ь его.
   - Да, это верно, - кивнул Джим. Он огляделся по сторонам:
   - Я бы выпил чего-нибудь. Во рту совсем пересохло.
   - Увы... - сказал подъехавший ближе Геррак.
   Но Каролинус уже наливал что-то из маленькой  бутылочки  в  толстостенный
синий стакан размером с бутылку - и то и другое  неведомо  как  появилось  у
него в руках.
   Он протянул Джиму полный стакан.  Джим  выпил.  Видом  и  вкусом  напиток
напоминал молоко, которое пил Каролинус; однако  в  нем  содержалось  что-то
еще.
   Джим не только удовлетворил жажду, но и почувствовал, как по  всему  телу
распространяется сила.
   Внезапно он стал легким  и  сильным.  Но  тут  же  вернулось  и  странное
ощущение. Джим снова ощущал пустоту и холод жуткого неестественного ветра, и
в то же время он смирился с тем, что должно произойти. Он спешился, проверил
свой щит, вынул меч из ножен и двинулся навстречу приближавшемуся чудовищу.

Глава 33

   Джим и червь сходились с противоположных концов недавнего поля боя;  Джим
почти от самой опушки леса, с той стороны, где находился давеча правый фланг
маленьких людей и приграничных жителей. Червь - от левого края скал, которые
охватывали примерно две трети открытого пространства.
   Несмотря на свои размеры и способность передней части тела к молниеносным
движениям, червь продолжал ползти сравнительно медленно, не быстрее, чем шел
Джим, возможно, и медленнее.
   Тут Джим увидел, что передняя часть тела  чудовища,  которая  так  быстро
поднималась и ловила в воздухе стрелы Дэффида, не касается земли. Задняя  же
часть передвигалась с помощью ряда скрытых под  кожей  костных  пластин  или
чего-то подобного - так обычно ползают змеи; только червь в отличие  от  них
не извивался, а полз по прямой. Джим не  заметил  этого  во  время  битвы  у
Презренной Башни, потому что  тогда  все  его  внимание  сосредоточилось  на
поединке с огром.
   В глубокой тишине Джим шел вперед, ни о чем больше не думая.
   Впрочем, не совсем так. В его  воспоминаниях  гнездилась  какая-то  идея,
благодаря которой битва с червем могла с большей вероятностью увенчаться его
успехом. Только что же это за идея?
   Внезапно Джим вспомнил. Он остановился, развернулся и поспешно, насколько
позволяли доспехи, зашагал обратно к Брайену, Каролинусу, Дэффиду и  Герраку
с сыновьями.
   - У меня тут появилась  мысль,  -  сказал  он,  с  трудом  переводя  дух.
Послушай, Брайен, Оглоед не такой пугливый, как твой  Бланшар  де  Тур.  Мне
кажется, он мог бы довезти меня до червя. Я вот  вспомнил,  как  сражался  с
сэром Хьюго де Буа де Маленконтри, который прежде владел моим замком.  Тогда
я был в теле дракона Горбаша и совершил ошибку, бросившись  прямо  на  копье
сэра Хьюго.
   Смргол, прадедушка Горбаша, предупреждал меня, что  нападать  на  рыцаря,
вооруженного копьем, опасно, но я совсем забыл его наставление.  Ты  помнишь
сэр Хьюго остался невредим, а его копье пронзило меня насквозь, и я чуть  не
погиб.
   - Ну да, помню, - пробормотал Брайен.
   - И мне вдруг пришло в голову, - возбужденно продолжал  Джим,  -  ведь  я
ничего не потеряю, если попытаюсь пронзить этого червя копьем на всем скаку.
На полной скорости и с таким весом, пожалуй, удастся воткнуть копье в  червя
поглубже, чтобы повредить жизненно важные органы. Во всяком случае он  будет
ранен, истечет кровью и ослабеет, когда я подойду к нему пешим.
   - Отличная идея! Чудесно! - воскликнул Брайен. - Только эта работа не для
тебя, Джеймс. Не для тебя! Ты же знаешь, что  копьем  владеешь  хуже  всего.
Зато я получил призов на турнирах больше, чем у меня пальцев на обеих руках.
К тому же ты все перепутал. Бланшар тогда испугался не червя, а огра, потому
что тот был в двенадцать футов высотой. Бланшару он показался горой, да  еще
с дубиной в руке. Нет, это я сяду на Бланшара и возьму  копье.  Обещаю,  что
проткну эту тварь там, где ей меньше всего понравится! -  И  он  воскликнул,
оглядываясь вокруг: Копье! Кто даст мне копье? Принесите мне копье!
