но,  словно  овечка,
Зеко проследовал за ними.
   - Кто эти люди? - спросила Донателла.
   - Встань к стене и заткнись, - скомандовал один из вошедших.
   Тут же из задних комнат дома  послышался  грохот,  а  затем  -  несколько
выстрелов.
   Донателла перекрестилась. Не  обращая  внимания  на  джименов  , она кинулась по коридору в том  направлении,  откуда
доносились звуки, и увидела мужчину, который тащил  в  вестибюль  маленького
мальчика и  девочку-подростка.  Протиснувшись  мимо  них,  она  ворвалась  в
комнату, откуда только что вышла эта троица.
   Тело Сантино было распростерто на полу возле постели. Он был залит кровью
и.., мертв. Мертвее не бывает.
   - Боже мой! Боже мой! Боже мой! - всхлипывала Донателла.
   В комнате находилась темноволосая женщина. Донателла узнала ее - это была
Лаки Сантанджело, заклятый враг семьи Боннатти.
   - Шлюха! - истерически взвизгнула Донателла. - Ты застрелила моего  мужа!
Ты убила его! Я засажу тебя за решетку!
   Затем все смешалось. Прибыла полиция и  арестовала  Лаки  Сантанджело  по
обвинению в убийстве Сантино. Однако несколько месяцев  спустя,  когда  дело
дошло  до  суда,  выяснилось,  что  курок  спустила  не  Лаки,   а   Бриджит
Станислопулос - внучка миллиардера, которую держал в заложницах Сантино. Она
застрелила его в тот момент, когда он пытался изнасиловать ее сводного брата
Бобби - шестилетнего сына ее деда Димитрия Станислопулоса и его молодой жены
Лаки Сантанджело. Все это было заснято на видеокамеру, и пленка фигурировала
на суде в качестве главной улики.
   Бриджит была признана невиновной. Лаки, естественно, тоже.
   Донателла осталась вдовой с четырьмя  детьми  на  руках.  Ее  переполняла
ярость, искавшая и не находившая выхода. Пусть Сантино  и  был  бессовестной
свиньей, но он был ЕЕ свиньей и отцом ЕЕ детей.  Его  убийство  должно  быть
отмщено. В конце концов, она - сицилийка, а на Сицилии убийство члена  семьи
не может остаться неотмщенным. Это - дело чести. И неважно, сколько  времени
понадобится, чтобы осуществить вендетту.
   Затем к ней заявился Карлос, старший брат Сантино, и  заявил,  что  готов
взять себе весь бизнес ее покойного мужа. Скотина, он предложил ей  какие-то
жалкие пять процентов! Донателла ответила, что подумает,  хотя  у  нее  и  в
мыслях  не  было  соглашаться  на  подобную  наглость.  Вместо   этого   она
встретилась с Джорджем - "бухгалтером" Сантино - и попыталась выяснить,  что
к чему. Основным занятием Сантино являлись экспорт и  импорт,  которые,  как
выяснила вдова, приносили ему ежегодно миллионы долларов, причем в  основном
- наличными. Помимо этого, ее муж владел недвижимостью, долей в двух  казино
в Нью-Джерси и довольно прибыльным издательством, которое и вправду печатало
техническую литературу, но, кроме нее, - широкий набор  самой  разнообразной
порнографии.
   От Джорджа Донателла узнала,  что  она,  оказывается,  являлась  законным
партнером Сантино. Время от времени тот действительно раскладывал перед  ней
какие-то документы и заставлял ее  ставить  свою  подпись.  Она  никогда  не
задавала ему вопросов. В результате  все,  что  осталось  от  убитого  мужа,
теперь принадлежало ей.
   Джордж был спокойным, незаметным человеком  с  тихим  голосом  и  мягкими
манерами. Он являлся самым доверенным лицом Сантино, и не было ничего,  чего
бы он не знал о разнообразных предприятиях  своего  босса.  Тихий-тихий,  но
когда дело касалось цифр, Джордж становился подлинным кудесником. Понаблюдав
за ним некоторое время, Донателла поняла, что ему вполне по силам  заставить
эту финансовую машину и дальше работать без поломок  и  сбоев.  Мало-помалу,
пользуясь советами и поддержкой Джорджа, она стала постигать тонкости  этого
механизма, а затем пришла к выводу, что, если она и  впрямь  намерена  взять
бразды правления в свои руки, ей все же придется избавиться от карикатурного
акцента, сбросить лишний вес и сделать модную прическу.
