я
чёрной дыры, вокруг которого вращалась  загадочная  конструкция.  Поперечный
разрез солнца открыл множественные слои света в  сопровождении  целых  серий
глифов и цифр. - Но вернемся к  вашему  вопросу.  Спектр  звезды-спутника  в
системе Пожирателя Солнц показывает, что ее  эволюция  была  прервана  и  ее
ядерные реакции чем-то контролируются. Звезда стабильна, хотя не должна быть
таковой на данном этапе. Мы можем только предположить, что  контролирует  ее
Пожиратель Солнц, но этот вывод подтверждается увеличением радиуса звезды  с
тех пор, как должарианцы начали на станции свои эксперименты с темпатами.
   - И это увеличение стало теперь постоянной величиной,  -  заметил  офицер
рядом с Антоном Фазо.
   Больше он ничего не добавил, но в этом и не было нужды. Джепу и  так  был
ясен военный и  политический  смысл  этого  заявления.  Военный:  время  для
нанесения  удара  сокращается,  и  цена  атаки  возрастает  с  каждым  днем.
Политический: непосредственной причиной этой новой  угрозы  явилось  решение
Панарха относительно рифтеров с "Телварны". И это распрекрасно зажимает  рот
фракции разрушителей - они не могут напирать на  этот  факт,  не  высказывая
критики в адрес Панарха.
   - Есть разница между контролем  звезды  и  ее  уничтожением,  -  возразил
кто-то. Хуманополис, не  узнав  этого  человека,  слегка  изогнул  запястье.
(Арман Димаг Нерушан, Парадиз), - сообщил босуэлл. Парадиз. Обреченный  Мир,
которому грозит неизбежная гибель от звездного взрыва через пятьдесят  тысяч
лет. Не надо спрашивать, на чьей он стороне.
   - Верно, - ответил Омилов, - но плотность черных дыр в этой части  Рифта,
между ядром галактики и местонахождением Пожирателя Солнц, намного выше, чем
при любом естественном процессе, - тогда как за Пожирателем Солнц, насколько
нам известно, их нет совсем.
   Последовали  другие  вопросы,  и  дискуссия   постепенна   перетекла   из
стратегической в тактическую,  включающую  в  себя  оба  варианта  действий.
Хуманополис почти не уделял внимания военным деталям  -  это  было  вне  его
компетенции.
   Он предпочитал наблюдать за людьми, регистрируя приливы и отливы мнений в
Звездной Палате. Эту задачу ему облегчали исходящие  неведомо  откуда  лучи,
высвечивающие каждого оратора, и парящие лампы, висящие наиболее  густо  над
самыми крупными группами.
   Хуманополис никогда не делал вид,  в  отличие  от  многих  известных  ему
людей, что хорошо понимает панархистов. Но за  время  своего  пребывания  на
Аресе он убедился, что слишком легко поддался стереотипу, главенствующему  в
рифтерском общественном мнении. Панархисты, по крайней мере здесь на  Аресе,
не менее индивидуальны, чем любая группа рифтеров.
   Впрочем, эти - результат естественного отбора, иначе они вообще не попали
бы на Арес.
   Дулуский лоск - вот  характерная  черта  их  общества;  даже  поллои  ему
подчиняются, как бы они это ни отрицали, -  из-за  этого  и  кажутся  такими
одинаковыми.
   "Выучим еще один танец, только и всего", - думал рифтер,  пока  дискуссия
двигалась к консенсусу. Собрание разбилось на две равные по величине группы,
и компромисс казался неизбежным.

***

   - ...но мы не можем  больше  читать  гиперволновые  сообщения,  поскольку
должарианцы  вынуждают  рифтеров  принимать  строгие  меры  секретности  при
шифровании,  а  сами  перешли  на  одноразовые  коды.  Без  этой  информации
десантная атака будет глупостью! Мы ничего не знаем об их обороне, -  заявил
лидер группы аналитиков.
   - А они не могут читать наши сообщения, - высказался другой аналитик. Луч
высветил швы на его темнокожем лице, и Марго Нг  узнала  коммандера  Йергена
нур-Лиронеса.
   - Это негативный фактор, а мы нуждаемся в позитивной информации...
   "Точно кригшпиль, - подумала Марго, - старинная  разновидность  шахматной
игры, где один противник не видит фигур другого".
   Пожалуй, всем в зале уже ясно, что два возможных варианта действий отнюдь
не исключают друг друга. Панарх рядом с Нг слегка переступил с ноги на ногу,
выдавая свое беспокойство. Многие повторяют то, что не раз уже говорилось  -
можно подумать, они не  столько  хотят  убедить  других,  сколько  послушать
собственный голос. Еще немного - и нормальная человеческая  реакция  сделает
компромисс невозможным.
