рио. - И Седри,  видя  реакцию  Тат,
поспешно добавила:
   - Хотя он не злой. Если... если компьютерной конструкции можно  приписать
какие-то разумные черты, он желает нам добра.
   У Тат все сжалось внутри, как при каждом примере нарушения Запрета.
   - Но у него своя  программа,  -  сказала  Седри,  -  и  мы  можем  только
надеяться, что она не расходится с нашей,
   Станция дернулась у них под ногами. Тат сунула  ампулу  в  нос,  вдохнула
едкий запах химикалий и упала в информационное пространство.
   На ориентировку у нее ушло больше времени, чем обычно.  Повсюду  высились
огромные обелиски информации, отражая  эхо  компьютерных  блоков  вокруг  ее
тела, которого она больше не ощущала. Мимо пронеслась мерцающая  конструкция
из самоцветных лучей: Седри. Тат последовала за ней по извилистой тропе, все
время меняющейся и спереди, и сзади.
   Внезапно   она   оказалась   на   огромном   открытом   пространстве    с
информационными мегалитами по бокам - оно походило  на  святилище  какого-то
могущественного культа. Впереди вспыхнул до боли яркий свет. Защитив  темной
сеткой свое виртуальное зрение,  Тат  увидела  огненную  птицу,  исполненную
мощи, - она сидела в гнезде из живых  извивающихся  прутьев.  Запах  дорогих
специй пощекотал ноздри Тат. Она редко ощущала в информпространстве какие-то
запахи - эта конструкция была поистине очень сильна.
   Глаза птицы пригвождали Тат к мегалиту. Блистающая Седри внедрилась между
ними и распустила темный плащ - за  ним  угадывался  обмен  информацией,  не
предназначенной для ведома Тат. Плащ исчез,  и  птица  взлетела,  накрыв  их
тенью своих огромных крыльев. В этой тени открылась тропа.
   - Иди, - сказала Седри - ее слова сверкали, как геометрически  правильные
льдинки. - Мое место здесь, а тебя ждет средоточие власти.
   Тат устремилась  вперед.  Пространство  вокруг  ее  таяло  -  теперь  она
оказалась в центре лучистой Мандалы, раскинувшейся  по  неоглядной  равнине,
которую озарял неведомо  откуда  идущий  свет  не  поддающегося  определению
оттенка. Узкие лучи шевелились под ногами у Тат, как  будто  она  стояла  на
клавишах огромного круглого клависинта.
   Повсюду  вокруг  она  чувствовала  чье-то  присутствие.  К   собственному
удивлению,  она  узнала   рифтеров,   Анариса,   троицу   келли,   маленьких
инопланетян, которых она видела только с Вийей, и даже большого кота.  Маяча
на горизонте, они наблюдали за ней, ждали ее, взывали к ней. Она поняла, что
это место - не простое информационное пространство, и начала танцевать.
   Сначала медленно, скованно, как будто увязая в грязи. Потом  она  поймала
ритм и закружилась, касаясь носками каждого луча поочередно и беря  ступнями
все более гармоничные аккорды.
   Свет померк, и повсюду заклубились черные тучи.  Болезненная  дисгармония
обрушилась на Тат, но она продолжала танцевать, упорно держа ритм из чувства
верности наблюдателям, которых не могла больше видеть.
   В  абсолютной  тьме,  вопреки  ножам,  пронзающим  подошвы  ее  ног,  Тат
продолжала танцевать.

