Евгений  Эрнст
(понимается под  этим, очевидно, "правительственный комиссар", согласно § 2,
абз.  3  постановления  рейхспрезидента,  так  как  постановление  касается,
главным образом, не гражданских комиссаров). Этого согласия нет, отсутствует
также и  виза  под распоряжением рейхсверминистра  за подписью рейхсминистра
внутренних  дел.  На основании этого  распоряжение  рейхсверминистра  от  13
января  1920 недействительно.  Итак, если согласие президента полиции Эрнста
трактуется  как  согласие  гражданского  комиссара,  то  это согласие  уже в
правовом смысле недействительно, поскольку гражданский комиссар не утвержден
согласно указанному порядку.
     в) Распоряжение рейхсверминистра от 13  января 1920 г.,  таким образом,
недействительно.  Оно  принято  на   основе  постановления  рейхспрезидента,
использование которого предусмотрено в исключительных случаях. Постановление
рейхспрезидента датировано 13 января  1920  г., т.  е. в тот же день. Но оно
вступает  в  силу,  согласно  §  7,  после  его  объявления.  Но  объявление
постановления (см. "Правительственный  листок" No  31 от 1920г.) последовало
только 13  февраля  1920  года. До  этого момента  рейхсверминистр  не  имел
никакого  права  на  основе этого  постановления  издавать  распоряжения.  О
превышении  прав говорит еще и  § 2 постановления  рейхспрезидента, согласно
которому  после  ознакомления  с  этим  постановлением  к  рейхсвер-министру
переходит только исполнительная власть. А рейхсверминистр уже 13 января 1920
г.  (т.  е. за месяц до  публикации) -  в тот  же день, когда  было  принято
постановление  (см. "Правительственный  листок"  No  9 от 1920 г.,  стр. 46,
изданный  в  Берлине  15  января  1920  г.),-  взял  на  себя  осуществление
полномочной  власти.  Этот факт недопустим и затрагивает  как частные  права
(немецкому народу он стал  известен на 29 дней раньше),  так и права  самого
постановления рейхспрезидента, на основании  которого он был принят. Но если
распоряжение рейхсверминистра от 13  января 1920  г.  недействительно, то  и
назначение  гражданского  комиссара  (проведенное  еще  и  в противоречие  с
существующим порядком) также недопустимо и недействительно.
     г) При недействительности постановления рейхсверминистра  от 13  января
1920г.   можно   оспаривать   и   правомочность   распоряжения,    так   как
непосредственное  обоснование  недействительно  (также отсутствует  согласие
правительственного комиссара, согласно § 3, абз. 2).
     д)   Вышеизложенным,   т.   е.   формальными  причинами,   оспаривается
действенность распоряжения.
     II.  Заявление об отмене  постановления о запрете книги  имеет правовую
основу и по материальным причинам.
     а)  Распоряжение  сделано  с  целью  запрещения   брошюры.  Брошюра  не
стремится  посеять  подозрения  ни в  отношении нынешнего  правительства, ни
отдельных его  членов, не  стремится  призвать немецкий народ  к  устранению
правительства.  Ее цель  - намного  скромнее: борьба с  коррупцией,  которая
распространена при  поддержке высокопоставленных лиц  и наносит  государству
вред  -  укрывает  огромные  средства от  налогов.  После  того  как попытки
прояснить суть коррупции и расследовать наиболее распространенные  отдельные
случаи  ее  проявления  с   помощью  государственных  властей  (прокуратуры)
закончились  безрезультатно   (не   потому,   что   расследование   не  дало
результатов,  а  потому,  что соответствующие инстанции не добрались до сути
дела), не  оставалось  ничего  другого,  как обратиться  к  общественности и
познакомить широкие круги с существующей коррупцией  и предостеречь немецкий
народ от грозящей опасности.
     То, что в этом замешаны члены правительства, о чем указано в книге,  не
означает, что имеется намерение устранить правительство. То, что участвующие
в  этом  деле  члены правительства  непригодны  для  работы  и  должны  быть
устранены от власти - это правильная точка зрения. Но даже самая  изощренная
фантазия  не увидит здесь  призыва к  устранению правительства. Апелляция  к
общественности  и  к немецкому народу  не  является  призывом  к  устранению
правительства и преследует не политическую, а экономическую цель,  а именно,
немецкий народ должен потребовать создания единого  фронта в  борьбе  против
коррупции, которая  показана  в  книге,  и тем  самым  обезопасить  себя  от
подобного   экономического   гнета.   Это  подтверждается   и   выступлением
статс-секретаря  Гельфериха,  направленным  против  министра  финансов рейха
Эрцбергера. И Гельферих хочет бороться только с  коррупцией. Замыслы  убрать
правительство не  имели места, а объектом обвинения являются отдельные члены
правительства.
     б) Утверждение, что  книга  стремится преподнести все  "в  сенсационном
свете",  неправильно.  В  ней  показаны  только голые  факты.  "Сенсационное
изображение"  заключается  в том, что  сенсация создается  путем  раздувания
непреднамеренно или заведомо ложного утверждения, несуществующего факта, что
совершенно отсутствует при отображении действительных процессов.
     Допустим, что утверждаемые в  брошюре факты превратятся в сенсацию.  Но
это произойдет не благодаря  "сенсационному  изображению",  а  в  результате
осмысления  фактов, ибо они настолько  чудовищны, что  действительно  должны
вызвать огромное возбуждение.
     Участие в раскрытии этой коррупции и борьбе с ней -  первая и важнейшая
задача самого правительства. Если члены правительства участвуют в аферах, то
это  не  причина  для отказа раскрыть их. Запрещение распространять  брошюру
непосредственно  со   стороны   правительства,  точнее   со  стороны   члена
правительства (запрет  осуждается  и  в  брошюре),  к  тому же  сделанное  с
нарушением правовых  норм, создает в глазах народа  впечатление партийности.
Если  правительство  нельзя никоим  образом  критиковать, то  народ  склонен
думать, что  такая  партийная  точка  зрения  заключает в себе  определенное
признание вины.
     в) Факты, указанные в обосновании запрета брошюры, отсутствуют. Издавая
распоряжение,  смотрели в первую очередь на указанные  в  брошюре имена лиц,
фигурирующих в отдельных  делах.  Нет  причины отрицать, что  эти лица могут
быть  свидетелями.  Они  и названы  с  этой  целью. Ибо и сами  факты  могут
подвергаться сомнению. Но самое  лучшее доказательство  изложенных в брошюре
фактов - это указание  свидетелей.  Необходимо отметить,  что для выдвинутых
утверждений   в  их   полном  объеме  существуют   и   вполне  основательные
доказательства. Мой поручитель готов представить их по первому требованию.
     г)  "Подстрекательство народа к  устранению правительства грозит новыми
волнениями  среди  населения  и  создает  угрозу   общественному   порядку".
Предположение,  что   брошюра   подстрекает   народ,   таким   образом,   не
соответствует никоим образом содержанию брошюры и противоречит ей. К тому же
это не соответствует выводам  в брошюре.  И эта  причина для  запрета  книги
отпадает.
     III.  Наконец, объем  карательных  мер,  указанных  в распоряжении,  уж
слишком широк. Подобные распоряжения могут намечать только тот  обязательный
круг мер, которые направлены  на  пресечение мнимого подрывного  воздействия
брошюры.  А в  уничтожении имеющихся экземпляров  нет никакой необходимости,
поскольку   неправильное  изображение  фактов   в  книге  не  установлено  и
содержание   книги   доказывает  правильность  указанных  подозрений.   Ведь
правительство   могло  направить  это  дело  для  расследования  в  судебные
инстанции  или  организовать объективное  производство  по уголовному  делу.
Компетентный  суд мог решить  законным  порядком  все  вопросы.  Принятое  в
отношении  брошюры  решение  выходит далеко за  рамки  мер,  необходимых для
ограничения выраженного в ней мнения.

