ы вспоминать это вместе  с  вами.
Что это за новые слова? Вы слышали их, пока я спала?
   Пока    ты    спала,    мы    выделили     помыслы     того-кто-сердится,
того-кто-слышит-музыку,    непостоянного,    которого    коснулась     вийя,
того-кто-дает-каменъ-огонь. Того-кто-с-тремя мы не слышим.
   А новые слова?
   Новые слова это снова: измена, верность от того-кто-сердшпся; смирение от
непостоянного;  Илара-в-смирении   от   поврежденного-которып-слышит-музыку;
верность       и       образ       Маркхема-целостность-в-смирении        от
того-кто-дает-каменъ-огонь.  Нам  надо  подумать   над   содержанием   слова
верность, ибо образы в помыслах того-кто-сердится не совпадают с образами  в
помыслах того-кто-дает-камень-огонъ.
   Тогда начнем...

   Марим скользнула в бокс лазарета и  рассмеялась,  увидев,  как  покраснел
Ивард.
   "Святой Хикура, ну и страшен же ты, дружок!"
   - Рыжик! - Она наклонилась поцеловать его.  Ивард  понуро  опустил  худые
плечи.
   - Монтроз сказал...
   - Знаю, знаю, тебе надо отдыхать, а то он не отпустит тебя с  "Телварны",
когда мы придем к Бабуле  Чанг.  Но  он  сейчас  на  камбузе,  собачится  со
Школяром, вот я и решила наведаться. Я по тебе соскучилась.
   При виде его идиотской улыбки она с трудом удержалась от смеха.
   - Тогда расскажи: Жаим говорит, ты сходишь с ума. Ивард моргнул, и  глаза
его затуманились на мгновение.
   - Голоса, - сказал он. - Я думаю, это из-за этого.  -  Он  дотронулся  до
запястья чуть выше ленты келли, которая теперь окончательно срослась  с  его
кожей. - Правда, когда я здесь, я их не слышу, - не без  облегчения  добавил
он.
   - Вот и хорошо. Не хочу, чтобы за нами подглядывали, пока мы трахаемся. -
Она еще раз наклонилась поцеловать его, но замерла, когда он вздрогнул. Щеки
его сделались теперь ярко-пунцовыми. - Эй, это еще что? - Она дотронулась до
его пылающих щек. - Только не говори, что ты хочешь выставить меня из  своей
койки...
   Ивард мотнул головой, сжав губы,
   По тому, что в глазах его не было и намека на улыбку, она поняла, что  он
переживает - вот только причины этого она знать не желала.
   "Он не мог там быть, когда Вийя насиловала Локри".
   Марим прикусила губу, чтобы не прыснуть со смеху. Именно она нашла своего
соседа по кубрику после общения с Вийей, и он отказался идти в лазарет,  так
что  ей  самой   пришлось   вести   к   нему   Монтроза.   Даже   накачанный
транквилизаторами, Локри отказался рассказывать, что случилось.
   Марим улыбнулась Иварду.
   "Я еще выколочу из него всю эту историю".
   Она погладила его по голове и потрепалась немного о всякой ерунде.  Перед
тем как уходить, она  снова  заговорила  о  его  добыче,  обратив  при  этом
внимание на то, что он ни разу не заикнулся о пропавшей монете.

***

   Одним быстрым движением Жаим блокировал удар и тут же нанес - несильно  -
ответные, сначала ребром ладони, потом ногой. Аркад отбил их довольно чисто.
Для Жаима он был сейчас не столько человек,  сколько  часть  приема,  и  его
движения в унисон с  Жаимом,  это  единство  противоположностей  -  удара  и
противодействия - успокаивало Жаима.
   - Внимательнее следи за узором, двигайся в лад с ним - и ты увидишь,  как
растягивается он в пространстве и времени, - эти слова  говорила  Жаиму  еще
мать много лет назад.
