к, мягкость его свитера. Ей было уютно ухе
просто  оттого,  что  ее  обнимают.  Легкими  прикосновениями   бумажной
салфетки он осушил ее слезы.
   - Когда ты на приеме виделась с Бадди, он хоть  словом  обмолвился  о
ребенке? Спросил, как ты?
   Она с жалким видом покачала головой.
   - По закону он должен содержать тебя и ребенка. Кто  нам  нужен,  так
это толковый адвокат.
   - У Бадди нет денег.
   - Тогда ему просто придется пойти и найти себе работу, как у  всех  у
нас, простых смертных, - сказал Коко прозаично. - Не умрет от этого.
   Она упрямо помотала головой.
   - Ничего не хочу от него.
   - Ну, не будь дурочкой.
   - Я серьезно.
   Вид у него был озадаченный.
   - Отложим до утра? Завтра ты, может, увидишь все в другом свете.
   - Никогда я не возьму у него денег.
   - Хм-м... В таком случае надо будет нам просто  найти  тебе  богатого
мужа. Поищем?
 
*** 
 
   Росс проделал весь путь в рекордно короткое время: он прямо летел  по
шоссе в золотистом своем "Корнише" - как Чарлтон Хестон  в  "Бен  Гуре".
Его подгоняла мысль о том, что Джордж Ланкастер, возможно, откажется  от
фильма. Сейди - агент Джорджа, она в курсе его  намерений.  Если  Джордж
уйдет, она будет знать первой, и Росс Конти тут как тут - готов и ждет.
   Он напевал себе под нос, объезжая выжженные солнцем улицы и отыскивая
нужный  дом.  В  Палм-Спрингс  было  жарко,  когда  он  остановился   на
бензоколонке, чтобы спросить, как проехать, жара просочилась в  открытое
окно машины, как липкая черная патока.
   - Вы - Росс Конти, - сообщила ему старая карга на  бензоколонке,  как
будто говорила нечто такое, чего он и сам еще не знал.
   - Да, - любезно согласился он. - Это я.
   - В том фильме вы мне не понравились.
   - В каком фильме?
   - "Некоторые любят погорячее".
   - Я не играл в "Некоторые любят погорячее".
   Она строго погрозила пальцем.
   - Нет, играли. - Нагнулась к окну - не физиономия, а одни гнилые зубы
и хитрые глазки.
   - А в жизни Мэрилин Монро какой была?
   Не ответив, он уехал. Его уже принимают за  Джека  Леммона  или  Тони
Кертиса - началось.
   Когда он разыскал дом Сейди, было уже пять  тридцать.  Он  въехал  на
извилистую  аллею,  поставил  машину  у  парадной  двери  и   пару   раз
посигналил, просто давая ей знать, что звезда прибыла.
   Потом выскочил из машины, открыл багажник и достал чемодан.
   Сейди уже стояла в дверях.
   -  Милости  просим,  -  сказала  она,  протягивая   бокал   холодного
шампанского.
   Он глазам не поверил. В ночном халате. Ничего себе начало!
   Он подошел к ней, опустил чемодан на землю, взял предложенный бокал и
потянулся к ней, чтобы поцеловать в щеку.
   Она сжала его в своих объятиях, словно тисками, и просунула свой язык
ему в горло так глубоко, что он чуть не задохнулся.
   Он вырвался, глотая ртом воздух. Это  ему  надлежало  сделать  первый
шаг.
   - Пойдем в постель, -  прохрипела  она.  -  Я  устала  ждать.  -  Она
схватила его за руку и потянула в дом, ногой захлопнув за ним дверь.
   Он помнил другую Сейди. С громадными сиськами и сдержанную в постели.
