общали об этом  морские дьяволы! --
рявкнул Каролинус.
     -- Нет, маг,-- с раскаянием ответил Ррнлф,-- конечно, нет, я лишь...
     Его прервал  -- что  было  настоящим  подвигом,  учитывая мощный  голос
морского дьявола -- резкий сигнал охотничьего  или, скорее, коровьего рога с
прикрепленным к  нему пузырем; когда  в рог дули, пузырь раздувался и  звук,
который получался при этом, все же более походил на музыку, чем на скрежет.
     Все обернулись  и заглянули за  край стены. Там на опушке леса,  откуда
недавно вышел Ррнлф, показалась колонна вооруженных людей. Во главе высилась
закованная  в броню фигура. Это был,  конечно, один из самых  близких друзей
Джима  и  Энджи сэр  Брайен  Невилл-Смит.  За  ним виднелась женщина, одетая
весьма  благопристойно,  в  высокой  островерхой  шляпе, с  которой  свисала
благопристойная  же  дорожная  вуаль,   предохранявшая  от  пыли  и   других
неприятностей, возможных при переезде с места на место.
     Безусловно, это  могла быть только невеста  Брайена, Геронда Изабель де
Шане,  которая действительно являлась  по-своему  благопристойной  особой. К
тому  же она  была еще и  управительницей замка  Малверн  и его единственной
владелицей,  потому что ее  отец  уже  три  года  отсутствовал,  участвуя  в
крестовом походе.
     -- Чудно, чудно, вся банда в сборе! -- пробормотала Энджи.
     Джим не ошибся, предполагая, что она сейчас  чувствует. А пребывала она
в жутком  недовольстве, и оно распространялось не только на Каролинуса, но и
на  всех друзей, к которым они  посылали за помощью и которые явились только
сейчас,  когда   после  случайного  прихода   Ррнлфа  атаковавшие  их  враги
обратились  в  бегство.  Словно  чтобы  подлить  масла в огонь,  из леса  на
соединение  с  отрядом  сэра  Брайена выступила еще  одна знакомая фигура --
четвероногая.  Она пристроилась сбоку от  сэра  Брайена  к  леди  Геронде  и
приветливо помахивала хвостом. Это был Aparx, английский волк.
     -- Каролинус,--  взорвалась  Энджи,-- что  все  это значит?  Не пытайся
уверить меня, что  ты  не замешан в этом! Разве не ты  намеренно  задерживал
наших спасителей?
     --  О,  Aparx  видел, что случилось,  и прибежал ко  мне  за помощью,--
пустился в  объяснения  Каролинус,-- Атакующих было слишком  много, чтобы он
мог  справиться с  ними один. А мне понадобилось отбыть  на срочное собрание
магов ранга А и выше. Поэтому, зная, что сэр Брайен живет от вас ближе всех,
Aparx бросился к нему, но оказалось, что сэр Брайен и большинство его воинов
покинули замок. Оставшиеся  в замке знали Арагха и  сообщили ему, что Брайен
уехал  встречать  Геронду  и  ее  свиту  в  замок Малверн,  потому  что  они
собирались вместе  отправиться на праздник Рождества к графу. Aparx поспешил
за  ними,  но  они уже уехали  на  ежегодную  рождественскую  елку  у  графа
Сомерсета. Получилось так, что  волк  нашел их  почти  тогда же,  когда и  я
добрался до них.
     -- Так ты добрался до них?
     -- Конечно,-- ответил Каролинус,-- ведь  я уже покидал собрание...-- Он
внезапно прервал объяснения.-- Ррнлф, разве тебе не пора поспешить  по своим
делам?
     -- Ну конечно!  -- Ррнлф широко  улыбнулся.-- Я и собирался уйти, чтобы
найти для  маленькой леди что-нибудь  поинтереснее тех безделушек, которые я
принес, и показать,  что у меня  для  нее  есть подарок не менее ценный, чем
тот, что я вручил маленькому магу.
     -- Вот и прекрасно,-- заключил Каролинус.-- Тебе лучше этим и заняться,
ведь ты не против?
     -- Конечно, маг! -- Ррнлф повернулся, оперся рукой о стену, перепрыгнул
ее и, провожаемый взглядами оставшихся, зашагал к лесу.
     Джим  поморщился,  как  от  боли,  взглянув  на стену, задрожавшую  под
тяжестью Ррнлфа.  Затем он  перевел взгляд на Каролинуса, который осматривал
помост, будто желая убедиться, что их никто не подслушает.
     -- Мне надо было бы остановить его...-- начал Джим.
