этой
стране? - спросил рыцарь.
   - Имею. И все-таки благодарю за любезность. Дэффид выехал вперед, и отряд
медленным маршем двинулся дальше. На дороге стали встречаться люди, по  виду
ремесленники и фермеры. Они приветливо заговаривали с  путешественниками  на
языке, который по разумению Джима, мог показаться корнетским или валлийским,
хотя на самом деле был ни тем, ни другим. За всех на том  же  языке  отвечал
Дэффид, не оповещая своих друзей о характере разговора, и  Джим  решил,  что
происходит обычный обмен приветствиями. Перекинувшись с Дэффидом несколькими
словами, люди поворачивали назад и, сойдя с дороги, шли по траве  вровень  с
отрядом, восторженно улыбаясь и не  сводя  глаз  с  путешественников.  Толпа
росла.  С  прилегающих  к  дороге  полей  к   всадником   впопыхах   мчались
перекликающиеся  между  собой  фермеры.  Скоро  вдоль  обеих  сторон  дороги
образовались живые изгороди, двигавшиеся вместе с  отрядом.  Дэффид  уже  не
успевал отвечать на многочисленные приветствия, слившиеся в  общий  гул,  он
лишь дружелюбно махал рукой, изредка роняя в ответ два-три  благожелательных
слова.
   Джим с Брайеном ехали  молча,  разглядывая  толпу.  В  большинстве  своем
сопровождавшие отряд люди статью походили на Дэффида.
   Куда ни глянь, всюду здоровяки, высокие, стройные, загорелые.
   Было видно, физический труд им не в тягость. Вокруг  не  было  ни  одного
человека, изнуренного непосильной работой, с лицом, иссеченным морщинами или
измятым  страданием.  Насмотревшись   на   путешественников,   люди   весело
переговаривались, непринужденно  смеялись  или  просто  радостно  улыбались,
словно были счастливы лишь оттого, что живут на свете.
   - Как ты считаешь, Джеймс, - спросил  Бранен,  -  с  чего  все  эти  люди
сбежались сюда?
   - Ума не приложу, откуда они прознали о нас. Только ясно как Божий  день,
они сбежались сюда посмотреть на Дэффида. Давай подъедем к нему поближе, и я
спрошу у него, что происходит.
   - Неплохая мысль, - заметил Брайен. Джим  с  Брайеном  слегка  пришпорили
лошадей.
   - Ты не скажешь, Дэффид, почему нас сопровождает столько людей? - спросил
Джим, почти поравнявшись с лучником.
   - Эти люди рады видеть меня, только и всего, - не  оборачиваясь,  ответил
Дэффид.  -  Я  выбрал  эту  дорогу,  посчитав,  что  здесь  окажется  меньше
встречных, но вышло так, что нас опередила молва.
   - Нам не стоит поехать другой дорогой?
   - Ничего дурного не произойдет и на этой. Эта дорога - кратчайший путь  к
Лионессу, кроме того, она лежит вдали от городов, населенных знатью. А  сюда
сбежались простые люди. Нам они не помеха. А вот им, когда мы уедем, будет о
чем поговорить на досуге.
   Дэффид немного помолчал и продолжил:
   - Начался подъем, хотя пока  еще  малозаметный.  Впереди  холмы,  которые
примыкают к самой дороге.  У  холмов  наши  попутчики  нас  оставят.  Дорога
тянется по теснине несколько миль, а  затем  идет  по  лесу  и  упирается  в
Лионесс. Пока мы едем по Затонувшей Земле, мне  лучше  оставаться  во  главе
отряда.
   С этими словами лучник оглянулся и окинул взглядом своих друзей.
   Губы  Дэффида  сжались,  а  в  его  глазах   появился   стальной   блеск,
свойственный человеку, привыкшему повелевать другими людьми.
   Джим с Брайеном придержали коней и поехали рядом позади Дэффида.
   - Мы можем прекрасно поговорить и вдвоем, - промямлил Джим.  -  Опасаться
некого, нас никто не поймет.
   - Так-то так... - хмуро протянул Брайен.
   На том разговор и закончился.
   По мере продвижения  отряда  местность  все  более  утрачивала  равнинный
характер, впереди там и сям  мелькали  холмы,  которые  все  ближе  и  ближе
подступали к дороге, пока не обступили ее с обеих сторон.
   Вопреки  словам  Дэффида,  сопровождавшие  отряд   люди   и   не   думали
расходиться. Они поднимались на один холм, спускались с него, взбирались  на
другой. Восторженный гул толпы то стихал, то нарастал снова.
