умаги, сообщил Линде по  телефону,  что
приедет к обеду, и направился к выходу.
   Клаудия стояла возле подъезда.
   - Привет, - сказала она. - Тесен мир.
   Они несколько минут говорили о пробах, о мыле  "Прекрасная  нимфа"  и
погоде, затем Дэвид предложил пообедать вместе. Клаудия сказала, что это
великолепная мысль.
   Они  отправились  в  уютный  итальянский   ресторанчик   с   интимной
атмосферой, который находился в Челси. Дэвид знал, что там  он  вряд  ли
встретит друзей - своих или жены. Позвонив Линде, он предупредил ее, что
задержится. Она огорчилась, но  проявила  понимание.  Клаудия  позвонила
своему приятелю  и  отменила  свидание.  Они  ели  каннеллони,  болтали,
держались за руки - так все и началось.
   Клаудия вернулась из ванной.
   - Дорогой, что ты делал? - спросила она.
   Дэвид, протянув руку, заставил Клаудию опуститься на кровать.
   - Я думал о тебе, о том, как ты подцепила меня.
   - Не правда! - возразила она. - Ты  -  развращенный  старик,  который
положил на меня глаз, когда я сидела в той ванне!
   На Клаудии был тот же самый бархатный халат. Руки  Дэвида  скользнули
под ткань. Зазвонил телефон. Клаудия вздрогнула.
   - Ты спасен, - засмеявшись, она перекатилась по кровати  к  аппарату.
Это был ее агент.
   Дэвид  медленно  оделся,  не   отводя   взгляда   от   Клаудии.   Она
разговаривала оживленно, время от времени замолкая  и  показывая  Дэвиду
свой маленький розовый язычок. Наконец она положила трубку.
   - О, ты уже оделся, - с упреком  в  голосе  сказала  она.  -  У  меня
восхитительная новость. Завтра я встречаюсь с Конрадом Ли.  Он  прилетел
сюда в поисках нового лица - ему нужна исполнительница главной роли.  Он
собирается снимать фильм, кажется, о Деве Марии. Я должна прийти  завтра
в шесть вечера в его "люкс" "Плазы Карлтон". Правда, замечательно?
   Дэвид не обрадовался.
   - Почему ты встречаешься с ним вечером? Чем плох день?
   - Малыш, не будь глупым. Господи, если  он  захочет  потрахаться,  он
может сделать это и утром.
   Она подошла к туалетному столику и  принялась  тщательно  накладывать
макияж.
   - Хорошо, извини, что я заговорил об этом. Просто я не понимаю, зачем
тебе нужна карьера. Почему ты...
   - Почему что? - сухо перебила его Клаудия. - Почему не орошу все и не
выйду за тебя? А куда ты денешь свою жену и детей? Как оборвешь семейные
узы?
   Он молчал.
   - Слушай, малыш, - ее голос смягчился. - Я на тебя не давлю, так  что
оставим эту тему. Ты - не моя собственность, а я - не твоя,  так  оно  и
должно быть.
   Она наложила "блеск" на губы.
   - Умираю от голода. Как насчет ленча?
   Они отправились в их любимый итальянский ресторан, и к ним  вернулось
хорошее настроение.
   - Воскресенье - ужасный день, - задумчиво произнесла  Клаудия.  -  Он
тянется бесконечно.
   Она отпила красное вино  и  улыбнулась  хозяину  заведения,  толстому
коротышке, который радостно ответил на ее улыбку.
   - Знаешь, все считают себя красивыми, я в этом уверена. Люди  смотрят
в зеркало, видят пару глаз, нос, рот и думают - какая славная  мордашка!
- Ее смех оживил ресторан, и Дэвид рассмеялся  вместе  с  Клаудией.  Она
была очаровательной, заводной девушкой.  Он  пережил  немало  внебрачных
связей, но эта отличалась от всех прежних; впервые он пожалел о том, что
несвободен.