За все время, что они прожили вместе, она ни разу к нему сама не  лезла.
Но годы идут.., все мы меняемся.
   Она втащила  его  в  прохладную  спальню.  Шторы  были  задернуты,  и
жужжание кондиционера заглушал Стэн Гетц в стереофоническом звучании. Он
живо глотнул шампанского - и хорошо сделал, потому  что  она  забрала  у
него бокал и поставила на столик у кровати.
   - Хочу тебя прямо сейчас, - потребовала она, срывая с него одежду.
   - Послушай. Обожди. Дай я хоть душ приму, - возразил он.
   - Сейчас же, - не отступала она, расстегнула его рубашку,  стащила  с
плеч и взялась за ширинку.
   Он знал, что у него не стоит.  Знал,  что  шланг  его  съежился,  как
трусливый заяц.
   - Минутку, минутку, - пожаловался он. - По приказу у меня не выходит.
   Она сразу же оставила его в покое и сказала с холодком:
   - А я-то думала, мы оба этого хотели.
   - Так и есть, но я с дороги. Путь неблизкий. Чувствую себя грязным  и
уставшим.
   Господи! Ну совсем как баба!
   Она сумела принять надменный и в то же время оскорбленный вид.
   - Что ж, извини, - сказала она. - Наверное, я не так поняла.
   Он был в полном замешательстве. На приеме держалась весьма холодно. В
офисе - энергично и по-деловому. И вот вам, пожалуйста. Да он просто  не
ждал от нее такой прыти. Это его и выбило из колеи. Он  чувствовал  себя
дураком.
   - Милый домик, - сказал он не к месту.
   - Ванная там. - Она показала на дверь. - И мыло, и  полотенца  -  все
что нужно. Будь как дома.
   Он улизнул в ванную, чувствуя, что сделал что-то не  так,  только  не
знал что. Целых десять минут простоял под душем,  надеясь,  что  к  тому
времени, как он выйдет, пылу у нее поубавится.
   Ничего подобного. Она ждала его в  постели,  прислонившись  к  обитой
спинке, курила тонкую черную сигарку и потягивала шампанское.
   Он был в брюках и рубашке, но ее это не обескуражило.
   - Иди сюда. - Она похлопала по постели. - Столько лет!
   Ничего не могу с собой поделать - жду не дождусь.
   Он с опаской подошел к кровати. Чего она от него хочет? Он был  готов
отдать ей свое тело, но она могла бы и не торопить события.
   -  Ты  раздеваться  не  думаешь?  -  справилась  она.  Так   мужчина,
забавляясь, разговаривает с оробевшей девственницей.
   Росс опять чувствовал себя дураком. Он  снял  рубашку,  выпутался  из
брюк, но трусы решительно оставил на месте,  чтоб  прикрывали  сокровища
Конти.
   - Так-то лучше, - похвалила она, гостеприимно протягивая к нему руки.
   Он подумал о ее фантастических сиськах - они должны его завести.
   Закрой глаза и думай о Карен.
   Почему Карен? Она его больше не возбуждает.
   Все равно закрой глаза, охламон.
   Опять она набросилась на него со своим языком,  пройдясь  им  по  его
зубам, деснам, облизав небо резкими короткими рывками.
   - Помнишь, что ты говорил на своем приеме? - прошептала она. - О том,
как у нас было чудно? И что больше так хорошо тебе ни  с  кем  не  было.
Помнишь, Росс?
   Они вправду так говорил?