   Занявшись поисками своего нового "я",  Донателла  была  уже  не  в  силах
остановиться.  Сначала  исчез  акцент.  Затем  -  лишний  вес.  Пластическая
операция подарила ей более аккуратный нос, более твердый подбородок и  более
высокие скулы. Она уменьшила себе грудь, подстригла  и  обесцветила  волосы,
накупила  целый  шкаф  уникальных  штучных  нарядов  и   множество   дорогих
украшений.
   А примерно в середине этого пути к самоусовершенствованию Донателла вышла
замуж за Джорджа, который, как выяснилось, все эти годы был от нее без ума -
даже тогда, когда она весила центнер и едва говорила по-английски. Впервые в
ее словаре  появилось  слово  "оргазм".  Теперь  она  была  счастливее,  чем
когда-либо прежде,  и  чувство  это  лишь  усиливалось  по  мере  того,  как
Донателла обнаруживала в себе недюжинные качества делового человека.
   С  помощью  Джорджа  она  за  очень  короткое  время  усвоила   множество
необходимых вещей, а когда  наконец  почувствовала,  что  готова,  полностью
взяла дела в свои руки, не забывая при этом прислушиваться к  советам  мужа.
Первым делом она продала издательство  и  купила  на  эти  деньги  захудалую
косметическую фирму. Несколько месяцев спустя Донателла выгодно избавилась и
от нее, а на вырученную прибыль приобрела сеть небольших отелей.  Еще  через
полгода она продала отели, более чем удвоив первоначально  вложенный  в  них
капитал.
   С тех пор она уже не могла  остановиться.  Прибирать  к  рукам  различные
фирмы стало ее хобби.
   Карлос, брат Сантино, был потрясен. Он снова наведался к ней, на сей  раз
предлагая партнерство, но Донателла мигом сбила с  него  спесь,  удивив  тем
самым еще больше. Ведь Карлос считал, что  эта  провинциальная  баба  должна
целовать ему задницу.
   - Что ты предпринимаешь относительно Лаки  Сантанджело?  -  спросила  его
Донателла. - Мы знаем, что  именно  семья  Сантанджело  повинна  в  убийстве
Сантино, а ты спускаешь им это с рук. Если ты ничего не  станешь  делать,  я
возьмусь за дело сама.
   Карлос вытаращился на вдову покойного брата. С такими бабами ему  еще  не
приходилось иметь дело. Из неотесанной, глупой домохозяйки она  превратилась
в настоящую динамо-машину бизнеса и даже научилась разговаривать без  своего
прежнего деревенского акцента. Однако неужели она  и  впрямь  полагает,  что
сумеет справиться с Лаки Сантанджело? Черта с два!
   - Ну и что же ты предпримешь? - осведомился Карлос, с трудом удерживаясь,
чтобы не фыркнуть.
   -  Там,  откуда  я  родом,  уважают  традиции,  -  высокомерно   отвечала
Донателла, думая, что этот человек не умеет платить долги так, как умел  его
младший брат.
   - Не дергайся, - ответил Карлос, злясь  оттого,  что  эта  женщина  смеет
разговаривать с ним подобным тоном. - У меня есть кое-какие планы по  поводу
этой паскуды Сантанджело.
   Донателла насмешливо подняла брови.
   - Неужели?
   - Представь себе, имеются, - запальчиво проговорил Карлос.
   Однако его планам не было суждено осуществиться.  В  декабре  восемьдесят
пятого  он,  как  было  сообщено,  упал  с  девятнадцатого  этажа  здания  в
Сенчури-Сити, где располагался его пентхаус. Никто так и не узнал,  как  это
произошло. Кроме Донателлы.
   Виновницей его гибели была неукротимая Лаки Сантанджело.
   Донателла пришла к выводу, что теперь уничтожить Лаки - ее  святой  долг.
И,  поставив  перед  собой  эту  задачу,  разработала  детальный   план   ее
осуществления.

***

   Ежедневно в четыре часа Санто возвращался  из  школы  домой.  Ему  больше
всего нравились эти несколько часов покоя - до тех пор,  пока  не  явится  и
снова не начнет вешать на уши  лапшу  его  мамаша.  К  счастью,  она  и  его
слабак-отчим  не  возвращались  домой  раньше  семи  вечера,   так   что   в
распоряжении  Санто  было  достаточно  времени.  Он   мог   заниматься   чем
заблагорассудится не боясь того, что эти двое сунут свои носы в его дела.
   Санто ненавидел мать. Не было дня, чтобы он не смаковал свою ненависть  к
ней, думая о том, как несправедливо, что она все еще жива, а отец его умер.
   Почему только не убили ее!
   Почему только эту тупую задницу не зарыли на три метра под землю!