   Как  только  очередной  оратор  высказался,   Нг   отдала   по   босуэллу
распоряжение, и автоматика зала, согласно положенной ей по рангу привилегии,
направила свет на нее.
   - Мне думается, мы  достигли  консенсуса.  Атака  будет  двойной:  десант
добровольцев    на    Пожиратель    Солнц,    подкрепленный     объединенным
панархистско-рифтерским  флотом,  который  будет  сеять  драконьи   зубы   и
совершать рейды, - и наводка на станцию астероидов с целью  ее  уничтожения,
если десант потерпит неудачу.
   Под куполом вспыхнула световая сфера, переливающаяся желтыми, зелеными  и
красными огнями, - это дискриминаторы регистрировали импульсы  босуэллов.  В
конце концов возобладал зеленый свет, а красный, приняв желтоватый  оттенок,
поблек, хотя и не исчез совсем.
   Но Нг почти не замечала этого - сейчас она в полной  мере  ощущала,  груз
того, что только что совершила.
   Она поклонилась Панарху, и он ответил ей, как предписывалось  протоколом.
Для всех присутствующих это означало только, что она передает решение в  его
руки, а он символически на это соглашается.
   Но их взгляды, встретившись, выразили понимание, и  Марго  Нг,  верховный
адмирал Тысячи Солнц, поняла,  что  в  действительности  он  соглашается  не
только с порядком атаки, но и с  тем,  что  ей,  Марго,  возможно,  придется
сделать, и с тем, чего это ей будет стоить.
   Ибо на одном из десантных катеров, с ее же ведома и согласия,  будет  он.
Он будет на  Пожирателе  Солнц,  когда  астероиды  достигнут  точки,  откуда
возврат невозможен.
   И если с Пожирателя Солнц  не  поступит  сигнала  о  победе,  решение  об
уничтожении станции - и всех, кто есть на ней, - падет на нее.

18
ПОЖИРАТЕЛЬ СОЛНЦ

   Вийя, крутнувшись, нанесла удар ногой.
   Жаим отвел его, сделав финт, направленный сначала  ей  в  лицо,  потом  в
живот. В вихре  сконцентрированных  движений  она  парировала  его  финты  и
сделала свой. Весь мир сосредоточился на Жаиме.
   Это было облегчением... разрядкой...
   Короткий судорожный вздох вывел ее из транса, и  она,  отступив  на  шаг,
увидела багровеющее пятно на шее Жаима.
   Его глаза помутнели, и он потряс головой и на миг уперся руками в колени.
   - Здорово ты его, - сказал Локри сзади.
   Монтроз подошел к Жаиму:
   - Давай посмотрю?
   - Нет. Я в порядке. - Жаим отвел руку, выпрямился и сказал Вийе:
   - Продолжим.
   Укол совести пробился сквозь миазмы страха и похоти, окутывающие ее  мозг
- густые и злобные, словно наделенные собственным разумом.
   - Хватит, - сказала она и повалилась па стул.
   Только тогда она  увидела,  как  Жаим  устал,  и  раскаяние  побудило  ее
расширить диапазон своего внимания. Жаим подошел к подогревателю  проверить,
не осталось ли кафа. Легкая неуверенность в движениях и напряженность  одной
руки показывали, что он слишком заработался.
   "А вот у меня энергии не  убавляется",  -  подумала  Вийя  и  перехватила
взгляд Иварда. У нее уже не осталось  места  для  сожалений  -  но  ведь  ее
эмоциональный спектр, вероятно, сильно нарушает  общение  Единства,  что,  в
свою очередь, сказывается на Иварде. Правда, когда он нуждается в духовном и
эмоциональном  убежище,  келли  как-то  помогают  ему.  Но  это  убежище  не
совершенно. Сны о некой злобной сущности, обитающей на станции,  участились,
и даже келли не могут их разгадать.
   Щупальце страха проникло в ее мысли, предвещая чей-то приход. Моррийон.
   Дверь чавкнула, и в комнату  вместе  с  Моррийоном  вкатилась  зловонная,
подавляющая ум комбинация усталости, гнева и страха. От усилия не  врываться
внутрь он двигался еще более  по-крабьи,  чем  всегда.  Это  в  сочетании  с
внезапно усилившимся писком пси-заградника снаружи вызвало у Вийи тошноту.