   Ее язык  скользнул  ему  в  ухо,  и  в  первый  раз  он  почувствовал
возбуждение.  Запах  ее  возвращал  ему  теплые   липкие   воспоминания.
Мускусный, женственный.., запах Сейди. Он вдохнул всей грудью. У  каждой
женщины свой особенный аромат, а это-то его и распаляло.
   Он дотянулся до ее грудей, и его захлестнуло разочарование.
   Их не оказалось. Лучшая двойня Голливуда превратилась в  два  твердых
маленьких холмика, едва с пригоршню.
   - Что с твоими сиськами? - задохнулся он.
   - Подправила.
   - Они и так были в порядке!
   - Нет, не были.
   - Я так любил твои сиськи.
   - Ну, прости. Знала бы, что через двадцать шесть лет ты вернешься, ни
за что бы с ними не рассталась.
   Он нажал на ее соски. На ощупь как резиновые.
   - Ты сделала большую ошибку. - Он тяжело вздохнул.
   - Ради бога! - огрызнулась она. -  Мы  будем  трахаться  или  служить
панихиду по моим сиськам? - Помолчала, затем добавила:
   - И мне кажется, следует тебе знать, Росс, что любой мужчина, который
не желает схлопотать ярлык тупого шовиниста-самца, не называет их больше
сиськами.
   - Ты изменилась, Сейди, - сказал он печально.
   - Черт возьми! Надеюсь.
   Бадди встретился с менеджером, которого  порекомендовала  Сейди.  Тот
отнесся к нему как к важной персоне. А почему бы и нет?
   Раз он будет зашибать пятнадцать тысяч в неделю, едва  ли  его  можно
считать ничтожеством. Ему и в голову не пришло, что в  клиентах  у  того
есть люди, которые зарабатывают миллионы, и что согласился он вести его,
Бадди, дела, только чтобы сделать одолжение Сейди.
   - Сейди  сказала,  что  вам  нужна  машина,  -  сообщил  он.  -  Могу
организовать блестящую сделку на совершенно новый "Мустанг ГТ". Вас  это
интересует?
   - У меня нет денег.., пока.
   - Ничего. Об этом  позаботились.  Когда  вам  начнут  платить,  сумму
удержат. Что касается наличных, сколько вам сейчас нужно?
   Иной раз Бадди казалось, что стоит ему себя ущипнуть, и он проснется.
Было просто невероятно, что наконец-то все идет  как  надо.  Все,  кроме
Ангель...
   Он забрал машину в  субботу  вечером.  Она  была  черной,  с  кожаной
обивкой,  а  самое  отличное  в  ней  -  четыре  динамика  и  встроенный
магнитофон.  Он  поехал  прямо  в  "Тауэр   Рекорде"   <Сеть   магазинов
грампластинок и магнитофонных записей.>, где накупил  кассет  на  двести
долларов. В основном "Роллингов".
   Их ранние записи. Потом носился кругом. "Не то, что нужно", "Джампинг
Джек Флэш" и другие прекрасные старые хиты.
   Он думал, как ему найти Ангель. Домой, как он надеялся,  она  еще  не
успела сбежать.
   Бадди нахмурился. Может, дать  объявление  в  голливудские  газеты  -
вдруг кто-нибудь ей покажет? Единственная  загвоздка,  что  и  Сейди  их
увидит.
   Утром в воскресенье он  отправился  в  Палм-Спрингс  раньше  времени.
Машинка летела как ракета, и в Спринте  он  приехал  в  девять,  на  час
раньше.
   Остановился позавтракать,  но  обнаружил,  что  потерял  аппетит.  Он
мрачно глазел из окна машины. Только одно  у  него  желание  -  поскорее
разделаться с этим эпизодом.
 