     --  Подожди, подожди, лучше послушай! Как я уже  сказал, я встретился с
Брайеном, Герондой и  Арагхом,  но главное заключается в  том,  что я  сразу
увидел все в своем магическом хрустальном шаре. Я тотчас перенесся туда, где
были сэр Брайен с Герондой и свитой, направлявшиеся на рождественскую елку к
графу. Я рассказал им,  что видел  морского дьявола на пути в  Маленконтри и
что Ррнлф доберется туда  быстрее всех, кроме меня,  конечно, и до того, как
нападающие смогут нанести  замку какой-либо урон. Морской дьявол, по меньшей
мере, хотя бы напугает разбойников. Они поймут, что замок принадлежит Джиму,
а, кроме того, увидев,  что дьявол направляется в  замок, сообразят,  что  и
Джим вот-вот вернется. Так вот, я сразу попросил Брайена и Геронду следовать
за мной, поскольку вы с Энджи отправитесь к графу.
     Джим и Энджи уставились на Каролинуса.
     -- Мы не поедем,-- заявил Джим.
     --  Вам   придется,--  мрачно   изрек  Каролинус,--  это  настоятельная
необходимость.
     -- Настоятельная...-- начал Джим, но заставил себя замолкнуть, чтобы не
спрашивать,  что общего имеет настоятельная необходимость с тем  фактом, что
им  с   Энджи  придется  провести  двенадцать  дней   на  совершенно   диком
празднестве,  где  смешаны  набожность, турниры  и опасное  насилие, которое
преподносится как здоровый спорт. Общественной необходимости, в которую Джим
не верил и которая совсем не нравилась Энджи, здесь не было и в помине.
     -- Ответ остается прежний, "нет",-- повторил он.
     -- Джим,-- холодно произнес Каролинус,-- ты не хочешь выслушать меня?
     -- Почему же. Я слушаю.
     --  Срочное совещание,-- медленно начал  Каролинус,--  на  которое меня
вызвали,  было  созвано  потому,  что  многие  маги   нашего  мира,  имеющие
значительный ранг, обнаружили все признаки  того, что Темные Силы попытаются
изменить Историю на особом христианском  празднике, а  именно на Рождестве у
вашего эрла, на которое он вскоре соберет гостей.
     -- Но они  же не смогут  этого  сделать? -- спросила Энджи.-- Ведь  это
христианский праздник. У Темных Сил нет такого могущества, чтобы вмешиваться
в Историю во время  христианских  праздников. Даже если  бы они  попытались,
оставим  в  стороне святой  праздник,  духовенство,  которое  прибудет туда,
благословит все вокруг, и тогда Темные Силы не  смогут даже  приблизиться  к
этим местам.
     -- Все это так,-- согласился Каролинус,-- но это-то и делает  положение
весьма серьезным. Трудно  вообразить,  что смогут  натворить Темные  Силы  в
таких  условиях. Однако  имеющиеся  доказательства слишком  многочисленны  и
значительны, чтобы ими пренебречь.
     -- В чем заключаются эти доказательства? -- спросил Джим.
     -- Сегодня я не стану даже пытаться  все это тебе объяснить. Если бы ты
только знал,  что происходит, к примеру, на краю света. Но входить  в детали
совершенно излишне. Прежде всего, ты еще недостаточно владеешь магией, чтобы
уяснить важность  того, о  чем я  веду речь. Для этого надо иметь ранг А, по
меньшей  мере.  Однако  все  сказанное здесь  Энджи  -- истинная  правда.  В
действительности не существует никакого  прямого  пути, который  Темные Силы
могли бы использовать, чтобы добиться успеха в таких обстоятельствах. Но они
действуют  так,  будто  могут  добиться успеха, и это  беспокоит  нас больше
всего.
     -- Но, если они не могут...-- начала Энджи.
     -- Мы не желаем допустить даже попытки,--  мрачно произнес Каролинус.--
Если они считают, что могут  совершить нечто подобное, то у них,  наверняка,
разработан какой-то  план и имеется способ использовать свое влияние. Но  ни
один маг нашего  мира не может даже  представить, как они будут действовать,
Не  думай,  что  все исходит от меня одного. Скажу больше, все  собравшиеся,
практически, единогласно проголосовали за ваш приезд на праздник, потому что
вы, существа  иного  мира, можете заметить  то, что  мы пропустили. Если  вы
поедете, скажите об этом мне, и я тоже там буду.
     Они оба уставились на Каролинуса.
     -- Ты? -- переспросила Энджи.
