уже  нашел, вначале,-- сказала  Энджи,--  а  я тебя
отговорила.
     -- Нет, совсем не так.
     -- Да, именно так.
     В  каком-то  смысле  оба они были правы. Какое-то короткое время  после
того, как Джим перебрался сюда, чтобы спасти Энджи от Темных Сил, пытавшихся
нарушить баланс Случая и Истории в этой  средневековой  версии мира,  у него
еще было достаточно  магической энергии,  чтобы отправить их обоих назад,  в
двадцатый век.
     Энджи  тогда сказала, что хочет делать все то, что хотелось делать ему.
Правдой же было то, что ему хотелось остаться. Им обоим хотелось. Впрочем, и
сейчас им хотелось того же, если бы не мечты о ребенке.
     Но  тогда, в  самом  начале, ни  один из них  не мог  предугадать,  что
однажды наступит  такой  рассвет, когда  оба они,  полные жажды жизни, будут
уверены, что умрут. Им  хотелось надеяться, что это произойдет до  того, как
они попадут  в плен. Иначе их распнут  на  кресте, или посадят  на кол,  или
замучают насмерть те, кто захватит и начнет грабить замок.
     Будь осада замка, как ее рассматривали в средние века, законной военной
акцией,  Джима,  Энджи и их  возможных детей могли  задержать для  получения
выкупа. Но при подобном нападении, которое само по себе являлось незаконным,
на такое рассчитывать невозможно. Джим снова взглянул  на клубы дыма. Трудно
было   определить,  сгущаются   они   или  просто  темнеют,  но  день   явно
разгуливался,  и  вряд ли те, кто находился у  стен, станут тянуть с атакой.
Вчера защитники Маленконтри узнали среди нападавших своих знакомых. Это были
вассалы  сэра  Питера Карлея,  рыцаря, который раньше  был в феоде  у  графа
Сомерсета,  но затем их пути разошлись,  и теперь он оказался  в феоде графа
Оксфорда.
     После резкого  разрыва с графом сэр  Питер счел -- вполне в духе нравов
четырнадцатого  века --  всех,  кто  связан  с  Сомерсетом,  своей  законной
добычей,  а потому рассматривал  недавний поход толпы восставших крестьян на
Лондон как достаточно  веский повод  для набега на  земли  Сомерсета. Это  и
привело его под стены Маленконтри.
     --  Мне  очень  не  хочется  их  будить, --  сказала  Энджи,  глядя  на
стражников  и лучников, которые  спали, прислонившись к стене и свернувшись,
чтобы  сохранить  как  можно больше  тепла. --  Не  понимаю,  почему они  не
замерзли, лежа под открытым небом,
     -- Некоторые, наверно, замерзли, -- ответил Джим.
     -- Возможно, для них это  к  лучшему, -- продолжила  Энджи.--  Не  могу
поверить,  что ни  один из  наших посланцев  не  прошел.  У  нас  так  много
друзей...
     Конечно, у них здесь много друзей. И это одна из причин, почему они так
привязались  к  четырнадцатому столетию, несмотря  на гоблинов, вшей,  крыс,
ежей,   блох...  А  все  эти  ясновидящие,  маги,  колдуны,  Темные  Силы  и
прочее-прочее  --  разве  это  не  делало здешнюю  жизнь интересной, хоть  и
опасной?
     Действительно, многие из тех, кого они  знали, были  больше  чем просто
друзья.  Невероятно  верные и безусловно достойные  полного доверия, готовые
прийти на помощь по  первому зову, ничего не прося взамен,-- вот какие у них
были друзья.  Непонятно только, почему ни  один из них не поспешил на помощь
на этот раз.
     Конечно, размышлял Джим, посланцев к друзьям  отправили буквально через
несколько  минут  после того,  как  нападавшие были  замечены  менее  чем  в
полумиле  от замка.  Возможно, что всех посланцев перехватили,  и  они давно
мертвы. Но хоть кто-нибудь должен ведь был пройти.
     Правда и  то,  что оба  его  друга, Дэффид ап Хайвел  и  Жиль Волдский,
находились  далеко. Поэтому,  даже  выслушав  посланцев Джима, они не  могли
добраться  сюда за  два  часа,  чтобы  вместе  с  ним дать  достойный  отпор
нападавшим.