*** 
 
   Утром в воскресенье Сейди проснулась раньше Росса  и  заторопилась  в
ванную, чтобы подправить то, что было повреждено деяниями прошлой  ночи.
Вид у нее был ужасный. Черные  волосы  взлохмачены  и  спутаны.  Остатки
красиво наложенной косметики втерлись  в  кожу.  Под  глазами  мешки,  а
резкие морщины, безжалостно выдающие возраст, обозначились еще глубже.
   Ее рука слегка дрожала, пока она наносила на веки свежие тени.  Вечер
прошел точно так, как было задумано. Она до  чертиков  оконфузила  Росса
своими требованиями:  "А  ну,  снимай  штаны!"  Он  был  смущен,  и  его
неловкость доставила ей массу удовольствия.
   Но в конце концов он ею овладел. Во всех смыслах. И все переменилось.
На время.
   Она  ненавидела  себя  за  слабость.  Ей  было  невыносимо,  что   он
сумел-таки достать ее своей неутомимой сексуальной удалью.
   Она вздрогнула и спросила себя, надо  ли  по-прежнему  придерживаться
своего плана. Куда проще было бы снова впустить его  в  свою  жизнь.  Но
потом она поняла, чем это кончится. Он будет использовать ее до тех пор,
пока его это устраивает,  а  затем  бросит  ради  какого-нибудь  пустого
ничтожества с большими грудями и красивой мордашкой.
   Россу Конти нельзя доверять. Надо его проучить.
   Она оделась и вернулась в спальню. Он спал, раскинувшись на кровати.
   Пристально глядя на его неподвижную  фигуру,  она  вдруг  со  злостью
поняла, что все еще его любит.., как бы ни называть ее  чувство.  И  это
чувство за всю ее жизнь вызывал у нее только он один.  Проклятая  власть
секса!
   Злая, она решительно отправилась на кухню. Самовлюбленный мерзавец  и
эгоист! Ничуть не переменился, вот только постарел.
 
*** 
 
   Росс всхрапнул в последний раз. Вздрогнул. И проснулся.
   Минуту  ничего  не  понимал.  Где  он?  Дома?  У   Карен?   В   отеле
"Беверли-Хиллз"? Потом все  встало  на  место.  Сейди.  Не  такая  уж  и
несговорчивая в конце концов. Суровая внешность. Язычок как  бритва.  Но
стоило ей отведать его коронного блюда...
   Он зевнул и ухмыльнулся.  Сиськи-то  она,  может,  и  потеряла,  зато
страсть вся при ней. Еще как у него стонала и визжала, умоляла еще и еще
- совсем как в старое доброе времечко.
   Он всегда с удовольствием взвинчивал Сейди до исступления.
   Когда-то, научив ее употреблять словечки, заставлял  говорить  такое,
отчего она в те годы заливалась  краской.  Теперь  она  знает  словечки,
может, еще похлеще, чем он, но этой  ночью  он  заставлял  ее  повторять
каждое по десять раз, и от этой игры она задыхалась,  заходясь  в  давно
утраченном наслаждении.
   Он вернулся в ее жизнь. И теперь оба они могут заняться его карьерой.
   Росс от души потянулся и с удовольствием стал  думать  о  предстоящем
дне.
 
*** 
 
   Бадди уплатил по счету и отправился дальше.
   Может, он не станет этого делать. Может, выложит  ей  все  как  есть.
Может, она разорвет контракт, заберет у него машину, откажет в авансе.
   Ну, что такого - друзьям трахнуться?
   Да много чего.
   Вот дерьмо-то!
 
*** 
 
   Росс подошел сзади и обхватил ее, полный утренней самоуверенности.
   - Доброе утро, детка, - промурлыкал он, потерся о нее и запустил руку
ей под шелковую блузку.
   Она живо повернулась и оттолкнула его.
   - Оденься, ради  бога.  Ничто  так  не  портит  мне  перед  завтраком
аппетита, как мужик без штанов. Смотришься ты нелепо.
   Он обалдел. Куда делась та дама, которая ночью  стонала,  задыхалась,
умоляла?
   - Не забыла меня? Это малыш Росс. - Он хотел ухватиться за сиську.  И
получил по руке.
   - Нельзя ли попросить малыша Росса одеться?
   Член у него встал уже наполовину, готовый, если надо, ринуться в бой.
   - Я подумал, что пройтись утром по аллее воспоминаний...
   - Вот и ошибся.
   До конца он ее пока не раскусил. Она, конечно, изображает  Джекила  и
Хайда <Две ипостаси - добрая и злая - героя повести Р. -  Л.  Стивенсона
"Необычайная история доктора Джекила и мистера Хайда" (1886).>. Но и  он
умеет играть во всякие  игры:  сегодня  ночью  она  будет  по-настоящему
умолять его. Он поднял руки, показывая, что сдается.
   - Ладно-ладно. Ни одной женщины я пока не насиловал.
   Он хотел влепить поцелуй ей  в  щеку,  но  она  ловко  увернулась,  и
получилось, что он расцеловал воздух. Озадаченный, он вернулся в спальню
и надел плавки.
   Сегодня он уладит два дела.  Первое  -  "Люди  улицы".  Второе  -  их
отношения.
   Легкий завтрак, несколько часов на солнышке. Может, попозже она будет
в лучшем настроении. Сейчас чувствует,  наверное,  себя  виноватой,  что
получала такое наслаждение от секса.  У  некоторых  женщин  это  бывает,
особенно у тех, что в возрасте.
 
