ех, кто живет за стенами замка, не сможет войти  в  эту
дверь без моего дозволения или без разрешения Анджелы, -  возгласил  Джим  и
повернулся к советнику короля:
   - Вот и вся магия, сэр Джон.
   Джим отворил дверь.
   - Энджи, я поставил на дверь магический запор, -  оповестил  он  жену.  -
Теперь никто из посторонних без  нашего  разрешения  не  войдет  в  детскую.
Матильда, можешь никого не бояться, но дверь запирай, как и  прежде.  Энджи,
больше не о чем беспокоиться. Может быть, спустимся вместе с сэром Джоном  в
Большой зал?
   - Прошу прощения, сэр Джеймс, - запротестовал Джон Чендос, - завтра  рано
вставать. Если слуга покажет мне мою комнату, я с удовольствием лягу  спать.
Да и тебе, сэр Джеймс, нужно время, чтобы подготовиться к походу.
   - Пожалуй, ты прав, сэр Джон, - с облегчением сказал Джим. - Твоя комната
этажом ниже. Я сам провожу тебя.
   Проводив Джона Чендоса в отведенную  гостю  комнату,  Джим  направился  в
спальню. Анджела уже собирала ему вещи  в  дорогу.  Джим  принялся  помогать
жене. Вещей набиралось много.
   Придется  взять  с  собой  в  поход  вьючную  лошадь.  Хватит,  Джим  уже
натаскался тяжестей на своем горбу, когда мытарился по свету то с  Брайеном,
то с Дэффидом.
   А  вот  оруженосца  придется  оставить  в  Маленкон-три.  Кругом  орудуют
восставшие крестьяне, а  то  и  просто  разбойники.  Теолаф  -  единственный
человек, который, если понадобиться, сможет организовать оборону замка. Джим
поедет один. Боевого коня Оглоеда и  вьючную  лошадь  поведут  за  собой  на
поводу солдаты Джона Чендоса.
   Размышляя таким образом, Джим и не заметил, как все необходимые вещи были
собраны. Оставалось  дать  наставления  управляющему.  Джим  послал  за  ним
служанку.
   - Джон, - сказал Джим, когда управляющий вошел в комнату, -  распорядись,
чтобы рано утром  эти  вещи  погрузили  на  вьючную  лошадь.  Оглоеда  пусть
обуздают, я беру его в поход. Он, правда, застоялся в конюшне, и, если вдруг
заупрямится, прикажи, чтобы его объездили. Для меня вели  оседлать  дорожную
лошадь.
   - Слушаюсь, милорд.
   - Позаботься и о завтраке, и не только для меня и гостей, но и для солдат
Джона Чендоса. Да распорядись, чтобы собрали  паек  на  три  дня  для  всего
отряда.
   - Все будет исполнено в точности, - повиновался  управляющий.  -  Милорда
разбудить за час до восхода солнца?
   - Чуть пораньше, Джон.
   - Слушаюсь, милорд.
   Управляющий вышел из комнаты.
   Пора спать! Джим взглянул на  кровать.  Когда  еще  после  этой  ночи  он
растянется на ней в свое удовольствие! Кровать была  большой  и  удобной,  с
балдахином на четырех столбиках и ниспадающим  с  него  пологом,  призванным
защищать от холода отошедших ко сну  господ.  Джим  и  Анджела  забрались  в
постель.
   - У меня и в мыслях не было,  что  ты  так  скоро  уедешь,  -  сокрушенно
сказала Энджи.
   - У меня тоже, - со вздохом ответил Джим. - Что делать! С Джоном Чендосом
не поспоришь. А, может быть, все и к лучшему. Чем скорее я уеду, тем  раньше
вернусь.
   Как  ни  успокоительны  были  слова  Джима,  Анджела  почувствовала  себя
несчастной. И не потому, что боялась оставаться в замке одна.
