т  на
Элейн и прошло десять лет.
   - Мистер Конти... - Лина плотно встала в дверях. Из-под белой  формы,
на которой настояла Элейн, ее ноги торчали как два древесных ствола.
   Он отключил злость и сумел улыбнуться. Нельзя подводить поклонников.
   - Что, Лина?
   - Мигель болен. Я приведу мальчика, хорошо?
   Какого черта она лезет с этим к  нему?  Домашними  делами  занимается
Элейн. Бог свидетель, он отстегивает достаточно "зеленых", чтобы все шло
как по маслу.
   - Какой еще мальчик? - спросил  он  раздраженно,  потому  что  хотел,
чтобы Мигель вымыл "Корниш".
   - Хороший мальчик. Очень приличный. Я  велю  ему  почистить  бассейн,
хорошо?
   - А машину он водить умеет?
   - Да, умеет.
   - Отлично. Приведи его. Пусть выведет "Корниш" из  гаража  и  вымоет.
Машина мне нужна в час.
   Лина кивнула и одарила его одной из редких своих улыбок.
   - Где мой кофе? - спросил Росс.
   Она глупо мотнула головой.
   - Забыла.
   - Так принеси.
   Когда она пятясь выходила, зазвонил телефон. Росс прижал трубку к уху
и резко произнес:
   - Алло!
   - С приездом, Малыш, - произнес грудной голос с легкой хрипотцой.
   - Кто это?
   - Ну и короткая же у тебя память! Неужто наш день на пляже так  легко
из нее изгладился! Конечно, прошло несколько недель, но все-таки, Росс!
   Он засмеялся.
   - Карен?
   - Она самая.
   - Когда увидимся?
   - Назови время и место, и искренне ваша будет там.
   - Твой пляжный домик. Три тридцать.
   - Буду ждать.
   - До победного конца.
   - Вот именно.
   Они дружно засмеялись.
 
*** 
 
   Элейн опоздала на теннисный урок, и ее инструктор,  смуглый  уроженец
Нью-Йорка с зубами как ослепительный снег и хваткой как у  самурая,  был
недоволен:
   - Опоздание на десять минут, миссис К., это потерянные десять минут!
   "Ну и что? - раздраженно подумала она. - Плачу ведь я.
   А вернее, Росс".
   После трех лет неуклюжей переброски мяча через сетку она решила,  что
должна подтянуться. А  что  Биби  Саттон  начала  устраивать  у  себя  в
Бель-Эйр званые завтраки "для девочек" и что Элейн была приглашена  один
раз, играла как любительница и больше приглашений не получала,  так  это
тут вовсе ни при чем.
   Она напряженно стояла на своей половине корта -  ножные  мышцы  после
двух дней усердных упражнений у Рона Гордино дико ныли. Нет, каждый день
заниматься гимнастикой нельзя.
   Явный перебор. Придется сократить до, пожалуй, трех раз в неделю.  Но
до каких трех дней? Решить было непросто. Какие дни недели -  те,  когда
занятия посещает Биби  Саттон?  Мимо  ее  ракетки  просвистел  мяч,  она
сделала слабую попытку его отбить, но промахнулась.
   - Миссис К.! - с упреком сказал инструктор. Что  еще  за  миссис  К.?
Слишком фамильярно, а она не  из  тех  женщин,  которые  любят  быть  на
дружеской ноге со своими теннисными инструкторами.
   - Моя фамилия Конти, - сказала она резко.
   - Я знаю, - ответил он, не моргнув. - Так, может, вы сосредоточитесь,
миссис К-.?
   Она бросила на него свирепый взгляд. Волосатые мощные ноги уходили  в
белые жесткие шорты... Она прикинула, какие у него причиндалы. Наверное,
волосатые, мощные и... Элейн мотнула головой. О чем она думает?  Она  же
его терпеть не может. И, быстро приняв  атлетическую  стойку,  грациозно
отбила летящий мяч.
   - Уже лучше! - сказал инструктор.