     -- Я! А что в этом такого необыкновенного? Я старый друг епископа  Бата
и Уэльса,  который  тоже  приглашен.  Если возникнут какие-то  трудности, вы
сможете обратиться ко мне.-- Он неодобрительно оглядел их.-- Ну, Джим, разве
я требую слишком многого?
     Джиму  хотелось сказать, что просьба провести у  графа двенадцать  дней
Рождества в таких  обстоятельствах -- уже много. Это явно относилось к таким
делам, что,  даже  реши Джим использовать  магию этого  мира для собственной
пользы, у него вряд  ли что-то получится и он не поможет ни себе, ни другим.
У него  слишком много  причин  не  ехать к  графу, хотя трудно объяснить это
Каролинусу.
     К счастью, Энджи избавила его от дальнейших сомнений.
     -- Как сказал  Джим,--  она с удовольствием  бросила свои слова прямо в
лицо Каролинусу,-- ответ остается прежним: нет!
     Казалось,  Каролинус вырос  на  целый фут.  Глаза его буквально  метали
молнии.
     -- Хорошо же! Тогда сами за себя отвечайте!
     Внезапно все трое оказались на краю света.


Глава 3

     Несомненно, это  был  край  света. Указательных  знаков, конечно, здесь
никаких не имелось, и на скале поблизости надписей тоже  не было,  но просто
невозможно было себе представить, что это какое-нибудь иное место.
     Край  света  напоминал шпору, выступавшую  на  большой высоте из склона
горы.  Гора, частью  которой он, возможно, являлся,  скрывалась в тумане,  а
видимый ее выступ достигал высоты пятнадцати-двадцати футов.
     Книзу  шпора  сужалась,  переходя  в острие,  упиравшееся,  кажется,  в
бесконечность,  если только  бесконечность  могла  существовать  за  плотной
пеленой  тумана, скрывавшего  гору и  мешавшего определить,  что  таится  за
острым краем шпоровидной скалы.
     В нише, которую образовала скала футах в двадцати от края шпоры, висело
огромное  гнездо, на  вид  сработанное  из чего-то золотистого,  похожего на
крученый шелк. В  гнезде дремал кто-то, смахивающий на павлина, но величиной
со страуса.
     Однако  это был  не павлин. Прежде  всего  потому, что  таких  красивых
павлинов  в природе не бывает. Хвостовое оперение птицы включало весь спектр
цветов и такое буйство оттенков, что у Джима голова пошла кругом.
     Птица дремала с довольной улыбкой  в  изгибе клюва, не  дремали  только
громадные  песочные часы возле ее гнезда. Они были выше Джима, но лишь очень
тонкая  струйка  песка  могла  медленно одолеть  крохотное  отверстие  между
верхней и нижней частью.
     Часы состояли  из двух  гигантских  стеклянных шаров, соединенных узким
горлышком, и  были заключены  в  изящный  каркас  из  темного дерева. Песок,
практически  весь, находился в  верхней  половине часов, и  только несколько
песчинок  успело  проникнуть  вниз,  где  было  изображено  счастливое лицо.
Точнее, оно было изображено некогда как счастливое, но теперь являлось каким
угодно, только не счастливым. Джим вынужден был  взглянуть на него дважды --
только тогда он сообразил, что  лицо перевернуто. И действительно, это  было
очень несчастное счастливое лицо, перевернутое вверх тормашками.
     -- Феникс! --  резко  произнес Каролинус.--  Феникс  и его тысячелетние
песочные часы!
     Джим и Энджи уставились на гнездо и часы.
     -- Отчего же...-- начал Джим, но его прервали часы, на счастливом  лице
которых внезапно разверзся рот.
     -- Действительно, отчего же? -- пронзительно  заверещали часы  сердитым
голосом,-- Ты это хотел спросить? Я ведь делаю свое дело? Я ведь терпелив? Я
прождал целое тысячелетие, разве  нет?  Разве я просил сверхурочных? Разве я
просил  отдыха? У меня  не было  никаких неприятностей с сотворения мира,  я
имел дело  с бесчисленными Фениксами, пока не явился этот.  У  него  хватило
наглости, смелости...
     Счастливое лицо начало брызгать слюной, и Каролинус поднял руку.
     -- Тише-тише,-- успокаивающе заговорил он,-- мы все понимаем.
     -- Что  ж, я рад, что  меня  хоть  кто-то понимает,--  сказали песочные
часы, внезапно переходя на бас.-- Можете себе представить, Джим и Энджи...
     -- Откуда ты знаешь наши имена? -- спросила Энджи.
     -- Тихо, помолчи! -- нетерпеливо прервали ее часы.