   Праздничное настроение передалось даже вьючной лошади. Да и как  ей  было
не ликовать! Она пристроилась к жеребцу  Дэффида  и  семенила  за  ним,  как
преданная собачонка за своим хозяином.
   Оказавшись почти в центре внимания радостной и возбужденной толпы, лошадь
томно закатывала глаза и тихонько ржала от непомерного удовольствия.
   Между тем подъем становился все круче, дорога запетляла  среди  лабиринта
холмов, которые уже не скатывались лениво к ее каменным плитам, а сжимали ее
с обеих сторон то обрывистыми, а то и отвесными склонами.
   Неожиданно из-за  поворота  навстречу  путешественникам  на  великолепных
белых конях выехали четверо всадников, по двое в ряд. Каждый был  облачен  в
кожаную кольчугу с нашитыми на нее металлическими пластинками  и  в  шлем  с
шеломником, точь-в-точь такой, который  носили  воины  в  античные  времена.
Всадники были вооружены копьями и мечами. Следом за воинами  из-за  поворота
выехала карета с четырьмя запряженными в один ряд конями.
   Золотистого цвета, она сверкала на солнце, словно была сделана из чистого
золота. В карете сидел старец в роскошных одеждах.  За  колесницей  следовал
отряд копьеносцев.
   Дэффид осадил коня. Пристроившись к хвосту жеребца, встала как  вкопанная
и вьючная лошадь. Остановились и Джим с Брайеном.
   Всадники,  ехавшие  впереди   кареты,   подъехали   к   Дэффиду.   Карета
остановилась. Дэффид спешился, подошел к колеснице и заговорил со старцем на
языке, на котором толпа только что изливала восторг и радость.
   Брайен взглянул на Джима и тихо спросил:
   - Может быть, нам стоит послушать, о чем говорит  Дэффид  с  человеком  в
карете?
   - Лучше немного подождать, - так же тихо ответил Джим.
   И он оказался прав. Не прошло и минуты, как Дэффид обернулся  и  призывно
махнул рукой.
   Джим и Брайен сошли с коней и подошли к колеснице.
   Человек, сидевший в карете, окинул их  взглядом  и,  к  удивлению  Джима,
заговорил по-английски:
   - Вы приехали в мою страну с... - старец назвал титул  Дэффида  на  своем
родном языке, - и я хочу познакомиться с вами.
   - О король, - сказал Дэффид, -  позволь  представить  тебе  сэра  Джеймса
Эккерта,  барона  де  Буа  де   Маленконтри-и-Ривероук,   и   сэра   Брайена
Невилл-Смита. Они оба из саксонских земель.
   - Я рад лицезреть их,  -  ответил  король  Дэффиду  и  повернулся  к  его
друзьям.
   - Слухи о ваших подвигах дошли и до нашего королевства. Настолько я знаю,
вы честные и благородные люди. Здесь вам не причинят зла. Но хотя я  уверен,
что и вы не таите в  себе  злых  намерений,  ваше  появление  в  королевстве
породило некоторые проблемы, которые я хочу  обсудить  с  Дэффидом.  Вас  не
затруднит подождать, пока я поговорю с ним с глазу на глаз?
   - Нисколько! - ответил Брайен.
   - Ни в коей мере! - вторил своему другу Джим.
   - Хорошо, -  дружелюбно  молвил  король.  На  землю  соскочил  кучер.  Он
распахнул дверцу и, опустив лесенку, с превеликой осторожностью помог королю
выбраться из кареты.
   Дэффид взял короля под руку и сошел с ним с дороги,  благо  склон  холма,
около которого остановилась карета, был в меру пологим, так что  старец,  не
опасаясь упасть, мог передвигаться по нему маленькими шажками.
   Глядя на короля, можно было с уверенностью сказать, что когда-то  он  был
высоким мужчиной, пожалуй, даже чуть выше Дэффида, и лишь  неумолимое  время
превратило его в согбенного старца. И все-таки хватало одного взгляда, чтобы
безошибочно определить, кто из  двух  людей,  неторопливо  расхаживающих  по
склону холма, правит этой страной.
   Наступила почти полная тишина. За исключением двух собеседников,  которые
вели речь, похожую на журчание скрытого от глаз ручейка, молчали все:  люди,
столпившиеся на холмах, воины, Джим с Брайеном и даже лошади.
   Внезапно внимание Джима с Брайеном привлек небольшой  шум,  донесшийся  с
вершины холма, по склону которого  прогуливались  король  с  Дэффидом.  Джим
поднял глаза. Наверху стоял человек с  луком  через  плечо,  одетый  во  все
голубое: плотно обтягивающие ноги штаны, куртку и шапочку.