   Подбодрившись, она ловко перебежала по  площадке  и  вполне  прилично
отбила мяч с лета.
   Три четверти часа спустя урок кончился, и, вся мокрая  от  пота,  она
поспешила в раздевалку и  встала  под  душ  -  в  третий  раз  за  день.
Нелепость какая-то! Так у нее кожа сморщится, точно  вялая  слива.  Нет,
заниматься теннисом и гимнастикой в один день невозможно. Не забыть  бы.
Она вынула из сумочки черный кожаный блокнотик от  Картье  и  нацарапала
коротко и таинственно: "ТЕННИС ГИМН. НЕТ!" Потом, подумав, добавила:
   "СПР. КАРЕН". Уж Карен знает, по каким дням принято посещать  занятия
у Рона Гордино.
   Одевалась она медленно, испытывая легкую усталость. А есть ли толк от
всех этих  витаминных  таблеток,  рекомендованных  ее  диетологом?  Росс
принялся язвить, едва заметил, что она глотает их десятками в  день.  Но
когда она объяснила, что они поднимают энергию, препятствуют  простудам,
предупреждают рак,  улучшают  кожу,  обостряют  зрение,  ну,  он  быстро
перестал. И теперь сам их принимает. Плюс  женьшень,  который,  говорят,
удивительно повышает потенцию. Только ему толк от  этого  явно  невелик!
После трех недель отсутствия он даже не посмотрел на нее.
   Может, он все-таки позвонил Заку Шефферу насчет  фильма  Нийла  Грея?
Раз роль предлагали Джорджу Ланкастеру, она не может  быть  плохой.  Ах,
какой был бы триумф вновь оказаться на самом верху, когда все  наперебой
тебя приглашают, телефон не умолкает, новые модельеры умоляют принять их
модели в подарок, а шоферы и телохранители оберегают каждый твой шаг!
   Ее мысли злобно вернулись к Россу. Как он допустил это скольжение под
уклон? В какой миг, час, день он сорвался с вершины?
   Он постарел, вот что произошло. Много пил,  нажил  брюхо,  мешки  под
глазами. И кожа у него дубленая, как у старого пастуха на ранчо. Она  же
умоляла  его  снова  отдаться  в  заботливые  руки  ее   бывшего   мужа,
хирурга-косметолога. "Забудь! - отрезал он. - Чтобы вместо лица  у  меня
была хреновая маска? Ну нет!"
   Каждый месяц он должен был выплачивать разные суммы  алиментов  своим
двум  предыдущим  женам.  Когда  он  зарабатывал  большие  деньги,   это
проходило почти  незаметно.  Когда  же  большим  деньгам  пришел  конец,
алименты очень дали себя почувствовать. Процесс  урезания  расходов  был
мучителен. Сначала пришлось отказаться от шофера, потом  от  экономки  и
двух  подчиненных  ей  горничных,  потом  пришла  очередь  садовников  и
смотрителя бассейна. Теперь у них была только Лина,  приходившая  каждый
день, кроме субботы и воскресенья,  и  Мигель,  совмещающий  обязанности
садовника, смотрителя бассейна и шофера.
   Гневно фыркнув, Элейн натянула вязаное тонкое платье  от  Джорджио  и
босоножки на высоком каблуке от Чарлза Джордена.
   Одежда оставалась единственным, на чем она отказалась экономить.  Бог
мой! Если в Беверли-Хиллз ты не можешь одеваться как  следует,  остается
только провалиться сквозь землю и остаться  там!  Впрочем,  она  неплохо
справляется.  Ведь  они  вовсе  не  разорены.  Просто  им  следует  быть
поосмотрительнее теперь, когда, как  выразился  поверенный  Росса,  "дни
больших денег для вас позади, Росс". Дурак! Что он понимает? Она  вернет
Росса наверх!
   Пусть ей даже придется кого-нибудь прикончить!
 
*** 
 
   - Росс, вернись наверх! - томно потребовала Карен Ланкастер.