*** 
 
   Ровно в десять часов Бадди позвонил  в  дверь  дома  Сейди  Ласаль  в
Палм-Спрингс и ждал, нетерпеливо щелкая пальцами.
   Сейди была на кухне. Она крикнула Россу, который еще был в спальне:
   - Открой, пожалуйста...
   Он вышел в полосатых шортах.
   - Ты кого-нибудь ждешь?
   - Тебе что, трудно дверь открыть? - нетерпеливо отрезала она.
   Он пошел к двери, распахнул ее и носом к носу столкнулся с Бадди.
   Они уставились друг на друга. Бадди сразу  же  узнал  Росса  Конти  и
подумал, не ошибся ли адресом.
   Росс тоже узнал Бадди, хотя имени его не знал,  просто  запомнил  его
как одного из партнеров Карен, с кем она, пьяно выпендриваясь, танцевала
на приеме.
   - Да? - холодно осведомился он. С  молодыми  красивыми  жеребцами  он
никогда особой приветливостью не отличался -  они  чертовски  напоминали
ему о его утраченной молодости.
   - Э.., это дом Сейди Ласаль?
   - Да.
   - Она...э.., дома?
   - А что?
   Сейди показалась за спиной Росса, на лице ее сияла радушная улыбка.
   - Бадди! Как я рада, что ты смог вырваться!
   Она посмотрела мимо него, на аллею.
   - Вижу, ты купил машину. Доволен?
   - Ты, верно, шутишь. Она просто блеск.
   - Давай заходи. Ты знаком с Россом Конти?
   - Э.., мистер Конти, сэр. Я очень рад. - Он протянул руку, на которую
Росс не обратил никакого внимания.
   - Росс, это моя новая будущая звезда, -  сказала  Сейди,  наслаждаясь
этим  мгновением.  -  Бадди  Хадсон.  Запомни  это  имя  -   он   станет
знаменитостью. Его уже утвердили на одну  из  основных  ролей  в  "Людях
улицы".
   Она схватила Бадди за руку и повела в дом.
   - У меня для тебя сюрприз, тебе он наверняка понравится.
   Пойдем с нами, Росс. Думаю, тебе тоже будет интересно.
   Росс был удивлен, почему она не предупредила, что  ждет  гостя?  И  к
чему весь этот вздор про новую восходящую звезду?
   И "Бадди Хадсон. Запомни это имя - он станет знаменитостью".
   Когда-то она его представляла таким же образом: "Росс Конти.
   Запомни это имя - он станет знаменитостью".
   Он плелся за ними через весь дом, недовольный,  что  события  приняли
такой оборот.
   Она вцепилась в руку Бадди, да с таким видом собственницы,  что  Росс
прямо-таки кипел. Что-то тут не так. Это на нем она должна виснуть после
прошлой ночи. Удивительно, как она вообще в состоянии ходить после такой
ночи.
   Они прошли мимо сверкающего голубого бассейна  и  остановились  перед
домиком для гостей. Сейди торжественно  отперла  дверь,  врубила  полный
свет, и все трое вступили  в  большую  белую  комнату,  пустую  -  кроме
огромного рекламного плаката размером со всю стену. На нем как живой был
Бадди. Бадди с его  вьющимися  черными  волосами,  темными,  подернутыми
поволокой глазами  -  и  в  одних  только  выцветших  шортах-"ливайсах".
Дивное, бронзовое от загара тело.
   Великолепная фотография. Точно такая же, для которой  Росс  позировал
много лет назад, -  взъерошенные  светлые  волосы  темно-синие  глаза  и
дивное, бронзовое от загара тело.
   Через весь плакат четким  почерком  красными  буквами  были  выведены
магические слова: "КТО ОН - БАДДИ ХАДСОН?"
   - Го-о-споди! - воскликнул Бадди. - Великолепно, но для чего?
   - Верный путь сделать тебя звездой, - ответила Сейди. -  Этот  плакат
будет на рекламных щитах по всей Америке.
   Она обернулась и посмотрела Россу прямо в глаза.
   - Один раз у меня это уже получилось - и получится снова.
   Немного хитрости и благодарный клиент - вот и все. - Она не  отводила
взгляда от Росса, пока не убедилась, что ее слова дошли до  него,  потом
взяла Бадди под руку и сказала:
   - Поехали-ка обратно в  Лос-Анджелес.  Палм-Спрингс  в  этот  уик-энд
принес сплошное разочарование - впрочем, больше такого не повторится.
 