     Но замок  сэра Брайена Невилл-Смита, замок Смит, находился менее  чем в
четверти часа  езды галопом от  Маленконтри.  И замок Малверн, где жила леди
Геронда Изабель де Шане, обрученная с сэром  Брайеном, тоже  был  не так  уж
далеко. Сэр Брайен должен был подойти сам, а Геронда могла послать на помощь
свое  войско, если бы  посланцы добрались до них без приключений. Но никакой
помощи не последовало,
     Самым  любопытным было  отсутствие  английского  волка Арагха, уж он-то
всегда знал обо всем происходящем на многие мили вокруг. Арагх мог явиться и
по  собственному  почину  и он, конечно, сделал бы это, если  бы  знал,  что
случилось.  Присоединился  же  он к ним,  когда  их осадили в замке в начале
года, проскакав ради этого буквально по спинам сотен ползущих плотным строем
морских  змеев. Его  тогда втащили в  замок через крепостной ров,  бросив  с
зубчатой стены веревку, в которую он вцепился зубами.
     По  тем  же  причинам  оставалось  загадкой  и  отсутствие  Каролинуса.
Конечно,  Джим весьма глупо  растратил весь  свой запас магической  энергии,
хотя на этот раз даже  Энджи --  но не Каролинус  --  рассматривала это  как
доброе дело. Магическая энергия пошла на помощь в сборе  урожая и подготовку
замка к зиме. Никто так и не появился.
     --  Скорее всего,  нашим посланцам не удалось  пройти, --  сказал Джим,
стараясь  умолчать  о том, что  Энджи, как и он  сам, знала:  ни  Арагх,  ни
Каролинус не нуждались в посланцах. Им, наверняка, известно, что Маленконтри
атаковали, и оба должны были поспешить на помощь во имя дружбы, хотя ни один
из них не признался бы в этой слабости, А Каролинус, кроме того, мог явиться
из чувства ответственности за Джима, своего ученика в магии.
     -- Это неважно, -- пробормотала Энджи, прижимаясь к груди Джима.
     -- ПРИВЕТ! -- прогрохотал трубный глас.
     Джим и Энджи  испуганно  посмотрели на гиганта -- истинного гиганта: до
тридцати футов ему не хватало всего лишь дюйма,--  двадцатифутовыми прыжками
приближавшегося из леса к зубчатой стене.


Глава 2

     - Ррнлф!  --  выдохнула  Энджи.  Конечно же, это  был  морской  дьявол,
знакомый им по тем дням, когда морские змеи в  союзе с французами попытались
вторгнуться  в Англию. Наиболее невероятный из спасителей, если он, конечно,
хотел их спасти.
     Взгляд   Джима  переместился  на  верхушки  деревьев.  Ррнлф  шел  мимо
небольшого леска совсем рядом с тем местом, откуда вверх текли струйки дыма.
Только  теперь  Джим увидел, что дым  все  еще  поднимается, не становясь ни
темнее, ни гуще, а  это означало, что костры уже  не поддерживают. Наоборот,
струи стали тоньше, прозрачнее,-- костры затухали.
     Джим вновь перевел взгляд на  морского дьявола. Ррнлф маячил уже  возле
самой стены, чуть ли не нависая над ней. По  природе своей он был  не только
сверхъестественным  существом,  но  и  одним  из  самых  крупных  обитателей
океанов. Хотя,  судя  по всему,  прекрасно себя  чествовал и на воздухе, под
открытым небом. Примечателен в  нем был не только тридцатифутовый рост, само
тело морского дьявола было сложено весьма любопытно.
     Походило оно на клин, острием направленный  книзу. Он буквально  сходил
на  конус  от макушки  до  самых  ступней.  Голова его  была  крупнее  всего
остального.   Плечи,   хоть  и   выглядели  непропорционально   узкими,   по
человеческим,  естественно, меркам, но ненамного. Торс  сходил  на  конус  к
бедрам,  предплечья также сужались к запястьям рук, но не особо резко,  хотя
все равно руки его походили на громадные ковши экскаватора. От пояса морской
дьявол  продолжал сходить на  конус  к ногам,  которые были  больше Джимовых
всего-то в несколько раз.  Поразительно, что эти сравнительно небольшие ноги
несли вес всего остального легко и без заметных усилий. Но, конечно, у него,
как и у всех подобных ему  творений  природы; был какой-то  запас врожденной
магической силы, хотя он, как и все сверхъестественные существа, не имел над
ними реального контроля,
     Морской дьявол достиг стены. Он  положил на нее свою массивную  руку и,
легко  перескочив двадцатифутовое препятствие, приземлился  во  дворе замка.
Стена  зашаталась,  разбудив  спавших  на  настиле  защитников, а  от  удара
массивного  тела  о  землю  проснулось  большинство  тех, кто, обессиленный,
забылся в тяжелом сне в самом замке.