   Моррийон оглядел всю команду, ничем не выдавая  своих  мыслей,  и  сказал
Вийе:
   - Наследник вызывает вас к себе.
   Жаим поднял голову, стиснув рот. Вийя, поборов тошноту, сказала:
   - Я никуда не  пойду,  пока  ты  не  уберешь  энергию  в  этом  проклятом
карра-пси-заграднике.
   Голова Моррийона дернулась, как от удара.  Адреналин  в  нем  вырос,  как
волновой фронт новой звезды, и Вийя поморщилась.
   Он набрал на своем блокноте контрольный код, и давление, терзающее  череп
Вийи, частично уменьшилось. Ее связь с реальностью окрепла, и она  заметила,
как Седри Тетрис слегка кивнула и  посмотрела  на  пульт.  Контрольные  коды
пси-заградников - благодаря содействию Тат Омбрик. Впервые за целую вечность
Вийя ощутила слабое желание улыбнуться.
   - Пойдемте, - сказал Моррийон, снова открывая дверь.
   Вийя последовала за ним. Выходя, она ощутила подавленность  и  недоумение
Иварда, глубокое недоверие, которое испытывала  в  этой  ситуации  Седри,  и
тихий гнев Монтроза на собственное бессилие. Марим и Локри спали.
   Немигающий взгляд Жаима следил за ней, пока дверь не закрылась.

***

   Как только Вийя с Моррийоном вышли, Жаим метнулся  к  буфету  и  вылил  в
чашку остатки  кафа.  Какой-то  миг  он  стоял,  болтая  напиток,  густой  и
ароматный после нескольких часов на подогреве.  Потом  запрокинул  голову  и
залпом выпил чашку.
   Он вернулся к своей койке и повалился на нее, чтобы скрыть дрожь, которую
не мог побороть. "Быстро же ты привык к элитному, смешанному  из  нескольких
сортов кофе на Аресе", - с усмешкой сказал он себе.
   "Телварна" знала толк в изысканных  блюдах  и  напитках  -  как-никак  ее
камбузом заправлял голголский повар. Но кофе  Монтроз  им  заваривал  редко,
только когда они были измотаны и нуждались в подзарядке  -  свое  кулинарное
творчество  ему  приходилось  ограничивать   продуктами,   закупленными   на
Рифтхавене, с добавлением трав и овощей, которые он выращивал в  гидропонных
резервуарах.
   В анклаве выбор продуктов был неограниченным, и Монтроз  первый  объявил,
что шеф-повар,  нанятый  на  время  их  экспедиции  к  Пожирателю  Солнц,  -
первоклассный мастер, даже лучше его.
   Жизнь на Пожирателе Солнц оказалась недюжинным испытанием для  организма.
Незатейливая  должарская  еда  имела  только  две  разновидности:  сухую   и
кашистую. Бесспорно питательная, она не вызывала никакого аппетита, и  Жаим,
склонный находить символику во всех аспектах жизни,  размышлял  о  том,  как
отношение к еде в разных культурах отражает отношение к личности.
   Они хотят, чтобы мы были здоровыми,  пока  мы  им  нужны.  Исполнив  свое
назначение, мы утратим всякую ценность для властей предержащих.
   Власть предержащие... Интересно, Вийя уже там?
   Чтобы отвлечься от мыслей о ней, он стал  смотреть  на  Иварда,  ушедшего
глубоко в себя. Парень с каждым днем становился все более странным - он один
не имеет ничего против заточения на Пожирателе Солнц. Его ум с помощью келли
блуждает по неведомым тропам. Единственна  опасность  -  это  страшные  сны,
которые изводят его.
   Монтроз сидит на краешке койки, большой и уютный.  Он  глубоко  несчастен
здесь, потому что чувствует себя не у дел: ему даже стряпать не дают,  и  он
ничем не может помочь своей команде.  Жаим  сильно  подозревал,  что  только
растущая дружба между Монтрозом и Седри Тетрис спасает кока от депрессии.
   Тетрис сидит в такой же позе, опустив подбородок на руки, и хмуро смотрит
на пульт. Вот она посмотрела на Монтроза - он пророкотал  ей  что-то,  и  ее
некрасивое, увядшее лицо помолодело на миг от застенчивой улыбки. Здесь, где
они вынуждены жить бок о бок, Жаим быстро научился  ценить  ее  честность  и
спокойный характер. Ей как  будто  не  составляло  труда  принимать  каждого
человека таким, как он есть, и в каждом находить что-то интересное.
