й программист. Где-то он теперь, Мги?

***

   Тат выбросила его из  головы  и  села.  Набрав  код,  она  со  смешанными
эмоциями стала ждать знакомой метки - а когда дождалась, у  нее  перехватило
дыхание.  Структура  разрослась,  разветвилась,   достигнув   уровня   почти
фрактальной сложности.
   Все  началось  как  дуэль  с  программистом   Барродаха.   Его,   сначала
неизвестного  ей,  она  потом  опознала  как  Ферразина,   находящегося   на
Артелионе. Мысль о борьбе с другим программистом через многие световые  годы
реального времени на первых  порах  привела  ее  в  восторг.  Она  не  могла
прочесть переписку между ним и Барродахом, но  засекала  каждый  его  код  и
многое узнала о своем противнике.
   Поначалу он казался простым, но потом почему-то  окреп.  Его  код  теперь
почти не поддавался разгадке. Не будь этого срочного задания, она никогда бы
не собрала достаточно ресурсов, чтобы его расколоть.
   Между тем Моррийон не станет слушать никаких оправданий. Он, возможно, не
такой урод, как Барродах - по крайней мере духовно, - но не менее опасен.  А
может, и более, если учесть, кому он служит.
   Она проверила каналы  Лисантера.  Как  она  и  ожидала,  запрошенная  ими
мощность накапливалась с предсказуемой скоростью, оставляя  ей  свободу  для
собственной тайной деятельности.
   В конце концов ей удалось расколоть одну из  конструкций  Ферразина,  что
усилило ее тревогу. Это был жучок, запущенный в ее собственную  интерфейсную
программу - в ту, которую Лисантер велел подготовить для Аватара.  Тот,  кто
пользуется этим жучком, должен быть в курсе всего, чем Аватар интересуется.
   Но с этим она ничего не могла поделать:  жучок,  несомненно,  создан  для
Барродаха, и пресечь ему доступ к интерфейсному журналу было бы фатально.
   Тат не слишком упрекала Барродаха в этом отношении; когда  дело  касается
должарских господ, сюрпризы могут привести к гибели.
   Нейраймаи продолжали свою кропотливую работу, и Тат испытала шок, увидев,
что они раскопали. Она уже где-то видела этот код!
   Однажды она играла в ДатаНете  в  щураки  -  кто  глубже  нырнет,  как  в
известной игре высокожителей, только программисты используют  для  этого  не
низкогравитационные крылья близ оси вращения, а пульт и код. И в  том,  и  в
другом случае опускаться слишком низко опасно.
   И Тат, и ее противника - это, кстати, был Мги  -  чуть  было  не  засекли
тогда. Фаг, разбивший в пух и прах их пробники, носил такую же метку,  Метку
Мандалы.
   Если Барродах получает желаемую информацию, то чистюли, похоже, делают то
же самое.
   Тат, как и все на станции, знала, что Панархия собирает силы  для  атаки,
хотя рифтеры,  патрулирующие  вокруг  Пожирателя  Солнц,  ничего  нового  не
сообщали. Но только ей одной теперь известно, что они некоторым образом  уже
здесь.
   Это не может быть Седри Тетрис. Или может? Вряд ли какой-либо программист
способен проделать подобную работу с увечного пульта в  рифтерской  каюте  -
хотя отставной коммандер, вероятно, уже сделала все, что в  ее  силах.  Тат,
как и любой программист, на ее месте поступила бы точно так же. Но  знакомый
код пришел по гиперсвязи и не мог иметь отношения к Седри.
   Тат потихоньку перенесла метку и матрицы  нейраймаев  в  свой  блокнот  и
переключилась на задание Лисантера. Его мощностные запросы  достигли  своего
пика - возможно, ей и хватит времени.
   Сердце у Тат стучало, и в желудке зарождалась  тошнота.  Обратной  дороги
нет - но, возможно, у нее никогда уже не  будет  такого  шанса.  Она  быстро
достала капкан, который  с  таким  трудом  создавала,  и  использовала  свою
временную власть, чтобы погрузить его глубоко  в  систему.  Несколько  минут
спустя она, мокрая от напряжения и терзаемая головной болью, нажала  клавишу
ПРИЕМ и принялась затирать свои следы.
   Теперь она сможет вернуться сюда с любого пульта  -  и  если  делать  это
достаточно медленно, дополнительная загрузка  не  будет  замечена.  Конечно,
если  ее  обнаружат,  некоторая  часть  мощностей  станций  будет   временно
направлена на умовыжималку - с Тат в качестве жертвы.