   - Вы можете взять мое, - предложил Геррак. - Я оставил  его  за  деревом,
когда понял, что сегодня оно не  понадобится.  Алан,  ты  знаешь,  где  оно.
Принеси!
   Старший сын Геррака развернул свою лошадь и галопом поскакал к лесу.
   Вскоре он вернулся с копьем.
   На щеках Брайена появился румянец. Он держался в седле так прямо,  словно
был совершенно здоров. Он взял копье и положил его наискось на  спину  коня,
потом зажал под мышкой древко копья и поднял острие.
   - Отличное оружие! - сказал он.
   Некоторое время копье неподвижно держалось  в  таком  положении,  сверкая
наконечником. Но потом оно начало подрагивать  и  клониться  книзу;  Брайену
пришлось снова опустить его на спину Бланшара - иначе  оно  уткнулось  бы  в
землю.
   Все смущенно молчали. Брайен покачнулся в седле.
   - Какая же я жалкая кляча! - с досадой проговорил он. -  У  меня  хватает
сил только на минуту.  Но  копье  нужно  продержать  гораздо  дольше,  чтобы
поразить червя. Нет, Джеймс, я не могу этого сделать!
   - Не беспокойся, - ответил Джим, садясь на Оглоеда, который,  отчасти  из
любопытства, последовал за Бланшаром. - Дай мне копье...
   Он протянул руку и взял оружие из  ослабевшей  руки  Брайена.  Брайен  не
взглянул на Джима; он удрученно смотрел на холку Бланшара.
   - Ты не справишься, Джеймс, -  проговорил  он  тихим  печальным  голосом.
Прости! Но даже такому рыцарю, как я, трудно увернуться  от  пасти  червя  и
пронзить копьем его туловище.
   - И все-таки попробовать я должен, - сказал Джим.
   Сама мысль о том, что он теперь окончательно решился, придавала ему сил.
   Он положил копье на переднюю луку седла, чтобы оно  не  давило  на  спину
Оглоеда, и ринулся навстречу червю.
   - Подожди! - крикнул ему вслед Брайен. - Еще  секунду,  Джеймс!  Все-таки
кое-что я могу сделать. - Он поравнялся с Джимом. - Да, Джеймс, -  продолжал
он почти ликующим  тоном  и  остановил  своего  коня;  Джиму  тоже  пришлось
натянуть поводья, -  мне  не  нужны  руки,  чтобы  управлять  Бланшаром,  он
слушается моих коленей. А сила мне потребуется только на один миг. И в  этот
миг я успею кое-что сделать. Выслушай меня!
   - Хорошо, - согласился Джим. - Но мне нельзя терять время.
   - Ты не потеряешь его. Слушай, Джеймс! Я на полной  скорости  подскачу  к
червю, а потом, в самый последний момент, одними коленями отверну Бланшара в
сторону, прежде чем тварь успеет до нас дотянуться.  Я  проскачу  мимо  нее,
наклонюсь и отсеку оба глазных стебелька одним ударом меча. Это будет совсем
не трудно! Просто детская забава! Езжай за мной, Джеймс; я  поеду  первым  и
ослеплю червя!
   Казалось, будто Брайен совершенно  здоров  и  нисколько  не  утомлен.  Он
поднял поводья, и Бланшар рванулся вперед.
   Джим поскакал следом, намереваясь догнать его, но почти  сразу  отказался
от этой затеи. Он не отговорит Брайена, как и Оглоед не догонит Бланшара  де
Тура.
   Большой белый конь, на  которого  Брайен  истратил  все  свое  наследство
(остался лишь замок и прилегающие земли), развивал гораздо большую скорость,
чем можно было предположить, судя по его размерам и весу.
   Эта  скорость  часто  давала  Брайену  неожиданное  для  его  противников
преимущество в сражениях и на турнирах. "Во всяком случае, -  подумал  Джим,
глядя  на  стремительно  приближавшегося  к  червю  Брайена,   -   вряд   ли
какая-нибудь физическая сила способна  остановить  то,  что  превратилось  в
сплошной сгусток воли".
   Джим, как и все остальные, - Геррак и его сыновья тоже подъехали к Джиму,
- видел подлинное торжество духа над телом. Тело Брайена, окажись оно сейчас
в другом месте и при других обстоятельствах, вероятно, не смогло бы  сделать
и дюжины шагов. Однако здесь и сейчас все выглядело так, будто в бой несется
полный свежих сил рыцарь.