   Он поднял голову от ее паха.
   - Я это не всякой делаю, - произнес он обиженно.  -  Даже  не  помню,
когда был прошлый раз.
   - Чего ты хочешь? Чтобы тебя погладили по головке? Вернись наверх!
   Он подчинился и начал энергично накачивать.
   Карен принадлежала к стонущим. Ее охи, ахи и "ну же, ну,  маленький!"
становились все громче и короче. Чем больше она  верещала,  тем  быстрее
кончал Росс, пока оба не взвыли в оргазме.
   Он скатился с нее и сказал; "Ох, черт", в ожидании комплиментов.
   Карен перевернулась на живот, разыгрывая полное отключение.
   Косые лучи солнца лились в большую  застекленную  комнату  и  озаряли
огромную круглую кровать, на которой они  раскинулись  поверх  атласного
покрывала.
   Снаружи Тихий океан лениво накатывал волны на пляжи Малибу. День  был
абсолютно безоблачный.
   - Неплохо, - наконец сказал он, убедившись, что первой она заговорить
не намерена. - Очень  даже  неплохо.  -  Никакого  ответа.  Он  тихонько
похлопал ее по ягодицам. Никакого отклика. - Ты спишь? -  спросил  он  с
удивлением.
   - Дай мне пять минуток,  -  пробормотала  она  и  свернулась  плотным
клубком.
   Он встал и прошелся по комнате. Та еще комната!
   Фантастическая ротонда, организованная вокруг ложа в центре. С  одной
стороны был океан, с другой - стена зелени и  гараж,  укрывавший  сейчас
его сверкающий золотой "Корниш" и ее спортивный красный "Феррари".
   Он обнаружил сзади космическую  кухоньку  и  извлек  из  холодильника
ледяную банку немецкого пива.
   Нет, Карен стоит поездки на пляж! Он подумал так еще в первый раз, но
теперь окончательно убедился. Она заставила его вернуться к способам,  о
которых он давно и думать забыл.
   Крошка Карен. Черт! Он же помнит, какой она была в шесть лет.  Джордж
Ланкастер часто брал ее с собой в студию.
   Крошка Карен. Он был на  ее  первой  свадьбе  с  агентом  по  продаже
недвижимости,   достаточно   много   читал   о   ее   втором   браке   с
композитором-наркоманом и провел немало вечеров в ее обществе, когда она
стала одной из лучших подруг Элейн.
   Крошка Карен. Тигрица в постели.
   Они случайно столкнулись  перед  "Брентано"  на  Уилширском  бульваре
накануне его отъезда на съемки. "Ты просто должен посмотреть  мой  новый
"Феррари Спайдер", - заявила она. - Мне его пригнали только вчера".
   Она потащила его через улицу на стоянку,  где  служитель  окружал  ее
новое приобретение особым вниманием.
   "Подарок папочки?" - спросил он небрежно, почти не глядя на глянцевую
красную машину. Автомобили никогда не были его фетишем.
   "Естественно! Росс, прокатись со мной! Ты же никуда не торопишься?"
   Собственно говоря, он торопился. У него была назначена встреча с  его
бухгалтером, но Карен вдруг начала подавать  сигналы,  и  он  не  устоял
перед искушением проверить, означают ли они то, что должны были, по  его
мнению, означать. И сел в машину.
   "Уютно, а?" -  сказала  она,  усаживаясь  за  руль.  И  они  с  ревом
понеслись по Уилширу на  убийственной  скорости,  совершенно  неуместной
среди  чинно  следующих  тремя  рядами  "Кадиллаков",   "Мерседесов"   и
"Линкольнов". От светофора наперегонки с ними рванулся было пикапчик,  и
какой-то мальчишка метался следом  за  Карен  из  ряда  в  ряд.  К  тому
времени,  когда  они  выбрались  на  Вествуд,  Росс  испытывал  огромное
наслаждение от этой дикой езды.
   "Как насчет пляжа?" - спросила она, а ее взгляд задал  совсем  другой
безмолвный вопрос.