   Единственной положительной чертой в матери являлось то, что  с  ней  было
просто управляться. Санто мог вертеть ею как угодно - особенно  с  тех  пор,
как уехали все его сестрицы, оставив его в выигрышной позиции.
   Что касается Джорджа, то Санто ненавидел  и  его.  Жалкий  неудачник,  на
которого Донна только попусту тратит время. Какой  там  отчим!  Ничтожество.
Пустое место.
   Санто очень ценил этот промежуток между четырьмя и семью  часами  вечера.
Сначала он выкуривал пару самокруток с "травкой". Потом  до  отказа  набивал
брюхо мороженым и сладостями. Затем  обращался  к  своей  богатой  коллекции
порнографических  журналов,  хранившихся  в  запертом  шкафу.  Если  девочки
возбуждали его в достаточной степени, он облегчался с помощью  правой  руки,
однако в большинстве случаев Санто приберегал свою энергию для нее.
   Она была особенной, просто созданной для наслаждения.  Она  являла  собою
все, о чем только может мечтать мужчина.
   Вот только он пока - не мужчина. Какое скотство - быть шестнадцатилетним!
   Каждое утро, заходя в ванную и глядя на  себя  в  зеркало,  Санто  мечтал
повзрослеть и похудеть. Будь он постарше, возможно, у него  было  бы  больше
шансов трахнуть ее. Будь он не таким  толстым,  ему,  возможно,  удалось  бы
завалить в постель самых классных в школе телок - живших в Беверли-Хиллс, со
вздернутыми носиками, шелковой кожей и длинными светлыми волосами. Для  этих
маленьких  потаскушек  не  имело  значения,  что  у  него  навалом  денег  и
обалденная тачка. Они со своими куриными мозгами этого просто не замечали  и
предпочитали бегать за тупыми кретинами, которые только и знали, что  гонять
в футбол и тягать  гири.  Здоровые  потные  придурки!  Как  же  он  их  всех
ненавидел! Впрочем, Санто был не нужен никто, поскольку у него была она.
   Она... Умопомрачительная сексуальная блондинка, у  которой  все  было  на
месте. И она не стеснялась демонстрировать это. Он видел ее сиськи,  задницу
и даже волосатую письку. Он читал ее мысли  и  знал,  чего  она  ожидает  от
мужчин.
   Сегодня Санто решил полностью сосредоточиться на ней и  забыть  про  всех
остальных шлюх. Убедившись,  что  дверь  спальни  надежно  заперта,  толстяк
открыл шкаф, залез в самую его глубь и извлек на свет свою  коллекцию.  Чего
там только не было! Ее ранние фотографии, на которых она сидела  обнаженной,
широко раздвинув ноги и демонстрируя угнездившийся между ними  густой  пучок
волос, журнальные статьи,  описывавшие  ее  восхождение  к  славе,  лазерные
диски, плакаты, видеокассеты с ее клипами и телевизионными выступлениями...
   Больше всего Санто будоражили ее интервью журналам и телевизионщикам. Она
была просто озабоченной и разглагольствовала о сексе, словно мужчина.
   Санто смаковал каждое слово, запоминал, что нравилось  ей  больше  всего.
Она предпочитала напористых мужчин - это было в  "Плейбое",  она  занималась
сексом с женщинами - "Вэнити фэйр", она постоянно грезила сексом  и  мечтала
переспать с чернокожим - "Роллинг стоунз".
   Да! Это был поистине горячий кусочек! А он был  достаточно  богат,  чтобы
купить себе билет прямо до ее мокрой дырки!
   Санто знал: наступит день, и он это сделает.
   Наступит день, и Венера Мария воочию увидит, как он умеет кончать.
   При этой мысли Санто довольно оскалился. Ради этого стоило жить.

Глава 6

   - Не могу поверить, что перед следующей встречей у  меня  еще  целый  час
свободного времени, - выдохнула Лаки, падая в кожаное кресло.
   - Это не совсем так,  -  извиняющимся  тоном  проговорил  Киоко.  -  Тебя
дожидается Чарли Доллар. Я сказал ему, что он может подъехать к пяти, и если
к этому времени ты закончишь с интервью, то обязательно его примешь.
   - О, Боже! - простонала женщина. - Чем я перед тобой провинилась?!
   - Чарли - одна из самых крупных звезд "Пантер", - напомнил Киоко.  -  Мне
стало известно, что Микки Стояли прислал ему сценарий,  и  Чарли  им  весьма
заинтересовался. Поэтому...
   - Я знаю, знаю... Ты прав, Ки. Мне нужно с  ним  встретиться.  Пускай  он
будет счастлив.