     -- Тихо, помолчи! -- вторил им Каролинус.
     -- Но откуда ты знаешь? -- настаивала Энджи.
     -- Я знаю  все! -- ответили часы,  вновь переходя на фальцет.-- Как вам
это нравится? Видите, он спит. А его время вышло! Просрочено уже девять дней
тринадцать часов  сорок  шесть минут... а он все спит. Это  не  моя вина.  Я
разбудил  его  вовремя,  как раз,  когда истекло  его  тысячелетие.  Кто мог
вообразить, что Феникс с его пренебрежением к своим обязанностям, с его...--
Часы снова забрызгали слюной.
     -- Ну-ну,-- успокаивающе проговорил Каролинус.
     -- Но это невыносимо, маг, ты же знаешь,-- ответили Каролинусу часы.
     -- Здесь нет твоей вины,-- отозвался  тот.-- Ты его будил. Он поднялся,
и с этого момента ответственность легла на его плечи.
     -- А как же я?  -- вскричали  часы.-- Ведь я считаю уже  вторую  тысячу
лет.  Вы полагаете, что  этот бездельник проспит еще тысячу лет, а мир будет
его  ждать? Это его вина, но  мир-то смотрит в первую очередь  на меня.  Все
смотрят на меня и думают: "Почему же он ничего не предпринял?"
     -- Нет,  тебя не осудят. Расскажи  обо всем  Джиму  и  Энджи  и  ты сам
увидишь, согласятся ли они с тем, что это твоя вина и что кто-нибудь  сможет
тебя обвинить.
     -- Возьмите это на заметку, ДжимиЭнджи,-- сказали часы вновь на басовом
регистре, в порыве чувств выговорив  оба имени слитно, отчего они прозвучали
как  имя одного человека.--  Я разбудил  Феникса,  а  его не  так-то  просто
разбудить. Он всегда был страшным соней.  Я разбудил его, и он встал, слегка
пошатываясь,  поискал в  гнезде, нашел  кремень  и  сталь,  попытался высечь
огонь, но высек лишь крохотную искорку, недостаточную, чтобы вспыхнуло пламя
и он смог, сверкая, взлететь к  небесам,  подобно горящей звезде,  как ему и
подобает, ведь  он должен предвещать Земле начало нового тысячелетия. С этой
минуты и до двадцать четвертого столетия, вы ведь это понимаете?
     Джим и Энджи согласно кивнули,
     -- Так вот, искра не занялась и,  и... я не знаю,  как  это  сказать,--
всхлипывая,  продолжали часы,--  но  он сразу зашвырнул  куда-то  кремень  и
железо, и я слышал, как он говорил: "О, к чертовой матери все это!" Потом он
поплелся обратно в гнездо и тотчас опять заснул.
     Капельки влаги выступили на стекле там, где оно соединялось с каркасом,
и покатились вверх  по  выпуклой  стенке  верхнего шара к  узкой перемычке и
вокруг нее.
     -- Вот, смотрите,--  фальцетом всхлипнули часы,-- даже мои слезы  текут
неправильно!
     -- Ну-ну,-- сказала Энджи.
     -- И они еще обвинят меня,-- хлюпали часы.
     -- Нет, не будут,-- хором проговорили Джим и Энджи.
     Слезы перестали  течь  вверх, и  лицо  на  нижнем шаре  песочных  часов
попыталось слабенько улыбнуться:
     -- Вы правда так думаете?
     -- Я уверена! -- заявила Энджи,-- Нельзя быть таким нечестным!
     --  Хуже  всего то,-- проговорило лицо более спокойным и рассудительным
тоном,--  что  на Земле мне  никто не  помогает.  Если  бы кто-то потрудился
устранить  неприятности,  которые  люди  создали  для  самих  себя,   Феникс
проснулся бы  снова, хочет  он или  нет,  и  уж  тогда он не  смог бы больше
заснуть. По-вашему, это случится?
     -- Я уверена в этом,-- твердо сказала Энджи.
     --  Это  меня успокаивает,-- сказали часы. Они уже улыбались,  лицо  на
шаре стало по-настоящему счастливым.--  Я узнаю об этом сразу же, потому что
тогда я вновь  повернусь правильной стороной и песок, который уже просочился
сквозь горлышко, вновь посыплется туда, куда  положено. Ох,  просто  не могу
дождаться!
     --  Полагаю,--  голос  Каролинуса  звучал  почти зловеще,--  вам  лучше
закончить разговор, Энджи и Джим. И отправляться. До свидания.
     -- До свидания,-- ответили часы.-- До свидания, ДжимиЭнджи.
