, по ее словам, он очень изменился и стал  требовать  от
нее такие  непристойные  вещи,  что  они  перестали  встречаться.  По-моему,
совершенно правильно - уж слишком он был неинтересный.  Мрачный,  угрюмый  и
скучный.
   В последние каникулы родители Мэдди  возили  нас  в  Монте-Карло,  где  я
познакомилась  с  потрясающим  парнем.  Он  следил  за  порядком  на  пляже.
Совершенно шоколадный от загара. Как-то вечером он  повел  нас  с  Мэдди  на
танцы и там поцеловал меня. Мне жутко не понравилось, что он при этом всунул
мне в рот свой язык. Бр-рр, как неприятно!
   Теперь мы наконец-то дома! Это как дивный сон. Представляете:  избавиться
от постылой школы! Мы с Мадлен разработали  тайный  план.  Она  поговорит  с
родителями, а я попытаюсь обработать, свою мать - мы хотим  снять  на  двоих
квартиру! В Лондоне! В Челси! Мы решили, что лучше  Челси  места  не  найти.
Устроимся работать и заживем припеваючи.
   В конце концов два месяца назад мне стукнуло семнадцать  -  я  уже  почти
старуха!  И  до  сих  пор  в  моей  жизни  не  было  ничего   волнующего   и
запоминающегося. Ничего!
   Из аэропорта нас повезли в Вирджиния-Уотер, в дом, где Мэдди живет вместе
с родителями. А вот мои родители разведены. Отец сошелся с ужасной женщиной,
которая отбила его у моей мамочки. Мне кажется, это было очень эгоистично  с
его стороны. Нам было так хорошо всем  вместе,  да  и  мама  у  меня  просто
замечательная. Жаль только, что она такая ранимая, в противном случае она не
отпустила бы отца. А  вообще-то,  его  новая  жена  весьма  эффектная.  Меня
ненавидит, я это нутром ощущаю. Не скажу, чтобы я очень огорчалась по  этому
поводу, потому что сама ее не выношу. По счастью, нам  не  приходится  часто
встречаться, разве что случайно, как, например, сегодня, когда  я  вернулась
из школы.
   Отец Мэдди вечером отвезет меня в Лондон к отцу, а завтра утром я сяду на
поезд и поеду к  маме.  Мы  живем  с,  мамой  и  братом  Беном  недалеко  от
Нью-Маркета. Мы переехали туда после развода, хотя отец настаивал, чтобы  мы
оставались в нашем старом доме. Но, во-первых, он слишком велик для  нас,  а
во-вторых, маме было бы слишком тяжело в нем.
   Новый наш дом - загляденье, даже конюшня есть. А  у  меня  -  собственная
лошадка. Еще у нас есть бассейн, хотя вода в нем холодновата. И все  же  это
не совсем то, что было. Правда, весь год я провела в Швейцарии, а  до  этого
посещала частный пансион, так что жила в новом доме  совсем  мало.  Надеюсь,
мамочка разрешит мне пожить в Лондоне, она у меня такая добрая и понимающая,
к тому же мы будем там вместе с Мэдди. Нет, мамочка мне не откажет.
   - Что ты сегодня  наденешь?  -  спросила  Мэдди.  Она  вошла  в  комнату,
завернутая в полотенце. Мэдди способна часами торчать в ванне. Вот и  сейчас
мне пришлось целых полчаса дожидаться своей очереди.
   - Вообще-то я не собираюсь выряжаться, - ответила я.
   Хотя при всем моем желании я не смогла  бы  этого  сделать,  поскольку  в
Швейцарии мы почти не вылезали из свитеров с юбками. Придется нам  с  Мадлен
как следует приодеться - тряпки наши порядком поизносились да к тому  же  из
моды вышли.
   - Ну и правильно, - закивала Мэдди.  -  На  твоем  месте  я  бы  тоже  не
выпендривалась перед ней.
   Мэдди питает такие же чувства к Фонтэн, как и я, хотя никогда ее в  глаза
не видела. У нас друг от друга секретов нет.
