Ты
готова?
     --  Готова,-- ответила Энджи  и посмотрела  на  мужа долгим взглядом.--
Джим, ты плохо выглядишь. Что-нибудь случилось?
     -- Немного устал, вот и все. Не обращай внимания.
     Энджи потянулась  к  Джиму, поцеловала его  и пошла объявлять о  начале
спектакля.
     Джим  растаял, но ненадолго.  Приласкали,  и  сразу раскис, выругал  он
себя. Джим снова припал к щели, Энджи была хорошо видна. За ней темнели ряды
зрителей.  Джим прикрыл  глаза, вызвал зрительный  образ  Энджи и представил
себе, что она говорит громко. Они  договорились, что она не  станет повышать
голос. Энджи и так намаялась со спектаклем, подумал Джим. Вложила в него всю
душу.
     Раздался громкий голос Энджи, словно она была рядом с Джимом:
     -- С  милостивого разрешения его высочества принца, его светлости графа
Сомерсетского и его преосвященства епископа Бата  и Уэльса в этот  последний
день Рождества мы начинаем спектакль. Вы сначала услышите, а потом и увидите
историю, случившуюся  с Господом нашим Иисусом Христом.-- Энджи замолчала.--
Начинаем,-- сказала она.
     Наступила тишина.
     Наконец вновь раздался голос Энджи:
     -- Во время пребывания в Вифлееме Иосифа и Пресвятой Девы Марии, матери
Господа нашего Иисуса Христа,  честолюбивый и кровожадный царь Ирод, услышав
от волхвов о  новорожденном царе, происхождение  и  место рождения  которого
были  ему  неизвестны, и опасаясь, чтобы он  не отнял  со  временем  у  него
престол,  решил   избить   всех  вифлеемских  младенцев   мужского  пола  до
двухлетнего возраста,
     По  трибуне   прокатился  гул  негодования.  Когда   шум  стих,   Энджи
продолжила:
     --  Слух об этом кровавом замысле заставил Иосифа и Марию бежать вместе
с Богомладенцем Иисусом в Египет. Иосиф  и  Мария взяли с собой  льва, вола,
осла, лошадь и верблюда,  чтобы  те охраняли их. И шли  они много дней, пока
однажды  не застала  их в пути  ночь. И тогда Иосиф развел огонь и  построил
хлев на три  стойла. И нашли приют Мария с Иисусом  в одном стойле, а в двух
других -- вол и осел. Сам Иосиф лег у входа в хлев, а рядом с ним нашли себе
место лошадь,  лев  и верблюд. И  заснули все спокойным сном. А когда встало
солнце, то проснулись они и  увидели чуть поодаль от хлева скалы, а меж ними
деревья. И  вот из-за деревьев показались  драконы.  Испугался  Иосиф, а все
твари  разбежались,  кто  куда.  И  тогда  из яслей раздался  голос младенца
Иисуса: "Не бойся, Иосиф, а лучше вспомни, что  царь Давид  сказал: "Хвалите
Господа  от  земли, драконы  и все бездны". Драконы пришли за благословением
моим. Пусть приблизятся, и я благословлю их".
     Энджи  остановилась. Не иначе как затем, чтобы произвести  впечатление,
решил Джим.
     -- Оставил Иосифа  страх,--  продолжила  свой  рассказ Энджи.--  Отошел
Иосиф в сторону, а драконы приблизились к Богомладенцу, и он благословил их.
И ушли драконы, не причинив никому зла.
     На трибуне раздался одобрительный гул.
     -- А сейчас вы своими глазами увидите всю историю от начала до конца,--
заключила  Энджи.  Она обошла декорацию и вернулась к Джиму:-- Ты готов?  --
Джим кивнул.-- Ты не забыл свою роль?
     --  Не беспокойся, все будет в  порядке,-- ответил  Джим, отрываясь  от
щели.-- Мы же понимаем друг друга с первого взгляда.