     И  они  вновь  оказались  у  стены  замка  Маленконтри. Солнце  немного
поднялось  над горизонтом, и казалось,  что действительно  слегка потеплело.
Брайен, Геронда и Арагх со  всем своим окружением уже приближались к воротам
в стене.
     -- Ну,  вот,-- сказал Каролинус Джиму,--  вот ты и увидел. Темные  Силы
вновь принялись за свое,  и их надо остановить. Тебе есть что делать, и твоя
работа начнется с посещения праздника у графа, поедете оба, и ты, и Энджи.
     -- Увы,-- сокрушенно вздохнул Джим,-- я вновь против Темных Сил!
     -- Конечно! -- сказала  Энджи.-- Это просто нечестно,  Каролинус! Ты же
сам сказал, что  посылаешь мага ранга  С совершить  то, что  не в  состоянии
сделать самые могущественные маги этого мира!
     -- Конечно, это нечестно! -- оборвал ее Каролинус.-- Но кто внушил тебе
мысль, что в этом мире должна  править честность? И разве она правила там, в
том мире, откуда вы прибыли?
     Энджи молчала.
     -- Неважно,-- устало произнес Джим.-- Я, конечно, поеду, Энджи...
     За  стеной послышался крик, почти утонувший  в  шуме  и гаме, поднятыми
часовыми,  которые  сообщали, что  у  ворот  остановились и  хотят войти сэр
Брайен и  леди  Геронда,  Энджи сжала локоть Джима,  будто  говоря, что тоже
готова ехать, если поедет он.
     -- Впустите их!  -- крикнул Джим часовым  и повернулся к Каролинусу: --
За чем я, собственно, должен следить?
     -- Не имею ни малейшего представления,--  ответил тот.-- Темные Силы не
могут  действовать прямо и прибегают к  иным способам и  методам. Ты  просто
должен следить за всем,  что происходит не так, как следовало бы. Следите за
тем,  что  кажется  неразумным  или может входить в  намерения  Темных  Сил,
стремящихся поставить  Историю над  Случаем или наоборот.  Как я уже сказал,
они  будут   действовать   неподалеку.--  Он  немного  помолчал,  пристально
вглядываясь то в  Джима, то в Энджи.-- И  еще  одно. Поскольку они действуют
именно так, они могут использовать даже тех, кто  и не догадывается, что его
используют. Не намекайте никому ни о чем.  Даже таким близким людям, как сэр
Брайен и леди Геронда, они тоже могут не догадываться, что их используют.
     -- И, конечно, Арагх,-- сказал Джим; в его голосе помимо воли прозвучал
сарказм.
     -- Сомневаюсь, что Арагх появится где-то поблизости. Мысль о  празднике
у графа нравится  ему не  больше, чем вам. Он очень рискует, если его увидят
те,  кто его не  знает.  Ваши приятели  из гостей,  например рыцари, готовые
охотиться на все, что движется, Арагха могут принять за  разновидность дичи,
загнать и убить.
     Между тем Брайен, Геронда и их свита уже  прошли через открытые главные
ворота и вступили в Большой зал.
     --  Нам надо  спешить  вниз,-- напомнила  Энджи, глядя,  как  Брайен  с
Герондой исчезают в больших створчатых дверях.
     -- Отлично,-- сказал Каролинус,-- но  вы оба понимаете, ты тоже, Энджи:
никто  не  должен  знать, что  Джим занят  проблемой, которую  я  только что
изложил.
     -- Нет-нет,-- ответила Энджи, не спуская взгляда с Большого зала.
     -- Прекрасно, тогда спускаемся.
     Каролинус исчез. Энджи и  Джим еще шли по помосту к ближайшей лестнице,
ведущей на двор замка, когда Каролинус вновь возник  перед ними на помосте и
исподлобья оглядел их.
     -- Зачем же  ты попусту  тратишь  время?  --  резко сказал он  Джиму.--
Используй свою магическую энергию, юноша! Обрати ее наконец на дело!
     Последнее утверждение не совсем этично, подумал Джим. По его мнению, он
всегда  использовал свою  магическую  силу,  не  давая ей заржаветь.  Однако
сегодня,  к сожалению, ему  пришлось признать,  что  его  запасы  магической
энергии скудноваты.
     -- У меня нет магической энергии,-- объяснил он Каролинусу.
     Тот удивленно уставился на Джима:
     -- Нет магической энергии? Опять?
     На сей раз Каролинус выглядел скорее пораженным, чем оскорбленным.
     --  Ну, да. Понимаешь,  так уж случилось.  Я  был дома во  время уборки
урожая. Н