   "Почему бы и нет?" - Пусть бухгалтер подождет.
   И вообще, пусть с бухгалтером разбирается его поверенный.
   Это ведь его обязанности, верно?
   Они добрались до дверей пляжного домика в Малибу за  двадцать  минут.
Еще пятьдесят две секунды спустя они валялись на мягком ковре, стаскивая
одежду друг с друга.
   Он взобрался на  нее  как  жеребец,  разорвал  ее  замшевую  рубашку,
ворвался в ее узенькие трусики.
   Ее красноречие удивило их обоих.
   Им обоим нужно было поскорее вернуться в город, где их ждали дела,  а
на следующий день он уехал из Лос-Анджелеса на съемки.
   Он радовался, что после его возвращения она позвонила  первая.  Карен
станет чем-то большим, чем мимолетное развлечение.
   В этом он не сомневался.
 
*** 
 
   Тряпичник обитал в надстройке на крыше дома по Доэни-драйв. С ним там
жили белый дизайнер по имени Джейсон Суонкл и безобразнейший бульдог  по
кличке Крутой.
   Бадди нетерпеливо  нажал  кнопку  звонка.  Теперь,  когда  он  принял
решение вернуться к прежнему занятию, ему не хотелось тратить время зря.
   Дверь  открыл   Джейсон.   Толстенький   хомячок   в   бирюзово-синем
тренировочном костюме, увешанный золотыми украшениями.  Его  сопровождал
Крутой.
   Бульдог нюхнул ногу Бадди и взгромоздился на нее, словно  на  суку  в
течке.
   - Э-эй! - вскрикнул Бадди в ужасе. - Уберите его от меня!
   - Лежать, мальчик! Лежать! -  приказал  Джейсон,  дергая  Крутого  за
стразовый ошейник.
   - Тьфу! - Бадди с отвращением брыкнул ногой.
   Крутой слез с нее и угрожающе зарычал.
   - Так чем я могу быть вам полезен?  -  кокетливо  спросил  Джейсон  и
прижал  пухлую,  сверкающую  перстнями  руку  к  грудобрюшной  преграде,
разглядывая Бадди, одобряя то, что увидел.
   - Мне нужен Тря.., э.., мистер Джексон.
   - Он одевается. Мы едем на свадьбу. Не могу  ли  я  его  заменить?  -
Джейсон просиял улыбкой, а потом подмигнул. - Буду очень рад.
   Почему голубые на него кидаются?
   - Я по делу, - сказал Бадди вежливо. - Поличному. Больше  минуты  оно
не займет.
   Джейсон пожевал мясистыми губами.
   - Марвин не любит заниматься делами дома. Это насчет магазина?
   Марвин! Бадди кивнул и попытался проникнуть в дверь.
   Крутой зарычал, и Джейсон принял решение:
   - Ну что же. Подождите здесь. Я схожу за ним. - Он заколыхался  прочь
на коротких толстых ногах,  и  Бадди  подумал,  что  с  Тряпичником  они
составляют комичную пару - Тряпичник такой высокий, и тощий, и черный, а
Джейсон такой пузатенький, и пухлый, и белый.  А,  ладно,  о  вкусах  не
спорят.
   Он  тихонько  насвистывал  между  сжатыми  зубами,  предвкушая,   что
Тряпичник сразу же ему что-нибудь  предложит.  Приятно  будет  вернуться
домой к Ангель с подарками.
   - Ты, собственно, кто, мать твою? - Это был сам Тряпичник, еще  более
тощий, чем помнилось Бадди. Его черные волосы были закручены в пучочки и
украшены разноцветными бусинами. - И какого хрена тебе нужно?
   Прием не слишком-то теплый.
   - Эй, старый друг... Дже... Это  же  я,  Дружок  Бадди.  Ты  же  меня
помнишь! - Он  приветливо  протянул  руку,  которую  Тряпичник  отбросил
резким ударом. - Да послушай же, - не отступал  Бадди.  -  Я  работал  у
тебя. Меня привел Рэнди Феликс. Я был у тебя самым лучшим...
