мы пришли к вам.
     В глазах Питера отразился искренний ужас. Она могла догадаться, о чем он сейчас думает. Она что, совсем свихнулась?
     Она бы еще про Лузитанию рассказала... Но она знала, что в данном контексте ее упоминание флота ничего не значит и Хикари не догадается об истинных причинах их встречи.
     Однако самообладания Питер не потерял. Приняв у Ванму эстафетную палочку, он принялся объяснять проделанный Джейн анализ действий Звездного Конгресса, необходимистов и причин появления флота на Лузитанию, хотя, конечно, все эти выводы он приписывал себе. Хикари слушал, периодически кивая, иногда недоверчиво качая головой; от его былого безразличия и следа не осталось, наоборот, он ловил каждое слово.
     - Так скажите же мне, - спросил Хикари, когда Питер наконец закончил, - неужели моя маленькая книжечка об американской бомбежке привела к тому, что необходимисты захватили в правительстве власть и запустили флот на Лузитанию?
     Вы это мне вменяете в вину?
     - За это нельзя винить, как нельзя почитать, - возразил Питер. - Вы не планировали и не замышляли этого.
     Насколько я понимаю, вы даже не одобряете поступков необходимистов.
     - Меня не занимает политика Звездного Конгресса. Я придерживаюсь духа Ямато.
     - Именно за этим знанием мы сюда и пришли, - сказала Ванму. - Теперь я вижу, вы человек Края, а не Центра. Стало быть, вы не позволите, чтобы Ямато поглотила центральная нация. Значит, японцы будут и дальше не замечать сосредоточившейся в их руках власти, пока в конце концов она не перейдет в какие-нибудь другие руки.
     Хикари покачал головой:
     - Я не позволю вам обвинять Японию в том, что на Лузитанию был отправлен флот. НАМ боги даровали очищение, мы не посылаем космические корабли убивать людей.
     - Зато посылают необходимисты, - заявил Питер.
     - Необходимисты только мелют языками, - отверг обвинение Хикари. - Их никто не слушает.
     - Это вы их не слушаете, - поправил Питер. - Зато Конгресс все время прислушивается к их мнению.
     - А необходимисты прислушиваются к ВАМ, - добавила Ванму.
     - Я человек идеальной простоты! - вскричал Хикари, поднимаясь на ноги. - Вы пришли пытать меня всякими ложными обвинениями!
     - Мы не выдвигаем никаких обвинений, - мягко ответила Ванму, продолжая сидеть на циновке. - Мы просто излагаем вам наши наблюдения. Если мы не правы, мы просим вас растолковать нам нашу ошибку.
     Хикари весь дрожал, его левая рука судорожно сжимала ковчежец с прахом предков, который на шелковой ленте висел у него на груди.
     - Нет, - наконец выдавил он. - Я не позволю вам притворяться смиренными искателями правды. Вы убийцы. Убийцы сердца, пришедшие уничтожить меня, пришедшие сказать, что в поисках пути Ямато я каким-то образом поставил свой народ во главе человеческих миров и воспользовался этой силой, чтобы уничтожить беспомощную, слабую инопланетную расу! Вы обвиняете меня в том, что труд моей жизни ни к чему не привел - это ужасная ложь. Уж лучше бы вы подсыпали мне в чай яда, Си Ванму. Лучше бы приставили к моей голове дуло пистолета и нажали на курок, Питер Виггин. Ваши родители хорошо подобрали вам имена - имена гордые и одновременно ужасные. Владычица Запада? Богиня? И Питер Виггин, первый Гегемон? Кто дает своим детям такие имена?
     Питер к тому времени тоже поднялся и потянул за собой Ванму.
     - Нам незаслуженно нанесли оскорбление, - произнес он. - Я покрыт позором. Мы должны немедленно уйти.
     Ванму удивилась, насколько по-восточному ответил Питер.
     Американцы обычно принимаются извиняться, чтобы продолжить спор дальше.
     Она позволила ему довести себя до двери. Хикари не стал провожать их; эта сомнительная честь досталась бедной Кендзи, которая страшно напугалась, когда ее обычно мирный, очень благовоспитанный хозяин так разъярился. Но Ванму не хотела, чтобы их посещение закончилось полной катастрофой. В последний момент она вырвалась, кинулась назад и распростерлась ниц у ног Хикари - в той самой унизительной позе, которую, как она недавно поклялась, больше никогда не должна принимать. Но она знала, что упавшего на колени человека Хикари обязательно выслушает.
     - О Аимаина Хикари, - воскликнула она, - ты говорил о нас, но разве ты забыл суть своего имени? Как может человек, носящий имя "Неясный Свет", надеяться, что его учение всегда будет трактоваться так, как он того желает?
