летать, - сказал Джим. - Да и самец тоже, - добавил он, увидев, как Энджи  в
последний раз попыталась удержаться на краю  помоста  и  наконец  рухнула  в
пустоту.
   Не успела она пропасть из  виду,  как  послышался  шум  крыльев  и  Энджи
пронеслась мимо Джима  вверх,  быстро  набирая  высоту,  -  так  истребитель
стремится вырваться на оперативный простор.
   По существу, Энджи поступила так же, как и Джим во время  своего  первого
опыта. Только бы не упасть - это, пожалуй,  единственное,  о  чем  он  тогда
думал. И эта человеческая мысль, передавшаяся телу дракона, привела к бурной
активности каждую клетку моментально заработавших крыльев.
   Джим поспешно спрыгнул с башни и, расправив крылья, стал набирать  высоту
вслед за Энджи.
   Работать одними крыльями, как делала сейчас Энджи,  -  не  лучший  способ
передвижения в воздухе. Усталость быстро дает о себе знать.  И  Джим  лишний
раз убедился в этом, наблюдая, как Энджи сначала уменьшила частоту  взмахов,
а затем и вовсе перестала работать крыльями,  которые  тут  же  инстинктивно
расправились,  обретя  необходимую  жесткость,  и   Энджи   начала   парить,
подхваченная одним из восходящих воздушных потоков. Джим уже парил  рядом  с
ней.
   - Где я?
   - В воздухе, на высоте примерно две тысячи футов.
   - Две тысячи. - Она посмотрела вниз. Последовало долгое молчание.  -  Две
тысячи, - повторила она.
   - И этого вполне достаточно, чтобы  беспрепятственно  долететь  до  замка
Малверн, - сказал Джим. - Следуй  за  мной.  В  полете  я  обычно  пользуюсь
теплыми воздушными потоками, такими как тот, в котором мы сейчас  находимся.
С их помощью мы и доберемся до цели. Считай, что ты просто плаваешь.
   - Ладно, - согласилась Энджи, хотя по ее голосу  было  понятно,  что  она
пока имеет смутное представление о том, что делает.
   Тем не менее  Джим  и  Энджи  продвигались  вперед,  переходя  из  одного
воздушного потока в другой, поднимаясь с теплым восходящим слоем  очередного
потока и опускаясь с его холодным нисходящим слоем. Джим парил молча,  давая
Энджи возможность освоиться с новым для нее  способом  передвижения.  Первой
возобновила разговор Энджи.
   - Мы летим не в том направлении, - сказав ла она.
   - Приходится делать крюк, чтобы лететь по ветру, - ответил Джим.  -  Крюк
не так и велик. Наши крылья сродни парусам, и мы должны управлять ими, чтобы
поймать ветер. Мы летим в Малверн по дуге.
   Опять наступило долгое молчание. Джим  и  Энджи  перемещались  из  одного
теплого воздушного потока в другой,  набирая  высоту  там,  где  видневшиеся
темными пятнами деревья внизу отражали тепло, нагревая воздух. Наконец Энджи
заговорила снова.
   - Никогда не прощу тебе этого, Джим, - сказала она, правда, на  этот  раз
спокойным голосом. - Никогда в жизни. Надо же догадаться  столкнуть  меня  с
башни. Я могла разбиться насмерть.
   - Я знал, что этого не случится. Как не случилось  и  со  мной  при  моей
первой попытке. Ты не  разбилась  бы,  даже  если  бы  захотела.  Твое  тело
среагировало инстинктивно, как происходит с птенцом, вытолкнутым матерью  из
гнезда.
   - Все равно никогда тебе этого не прощу, -  сказала  Энджи.  -  Хотя  это
здорово. Мне нравится летать. Почему ты не превращал меня в дракона раньше?
   - Знал, что ты не захочешь прыгать с  башни.  На  самом  деле  все  было,
конечно, не так. Просто подобная мысль даже не приходила Джиму в голову.  Но
Энджи вроде бы сменила гнев на милость, и не стоило  выводить  ее  из  этого
состояния.
   - Тебе действительно нравится?
   - Конечно, - сказала Энджи. - А  знаешь,  мне  совсем  не  холодно,  хотя
должно быть совсем Наоборот.
   - Драконы не боятся холода, - пояснил Джим. - Они плохо переносят жару, я
убедился в этом на собственной шкуре. Потом, мы же  летим  по  ветру,  а  не
против него.
   - Подумать только, теперь мы сможем летать всюду вместе.
   Джим никогда и не мыслил об  этом.  Он  все  еще  обдумывал  все  "за"  и
"против" такой перспективы, когда впереди показался замок Малверн. Оставался
длинный планирующий спуск, и они с Энджи сядут на башню замка.