   - Как-то я познакомилась с человеком, - сказала Клаудия. - Он  обещал
мне яхту на юге Франции, виллу на Кубе, массу бриллиантов и все  прочее,
а потом вдруг испарился. Позже я слышала, что  он  -  шпион  и  что  его
застрелили. Забавная штука жизнь.
   После ленча они поехали по Уэс-энду в  поисках  фильма,  который  оба
хотели посмотреть.
   - Взгляни на этих психов, - воскликнула  Клаудия,  глядя  на  большую
колонну людей, идущих в сторону  Трафальгарской  площади.  -  Ты  можешь
представить себя  убивающим  свое  свободное  время  перед  каким-нибудь
посольством, сидящим на мостовой? Любопытно, почему у всех  этих  парней
бороды?
   Она прильнула к Дэвиду.
   - Бог с ним, с фильмом. Давай вернемся ко мне и...  Я  хочу  заняться
любовью, а ты?
   Мог ли он возразить ей?

2

   На плакате, висевшем на спине дородной женщины, было выведено: "Бомбу
- вне закона".
   Молодой бородач держал в руках щит с надписью: "Миру - мир".
   Изможденная женщина с двумя неухоженными детьми сжимала пальцами края
картонки с требованием: "Прекратить производство ядерного оружия".
   Эти люди,  а  также  несколько  сотен  других,  медленно  входили  на
Трафальгарскую площадь. Там стояли те, кто  прибыл  сюда  раньше.  Возле
памятника Нельсону и фонтанов собралась большая толпа.
   Линда Купер уже была на площади. Она оказалась зажатой между  группой
девушек с серьезными лицами, длинными, нечесаными  волосами,  в  грязных
пальто и молодым человеком в очках, который  постоянно  бормотал  что-то
себе под нос.
   Линда была привлекательной женщиной, разменявшей  четвертый  десяток.
Шифоновый  платок  частично  скрывал  ее  золотисто-каштановые   волосы.
Кремовый костюм от Шанель казался неуместным в такой  обстановке.  Глядя
на Линду, можно было подумать, что  лет  десять  назад  она  была  очень
хорошенькой, но сейчас ее портило  выражение  покорности,  смирения.  На
лице Линды были крохотные морщинки, следы усталости и некоторый  избыток
косметики. Однако в целом она еще была интересной женщиной.
   Она смотрела по сторонам и  чувствовала  себя  как-то  странно  среди
толпы, без Дэвида. Она редко делала что-то или ходила куда-то без  него,
но в последнее время он стал чаще уезжать в  длительные  командировки  и
задерживаться допоздна в офисе. Он казался полностью  поглощенным  своей
работой. Похоже, больше его ничего не интересовало.
   Линда вздохнула. Она чисто случайно попала  на  сегодняшнее  сборище.
Дэвид снова куда-то уехал, и она внезапно испытала потребность вырваться
из дома в внести какое-то разнообразие  в  свою  жизнь.  Дети  проводили
уик-энд за городом у  родителей  Линды;  она  отказалась  поехать  туда,
полагая, что Дэвид будет дома, но в последний момент  ему,  как  всегда,
пришлось куда-то умчаться. Оставшись в одиночестве, Линда вдруг  поняла,
что не в силах высидеть весь день дома; она позвонила Монике и Джеку,  и
они пригласили ее на  ленч.  Но  тут  она  совершила  ошибку:  они  были
друзьями Дэвида  по  его  холостяцкой  жизни.  Линда  чувствовала  в  их
отношении к себе какую-то затаенную насмешку типа "а все-таки она женила
на себе Дэвида". Через полтора часа она откланялась, сославшись  на  то,
что дома ее ждут  дела,  которые  надо  завершить  к  приезду  детей.  К
удивлению Линды, Моника и Джек не стали удерживать ее.