   - Это было бы весьма разумно.
   Лаки нравилась манера, в которой говорил Киоко. Он всегда выражался четко
и недвусмысленно.
   - Ладно, закажи в мексиканском ресторанчике через дорогу две  "Маргариты"
 и  блюдо  гуакамолы  .
Потом включи лазерный диск Джонни Холидея. Я хочу дать своей голове отдых, и
Чарли Доллар - наиболее подходящий для этого человек.
   Киоко кивнул, польщенный тем, что хозяйка согласилась с его доводами.
   Пятидесятилетний Чарли возник в ее кабинете  пятью  минутами  позже  -  с
кривой ухмылкой на губах и букетом пурпурных - ее любимых! - роз.
   Чарли, подобно большинству актеров, умел быть страшным занудой,  но  Лаки
это не волновало. Она любила его за то, что он не относился к  себе  слишком
серьезно и обладал неким сардоническим чувством юмора,  которое  делало  его
душой любой компании. Откровенно говоря, если бы ей не встретился Ленни,  то
на его месте, вероятнее всего, оказался бы Чарли.  Этого  человека  отличала
какая-то нешаблонная привлекательность, вроде  той,  что  свойственна  Джеку
Николсону.
   Чарли плюхнулся на диван, не выпуская из зубов самокрутку с "травкой".
   - Получила мое послание? - осведомился он, делая глубокую затяжку.
   -  Да  куда  же  от  тебя  денешься!  -  ответила  Лаки,  оглядывая   его
взлохмаченные волосы, измятую футболку и чересчур короткие  брюки.  Все  эти
детали, как ни странно, только  добавляли  ему  обаяния.  Чарли  как  нельзя
больше подходило амплуа "славного малого".
   Он похлопал себя по животу.
   - Вижу ты позаботилась о том, чтобы я смог набить себе брюхо. Верно?
   - Конечно, ведь если оно у тебя исчезнет,  твои  поклонники  захиреют  от
горя, - едко парировала Лаки.
   - Умная девочка.
   - Сколько же в тебе дерьма,  Чарли!  -  сказала  она,  глядя  на  него  с
преданной улыбкой.
   Артист с деланным возмущением выгнул бровь.
   - Это почему  же?  Только  потому,  что  я  стараюсь  поддерживать  имидж
кинозвезды, которую все знают и боготворят?
   - Нет, просто потому, что ты полон  дерьма.  Точка!  Может  быть,  именно
поэтому я тебя и люблю.
   Чарли сделал еще одну глубокую затяжку, после  чего  протянул  самокрутку
Лаки. Она покачала головой. Возможно, будь на его месте Ленни, она бы  и  не
отказалась, но сейчас, да еще перед очередной встречей...
   Чарли театрально вздохнул.
   - Ах, Лаки, Лаки, Лаки... Ну, что мне с тобой делать!
   Она попробовала гуакамолу и несколько секунд смаковала ее терпкий вкус.
   - Уж, по крайней  мере,  не  то,  что  ты  делаешь  со  всеми  остальными
женщинами, - колко ответила Лаки.
   - Эй, - возразил Чарли, снова подняв брови домиком, -  а  куда  деваться,
если каждая из них только и думает о  том,  как  бы  взгромоздиться  на  мой
старый разболтанный скелет! Я не преувеличиваю, детка, я и  вправду  слишком
стар, чтобы делать дзинь-дзинь всю  ночь  напролет.  Ну  да,  конечно,  -  с
иронией откликнулась Лаки.
   - Хотя с некоторыми цыпочками у меня такое все же случается, -  продолжал
Чарли, пропустив мимо ушей ее сарказм. - Вот, к примеру, была у меня недавно
одна - даже ни разу не слышала,  кто  такой  Брюс  Спрингстин!  Можешь  себе
представить?
   Лаки покачала головой.
   - Жизнь -  тяжелая  штука,  Чарли,  особенно,  когда  ты  встречаешься  с
девочками не старше восемнадцати лет.
   Они засмеялись. Существовавшая между  ними  дружба  делала  их  отношения
непринужденными и радостными.
   - Поговаривают,  ты  собралась  на  грязный  уик-энд,  -  заметил  Чарли,
откидываясь на спинку дивана и разглядывая свои обгрызенные ногти.
   Лаки поглядела на его большой, уютный живот, который едва  помещался  под
футболкой. Интересно, задумывался ли он  хоть  раз  о  том,  чтобы  заняться
спортом?
   - Какой же он "грязный". Я собираюсь провести время с собственным мужем?
   - Тем более грязный!