   В то же время десятка два копьеносцев съехали в  дороги  и  расположились
полукругом на склоне холма лицом к вершине, позади короля и Дэффида.
   Брайен как предусмотрительный воин поспешил сесть в седло.
   Джим машинально последовал примеру своего друга.
   Человек  в  голубом  застыл  на  холме  как  изваяние.  Но  вот  к   нему
присоединился  еще  один  лучник,  другой,  третий,  и  скоро   на   вершине
образовалась целая цепь стрелков, одетых во все голубое.
   Копьеносцы не двигались. Лучники  поглядывали  вниз.  Король  с  Дэффидом
продолжали беседовать.

Глава 19

   Внезапно король освободился от руки Дэффида и  заходил  по  склону  холма
размашистым шагом, словно был чем-то взволнован или рассержен. Однако вскоре
он опять перешел на медленный шаг, а Дэффид снова взял его под руку. Наконец
собеседники остановились. Дэффид подал знак Джиму и Брайену подойти.
   Друзья спешились и прошли сквозь строй копьеносцев. Король  стоял  как  в
воду опущенный. И все же он заговорил без тени уныния, хотя и понизив голос,
чтобы его слова не долетели до стражи:
   - Дэффид сказал мне, что вы все направляетесь в Лионесс, где  сэр  Джеймс
надеется отыскать похищенного ребенка, и всего лишь проездом в нашей стране.
   - Так оно и есть, - подтвердил Джим.
   - Я пытался уговорить Дэффида  остаться  на  земле  его  предков,  но  он
ответил, что его долг ехать с вами.
   Король слегка откашлялся и продолжил, глядя на Джима с Брайеном:
   - Я хотел попросить вас, чтобы вы продолжили путь  вдвоем,  но,  выслушав
Дэффида до конца, я уяснил, что его связывает  с  вами  нечто  большее,  чем
простой долг. Я не стану больше его отговаривать и молю Бога,  чтобы  он  не
оставил вас своей милостью, когда вы очутитесь в Лионессе.
   - Раз Дэффид сделал выбор, мы отправимся  в  Лионесс  втроем,  -  ответил
Джим. - Однако, насколько я понял, там нас ожидают опасности.
   - Лионесс - страна магов, земля,  где  почти  на  каждом  шагу  случаются
чудеса, - пояснил король. - Пришельца извне  там  подстерегает  не  коварный
удар оружием, а иная опасность. Нашим подданным запрещено бывать в Лионессе.
Однако  находились  ослушники,   которые   пренебрегали   запретом.   Судьба
большинства из них неизвестна, лишь некоторые возвращались назад,  да  и  то
ненадолго.  Давным-давно  один  человек  отправился  в  Лионесс.  Оттуда  он
возвращается домой раз в  сто  лет,  каждый  раз  все  более  обтрепанным  и
исхудалым, похожим скорее на выходца из могилы, чем на обычного человека,  а
через короткий срок исчезает снова. Я бы  непременно  рассказал  вам  о  тех
опасностях, которые ожидают вас в Лионессе, но мне о них ничего не известно.
   - Да одна история этого человека наводит на размышления, - ответил  Джим.
- Тем не менее я отправляюсь незамедлительно в Лионесс.
   - И я! - воскликнул Брайен.
   - И я! - вторил своим друзьям Дэффид.
   - В душе я чувствовал, что вы отправитесь в Лионесс все вместе, -  сказал
король, после чего обвел глазами Джима и Брайена и продолжил:
   - Мне остается обратиться к вам с  просьбой:  если  вы  вернетесь  назад,
никому не рассказывайте о нашей стране, даже жителям Уэльса, частью которого
когда-то была эта земля. Вы можете обещать, что исполните мою просьбу?
   Джим с Брайеном ответили дружным согласием.
   - Благодарю вас, господа, - степенно сказал король. - Мы все обсудили,  и
я уезжаю. Не провожай меня, Дэффид. С тобой хотят попрощаться лучники.
   Король  подошел  к  карете,  его  подсадили,  карета  развернулась  и   в
сопровождении копьеносцев покатила в ту сторону, откуда приехала.
   Проводив взглядом карету, Дэффид повернулся к холму. С вершины холма один
за другим спускались лучники.
   - Сэр Джеймс, сэр Брайен, -  не  оборачиваясь  проговорил  Дэффид,  -  вы
окажете мне любезность, если вернетесь к своим коням.