   Энджи успела привыкнуть к новой для нее жизни, да и Геронда  не  обделила
ее советами, как вести хозяйство  и  обращаться  со  слугами.  Просто  Энджи
всегда тосковала, когда мужа не было рядом. Завтра Джим уедет,  а  ей  опять
останется ждать и надеяться, что он скоро вернется целым и невредимым.
   - Ты воспользуешься магией, если тебе будет грозить опасность? - тревожно
спросила Энджи.
   -  Непременно,  -  пообещал  Джим.  Энджи  вздохнула.  Она  знала:   Джим
пользуется магической энергией лишь в случае крайней необходимости, да и то,
как правило, не для собственного благоденствия.
   Энджи прижалась к мужу, и все же по ее телу пробежал холодок: Джим  может
пренебречь своим обещанием.

Глава 7

   На следующее утро отряд Джона Чендоса вместе с  присоединившимся  к  нему
Джимом тронулся в путь. Через Бат отряд добрался до Бристольского залива,  а
оттуда на корабле - до Каруента. От Каруента путь пролег по  старой  римской
дороге до Карлсона, а с того места на  север  через  Кончестер,  Лентуордин,
Рокстер, Уорингтон, Уиган и Рибчестер до  Ланкастера.  От  Ланкастера  отряд
двинулся дальше на север.

***

   Арагх молча трусил по лесу, вытянув нос и навострив уши.
   Странный запах, который учуял волк, был холодным, но не из-за  того,  что
он был оставлен кем-то давно и успел рассеяться, а потому, что он него веяло
холодом.
   Арагх был встревожен: за многие годы, в течение которых  он  безраздельно
владычествовал на своей территории, ревностно охраняя ее от  других  волков,
ему ни разу не приходилось ощущать такой странный  запах.  Страха  Арагх  не
ведал - что с того,  что  он  трусил,  когда  был  волчонком,  малышу  страх
простителен,  -   зато   осторожностью   не   пренебрегал.   Арагх   считал:
благоразумный волк не идет на ненужный риск.
   Лес поредел, совсем рядом был Маленконтри, где жили Джим и Энджи Эккерты,
друзья Арагха. Странный запах нарастал с каждым шагом. Арагх припал к  земле
и, крадучись, двинулся сквозь кусты. Незнакомый запах  ударил  ему  в  самый
нос. Волк остановился и выглянул из-под куста.  Впереди  виднелся  небольшой
холмик, а в нем зияла уходящая вниз дыра. Волк залег под кустом,  притаился.
Он ждал. Терпение было необходимой принадлежностью его жизни. Никого!  Арагх
осторожно вылез из укрытия и, мягко ступая по земле, подошел  к  дыре.  Надо
же! Дыру вырыли совсем недавно: наваленная вокруг земля была еще влажной.
   Отверстие походило на вход  в  логовище,  однако  для  медведя  оно  было
слишком маленьким, а для волка - большим. Волк не станет  жить  в  логове  с
широким входом.  Вход  в  волчье  логово  должен  быть  узким,  чтобы,  едва
высунувшись из жилища, можно было наблюдать за происходящим  вокруг,  самому
оставаясь незамеченным.
   Дыра была велика и для обиталища барсука. Она могла бы сойти  за  вход  в
нору кабана, но кабаны убежищ  летом  не  роют.  Может  быть,  нору  вырыла,
собираясь рожать, самка тролля? Да,  нет  же.  Запах  тролля  ни  с  чем  не
спутаешь. Троллем здесь и не пахнет.  А  лесным  нимфам,  дриадам  и  другим
небольшим сверхъестественным существам нора ни к чему.
   Арагх осторожно сунул в отверстие нос и принюхался В норе явно никого  не
было Волк попятился и огляделся.  Да  и  вокруг  норы  не  видно  ни  одного
существа Арагх забегал  вокруг  дыры,  втягивая  носом  воздух  Стоп!  Запах
усилился. Волк уткнулся в землю Так и есть, след! След двуногою существа! Он
уходил в сторону Маленконтри.