   По дороге домой она увидела демонстрантов, знамена, толпу; поддавшись
внезапному порыву, она запарковала свой "мини" в переулке и пошла пешком
в сторону Трафальгарской площади, которая,  похоже,  была  общим  местом
сбора.
   Она часто думала о движении за ядерное разоружение  и  втайне  хотела
стать его участницей. Выразить свой протест  -  это  минимум  того,  что
человек обязан сделать ради себя и своих детей.  Начиналась  новая  эра.
Шел шестьдесят девятый год, и люди протестовали без  страха  и  оглядки.
Линда хотела быть среди демонстрантов.
   Очкарик, стоявший возле нее, вдруг посмотрел на часы.
   - Уже три, - возбужденно заявил он.
   Внезапно толпа подалась вперед,  раздались  крики.  Небольшая  группа
людей, отделившись от основной массы,  бросилась  на  проезжую  часть  и
уселась на ней. Поток  подхватил  Линду,  и  она  оказалась  возле  края
тротуара. Полицейские оттаскивали сидящих с мостовой. Как только  одного
человека удаляли с проезжей  части,  его  место  тотчас  занимал  кто-то
другой.  Толпа   завелась.   Люди   скандировали   лозунги,   оскорбляли
полицейских. Большой голубой фургон постепенно  заполнился  нарушителями
общественного порядка, однако новые люди по-прежнему занимали  места  на
проезжей части.
   - Бомбу - вне закона, - закричала Линда, чувствуя  себя  великолепно.
Она протестует против бомбы. Участвует в мероприятии, имеющем  всемирное
значение. В меру своих возможностей спасает будущее ее детей.  Это  было
захватывающее приключение.
   - Бомбу - вне закона, - подхватили соседи.
   - Пойдемте. - Темноволосый молодой человек взял Линду  за  руку,  они
выбежали на дорогу. Сели на асфальт перед приближающимся такси.
   - Ну и кретины, - прорычал возмущенный водитель.
   Линда  испытала  небывалый  душевный  подъем;  розовощекий  констебль
потащил ее за руки к тротуару. Она  сопротивлялась;  другой  полицейский
подхватил ноги Линды. Она смутилась из-за того, что  ее  юбка  задралась
значительно выше колен; стражи порядка  бесцеремонно  бросили  Линду  на
тротуар.
   Кто-то подал Линде руку и помог  подняться.  Она  обнаружила  пропажу
туфель и ссадину на руке. Платок слетел с головы, волосы падали на лицо.
   - Ну и вид у вас, а? -  произнес  все  тот  же  темноволосый  молодой
человек. - Хотите повторить?
   Какая-то девушка схватила его за руку.
   - Бежим, Пол, - сказала она. - Бежим. Ты  же  не  хочешь,  чтобы  нас
снова доставили на Боу-стрит.
   Она была юной и миниатюрной,  с  длинными  пшеничными  волосами.  Пол
словно не замечал ее.
   - Слушайте, - обратился он к Линде, - вам лучше  пойти  с  нами.  Мой
приятель живет неподалеку, там мы найдем для вас обувь.
   - Ну... - неуверенно протянула Линда.
   - Поспешим, Пол, - сердито сказала девушка.
   - Хорошо, - решилась Линда, и троица начала пробираться через толпу.
   Пол взял Линду за руку и повел ее сквозь людскую массу. Его подруга с
пшеничными волосами плелась следом.
   - Меня зовут Пол Бедфорд, а вас?
   Линда посмотрела на своего спутника. Он был рослым,  сероглазым.  Ему
года  двадцать  два,   подумала   женщина.   Он   показался   ей   очень
привлекательным, и она смутилась.
   - Миссис Купер, - твердо произнесла она.
   Он как-то странно посмотрел на нее - удивленно, недоумевающе.
   - Миссис Купер?
   Жесткая  мостовая  холодила  ее  ступни,  обтянутые  чулками.   Линде
захотелось  оказаться  в   безопасности   ее   дома,   не   спешить   по
Трафальгарской площади с  незнакомым  молодым  человеком,  которого  она
встретила всего десять минут назад.