     Выслушав этот упрек, Хикари повернулся к ней спиной и вышел из комнаты. Может, она только ухудшила положение? Ванму не знала. Она поднялась на ноги и понуро побрела к двери. Питер, наверное, страшно злится на нее.
     Своей прямотой она, должно быть, все разрушила. А ведь люди, оставшиеся на Лузитании, так надеялись, что им удастся остановить флот...
     Однако, к ее великому изумлению, Питер разве что не напевал, выходя из сада Хикари.
     - Молодец, хотя, должен признаться, странные у тебя методы, - похвалил он.
     - Что ты говоришь? Это была полная катастрофа, - ответила она, хотя втайне все-таки надеялась, что он прав и она хорошо справилась со своей ролью.
     - Да, он разозлился и никогда больше не станет говорить с нами, но что с того? Мы же не его пытаемся изменить. Мы пытались найти кого-нибудь, кто действительно обладает влиянием на него. И мы добились своего.
     - Добились?
     - Джейн сразу его раскусила. Когда он назвался "человеком идеальной простоты".
     - А что здесь такого?
     - Мистер Хикари, моя дорогая, открыл свою тайну. Оказывается, он тайный почитатель Уа Лава.
     Ванму ошеломленно посмотрела на Питера.
     - Это религиозное движение. Или группа комиков. Определенно не скажешь. Это самоанский термин, который в переводе на звездный означает "Все, хватит". В дословном переводе - "Хватит уже".
     - Тебе лучше знать. Судя по всему, это ты у нас эксперт по самоанскому.
     Сама Ванму даже не слышала о таком языке.
     - Не я, Джейн, - признался Питер. - У меня в ухе сережка, а у тебя ее нет. Так что, рассказать, что она мне наговорила?
     - Да, пожалуйста, - попросила Ванму.
     - Это некоего рода философия, так называемый "бодрый стоицизм", потому что независимо от того, хорошо у тебя идут дела или плохо, ты твердишь одно и то же. Но, как утверждает некая самоанская писательница по имени Лейлоа Лаве, это не просто отношение...
     - Писательница? Хикари учится у женщины?
     - Я этого не говорил, - заявил Питер. - Если ты дослушаешь меня, я расскажу все, что поведала мне Джейн.
     Он замолчал. Она выжидающе смотрела на него.
     - Ладно, слушай дальше. Учение Лейлоа Лаве - это что-то вроде добровольного коммунизма. Мало просто посмеяться над удачей и сказать: "Хватит уже". Нет, ты должна действительно быть уверена в том, что тебе хватит. Потому что, сказав так, ты берешь свой излишек и отдаешь его другому человеку. Точно так же, когда на тебя обваливаются беды, ты терпишь их, пока не понимаешь, что больше терпеть нельзя - твоя семья голодает, работа не спорится и так далее. Тогда ты снова говоришь:
     "Хватит уже", - и что-то меняешь. Ты переезжаешь в другую квартиру, находишь новую работу, доверяешь решения супругу или супруге. Что-то делаешь. Ты больше не можешь выносить невыносимое.
     - А при чем тут "идеальная простота"?
     - Лейлоа Лаве учит, что когда ты достигнешь равновесия в своей жизни - поделишься излишками удачи с другими людьми и разберешься с бедами, - то, что останется, и будет называться "жить в идеальной простоте". Вот что имел в виду Аимаина Хикари. До нашего появления его жизнь протекала в идеальной простоте. А теперь мы выбили почву у него из-под ног. И это хорошо, потому что ему придется побороться, чтобы снова восстановить совершенную простоту. Он будет открыт влиянию со стороны. Нас, конечно, теперь и на порог не пустят, но...
     - Лейлоа Лаве он послушает.
     - Вряд ли. Она мертва уже две тысячи лет. Эндер как-то с ней встречался. Прилетал Говорить о смерти на ее родной планете, которая называется.., в общем, Звездный Конгресс зовет ее Пасификой, но самоанцы, живущие там, предпочитают называть свой дом Лумана'и. "Будущее".
     - Но Говорил он не о ее смерти.
     - Нет, об одном убийце-фиджи. Этот парень перерезал больше сотни детей, все из них тонганцы. Видимо, эти тонганцы ему чем-то не угодили. Похороны преступника отложили на тридцать лет, ожидая прилета Эндера, который должен был Говорить о его смерти. Они надеялись, что Голос Тех, Кого Нет, поймет смысл его поступков.
     - Ну и чем все закончилось? Он понял этого убийцу?
     - А ты думала! - фыркнул Питер. - Он был великолепен., Эндер ошибок не допускает.
     Она пропустила мимо ушей его резкие высказывания насчет Эндера.
     - И он встречался с Лейлоа Лаве?
     - Ее имя означает "быть потерянной, терпеть боль".
     - Позволь мне догадаться. Она сама себе выбрала это имя.
