сочла цену подходящей, - и  это
сошло бы ей с рук".
   Он знал Марим давно: превыше всего она ценила личную свободу, но при этом
оставалась прагматиком. Она все сделает, чтобы сбежать с Ареса:  она  знает,
что это тюрьма, из которой без позволения чистюль выйти нельзя.
   - Если мы будем говорить об этом хотя бы намеками, то быстро окажемся там
же, где сидит Локри, - сказала Вийя. - Не знаю, известно ли об этом чистюлям
или нет, но мы в любом случае должны молчать. Согласны?
   Марим, пожав плечами, вернулась к прерванному завтраку. Мужчины  кивнули,
и Жаим посмотрел на Иварда..
   - Ему я тоже внушу, - пообещала Вийя. - Ты все еще охраняешь Аркада?
   Жаим кивнул.
   - Значит, ты пользуешься некоторой свободой передвижения. Может,  зайдешь
к Локри?
   - Как только улучу минутку.
   "Да только когда это будет", - подумал Жаим, вспомнив, что  совсем  скоро
должен встретиться с Брендоном.
   - Ну, раз  дело  улажено,  -  зевнул  Монтроз,  -  вернусь-ка  я  в  наши
апартаменты да посплю.
   Жаим пошел вместе с ним к двери, но обернулся к Вийе:
   - Работа помогла бы тебе скоротать время.
   - Возможно, но я не позволю им следить за каждым моим шагом.
   Марим взмахнула вилкой.
   - Монтроз, добыл бы ты нам настоящего кофе, а?
   - Точно ты чувствуешь разницу, нулевичка, -  фыркнул  тот,  и  они  ушли,
сопровождаемые веселым смехом.
   (Гиперсвязь?) Ванн даже по босуэллу чувствовал недоверие своей  напарницы
и хорошо ее понимал. "Гиперсвязь" всегда была техническим эквивалентом слова
"единорог": нечто мифическое, несуществующее, но тем не менее объект  вечных
поисков. Неужели Эсабиан ею владеет? Холодок прошел по спине Ванна,  и  Арес
внезапно показался ему очень маленьким и хрупким.
   Он смотрел в темный затылок Эренарха  в  трех  рядах  впереди,  спрашивая
себя, что известно об этом ему,  и  ругался  про  себя.  Слишком  мало  сна,
рифтеры, за которыми надо следить (один из них несколько минут назад изъявил
намерение убить Архона), Аркад, знаменитый своей несдержанностью,  а  теперь
еще и это. (Я больше ни от кого об  этом  не  слышал.  Но  если  они  решили
молчать, мы тоже можем сидеть тихо и ждать.)
   (Верно. Пусть этим занимаются Найберг и Фазо, - негромко засмеялась  Роже
и сообщила:
   - Монтроз и Жаим выходят из подъезда А-3, передаю их тебе.)

***

   Когда Жаим вернулся, Эренарх как раз выходил из транстуба  около  анклава
вместе с Ванном и худощавым молодым человеком  с  кротким  лицом,  в  одежде
облата.
   - Это Ки, - объявил Брендон. -  Бывший  ученик  Себастьяна.  Он  займется
нашей почтой, которая, полагаю,  уже  выросла  до  устрашающих  размеров.  -
Брендон сделал знак Ванну - тот поклонился и повел облата к дому. -  Подбери
ему комнату, и пусть приступает.
   Жаим перехватил любопытный  взгляд  Ванна,  однако  десантник  ничего  не
сказал и вместе с облатом удалился по усыпанной гравием дорожке.
   Бывший ученик Себастьяна.
   Жаим недавно понял, что Брендон редко говорит что-то без умысла, хотя  не
всегда ясно, что он имеет в виду.
   Облат, ученик честного человека. Стало быть, можно верить, что этот самый
Ки не будет на них стучать. Возможно, это заодно и предостережение  в  адрес
Ванна? Жаим угрюмо усмехнулся, глядя в  истоптанную  тропу:  не  слишком  ли
долго он пробыл среди Дулу, если начинает находить подспудный смысл в  самых
простых словах?