   - Мой автомобиль стоит недалеко отсюда, -  сказала  она.  -  Наверно,
будет лучше, если я вернусь к нему.  Я  уверена,  в  багажнике  валяются
старые туфли.
   Но Пол уже вел ее через дорогу в сторону Ньюпорт-стрит.
   - Мы пришли, - сказал он, постучав  в  желтую  дверь  с  облупившейся
краской.
   Девушка явно загрустила.
   Наконец  в  дверном  проеме   показалась   темноволосая   девушка   с
ненакрашенным лицом. На ней  были  поношенный  сине-золотистый  парчовый
халат и некогда белые меховые тапочки.
   - Привет, малыш, - радостно поприветствовала она Пола. - Как  дела  у
крошки Мел?
   Она кивнула подружке Пола.
   - Проходите.
   Поднявшись по узкой лестнице, они  оказались  в  просторной  комнате,
целиком выкрашенной в черный цвет. В углу  стояла  большая  кровать,  на
которой валялись книги и подушки.  Из  работающего  на  полную  мощность
проигрывателя доносился голос Майлза Дэвиса. Больше в комнате ничего  не
было.
   - Где твой муж? - спросил Пол.
   - На демонстрации, - ответила девушка.
   - Нам нужно выпить, - сказал Пол. - Мы угодили  в  самое  пекло.  Это
миссис Купер; она поранила руку и потеряла туфли. Ей здорово досталось.
   Девушка улыбнулась.
   - Ты вечно умудряешься втягивать людей в  неприятности.  Садитесь,  я
принесу пива, это все, что у нас есть.
   - А теперь, - обратился Пол к Линде, - мы займемся вашей рукой.
   Он отвел ее в ванную, которая оказалась на удивление чистой.
   - А где мистер Купер? - спросил Пол.
   Она сухо посмотрела на него:
   - Уехал по делам.
   - Вас, наверно, не всегда зовут миссис Купер?
   Поколебавшись, она сказала:
   - Я - Линда. Зачем вам это?
   - Просто хотел узнать.
   Их глаза встретились; потом Линда нервно перевела взгляд на пол.  Это
нелепо, подумала она. Что я здесь делаю с этим парнем?  Что  бы  подумал
Дэвид? Я должна уйти отсюда.
   Они нашли коробочку с лейкопластырем, и  Пол  приклеил  один  из  них
Линде на ссадину.
   - Это первая акция, в которой вы участвуете?
   - Да, - ответила она. - Слушайте, теперь мне надо вернуться к машине.
Очень мило с вашей стороны, что вы позаботились обо мне,  но  меня  ждут
дома, там будут волноваться, если я задержусь.
   - Хорошо, - сказал он. - Я провожу вас. Не могу допустить,  чтобы  вы
бродили по Лондону одна и без туфель.
   Они вернулись в большую черную комнату. Светловолосая Мелани  сидела,
сжимая руками банку с пивом. При появлении Пола она  бросилась  к  нему.
Линда решила, что ее можно назвать хорошенькой. Какие волосы!
   - Выпей пива, - предложила Мелани; голос у нее был плаксивый.
   - Нет, мы сейчас расстаемся, - сказал Пол. -  Я  скоро  вернусь.  Жди
меня здесь.
   Девушка явно хотела возразить, но не посмела это сделать.
   Пол чмокнул хозяйку комнаты.
   - Я вернусь, - сказал он.
   Линда попрощалась с девушками и вышла с Полом на улицу;  он  взял  ее
под руку. Линда освободилась, заявив:
   - Я не люблю, когда меня ведут под руку.
   - А что вы любите?
   Она не ответила.
   Они молча дошли до того места, где стоял автомобиль. Линда испытывала
смущение  из-за  отсутствия  туфель,  она  казалась  себе  неэлегантной.