   - Не станем тебе мешать, -  ответил  Джим.  Джим  с  Брайеном  подошли  к
лошадям и вскочили в седла. К Дэффиду  уже  подходил  лучник.  Не  дойдя  до
Дэффида двух-трех шагов, он остановился, снял шапочку,  преклонил  колено  и
поклонился. Дэффид подошел к лучнику и сжал легонько ему плечо.
   Не обменявшись с лучником ни одним словом, Дэффид разжал пальцы и отошел.
Лучник поднялся, надел шапочку, отступил на шаг,  развернулся  и  направился
обратно, к вершине  холма.  К  Дэффиду  подошел  следующий  лучник,  за  ним
тянулись другие...
   Джим   огляделся.   Сопровождавшая   их   толпа   рассеялась.    Лучники,
возвращавшиеся к вершине холма после короткого общения с Дэффидом,  один  за
другим пропадали из виду...
   Распрощавшись с последним лучником, Дэффид подошел к своему жеребцу и, ни
слова не говоря, вскочил в седло.
   - Поехали! - воскликнул Брайен. Всадники  построились  в  ряд  и  пустили
коней мелкой рысью. Все молчали. Джим размышлял  о  предостережении  короля,
Дэффид впал в задумчивость, а Брайен молчал, потому что молчали другие.
   - Благодарю вас, сэр  Брайен,  сэр  Джим,  -  неожиданно  нарушил  тишину
Дэффид.
   - Ха! - воскликнул Брайен,  издав  возглас,  которым  он  обычно  выражал
накатившее на него волнение.
   - Не стоит благодарности, Дэффид, - откликнулся Джим.
   До следующего поворота  дороги  никто  из  путешественников  не  проронил
больше ни слова. Затем внезапно Дэффид заговорил опять:
   - Раз вы пообещали королю никому не рассказывать о Затонувшей Земле,  вам
не мешает знать то, о чем мы с ним говорили.
   - Черт побери, в этом нет ни малейшей необходимости! - воскликнул Брайен.
   - И все-таки я хочу передать вам наш разговор. Может быть, вы  выслушаете
меня?
   - Конечно, - ответил Джим.
   - Король происходит из рода, который с давних пор  правит  этой  страной.
Однако этот старинный род  угасает.  Все  дети  короля  умерли,  не  оставив
потомства...
   Дэффид  на  мгновение  замолчал.  Путешественникам  показалось,  что  они
преодолели невидимую преграду. Джим покрутил головой.
   Ничего нового: та же дорога, в небе то же яркое солнце.
   - Мы у границы с Лионессом, - обронил Дэффид и как ни  в  чем  не  бывало
продолжил свой рассказ дальше:
   - А род, из которого  происхожу  я,  ближайший  по  крови  к  королевской
фамилии. Король уговаривал меня перебраться в эту страну вместе  с  женой  и
детьми, надеясь, что я сяду на трон после его кончины. Я ответил  ему,  что,
по мне, лучше быть лучником в Уэльсе, чем  властелином  мирка,  погребенного
под толщей воды. Я не  хочу,  чтобы  мои  дети  жили  среди  людей,  которые
остановились в своем развитии.
   - Каждый человек должен сделать  свой  выбор,  -  глубокомысленно  сказал
Брайен. - Тому учит нас Бог.
   Между тем облик местности изменился. Зелень холмов, обступавших  с  обеих
сторон дорогу, сменили постепенно заполонившие склоны возвышенностей мрачные
покоробленные  деревья,  переплетенные  между  собой  ветками  без   единого
листика.
   Римская  дорога  оборвалась.  Под  копытами  лошадей  замелькала   земля,
усыпанная белой крошкой. Дорога суживалась, чернела.
   Деревья с обнаженными бурными сучьями теснили  путешественников  с  обеих
сторон. И вот уже впереди лишь  извивавшаяся  меж  холмами  тропа,  покрытая
редкими пучками худосочной травы.
   Отряд растянулся цепочкой. Впереди - не  встретив  никаких  возражений  -
поехал Брайен, за ним Джим,  потом  Дэффид.  Позади  всех  зашагала  вьючная
лошадь. Тропу заволокла тьма. Джим посмотрел вверх.  Деревья  сомкнулись,  и
лишь самые верхние ветки  филигранным  узором  сквозили  на  фоне  странного
серебристого света. Тем не менее лошади уверенно шли вперед, чутьем угадывая
дорогу.
   Джим задумался. В голове застряли слова Брайена. Джим  не  был  уверен  в
том, что они с Энджи сделали правильный выбор,  оставшись  в  средневековье.
Джим чувствовал, что они здесь чужие.