   Он выбросил Ки из головы и посмотрел на Брендона, который смотрел на дома
вдали, задумавшись о чем-то, и наконец спросил:
   - Какие впечатления  остались  у  тебя  от  прошлой  ночи?  Жаим  подумал
немного. Брендон смотрел на тот берег озера,  где  на  травянистом  пригорке
показалась кучка людей. Эренарх изменил маршрут, чтобы  избежать  встречи  с
ними.
   - Чувствуется  беспокойство,  -  сказал  наконец  Жаим.  -  Притяжение  и
отталкивание. Сортировка, которая еще не закончена. - "И они шепчутся  -  на
твой счет. Сказать или нет?" - Или тебя интересуют отдельные личности?
   Брендон не смотрел на него, но слушал, кажется, внимательно.
   - Продолжай.
   - По поводу твоего костюма и Архона Шривашти. Почему ты отказался  надеть
тот парадный камзол? Он бы там хорошо смотрелся.
   - Хорошо, говоришь? - Брендон весело посмотрел на Жаима.
   Тот вспомнил костюмы Дулу - некоторые, как он думал, стоили как  половина
корабля.
   - Ты бы многим утер нос.
   - Это был маленький экзамен, - усмехнулся Брендон.
   Вспомнив хрипловатый голос Архона и легкое ударение на слове  "чудо"  при
намеке  на  бегство  Брендона  с  Энкаинации,  Жаим  подумал,   что   многое
просмотрел.
   - Ну и как, выдержал ты его?
   - Отложим на потом. А что ты думаешь о Ваннис?
   Жаим втянул в себя воздух.
   - Блеск.
   - Это я уже слышал, - засмеялся Брендон. - Я ее  совсем  не  знаю  -  она
всегда избегала меня. Полагаю, теперь я просто обязан выяснить почему.
   Они приближались к роще деревьев с низко свисающими ветвями.  Как  только
они  вошли  туда,  Брендон  без  предупреждения  выбросил  руку   вперед   в
смертельном ударе.
   - Берегись!
   Жаим со смехом блокировал удар и  попытался  перехватить  руку  Брендона.
Эренарх, увернувшись от захвата, взмахнул ногой, целя Жаиму в лицо.
   Это была кей-то - разновидность уланшу, когда один партнер может  напасть
на другого в любое время. Древний способ обучения - первоначальный смысл его
названия потерялся за годы Изгнания,  но  он  оставался  одной  из  основных
дисциплин уланшу. Вийя  то  и  дело  прибегала  к  нему,  когда  ее  команда
задерживалась на одной из баз больше чем на несколько дней.
   Исход был предрешен, но все-таки Жаиму понадобилось чуть больше  времени,
чем обычно, чтобы пригвоздить Брендона к мшистой почве,  заломив  одну  руку
ему за спину.
   - Сдаешься?
   Смех и одышка мешали Брендону говорить. Жаим отпустил его, и оба  встали.
Брендон выплеснул зелень  изо  рта  и  небрежно  отряхнул  костюм,  порядком
испачканный травой и грязью. Жаим подозревал, что тоже здорово извозился.
   Он думал, что теперь они вернутся в анклав,  и  удивился,  когда  Брендон
снова зашагал на запад. Скоро они окажутся  перед  роскошными  виллами,  где
раньше жили семьи старших офицеров,  а  теперь  поселились  чистюли  высшего
ранга.
   Брендон задумчиво оглядел этот фешенебельный квартал.
   - Похоже, здешние жители либо спят, либо их нет дома, а?
   - А у нас что, какое-то дело здесь?
   - Вроде  того,  -  весело  прищурился  Брендон.  -  Пока  обстановка  еще
сравнительно мирная.
   Жаим подумал и спросил:
   - Что за дело?