   Локри проснулся, когда закрылась дверь,  и  сел,  лохматый  и  заспанный,
рядом с Ивардом. Он сильно изменился за  последние  месяцы  -  и  не  только
потому, что побывал под судом за убийство, которого не совершал. Жаим всегда
его недолюбливал и не доверял ему. Его и теперь коробило от  шуточек  Локри,
но чувство, что на него можно положиться в бою,  крепло  в  Жаиме  с  каждым
днем.
   Марим лежит, подложив руки под щеку, и смотрит в стену. В ней тоже что-то
изменилась - Жаим не понял пока  что,  но  не  думал,  что  эта  перемена  к
лучшему.
   Вийе Марим нравится - возможно, потому, что ведет себя с людьми так,  как
Вийя никогда бы себе не  позволила.  Это  Жаим  настоял  на  том,  чтобы  не
открывать Марим их плана насчет Пожирателя Солнц в те последние  напряженные
дни на Аресе. Вийя, измотанная до предела, согласилась, хотя и заметила, что
неспособность Марим хранить секреты касается только ее личных дел.
   Позднее Жаим понял, что это правда, но ему уже было все равно. Теперь  он
чувствовал, что Марим затаила обиду, и  пытался  найти  ненавязчивый  способ
решения этой проблемы. Марим, хоть тонкостью  и  не  отличается,  далеко  не
глупа.
   Запертые в этой каюте, где единственные другие помещения - это освежитель
и комната эйя, они получили  возможность  изучить  друг  друга  досконально.
Марим и Седри нашли способ выходить наружу. Случай с Марим тем удивительнее,
что у нее нет никаких особых талантов. Хотя у суровых должарских солдат она,
похоже, становится все популярнее. Седри подтверждает ее хвастливые рассказы
о том, что в рекреационной теперь стало весело. Даже Лар говорил,  что  бори
нравится там бывать.
   Точнее, нравилось - до последнего времени, подумал Жаим. У  него  холодел
затылок при мыслях о Каруш-па Рахали, о темной примитивной похоти охотника и
страхе жертвы, придающим  здешней  жизни  еще  большую  напряженность.  Этот
ритуал, столь скрупулезно соблюдаемый, за  отсутствием  индивидуальных  черт
представлялся Жаиму скорее символическим... Но с Вийей это не обсудишь.
   А сейчас она наедине с Анарисом.

***

   Моррийон молчал, идя с Вийей по коридорам. На перекрестках не было  видно
никого, кроме пары торопливо прошмыгнувших  серых.  У  туннелей,  ведущих  в
рециркуляторный сектор, стояли удвоенные посты.  Даже  от  часовых-тарканцев
шла сексуальная энергия, захлестывающая всю станцию. Но тарканцы, в  отличие
от серых, были подтянуты и готовы к бою - свой страх и фрустрацию они  умело
преобразовывали в гнев.
   Они миновали последний охраняемый перекресток, и бори нажал на вестник  у
покоев Анариса. Дверь открылась, и Моррийон  сделал  Вийе  знак  войти  -  с
каменным лицом, не  глядя  ей  в  глаза.  Его  подозрительность  с  оттенком
какого-то злобного юмора кольнула Вийю, повысив ее собственный адреналин.
   Она вышла, и ее сапоги бесшумно ступили на толстый, ручной работы ковер с
темным старинным узором.
   Анарис сидел на своем резном стуле за массивным столом, устремив  на  нее
мрачный взгляд.
   - Сядь, - махнул он в  сторону  единственного  другого  стула.  -  Хочешь
настоящего кофе? - Он встал, выше ее ростом, прошел, не дожидаясь ответа,  к
буфету, где стоял черный с золотом сервиз, и  налил  дымящийся  кофе  в  две
керамические кружки. Щедрой рукой он добавил туда какой-то крепкий  напиток,
чей пряный запах смешался с ароматом кофе. Но работающее в усиленном  режиме
тианьги быстро всосало и то и другое, сделав воздух свежим и прохладным.
   Кружки были большие, сделанные для  крупных  рук.  Анарис  поставил  одну
перед Вийей, и она охватила ее пальцами, заметив, как хорошо она подходит  к
ее ладони.
   Глотнув обжигающий напиток, она сказала:
   - У нас на корабле кофе лучше. - Анарис усмехнулся, и она спросила:
   - Мне нужно активировать станцию полностью,  чтобы  как-то  разнообразить
наше питание?
   - Здесь  никакого  разнообразия  не  существует.  Что  еще  за  нежности?
Потворство своим вкусам - это извращение.
   Она расслышала  насмешливые  ноты  в  этом  излюбленном  высказывании  их
предков.