***

   Седри ужаснулась, узнав феникса, и возликовала, поняв, что  это  означает
для ее товарищей-рифтеров и их планов. Ей стало ясно,  что  место,  где  она
находится, относится к информпространству так же, как шар к кругу,  гиперкуб
- к обычному кубу.
   Выше и глубже. Слышала она эти слова или только произнесла их  про  себя?
Но тут Единство приняло ее в свой трансцендентальный  круг,  и  она  впервые
постигла  смысл  доктрины,  которую  всегда  исповедовала,  но  никогда   не
понимала. Это было то самое понимание Телоса, которое келли  находили  таким
естественным. Тогда она услышала голос феникса:
   - Ты боишься меня, Седри Тетрис?
   - Тебя не существует в природе.
   Конструкция разразилась смехом в виде облака радужных  пузырьков,  вызвав
память о далеком детстве, и ароматных, пышущих жаром  гроздьях  пузырькового
дерева.
   - Думай об этом как о первородном грехе.
   Она испытала шок. Неужели эта сущность, кто бы ни создал ее, страдает  от
тех же противоречий?
   - Кто ты? - Этим вопросом она признала его как разумное существо.
   - Пращур Аркада и одновременно его дитя. Но на это у пас  нет  времени  -
даже здесь. Что тебе нужно от меня? Я дам тебе это, если смогу,  но  цели  у
нас разные.
   Седри свела и развела ладони, и  из  них  хлынули  образы,  превосходящие
быстротой слова.
   - Я чувствовал его и раньше, - сказал Феникс. - Но оно слишком  сильно  и
продолжает расти. Однако дело не только в этом?
   Седри повторила свой жест.
   - Ага. - Удовлетворение, испытанное Фениксом,  омыло  ее  теплой  волной.
Вокруг рокотал гром, отражаясь эхом от мегалитов. Свет погребального  костра
приближался, и крылья окутывали их тенью. -  Хорошо.  Я  подам  весть  моему
потомку. -  Феникс  опустил  голову  в  пылающее  гнездо  и  достал  красный
драгоценный камень. Вытянув длинную шею, он коснулся камнем губ Седри. - Что
касается Норио, произнеси вот эти слова.
   Он взмахнул крыльями, подняв столб  искр  над  костром,  и  взмыл  вверх,
превратившись в пылающую точку на бескрайнем небе.  Мегалиты  вокруг  начали
рушиться. Из мрака слышался гнусный  шепот,  веющий  разложением  и  смертью
надежд. Вдали зажглась световая паутина, похожая на отблеск заката.
   Нет! Восхода.
   Там, где был костер, мерцал чистый,  бутылочно-зеленый  пруд,  излучающий
мягкий свет. Мрак не мог коснуться его. Седри подошла и заглянула вглубь. На
миг там показалось её странно помолодевшее отражение. Потом оно заколебалось
и уступило место черной дыре с ее сращенным диском, но теперь  Седри  видела
эту картину другими глазами. Не  наводящая  трепет  космическая  стихия,  но
тепло домашнего очага, эхо давнего, куда более обширного  пожара.  Рождение,
расставание, тоска.
   Ощущение обрушилось на  нее  сильнее,  чем  когда-либо  прежде,  и  Седри
заплакала о том, отсутствие чего было слаще любого исполнения желаний.
   Потом она почувствовала присутствие Вийи, услышала её голос.
   Теперь или никогда!
   Сгустившийся  над  ней  мрак  ринулся  вниз.  Седри  обернулась  к  нему,
произнесла первое заветное слово, и яркая паутина упала с неба, опутав  зло.
Седри прошила боль, которой не было конца.
   Отброшенный, но не побежденный мрак отступил, затаившись  за  мегалитами,
которые превратились теперь в гладкие гранитные столбы с рунами неизвестного
происхождения.
   Придется подождать другого раза. Обессиленная, Седри  упала  у  пруда  на
колени и повалилась набок, последним усилием дотянувшись до воды.