   Как и в Маленконтри, караульную службу на башне замка Малверн  нес  всего
один человек, вооруженный кроме меча еще и копьем. Видимо, оружие не явилось
для караульного подспорьем, так как, завидев приближающихся драконов, он все
более и более цепенел, пока ужас не приковал его к месту.
   И все-таки, когда Джим и Энджи  с  грохотом  приземлились  на  расстоянии
пятнадцати футов от караульного, он  нашел  в  себе  силы  издать  отчаянный
вопль, даже близко - не напоминавший тот показной  крик,  которым  встречали
Джима его люди, - юркнуть в люк и броситься вниз по каменной лестнице.
   Послышался удаляющийся топот, где-то хлопнула дверь, снова  открылась,  и
наконец снизу раздался громкий голос Геронды:
   - Кого это еще черт принес?

Глава 5

   Послышались торопливые шаги - кто-то подымался  по  лестнице.  Наконец  в
люке показалась Геронда с оружием, явно позаимствованным у караульного.  Она
выбралась на крышу, держа в одной руке копье, а в другой -  обнаженный  меч.
Геронда уставилась на незваных гостей.
   - А, драконы! Вы не туда попали. Вам нужен  Маленконтри.  Это  двенадцать
миль к западу. - Геронда подняла меч в нужном направлении.
   - Это мы, Геронда, - поспешил сообщить Джим и тут же вернул себе и  Энджи
человеческий облик. Геронда опустила оружие.
   - Вы? - Геронда не сразу пришла в себя. - И ты тоже дракон, Анджела?
   - Это Джим постарался. Впервые оказалась в  таком  наряде,  -  произнесла
Энджи с ноткой самодо-вол1"ства в голосе. - Получила  большое  удовольствие.
Но, черт побери, зачем тебе копье и меч? Неужели ты надеялась  справиться  с
двумя драконами?
   - Я бы заставила их крепко подумать, прежде чем еще раз появиться  здесь,
- сказала Геронда. - Так ты говоришь, Джим  обратил  тебя  в  дракона  и  вы
решили прилететь ко мне?
   - Как раз наоборот, - сказала Энджи. - Мы собрались нанести тебе визит  и
решили лететь вместо того, чтобы скакать верхом. Так быстрее.
   - Очень мило, что вы вспомнили обо мне, - начала Геронда, но  ее  прервал
шум на лестнице.
   Из люка показался высокий длинноносый чернявый человек. Это  был  Бернар,
начальник стражи Малверна. Он держал за шиворот караульного.
   - Вздернуть его,  миледи?  -  спросил  Бернар  у  Геронды,  выбравшись  с
караульным на крышу. - Он оставил свой пост и трусливо бежал от неприятеля.
   - Полагаю, - сквозь зубы произнесла Геронда, - о такого никчемного стража
не стоит и руки марать... Хотя он нам больше не  нужен,  раз  у  него  кишка
тонка.
   Караульный, который и так находился в полуобморочном  состоянии,  услышав
приговор Геронды, совершенно обмяк и не  падал  только  потому,  что  Бернар
продолжал держать его за шиворот. На выручку караульному пришел Джим:
   - Если ты не против, Геронда, я хочу заступиться за этого  парня.  Думаю,
он оставил свой пост, завидев нас, с единственной целью предупредить тебя об
опасности. Поэтому он и убежал так стремительно.
   - Полагаю, у него и в мыслях такого не было, - ответила Геронда, все  еще
зло поглядывая на чуть живого стражника, повисшего на руке Бернара.
   - Почему же, - поспешила вмешаться Энджи, - с твоего позволения, Геронда,
я хочу сказать, что, прежде чем скатиться  по  лестнице,  он  кричал  что-то
вроде "Миледи в опасности".
   - Так уж и кричал, - недоверчиво проговорила Геронда. - Что-то на него не
похоже. Ладно, Бернар, убери его. Пришли  другого.  А  что  касается  этого,
оставь его на три дня без еды. Пусть хорошенько  подумает,  как  надо  нести
службу.
   Бернар поволок стражника вниз.