   Узор поединка, который он вычерчивал сейчас, отражал гармонию  Вселенной,
которую он нашел в учении серапистов и в Уланшу: единение, целостность.
   При мысли об этом его сразу же обожгло горькое воспоминание:  целостности
нету, а единения не будет больше никогда. Светлый путь,  который  так  часто
утешал его, исчез, а на месте  его  осталось  воспоминание  о  теле  Рет  со
следами стальных когтей...
   Жаим  взвинтил  темп,  стараясь  отделаться  от  мыслей  и  воспоминаний.
Захватывающая скорость, непрерывное движение вносили в его душу хоть немного
успокоения, но скоро он заметил, что его  партнер  начинает  выдыхаться.  Он
тряхнул головой, выходя из боевого транса, и увидел, что  Аркад,  задыхаясь,
привалился к стене, а его собственные пальцы сомкнулись у того на шее.
   Жаим опустил руки. Аркад закрыл глаза, трясущейся рукой отбрасывая с лица
взмокшие волосы. Жаим  покосился  на  часы  и  поразился  -  столько  прошло
времени.
   - Слишком долго, - сказал он. - Ты мог бы и остановить меня.
   Брендон слегка улыбнулся.
   - Отличная проба сил... - Он перевел дух.  -  В  настоящем  бою...  -  он
здорово охрип, - никто не даст мне передохнуть... если я устану.
   Восстанавливая в памяти ход поединка, Жаим вдруг  понял,  что  не  только
вышел за пределы обычного времени тренировки, но и забыл сдерживать  себя  в
использовании некоторых приемов. Тем не менее Аркад выдержал все это  вполне
прилично.
   "Похоже, он тоже сражается с собственными тенями", - подумал Жаим.
   - Ты быстро учишься, - произнес он вслух.
   - Недостаточно быстро... - прохрипел Брендон, падая в кресло с  виноватой
улыбкой. - Ты с полдюжины раз убил меня.
   Жаим собирался было ответить что-то,  но  тут  звук,  на  который  он  не
обращал  внимания,  дошел  до  его  сознания,  соткавшись   в   классическую
танцевальную мелодию.  Воспоминания  снова  захлестнули  его,  на  этот  раз
другие.
   - КетценЛах, - удивленно произнес Брендон, склонив голову  набок.  -  Кто
это играет?
   - Монтроз, - ответил Жаим. - Синтезатор.
   "Он не играл этого с тех пор, как погиб Маркхем. Почему заиграл снова?"
   Полузакрыв глаза, Брендон откинулся к переборке; обнаженное по пояс  тело
его блестело от пота.
   - Хорошо играет.
   Легкое ударение на первом слове выдавало его удивление.
   Жаим натянул комбинезон и вытер пот с глаз рукавом.  Он  мог  бы  сказать
Аркаду, что на "Телварне" собралась неплохая коллекция записей самой  разной
музыки всех эпох, но Маркхем всегда предпочитал живую музыку, живые голоса.
   Жаим нахмурился - музыка звучала не в его памяти, но  наяву.  Монтроз  по
обыкновению играл достаточно громко, чтобы его было слышно по всему кораблю.
   "А я бы сейчас предпочел тишину".
   Он уловил легкое движение и  поднял  взгляд.  Аркад  смотрел  в  пустоту,
словно вспоминая что-то.
   - Маркхем любил слушать эту пьесу в записи, - сказал он с легкой улыбкой,
заметив взгляд Жаима. - Очень часто.
   - Он вообще любил музыку. Рет  говорила...  -  Жаим  зажмурился,  пытаясь
отогнать воспоминания. Они отказывались  уходить,  так  что  ему  ничего  не
оставалось, как продолжать. - Рет говорила, он  специально  подобрал  экипаж
так, чтобы можно было музицировать, пока корабль в скачке.
   - А кто еще играет?
   Взгляд Аркада все еще оставался устремленным в пространство.