   Тряпичник фыркнул носом.
   - Самым лучшим у меня - чем?
   Бадди оглянулся на коридор.
   - Можно мне войти? Поговорить? - Он попытался шагнуть в дверь, Крутой
яростно зарычал. - Я.., э.., я хочу вернуться. Мне позарез нужны деньги,
а ты всегда умел все здорово организовать.
   - Я больше этим не занимаюсь. - Тряпичник сплюнул,  снова  фыркнул  и
начал закрывать дверь. - А и занимался бы, - хоть чего нет, того нет,  -
так учти, я тебя хорошо помню. Ты тот извращенец, у кого вставало только
на дамочек. Так? И, если я  помню  верно,  ты  от  меня  переметнулся  к
жирному пердуну Макси Шолто. И у него, насколько мне известно,  ты  крыл
все, что шевелилось. А потому,  занимайся  я  еще  этим  делом  -  хотя,
повторяю, я им не занимаюсь, - так даже если бы  ты  всякий  раз  пердел
"Звездным знаменем" и вздергивал флаг на свой хер, я все равно  тебя  не
подпустил бы ни к кому в человеческом обличье. А теперь вали отсюда! - И
он захлопнул дверь.
   - Дерьмо! - крикнул Бадди. - Дерьмо собачье!
   Сердито повернувшись, он зашагал к лифту. Сам виноват, дебил!
   Джейсон Суонкл окликнул его,  когда  он  уже  выезжал  из  подземного
гаража.
   - Так рад, что догнал вас, - пропыхтел толстячок, подбегая к машине и
волоча за собой упирающегося Крутого.
   - Это почему? - свирепо глядя на него, спросил Бадди.
   - Потому что мне хотелось бы помочь вам. По-моему, это в моих силах.
   - Только вы-то не мой тип, - съязвил Бадди.
   - Возьмите мою карточку, - настаивал Джейсон. - И  позвоните  мне  по
рабочему телефону. Завтра же. - Он сунул  маленькую  белую  карточку  за
опущенное стекло. Она трепеща спланировала на пол, а Бадди нажал на газ,
и машина с ревом вырвалась в лучи предполуденного солнца.
 
Глава 10 
 
   Итальянский ресторанчик с клетчатыми скатертями, вкуснейшими спагетти
и крепким домашним вином был полон. Как всегда в субботние вечера, Милли
Розмонт получала от ужина большое удовольствие, но у Леона  Розмонта  на
душе кошки скребли.  Он  давно  и  твердо  обещал  Милли  все  служебные
проблемы оставлять за порогом дома и не нарушал этого обещания, пока  не
столкнулся с убийствами на Френдшип-стрит. До той минуты, пока не увидел
искромсанное тело Джой Кравец.
   Ему вспомнилась их вторая встреча. Еще до того, как он познакомился с
Милли.
 
*** 
 
   Дождь  не  просто  шел,  он  рушился  водопадом.  Дворники  протирали
ветровое стекло как бешеные. Время  было  довольно  позднее,  Леон  ехал
домой и вдруг почувствовал, что все-таки голоден.  Всего  час  назад  он
позвонил привлекательной  разводке,  с  которой  встречался,  и  отменил
предварительное приглашение пообедать вместе.
   Она была приятной женщиной, но наводила  на  него  скуку.  Подчиняясь
внезапному импульсу, он свернул к "Говарду Джонсону" и  поставил  машину
на площадке. Потом пробежал под дождем, сел в  углу  и  заказал  горячий
бутерброд с курицей и кофе. Открыв газету, он  погрузился  в  спортивные
новости.
   Официантка  принесла  бутерброд  с  кофе,   и   он   сел   поудобнее,
расслабляясь после долгого утомительного дня.
   - Погань проклятая! - взвизгнул чей-то голос.