   - Может быть, спустимся в мою комнату? - предложила  Геронда.  -  Заранее
прошу прощения за ее убранство, Анджела. В большой зал мы пройдем позже. Вы,
кажется, хотите побеседовать со мной наедине. По правде  говоря,  я  и  сама
собиралась в Маленконтри, чтобы встретиться с  вами.  Все  трое  отправились
вниз  по  лестнице.  Комната  Геронды,  как  и  комната  Джима  с  Энджи   в
Маленконтри, располагалась в верхней части башни, но удобствами и интерьером
вполне соответствовала стандартам четырнадцатого века.  Бедность  обстановки
сразу бросалась в глаза. Правда, в комнате имелся большой камин,  в  котором
весело потрескивали дрова, а в окна были вставлены  стекла,  в  преимуществе
которых Геронда убедилась, побывав  в  Маленконтри,  и  которыми  обзавелась
сразу же, как только собрала деньги.
   И все-таки в комнате было неуютно. Может быть,  решил  Джим,  тому  виной
жесткие стулья и пол без подогрева. Так  или  иначе,  комната  Геронды  явно
уступала их комнате в Маленконтри.
   Зато бросалась в глаза неожиданно большая кровать с балдахином на четырех
столбиках,  с  которого  ниспадал  полог,  призванный  защищать  от   холода
отошедшую ко сну госпожу.
   И конечно, следовало отдать должное слугам. Они были вышколены  наилучшим
образом, что в известной мере скрадывало разницу между  Маленконтри  и  Мал"
верном. Не успели Геронда и ее гости  сесть,  как  в  дверь  постучали  и  в
комнату, получив соизволение Геронды, вошел слуга с печеньем, вином и водой,
принесенными из буфетной. Он вопросительно посмотрел на Геронду и,  вторично
получив ее одобрение, поставил принесенное на стол.
   - Теперь оставь нас одних и не появляйся, что бы ни случилось, -  бросила
ему Геронда.
   - Слушаюсь, миледи, -  повиновался  слуга  и,  не  переставая  кланяться,
попятился к выходу, пока не исчез за дверью.
   - Как я уже говорила, я хотела поехать в Маленконтри, - сказала  Геронда,
после того как вместе с гостями отдала дань печенью  и  смешанному  с  водой
вину. - Но может быть, лучше вы первыми расскажете о цели своего визита?
   - Нет-нет, - торопливо произнесла Энджи. - Говори первой.
   - Хорошо... - начала Геронда и ненадолго задумалась. -  Конечно,  не  мое
это дело - говорить за сэра Брайена. Он рыцарь и благородный человек и может
сам о себе позаботиться. Не сомневаюсь, он сказал вам, что больше  не  стоит
касаться некой проблемы. На именно ее я и хочу обсудить с вами.
   - Выкладывай все как есть, Геронда, - сказал Джим.
   - Ты иногда странно выражаешь свои мысли, Джеймс, - сказала Геронда. - Но
пусть будет по-твоему. Я действительно была готова выложить  все  как  есть,
собираясь к вам. Вы с Энджи знаете чуть ли не с  начала  нашего  знакомства,
что мы с Брайеном обручены.
   - Конечно, - подтвердил Джим. - О твоем расположении к  нему  он  сообщил
мне при первой же встрече.
   Глаза Геронды слегка затуманились:
   - С него станется. Таким уж он уродился. Но когда два рыцаря  встречаются
впервые, между ними зачастую возникают разногласия. Между вами ничего такого
не было?
   - Разногласий не было. Наоборот, нами владели одни  и  те  же  эмоции.  Я
рассказал Брайену о своей любви к Энджи, а он  признался,  что  любит  тебя,
Геронда, и предложил сразиться во имя наших прекрасных дам.
   - Он признался, что любит меня! - воскликнула Геронда. - Но вы так  и  не
сразились?
   - Нет, - ответил Джим. - Тогда это было несуразно. Я пребывал  в  обличье
дракона и не мог обернуться человеком, а когда мы встретились с Брайеном  во
второй раз, то оказались в одном лагере и  сражаться  между  собой  было  по
меньшей мере глупо. Как видишь, я достаточно хорошо осведомлен о том, что вы
с Брайеном давно симпатизируете друг другу.
   - Давно! Гораздо дольше, чем  ты  думаешь,  -  сказала  Геронда.  -  Даже
дольше, чем мы с Брайеном себя помним.
   - Так ты знаешь Брайена с самого детства? - спросила Энджи.
   - Мне кажется, мы знаем друг друга всю жизнь, - ответила Геронда. -  Мать
Брайена умерла почти сразу после его рождения. Наши семьи были  соседями,  а
отцы - закадычными друзьями, сделанными к тому же из одного теста.  Так  что
мы с Брайеном росли вместе. Я, правда,  редко  бывала  в  замке  Смит,  зато
Брайен проводил у нас почти все свое время.
   Энджи с любопытством взглянула на Геронду.