   - Мы... Рет Сильвернайф и я... на барабане-санса и  литаврах.  Пейзюд  на
свирели. Ну да, Пейзюд ведь уже убит... Локри,  когда  напьется,  вспоминает
песни из нескольких разных систем. Он поет. Неплохо поет, - добавил Жаим.
   - Значит, консерватория у Маркхема была лучше, чем боевой экипаж? - Голос
Аркада немного окреп и зазвучал резко.
   Жаим подумал немного, прежде чем ответить, но  решил,  что  резкость  эта
относится не к нему.
   - Ну, не все, - сказал он. - Джакарр терпеть не мог музыки.
   - Джакарр... Это тот, что пытался захватить власть, когда прилетели мы  с
Осри, верно?
   Жаим кивнул, еще раз вытерши лицо и смахнув со лба короткую - траурную  -
прядь волос.
   - Он управлял огнем на "Телварне", пока Маркхем не  обнаружил,  что  Вийя
быстрее. Тогда и начались неприятности.
   Аркад чуть улыбнулся.
   - А Вийя? Тоже играет на чем-нибудь?
   - Нет. - Жаим снова поколебался, думая, как много он может открыть, потом
решил, что тут и говорить-то особенно нечего. - Но она слушала.
   Быстрая мелодия КетценЛаха, беседа - все это воскрешало картины годовалой
давности. Смех, песня... планы... "Маркхем, Рет - обоих уже нету. А вместе с
ними нет гармонии". - Жаим снова зажмурился и тряхнул головой.
   Только что лицо Брендона расслабилось немного, выказывая интерес, отражая
скорбь самого Жаима. Теперь его улыбка снова стала вежливой, прикрытием  для
мыслей. Он встал из кресла.
   - Спасибо, - произнес он, махнув в сторону матов, и вышел.
   Жаим окинул взглядом знакомое вот уже  столько  лет  машинное  отделение.
Огонь идет туда, куда хочет... То, что казалось  ему  исполненным  мудрости,
стало теперь простой банальностью.
   Он  вышел,  окутанный  музыкой  и  разбуженными  ею   воспоминаниями,   и
направился прямиком в каюту к Вийе.

***

   Марим прислонилась к стене, выставив вперед  коленку,  и  ждала.  Неужели
Жаим правда гоняет Аркада вдвое дольше обычного, или это просто  она  устала
ждать?
   Наконец он все-таки появился, часто дыша, вспотев  -  даже  старые  чужие
штаны промокли от пота. Она прикусила губу.
   Его лицо казалось отрешенным, и он прошел бы мимо, не ухвати она  его  за
руку.
   Мускулы  под  гладкой  смуглой  кожей  рефлекторно   напряглись,   и   он
остановился. На мгновение она увидела в его голубых  глазах  тревогу,  почти
угрозу, но все это сразу  же  пропало,  сменившись  учтивостью,  которой  он
всегда прикрывался как шитом.
   "Значит, урожденные чистюли друг до друга не дотрагиваются, да?"
   Ну что ж, почему бы не проверить еще?  Она  лучезарно  улыбнулась  ему  и
резко взмахнула рукой, целясь ему под вздох.
   Учтивость исчезла; глаза его удивленно расширились, и он отступил на шаг,
перехватив ее руку.
   Нормальная человеческая реакция. Она довольно рассмеялась.
   - Ты ловок, - заявила она. - Хочешь,  трахнемся?  Такая  прямолинейность,
похоже, застала его врасплох.
   - Я весь грязный, - сказал он, сделав руками неопределенный жест.
   - Ничего, мне нравится.
   Щеки его порозовели, и  она  опять  рассмеялась.  Он  улыбнулся  довольно
иронично: он снова владел своими эмоциями.
   - Меня что, приманивают? А что ты скажешь, если я отвечу "да"?