   Что же теперь?
   Тат посмотрела на хроно. Смена пять минут как  закончилась,  но  Лисантер
уже  освобождает  емкости.  Пора  побеспокоиться  о   другом:   надо   найти
попутчиков, идущих к рециркулятору, чтобы перехватить Дема, пока он не ушел.
Она должна благополучно довести его до их каюты - или хотя  бы  до  сектора,
занимаемого бори.
   Пульт заговорил голосом Лисантера, и Тат подскочила на месте.
   - Это все, Татриман. Можете восстановить баланс.
   Он по-настоящему взволнован - что он такое мог открыть?
   Через пару секунд  гностор  пронесся  мимо  нее  с  отсутствующим  видом.
Разобрав его конструкции и освободив компьютерные  мощности,  она  запустила
пробник в его рабочую  зону,  замаскировав  его  под  чистильщика.  Впрочем,
результаты лежали неглубоко.
   Тат почти что пожалела об этом, ибо то, что она обнаружила,  сметало  все
ее успокоительные надежды, касающиеся рифтеров, в частности Тетрис, и  в  то
же время делало еще более настоятельной  необходимость  довериться  им.  Она
очистила пульт и поспешно вышла.
   Сначала Дем, потом Лар. Он знает  этих  рифтеров  лучше,  чем  она.  Надо
решать, не пора ли открыться перед ними.

13

   Лар сдерживал себя, чтобы не смотреть то и дело на хроно,  -  но  в  этот
момент дверь чмокнула, и влетели Тат с Демом.
   - Вот уж не думал, что когда-нибудь обрадуюсь этому звуку,  -  сказал  он
вместо приветствия, и его натянутые нервы напряглись  еще  больше  при  виде
лица Тат.
   - Задержалась из-за Лисантера. Я вся липкая - пойду приму душ.
   - Мы с тобой, - с бьющимся сердцем ответил Лар. Что у нее еще стряслось?
   Они вместе вымыли Дема, уложили его в постель, и он  почти  сразу  уснул.
Вдвоем они вернулись в душ и под шум воды  заговорили  разом,  автоматически
перейдя на жаргон, включающий в себя бори, уни  и  слова  из  дюжины  других
языков, употребляемых на Рифтхавене.
   - Не опаздывай больше, - сказал Лар. - Хоть сигнал подавай, если что.  Во
всяком случае, пока этот сраный Каруш-на Рахали не кончится.
   - А что, господа все-таки охотятся за бори? Ведь это только начало!
   - Альзиах говорит, господа начнут далеко не сразу и мы их, наверное, даже
не увидим. Их нам опасаться нечего, а вот нижние чины - другое дело. Поэтому
ты должна ходить только в компании -  это  единственный  способ  обезопасить
себя,
   - Да помню я, - устало ответила Тат. - Я нашла попутчиков и забрала Дема,
как мы и договорились. Что случилось? Ты видел что-нибудь?
   - Нет, мне сообщили знаками. -  И  Лар  рассказал  ей  о  бори,  которому
переломали ноги, - он шел один  с  третьей  смены  в  рециркуляторе,  и  его
поймали в коридоре. Еще одну женщину поймали у самого жилого сектора бори  -
ей сломали ключицу и проломили череп. - Поэтому  остальные  твердо  заявили,
что отказываются обслуживать казармы серых. Даже Катеннах не сдвинет  нас  с
места. - К тарканцам бори вообще не допускались -  единственное  правило  на
этой станции, за которое Лар возносил благодарность всем сущим богам.
   Тат подставила лицо под струю воды, и Лара  охватила  жалость.  От  этого
жуткого напряжения их ничто не спасет, кроме бегства - или смерти.
   - А у тебя что нового? - спросил он.
   Тат опустила голову и прошептала сквозь завесу воды:
   - Надо решать прямо сейчас - довериться рифтерам с "Телварны" или нет.
   Лар заколебался. Снова они оказались на лезвии  бритвы,  снова  их  жизнь
зависит от правильного выбора. Вот  оно,  проклятие  нашей  жизни:  малейшая
ошибка  ведет  к  смерти,  и  вся  награда  за  правильный  поступок  -  это
возможность существовать дальше. Но он поборол свои эмоции и стал  думать  о
стоящей перед ними проблеме. Последнее время  он  послушно  осуществлял  все
уловки и стратагемы Тат, чтобы проверить, заслуживают  ли  новые  рифтеры  -
особенно программистка - доверия.  Но  все  это  либо  игнорировалось,  либо
встречалось пытливыми, хотя и дружественными, вопросами.