     -- Ти не приветь, -- сказал морской дьявол, переходя на англосаксонскую
речь тысячелетней давности. И тут же поправился: -- Я имел в виду, что вы не
приветствовали меня!  -- Он  вперил  в  Джима и  Энджи осуждающий взор,  его
широкоскулое,  с  голубыми глазами лицо  выражало  упрек.  Он  возвышался на
десяток футов  над ними,  хотя  они  стояли на деревянном  помосте  на стене
замка.
     -- Привет! -- поспешно воскликнули Джим и Энджи хором.
     Лицо Ррнлфа  прояснилось. Оно  стало простым, дружеским, в нем  не было
ничего ужасного, если не считать размеров.
     -- Моя мать всегда мне  говорила, что  именно сейчас  у  вас, маленьких
людей,  сезон приветствий,  --  грохотал он,  -- а может,  я потерял чувство
времени,  и  ваши  привычки изменились  с тех  пор, как  я  побывал здесь  в
последний раз?
     -- Нет, Ррнлф,--  ответила  Энджи,--  ты был здесь  всего  пять месяцев
назад.
     --  Надо же!  -- удивился Ррнлф.-- Я  и не  думал, что  прошло  столько
времени.  Мне его хватило только на  то,  чтобы найти  для  вас подарки. Моя
мать... Я вам рассказывал о своей матери?
     -- Рассказывал.
     --  У  меня была прекрасная мать,-- словно в  забытьи  начал  Ррнлф, не
обратив  никакого  внимания  на реплику  Джима.--  Прекрасная.  Мне  уже  не
вспомнить, как она выглядела,  но я точно знаю,  что она была прекрасна. Она
заботилась обо мне первые  четыреста  или пятьсот  лет, пока я подрастал. Не
было  матери,  подобной   ей.   Между  прочим,  она   рассказала  мне  массу
интересного. И среди прочего о том, что примерно в то время, когда  меняются
глубинные морские  течения,  вы, маленькие люди, поздравляете  друг друга, а
некоторые из вас обмениваются подарками. Вы помогли  мне вернуть мою леди, и
я хотел непременно подарить вам подарки в этом году. Их было  нелегко найти,
но кое-что я достал.
     Джим  давно  выяснил, что  леди  Ррнлфа --  всего  лишь съемное носовое
украшение корабля  вроде  голов  драконов, которые викинги снимали со  своих
длинных судов, высаживаясь на землю, потому что жившие на земле тролли могли
посчитать себя оскорбленными, если голова дракона окажется на их территории.
Леди Ррнлфа была деревянной фигурой с затонувшего судна и изображала девятую
волну.
     Народная молва гласила, что девятая по счету волна дальше всех выбегает
на берег. Скандинавы называли ее Ярнсакса -- Железный Меч.
     Ярнсакса   была  дочерью  скандинавского  морского  божества   Эгира  и
великанши Ран. У них было девять  дочерей. Самая младшая  и самая знаменитая
-- Ярнсакса.  Ррнлф  утверждал,  как  бы  дико  это  ни звучало, что  они  с
Ярнсаксой были  возлюбленными.  Он потерял ее,  когда Эгир  и  Ран вместе  с
другими скандинавскими богами  и великанами  бежали с севера, забрав с собой
своих дочерей.
     Ррнлф  очень  высоко  ценил это изваяние. Его похитили у него во  время
событий, которые привели к нападению на Англию морских змеев.
     Этой  историей с  похищением леди Джиму  удалось  тогда  заинтересовать
Каролинуса  --  одного из трех  магов  высшего ранга ААА+. Он  вывел мага из
глубокой  депрессии как раз вовремя, чтобы победить  гигантское  головоногое
чудовище  из  морских  глубин,  которое руководило  наступавшими  на  Англию
змеями. Так он получил столь ценимое Ррнлфом изваяние.
     -- А, вот  они где,--  пробурчал Ррнлф, погрузив свою  огромную руку  в
мешок, который свисал с  чего-то похожего  на  обрывок  кабеля,  обмотанного
вокруг  его  сравнительно узкой талии.  Он  носил свой мешок,  как  пещерный
человек,--  обернув  краем  бедра  и  позволив свободно  свисать  к коленям,
прикрытым чем-то вроде шотландской юбки с бахромой.
     Рука появилась  вновь, зажав что-то в кулаке. Ррнлф протянул это Энджи,
которая инстинктивно отпрянула.
     -- А  вот и подарок! -- произнес  гигант, не заметив  движения Энджи.--
Протяните руки.
     Энджи  протянула обе  руки, сложив ладони  чашей. Ррнлф медленно разжал
свой огромный кулак и легонько потряс его.
