.
   - Вы можете найти его в отеле "Джюри". Он указал его в своем  адресе.
Его зовут мистер Батлер.
   Скарлетт полуразвернулась, чтобы уйти, и оступилась, ища  равновесие.
Ее голос был странно тонок, когда она заговорила.
   - Это случайно не мистер Ретт Батлер?  Казалось,  прошла  целая  веч-
ность, пока глаза администратора вернулись к странице,  прочитали,  пока
он заговорил.
   - Да, именно так его имя.
   "Ретт! Здесь! Барт, должно быть, написал ему о своей конюшне, о расп-
родаже, о Дижоне. Он, наверное, делает то, что собиралась сделать я.  Он
проделал этот путь из Америки, чтобы помочь своему другу или  приобрести
победителя для чарльстонских скачек. Но теперь не важно. Даже бедный до-
рогой несчастный Барт не имеет значения, путь Бог простит меня. Я  увижу
Ретта. - Скарлетт сообразила, что бежит, бежит, толкает людей  в  разные
стороны, не извиняясь. - К черту всех и вся. Ретт здесь, всего какие-ни-
будь несколько сотен метров разделяют нас".
   - Ложа номер восемь, - выдохнула она стюарду.
   Он показал, Скарлетт заставила себя успокоиться,  перевести  дыхание,
чтобы выглядеть нормально. Никто не заметил, как колотится в груди серд-
це, не так ли? Она поднялась по двум ступенькам в увешанную флажками ло-
жу. Двенадцать жокеев в ярких рубашках стегали  своих  лошадей,  которые
бежали по огромному дерновому овалу, приближаясь к  финишу.  Все  вокруг
Скарлетт кричали, подбадривая лошадей. Она ничего не слышала. Ретт  наб-
людал за скачками в полевой бинокль. Даже в десяти футах она  могла  по-
чувствовать запах виски, он переступал с ноги на ногу. Пьяный? Только не
Ретт, он всегда мог сдерживать себя, выпивая.  Неужели  его  так  сильно
расстроило несчастье Барта?
   "Взгляни на меня, - молило ее сердце. - Отложи бинокль и посмотри  на
меня. Произнеси мое имя. Позволь мне увидеть твои глаза, когда  ты  ска-
жешь мое имя. Позволь мне прочитать в твоих глазах что-то обо мне.  Ког-
да-то ты любил меня". Радостные возгласы и стоны возвестили  конец  ска-
чек. Ретт трясущейся рукой опустил бинокль.
   - Черт, Барт, это мой четвертый проигрыш подряд, - засмеялся он.
   - Привет, Ретт, - сказала она.
   Он резко обернулся, и она увидела его темные глаза. В них не было ни-
чего, кроме раздражения.
   - Да, привет, графиня.
   Его глаза осмотрели ее от лайковых ботинок до шляпки  с  плюмажем  из
белой цапли.
   - Ты выглядишь на все сто.
   Он резко повернулся к Джону Морланду.
   - Ты должен был предупредить меня, Барт, чтобы я остался в баре.
   Пропусти меня.
   И он оттолкнул Морланда, протискиваясь к выходу с противоположной  от
Скарлетт стороны.
   Ее глаза безнадежно следили, как он нырнул в толпу. Затем наполнились
слезами.
   Джон Морланд неуклюже похлопал ее по плечу.
   - Скарлетт, я приношу извинения за Ретта. Он слишком много выпил.
   Тебе пришлось общаться с нами двумя сегодня. Не очень весело.
   "Не очень весело" - так Барт называет это? Быть попранной  "не  очень
весело"? Разве я просила о многом? Просто сказать "привет", назвать свое
имя. Что дает Ретту право сердиться и обижать меня? Разве я не могу сно-
ва выйти замуж, когда он меня выкинул, как мусор? Черт с  ним,  прямо  в
ад! Почему это ему прилично развестись со мной и жениться на  порядочной
чарльстонской девушке, наплодить порядочных детей, чтобы  вырастить  еще
больше порядочных чарльстонцев, но ах, так позорно мне снова выйти замуж
и делать для его дочки то, что обязан делать он".
   - Я надеюсь, он споткнется на своих пьяных ногах и сломает себе  шею,
- сказала она Барту Морланду.
   - Не будь столь сурова с Реттом, Скарлетт. Этой весной он пережил на-
стоящую трагедию. Мне стыдно за свою жалость к конюшне, когда есть такие
люди, как Ретт, с такими бедами, как у него. Я говорил тебе  о  ребенке?
Ужасная история. Его жена умерла при родах, а ребенок прожил всего четы-
ре дня.
   - Что? Что? Скажи это еще раз.