Тротуар был холодным, твердым. Ей хотелось скорей попасть домой.
   Пол помог Линде сесть в машину.
   - Где вы живете? - вежливо спросил он.
   - На Финчли. У нас там дом.
   - О, да мы соседи. Я живу в Хэмпстеде.
   Он стоял на тротуаре, прислонившись к дверце машины.
   - Вы меня не подбросите?
   - Мне казалось, вы собирались вернуться к вашей девушке,  -  заметила
она. Ей хотелось поскорей уехать и оставить его одного. Она чувствовала,
что ее тянет к нему, и она этого испугалась.
   - Пустяки, Мел сама доберется до дома.
   Он сел в машину.
   Сейчас или никогда, подумала Линда. Либо  я  прошу  его  выйти,  либо
признаю тот факт, что он проявляет ко мне интерес, и даю ему понять, что
он тоже меня интересует. Она почувствовала, что он  смотрит  на  нее,  и
завела мотор.
   Линда уверенно лавировала в потоке машин. Пол  молча  сидел  рядом  с
ней. Она остро ощущала его присутствие. Наконец Линда заговорила:
   - Ваша подруга будет недовольна вашим исчезновением.
   - Это не имеет значения.
   Они снова погрузились в молчание. Линда решила, что в  Хэмпстеде  она
остановит машину,  подождет,  пока  он  выйдет,  помашет  ему  рукой  на
прощание и тотчас уедет. Она не даст ему шанса  заговорить  о  следующей
встрече. Интуитивно она чувствовала, что он хочет увидеть ее снова.
   - Я сразу обратил на вас внимание, - сказал Пол.
   - Что? - удивленно произнесла Линда.
   - Я сказал, что  сразу  заметил  вас  в  толпе.  Вы  казались  в  ней
чужеродным  элементом.  Словно   попали   туда   случайно.   Вы   хотели
раствориться среди людей, но вам  не  удалось  это  сделать.  Поэтому  я
схватил вас за руку и вытащил на  дорогу;  тогда  вам  стало  лучше,  вы
забыли о себе, понимаете?
   - Не знаю, о чем вы говорите, - быстро произнесла она.
   - О, перестаньте, вы прекрасно меня поняли.
   Он, не таясь, зевнул.
   - Где ваш муж? Где ваши дети? У вас должны быть дети.
   - Да. Почему вы так решили? - как бы защищаясь, сказала она.
   - Все просто. Я могу без труда  вкратце  обрисовать  вашу  жизнь.  Вы
замужем, возможно, лет десять, у  вас  симпатичный  небольшой  дом,  муж
часто уезжает; дети, подрастая, отдаляются от вас. Все верно, правда?
   Сначала ей захотелось рассердиться, остановить автомобиль и попросить
молодого грубияна выйти из него. Но спустя мгновение она  осознала,  что
его слова были очень близки к правде. Подожди, дослушай  его,  какой  от
этого вред?  Ее  охватило  любопытство.  Откуда  он  узнал?  Неужели  ее
внешность так красноречива?
   Она заставила себя улыбнуться:
   - Вы очень уверены в себе, да?
   - Да. Я прочитал многое по вашему лицу, облику. Там все написано.
   - Мы в  Хэмпстеде,  -  торопливо  сказала  она,  круто  подруливая  к
тротуару. - Спасибо за ваше резюме. Я уверена, вы  неплохо  развлеклись.
Дэвида это тоже позабавило бы. Всего хорошего.
   Глядя прямо перед собой, она ждала, когда он выйдет из машины.
   Он не двигался.
   - Я смогу увидеть вас снова?
   Повернувшись, она посмотрела на Пола. Его взгляд пронизывал ее.
   - Я вас не понимаю. Сначала вы препарируете мою жизнь, режете меня на
кусочки, а затем просите о свидании. Нет,  не  сможете.  Я  люблю  моего
мужа. У меня двое чудесных детей. Я довольна своей  жизнью.  Пожалуйста,
покиньте автомобиль.