     --  Тогда  пошли.  Обойдем хлев с  разных  сторон и  встретимся посреди
сцены. Я заговорю первая. Хорошо?
     Джим снова кивнул.
     Джим  и  Энджи   направились  в   разные  стороны,  обогнули   хлев  и,
встретившись посреди сцены, повернулись лицом к зрителям,
     -- Я -- Мария,-- сказала Энджи.-- А это Иосиф.-- Анджела показала рукой
в сторону  Джима.-- А в  яслях, в хлеву, младенец  Христос.-- Энджи показала
рукой на хлев.
     Джим прикрыл глаза -- из яслей раздался младенческий крик.
     С трибуны послышались возбужденные голоса.  Были то возгласы  удивления
или  восторга, Джим не понял.  Сейчас было  не  до  раздумий.  Пришел  черед
говорить Иосифу.
     --  Мария,  близится  ночь,-- сказал  Джим,  посмотрев из-под  руки  на
темнеющее небо.-- Мы зашли в дикое место. Здесь не найти ни крова, ни очага.
И все же не ведай страха. Я построю укрытие, и ты с младенцем проведешь ночь
под крышей. Я лягу у входа и буду охранять вас. Даст Бог, с нами не случится
беды.
     -- Не  сомневаюсь в этом, муж  мой,-- сказала Энджи.  Она  повернулась,
вошла в  хлев, подошла к  яслям  и стала что-то рассказывать  сладко спящему
Роберту.
     Зрители  следили  за спектаклем с неослабевающим вниманием.  Все  взоры
обратились на Энджи.
     Что  оставалось Джиму? К  сожалению,  одно -- улечься у  входа в хлев и
охранять покой  Марии и младенца Иисуса. Только сейчас  Джим  сообразил, что
ему придется лечь прямо на  снег. Что делать!  Он опустился на мерзлую землю
и, повернувшись спиной к зрителям, свернулся калачиком. В хлеву тепло, а тут
лежи  на  снегу  и мерзни,  мысленно буркнул Джим.  А  что,  собственно,  он
разлегся?  Разве  он  сейчас  нужен на  сцене?  Когда человек  спит,  он  не
разговаривает.  А раз  так,  можно,  оставив  вместо себя  муляж,  на  время
исчезнуть.  Неплохая мысль! Отправлюсь  к  драконам,  решил Джим.  Скоро  их
выход. Джим прикрыл глаза и  представил себе, что на  сцене у входа  в  хлев
остался лежать Иосиф, а он сам стоит в лесу посреди драконов.
     Джим  умудрился  вырасти, словно из-под земли, перед  самым Секохом. От
неожиданности дракон вздрогнул и угрожающе приподнял крылья.
     --  А, милорд,-- пробасил он, облегченно вздохнув.-- Не ожидал  увидеть
тебя.
     -- Тихо!  -- поспешно проговорил Джим. Он уже успел оглядеться. Драконы
подошли почти к самой сцене. Чего доброго, их услышат зрители.
     --  Ведите  себя  тихо,--  сказал  Джим,  обводя  взглядом  драконов.--
Особенно те,  кто предстанет перед маленьким  принцем. Секох, ты уже отобрал
пятерых?
     --  Да,  милорд,-- ответил  Секох.--  Со  мной пойдут Горбаш,  Тигитал,
Норгонаш и Аргхнач.
     -- Сейчас и отправитесь,--  сказал Джим.-- Маленький принц  благословит
всех  драконов -- и тех,  кто к нему подойдет, и тех, кто останется здесь, в
лесу.
     Вокруг поднялся радостный шум.
     --  Мне пора возвращаться,--  сказал Джим.-- Секох,  когда я  со  сцены
посмотрю в сторону  леса и  скажу, что вижу драконов,  ты и те четверо,  что
будут с тобой,  подойдете к  хлеву, к тому стойлу, в котором стоит вол. Осла
не надо пугать.  Он поднимет крик на весь  лес. Ближе  чем на десять футов к
хлеву  не подходите.  Никому и в  голову  не должно  прийти,  что маленькому
принцу угрожает опасность.