   Приняв ванну, я причесалась  и  натянула  самое  чистое  платье,  которое
смогла отыскать.
   Мэдди откопала кое-какую косметику. Я почти не пользуюсь  ею,  поскольку,
честно говоря, плохо представляю, как с ней управляться. В каждом деле нужна
практика.
   - Желаю повеселиться,  -  улыбнулась  Мэдди,  когда  я  собралась.  -  До
скорого.
   Мы договорились, что я вернусь к ней ночевать.
   Спустившись вниз, я отыскала мистера Ньюкома. Он собирался  в  Лондон  на
деловой ужин. Какой он все-таки чудесный отец, подумала я. Вот  бы  мой  был
таким же!
   Как замечательно, что Майкл решил  поехать  с  нами.  Он  такой  высокий,
статный, красивый, носит длинную прическу. А живет в Лондоне. Ничего,  когда
мы с Мэдди переедем в Лондон, мы  будем  часто  встречаться  с  Майклом.  Во
всяком случае, я на это очень надеюсь.
   Майкл занял место впереди, рядом  с  отцом,  а  я  устроилась  на  заднем
сиденье, поэтому разговаривать нам было не слишком удобно.
   Мой отец живет в огромном особняке в Белгравии. Мама считает, что особняк
совсем безвкусный. Снаружи мраморные статуи, а внутри пусто и  неуютно.  Там
даже есть огромный плавательный бассейн - застекленный со  всех  сторон,  но
какой-то  мрачный,  нагоняющий  тоску.  Вокруг  обсажен  лианами  и  прочими
растениями. Очень неприятно.
   Поблагодарив мистера Ньюкома, я попрощалась с ним. Майкл  тоже  улыбнулся
мне.
   - До встречи, - сказала я ему.
   Интересно, нравлюсь ли я Майклу. Мэдди уверяет, что от  подружек  у  него
отбоя нет.  Может  быть,  и  мне  удастся  стать  одной  из  них.  Или  даже
единственной.
   Я продолжала мечтать об этом даже тогда, когда дворецкий впустил  меня  в
дом и принял мое пальто.
   Фонтэн выпорхнула навстречу.
   - Александра, милочка, как я рада тебя видеть! И чмокнула  меня  в  щеку.
Вот ведь притвора! Я-то знаю, что она только ради отца старается. Отец обнял
меня. По-моему, он постарел, обрюзг и как-то съежился.
   Я вдруг ощутила прилив нежности  к  отцу  и  тоже  обняла  его.  Господи,
кажется, все бы отдала, чтобы он только остался с мамочкой!  Всем  известно,
что Фонтэн вышла за него только из-за денег.
   - Какой у нас будет чудесный вечер, - сказал  отец.  -  Как  твоя  школа?
Расскажи мне.
   Мы сели рядом на софу, и на глаза мне  вдруг  навернулись  слезы  -  отец
показался мне совсем старым и  утомленным.  Каких-то  четыре  месяца  назад,
когда мы виделись в последний раз, он выглядел куда лучше. И что только  она
с ним сотворила?
   - Папочка, ты себя хорошо чувствуешь?
   - Конечно. Работаю очень много,  но  по-другому  ведь  я  не  могу,  сама
знаешь. Не выношу праздность.
   Он бросил взгляд на Фонтэн, но та не смотрела в нашу сторону.  Потягивала
шампанское и изучала модный журнал.
   - Как твоя мать?
   - Я еще не была  дома,  но  говорила  с  ней  вечером  по  телефону.  Мне
показалось, что все в порядке. Сказала, что  получила  письмо  от  Бена.  Он
пишет, что очень доволен.
   Мой брат Бен учится в университете в Соединенных Штатах.
   - Твоя мать прекрасная женщина и очень стойкая...