   Арагх затрусил по следу. Лес еще более поредел. Теперь волк  бежал  между
широко расставленными деревьями. Здесь  не  было  ни  непроходимых  чащ,  ни
девственных зарослей с валявшимися на земле  стволами  и  густым  переплетом
ползущих растений. Хотя лес  и  был  собственностью  короля,  по  негласному
разрешению еще  одного  из  прежних  владельцев  Маленконтри,  он  регулярно
прочесывался слугами и арендаторами, которые  подбирали  с  земли  все,  что
могло гореть. Заведенный порядок не только помогал заготовлять дрова местным
жителям, но и создавал трудности для воинственных пришельцев со стороны: без
топора и пилы набрать материал для наведения переправы через крепостной  ров
или для постройки штурмовых лестниц в таком лесу было немыслимо.
   След привел волка  к  опушке  леса.  Арагх  остановился:  впереди,  перед
воротами замка, на лужайке, были двуногие. В тени одного из редких  деревьев
стояла колыбель, в которой волк учуял Роберта.
   Рядом  с  детской  кроваткой,  прислонившись  спиной  к  стволу,  дремала
кормилица. В нескольких шагах от колыбели, спиной  к  ней,  стоял  стражник,
который, вместо того чтобы охранять младенца, глазел на  игру  в  мяч  между
солдатами и конюхами.
   А разве было на что смотреть? Казалось, по  площадке  носились  настоящие
дикари. И хотя до ножей дело не  доходило,  игроки  толкались,  кусали  друг
друга, устраивали свалку за свалкой, и все с  одной  целью:  занести  мяч  в
город противника, обозначенный на земле жирной  чертой.  Похоже,  выигрывали
конюхи. Да и на здоровье. Арагх предался размышлениям.
   След  вел  на  лужайку.  Вполне  вероятно,  неизвестное  существо  хотело
подкрасться к Роберту, если только оно не преуспело в своем намерении. Арагх
поднял голову. Так и есть, дозорный на башне, как и стражник,  приставленный
к младенцу, увлеченно следил за игрой в мяч, наплевав на  свои  обязанности.
Неизвестный мог без особой опаски приблизиться к колыбели. Конечно, у  этого
странного существа мог  быть  и  другой  умысел.  Следовало  все  хорошенько
разнюхать. И разнюхать самому, чтобы не задавать дурацких вопросов Джиму или
Энджи. Да и до вечера еще далеко.
   Обычно, когда Арагх хотел поговорить со  своими  друзьями,  он  дожидался
сумерек и с наступлением  темноты,  подобравшись  к  замку,  подавал  голос.
Услышав вой, один из хозяев Маленконтри выходил к волку за крепостную стену.
   Однако пора действовать. Длинными стелющимися прыжками волк устремился  к
ближайшему дереву на поляне. Затаился. Метнулся к следующему  дереву.  Снова
припал к земле. Ринулся дальше...
   Вот и колыбель. Странный запах усилился. Не вызывало сомнений, незнакомое
существо недавно топталось около детской кроватки.  Волк  уткнулся  носом  в
землю и забегал вокруг. След уходил в сторону леса.
   Арагх заглянул в кроватку. Роберт был на месте.  Увидев  волка,  младенец
радостно заулыбался и потянулся к нему ручонками, норовя  ухватить  за  ухо.
Волк свернул уши, сунул голову в колыбель и прижался щекой к  щеке  Роберта,
чтобы тот мог в свое удовольствие погладить его, не заехав ненароком в  глаз
пальцем.
   Дождавшись, когда рука младенца ослабла, волк убрал голову  из  кроватки.
Роберт по-прежнему улыбался,  теперь  тараща  глаза  на  кружившую  над  ним
бабочку.