   - Странно, правда? - продолжала хозяйка Малверна. - Но все катилось  само
собой.  Отец  Брайена  поддерживал  отношения  со   своими   родственниками,
Невиллами из Рейби, и, насколько я понимаю, надеялся, выполняя их поручения,
поправить свое благосостояние. Невиллы имели обширные деловые  связи,  и  он
беспрестанно разъезжал, отправляясь в основном на континент, чаще  всего  во
Францию или Италию. Когда его отец уезжал, Брайен оставался в Малверне.
   - Твой отец, наверное, был Брайену ближе, чем его собственный? - спросила
Энджи.
   - Нет, - ответила Геронда, - мой отец тоже не засиживался дома.  Выручала
хорошо вышколенная прислуга. После того как умерла моя  мать,  а  мне  тогда
было семь лет, за нами ходили местные женщины.  Все  было  пристойно.  Замок
Смит и в те времена выглядел не  лучше,  чем  в  нынешние.  Вы  его  видели.
Малверн оказался для Брайена просто находкой. Других подходящих  поместий  в
округе не имелось, а обосновавшиеся тогда в Маленконтри сэр  Эдмар  Клеив  и
его родственники были не теми людьми, на попечение  которых  можно  оставить
ребенка. Брайена оставляли с нами, и мы росли вместе.
   - И с какого возраста? - спросила Энджи.
   - Брайену было семь, а мне - пять. Возможно, нам случалось бывать  вместе
и раньше. Но я помню себя с пяти лет. Каждый год  мы  проводили  с  Брайеном
какое-то время, жили как брат с сестрой, и менее всего можно  было  ожидать,
что мы влюбимся друг в Друга.
   - Так уж случилось. - В голосе Энджи прозвучала поощрительная нотка.
   Джим посмотрел в окно. В небе проплывали  облака,  над  деревьями  кружил
ястреб, выслеживая добычу. Жар от камина и  вино  -  а  Джим  имел  глупость
выпить полкубка -  сделали  свое  дело.  Глаза  слипались,  а  разговор  при
попустительстве Энджи, похоже, мог скатиться к фразам:  "А  не  жил  ли  ваш
дядюшка там-то и там-то?",  "А  не  был  ли  он  знаком  с  моими  тамошними
родственниками?" Джим предпринимал героические усилия, чтобы не заснуть.
   Геронда кивнула Энджи в знак согласия.
   - Сначала мы и не подозревали о нашей любви. Просто чувствовали, что  нам
не хватает  друг  друга,  когда  жили  порознь.  И  были  просто  счастливы,
оказавшись вновь под одной крышей. Конечно, между нами случались и драки, да
еще какие. И все-таки однажды мы поняли, что любим друг друга.  Позже,  став
старше, в один из немногих дней, когда отец был дома,  Я  сказала  ему,  что
выйду замуж только за Брайена.
   - Он был против? - спросила Анджела.
   - - Как я уже говорила, он все время разъезжал. Надеялся заработать  кучу
золота. Но у него ничего не получалось. Они  с  отцом  Брайена  гонялись  за
богатством, как за призраком. Когда отец услышал о моем намерении, он Пришел
в ярость и заорал, что никогда не даст согласия на мой брак с Брайеном,  что
меня, мол, ждет принц или, по  меньшей  мере,  герцог.  Нажить  богатство  и
удачно выдать меня замуж - ни о чем другом отец и не помышлял. Он и знать не
хотел, что Брайен мне дороже любого принца.
   Геронда повернулась к Джиму. Джим встрепенулся  и  постарался  как  можно
шире открыть глаза.
   - Поэтому я и собиралась в Маленконтри, чтобы поговорить с  вами  обоими,
Джеймс. Брайен рассказал мне, что ты добиваешься милости короля  в  деле  об
опеке над Робертом Фалоном и что тебе, возможно, самому  придется  предстать
перед его величеством. Потому ты и не можешь уехать из Англии. Я это  хорошо
понимаю, да и Брайен тоже.
   - Спасибо... - Джим чувствовал себя неуютно. Не  вызывало  сомнения,  что
Брайен был обескуражен отказом Джима отправиться вместе с ним на поиски отца
Геронды, Правда, по средневековым понятиям, Джим и не мог  поступить  иначе,
даже принимая во внимание дружбу с Брайеном. Земля и деньги превыше всего.
   Конечно же, Брайен не осудил Джима. Но они были товарищами по оружию,  им
случалось вместе проливать кровь. Настоящий  рыцарь,  на  которого  старался
походить Брайен, пренебрег бы деньгами и собственностью Фалона, чтобы помочь
товарищу, Геронда явно придерживается таких же взглядов.
   - Спасибо... - невнятно повторил Джим.