   Ее тирада не произвела на Пола никакого впечатления.
   - Я бы хотел увидеть вас опять. Мне кажется, вы нуждаетесь в человеке
вроде меня.
   Он открыл дверцу и вышел из машины:
   - Если передумаете, мой телефон есть в справочнике.
   Она проводила взглядом удаляющегося Пола.
   Каков нахал, рассерженно подумала Линда. Очень худой,  верно,  ничего
не ест. Молодой, но очень проницательный. Я бы хотела с ним переспать.
   Она резко оборвала свои мысли. "Что бы я хотела сделать?" - изумленно
спросила себя  Линда.  Слова  "секс"  и  "Дэвид"  всегда  были  для  нее
синонимами. Она никогда не имела любовника.  Она  легла  на  супружеское
ложе девственницей, а теперь ей в  голову  пришла  такая  мысль.  О,  до
замужества она встречалась со многими парнями,  целовалась  с  ними,  но
никогда не шла на что-то серьезное.
   Дэвид - прекрасный муж, подумала она, замечательный любовник. Но  как
часто в последнее время он занимался с ней сексом? Возможно, раз  в  две
недели; она не  получала  большого  удовольствия  от  их  десятиминутной
близости,  после  которой  Дэвид  отворачивался  от  жены,   засыпал   и
принимался храпеть; Линда же долго лежала без сна, вспоминая, как у  них
все было после свадьбы, до появления детей.
   Вздохнув, она завела мотор. Прошлое не вернуть.
   Дом был пуст; даже собаки уехали вместе с детьми;  у  Аны,  служанки,
жившей в доме, сегодня  был  выходной.  Линда  заскучала.  Она  включила
телевизор в спальне и заметила, что на часах  уже  почти  шесть  вечера.
Дэвид обещал вернуться домой к девяти, значит,  ей  предстоит  скоротать
три часа. Линде  не  хотелось  смотреть  телевизор,  но  она  испытывала
потребность слышать человеческие голоса. Она решила позвонить  матери  и
узнать, как ведут себя дети - Джейн и Стивен.
   - Здравствуй, Линда,  дорогая,  -  ласково,  успокаивающе  произнесла
мать.
   - Здравствуй, мама. Как вы там?
   - Чудесно, дорогая, чудесно. Джейн сейчас принимает ванну,  а  Стивен
здесь рядом. Он хочет поговорить с тобой.
   После  паузы   из   трубки   донесся   тонкий   взволнованный   голос
восьмилетнего Стивена.
   - Привет, мама. Мы отлично проводим время. Бабушка приготовила к  чаю
сладкие пирожные, и эта нахалка Джейн  хотела  все  съесть  одна,  но  я
столкнул ее со стула, она заревела, и...
   Он принялся рассказывать подробности, потом в трубке  снова  зазвучал
голос бабушки.
   - Завтра после ленча твой папа привезет детей назад, жди их к четырем
часам. Как Дэвид? У вас получился славный тихий уик-энд?
   - Да, мама, получился, - печально сказала Линда. - Я поговорю с тобой
попозже на неделе. Спасибо, что взяли детей  к  себе.  Поцелуй  за  меня
Джейн. Пока.
   Что теперь? Ощутив легкий голод, она пошла на кухню. Линда не  любила
готовить для себя одной, поэтому ограничилась бутербродом  с  сыром.  Не
зная, чем занять себя, она решила лечь в постель и ждать Дэвида.
   Когда Линда подумала о постели и Дэвиде  одновременно,  в  ее  голове
родилась идея. Бросившись к шкафу, она принялась рыться в вещах, пока не
нашла то, что искала. Изящный черный пеньюар,  купленный  несколько  лет
тому назад в Париже. Она так ни разу и не  надела  его.  Он  казался  ей
чересчур фривольным. Она приложила его к своему телу. Чувствен