   Ответом ему был быстрый, слегка удивленный взгляд - Эренарх,  как  видно,
ушел в своих мыслях на несколько световых лет вперед.
   - Те, кому нечего  доказывать  и  не  к  чему  стремиться,  крепко  спят.
Остальные косятся друг на друга поверх  кофейных  чашек  на  одном  из  трех
званых завтраков. Спорю на что угодно, что  Ее  Высочество  пребывает  среди
последних.
   Они пошли вперед по гравиевой дорожке, и у Жаима  создалось  впечатление,
что их проверяет какая-то система безопасности, хотя ничего не  было  видно.
Брендон свернул в аллею, обсаженную цветами, и  постучал  в  дверь  красивой
виллы с низкой кровлей, расположенной у окаймленного  кустами  пруда.  Через
несколько секунд дверь открыла женщина в скромной униформе. Жаим узнал цвета
покойного Эренарха.
   Женщина, широко раскрыв глаза, поклонилась.
   - Доброе утро, - сказал ей Брендон. - Что, Ваннис принимает?
   Женщина перевела взгляд с испачканной одежды Брендона  на  лицо  Жаима  и
опустила глаза.
   - Ее нет дома,  Ваше  Высочество.  Желаете  что-нибудь  передать?  -  Она
открыла дверь пошире и указала на пульт в вестибюле.
   - Ничего, увидимся позже, - небрежно махнул рукой Брендон. - Пожелайте ей
доброго утра. - Он зашагал прочь, и женщина молча поклонилась ему вслед.
   Брендон, направляясь к ближайшей остановке транстуба, спросил:
   - Ну что, хорошо я рассчитал время?
   Жаим собрался было задать вопрос, но тут с ними поравнялась группа Дулу -
аристократы продвигались вежливо, но решительно, отвешивая глубокие поклоны.
Брендон оказался в центре опросов и комментариев, предоставив  Жаиму  ломать
голову над загадкой этого "расчета".

***

   В перистиле келлийского анклава Элоатри встретили трое пляшущих  келли  -
они вертели своими шейными отростками и легонько похлопывали ее  щупальцами.
От них пахло корицей и  жженой  пробкой,  а  голоса  напомнили  ей  о  живых
ветроарфахна вершинах Опасных Гор Донии-Аланна.
   -  Добро  пожаловать,  нумен,  -  прощебетала  связующая,  и   все   трое
волнообразно изогнули шейные отростки, изображая церемониальный поклон.
   Она  вернула  поклон,  улыбаясь  тому,   как   любят   келли   копировать
человеческие жесты, внося в них свою неподражаемую триединую грацию. Но  под
их неподдельным энтузиазмом Элоатри остро, как никогда прежде, почувствовала
эманацию чуждой расы,  отягощенной  наследственной  памятью,  которая  людям
доступна разве что только в снах.
   Во время всего продолжительного обмена приветствиями Элоатри  думала,  уж
не повинно ли в этом чувстве присутствие здесь  генома  келлийского  Архона,
каким-то образом вплавленного в организм юного рифтера. У келли память  тех,
кто уходит к Телосу, жива и досягаема.  А  их  Архон,  убитый  на  Артелиопе
Эсабианом, был вместилищем  наиболее  древних  знаний:  только  та  погибшая
тройка помнила, как келли стали разумными  существами  больше  миллиона  лет
назад.
   Келли провели Элоатри в теплое  помещение,  где  стояла  влажная,  пряная
атмосфера  их  родного  мира.  В  единственной  большой   комнате   болтался
долговязый Ивард, пламенея своей рыжей шевелюрой в густой листве  келлийских
растений. Он покраснел из-за того, что его застали  за  просмотром  сериала.
Элоатри испытала минутное отвращение; внезапный прилив крови к тонкой  коже,
позеленевшей под действием келлийского генома,  придал  мальчику  вид  плохо
набальзамированного трупа. Позади него молча стояла высокая, одетая в черное
должарианка вместе  с  двумя  маленькими  инопланетянами  в  пушистых  белых
шкурках.