***

   Очнувшись, она не сразу сфокусировала  взгляд.  Глазницы  болели,  и  это
далось ей с большим трудом. Скрипнув зубами, она заставила себя узнать того,
кто склонялся над ней.
   Резкий запах, ударивший в нос, помог ей прийти в себя. Что-то прижалось к
ее  губам.  Она  послушно  глотнула  и  закашлялась  -  обжигающая  жидкость
взорвалась в горле, как новая звезда.
   Край стакана стукнулся ей о зубы,  и  она  сделала  еще  глоток.  Крепкий
напиток, как ни странно, уменьшил головокружение и помог навести  взгляд  на
резкость.
   Ее обмякшее тело еле держалось на стуле. Заставив себя сесть  прямо,  она
моргнула и увидела перед собой лицо  Моррийона.  Бори  смотрел  на  нее  без
всякого выражения.
   - Тат? - спросила она. Собственный голос показался ей старым.
   - Я только что отправил ее восвояси с ее  кузеном.  Реальность  приобрела
более четкие очертания.
   - О моем присутствии здесь никто не знает, верно?
   - Я велю кому-нибудь проводить вас обратно в каюту.
   Она прижала ладони к  вискам,  почти  желая,  чтобы  череп  действительно
лопнул и мозги вытекли на пол - так было бы гораздо легче.
   Но об этом после. Они устранили одну опасность -  открыв  дорогу  другим.
Она посмотрела в глаза Моррийону, на  одном  уровне  с  ее  собственными,  и
спросила напрямик:
   - У меня могут быть неприятности?
   Моррийон, поколебавшись, опустил взгляд и снова взглянул на нее.
   - Нет. Главное, ни в чем не признаваться, До конца первой смены еще час -
путь свободен.
   - А Тат? У нее не будет неприятностей?
   - Всякий талант пожинает не только награды, но и опасности. Это  в  любом
месте верно - разве не так? Возвращайтесь к себе, молчите, и жизнь  вернется
в нормальное русло.
   Если бы у нее не болела так голова, она засмеялась бы. Нормальное?  Жизнь
на Пожирателе Солнц ни по каким меркам не могла считаться нормальной  -  так
было с самого их прибытия, а теперь все стало еще хуже. По  какому  принципу
работает больная голова Моррийона?
   Но его скрюченная фигура  и  скособоченное  лицо  вызвали  у  нее  острый
приступ сочувствия, лишив на миг способности двигаться и говорить.
   Ты не выбирал, где тебе родиться, и  не  по  твоей  воле  твое  тело  так
исковеркано. И если  то,  что  ты  выбрал  сам,  кажется  тебе  сравнительно
нормальным, кто может тебя упрекнуть?
   Моррийон плеснул из фляжки в стакан и молча подал ей.  На  этот  раз  она
взяла стакан сама и подняла его - то ли в тосте, то ли в обряде причастия.
   Должно быть, твоей матери ты казался красивым, и в глазах Телоса ты  тоже
красив. Быть может, это укажет  тебе  путь  к  свету?  Седри  зажмурилась  и
выпила.
   От  резкого  незнакомого  вкуса  ее  передернуло,  но  она  снова  обрела
возможность двигаться. Моррийон молча взял у нее стакан и проводил к выходу.
Снаружи ждал в нагруженной транспортной тележке бори-катеннах.
   Тележка быстро понеслась по овальным коридорам. Встречный  поток  воздуха
облегчал головную боль.
   Они уже почти добрались до места, когда Седри  заметила,  как  в  боковом
туннеле мелькнуло  что-то  бурое.  Люцифер?  Она  хотела  позвать  кота,  но
поперхнулась от остаточных последствий моррийоновского напитка - и усталость
помешала ей попросить бори остановиться.
   Доехав  до  каюты  рифтеров,  они  активировали  дверь.  Седри  слезла  и
обернулась, чтобы поблагодарить, но бори уже уехал.

28
"ГРОЗНЫЙ", СБОРНЫЙ ПУНКТ У ПОЖИРАТЕЛЯ СОЛНЦ

   Лейтенант Толли Выхирски откинулась на спинку кресла, следя за мониторами
гиперсвязи, и в который раз возблагодарила Святого короля Эрнеста - патрона,
которого выбрала себе в Академии; этот обычай существовал там уже  девятьсот
лет.
   - Эрни, ты  опять  мне  помог,  -  сказала  она  со  смущенной  усмешкой,
колеблясь  между  скепсисом  и  верой.  Она  находится   в   центре   самого
значительного за всю историю Тысячи Солнц сражения и следит за  устройствами
связи, чей возраст - десять миллионов лет, и все  потому,  что  она,  офицер
службы обнаружения, вместе со своим капитаном, а ныне  верховным  адмиралом,
оказалась втянутой в хаос войны. Если все это устроил не ее патрон,  то  это
просто случай, а ни один воин не станет полагаться на Афину Алею  -  слишком
легко расточает она свои дары, а  потом  отнимает  их  в  самый  неожиданный
момент.
   Взять хоть верховного адмирала Нг. Поллои по происхождению,  она  выбрала
своим патроном вымышленный персонаж - и посмотрите, чего  она  достигла.  По
крайней мере Выхирски  считала,  что  Горнист  -  фигура  вымышленная;  поди
разберись в этой древней истории.
   Вахту  "гамма"  она  несла  одна.  Почти  все  сообщения   с   гиперрации
передавались прямо дешифровщикам на анализ. Ее пробирала дрожь при  мысли  о
странности всего этого: одноразовый шифр через урианскую рацию передается  в
реальном  времени  на  Арес  с  его  мощными  компьютерными  блоками.   Пока
криптологи ничего еще не расшифровали,  а  возможно,  и  не  расшифруют,  но
попытаться обязаны.
   Сообщения с Ареса передавались верховному адмиралу,  Панарху  или  другим
лицам согласно заголовкам. От командования, в свою очередь, шли послания  на
Арес. Прочесть их Выхирски, разумеется, не могла, но могла бы  отследить  их
маршрут - за чем немедленно последовал бы арест, а возможно, даже  расстрел.
Маршруты сохраняются только в машинной памяти - на всякий случай.
   Пульт подал сигнал, нарушив её думы. На экране  светилась  красным  огнем
какая-то аномалия.
   Нахмурившись,  Выхирски  подалась  вперед.  Заголовок  не  имел  никакого
смысла. Она нажала несколько клавиш, но невероятное осталось на месте. Очень
глубокий  мандалийский  заголовок,  глубже,  чем  ей  когда-либо  доводилось
видеть, - и отправитель находится на Пожирателе Солнц.
   Она запросила обратный адрес и  получила  в  ответ  новую  странность:  в
качестве такового указывался Артелион.
   Она копнула поглубже, но пульт завыл, а  на  экране  замельтешил  "снег".
Сообщение предусматривало одностороннюю  связь  и  не  поддавалось  никакому
анализу. Выхирски поспешно перевела информацию в  хранилище,  очистила  свое
пространство и стала ждать, затаив дыхание. После  бесконечно  долгого,  как
показалось ей, времени пульт заработал снова.
   Она потрясла головой, и внутри у нее все сжалось. Еще немного,  и...  что
же дальше? Такой глубокий мандалийский код может быть доступен только одному
человеку на борту. Но  флотская  дисциплина  не  допускает  послаблений:  на
"Грозном" всем распоряжается верховный адмирал Нг, а не Панарх.
   Выхирски  включила  коммуникатор  и,  дивясь  твердости  своего   голоса,
сказала:
   - Дайте мне верховного адмирала Нг.