   - Джеймс, не подумай, что я не одобряю твоих действий, - серьезным  тоном
продолжала Геронда. - В жизни приходится принимать трудные решения. Я  знаю,
при мысли о путешествии в Святую Землю твое сердце забилось так  же  сильно,
как и сердце Брайена. Представляю, как нелегко  было  подавить  естественное
желание помочь собрату по оружию.  Сейчас  ты  обеспокоен  судьбой  поместья
Фалона и, по-видимому, ни о чем другом и не думаешь. И все-таки я собиралась
ехать в Маленконтри и молить вас принять важное для меня решение несмотря ни
на что.
   - Дело в том, Геронда... - начал Джим, но хозяйка Малверна вновь прервала
его:
   - Подожди. Выслушай меня до конца, прошу тебя, Джеймс.
   - Хорошо. - Джим еще никогда не чувствовал себя так неловко.
   - Я хочу  кое-что  сказать  вам.  Может  быть,  напрасно.  Но  я  так  же
откровенна, как и Брайен. - Геронда посмотрела на Энджи:
   - До тебя, Анджела, у меня не было близкой подруги. Я ни с кем  не  могла
сойтись.  Все  женщины,  за  исключением  немногих,  которые  уже  в  годах,
болтливы, бесхарактерны, заносчивы. Считают, что всегда  и  во  всем  правы.
Доведись мне иметь такую наперсницу, я бы постоянно ругалась с ней. Но ты не
такая, Анджела.
   - Геронда... - попыталась вставить слово Энджи, явно смущенная признанием
подруги, как не без ехидства отметил Джим, не так  давно  переживший  те  же
ощущения.
   -  Главное  -  иметь  общие  взгляды,  -  сказала  Геронда.   Она   снова
переключилась на Джима:
   - А почему Брайен уехал один, Джеймс? У него тоже никогда не было друзей,
близких ему по духу и положению. С теми, кого  он  знает,  Брайен  постоянно
сражается на турнирах. Хорошо еще, что он искуснее многих. Уважением Брайена
пользуются всего несколько человек, а полным доверием - лишь  один  из  них,
сэр Джон Чендос, который намного старше Брайена и  так  искушен  в  вопросах
войны и мира, что Брайену до него далеко. С остальными Брайен сражается.  Вы
помните его поединок с сэром Гаримором  на  турнире  у  графа?  Когда-нибудь
Брайен убьет Гарри, если только не случится обратное. А пока Брайен  воздает
сэру Гаримору должное  за  умение  владеть  оружием,  но  и  только.  Нельзя
сказать, что Брайен ни к кому не расположен. Ему нравится лучник  Дэффид  ап
Хайвел, потому что тот простолюдин. Конечно, ни о каком соперничестве  между
ними не может быть и речи, и  Брайен  не  стесняется  говорить,  что  Дэффид
превосходит своим искусством не только других, но и его  самого.  -  Геронда
снова повернулась к Энджи:
   - Разве ты не слышала от Даниель, что Дэффид,  как  и  Брайен,  не  может
найти равных в своем окружении? Когда они начали  жить  вместе  с  ее  отцом
Жилем Волдским  среди  его  изгоев,  Дэффиду  для  самоутверждения  пришлось
помериться силами с каждым из этих  молодцов,  причем  порой  ему  удавалось
побеждать сразу двоих.
   - Я знаю об этом, - ответила Энджи и посмотрела на Джима.
   - Впервые слышу, - сказал Джим. - Но я не удивлен.
   - Ну вот я и добралась до сути дела, Джеймс, - продолжила Геронда. -  Как
мне сообщил достопочтенный сэр Джон Чендос, вопрос  об  опеке  над  Робертом
Фалоном решен в твою пользу. А Брайен до сих пор  один  в  пути.  -  Геронда
немного помедлила. - Он не рассчитывает, что ты отправишься вдогонку за ним,
Джеймс. Даже если бы Брайен знал, что дело об опеке успешно разрешилось,  он
не обратился бы к тебе еще раз за помощью. Но ты  много  для  него  значишь,
Джеймс. Ты единственный, кого Брайен считает равным себе. И единственный, на
кого он может положиться в трудную минуту, - Геронда, я далеко  не  блестяще
владею оружием. Брайен, если бы захотел,  мог  набрать  дюжину  рыцарей  или
просто людей, поднаторевших  в  драках.  Эти  люди  явились  бы  ему  лучшей
подмогой, чем я.
   - Не в этом дело, Джеймс, - подалась  вперед  Геронда.  -  Ты,  возможно,
никогда не станешь  великим  воином  и  да