     58. Помощник статс-секретаря Имперской канцелярии - Майснеру
     4 мая 1920 года
     Копия для ознакомления
     Господину   министериаль-директору   Майснеру  посылается   отчет   для
ознакомления с добавлением на стр. 14 и 15. При возврате господину  министру
юстиции мною будет добавлена следующая приписка:
     При чтении стр. 14  и 15  прошу заметить,  что после  сообщения  Пукаса
следует:  "Рейхсканцелярия   в  Веймаре,  по  сообщению  господина  Скларца,
получила от Зонненфельда  для казино 75 фунтов  шпика  по 11 м. = 825 м., 30
фунтов смальца  по  10  м.=300 м., 10  фунтов  масла по  15 м.=150 м. Оплата
происходила путем  перевода денег  на  счет Зонненфельда. Последняя отправка
была на личный адрес господина Пукаса в Веймаре, так как предыдущая ошибочно
осталась  лежать в рейхсканцелярии в Берлине.  Речь идет  во всех случаях об
импортных  товарах.  Так  как  Скларц  поставлял для  военного управления  и
обеспечивал во время  беспорядков в январе охранную команду рейхсканцелярии,
то от Скларца поступило предложение помочь  со снабжением. Следует заметить,
что во время переезда  Национального  собрания в Веймар с  согласия народных
депутатов  были  введены  чрезвычайные  правила  по снабжению  продуктами  и
принципиально   согласована  организация   работы   правительства.   Срочное
перемещение  большого  аппарата  правительства  и  Национального  собрания в
Веймар требовалось подготовить и провести  так, чтобы не встретилось никаких
трудностей.  Что касается дворца,  то здесь были размещены, кроме постоянных
министров,  помощника статс-секретаря  и  чиновников,  ежедневно  меняющееся
число правительственных  чиновников  из  Берлина, а также иностранные гости.
Ведомство земли Тюрингии по снабжению продовольствием  было  не  в состоянии
обеспечить  кухню  достаточным  количеством  продуктов.  В  замке  ежедневно
обедало 100-150 человек,  для которых  (насколько  здесь известно) ведомство
еженедельно  поставляло  25-30  фунтов  мяса.  Были  предприняты  добавочные
закупки в скромных  размерах.  Распространяемые слухи, что обеденный  стол в
замке  блистал  роскошью,   совершенно  неправильны.   Еда  большей   частью
доставлялась   в  рестораны  и  отели,   так  что  стол  в   замке  даже  не
использовался,  ибо  число  обедающих было значительно  больше. В  отдельных
случаях слухи возникали на месте, но речь идет о выдуманных фактах".