     Что-то похожее на гирлянду бус, сияющих алым блеском в призрачном свете
начинавшегося дня, упало в ладони Энджи, заполнив их почти целиком.
     Энджи была потрясена.
     Джим застыл, уставившись на руки жены.
     То,  что  она  держала  в   руках,  напоминало  бусы,  составленные  из
нескольких  нитей. Каждая нить была унизана чем-то вроде огромных рубинов,--
хотя в это было трудно поверить из-за их необычных  размеров. Неограненные и
неотшлифованные, как это делалось с  драгоценными камнями  в двадцатом веке,
они были просто  отполированы, и в свете серого дня на фоне зимних деревьев,
камней, снега и вытоптанной земли лучились теплым необыкновенным сиянием.
     -- А это, маленький маг, тебе,-- сказал Ррнлф.
     Джим  подставил руки, и как  раз  вовремя; на ладони ему легла шкатулка
длиной  в  десять дюймов,  шириной  в восемь  и высотой  в четыре. Она  была
покрыта  искусной   резьбой   и   раскрашена,  бока  ее  украшали   фигурки,
напоминавшие санскритские письмена.
     Шкатулка была на  удивление легкой. Джим попробовал открыть крышку. Она
легко поддалась,
     Шкатулка   была  совершенно   пуста.  Чистое  бело-коричневое   дерево,
великолепно  обработанное, заключало пустоту; там не  было абсолютно ничего,
разве что слабый аромат, напоминавший приятный запах кедра.
     Джим широко улыбнулся,  приготовившись поблагодарить  Ррнлфа, но Энджи,
оправившись от шока, вызванного своим подарком, опередила его.
     -- Ррнлф! Какие они огромные! Где ты их нашел?
     --  Конечно,  на  морском  дне,  где  же  еще.  В обломках  затонувшего
корабля...--  Ррнлф  взглянул на  рубины,  покоящиеся  в  ладонях Энджи:  --
Огромные? Нет-нет. Ты слишком любезна, маленькая леди, как, впрочем, всегда.
Но я нашел  для тебя кое-что еще, чтобы твой подарок  мог сравниться с  тем,
что я  дарю маленькому  магу. Обещаю  тебе. Кстати, как тебе  понравился мой
подарок?  Пришлось потрудиться,  скажу  я  тебе! Это  шкатулка  для хранения
магических сил.
     -- О... Неужели? -- удивился Джим.--То есть... ну, конечно, для  этого!
Ее-то мне и  не  хватало.  Не могу  поверить, что удалось  заполучить  нечто
подобное. Я смотрю на нее и боюсь поверить, что это правда!
     Он перехватил взгляд Энджи.
     -- Да,-- подтвердила она,-- конечно,  Джим никогда  не забудет об  этом
подарке, Ррнлф. Я это тебе обещаю.
     --  О, что  ты...-- глуповато улыбнулся Ррнлф.--  Что ты,-- повторил он
опять,--  о  чем  ты, право.  Сейчас  это  может  сойти  за  подарок.  Но  я
действительно обещаю,  маленькая леди, что подарю нечто более ценное и очень
скоро.
     -- Это необязательно, Ррнлф,-- совершенно искренне ответила Энджи.
     Только  позднее до Джима  дошло,  что Энджи явно не  поняла, что камни,
которые она держала в  руках, были не настоящими рубинами, а шпинелью. Рубин
Черный  принц  в  четырнадцатом веке их  собственного  мира  был шпинелью --
различия  между тем и другим тогда еще не знали. Драгоценные  камни в те дни
не резали, и даже эксперт затруднился бы обнаружить различие между образцами
настоящего рубина  и его изотропа -- шпинели. В этом мире и  времени подарок
Ррнлфа мог  быть и настоящим рубином. Лучше  всего было промолчать,  а потом
поразиться вместе с Энджи, если выяснится, что камни на самом деле шпинель.
     Раздумывая,  что  бы еще сказать в  благодарность за пустой  ящик, хотя
работа была прекрасная, Джим выглянул из-за  стены  и тотчас обнаружил,  что
тянувшиеся  кверху дымные  струйки уже  почти не  видны.  Тревога  мгновенно
вытеснила из головы Джима все остальное. Он резко повернулся к Ррнлфу.
     --  Ты  прошел этим путем,-- показал  он.--  Скажи, не заметил ли ты...
других маленьких людей в лесу?
     --  Нет,--  задумался  Ррнлф.--Вообще-то   я  не  очень-то  внимательно
смотрел.-- Внезапно его взгляд просветлел.-- Да, я видел там толпу маленьких
людей,  уходивших отсюда вон туда... Они шли все вместе и довольно быстро.--
Он показал на восток, в сторону от того пути,  по которому  пришел  в  замок
сам.