   - Я скажу, что мой кубрик там, разве что там сейчас Локри, а он сам хочет
похитить тебя, так что нам лучше пойти к тебе.
   Брендон повернулся и зашагал дальше, в направлении своего кубрика.
   - Ты всегда так прямолинейна? Она пожала плечами.
   - Обычно. Что смысла в намеках, когда ответ все равно "да" или  "нет",  а
если ты слишком  задуришь  голову  собеседнику,  ты  можешь  предложить  ему
трахнуться, а он поймет это  как  приглашение  посмотреть  коллекцию  редких
слизняков.
   Брендон тоже рассмеялся.
   - Ну не всегда же все так просто.
   - Куда уж проще, - хихикнула она и принялась ждать содержательной  лекции
по искусству дулусского иносказания и о серьезном подходе к близким  связям.
Лекции она не дождалась - похоже, она сильно переоценила его реакцию на свое
невинное предложение.
   Они дошли до его кубрика, и он остановился, прислонившись к люку. Он  все
еще улыбался, но ирония была теперь еще заметнее.
   -  В  любом  обществе,  -  заметил  он,  -  прямолинейность   оказывается
эффективной тактикой.
   Она ощутила легкий приступ тревоги и удивленно засмеялась.
   "Ну конечно же, он думает, что Маркхем ночи напролет  рассказывал  нам  о
повадках чистюль. И ведь не ошибается".
   Она нетерпеливо протянула руку и нажала клавишу замка. Люк за его  спиной
отворился, и она легонько подтолкнула его внутрь.
   - Не веришь, что я хочу трахнуться?
   - Почему же, верю, - сказал он,  послушно  шагая  через  комингс.  -  Вот
только я не хочу,
   Это было произнесено так легко, с такой широкой  улыбкой,  что  она  была
прямо-таки очарована.
   И вошла следом за ним.
   Обходя  кубрик,  она  приглядывалась  там  и  тут,  потом  оглянулась   и
улыбнулась ему через плечо.
   - В чем дело? - спросила она. - Ты что, любишь только баб чистеньких? Или
мужиков?
   Он сел на край своей койки и развел руками.
   - А какая тебе разница?
   -  Ну,  если  первое,  я  могу  показать  тебе  такие   штучки,   которые
леди-чистюли смотрят только тайком, на видео, а  если  второе  -  что  ж,  я
никогда не любила тратить сил зря.
   Она обошла уже весь кубрик. Ничего. Она даже  начала  надеяться,  что  не
найдет монету слишком быстро.
   - Раз уж мы так разоткровенничались,  -  сказал  Брендон,  -  мальчик  не
расстроится, если ты спутаешься с кем-то другим?
   Она обиженно надула губы.
   - У него постельный режим. Брендон кивнул.
   - Не думаю, чтобы он выздоравливал быстрее, когда его первая любовь  спит
с кем попало.
   Она открыла рот, чтобы сказать, что тот ничего не заметит, но передумала:
он заметит; и он, и она понимали это.
   Мальчишка чуток как насекомое. И потом, едва войдя в этот кубрик, она уже
знала, что не ляжет в его койку - по крайней мере на этот  раз,  -  так  что
перешла к делу.
   - Гораздо больше поможет ему выздороветь, - сказала  она,  -  если  вещь,
которую он потерял, снова окажется у него в кармане.
   Лицо Брендона приняло удивленное выражение.
   - Ты хочешь сказать, он потерял наградную ленту Маркхема?
   Он говорил совершенно серьезно.
   - И еще одну штуку, которую дала ему Грейвинг.
   - Он не говорил об этом, - отстраненно сказал Брендон. - Где? Когда?
   "Он все еще думает об этой гребаной хреновине Маркхема из Академии".
   - Где-то здесь, - она ткнула пальцем  в  сторону  коридора.  -  Когда  вы
вернулись на корабль после налета на дворец.
   Брендон облегченно вздохнул.