   Брайен направил Бланшара  к  червю  под  небольшим  углом:  тварь  начала
разворачиваться, но и Брайен повернул Бланшара. Они сближались лоб в лоб.
   Зрители на краю поляны, наблюдавшие за  этой  сценой,  издали  сдавленный
стон; всем казалось, что сейчас противники столкнутся.
   Но в последнее мгновение, когда передняя часть тела червя уже вскинулась,
нацеливаясь на Брайена, он каким-то чудом увернулся, поднялся на  стременах,
вытянулся во весь рост и стремительно взмахнул мечом. Оба глазных  стебелька
отлетели фута на два от головы чудовища и упали на землю. Брайен развернулся
и поскакал обратно к Джиму и остальным.
   - Великолепно! - воскликнул Геррак. - Красиво сделано!  Вы  видели,  дети
мои? Такого искусства управления конем и владения мечом вы никогда больше не
увидите; может быть, вы даже не увидите ничего близкого к  этому.  Он  точно
выбрал  момент,  чтобы  увернуться,  и  расстояние,  на  котором   следовало
держаться от твари, объезжая ее.  Поэтому  он  сумел  отсечь  червю  глазные
стебельки, а тому не удалось до него дотянуться! И вот он возвращается к нам
невредимый. Но поспешите к нему, Алан, Жиль! Ему нужна помощь!
   В самом деле, Жиль и Алан оказались рядом с Брайеном как раз вовремя.
   Брайен пустил Бланшара медленным шагом и еле держался в седле. Когда  они
подоспели, он уже начал заваливаться набок. Сэр Жиль и Алан  подхватили  его
за талию и медленным шагом вернулись с ним к Герраку, Джиму и остальным.
   - Чудесно, чудесно, Брайен! - сказал Джим, когда Брайен  подъехал  ближе.
Но  тело  Брайена  совсем  обмякло,  а  лицо  снова  покрылось   смертельной
бледностью.
   - Спасибо, Джеймс, за твои любезные... -  начал  он  слабым  голосом,  но
договорить не смог - закрыл глаза и повалился на Алана, который  поддерживал
его слева. Остальные сыновья Геррака  поспешили  на  помощь,  однако  Брайен
совсем обмяк. Он не мог даже держаться в седле.
   - Его нужно как можно скорее доставить в замок!  -  распорядился  Геррак.
Боюсь только, что уже поздно. Похоже, он переутомился до предела.
   - Не беспокойтесь! - раздался голос  Каролинуса,  и  маг  снова  оказался
среди них. Он указал на Жиля и Алана:
   - Я перенесу его и вас двоих в замок. Так будет проще. Итак! - Он щелкнул
пальцами. Брайен с Бланшаром, а также Жиль и Алан со своими конями  исчезли.
- Они во дворе замка, - сообщил Каролинус. - А вашу Лизет, сэр  Геррак,  уже
позвали; сейчас она бежит к Брайену через большой зал.
   - Каролинус! - воскликнул Джим. - Департамент Аудиторства распнет тебя за
это!
   - Еще бы! - фыркнул Каролинус; его усы ощетинились. - Но может,  и  я  им
кое-что скажу. - Он повернулся к поляне:
   - Посмотри-ка, Джеймс, твой червь по-прежнему ползет. Поезжай  к  нему  с
копьем. Помни, что тебе говорил Брайен.
   Держи меч выше, когда настанет время сражаться пешим;  щит  прижми  одним
краем к наплечнику, другим к наколеннику и держись  подальше  от  той  части
червя, которая поднимается над землей. Сейчас ты  можешь  подъехать  к  нему
сбоку. Он чувствует кожей сотрясение земли и почует, как  ты  приближаешься,
но не успеет развернуться, чтобы помешать тебе поразить его туловище.
   - Хорошо! - Джим поднял левой рукой поводья, придерживая правой  лежавшее
на луке седла копье.
   - Подожди! - остановил его Каролинус. - Еще одно.  Когда  начнешь  рубить
мечом, сначала пронзи червя острием, а потом просто руби. К тому времени  он
тебя прижмет и будет биться в твой  щит,  пытаясь  схватить  тебя  зубами  и
затянуть в глотку. Но твоя  рука  с  мечом  должна  быть  свободной.  Теперь
поезжай!
   Джим кивнул; держа копье на луке седла, он развернул Оглоеда и пустил его
галопом прямо на червя.
   Расстояние между Джимом и тварью оставалось не таким уж большим;  у  него
хватило времени подумать только об одном - об Энджи.