   Глаза Элоатри обратились к зеленой ленте, вросшей в запястье Иварда -  ее
цвет окрасил его руку по всей длине, до  короткого  рукава  рубашки.  Здесь,
подчиняясь биологии келлийских лент, содержащих в себе и половые, и  нервные
клетки, запечатлелись остатки памяти Архона.
   - Ивард, - спросила Элоатри, - как ты себя чувствуешь?
   - Нормально... нумен, - тряхнул головой мальчик.
   Келли обступили его, трубя  и  ухая,  и  он  стал  отвечать  им.  Элоатри
моргнула - она не знала,  что  человеческое  горло  способно  воспроизводить
такие звуки. Оно и правда подвело, потому  что  Ивард  умолк  и  закашлялся.
Келли заставили его опуститься  на  груду  подушек  в  середине  комнаты,  а
Элоатри по их настоянию села рядом.
   Ивард, справившись с кашлем, посмотрел на Вийю.
   - Теперь уже скоро, Рьокик, - сказала она. Руки она держала за спиной, не
касаясь его, но что-то в ней успокоило мальчика, и он откинулся на подушки.
   - Они снимут с меня ленту, - храбро  объявил  он  Элоатри,  показав  свою
костлявую руку. В другой руке он сжимал какой-то мелкий  предмет  -  Элоатри
видела кусочек шелка, торчащий из его кулака.
   - Мы снимем только геном, - пропела, как флейта, связующая. - Архон  стал
частью тебя, а ты - часть его, триединого. Это произошло далеко, неизвестным
нам образом. - Двое других согласно  замычали,  гипнотически  вращая  своими
щупальцами.
   "На Дезриене, в Сновидении".
   Элоатри не знала деталей встречи Иварда с главной тайной  Нью-Гластонбери
- он никогда не говорил об этом. Но до того, как это случилось, он умирал  -
лента одолевала его иммунную систему.
   Эйя внезапно подошли поближе, глядя не на келли, а на Элоатри. Когда  она
встретилась с их фасеточными  глазами,  они  тихо  защебетали:  быть  может,
узнали ее?
   - Они помнят вас, Фанесса, - сказала Вийя.
   - Спасибо. Вы тоже участвуете в этой процедуре?
   Вийя кивнула.
   Ивард приподнялся на локтях и спросил вызывающе и вместе с тем испуганно,
как заведено у подростков всей вселенной:
   - А это больно?
   Келли мелодично рассмеялись.
   - Ничуть, маленький искатель. - Связующая зашла  за  спину  Иварда,  двое
других стали впереди, и вся троица  образовала  равнобедренный  треугольник.
Вийя опустилась на колени между  двумя  передними,  лицом  к  мальчику.  Эйя
расположились позади нее, поблескивая глазами в неожиданно  померкшем  свете
комнаты.
   Наступило молчание, и постепенно до слуха Элоатри  дошел  тихий  гул.  Он
усиливался - голоса то сплетались, то разделялись в гипнотической  гармонии.
Шейные отростки келли медленно извивались, мясистые лилии ртов были нацелены
на Иварда - он заморгал, как будто борясь со сном, глаза  его  закрылись,  и
напряжение ушло из тела.
   Трио зазвучало громче, резонируя в груди Элоатри. В  полифоническом  гуле
слышался слабый  ритм.  В  комнате  стало  еще  темнее,  и  ленты  связующей
засветились  фосфорическим  блеском,  пульсирующим  в  такт  пению.  Мелодия
тревожила - в ней заключались эмоции, недоступные человеку.
   Лента на запястье у мальчика  тоже  засветилась,  переливаясь  в  том  же
ритме, а пение делалось все громче, захлестывая  Элоатри  потоком  ощущений.