   Они одевались, как окружающие их люди,  старались  соблюдать  их  обычаи,
говорили с ними на одном языке, но от этого  ничего  не  менялось.  Они  как
были, так и оставались чужими для окружающих.  Недаром  он  чувствовал,  что
слуги еле терпят его. А с  каким  недовольством  они  встречали  каждое  его
новшество. Что бы он ни сделал для благоустройства замка, все воспринималось
ими болезненно. Слуги привыкли к устоявшемуся укладу жизни и  не  собирались
его менять. А взять арендаторов. Когда он предлагал  им  что-нибудь  путное,
они становились на дыбы и прямиком заявляли:  "Такого  на  нашей  памяти  не
было", - подразумевая, что и быть никогда не может. У всех этих  людей  была
своя жизнь, к которой он так и не приспособился. К сожалению, он  понял  это
недавно.
   Правда,  ничего  удивительного  в  этом  не  было.  Разве   он   мысленно
возвращался к своим поступкам? В  некотором  роде  он  походил  на  Брайена,
который не сомневался никогда и ни в чем. Для того  чтобы  раздобыть  нужные
ему до зарезу деньги, Брайен, несмотря на свои верноподданнические  чувства,
не задумываясь принял участие в выступлении против короля. Как  ему  удалось
примирить  непримиримое,  Джим  так  и  не  уразумел,  хотя   нисколько   не
сомневался, что Брайен не испытывал угрызений совести.
   Тем временем цепи  холмов,  сжимавших  с  обеих  сторон  тропу,  внезапно
оборвались, и глазам путешественников предстала каменистая равнина, поросшая
низкорослыми чахлыми деревцами, меж  стволов  которых  пробивались  холодные
серебряные лучи стоявшего низко над горизонтом белого солнца.
   Джим встрепенулся. Однако не  смена  ландшафта  вывела  его  из  глубокой
задумчивости. Джима пробудил раздавшийся впереди возглас:
   - Стойте! - этот возглас принадлежал Каролинусу.

Глава 20

   Джим, Брайен и Дэффид осадили коней. Впереди стоял Каролинус. Собственно,
это был не маг: глазам путешественников предстало его объемное  изображение,
повисшее над самой землей.
   Джим окинул изображение Каролинуса удивленным взглядом.
   Красная мантия мага была  порвана,  словно  тому  довелось  схватиться  с
медведем, а лицо выглядело помятым, будто маг провел бессонную ночь. Тем  не
менее Каролинус заговорил твердым голосом:
   - Прежде чем вы вступите в Лионесс, выслушайте меня.  Лионесс  -  страна,
где существуют только два цвета: черный и серебристый.  Будьте  внимательны.
Если эти цвета станут блекнуть, а вокруг начнут пробиваться  другие  краски,
немедленно поворачивайте назад. Коль вы промедлите и дождетесь  того,  когда
окружающий мир полностью примет  вид,  присущий  миру,  что  раскинулся  над
волнами, знайте заранее: вы не сможете вернуться домой и навсегда останетесь
в Лионессе. А теперь мне пора...
   - Замри! - вскрикнул Джим, ткнув пальцем в сторону мага.
   Отчаянная попытка задержать Каролинуса  удалась.  Маг  не  исчез,  но  ко
всеобщему удивлению принялся повторять свою речь:
   - Стойте! Прежде чем вы вступите в  Лионесс,  выслушайте  меня...  -  Маг
монотонно отчеканил свое наставление, однако, добравшись до  фразы,  которую
не  успел  закончить  остановленный  восклицанием  Джима,  переменил  тон  и
заговорил в своей обычной манере с некоторым раздражением в голосе:
   - Мне пора, у меня нет времени точить лясы, и все же кое-что  я  добавлю.
Лионесс - страна, где царит магия, существующая спокон веку. Не верьте всему
тому, что увидите. В Лионессе жалкая лачуга может оказаться замком, карлик -
великаном, а дева, взывающая о помощи, -  коварной  притворщицей.  Если  вам
попадется на глаза рыцарь, рядом с ним может сыскаться вооруженный отряд.  А
теперь мне действительно пора. Желаю удачи.
   Красная мантия Каролинуса всколыхнулась и пропала, словно встрепенувшийся
напоследок и погасший огонек догоревшей свечи.
   Джим  поочередно  обвел  глазами  своих  друзей,  почувствовав  угрызение
совести. В конце концов лишь у него самого была нужда  отправиться  в  столь
опасное путешествие. Брайен и Дэффид присоединились к нему из чувства долга.
Но у них был и другой долг - перед Герондой и Даниель, - и он  повелевал  им
верну