     -- Я понял, милорд,-- сказал Секох.
     -- Вот и прекрасно,-- с удовлетворением сказал Джим.-- Я возвращаюсь на
сцену.
     Не дойдя до хлева, Джим столкнулся с Арагхом.
     -- Арагх! -- воскликнул Джим.-- Рад тебя видеть.
     -- Радоваться  нечему,--  ответил  Арагх.--  Братья-близнецы  набрались
храбрости  и  вот-вот  вызовут  Мнрогара  на  бой. А  за  ними  притащатся и
остальные тролли. Рады-радешеньки  поглазеть,  как другие дерутся. Сами  они
никого не тронут. Ты бы так и передал двуногим, что на трибуне.
     -- Тролли не помешают спектаклю? -- спросил Джим.
     --  Нет,-- ответил Арагх  и,  оскалив  зубы, беззвучно  рассмеялся:  --
Хочешь верь, хочешь  нет,  но и троллям нравится представление. Они, правда,
ничего  толком не понимают,  а уши все  равно  развесили. Ничего подобного в
жизни не видели. Досмотрят до конца, если только братья-близнецы не войдут в
раж. Но я думаю, им еще надо распалить себя.
     -- Спасибо за информацию,-- сказал Джим.-- А  теперь мне пора на сцену.
Мнрогар все еще на поляне?
     -- Там,-- ответил Арагх.-- Застыл на месте  как изваяние. Мозолит глаза
зрителям. Правда, теперь те не обращают на него внимания. Смотрят спектакль.
     -- Спасибо,-- еще раз поблагодарил волка Джим.-- Ты к себе?
     -- Останусь пока здесь. Мало ли что может случиться.
     -- Ладно.-- И Джим направился к хлеву.
     Подойдя  к  строению  с тыльной  стороны,  Джим  остановился и  перевел
дыхание.  Пора  снова  укладываться на снег.  Он сосредоточился и представил
себе, что лежит у входа в хлев на месте больше не нужного муляжа.
     Джим вовремя  возвратился! Энджи ясно  давала понять, что  снова пришел
черед говорить Иосифу.
     Джим сладко потянулся, встал и повернулся лицом к зрителям:
     -- Мария, уже утро. Возрадуйся солнцу. Ночь не принесла нам беды. Разве
неприветливы эти скалы? Посмотри...
     Джим  уже хотел было  исторгнуть отчаянный крик и  изречь  дрожащим  от
страха голосом, что видит драконов, когда с трибуны раздался душераздирающий
вопль:
     -- Тролли! Кругом тролли! Они пришли убить нас!
     Зрители  разом  вскочили со своих  мест. Джим огляделся.  Повсюду среди
деревьев мелькали фигуры  троллей. Вряд ли они  сейчас  нападут, решил Джим.
Если братья-близнецы одолеют Мнрогара, тогда тролли могут и расхрабриться. И
все-таки надо успокоить публику, да и Мнрогара тоже. Что бы такое придумать?
В голову, как назло, ничего не лезло.
     Мнрогар  выпрямился.  Казалось,  чудовищный  великан  неожиданно  вырос
из-под  земли.  Данная  зловещая  тень,  отброшенная  гигантом,  поднявшимся
навстречу пробивающимся  сквозь  деревья последним лучам  заходящего солнца,
добежала до края поляны и замерла  у ног выступивших из леса трофей во главе
с братьями-близнецами. Тролли попятились, оставив вожаков.
     -- Мнрогар! -- завопили  близнецы в один  голос.-- Я пришел сразиться с
тобой!
     Близнецы бросились на поляну навстречу Мнрогару.