   Отец приумолк, а мне вспомнился тот день, когда мама сказала, что отец от
нас уходит. Нет, она не плакала и не билась  в  истерике,  просто  жизнь  ее
остановилась.  Маме  сейчас  около  пятидесяти,  но  она  по-прежнему  очень
привлекательна. А  в  молодости  была  настоящей  красавицей.  На  свадебных
фотографиях она кажется юной крошкой с золотыми  кудряшками  и  ямочками  на
щеках. И ведь когда они поженились, отец еще не был так богат.
   - Я передам маме твои слова, - пообещала я, вовсе  не  будучи  уверенной,
что это следует делать. Но отец улыбнулся и потрепал меня по коленке.
   - Я собираюсь перебраться в Лондон, - выпалила я. -  Мы  с  Мадлен  хотим
снять квартиру на двоих и устроиться на службу.
   - Когда вы это надумали?
   - Да мы уже целую вечность об этом мечтаем. Окончательно  еще  ничего  не
решено, но три предложения я уже отклонила, а на следующей неделе меня  ждет
собеседование еще в одном месте. Мэдди собирается посмотреть  две  квартиры.
Тебя что-то тревожит?
   Отец нахмурился.
   - Если ты хочешь перебраться в Лондон, то можешь жить здесь,  у  меня.  И
тебе совсем ни к чему устраиваться на службу. Мы с Фонтэн  будем  счастливы,
если ты сможешь жить с нами.
   - Нет, папочка, ты не совсем понял. Дело в том, что я хочу  пожить  одна,
чтобы ни от кого не зависеть. Мне уже восемнадцать, и я знаю, что, когда мне
исполнится двадцать один, я стану богатой благодаря твоему фонду. Поэтому  я
и хочу научиться содержать себя сама - хотя бы эти  несколько  лет.  Мне  не
улыбается всю жизнь оставаться только дочкой богатого папы. Я  хочу  сама  о
себе  заботиться,  чтобы  к  двадцати-одному  году  не  ломать  голову,  как
поступать с деньгами, а уметь ими правильно распоряжаться. Я не хочу,  чтобы
меня "толкали" и опекали. Я хочу прожить несколько  лет  как  самая  обычная
девушка.
   Ну вот, все-таки не выдержала! Произнесла речь,  которую  заготовила  для
мамочки. Отец расплылся до ушей.
   - Молодец, малышка, - сказал он. - Иного я от своей дочки не ожидал. Но я
могу помочь тебе подобрать подходящее место.
   - Нет, папа!
   Прибыли еще какие-то гости, и отец с Фонтэн отправились встречать их.
   - Александра, я хочу познакомить тебя с  Питером  Линкольном  Смитом.  Он
любезно согласился быть твоим спутником на сегодняшний вечер, -  услышала  я
голос отца.
   Мои щеки запылали. Любезно согласился быть моим спутником! Как  мог  отец
поставить меня в такое неловкое положение. Я вовсе не хочу,  чтобы  за  меня
что-то решали, да еще столь внезапно, без предупреждения.
   Питер Линкольн Смит не понравился мне с  первого  взгляда.  Тонкие  губы,
змеиная улыбка, вялое рукопожатие. Впрочем, я ему, похоже, тоже.
   Еще пришли две пожилые пары. Мы провели скучнейший вечер в  ресторане  "У
Аннабель". Жаль, что Майкла не пригласили - было бы совсем иначе.
   Фонтэн болтала без умолку. Как только отец ее выносит,  ума  не  приложу.
Она такая громогласная.
   Отужинав, они решили пойти на какую-то дискотеку, так что нам  с  Питером
пришлось составить им компанию. По-моему, за весь вечер мы не  обменялись  с
ним и полудюжиной слов.
   Я чувствовала себя неловко рядом с разряженной Фонтэн, тем более что  все
смотрели на нас. Готова была сквозь землю провалиться.
   В какой-то миг ко  мне  подсел  менеджер.  Пытался  говорить  любезности.
Должно быть, из-за папочки. Даже пригласил танцевать,  но  я  отказалась.  И
почему люди такие фальшивые? Стараются оказывать мне внимание только потому,
что у меня такой отец. Лучше бы вообще не подходили.