   Лаки усмехнулась. Ей уже не терпелось увидеть Ленни.
   - Я уезжаю всего на три дня.  Сделай  мне  одолжение,  Чарли,  постарайся
больше не капризничать - по крайней мере, до моего возвращения.
   - Я постараюсь, моя дорогая Принцесса мафии.
   - Не называй меня так! - потребовала она. Чарли с многозначительной миной
погрозил ей пальцем.
   - Ладно-ладно, мы же оба знаем, что тебе это нравится.
   - Мне - нет, - возмущенно отрезала  Лаки.  -  Мой  отец  никогда  не  был
гангстером. Он - всего лишь предприимчивый бизнесмен, правда, со  связями  в
определенных кругах.
   - Конечно, - с кривой усмешкой согласился актер. - В  таком  случае  я  в
свободное время развлекаюсь тем,  что  работаю  шофером  лимузина.  Так  как
поживает Джино? Неужели старик все еще  умудряется  делать  так,  чтобы  все
крутилось вокруг него? Я просто восхищаюсь этим достойным гражданином нашего
города!
   - Железный человек, - сухо подтвердила Лаки. - Командует всей семьей.
   Чарли лениво выпустил колечко дыма.
   - А у меня никогда не было возможности попробовать, что это такое.
   - Может, все же соберешься?
   - Ну-у, быть железным человеком.., моя мечта.
   - Вот уж не думала, что тебя это волнует.
   - Конечно, волнует. - Чарли умело выдержал паузу и добавил:
   - Измени рекламную афишу, и это будет волновать меня еще больше.
   Лаки улыбнулась. Ох уж эти актеры! У них всегда  найдется  что-нибудь  за
пазухой. И они всегда ухитряются  выдвинуть  это  "что-нибудь"  на  передний
план.
   - О'кей, Чарли, договорились. А теперь, может, передохнем? Хотя  бы  пять
минут? Чарли Доллар довольно ухмыльнулся.
   - Как скажешь, детка.

***

   - Бриджит?
   - Нона? Господи... Нона! Как ты? Когда вернулась? И  каким  образом  меня
нашла?
   - Позвонила твоей бабушке, и после короткого допроса с  пристрастием  она
дала мне твой адрес. Приняла все меры предосторожности. Еще бы, ведь я могла
оказаться кем угодно!
   Нона Вебстер, ее бывшая лучшая подруга... Они не виделись уже два года  -
с тех пор, как родители  Ноны  -  Эффи  и  Юл,  представители  состоятельной
американской богемы - отправили дочь  в  кругосветное  путешествие.  Девочки
вместе учились в частной школе и на пару выкинули немало эскапад.
   - Как здорово, что ты позвонила! - с  восторгом  воскликнула  Бриджит.  -
Откуда ты?
   - Откуда же еще, как не из дома, черт бы его побрал!  Я  ведь  так  и  не
успела обзавестись собственной конурой. Зато теперь у меня есть работа. Я  -
рисерчер  в "Мондо".
   - Ух ты, классный журнал! - восхищенно воскликнула Бриджит.
   - Ага! Меня туда засунула Эффи. А ты? Чем занимаешься в  Нью-Йорке?  Ведь
сама же говорила мне, что не можешь жить нигде, кроме Лос-Анджелеса.
   - Да, так оно и было.., раньше. А потом я передумала.
   - То есть ты.., кого-то встретила?
   - Если бы... - с легкой грустью вздохнула Бриджит.
   - Слушай, нужно встретиться. У меня - столько всего тебе рассказать!
   - Может, пообедаем? - предложила Бриджит. Ей самой не терпелось  поведать
Ноне о своих мытарствах.
   - Отлично! - ответила Нона. - Жду не дождусь обеда.
   Они встретились в "Серендипити", жевали  хот-доги  в  полметра  длиной  и
наперебой  делились  новостями.  Нона   была   скорее   интересной,   нежели
хорошенькой. У нее были  великолепные  натуральные,  а  не  крашеные,  рыжие
волосы, чуть раскосые глаза и покрытое веснушками личико. Одета она была под
панка и вела себя с вызывающей прямотой. Как только  девушки  уселись,  Нона
тут же поведала подруге, что имеет трех любовников, причем все они  живут  в
разных странах.
   - Никак не могла решить, который  из  них  мне  больше  подходит,  вот  и
сбежала от всех троих, - сообщила она с  озорной  гримасой--  Представляешь,
они все хотели меня захомутать. Женихи! Поэтому я сейчас чувствую себя  чуть
ли не поблядушкой!
   - Ты и есть поблядушка, - с уверенностью констатировала Бриджит.