Глава 44

     Мнрогар не двигался. Братья-близнецы с выпущенными когтями приближались
к  своему противнику. Казалось,  схватки не миновать.  Однако, едва пробежав
полпути   до   Мнрогара,   братья-близнецы  неожиданно   остановились.   Они
развернулись и в один голос заорали на троллей, застывших у края поляны:
     -- Чего  медлите? Мы же договорились --  я  нападу  на Мнрогара,  а  вы
займетесь теми,  что расселись на  возвышении.-- Каждый  из близнецов  ткнул
пальцем в сторону сцены:-- А этих всего двое, не считая щенка. С ними вообще
делать нечего. Они безоружны.
     Тролли, подталкивая друг друга, высыпали на поляну.  Трибуна взорвалась
неистовым ревом. Рыцари  и стражники обнажили оружие и устремились навстречу
троллям. Братья-близнецы кинулись к Мнрогару.
     Все  разом  встали --  и тролли, и  люди.  Со  стороны  леса, нарастая,
послышался глухой грозный гул. Гул повис над поляной и оборвался.
     Драконы! Переполошились, что останутся без благословения, решил Джим. И
все-таки они хоть на время остановили побоище. Все знали: с драконами  лучше
не связываться.  Джим видел, что напуганы не только тролли, растерялись даже
храбрые рыцари.
     Наступило полное  безмолвие. И тут повисшую над поляной тишину прорезал
пронзительный крик:
     -- Где сэр Дракон? Найдите сэра Дракона!
     Джим на мгновение растерялся. Что  делать? Выйти из образа? Вряд ли это
разумно, хотя и сойдет с рук. В  средневековом театре актеры после окончания
представления имели обыкновение, не сходя со сцены, заговаривать с публикой.
Они давали  зрителям понять, что  актеры  самые  обыкновенные люди, а не  те
лица, которых они изображали в спектакле. А уж если актер сыграл роль злодея
или, не приведи Господь, самого  дьявола, то он и  вовсе из  кожи лез, чтобы
обелить себя в глазах публики. Затевал на сцене разговор на самые заурядные,
житейские  темы  с  положительным героем, а то и  отпускал шутки, всем своим
видом показывая, что не имеет  никакого, даже самого отдаленного отношения к
злодеяниям своего персонажа.
     Джим лихорадочно  соображал. Самому  положение не спасти. От одного его
вида тролли  не  уберутся. Что же придумать? И тут Джима  осенило.  Северное
сияние! Фантастическая игра природных сил была бы сейчас как нельзя к месту.
Еще не совсем стемнело, но почему не попробовать?
     Джим  прикрыл  глаза  и  представил себе, что небо засветилось длинными
пылающими лентами.  Призрачный  свет озарил небо.  Многоцветные лучи-стрелы,
переливаясь розовым, желтым, изумрудно-зеленым,  повисли  дугой над  еще  не
пришедшими в себя троллями и людьми. Все задрали головы вверх. И в это время
с небес раздался громовой голос:
     -- Логово Мнрогара на стороне Мнрогара!
     Джим  постарался  на  славу  --  троллей  как  ветром сдуло  с  поляны.
Братья-близнецы  бросились за  ними,  пытаясь  остановить беглецов.  Тщетно.
Троллей  поглотила  темнота  леса.  На краю  поляны  близнецы  остановились,
повернули обратно и уставились на Мнрогара. Тот не двигался.
     -- Ты! -- разом вскричали близнецы.
     Оскалив зубы и  потрясая лапами с выпущенными когтями, тролли бросились
навстречу  противнику.  Не  добежав  немного  до  Мнрогара,  братья-близнецы
остановились, пожирая врага глазами. Мнрогар даже не шелохнулся.
     На  поляне  вновь  воцарилась  гнетущая  тишина.  Причудливый  свет  на
небесной тверди сверкал,  как пламя, охватывая три четверти неба. На востоке
зажглись первые звезды.
     Братья-близнецы дрогнули.  Сделали  назад  один  шаг,  другой,  третий,
развернулись, опрометью бросились к лесу и исчезли между деревьями. Площадка
взорвалась свистом, гиканьем, улюлюканьем.