   Почти два года назад, когда битва у Презренной Башни закончилась  победой
и Энджи была спасена, Джим приобрел довольно большой кредит магической силы,
и Каролинус сообщил, что эту силу можно использовать для возвращения Джима и
Энджи домой.
   Джим тогда полагал, что Энджи захочет вернуться;  и  для  него  оказалось
неожиданностью, когда она сказал, что хочет только того, чего хочет он.
   А самому Джиму хотелось остаться. Он чувствовал, как призывал его к  себе
этот средневековый мир. Только когда это дошло до Джима, он постепенно,  шаг
за шагом начал понимать, что и Энджи чувствовала тот же зов. Потому-то они и
остались.
   Но лишь приняв это решение, Джим понял, сколь легкомысленно воспринял  он
слова Каролинуса о том, что им, скорее всего, никогда больше не представится
возможность вернуться. Он даже не подумал спросить,  почему  это  будет  так
трудно.
   Теперь он  знал.  Ему  нужно  было  стать  магом  такого  же  ранга,  как
Каролинус, и не только приобрести достаточный кредит магической силы,  но  и
оказаться в нужной точке по отношению к факторам, которые  управляли  миром:
Случаю и Истории. Только тогда он сможет вернуться домой.
   Для достижения такой цели требовалось по крайней мере  несколько  лет  и,
конечно, удача. А пока приходилось жить здесь, и это  означало,  что  только
жизнь и магия Джима спасали Энджи от весьма неприятного положения.
   Конечно, она могла остаться хозяйкой замка де Буа де  Маленконтри.  Но  в
этом мире и в это время без магии Джима ей не продержаться в такой роли.
   В таком случае четырнадцатое столетие могло  предложить  ей  только  одно
решение: выйти замуж за другого человека, который стал бы хозяином  замка  и
ее жизни. За какого-нибудь средневекового рыцаря, не имеющего  ни  малейшего
понятия обо всем том, что она знала и помнила.
   Короче говоря,  если  червь  сейчас  убьет  Джима,  что  казалось  весьма
вероятным, Энджи придется несладко.
   Времени на  размышления  не  оставалось.  Джим  подъехал  к  червю  почти
вплотную. Точнее, до твари оставалось еще около тридцати футов; но Джим и не
собирался, по крайней мере пока, подъезжать ближе.
   Они с червем сошлись на довольно ровном участке поля,  не  загроможденном
доспехами и телами убитых.
   Джим, несмотря на хорошую реакцию и репутацию  отличного  волейболиста  в
двадцатом веке, полагался больше на ум, чем на мускулы. В данной ситуации он
видел только одну надежду.
   Червь двигался медленно, то  есть  все  его  тело  перемещалось  довольно
медленно. Если скорость, с которой он теперь полз, близка к максимальной - а
червь у Презренной Башни передвигался явно не быстрее, - то Джима  появлялся
шанс. Он отвернул Оглоеда в сторону и поскакал вокруг твари.
   Оглоеду червь при ближайшем рассмотрении совсем не  понравился,  так  что
конь был, по-видимому, вполне доволен таким оборотом. Червь разворачивался к
ним; нo Джим все увеличивал скорость, переведя  Оглоеда  с  рыси  на  легкий
галоп, и наконец поскакал вокруг чудовища  во  весь  опор.  К  тому  моменту
червь, прекратив всякое движение вперед, совершил несколько оборотов месте.
   Но, как и ожидал Джим, он  мог  кружить  вокруг  твари  быстpee,  чем  та
успевала вертеться. Оглоед скакал галопом, и червь пытался держаться головой
к нему, но начал отставать. В конце концов Джим и Оглоед оказались в удобном
положении - немного позади головы червя и под прямым углом к его туловищу.
   - Давай, Оглоед! - громко крикнул Джим. Он поднял поводья и  копье  и  во
второй раз за все время своего знакомства  с  Оглоедом  вонзил  ему  в  бока
острые шипы шпор.
   Конь подскочил от внезапной боли и ринулся прямо на  червя.  Джим  крепко
прижал к себе толстый конец копья, сосредоточился и вознес молитву.
   Ему всегда казалось необычайно трудным  направлять  конец  десятифутового
копья, сидя на скачущем галопом коне, когда каждое движение заставляет конец
копья качаться вверх-вниз и из стороны в сторону, подобно звукоснимателю  на
краю вращающейся пластинки.
   Джим старался держать наконечник копья пониже - пусть он лучше уткнется в
землю, чем скользнет над спиной чудовища.
   Все заняло лишь несколько мгновений. Почти мигом  Оглоед  оказался  возле
червя, и коню ничего не оставалось, как перескочить  через  туловище  твари,
сделав предварительно еще два скачка. Джим нацелился копьем в самую середину
задней части тела чудовища.