   Пора уходить! Перебегая от одного дерева к другому, волк добежал до  края
поляны и затрусил вдоль кромки леса, окружавшего  замок.  Лес  все  ближе  и
ближе подступал к крепостной стене. А вот и башня. Высоченная! Теперь  Арагх
мог не опасаться, что его заметят. С крыши его было  не  разглядеть,  а  все
окна башни выходили во двор, в стене зияли лишь небольшие бойницы.
   Неожиданно из  ближайшей  бойницы  послышались  женские  голоса,  один  -
молодой и звонкий, другой -  низкий  и  напористый.  За  бойницей  о  чем-то
спорили. Арагх втянул носом воздух. Потянуло съедобным. Буфетная, о  которой
как-то упомянул Джим.
   Арагх любил Джима и Энджи и старался терпимо относиться к  их  окружению.
Однако волк не выносил шума. Он поморщился, повернул к лесу  и  исчез  между
деревьями.

Глава 8

   Проведя в дороге менее  недели,  отряд,  возглавляемый  Джоном  Чендосом,
благополучно добрался до замка  Пенрит,  находившегося  в  нескольких  милях
южнее Карлайсла.
   Владелец Пенрита, сэр Бертрам Мэйхуорти, позаботившись о людях  советника
короля, пригласил Джона Чендоса и Джима в Большой зал  замка.  Джим  впервые
видел сэра Бертрама, но успел узнать от Джона Чендоса, что тот был сенешалем
графа  Камберленда  и  располагал  в  округе  не  только  административными,
судебными  и  военными  полномочиями,  но  и   ведал   местным   хозяйством,
осуществляя надзор за рудниками, земельными угодьями и рыбным промыслом.
   Сидя за высоким столом в компании сэра Бертрама и сэра  Джона,  Джим  уже
успел - по настоятельной просьбе сенешаля - рассказать  об  одном  из  своих
приключений - сражении с Темными Силами в Презренной  Башне.  Хотя  Джиму  и
было что вспомнить, сама история у него  давно  навязла  в  зубах.  Кому  он
только ее ни рассказывал. Да, что Джим! Менестрели - вот кто постарался!
   Сложили о схватке с Темными Силами не одну песню, а из Джима сделали чуть
ли не эпического героя. А разве он совершил что-то героическое?  Всего  лишь
вызволил из Презренной Башни Энджи, да и то с помощью своих друзей: Брайена,
Арагха,  Дэффида,  Даниель,  Каролинуса.  Рассказывая  о  своем  приключении
сенешалю, Джим не забыл ни  о  ком  из  них.  Похоже,  сэр  Бертрам  остался
доволен: он услышал повествование из первых рук. Теперь он не откажет себе в
удовольствии поделиться услышанным со своими приятелями.
   - Надеюсь, для тебя не секрет, сэр Бертрам,  зачем  сэр  Джеймс  и  я  со
своими людьми пожаловали  в  Пенрит?  -  спросил  Джон  Чендос,  решив,  что
сенешаль успел переварить не только минутой назад проглоченный  кусок  мяса,
но и рассказ Джима.
   - Пожалуй, нет, - неуверенно ответил сенешаль. Это  был  высокий  грузный
человек лет под пятьдесят с бледным продолговатым лицом. Синева под глазами,
прикрытыми  набрякшими  веками,  подчеркивала  блеск  его  взгляда,  полного
меланхолии. - Не думаю, что вы напрасно приехали. Вероятно,  в  наших  краях
что-то причиняет королю беспокойство.
   - Да разве тебя самого ничто не заботит? - спросил Джон Чендос.
   - Меня? - удивился сэр Бертрам. - Да у кого сейчас нет забот! Я только  и
выслушиваю со всех сторон  жалобы.  Шотландцы  угнали  через  границу  стадо
скота. Сельдь не ловится. Рудокопы бросают кирки  и  отказываются  работать:
боятся пикси.
   - Пикси? - разом воскликнули Джим и Джон Чендос.