Глава 50 
 
   Лас-Вегас предстал перед Деком как  тигриный  глаз.  Он  гнал  машину
ночью через черную пустыню, и вдруг  -  яркий  всполох  вдали,  миллионы
искрящихся огней. Лас-Вегас. Он в жизни не видал ничего подобного.
   Медленно въезжал он в город,  тараща  глаза  на  казино,  на  вспышки
неоновой  рекламы,  на  людей.  Они  сновали  повсюду,  как  муравьи   в
муравейнике. Туда-сюда, смеющиеся, пьяные,  некоторые  сжимали  в  руках
бумажные стаканчики,  доверху  наполненные  четвертаками  и  серебряными
долларами <Посетителям казино выдаются такие стаканчики, в  которых  они
держат разменные монеты для игры.>.
   Он вспомнил, как были они с Джой в Атлантик-Сити. Она любила азартные
игры, любила одну за другой заталкивать монеты  в  сверкающие  автоматы,
как будто кормила прожорливых акул.
   Следовало бы ее остановить. Автоматы  -  зло.  Они  пожирают  деньги.
Деньги - зло. Люди, что играют на деньги, - людоеды.
   Сосущие кровь, порочные людоеды. Люди эти уволокли Джой  и  поглотили
ее.
   Некоторое время он просто  ездил,  чтобы  освоиться  в  этом  городе,
почувствовать его, и  все  время  следил  -  холодными  пустыми  черными
глазами, -  как  снуют  муравьи,  вбегая  и  выбегая  из  своих  храмов.
Муравьи-людоеды. Их бог - деньги. Их храмы - казино. Джой они принесли в
жертву.
   Он устал, ему хотелось спать, хотелось есть,  хотелось  под  холодной
водой смыть с тела грязь жизни.
   Манили к себе сотни дешевых  мотелей.  Предлагали  бассейны,  водяные
постели, порнографические  фильмы  по  кабельному  телевидению,  игровые
автоматы и бесплатные завтраки. Джой понравилось бы в Лас-Вегасе.
   Милая Джой. Где она теперь? Он тоскует без нее.
   Он нахмурился, на миг запутавшись в  своих  мыслях.  Потом  вспомнил.
Дома она, с его матерью. Никто ее не обидит.
   Он остановился в мотеле, но, хотя  вконец  измотался,  никак  не  мог
уснуть.
   Наверное, надо сначала что-то сделать,  чтобы  потом  позволить  себе
насладиться отдыхом. В конце концов, он не  простой  человек.  Он  Страж
Порядка. Он несет определенную ответственность.
   В три часа утра он бродил по центру города. Ему хотелось спать. Глаза
саднило, оттого что он с трудом не давал им закрыться. Но он должен  был
что-то сделать, и теперь надо было ждать