   В следующую секунду он нанес удар, и копье вонзилось.
   Потом Оглоед перелетел через червя, и  Джиму  пришлось  отпустить  копье,
поскольку иначе он просто вылетел бы из седла.
   Оказавшись с другой стороны от червя, Джим с трудом  удержал  испуганного
коня. Справившись с Оглоедом и  повернув  назад,  он  увидел,  что  чудовище
сломало  древко  и  крутится  на  месте,  отчаянно  пытаясь  дотянуться   до
наконечника и поймать его пастью. Обломок копья,  вонзившегося  в  чудовище,
торчал из его бока.
   Джим с ликованием подумал, что ему, похоже,  удалось  повредить  какие-то
жизненно важные органы твари. По крайней  мере,  она  уж  наверняка  истечет
кровью, что даст Джиму несомненное преимущество.
   Однако самое сложное  было  еще  впереди.  Червь  был  ранен  копьем,  но
ранение, судя по всему, не мешало ему сражаться.
   Джим  натянул  поводья  футах  в  тридцати  от  чудовища.  Когда   Оглоед
остановился, Джим соскочил на землю, держа в руке щит.
   Он выхватил меч из ножен и плашмя шлепнул им Оглоеда, чтобы отогнать  его
подальше. Потом побежал, направляясь под углом к туловищу червя  и  стараясь
приблизиться сзади к тому месту,  где  торчал  обломок  копья.  Джим  бежал,
высоко подняв меч, и  лезвие  сверкало  на  солнце,  как  наконечники  копий
маленьких людей.

Глава 34

   Джим бежал изо всех сил. Если бы ему удалось  с  помощью  меча  расширить
рану, нанесенную  копьем...  Он  подбежал  к  червю,  который  уже  перестал
крутиться,  и  пронзил  мечом  его  коричневую  крапчатую  шкуру.  Благодаря
скорости,  которую  развил  Джим,  удар  получился  довольно  сильным.   Меч
погрузился всего в нескольких дюймах от обломка копья на добрую треть  длины
клинка.
   Джим попытался всадить его поглубже,  но  внезапно  получил  такой  удар,
словно его саданули чугунной стенобитной бабой.
   Удар был нанесен, несомненно, передней частью туловища червя и пришелся в
щит; Джима буквально прибило к крапчатому боку чудовища. Левый  наплечник  и
левый наколенник предохранили Джима от серьезного  ранения,  однако  верхний
край металлического щита так врезался ему в щеку, что хлынула кровь.
   Ощущая во рту ее привкус, Джим принялся  тыкать  мечом  в  бок  чудовища,
стараясь углубить и расширить рану. Конец меча проник теперь глубже, главным
образом благодаря удару передней части  туловища  твари,  который  передался
рукоятке меча. Но отчасти это явилось и результатом усилий Джима.
   Червь снова ударил его.
   Джим продолжал свое дело.
   Он знал, что похожий на присоску рот бьется в его щит, пытаясь дотянуться
до него самого.
   Последовал еще один мощный удар. И еще. Сосредоточившись на своей работе,
Джим вытягивал меч и снова всаживал его в рану - все  глубже  и  под  углом,
стремясь достать до копья. Все это время у Джима перед глазами  стоял  образ
ужасной пасти, усеянной мелкими зубами.  И  все  же  отверстие,  которое  он
проделал мечом, сближалось с торчащим в шкуре чудовища обломком копья.
   Наконец клинок наткнулся на что-то твердое, - видно, достиг древка. Вновь
и вновь всаживая свой меч в тело монстра, Джим старался,  чтобы  конец  меча
вдоль древка копья проник  к  лежащим  глубоко  под  кожей  жизненно  важным
органам. А червь обрушил на него еще один удар. И еще. В голове у Джима  все
перемешалось.
   Он уже не знал,  зачем  совершает  эти  однообразные  движения.  Он  знал
только, что так надо.
   И он продолжал свое дело, а чудовище продолжало обрушивать на  него  удар
за ударом. Шлем Джима съехал на глаза, и он даже не видел,  что  делает,  но
продолжал орудовать мечом наугад. Во всем мире  не  осталось  ничего,  кроме
пота, стремления куда-то прорубиться и ударов невероятной силы. Это  длилось
и длилось без конца.
   Страшные удары оставляли вмятины на щите, и вскоре он  настолько  изменил
свою форму, что вплотную прижался к латам и кольчуге. Джиму казалось,  будто
на нем больше