   - Ну да, пикси, земляных фейри, - пояснил сенешаль. - Рудокопы твердят  в
один голос, что слышат время от времени, как пикси ковыряются рядом с ними в
горной породе. Да только рабочих в руднике много. А стоит хотя бы одному  из
них во всеуслышание заявить, что он слышит возню пикси, как тут  же  каждому
рудокопу начинает казаться, что и он слышит подозрительный  шум.  И  что  вы
думаете? Все тотчас гурьбой валят из рудника. Каждый раз  приходится  ждать,
пока рабочие не придут в себя.
   - Что поделаешь, - Джон Чендос развел руками, - действительно, у  каждого
свои заботы. Только, когда  я  задавал  свой  вопрос,  я  хотел  узнать,  не
опасаешься ли ты, сэр Бертрам... - советник короля на мгновение задумался, -
скажем так: недоброжелателей, которым пришло в  голову  с  оружием  в  руках
похозяйничать в землях твоего сюзерена?
   - Ты хочешь сказать, что нам  здесь  угрожает  вооруженное  нападение?  -
удивленно  воскликнул  сэр  Бертрам,  чуть  не  подпрыгнув  на   стуле.   Он
вопросительно посмотрел на  советника  короля  в  надежде  на  благоприятный
ответ, но, не найдя в его глазах ничего утешительного, сокрушенно изрек:
   - Я догадывался, сэр Джон, что ты вместе с сэром Джеймсом приехал  не  на
прогулку, но я даже не предполагал, что землям и имуществу  моего  господина
угрожает опасность. Однако у меня не хватит солдат, чтобы выставить охрану у
всех угодий и промыслов. Мне нужна твоя помощь, сэр Джон.
   - Охрана тебе не поможет, - ответил советник короля. - У противника много
сил. Задача людей, которые хотят вторгнуться в  эти  земли,  пройти  по  ним
огнем и мечом. - Джон Чендос сделал глоток вина и продолжил:
   - Но этим людям с чего-то надо начать. Не назовешь ли  ты,  сэр  Бертрам,
тот рудник или другой промысел,  который  наиболее  уязвим  и  потому  может
первым подвергнуться нападению? Если ты назовешь мне такой объект, я  устрою
около него засаду и постараюсь отбить у визитеров охоту являться в гости без
приглашения.
   Сэр Бертрам пригубил свой кубок.
   - Полагаю, что легче всего разгромить рудники, -  сказал  сенешаль  после
непродолжительного раздумья. - Если  рабочие  уносят  ноги  из  рудника  при
малейшем шуме в толще горной породы, то при виде солдат они дадут  деру  еще
быстрее. Все рудники находятся недалеко  друг  от  друга,  а  какой  из  них
наиболее уязвим, я сказать не берусь.
   - Думаю, сэр Джеймс согласится со мной, что  это  не  так  и  важно,  раз
рудники находятся поблизости друг от друга, - сказал Джон Чендос. -  Главное
то, что по разумному предположению сэра  Бертрама  незваных  гостей  следует
ждать около этих промыслов. Насколько я знаю, эти люди  будут  просачиваться
сюда небольшими группами. У них должно быть оговорено место встречи...
   -  Скиддоуский  лес,  -  предвосхищая  вопрос  советника  короля,   изрек
сенешаль. - От него рукой подать до Альстона, где располагаются свинцовый  и
серебряный рудники, и до Эгремонта, где  находится  железный  рудник.  Да  и
лучше леса для сбора не найти места.
   - Тогда нам надо разбить лагерь в этом лесу, - сказал Джон  Чендос.  -  А
далеко этот лес?
   - В милях двадцати к западу от Пенрита, - пояснил сенешаль. - Я  пошлю  с
вами проводников. Джон Чендос кивнул и повернулся лицом к Джиму.
   - Пожалуй,  нам  не  стоит  терять  времени.  Не  отправиться  ли  нам  в
Скиддоский лес завтра утром?