   Лар мог понять, зачем люди учат должарианский. Они  с  Тат  портили  себе
мозги этим гнусным наречием с тех самых пор, как поняли, что так  просто  им
отсюда не выбраться. Но учить бори? На нем никто  не  говорит  помимо  самих
бори - а бори-катеннахи стараются его забыть и никогда им не  пользуются.  В
случае особой необходимости они говорят на уни, меняя язык одних победителей
на язык других.
   Будь у них хоть немного времени, он  выяснил  бы  мало-помалу,  можно  ли
доверять бывшему офицеру Седри Тетрис. Но, похоже, времени у них больше нет.
   - Чистюли здесь. Доказательства раскиданы по всему информпроетрапству,  -
шептала Тат ему на ухо, так тихо, что он едва слышал ее сквозь шум  льющейся
на голову воды. - Хуже того, после очередной попытки темпатки станция  стала
набирать мощность сама по себе. Это медленный процесс,  но  кто  знает,  как
долго он будет длиться? И как отреагирует на это Аватар? Надо  решать  прямо
сейчас - и действовать. Прямо сейчас.
   Лар прижал большие пальцы к глазам и застонал, не  заботясь  о  том,  что
гипотетический шпион может его услышать. Хуже все равно уже не будет.
   Он пытался как-то уравновесить все факторы. Панархисты  каким-то  образом
присутствуют здесь; у Барродаха с каждым днем  крыша  едет  все  сильнее;  и
стресс усугубляется до сюрреалистических размеров тем, что где-то  за  сотни
световых лет сошлись вместе треклятые должарские луны, побуждая должарианцев
с горящими глазами рыскать в поисках секса - чем насильственнее, тем  лучше.
А тут еще и огры - пока Аватар забавляется только  двумя,  говорит  Тат,  но
скоро к ним прибавятся другие.
   Тат чувствовала его нерешительность.
   - Я оставила капкан в системе - авось что и попадется.
   - Ну а огры? Рифтеры тут не помогут, даже выжигатели мозгов.
   - Может быть, сумеем подделать бирки - защитить себя, Дема и других.
   Лар вздохнул и выключил душ.
   - Ладно, попробуем. Я  знаю,  что  они  теперь  делают,  а  Дем  здесь  в
безопасности. Я схожу за ними, а ты  спрячься  в  кладовке  около  коридора,
ведущего в рекреационную.
   Губы Тат сжались в белую линию.
   - Только скорее. Бегом.

***

   Планы, роящиеся в мозгу Седри наподобие взбесившихся насекомых, исчезли в
мгновение ока, когда они с Марим, идя за Ларом,  свернули  за  угол  и  бори
внезапно остановился. Седри заглянула  в  длинный  туннель,  не  зная,  чего
ожидать,  и  увидела  несущуюся  к  ним  Тат,  чьи  шаги  создавали  эхо   в
розовато-серых стенах.
   Задыхаясь и силясь казаться беззаботной, маленькая бори проговорила:
   - Я только что сменилась. Можно мне  с  вами?  -  В  ее  голосе  слышался
красноречивый трепет.
   - Конечно, - усмехнулась Марим, весело поблескивая  голубыми  глазами.  -
Чем больше народу, тем лучше. Что-то в рекреацию последнее  время  никто  не
ходит - скукота!
   Тат, открыв было рот, перевела взгляд с  Марим  на  Седри  и  промолчала.
Решила, видимо, что Марим знает, в чем дело и просто насмешничает.
   - По-моему, мы должарианцев не интересуем, - сказала Седри. - Пойдем.  Ты
как насчет третьего уровня?
   - Моя любимая игра,  -  с  жаром  ответила  Тат.  Лар  посмотрел  на  нее
вопросительно, и она сделала ему знак занять чем-нибудь Марим.  Он  показал,
что понял и  согласен,  к  великому  облегчению  Седри.  Из  этого  быстрого
молчаливого обмена знаками она вынесла, что двое бори хотят  довериться  ей.
По крайней мере настолько, насколько вообще можно доверять человеку  в  этом
проклятом месте.
   - Мне не часто выпадает случай поиграть с другим программистом, - сказала
Тат.  Ее  светло-карие  глаза  смотрели  твердо,  тонкие  брови   озабоченно
выгнулись, а пальцы просигналили: "надо поговорить".
   Седри ответила тем же сигналом, и Тат тихо  перевела  дыхание.  Оба  бори
внимательно оглядели лежащий впереди перекресток, и Седри поняла: прежде чем
говорить, надо благополучно добраться до рекреационной.