   Он растерянно поднял  голову  и  увидел,  что  у  его  столика  стоит
невысокая девушка, гневно скрестив руки на грязной  рубашке  с  открытым
воротом, заправленной в старые армейские брюки, слишком для нее  широкие
и длинные.
   - А, не помнишь меня? - Она злобно уставилась ему в лицо.
   - Но почему я должен помнить?
   - Почему? Ха! Почему? Да потому, жирная твоя задница!
   Он положил газету.
   - Погодите! С кем, по-вашему, вы разговариваете?
   - С тобой, легавый, - сказала она, как плюнула.
   - Я вас знаю?
   - Из-за тебя меня заперли в  тюрьму  для  малолетних  на  целый  год.
Значит, знаешь!
   Только тут он заметил косящий глаз, и разом нахлынули воспоминания. И
проститутка с детским личиком, которая пристала к нему как-то вечером, а
когда он спросил, сколько ей лет, пнула его по ноге и сбежала. Он  тогда
позвонил Грейс Манн в отдел  несовершеннолетних,  описал  ее  внешность,
место и оставил дело в ее опытных руках.
   Грейс, как видно, довела его до конца.
   - Помнится, ты сказала, что тебе восемнадцать.
   - Ну, соврала! Делав! А из-за тебя они меня выследили  и  заперли  на
дурацкой ферме с оравой младенцев. Спасибочки, ковбой!
   Он попытался подавить улыбку - она была так неистово сердита,  и  ему
не хотелось давать ей повод для новой вспышки.
   - Так ради тебя же, - сказал он.
   - Мать твою! - ответила она и вдруг села к  нему  за  столик.  -  Мой
парень не пришел, так что можешь  угостить  меня  кофе.  Ты  мне  должен
побольше паршивой чашки кофе! - Она утерла нос тыльной стороной  руки  и
жадно поглядела на его бутерброд.
   - Хочешь съесть  чего-нибудь?  -  спросил  он.  Она  выглядела  таким
заморышем, что ему стало ее жалко.
   - Ладно, - согласилась она, будто  делая  ему  великое  одолжение.  -
Давай то же, что себе взял.
   Он подозвал официантку, и та, налив ему кофе, пошла выполнять заказ.
   - Как хоть тебя зовут? - спросил Леон.
   - Ну, Джой. А тебе-то что?
   - Я же покупаю тебе бутерброд. Так почему не спросить, кому именно?
   Она подозрительно скосилась на него, буркнула: "Чертов легавый"  -  и
накинулась на принесенный бутерброд с голодной свирепостью.
   Леон смотрел, как она ест - на ее  обгрызанные  ногти,  грязную  шею,
вихры крашеных оранжевых волос. Виду  нее  был  малопривлекательный,  но
что-то в  ней  пряталось  трогательное.  "Она  будит  во  мне  отцовский
инстинкт", - подумал он с иронией.
   - Насколько я понимаю, с  фермы  тебя  отпустили,  -  заметил  он.  -
Надеюсь, я угощаю бутербродом не беглую каторжницу?
   - Выпустили, -  произнесла  она  с  набитым  ртом.  -  Куда  им  было
деваться, когда за мной сестра приехала? И мне  же  теперь  шестнадцать.
Могу и сама о себе позаботиться.
   - Уж конечно.
   - А вот и да! - Она хитро посмотрела на него. - Спасибо тебе!
   - Это почему же?
   - Ну-у... Не наткнись я на тебя, ты бы  не  натравил  на  меня  этих,
которые детей ловят, и, может, я бы  никогда  не  повстречала  настоящих
девочек. А на ферме я с ними  со  всеми  перезнакомилась  и  много  чего
набралась.
   Он вдруг подумал, что ему не следует сидеть с ней вот так. Он  быстро
подал знак официантке, прося счет.
   - Куда ты? - спросила она.
   - Домой, - ответил он, а затем добавил саркастически:
   - Конечно, с твоего разрешения.
   - А я думала, ты меня хоть подвезешь, -  жалобно  прохныкал