   - В таком случае она найдется. "Здесь глухо".
   -  Надеюсь,  что  так,  -  весело  заявила  она  вслух.   -   Если   тебе
посчастливится найти ее... то есть их, дай ему знать, ладно?
   - Что еще я должен искать?
   Она пожала плечами, задержавшись у люка.
   - Маленький металлический предмет, - беззаботно ответила она.  -  Старый.
Но эта наградная лента ему  действительно  дорога.  -  Она  дождалась,  пока
Брендон согласно кивнет - похоже, он и в  самом  деле  ей  верил.  -  Ладно,
попытаю счастья в другой раз. Когда ты будешь чище!  -  Она  ухмыльнулась  и
исчезла.

***

   На табло рядом с люком горел зеленый огонек.
   Жаим нажал на клавишу, открывая  люк.  Мало  кто  из  команды  заходил  в
капитанскую каюту, хотя она была самой просторной  на  корабле.  Собственно,
это была даже не одна каюта, а две - второе помещение, поменьше, в котором в
лучшие для корабля времена жили, наверное, капитанские слуги или  любовницы.
Теперь здесь поддерживалась для эйя пониженная температура,  и  внутри  было
пусто, если не считать замысловатых висячих структур, сплетенных самими эйя.
   Собственно, капитанская каюта была большой, а казалась  еще  больше,  так
мало в ней было мебели. Узкая  койка  стояла  прямо  под  иллюминатором.  На
противоположной стене висел поблекший от времени гобелен - сплошные огонь  и
разрушения. Все эти предметы были ему  хорошо  знакомы;  чего  он  не  видел
раньше -  так  это  большого  камня  в  форме  слезы,  висевшего  прямо  под
гобеленом. Как всегда, на поверхности не лежало ни одной личной вещи. Следов
крови и разгрома тоже не было.
   Жаим шагал по белым, стерильным плиткам пола, а камень с каждым его шагом
менял оттенок, и это отвлекло его на мгновение. "Тот самый  камень,  который
Аркад подарил ей в Мандале". Он удивился, что  она  оставила  его  на  виду,
словно какой-нибудь трофей, но потом решил, что  успешный  рейд  на  Мандалу
стоит того, чтобы его отметили каким-то знаком.
   Вийя, как  всегда,  сидела  за  пультом.  Она  убрала  с  экрана  работу,
сохранила результат и повернулась к Жаиму.
   Секунду он молча смотрел на нее. До него дошло,  что  в  ее  каюте  тихо:
музыка Монтроза сюда не проникала.
   - Мы дозаправимся у Бабули Чанг, - сказал Жаим. - Куда потом?
   Она ответила не сразу. Некоторое время они молча смотрели друг на  друга.
Жаиму вспомнилась давно, казалось бы, забытая фраза: "Культура, в которой не
допускается такого  понятия,  как  "сострадание",  создает  бремя  для  души
другими способами, - говорила  ему  Рет  Сильвернайф,  смазывая  его  синяки
целебным бальзамом. - Ты можешь прощать: это позволяет понять,  а  понимание
освобождает тебя от этого бремени".
   Круглое  лицо  Рет  возникло  в  памяти  и  тут  же  исчезло,  сменившись
продолговатым лицом перед глазами; ласковый взгляд  Рет  -  черными  глазами
Вийи, холодными и жесткими как лед. Она сидела прямо и неподвижно;  руки  ее
спокойно лежали на клавиатуре; черный комбинезон, застегнутый до подбородка,
скрывал мускулистое, покрытое шрамами тело.
   От такого контраста он  зажмурился.  Гармония,  которой  он  так  силился
достичь, ушла безвозвратно, но все же продолжала  держать  его  там  и  тут.
Отголоски прошлого рвали его по живому острыми когтями.
   Вийя заговорила, вольно или невольно спасая его от этих мук.
   - Останься с нами до Рифтхавена.