   В двух следующих коридорах никого не  было;  в  третьем  несколько  бори,
сбившись в кучку, чуть ли не бегом продвигались вперед - картина, от которой
у Седри адреналин повысился еще больше. Не надо было ей спрашивать Лара, что
происходит. Страшнее всего, что ты вообще не видишь должарианцев,  пока  они
на тебя не накинутся. Она представляла себе, как шайки распаленных  серых  и
тарканцев топочут повсюду в своих сапожищах, заглядывая в жилые комнаты, - а
в действительности их совсем не видно. Значит, они не смыкали глаз несколько
суток, обдумывая, на кого и когда напасть, и не говоря никому ни слова.  Вот
эта скрытность и обособленность хуже всего. Бори, как объяснил Лар,  смотрят
на это как на величайшее извращение, у Седри это вызвало испуг - и грусть.
   Она не сдержала нервного смеха при мысли  о  том,  что  должарианцы  тоже
считают бори извращенцами за то, что те занимаются сексом с  родственниками,
а  если  кто-то  решается  найти  себе  пару  на  стороне,  избранник   тоже
принимается в семью.
   "Как же еще научиться этому,  чтобы  потом  не  страдать?"  -  на  полном
серьезе заметил Лар. Седри оставила свою реакцию на этот освященный  обычаем
инцест при себе, и Лар добавил с гримасой отвращения:  "А  вот  должарианцам
нравится причинять людям страдания".
   Они дошли наконец до относительно безопасной рекреации.
   - Надо же, мы одни тут, - воскликнула Марим. - Вот дерьмо!
   - Смена только что кончилась, - пояснил Лар, стрельнув глазами в  сторону
Тат.
   - Вот хороший пульт, - показала Седри.
   Тат  кивнула,  соглашаясь:   позиция   обеспечивала   хороший   обзор   и
предоставляла целых два пути для отступления, если понадобится.
   Лар,  сказав  что-то,  направился  в  другую  сторону,  и  Марим   охотно
последовала за ним, щебеча о том, что  у  двери  сидеть  куда  лучше:  сразу
видно, кто входит и выходит.
   Седри села напротив Тат, удостоверившись, что Марим ее не видит.
   - Я подключу свой блокнот, чтобы расширить игровое поле - у меня там есть
отличный набор для третьего уровня, - сказала Тат, снимая блокнот с подвески
на поясе. Седри  улыбнулась  про  себя  -  оказывается,  бори  тоже  мастера
использовать  игры  для  маскировки.  Вспышка  света  соединила  блокнот   с
архаическим пультом. У Седри шумело в ушах,  но  лицо  Тат  выражало  полное
безразличие.
   На экране появился заголовок, и Тат напечатала под ним: "Это твое?"
   Седри  недрогнувшими  пальцами  набрала:  "Нет.  Но  здесь  налицо  очень
глубокий префикс - глубже, чем я когда-либо видела".
   "Не знаешь, что это такое?" - вздохнув, спросила Тат.
   Сердце Седри гулко стукнуло, Тат сделала первый шаг - она должна  сделать
следующий, несмотря на опасность. Сделав знак "подожди" и продолжая говорить
об игре и добавлениях Тат, Седри ввела свой флотский опознавательный код,
   Она с изумлением увидела, как что-то собирается вокруг него - в сегменте,
уведомляющем о ее отставке,  наблюдался  диссонанс.  Таинственный  заголовок
происходил не с Ареса.
   Вокруг введенного ею стержня продолжали скапливаться  чужие  коды.  Седри
слегка затошнило: тот, кто  это  программировал,  подошел  опасно  близко  -
ближе, чем когда-либо посмела бы она, - к нарушению запрета на искусственный
интеллект.
   Неизвестный,  видимо,  все-таки  принял  ее  опознавательные   данные   и
сформулировал  вопрос   -   не   словесно,   а   символически,   с   помощью
вопросительного указателя. Частью сознания Седри отметила, что Тат играет за
двоих, прикрывая ее, но Седри больше ничего не могла  сделать.  Она  связала
указатель с опознавательным узлом пульта у себя в каюте, недоступным сейчас.
Остальное придется сделать Тат.
   "Я не могу понять, - напечатала Седри. - Где ты это взяла?"
   "Пришло по гиперсвязи.  Это  с  Ареса?"  Сердце  Седри  снова  болезненно
забилось, и ей стало по-настоящему плохо, когда она прочла: "Лисантер только
что обнаружил, что у чистюль есть гиперрация. Когда Эсабиан узнает..."