     --  Тролли  не  возвратятся,--  услышал  Джим  голос  Энджи.--  С  ними
покончено.
     Джим  вышел  из оцепенения. Спектакль! Его  надо довести до конца!  Для
зрителей они с Энджи все еще оставались Иосифом и Марией.
     -- Мария! -- возвысил голос Джим.
     Энджи  обернулась  и  поймала  взгляд  мужа. Джим  увидел, что она  его
поняла,
     --  Мария! -- повторил Джим.-- Я слышал голоса драконов.  Драконы  идут
сюда.
     -- Так ли это, муж мой? -- спросила Энджи,
     --  Поистине так,--  ответил Джим. Он уже заметил Секоха, а  за ним еще
четверых драконов, приближавшихся к хлеву.-- Мария, сопровождавшие нас твари
разбежались. Страх сковывает мои члены.
     Драконы медленно приближались, ступая на  задних лапах. Джим улыбнулся.
Картина была довольно комичной. А вот как  отнесутся к драконам зрители? При
виде  таких громадин они могут снова повскакивать с  мест. Пора подать голос
Богомладенцу! Джим прикрыл глаза и сосредоточился.
     -- Не  бойся, Иосиф,-- раздался из яслей  младенческий  голос.--  Лучше
вспомни,  что царь Давид  сказал:  "Хвалите Господа от земли, драконы и  все
бездны". Драконы пришли за моим благословением, и я благословлю их.
     --  Наш  сын заговорил! --  воскликнул Джим.-- Мария, наш сын  воистину
чудесное дитя. Последуем его наставлению!
     -- Последуем, Иосиф! -- отозвалась Энджи.
     Джим повернулся лицом к хлеву. Секох, а с ним Горбаш, Тигитал, Норгонаш
и Аргхнач вышли из леса и стояли на краю поляны.
     -- Драконы, наш сын сказал, что вы пришли за благословением. Это так?
     Драконы  затоптались на месте, легонько подталкивая друг друга. Выручил
всех Секох. Он изогнулся в поклоне и пробасил:
     -- Да, милорд.
     Джим  поежился, ощутив легкое беспокойство. Что  еще за "милорд"? Слова
Секоха могли все испортить. Джим бросил взгляд на трибуну. Зрители сидели не
двигаясь, словно загипнотизированные. Вроде пронесло, решил Джим.
     -- Тогда приблизьтесь!
     Драконы медленно зашагали к хлеву.  Но пришли в движение не только они.
Почуяв незнакомый запах, вол и осел, выкатив глаза, заметались на привязи.
     -- Замрите!  -- подал команду Джим, поочередно окинув  взглядом  осла и
вола, и тут же  выругал сам себя,-- да разве  на них действует магия? Ослу и
волу магия нипочем.
     К  счастью,  животные успокоились сами.  Тем  временем  драконы подошли
почти к самому хлеву.
     --  Ближе, чем  к  стойлу с  волом, не подходите,-- распорядился  Джим.
Драконы  остановились.--  Если будете вести себя смирно, наш сын благословит
вас.
     Пришел черед  снова  заговорить младенцу. Воспроизводя  его голос, Джим
всякий раз  удивлялся доверчивости публики. Ему самому казалось,  что  голос
младенца  звучит  наигранно, ненатурально. А вот  поди  же,  зрители, затаив
дыхание,  ловили  каждое  слово,  раздающееся  из яслей.  Вряд ли тому  была
заслугой магия Джима. Зрители все принимали на веру.
     --  Благословляю вас, драконы,  на все года ваши,--  раздался  из яслей
младенческий голос.-- Живите в благости и обретайте  мудрость. Ходите добрым
путем  по  земле,  на которой  мы все  живем и которую сотворил премудростью
своей мой Небесный Отец.
     Драконы  просияли от удовольствия. Трудно  поверить, но  казалось,  они
испытывали  неземное  блаженство.  Они  даже  чуточку  надулись  --   не  от
чванливости, а от распирающего их счастья.