     59. Главный прокурор - министру юстиции
     14 апреля 1920 года
     Кас.: дознания по газетной  статье "Новое о деле  Скларца - Шейдемана".
Постановление от 17 января с. г. IV 327 и 327а. Предварительное сообщение от
4 марта с. г.
     Против  редактора  Кенкеля  Главным прокурором возбуждено дело  9 числа
сего месяца  по §§ 186,  194, 200 уголовного кодекса, § 20 закона о печати в
отделении по  уголовным  делам суда  местной земли.  Дело против  Гольштейна
прекращено,  так как  статья  "Новое о деле  Скларца  и Шейдемана" попала  в
газету без его участия.
     Подпись: Пройс

     60. Копия выписки для главного прокурора
     16 апреля 1920 года
     Кас.: предварительного  дознания по делу Георга Скларца и  товарищей по
обвинению в обмане и проч.
     Придворный советник Пукас писал 30 июня 1919 г. Зонненфельду:
     "Господин Скларц сказал мне  при своем последнем посещении, что я  могу
обратиться к Вам по поводу  запасов некоторых продовольственных товаров  для
нашего казино во  дворце.  Вы  можете  купить  их  в маркитантской лавке для
правительственных войск.  Я  был бы Вам очень благодарен, если бы  Вы  могли
обеспечить нас маргарином (ок. 50 фунтов), шпигом, маслом, какао, кофе (если
не очень дорого) и прочими деликатесами и доставить их через рейхсканцелярию
сюда. Продукты нужно  упаковать и  отправить в экспедицию в Берлин, надписав
адрес: "В Имперскую канцелярию. Веймар, дворец". Счет прошу  послать сюда ко
мне. Хотел  бы  еще напомнить,  что  в  данный момент в нашем казино обедает
много офицеров из штаба Носке, отсюда и соответствующие требования".
     Зонненфельд  поставил  в  Имперскую  канцелярию 75 фунтов  шпига  по 11
марок,  всего за 825  марок; Пукасу лично смалец и  масло  по  10 и 15 марок
соответственно за фунт.