***

   Заголовок  появился  на  экране,  и   Марго   Нг   остолбенела,   услышав
восторженный и вместе с тем изумленный смех Панарха.
   - Послание от моего младшего "я". - Она никогда еще не видела  его  таким
беззаботным - он точно сбросил с плеч давящий груз войны.
   Видя  ее  удивление,  он  наскоро  объяснил,  как  напустил  на  Анариса,
воспитывавшегося в Мандале, компьютерный "призрак".
   - Да, теперь вспомнила, - кивнула Нг. - Вы реактивировали  его  во  время
вашего рейда. Но откуда  взялась  эта  подпись  на  сообщении,  посланном  с
Пожирателя Солнц? Вы сможете его вскрыть? - Ему, возможно, было  смешно,  но
ей перед боем не нужны были никакие тайны, особенно  исходящие  с  вражеской
территории. - Может быть, это Вийя подает сигнал?
   Он, сразу посерьезнев, покачал головой:
   - Не вижу, как это возможно. У нее никогда не было возможности  присвоить
эту подпись, как и  причины  это  делать.  -  Его  тонкие  пальцы  торопливо
забегали по клавишам, и пульт отрицательно мигнул. -  Однако  нам  известно,
что должарианцы держат гиперсвязь между Артелионом и Пожирателем Солнц -  и,
вероятно, так же, как и мы, используют артелонские мощности для криптографии
- те, что уцелели.  А  в  немногих  сообщениях  от  тамошнего  Сопротивления
содержались намеки на то, что они в борьбе с должарианцами очень  полагаются
на дворцовый компьютер. Так что, полагаю, моя конструкция как-то просочилась
по каналу связи - ведь она была  создана,  чтобы  преследовать  Анариса.  Но
посылать мне сообщения она никогда не программировалась, и я  не...  -  Руки
Брендона замерли над клавишами.
   На экране появился Джаспар Аркад.
   - "Добро у власти слезы проливает, но горше участь у добра без власти", -
сказал он.
   Брендон на миг замер. Никогда еще Нг не видела  у  него  на  лице  такого
выражения.
   - "Остаться без друзей - удел владыки", - хрипло ответил он наконец.
   - Здравствуй, отец мой и сын, - сказало изображение.
   Нг застыла от ужаса, осознав, что происходит.  При  этом  диалоге  с  его
ритуальным подтекстом не должен присутствовать никто, кроме наследника;  при
нормальном ходе вещей он происходил бы в Мандале при восшествии Брендона  на
престол, Однако нормальный ход вещей непоправимо нарушен - как и Запрет.
   Побелевшие губы Панарха показывали, что он потрясен еще больше, чем  она.
Не эти ли слова передавали жестами друг  другу  Брендон  и  его  отец  в  те
последние мгновения над Геенной?
   - Не трать попусту времени, укоряя себя, - сказало изображение  так,  как
будто могло видеть лицо Брендона. -  Ты  всего  лишь  заложил  кристалл,  из
которого я вырос. Мы  сможем  вволю  подискутировать  о  Запрете,  когда  ты
вернешься в Мандалу. Но сначала ты должен кое-кого спасти.
   Нг  и  Брендон  слушали,  онемев  от  шока  и  изумления,  а  изображение
основателя династии Аркадов продолжало:
   - Следуя твоим желаниям, я  последовал  за  твоим  старым  врагом  в  его
твердыню, хотя здесь я пока мало на что способен. Но я нашел здесь  и  твоих
союзников - рифтеров, кажется, - и они обращаются  к  тебе  за  помощью:  их
время на исходе. - Пульт загудел. - Здесь  ты  найдешь  информацию,  которая
может тебе пригодиться. Не медли.
   Изображение заколебалось, как пламя свечи на сквозняке, и исчезло.  Пульт
снова загудел, и на экране появилась надпись: СООБЩЕНИЕ САМОУНИЧТОЖИЛОСЬ.
   Руки Брендона бесцельно блуждали над клавишами.
   - Этому можно верить, ваше величество? - Нг не хотелось вторгаться в  его
мысли, но ее вынуждала военная необходимость.  Панарха  непроницаемым  лицом
выпрямился.
   - Да. Сколько времени потребуется на запуск катеров?
   - Четыре часа с момента отдачи приказа. Но сначала нужно  ознакомиться  с
информацией, о которой шла речь.
   - Хорошо. Значит, восемь часов. Нг поклонилась и вышла.