     -- Всех драконов благословляю я,-- продолжал звучать голос из  яслей.--
А теперь возвращайтесь к себе с миром и живите в согласии.
     Да разве драконам достигнуть согласия? -- подумал Джим. Вернутся к себе
в пещеры и примутся  за старое. Снова начнут переругиваться и спорить друг с
другом до  хрипоты. Зато  сейчас драконы  вели  себя  чинно.  Секох смиренно
зашагал в лес. За ним потянулись Горбаш, Тигитал, Норгонаш и Аргхнач.
     За  спиной  Джима  раздались  громкие  возгласы  и рукоплескание.  Джим
обернулся. Мнрогар оставил  свое место и  неторопливо направлялся  к лесу. В
средние века умели воздать должное победителю. Даже граф поднялся со  своего
места и рукоплескал Мнрогару.
     Джим повернулся к Энджи.
     -- Мария! --  Джим возвысил голос,  чтобы привлечь  внимание публики.--
Драконы получили благословение и ушли с миром. Беда миновала нас.
     -- Ты  прав, Иосиф,--  сказала Энджи и,  повернувшись лицом к зрителям,
объявила:  -- Представление  окончено.--  Энджи  немного  помедлила  и снова
подала голос: -- А теперь я прошу его высочество принца, его светлость графа
и его  преосвященство епископа оказать нам честь и пройти на сцену. Мы будем
рады, если столь знатные господа почтят своим присутствием место, на котором
был поставлен спектакль.
     Джим хмыкнул. Приглашение Энджи таило в себе и вызов. Не каждый решится
направить свои стопы туда, где только что свершилось чудо.
     Однако приглашение было принято, казалось, без колебаний. Граф, принц и
епископ  спустились  с  трибуны  и не спеша -- но  и без  заметной опаски --
направились к сцене.
     Да нет,  вроде  все успокоились, решил Джим. Даже  вол и  осел спокойно
переминаются с ноги на  ногу  в  своих стойлах. Джим  поднял  голову. Солнце
зашло, и на фоне безоблачного звездного неба теперь полыхал громадный пожар.
Северное сияние удалось на славу!
     Джим подошел к Энджи и тихо сказал:
     -- Для  зрителей  мы  все  еще  Иосиф  и  Мария.  Останемся  пока  ими.
Переоденемся позже.
     -- Хорошо,-- согласилась Энджи.
     Джим обернулся и снова поднял голову. Драконов  видно не было. Никто из
них  так  и не поднялся  в воздух.  Остались  ночевать в  лесу, решил  Джим.
Драконы плохо ориентировались  в темноте  и  не  любили  летать ночью.  Лишь
Секох, Горбаш и сам Джим в  обличье дракона  не  боялись подняться  в ночное
небо. Да разве  сейчас темно? Над деревьями  поднялась  луна. Ее серебристый
диск  был  хорошо  виден  даже  при  свете, излучаемом  обступившими  поляну
деревьями. Джим был доволен: спектакль прошел  не в потемках,  хотя, похоже,
никто из зрителей не заметил иллюминации.
     Граф, принц и епископ приблизились к сцене. Было видно, что уверенности
у них  поубавилось. Казалось, каждый  шаг  давался им ценой огромных усилий.
Все еще принимают нас с Энджи за Иосифа и Марию, подумал Джим.
     --  Прошу вас, ваше высочество, ваша светлость и ваше преосвященство,--
сказал Джим нарочито будничным тоном, обводя рукой хлев. Джим решил, что его
узнают  по голосу, но ошибся. Никто из троих так и не вышел из оцепенения.--
Мы бы пригласили на сцену всех  зрителей, но  в хлеву  слишком  тесно, хотя,
разумеется, вы трое были бы первыми из приглашенных.
     Граф, принц и епископ молчали, словно у них языки отнялись.
     -- Пожалуйста,  сюда,  господа,-- поспешила на помощь Джиму  Э