   Я вдруг почувствовала себя совсем разбитой. День показался  нескончаемым,
а мне еще предстояло ехать в Вирджиния-Уотер. Я попросила  Питера  проводить
меня до такси.
   На танцевальной площадке поднялась суета, и Фонтэн со всех  ног  кинулась
туда. Я воспользовалась этим, попрощалась с отцом и улизнула.
   У Питера был красный "Шевроле", на котором он привез меня сюда.
   - Я сам отвезу вас, - предложил он.
   - О нет, это слишком далеко, и уже очень поздно, - возразила я.
   Меня не прельщала перспектива провести еще целый час в обществе Питера.
   - Чепуха, - отрезал он и взял меня за руку. - Машин сейчас мало, так  что
доедем - оглянуться не успеете.
   Что ж, похоже, я влипла. Ни слова не говоря, я залезла  в  машину,  и  мы
поехали.
   Питер гнал во весь опор.  Я  откинулась  на  спинку  сиденья  и  даже  не
заметила, как задремала. Спала  я,  похоже,  целую  вечность,  а  проснулась
оттого, что Питер меня целовал. Машина стояла на обочине загородной дороги.
   Я не знала, что предпринять, - Питер застал меня врасплох, но обижать его
мне вовсе не хотелось. Ведь он как-никак взялся везти  меня  в  такую  даль.
Поэтому я молча сидела, дожидаясь подходящего  момента,  чтобы  покончить  с
любезностями.
   Ну, нет! Его рука скользнула по  моей  груди.  Этого  я  не  потерплю.  Я
оттолкнула его руку и сказала:
   - Прошу вас, Питер, не надо. Но он не послушался, и тут уж я  разозлилась
не на шутку. Его руки, казалось, были всюду.
   - Не надо со мной драться, - горячо заговорил Питер,  пытаясь  преодолеть
мое сопротивление. - Расслабься и получай удовольствие.
   Я была готова убить его!  Он  уже  залез  ко  мне  под  юбку,  но  тут  я
размахнулась и изо всех сил ударила его.
   Питер отшатнулся, схватился за рот.
   - Ах ты, сучка! - прохрипел он в изумлении. И как меня только  угораздило
с ним связаться! Скорей бы рассказать Мадлен. Не помня себя, я выскочила  из
машины и бросилась бежать, не разбирая дороги. Темно было хоть глаз  выколи.
Я даже понятия не имела, где нахожусь. Какие же отвратительные эти мужчины -
всем им нужно только одно...
   Вдруг я услышала шум мотора. Меня ослепил свет фар. Это  Питер  катил  ко
мне.
   Что делать? Попробовать спрятаться в надежде, что он меня не найдет?  Или
забраться в машину и потребовать, чтобы он отвез меня домой?
   Холод стоял собачий, а тут еще и дождь заморосил. Эх,  была  не  была!  Я
остановилась и спокойно подождала, пока машина поравняется  со  мной.  Питер
распахнул дверцу.
   - Залезай, - позвал он как ни в чем не бывало. - Не изнасилую, не бойся.
   Я села в машину. Надо же, даже не извинился. Ну и хам!
   Оказалось, что мы были в  каких-то  пяти  минутах  езды  от  дома  Мэдди.
Остаток пути я хранила гордое молчание. Питер тоже не пытался разговаривать.
Как только он притормозил, я вылезла и холодно попрощалась:
   - Спокойной ночи.
   - До скорого, динамистка! - выкрикнул он мне вслед.
   Ну и ну! Я готова была растерзать его.

Глава 7

ТОНИ

   Прошла неделя. Я четыре раза  ходил  в  кино,  ужинал  в  "Трейдер-Вике",
просадил двадцать пять фунтов в рулетку, купил три новых рубашки и  исправно
трахался каждую ночь.