     Энджи  с  Джимом инстинктивно повернулись друг к Другу  и с облегчением
обнялись.
     --  Наверно, они увидели, как ты подходишь, и убежали! -- сказала Энджи
морскому  дьяволу,  как только  к ней вернулась  способность  дышать. Они  с
Джимом отодвинулись друг от друга.
     --Я бы их не тронул,-- возразил Ррнлф.-- Я бы с ними поговорил. Я бы им
сказал: "Я -- Ррнлф. Я морской дьявол. Я ваш друг".
     -- Неважно, Ррнлф,-- поспешно прервала его Энджи.-- Мы твои друзья, как
и все остальные в замке. У тебя здесь много друзей.
     -- Это правда.-- Ррнлф воспрял духом.
     --  Правда? Что  еще за  правда? -- заинтересовался Каролинус, внезапно
появляясь на помосте за спиной Джима.
     --  Теперь и  ты появился!  --  сказала  Энджи, и  в голосе ее не  было
радости.
     --   Правда,  что  у   меня  здесь  много   друзей,--  объяснил   Ррнлф
Каролинусу.-- Но ты, наверно, и сам это знаешь, маг.
     Тон, с которым Ррнлф произнес сейчас слово "маг", был совсем не  таким,
когда он произносил это слово, называя Джима "маленьким магом". Ни Ррнлф, ни
кто-либо другой никогда не  называли  Каролинуса  маленьким.  Каролинус  был
хрупким  тощим  седобородым стариком невысокого роста,  на  нем всегда  было
красное одеяние, явно  нуждающееся  в стирке. Энджи  случайно узнала,  что у
мага подобных мантий сколько угодно, но у него была привычка, относив одежду
некоторое  время,  просто  складывать  ее кучкой в  углу своего  дома  возле
Звенящей  Воды,  пока  он  не  вспоминал,  что  надо  произнести  магическое
заклинание,  и  тогда вещи вновь делались  чистыми. Поэтому Каролинус всегда
выглядел так, будто донашивает одежду, брошенную каким-то более процветающим
магом.
     --  Я только  что  подарил маленькому магу и  маленькой  леди  подарки,
потому что они помогли мне получить обратно мою леди. Ты  тоже  мне помогал,
маг.  К сожалению, у меня пет для тебя  подарка.  Но  взгляни, что я  принес
маленькому магу.
     Каролинус взглянул,
     --  Интересная шкатулка!  -- Он  взял  шкатулку  из  рук Джима, открыл,
заглянул внутрь,  понюхал, закрыл крышку  и вернул  подарок морского дьявола
Джиму.-- Она послужит тебе верой и правдой, Джим.
     В голосе  Каролинуса, особенно в последних словах,  прозвучала холодная
нотка. Кроме того, он назвал его Джимом, а здесь,  в четырнадцатом веке, его
никто  так  не называл,  исключая, конечно, Энджи. Его звали здесь Джеймсом,
сэром Джеймсом, Рыцарем-Драконом или милордом.
     Джим  обычно не возражал, когда к нему обращались запросто, но что-то в
манере Каролинуса  ему не понравилось -- тон,  что ли, был презрительный? --
маг с ним говорил, будто с плохо натасканной собакой.
     Однако Каролинус, вдобавок к тому, что был одним из трех магов, имевших
в  этом мире  ранг ААА+  (тогда  как  Джим  имел только  степень  С,  причем
Каролинус  открыто  выражал сомнение  в том,  что Джим когда-либо  достигнет
большего), был известен  своей бесцеремонностью со всеми -- простыми людьми,
королями,   сверхъестественными   существами,   знакомыми   магами   и  даже
Департаментом  Аудиторства,   который  имел  точнейшие  сведения  о   запасе
магической  энергии  любого  волшебника.  Джиму  довелось  однажды  услышать
громовые раскаты повелительных басов этого Департамента, но и там относились
к Каролинусу с уважением.
     Джим уже смирился  со странностями  в  поведении мага.  Однако Энджи  в
данный момент смирения не испытывала. Джим заметил, как она стиснула зубы от
возмущения.  Сейчас  она была  совсем не  в настроении  слушать, как  кто-то
непочтительно обращается к Джиму. Особенно это касалось Каролинуса,  который
отсутствовал, когда был так нужен.
     --  Он может  держать  в  нем свою  магию,--  объяснил  Ррнлф, улыбаясь
Каролинусу.
     -- Я не нуждаюсь в том, чтобы мне со