     - Естественно. Ты ж знаешь этих писателей. Как и Хикари, они, создавая свои работы, одновременно создают себя. А может, они творят, чтобы создать себя.
     - Как афористично, - заметила Ванму.
     - Заткнись, - поморщился Питер. - Кстати, неужели ты действительно веришь в эту чушь насчет краевых и центральных наций?
     - Я сама придумала эту теорию, - сказала Ванму. - Когда Хань Фэй-цзы начал преподавать мне историю Земли. Он не смеялся надо мной, когда я высказала ему свои соображения.
     - Я тоже не смеюсь. Это все, конечно, наивная ерунда, но смешного я ничего здесь не вижу.
     Ванму проигнорировала его насмешку:
     - Но если Лейлоа Лаве умерла, куда мы отправимся?
     - На Пасифику. На Лумана'и. Хикари познакомился с философией Уа Лава еще юношей, когда учился в университете.
     Ему рассказала о ней студентка-самоанка - внучка посла Пасифики. Сама она, разумеется, никогда не бывала на Лумана'и, но от этого еще больше цеплялась за свои национальные обычаи и поэтому стала настоящей фанаткой идей Лейлоа Лаве, Это случилось задолго до того, как Хикари написал хоть строчку. Он никогда не говорил об этой философии, никогда не писал об Уа Лава, но сейчас, когда он выдал себя, Джейн видит, что его работы буквально пропитаны влиянием Уа Лава. Кроме того, на Лумана'и у него имеются друзья. Он с ними ни разу не встречался, но они постоянно связываются друг с другом по анзиблю.
     - А что стало с внучкой посла?
     - Она сейчас на борту космического корабля, направляется домой, на Лумана'и. Она улетела двадцать лет назад, сразу после смерти дедушки. И на планету она прибудет.., лет этак через десять или около того. Если повезет с погодой. Ее торжественно встретят, и тело ее дедушки будет сожжено, похоронено или что там они делают со своими мертвецами - а, Джейн говорит, что сжигают, - с великими почестями.
     - Но Хикари не будет пытаться связаться с ней.
     - Учитывая скорость, с которой следует судно, уйдет по меньшей мере неделя, чтобы его послание достигло ее. С такими темпами не до философской дискуссии. Она до дома успеет добраться, прежде чем он закончит объяснять ей суть своего вопроса.
     В первый раз Ванму оценила достоинства мгновенного перемещения с планеты на планету. Теперь с долгими, калечащими людские жизни перелетами можно покончить.
     - Эх, если бы... - вздохнула она.
     - Понимаю, - кивнул Питер. - Но мы не можем.
     Она была полностью согласна с ним.
     - Значит, полетим туда сами, - решительно сказала она, возвращаясь к предмету разговора. - А что потом?
     - Джейн следит за Хикари, карауля, с кем он выйдет на связь. Это и будет тот человек, который имеет на него влияние.
     И с этим человеком...
     - Мы должны будем встретиться и поговорить.
     - Именно. Тебе нужно сходить пописать или какие-нибудь другие дела устроить? Потому что мы возвращаемся в нашу хижину среди лесов.
     - Было бы неплохо, - ответила Ванму. - А ты пока переоденься.
     - Что, по твоему мнению, даже это консервативное одеяние слишком бросается в глаза?
     - Что носят на Лумана'и?
     - Ну, многие там вообще голышом ходят. Тропики, одно слово. Судя по утверждениям Джейн и тому факту, что основная часть населения - это взрослые полинезийцы, зрелище, должно быть, впечатляет.
     Ванму содрогнулась.
     - Надеюсь, нам не придется выдавать себя за аборигенов?
     - Не придется, - успокоил Питер. - Джейн подделает записи и выдаст нас за пассажиров корабля, который прибыл вчера с планеты Москва. Мы сойдем за каких-нибудь правительственных чиновников.
     - Но ведь это незаконно! - воскликнула Ванму.
     Питер смерил ее странным взглядом:
     - Ванму, мы уже совершили преступление, ослушавшись приказа Конгресса и покинув Лузитанию. Этого обвинения хватит с головой. Не думаю, что если мы выдадим себя за чиновников, то сильно ухудшим свое положение.
     - Но я Лузитанию не покидала, - напомнила Ванму. - Я даже никогда не видела эту твою Лузитанию.
     - Немного потеряла. Саванны да леса, фабрика Королевы Улья, выпускающая космические корабли, и несколько племен свиноподобных туземцев, обитающих в рощах.
     - Однако меня могут обвинить в сообщничестве преступникам... - размышляла Ванму.
     - И в том, что ты испортила японскому философу целый рабочий день.
     - В общем, головы мне так и так не сносить.