     61. Бюро рейхспрезидента (Брехт) - министру юстиции Пруссии
     26 мая 1920 года
     ...Возвращаю  присланные   мне   документы,  касающиеся  дела  Скларца.
Господин  рейхспрезидент  принял   к  сведению  сделанную   Вами   приписку,
направленную господину министру  юстиции. Он просит со ссылкой на данные  со
стр. 15 документы добавить к приписке следующее:
     ...Рейхспрезидент Эберт и  его  домашние никогда не получали от Скларца
продуктов. Придворный советник Пинков не получал ни поручения, ни каких-либо
полномочий поставлять  от Скларца продукты и  т. п.  для  кухни госпожи фрау
Эберт.

     62. Главный прокурор земельного суда I, Берлин - рейхспрезиденту
     Берлин, 17 января 1921 года
     Возбуждено  производство  по  уголовному   делу  против  писателя  д-ра
Рейнольда   Дикмана  в  Берлине  по  обвинению  бывшего  министра-президента
Шейдемана и бывшего министра экономики рейха Висселя.
     По поручению  защитника  суд решил  заслушать на  главном  заседании 14
марта в качестве свидетелей  господ Шейдемана и Висселя  по вопросу, оказали
ли они решающее влияние как должностные лица на  получение удостоверения  на
ввоз и  провоз товаров для Георга Скларца. Господин Виссель должен выступить
свидетелем также по вопросу о телефонном разговоре, который имел с ним Георг
Скларц из служебного помещения тайного  советника Майзингера и в  результате
которого было получено разрешение на удостоверение для провоза товаров...
     Просим  согласия   господина  рейхспрезидента   на  выступление   обоих
названных бывших министров как свидетелей.

     63. Рейхсканцелярия - советнику юстиции Вертхауеру
     22 января 1921 года
     В ответ на письмо  от 11 января  на имя  господина президента рейхстага
Ференбаха сообщаю,  что  господин рейхсканцлер никаких письменных документов
от  господина  Давидсона  по делу Скларца не  получал.  Поскольку,  как уже,
вероятно, известно в широких  кругах, господин Ференбах с июня прошлого года
уже  не  является президентом  рейхстага,  я переслал  ваш вопрос  господину
рейхспрезиденту.
     [Подпись]

     64. Главный прокурор земельного суда I, Берлин - в Рейхсканцелярию
     31 января 1921 года
     Для дознания по делу Георга Скларца прошу дать справку о следующем.
     Правительство рейха 18 января 1919 г. обратилось в казначейство рейха с
просьбой, подписанной господином рейхспрезидентом:
     Для добровольного фольксвера, завербованного для охраны государственных
зданий на  период  с 6 по 13 января  1919  г.,  понесены  расходы на оплату,
одежду,  содержание, материалы и т.  д. в сумме  825  687.50  марок.  Просим
казначейство рейха распорядиться,  чтобы  центральная касса рейха немедленно
перевела эти  825 687.50 марок  на банковский  дом  С.  Блайхредера на  счет
правительственного полка "Рейхстаг".
     Сумма в 825 687.50 марок была, очевидно, подтверждена  Георгом Скларцом
соответствующими накладными. Среди  этих документов найдена квитанция от  16
января  1919г.  Эрнста  Зонненфельда на  сумму  252  000  марок,  причем  он
утверждает, что Скларц получил  эту сумму  по счетам за продукты  питания, и
начислены они были разным лицам.
     Необходима  справка, кому Скларц  предъявлял документы по подтверждению
своих  расходов  на  сумму 825 687.50 марок, как  и  какими  документами  он
подтвердил их, в каком  размере. Имелись ли  заактированные  документы и кто
может выступить свидетелем по этому делу.
     Далее,  правительство  рейха  направило  29  января  1919  г.  просьбу,
подписанную   господином   рейхспрезидентом   Эбертом,  господину   военному
министру:
     "По имеющимся расходам на снабжение, оплату и пр.  для различных команд
республиканской  группы  охраны  вновь  требуется  сумма  в 850  000  марок.
Правительство рейха просит о немедленном переводе этой суммы..."
     Прошу справку, подтверждал ли Скларц и эту сумму  документами,  где они
находятся, кто проверял тогда документы и кто может выступить свидетелем  по
этому делу.
     По поручению (подпись)