Ладонь защекотало, и ожог от Диграмматона  стал  пульсировать  согласно  все
более  четкому  ритму.  Казалось,  будто  целый  хор  келли  исполняет   эту
невероятно сложную мелодию. Все поплыло  перед  глазами  у  Элоатри,  и  она
поймала себя на том, что раскачивается. Она отрешилась от страха, отрешилась
от себя и только смотрела - стоя на краю пропасти глубиной  в  миллион  лет,
она вглядывалась в предысторию расы, ставшей цивилизованной еще до того, как
человечество научилось говорить.
   Ивард открыл рот, и его высокий тенор вплелся в  пение  келли.  Его  тело
по-прежнему лежало совершенно  спокойно,  только  рука,  окруженная  зеленой
светящейся лентой, поднялась и слегка  покачивалась  в  воздухе.  Вийя  тоже
раскачивалась, и в ней чувствовалось громадное напряжение.
   Элоатри подумала было, что у нее помутилось в глазах,  -  но  нет,  лента
Иварда в самом деле разделилась надвое, и из зеленоватой кожи выросла  новая
петля. Внезапно спина Иварда выгнулась, и ужасный крик сорвался с  его  губ.
Но Вийя тоже подняла голос и каким-то  образом  вернула  Иварда  в  гармонию
келли.  Еще  дважды  мальчик  издавал  крик,  и  боль   пронизывала   печать
Диграмматона, выжженную на ладони Элоатри, но вот шейный отросток  связующей
метнулся вперед, как наносящая удар змея, поддел петлю, выросшую из запястья
Иварда, и сорвал ее прочь.
   Песнь преобразилась в крик торжества и радости. Зеленое кольцо, вращаясь,
медленно спустилось по шее связующей и исчезло в ее  лентах,  встопорщенных,
как от сильного электрического заряда. Разноцветная рябь прошла по ее  телу,
сопровождаемая волной сложных запахов. У Элоатри заслезились глаза.
   Вслед за этим  настала  тишина.  Келли  стояли  не  шевелясь,  их  шейные
отростки  застыли  недвижимо.  Но  тут  эйя   внезапно   подняли   визг,   с
нечеловеческой быстротой  мотая  головами  из  стороны  в  сторону,  а  Вийя
забилась в судорогах синхронно с ними. Келли затрубили и обратили шеи  в  их
сторону,  сами  не  двигаясь  с  места.  Элоатри  сидела  как  завороженная.
Диграмматон на ладони снова дал о себе знать, и весьма чувствительно.
   Маленькие эйя вышли вперед. Вийя повесила голову и уперлась руками в пол,
словно пытаясь удержать страшную тяжесть, рухнувшую ей на  плечи.  Крохотные
ручонки  эйя  заплясали  вокруг  медленно  расслабляющегося  тела  Иварда  и
замерли, переплетенные, у его головы.
   Напряжение, сковавшее Вийю, стало медленно отпускать ее. Ивард со свистом
захрапел и совсем обмяк, погрузившись в глубокий сон.  Что-то  выкатилось  у
него из руки и, глухо звякнув, упало на пол. Вийя тут же протянула  дрожащие
пальцы и подобрала это. Элоатри успела разглядеть серебряную монету и смятую
шелковую ленточку - потом Вийя затолкала эти вещицы спящему Иварду в карман.
При виде монеты ладонь отозвалась последней пророческой болью и успокоилась.
   Эйя отошли назад, и все затихло.
   Они долго оставались в таком положении - потом дверь внезапно  открылась,
и вошли двое мужчин. Элоатри, погруженная в себя, узнала в одном Эренарха  и
обернулась, чтобы посмотреть на него еще раз. Он то ли упал, то ли  подрался
с кем-то - его одежда была  перепачкана  грязью  и  зеленью,  на  щеке  тоже
виднелся след. Не чище был и его телохранитель, рифтерский мастер уланшу.