   Тат оборвала фразу - продолжать  не  было  нужды.  Она  не  могла  знать,
насколько эта новость ухудшает ситуацию, а Седри не  могла  ей  сказать  без
разрешения Единства - а может, и совсем не могла.
   У нее все сжималось внутри. Тат с Ларом  ей  нравились,  и  она  от  души
жалела всех бори. Они не заслужили  существования  в  этом  аду  -  а  после
обнаружения аресской гиперрации здесь станет еще хуже. Но прежде  всего  она
обязана верностью Единству - какой бы странный вариант ее  собственной  веры
оно ни исповедовало, - а после него всем людям Тысячи Солнц.
   "Думаю, что смогу поработать с этим", - напечатала она.
   - Вот гадство, опять ты выиграла. Еще раз? - сказала  она  вслух,  бросив
взгляд на Марим и Лара, - они смеялись, поглощенные  игрой.  Потом  тряхнула
рукой, так что браслеты вышли из рукава, сняла с  одного  из  них  камень  и
подала Тат.
   "Я ношу их на себе с самой посадки, на всякий случай, - быстро напечатала
Седри. - Это деструктивный читающий кристалл. Фаг высшего уровня. Он  уберет
фильтры с нашего пульта, и я смогу нырнуть в систему.  Обещаю,  что  к  тебе
след не приведет".
   Седри знала, конечно, что Тат сначала проверит кристалл, чтобы совместить
его с системой Пожирателя Солнц. Тат  поймет,  что  Седри  дает  ей  на  это
молчаливое разрешение.
   Тат кивнула, зажав камень в ладони,  и  выключила  пульт.  В  этот  самый
момент чмокнула дверь, и послышались голоса должарианцев.
   Тат быстро восстановила игровую программу, а Седри сказала громко:
   - Ладно! Сейчас в моей груди пылает  адское  пламя.  Реванш!  Только  без
твоих дополнений. - Она  усмехнулась,  вспомнив  Монтроза  с  его  оперой  -
искусство, к которому она  постепенно  приобретала  вкус.  Королева  Ночи  -
подходящая фигура для программиста.
   Тат  прицепила  блокнот  к   поводку   и   сделала   вид,   что   целиком
сосредоточилась на игре.
   Серые болтались по комнате, и один из них громко заржал. Уж не наелись ли
они галлюциногенных  ур-плодов?  Седри  набрала  воздуха,  приготовившись  к
бегству в случае необходимости. Но дело того стоит: у "Телварны" теперь есть
союзники.

***

   Эсабиан не повернулся к вошедшему Барродаху - лишь слегка повел  головой,
когда дверь с чмоканьем сомкнулась.
   Аватар  стоял  перед  огромной  голокартиной,  которую  Барродах  недавно
оживил, надеясь хоть немного развеять скуку Эсабиана. Картина, как и прежде,
представляла вид из окна башни в Хрот Д'очча, фамильном поместье Эсабиана на
Должаре над далекими вулканами.  На  северной  границе  Хрот  Д'очча  пылали
настоящие  карра-огни.  Тени,  пробегая  по  древним  гобеленам  на  стенах,
заставляли двигаться богов и аватаров Утерянной Земли, и они в своих  танцах
и битвах разыгрывали жуткую пародию на содрогания Пожирателя Солнц.
   Барродах поежился. В покоях Эсабиана, где стазисных заслонок было больше,
чем где-либо на станции, этих содроганий не чувствовалось, но нигде бори  не
было так неуютно, как здесь. Красивая мебель из библиотеки покойного Панарха
напоминала ему о единственной встрече с  призраком,  являющимся  на  далекой
Мандале, а ее контраст с мрачным настроением Эсабиана еще  больше  усугублял
напряжение. Пожиратель Солнц в худшем случае мог всего лишь убить -  Эсабиан
был способен на большее.
   Так по крайней мере полагал Барродах, несмотря на  кружившие  по  станции
странные слухи.
   Едва заметные движения широких плеч Аватара говорили о том, что он плетет
проклятия, и Барродах порадовался, что Эсабиан  продолжает  стоять  лицом  к
картине, как будто глядя в окно.
   - Что это был за звук? - тихо спросил Аватар.
   Барродах проглотил слюну. Еще один его страх подтвердился: у Аватара есть
шпионский датчик в гиперволновой рубке - или он, что еще хуже, подключился к
датчику Барродаха без его ведома. А если так, то к чему еще?
   - Мы пока не знаем,  господин.  Лисантер  занимается  анализом.  Темпатка
здесь ни при чем - она спала, когда это случилось.
   Эсабиан