   - Полагаю, время не ждет, - согласился Джим. Не вызывало сомнений, вопрос
советника короля был пустой формальностью.
   Джон Чендос сам принимал решения.
   - Тогда завтра утром и выступим, - сказал советник короля,  -  Только  не
очень рано. Рыцари и солдаты устали, пусть выспятся.
   - Сэр Бертрам, мои люди могут рассчитывать на завтрак?
   - О чем речь! О чем речь,  сэр  Джон!  -  засуетился  сенешаль.  Он  явно
повеселел. - Мой святой долг накормить весь отряд. Можешь  не  беспокоиться,
все будут накормлены досыта.

***

   - Вряд ли сытный завтрак возместит солдатам их ожидания, -  сказал  Джиму
Джон Чендос, оказавшись у двери в свою комнату. - Они рассчитывали отдохнуть
несколько дней. Наверняка собрались опустошить винный погреб сэра Бертрама и
поразвлечься с местными красотками.
   - Долг  превыше  всего!  -  ответил  Джим  словами  советника  короля.  -
Спокойной ночи, сэр Джон.
   - Спокойной ночи, сэр Джеймс.
   Дверь за советником короля затворилась. Джим отправился вслед за слугой в
отведенную ему комнату.
   Комната оказалась неожиданно большой. Такое просторное  помещение  гостям
отводилось не в каждом замке. Кровать под балдахином  на  четырех  столбиках
была просто огромна, а бойницы в стене так широки, что походили, скорее,  на
окна. В комнате был и стол, а несколько бочонков заменяли стулья.  В  камине
потрескивали дрова. В углу комнаты Джим увидел сваленные на пол  собственные
пожитки, а среди них матрас и одеяло, имевшие несомненное достоинство: в них
не было паразитов. Джим не доверял постелям в чужих  домах.  Того  и  гляди,
искусают блохи, а там и до заразной болезни недалеко.
   Джим расстелил  матрас  у  камина,  разделся  и,  закутавшись  в  одеяло,
вытянулся на своем ложе.
   Посплю всласть, решил он.

***

   Джим ошибся. Он не мог  сомкнуть  глаз.  Мысль  невольно  возвращалась  к
постигшим  его  несчастьям.  Самые  разнообразные  картины  одна  за  другой
проносились в его мозгу и исчезали,  как  только  внимание  его  отвлекалось
вспышками искр в камине. И  все-таки  Джим  не  мог  отделаться  от  мрачных
мыслей.
   Его собственные слуги не уважают  его.  И  давно.  Они  изменили  к  нему
отношение еще  до  появления  таинственных  стуков.  А  Брайен?  Связался  с
авантюристами, которые подняли руку на ближайшего советника короля. Конечно,
Брайен полез в петлю не по своей воле: ему нужны деньги. Хотя, пожалуй, дело
не только в них. Брайену претит любая несправедливость, вот он  и  ополчился
на тех, кто наживается за его счет.  А  сам  Джим?  Тоже  хорош.  Безропотно
примкнул к Джону Чендосу. А как было отказаться? В глазах окружающих Джим не
только великий маг, но и доблестный рыцарь. А разве он настоящий маг?  Всего
лишь  ученик  Каролинуса.  А  какой  из  него  рыцарь?  Джим  и  не   воевал
по-настоящему. Так, участвовал в  небольших  сражениях,  которые  Брайен  со
смехом называл стычками, а то и попросту потасовками.
   А неужто он умеет владеть оружием? Как ни  бился  с  ним  Брайен,  обучая
воинскому искусству, он больших успехов не сделал. Джим  вспомнил,  как  сэр
Гаримор Килинсуорт, извечный соперник Брайена на  турнирах,  едва  взглянув,
как Джим держится в седле и носит оружие, заявил, что ему еще многому  нужно
научиться, чтобы оказать