   Она так яростно затрясла его, что у него слетела шляпа. Он  посмотрел
на нее со смущенным испугом, почти со страхом. В ней было что-то  дикое,
чего он еще не видел в своей жизни. Он повторил, что жена и ребенок Рет-
та умерли.
   - Куда он пошел? - закричала Скарлетт. - Барт, ты знаешь, у тебя дол-
жно быть какое-нибудь представление, куда пошел Ретт?
   - Я не знаю, Скарлетт. Бар - его отель - любой другой бар - что угод-
но.
   - Едет ли он сегодня вечером в Англию?
   - Нет. Он сказал, что у него есть друзья, которых он хочет навестить.
   Он действительно поразительный парень, у него друзья везде. Знала  ли
ты, что однажды он был на сафари с королевским наместником? Какой-то ма-
хараджа принимал их. Я удивлен, что он так напился, и не помню, чтобы он
старался угнаться за мной. Он отвел меня в гостиницу прошлой ночью, уло-
жил в постель, ну и все прочее. Был в отличном состоянии. Я рассчитывал,
что он поможет мне пережить этот день. Но когда я спустился сегодня  ут-
ром вниз, портье сказал мне, что Ретт заказал кофе и  газету,  дожидаясь
меня, затем внезапно ушел, даже не заплатив. Я буду ждать его в  баре  -
Скарлетт, что это? Я не могу понять тебя сегодня. Почему ты плачешь? Это
я что-то сделал? Я сказал что-то не так?
   У Скарлетт ручьем текли слезы.
   - О, нет, нет, нет, милейший Джон Морланд, Барт. Ты не сказал  ничего
плохого. Он любит меня. Это самое лучшее, что я слышу.
   "Ретт приехал за мной. Вот почему он приехал в Ирландию. Не из-за ло-
шади Барта, он мог купить ее и все остальное по  почте.  Он  приехал  за
мной сразу, как только стал свободным. Он, наверное, желал меня  так  же
сильно, как я его. Мне надо ехать домой. Я не знаю, где разыскивать его,
но он может найти меня. Объявление о помолвке шокировало его, и я  рада.
Но это не остановит его. Ничто не остановит Ретта от стремления к  тому,
чего он хочет. Ретт Батлер плюет на титулы, на горностаи, на диадемы. Он
хочет меня и приедет за мной. Я знаю это. Я знала, что он любит меня,  и
была права. Я знаю, что он приедет в Баллихару, и должна быть там, когда
он приедет".
   - До свидания, Барт, мне надо идти, - сказала Скарлетт.
   - Ты не хочешь увидеть победу Дижоны? Как насчет наших пятерок?  Джон
Морланд покачал головой. Она ушла. Американцы! Удивительные типы,  и  он
никогда не понимал их.
   Она пропустила сквозной поезд на Дублин, опоздала  на  десять  минут.
Следующий отправится в четыре часа. Скарлетт в ярости кусала губы.
   - Когда отправляется следующий поезд в любом направлении? Мужчина  за
медной решеткой был медлителен до ужаса.
   - Вы можете поехать в Эннис, сейчас, если вас это устраивает.  Это  к
востоку от Атери, потом на юг. У этого поезда два  новых  вагона,  очень
хороших, есть поезд на Килдэйр, но вы не успеете на него, уже  прозвучал
свисток... Еще Туам, это короткая поездка и скорее на север, чем на вос-
ток, но паровоз лучший на всей западной ветке... мадам?
   Скарлетт проливала слезы на мундир мужчины у проходной  к  железнодо-
рожному пути.
   - ...Я получила телеграмму всего две минуты назад, моего мужа задави-
ла молочная телега, мне обязательно нужно попасть на этот поезд  в  Кил-
дэйр!
   Поезд провезет ее более половины пути к Триму и Баллихаре. Оставшееся
расстояние она пройдет пешком, если будет надо.
   Каждая остановка была пыткой. Почему они не могут поспешить?  Торопи-
тесь, торопитесь, торопитесь - вторил ее разум стуку колес.  Ее  чемодан
был в лучшем номере отеля "Рэйлвэй" в Голвее,  в  монастыре  монахини  с
воспаленными глазами заканчивали последние петельки в изысканных  круже-
вах. Все это не имело значения. Она должна быть дома, ожидая, когда при-
едет Ретт. Если бы только Морланду не потребовалось так  много  времени,
чтобы рассказать ей все, она бы успела на  дублинский  поезд.  Ретт  мог
быть там, впрочем, он мог пойти куда угодно, когда ушел из ложи Барта.
   Прошло почти три с половиной часа, пока приехали в Моэйт,  где  Скар-
летт сошла с поезда. Было уже больше четырех, но по крайней мере она бы-
ла в пути, вместо того, чтобы садиться в поезд,  который  только  теперь
покидал Голвей.