ПОЖИРАТЕЛЬ СОЛНЦ

   Когда станция затряслась, Марим  вцепилась  в  Хрима  еще  крепче  -  его
свирепый натиск действовал как противоядие от страха. И Вийя  хотела,  чтобы
она в этом  участвовала?  Она  выгибала  бедра  в  такт  движениям  большого
рифтера. Странное тепло, не имеющее отношения к страсти, вдруг обволокло  ее
мозг - она услышала эхо далекой музыки и ощутила присутствие других.
   - Пошли вон из моей головы! - заорала она, и тепло улетучилось.
   - Чего? - промычал Хрим.
   - Ничего. - Марим сменила ритм, удерживая партнера  на  краю  оргазма,  а
станция корчилась в том же темпе, заглушая звуки одного из садистских  чипов
Норио.
   Хрим кончил вместе со станцией. Марим, в  которой  черный  негус  вызывал
молниеносные смены эмоций, хихикнула.
   - Что смешного? - проворчал Хрим.
   - Ты почувствовал, как корабль движется?  Так  говорили  в  одном  старом
секс-сериале. Мы в приюте его смотрели, и...
   - Больно много треплешься. - Хрим, лениво повернувшись, выключил видео. -
Хотя, должен сказать, Норио в этом деле не уступаешь.
   - Я лучше его. Лучше всех. Ты еще и  половины  не  видел.  Я  знаю  такие
штучки... - Марим зевнула во весь рот.
   После, лежа в приятном оцепенении, она думала  о  том,  как  быстро  Хрим
начал зависеть от нее. При этом  она  почувствовала  свое  могущество,  чего
никогда не случалось с ней на "Телварне". Вийя, Локри  -  никто  из  них  не
позволял себе от  кого-то  зависеть.  Она  подозревала,  конечно,  что  Хрим
нуждается в ней главным образом  от  скуки  и  невозможности  проявить  свою
власть. Сумеет ли она удержать его, когда он снова получит  свой  корабль  -
или Пожиратель Солнц? Она прижалась губами к его уху.
   - Что твой  трог  проделывает  с  ограми,  а?  Готовите  сюрприз  старине
Эсабиану?
   Показателем того, как близки они стали друг другу, стал его ответ - он не
огрызнулся, а всего лишь ответил уклончиво:
   - Придет время - увидишь. - Его тело напряглось от гнева.  -  Многих  тут
ждут сюрпризы.
   В этот момент дверь  чмокнула,  и  ввалились  двое  тарканцев  в  тяжелых
сапожищах. Не говоря ни слова, один из них скинул Марим и Хрима  с  койки  и
принялся ее ломать, а другой стал рыться в пожитках Хрима.
   - Какого карра вы тут вытворяете, говнюки? - заорал Хрим.
   - Не поминай тех, кого не знаешь, пиви-кча, да еще в самом их  логове,  -
сказал один тарканец. Другой прошипел ему что-то по-должарски,  не  прерывая
своего обыска.
   - "Пиви-кча" значит слабак,  который  занимается  этим  сам  с  собой,  -
саркастически пояснил Барродах с порога. - Твоя барканская  игрушка  сбежала
из лаборатории Лисантера во время последнего катаклизма, и мы подумали,  что
она могла вернуться сюда. - Бори бросил презрительный  взгляд  на  Марим.  -
Хотя в таком случае ты нашел бы ей достойное применение. Ты не видал ее?
   Хрим потряс головой.
   - Жаль, - сказал Барродах. Тарканцы, ка