   Фонтэн  куда-то  свалила.   Очередное   путешествие.   Она   никогда   не
предупреждает меня о своих отлучках  -  просто  исчезает,  и  все  тут.  Ей,
наверное, приятно держать меня в постоянном напряжении.
   Джанин,  похоже,  решила  перебраться  ко  мне.  Не  знаю,  как  от   нее
избавиться. Вообще-то Гнусик (так я ее прозвал из-за манеры говорить в  нос)
- неплохая бабенка. Безотказная и все такое. Каждую ночь приходит в  "Хобо",
торчит до конца, потом мы едем ко мне, заваливаемся в постель,  а  несколько
часов спустя она уже вскакивает и мчится на студию. Возвращается около семи,
когда я только-только успеваю глаза продрать. Славный, конечно,  зверек,  но
пора бы и честь знать. А то я за всю неделю так и не смог навестить Сэйди.
   Сегодня суббота, большая светлая суббота, самый напряженный день  недели.
Для меня. Сейчас уже восемь вечера,  и  я  всерьез  подумываю,  не  пора  ли
вставать. Гнусик еще спит. Вкалывает, конечно, девка на совесть. Как  только
сил хватает? Правда, здорова она, как лошадь.
   А мне нужна новая квартира. В моей конуре стало уже тесно.  Когда  Фонтэн
вернется, я хочу завести с ней серьезный  разговор  насчет  бабок.  Мне  уже
давно  не  хватает  того,  что  она  мне  платит.  Яхтою   гораздо   больше.
Попробуйте-ка пробыть на ногах каждую ночь, кроме воскресенья. Другой бы  на
моем месте такую капусту рубил!
   Пожалуй, сегодня я надену новую черную  шелковую  "водолазку"  с  черными
брюками. Вот куда все бабки идут -  шмотки  сейчас  дороги,  а  марку  нужно
держать. Так-то. В моем деле нельзя уподобляться всяким хипам и волосатикам.
Все уже привыкли, что Тони всегда свеженький, подтянутый и одет с  иголочки.
И так должно быть всегда.
   Вы, правда, не подумайте, что я коротко стригусь. Нет,  прическа  у  меня
самая модная, волосы чуть завиваются над воротничком.
   Если повезет, успею смыться, пока Гнусик не проснется.
   Увы, не повезло. Поймала меня у самой двери.
   - Киска! - заверещала она. - Подожди! Куда мы с тобой пойдем?
   Черт побери! Значит, придется вести ее ужинать.
   Я подождал, пока она втиснулась  в  облегающее  белое  платье,  расчесала
волосы и приклеила ресницы. Нет, братцы, так больше не  пойдет,  подумал  я,
пора от нее избавляться.
   Я  звякнул  Сэмми,  и   мы   договорились   встретиться   в   итальянском
ресторанчике. Сэмми привел новую зверушку, и мы по-королевски поели спагетти
с тефтельками.
   Подружке  Сэмми  на  вид  лет  пятнадцать,  не  больше.  Подцепил  ее  на
автобусной остановке. Сэмми обожает колесить по улицам на  своем  стареньком
драндулете, высматривая смазливеньких девчонок. Еще не было случая, чтобы он
вернулся с охоты с пустыми  руками.  Должно  быть,  девчонки  клюют  на  его
допотопное авто. Как-то раз он преследовал автобус от Бейкер-стрит до самого
Элефант-энд-Касл, заприметив в окошке хорошенькую мордашку. Сэмми  клянется,
что обладательница мордашки  вознаградила  его  за  настойчивость  буквально
через десять минут после того, как пересела к нему в машину.
   Боюсь, что рано или поздно Сэмми нарвется. Отец какой-нибудь из малолеток
вломит ему по первое число. А пока он веселится и в ус себе не дует.
   После ужина мы всей компанией  завалили  в  клуб.  По  субботам  я  люблю
приходить  в  "Хобо"  пораньше.  Никого  из  посетителей  еще  нет.   Цветик
наигрывает свои любимые мелодии, Франко орет по-итальянски на официантов,  а
Тина мажет лаком ногти.