   Эренарх, остановившись, посмотрел  на  келли,  застывших  вокруг  спящего
мальчика, и  на  Вийю.  Выражение  его  лица  не  изменилось,  а  мимолетное
ощущение, посетившее Элоатри, тут же прошло, оставшись неразгаданным.
   На лице Вийи отражалась усталость  и  что-то  еще,  придающее  напряжение
чертам. Она встретилась  глазами  с  Элоатри,  и  ее  облик  сразу  сделался
непроницаемым. Келли двинулись к Эренарху. Он  поздоровался  с  ними,  снова
прибегнув к языку знаков, но быстро покончил с этим и спросил:
   - Теперь он поправится?
   Вопрос адресовался Вийе. Она мельком, с непонятным выражением,  взглянула
на Брендона и тут же отвела глаза.
   - Да, поправится.
   Связующая, пританцовывая, увела Эренарха в  сторону  от  спящего,  и  вся
троица повела с ним сложный мимический разговор.
   Элоатри воспользовалась моментом, чтобы спросить молчащую должарианку:
   - У вас с Ивардом телепатическая связь?
   Жгучие темные  глаза  скользнули  по  Элоатри  и  ушли  вбок.  У  Элоатри
защекотало внутри, как при проходе сквозь систему безопасности.
   - Это делают эйя, - тихо и мягко  ответила  молодая  женщина.  -  Похоже,
через них я могу связаться с кем угодно. Даже  с  вами,  -  добавила  она  с
легкой улыбкой.
   "Вот откуда эта щекотка".
   -  Но  это  дается  вам  нелегко,  правда?  -  спросила  Элоатри.  -   Вы
расплачиваетесь депрессией, головокружением, страшной потерей энергии?
   Вийя пожала плечами, но не стала отрицать.
   - Я спрашиваю, потому  что  думаю,  что  могу  помочь  вам,  -  объяснила
Элоатри.
   Вийя вскинула глаза, и из-под ее  маски  проступило  легкое  удивление  и
большое недоверие.
   Элоатри улыбнулась, всеми силами стараясь убедить ее:
   - У людей телепатия действительно редкое  явление,  хотя  так,  очевидно,
было не всегда.  И  островитяне  с  Хореи,  к  которым  принадлежите  и  вы,
определенно обладали этим свойством, пока пришельцы с материка не  истребили
их. - Элоатри сделала  паузу.  Вийя  молчала,  но  Элоатри  знала,  что  она
внимательно слушает. - Среди беженцев, прибывших на Арес, есть и мои коллеги
из колледжа Синхровосприятия и Синхропрактики. По ряду причин  они  остались
жить на борту своего корабля.  Так  вот,  там  находится  один  должарианец,
выходец с вашего Хореи. Я спрошу, не согласится ли он поработать с вами.
   Вийя по-прежнему молчала.
   "Но она не ответила отказом".
   Элоатри знала, когда надо перестать нажимать.
   - Я свяжусь с вами, - сказала Верховная  Фанесса  и  вышла.  Ей  хотелось
улыбнуться, но потом ей вспомнился тот  единственный  взгляд,  который  Вийя
бросила на Эренарха.
   "Надо будет действовать очень осторожно".

***

   Волнение эйя все еще кипело у Вийи в голове, когда она проводила взглядом
Верховную Фанессу. Их мысли она не могла постичь,  а  образы  напоминали  то
время, когда Аркад явился на Дис с Сердцем Хроноса,  ныне  потерянным.  Зато
теперь стал ясен смысл битвы за  Артелион.  Усиление  связи  между  Ивардом,
келли и эйя каким-то образом выдало присутствие здесь, на Аресе,  урианского
механизма - менее мощного, чем Сердце, и потому до сих нор не обнаруженного.
Эйя, не знающие машин, не понимают, на  что  наткнулись,  но  Вийя,  капитан
космического корабля, поняла.
   Панархисты умудрились захватить одну из гиперраций Эсабиана.
   "И если они обнаружат, что я это знаю, они не выпустят м