   Разговор о насущных проблемах немного успокоил Жаима. Он подумал немного.
   - Думаешь, Эсабиановы союзники знают, кто мы? Вийя покачала головой.
   - Я много думала об этом. Тем, на  Артелионе,  известно  только  то,  что
корабль под названием "Девичий Сон" вошел в атмосферу, приземлился в  районе
дворца, а позже взлетел, уйдя при этом от "Кулака". В принципе,  у  них  нет
возможности идентифицировать наш  корабль  с  тем,  что  произвел  налет  на
дворец...
   - Но допустить такое они вполне могут.
   - Совершенно верно. А из этого следует допуск, что гностор  находится  на
нашем корабле.
   - Поэтому ты хочешь запереть его в нашем доме на Рифтхавене?
   - Всех троих, - ответила она. - Надо исходить из того, что они  направили
самые скоростные свои корабли во все крупные центры, а цены, назначенной  за
голову Аркада - если они, конечно, обнаружили, что он все еще жив, - хватит,
чтобы купить чью угодно преданность.
   - Локри?
   Лицо Вийи не изменилось.
   - Он нас не продаст.
   Ну да, конечно:  стоит  только  Брендону,  проданному  тем,  кто  за  ним
охотится, проговориться насчет рейда  на  Артелион  -  и  сказать  подлинное
название судна, - и их всех можно считать трупами. Локри не  продаст  Аркада
хотя бы потому, что  единственной  наградой  ему  будет  крюк  под  ребра  в
какой-нибудь из серных копей на Должаре.
   Жаим перевел дыхание.
   - Все равно это  опасно.  Что,  если  кто-нибудь  догадается  сопоставить
смерть палачей с эйя? О том, что они с нами, известно многим...
   - Им известно, что эйя способны  убивать,  но  эффект  их  фи  достаточно
разнообразен, чтобы опознать именно их. - Она  замолчала  и  быстро  подняла
взгляд.
   Секунду спустя сигнальная лампа над входным  люком  замигала,  извещая  о
посетителе. Вийя медленно протянула руку и - как показалось Жаиму,  неохотно
- нажала на клавишу замка.
   Люк скользнул в сторону, и вошел Брендон,  чисто  вымытый,  переодетый  в
свежий костюм, одолженный ему Жаимом.  Взгляд  его  перебежал  с  одного  на
другую.
   - Может, мне зайти позже?
   Жаим встал, чтобы уходить, но Вийя движением руки остановила его.
   "Но ведь это совершенно ясно: он  хочет  поговорить  с  ней  наедине",  -
подумал Жаим.
   Пауза переросла в напряженное молчание. Брендон ждал, что Вийя заговорит,
но она просто продолжала неподвижно сидеть.
   - Мы куда-то подлетаем? - спросил Брендон.
   - Сфероид Чангов, - ответила Вийя.
   - Можно будет мне с Омиловыми сойти там с корабля?
   - Возможно, - коротко сказала Вийя. Брендон медленно обошел каюту,  потом
повернулся и улыбнулся.
   - Собственно, я спрашивал это в попытке уяснить наш статус. Пассажиры мы,
или пленники, или кто-то еще?
   - В Тысяче Солнц теперь нет безопасных мест, - заметила Вийя.
   - На этом можно сыграть, - возразил Брендон. Она покачала головой.
   - Если вас обнаружат, ваши враги, да и наши тоже, не заставят себя  долго
ждать.
   Лицо Брендона не изменилось. Он слегка кивнул,  обдумывая,  потом  сделал
еще несколько шагов, не сводя взгляда со сверкающего  камня.  Он  с  улыбкой
повернулся к ним и чуть шутливо изобразил рукой изысканный жест.
   Вийя промолчала.
   - Так или иначе, - продолжал Брендон, глядя теперь на серебряный шар  над
пультом  Вийи,  -  Себастьян  не  согласится  покинут