   - Не знаю, будет ли соблюдать это правило поколение, получившее доступ на
планеты с развитым сельским хозяйством, - сказала она. - У  нас  на  корабле
богатый запас продуктов - почему мы не можем ими пользоваться?
   - Каприз моего отца. - Ананрис показал кружкой па стену. Сегодня  он  был
одет не по форме - в рубашку, брюки и .  сапоги.  -  Включи  станцию,  и  вы
сможете поджарить и съесть Барродаха, если охота.
   Она сделала еще глоток. Ликер обжигал горло.
   - Разве что поджарить - есть не станем.
   Он улыбнулся, глядя на нее поверх  кружки.  Она  сделала  третий  глоток.
Ликер уже проникал в кровь, смягчая психическую  бомбардировку.  Теперь  она
чувствовала сфокусированный луч Анариса, жгучий и прямой, как у лазера.
   - Сядь, - сказал он снова, опустившись на собственный стул. Она  оперлась
рукой на спинку.
   - Не хочу задерживаться надолго.
   - Это предупреждение или угроза? - усмехнулся он.
   - Заявление.
   - Поговорим. Выпьем кофе.
   - Не нашел лучшей добычи?
   - Разумеется, нет, - поднял брови он. Полагает, что все зависит только от
его прихоти. - Тем более что ты здесь долго не задержишься.
   Его тон слегка изменился. Вийя, посмотрев  на  него,  встретилась  с  его
оценивающим взглядом, который он не потрудился отвести. Зная, как  действует
на людей ее собственный взгляд, он ответила ему тем же.  Его  юмористическое
настроение усилилось, и он сказал:
   - Барродах тебе этого не скажет и  Лисантеру  запретит,  но  после  твоей
последней попытки станция перешла на автоматический режим активации.
   Страх пронзил ей виски, но она не подала виду.
   - Значит, она еще не полностью пробудилась. - Анарис, как  и  раньше,  не
отреагировал на этот органический термин. Но он  не  знает,  насколько  этот
термин точен. Вийя отвела в сторону мысли о том огромном, что спит в  сердце
Пожирателя Солнц - сейчас не время.
   - Нет. По расчетам Лисантера, на это потребуется около шестидесяти дней.
   Итак, моя жизнь измеряется терпением Аватара. Решив обдумать это - и  то,
как это отразится на планах  панархистов,  -  позже,  Вийя  пожала  плечами.
Анарис сказал ей об этом не без причины - сейчас он начнет свою атаку.  Пора
нанести ответный удар.
   Она поставила чашку.
   - Кто знает о том, что в тебе есть хорейская кровь?
   Он не проявил никакой наружной реакции, но  его  эмоциональный  спектр  -
сложный и чем-то неуловимо напоминающий спектр Брендона Аркада - дал  резкий
диссонанс и тут же восстановился снова.
   - А ты откуда о ней знаешь?
   - Тебе нечего ответить? - снова пожала плечами она.
   - Ответ не имеет значения
   Она  взялась  другой  рукой  за  спинку  стула  и  спросила,  в  точности
скопировав Анариса:
   - Угроза? Или предупреждение?
   - Сядь. - Он засмеялся, допил свой  кофе  и  внезапно  встал.  -  Посиди!
Впервые за много дней мне не скучно. Как же ты намерена  распорядиться  этой
информацией - если тебе, конечно, кто-то поверит?
   - Думаю, твоему отцу достаточно будет одного обвинения,  -  сказала  она,
оставшись стоять.
   Он подошел к своему пульту и обернулся.
   - Я его единственный наследник. Он слишком поторопился прикончить других,
а медицина бессильна против облучения, которое он получил при Ахеронте. Если
я умру, умрет и его род. - Анарис вернулся назад и стал лицом к  Вийе.  -  Я
подозреваю, что он знает о моем изъяне, но ничего  не  предпримет,  пока  не
получит то, чего хочет.
   - Такая адаптируемость достойна похвалы.
   - Еще? - Анарис прошел к буфету. Золотой кофейник  в  его  руках  блеснул
охряным цветом умирающего солнца.
   - Нет.
   - Скажи, что ты испытываешь к моему старому приятелю Брендону Аркаду?
   - Благодарность.
   Он оглянулся через плечо, приподняв брови.
   - За рейд, который  доводится  совершить  только  раз  в  жизни.  Анарис,
коротко рассмеявшись, отсалютировал ей кружкой:
   - Ты подняла целую бучу.
   - И неплохо поживилась на этом.
   - Отец тебе это припомнит, когда наша эпопея здесь зако