     65. Статс-секретарь Имперской канцелярии - главному прокурору
     7 февраля 1921 года
     Срочно!
     На письмо от 31 января. Заактированных документов по указанным Скларцом
расходам  в  размере  825  687.50  марок  здесь  не имеется. Мало что  можно
установить  и  из  актов  о  том,  какими  документами  и  кому давал Скларц
подтверждение  своих  расходов.   Документы  в  то   время  направлялись   в
интендантство  гвардейского  корпуса  без  копий   в  делопроизводстве.   По
произведенным Скларцом затратам  на содержание, оплату и прочие расходы  для
республиканских групп охраны в размере 850 000 марок в актах рейхсканцелярии
также нет никаких следов. Невозможно установить, кто проверял эти документы.
     Свидетелями   по   этим   делам   могут  быть   уже   названный  тайный
правительственный советник Пинков,  в  то время  помощник статс-секретаря  в
Рейхсканцелярии, господин Курт Бааке, С. В. Гросберенштрассе 94.

     66. Статс-секретарь Имперской канцелярии - Шейдеману
     12 февраля 1921 года
     Срочно!
     По  поручению  защитника Вы и  бывший министр экономики Виссель  должны
выступить как свидетели в  возбужденном  судопроизводстве по уголовному делу
против  писателя  д-ра  Райнхольда Дикмана в  Берлине 14  марта  1921  г. по
вопросу, оказали ли Вы и  господин Виссель как  должностные лица  влияние на
получение документов для Георга Скларца на ввоз и провоз товаров.
     Согласие  по §  53 уголовного кодекса, от  правительства рейха на  Ваше
участие  получено.  Прошу дать соответствующее сообщение,  согласны ли Вы  в
интересах рейха участвовать в деле как свидетель.
     Бывшему министру экономики рейха  г-ну Висселю переслано для сведения и
выражения точки зрения. Вы должны также выступить как свидетель по вопросу о
телефонном разговоре, который  вел  с Вами Георг  Скларц из кабинета тайного
советника  Майзингера,  в результате чего были получены  документы на провоз
товаров.
     Подпись: Альберт

     67. Сопроводительное письмо прокурора земельного суда I, Берлин,
     21 октября 1921 года
     По делу  Скларца и его  товарищей к соответствующему письму прилагаются
возвращаемые документы, касающиеся снабжения военных отрядов охраны в период
с ноября 1918 г. по 31 декабря 1920 года.


Приложение третье. Дело Канариса

     68. Командование группы рейхсвера - Шейдеману
     Берлин, 13 июня 1919 года
     Во вторник, 10  числа сего  месяца,  Ваше превосходительство довели  до
моего   сведения,   что   депутат  Гаазе   от   СДПГ   обратился   к  Вашему
превосходительству с сообщением,  что он  якобы  имеет веские доказательства
того, что капитан-лейтенант Канарис помог бежать обер-лейтенанту Фогелю.
     В  связи  с  этим в отсутствие  главнокомандующего  вермахтом  министра
Носке,  я  распорядился   подвергнуть  указанного  офицера  предварительному
заключению. Я принял это тяжелое решение несмотря на  то, что  речь идет  об
особо заслуженном офицере и что  я не располагал доказательствами выдвинутых
против  капитан-лейтенанта Канариса  столь веских  обвинений. Я  принял  это
решение,  чтобы  не  дать  повода  общественности  (уже   достаточно  сильно
возбужденной  из-за   инцидента  с  Фогелем  и  Марлохом)   утверждать,  что
ответственным военным  руководством  не предпринимаются все необходимые шаги
для полного выяснения обстоятельств преступления и  нарушений  в подчиненных
ему  воинских  частях.  Выдвинутое  депутатом Гаазом тяжкое обвинение против
капитан-лейтенанта Канариса, согласно проведенному  мною срочному повторному
расследованию,   никоим   образом   не    подтверждено.   Проведенное   мною
непосредственно расследование в паспортном  отделе  службы иностранных  дел,
где капитан-лейтенант  Канарис  якобы обеспечил паспорт для  обер-лейтенанта
Фогеля,  также  не   дало  никаких  доказательств  для  таког