     Часом позже они уже сидели в частном флайере - пилот не задавал никаких лишних вопросов, а Джейн проследила, чтобы их документы были в порядке. Еще до наступления ночи они добрались до своего кораблика, - Могли б переночевать и на нормальных кроватях, - пожаловался Питер, угрюмо озирая примитивные походные койки.
     Ванму только посмеялась и свернулась клубочком на полу.
     Утром, отдохнувшие и выспавшиеся, они обнаружили, что, пока они спали, Джейн перенесла их на Пасифику.

***

     Аимаина Хикари проснулся, когда ночь уже закончилась, но рассвет еще не разгорелся, и выбрался из постели в микроклимат комнаты - не холодный, не теплый. Его сон нельзя было назвать спокойным, сновидения были каким-то уродливыми, суматошными - в них, что бы он ни делал, все оборачивалось совсем не так, как он того желал. В своих снах Аимаина карабкался вверх по скалам, чтобы достичь дна ущелья. Люди, с которыми он говорил, уходили прочь. Он писал, а страницы рукописи выскальзывали у него из-под руки, разлетаясь по полу.
     Кошмарные сны были вызваны вчерашним визитом двух чужестранцев. Весь день он пытался выбросить их из головы, читая книги и журналы. Весь вечер он старался забыть о них, ведя беседу с друзьями, которые заглянули на огонек.
     Но книги и журналы кричали ему: "Это слова опасных представителей краевой нации", - а друзья, как выяснилось, все как один необходимисты. Подведя разговор к теме угрожающего Лузитании флота, он вскоре понял, что все его товарищи придерживаются именно тех принципов, о которых говорили эти лгуны с глупыми именами.
     Поэтому, выйдя в предрассветных сумерках в сад и опустившись на циновку, Аимаина вертел в пальцах ковчежец и думал: "Может, эти сны послали мне мои предки? Может, вчерашние посетители тоже были посланы ими? И если их рассуждения были целиком и полностью правдивы, где тог да они соврали?" Ибо он точно знал, что они разыгрывают какое-то представление. Они переглядывались друг с другом, девушка сначала чего-то смущалась, но потом заговорила прямо и открыто... Заранее они ничего не репетировали, но тем не менее следовали какому-то сценарию.
     Поднялось солнце, ощупывая сначала листочки деревьев, потом кустарники, траву, даруя каждому растению свою, особую расцветку. Налетел легкий ветерок, заиграв тенями и светом.
     Позднее, в утренней жаре, листья снова станут неотличимыми друг от друга, засасывая в себя солнечные лучи, как насос затягивает воду. Днем над головой закружатся облака, польет мелкий дождик, и листья вновь обретут жизненную силу, заблестят, цвет их потемнеет в преддверии ночи, ночной жизни и тех сновидений, что дарует растениям тьма, прогоняющая палящее, беспощадное солнце и струящаяся прохладными реками, напоенными дождевой водой. Прогнав все мысли, отдавшись свету, ветру и дождю, Аимаина Хикари стал одним из листочков. Так он сидел, пока солнце не поднялось над землей. Почувствовав усиливающуюся жару, Хикари поднялся с циновки и покинул сад.
     На завтрак Кендзи приготовила рыбу. Он ел медленно, осторожно, боясь повредить хрупкий скелетик, придающий рыбке форму. Тело гнулось во все стороны, но кости не ломались. "Я не буду ломать их, но впитаю силу этой рыбы в свое тело". Последними он съел глаза. Мощь животного таится в тех частях, которые движутся. Он снова коснулся ковчега предков. "Но мудрость моя исходит не от того, что я ем, а от силы, которую придают мне шепчущие из глубины веков предки. Живой человек не помнит уроков прошлого.
     Но предки не забывают ничего".
     Аимаина поднялся из-за столика и подошел к компьютеру, стоящему в садовой беседке. Еще один инструмент - вот почему он держал компьютер здесь, а не установил дома или в специальном кабинете, как поступали остальные. Компьютер - это все равно что лопата. Попользовался, отложил в сторону.
     Над терминалом возникло женское лицо.
     - Я хотел бы поговорить с моим другом Ясунари, - сказал Аимаина. - Но не беспокойте его, прошу вас. Мое дело столь ничтожно, что мне было бы стыдно отнимать у него драгоценное время.
     - Тогда позвольте мне помочь вам, - произнесло лицо над терминалом.
     - Вчера я запрашивал информацию касательно Питера Виггина и Си Ванму, которые просили у меня встречи.
     - Я помню. Я с огромным удовольствием помогла вам.
     - Однако их визит очень взволновал меня, - продолжал Аимаина. - Кое-что из того, что они сказали мне, было не правдой, поэтому мне нужна дополнительная информация, чтобы выяснить, где именно они солгали. Я не хочу нарушать их право на личную жизнь, но должны сохраниться какие-то общественн