   Гнусик с пятнадцатилеткой уединились в дамской комнате,  где  проторчали,
по-моему, целых полчаса.
   - Что они там делают столько времени? - возмутился  Сэмми.  -  Кстати,  у
тебя с этой  американкой  что-нибудь  серьезное?  Я  смотрю,  вы  с  ней  не
расстаетесь.
   -  Как  ты  можешь  такое  подумать,  Сэмми?  Ты  же  меня   знаешь   как
облупленного. Я как раз собирался  тебя  попросить,  чтобы  ты  ею  немножко
подзанялся.
   Сэмми хмуро покачал головой.
   - У нее была такая возможность, но она ее отвергла. К  тому  же  она  для
меня старовата. Джанин было двадцать пять.
   Сказать по правде, меня мучила совесть из-за Франклина. Я  знал,  как  он
страдает из-за того, что Джанин так откровенно прилепилась ко мне. Я уж  так
и этак пытался замолвить за него словечко - в том смысле, чтобы она затащила
его в постель. Парень - настоящий красавец, вот счастье-то какой-то девчонке
подвалит. Совсем ведь нерастраченный, столько лет копил свое добро.
   Начали слетаться первые ласточки. Первые - это те,  которые  не  уверены,
что  им  достанутся  хорошие  места.  Это  напоминает  мне  театр:   сначала
собирается  публика  и  ждет,  пока  выйдут  актеры.  Рукопожатия,  объятия,
поцелуи,  приветствия,   мини-юбки,   макси,   кафтаны,   блейзеры,   цветы,
колокольчики - чего только люди не  придумают.  Замечательные  люди.  Сплошь
знаменитости и таланты, и все - мои друзья.
   По субботам у нас обычно появляются и  особые  клиенты.  Мы  их  называем
"орвнедами" - от "один-раз-в-неделю". Одеваются на убой, бузят,  комплексами
не обременены. Большинство посетителей относятся к ним с явным неодобрением.
Зато денег у них - куры не клюют, и чаевые льются рекой, так что  приходится
с ними мириться.
   Вот как раз возникла кучка орвнедов. Хайми Берн Блэтт, крупный фабрикант,
его жена Этель Берн Блэтт, вся в драгоценностях, а  с  ними  швейный  король
Джек Дэвидсонли с еще более разряженной и  увешанной  драгоценностями  женой
Бесси. С ума сойти! Всякий раз, как жены в  отъезде,  что  случается  отнюдь
нередко, Хайми и Джек заявляются к нам с парой юных  профурсеток  -  гордые,
как индюки.
   А Этель и Бесси, насколько мне  известно,  тем  временем  развлекаются  в
обществе смуглолицых испанцев на Мальорке!
   Сегодня, правда, они вчетвером, как одна дружная семья. Так уж  повелось,
что выходят в свет они либо вместе,  либо  по  двое:  два  мужа,  две  жены.
Трахаются, что ли, тоже вместе? Мы это частенько обсуждаем.
   Видели бы вы, как они на меня набросились, когда я подошел поздороваться!
Словно я их самый близкий, закадычный друг. А ведь в бытность мою официантом
они в мою сторону даже глаза не скосили!
   - Тони, лапочка, кто у нас будет  сегодня?  -  спросила  Этель.  Этель  -
блондинка, а Бесси -  брюнетка.  Они  свято  уверовали  в  то,  что  в  паре
производят неотразимое впечатление. Кто устоит перед таким разнообразием?
   Я чмокнул ее в щечку, как заведено.
   - Сами увидите, потерпите.
   У меня отработаны четыре типа приветствий. Для  самых  крупных  звезд,  с
которыми я лично незнаком, - твердое рукопожатие или обольстительный взгляд.
Для просто крупных и знакомых звезд - чмок-чмок. Для старлеток  и  свингеров
(что девочек, что парней) - объятия либо похлопывание по  спине  и  поцелуй.
Для всех осталь