   - Где можно купить хорошую лошадь? - спросила она станционного  смот-
рителя. - Меня не волнует цена, только были бы седло и уздечка.
   Ей еще оставалось проехать почти пятьдесят миль.
   Владелец лошади пытался торговаться.  "Разве  это  не  половина  удо-
вольствия в продаже?" - спросил он позже своих друзей, покупая по  пинте
всем находящимся там мужчинам. Сумасшедшая женщина бросила  ему  золотые
соверены и умчалась, будто дьявол гнался за ней по пятам. Верхом! Он  не
хотел говорить, как много кружев показала она и  как  неприлично  высоко
открылась ее ножка в шелковых чулках и ботиночках, слишком  тонких  даже
для того, чтобы ходить в них по полу, не говоря о стремени.
   Около семи часов Скарлетт направила хромающую  лошадь  через  мост  в
Маллингар. В платной конюшне она протянула поводья конюху.
   - Лошадь не калека, просто подвернула ногу и очень слаба,  -  сказала
она. - Медленно остуди ее, и она станет такой, как прежде,  правда,  она
никогда не была особенно хорошей. Я подарю ее тебе, если ты продашь  мне
одну из охотничьих, которых вы держите для офицеров в форте.  Не  говори
мне, что у вас их нет, я охотилась с некоторыми офицерами  и  знаю,  где
они берут напрокат лошадей. Поменяешь это седло меньше чем за пять минут
и заработаешь лишнюю гинею.
   В семь она уже была в пути, впереди ее ожидали двадцать шесть миль, и
она знала, где срезать, чтобы выехать на пересеченную дорогу.
   Она проехала мимо замка в Триме по дороге в Баллихару в девять часов.
Каждый мускул болел, а кости казались расщепленными. Но она была  немно-
гим более чем в трех милях от дома, а туманные сумерки нежными и мягкими
бликами ложились на ее глаза и кожу. Пошел слабый дождик. Скарлетт  нак-
лонилась вперед, похлопала шею лошади.
   - Хорошая выгулка, чистка и лучшая горячая смесь для  тебя,  как  там
твое имя. Ты брала барьеры, как чемпион. Теперь мы легко  доберемся  до-
мой, ты заслуживаешь отдыха.
   Она полуприкрыла веки и расслабилась. Трудно поверить, что утром  она
была в Дублине и дважды пересекла Ирландию после завтрака.
   "Через Кнайтсбрук есть деревянный мостик. Проехав по нему, я  окажусь
в Баллихаре. Одна миля до города, полмили по нему до перекрестка,  затем
вверх по подъезду, и я дома. Пять минут, не больше". Она выпрямилась  и,
прищелкивая языком, стала понукать лошадь пятками.
   Что-то случилось. Впереди Баллихара, а огней в окнах не видно. Обычно
к этому времени бары ярко светятся.  Скарлетт  ударила  каблуками  своих
нежных, изящных, городских ботинок. Она проехала  первые  пять  домов  и
увидела группу людей на перекрестке перед подъездом к  Биг  Хаусу.  Анг-
лийские солдаты. Что они делают, находясь в ее городе?  Говорила  же  им
раньше, что не хочет их присутствия. Какие докучливые, и именно  сегодня
ночью, когда она почти падает от усталости. Конечно, поэтому  и  закрыты
окна, англичанам не нальют и пинты. Избавиться от них, и все вернется  к
прежнему порядку. Жаль, что я выгляжу такой растрепанной.  Как  приказы-
вать людям, когда нижняя одежда торчит со всех сторон. Лучше пойду  пеш-
ком. По крайней мере, юбки не будут задираться до колен.
   Она натянула поводья. Трудно было не застонать,  когда  она  заносила
ногу, ссаживаясь с лошади. Она увидела солдата, нет, офицера, направляю-
щегося к ней от группы на перекрестке. Что ж, хорошо! Надо  сказать  ему
все, что думаешь, она как раз в таком настроении. Его люди в городе,  на
ее пути, не пускают ее домой.
   Он остановился перед почтой. Он мог бы, по крайней  мере,  подойти  к
ней, показав свои манеры. Скарлетт устало пошла вниз по главной улице.
   - Ты там, с лошадью. Стой, или я стреляю.
   Скарлетт быстро остановилась. Не из-за команды офицера, а  из-за  его
голоса. Она узнала его. Боже всевышний, это был единственный голос в ми-
ре, который она надеялась больше не слышать в своей жизни.  Она,  навер-
ное, ошиблась, она так устала, поэтому выдумывает, изобретает кошмары.
   - Ни у кого не будет никаких неприятностей, если вы вышлете священни-
ка Колума О'Хару. У меня есть ордер на его арест. Никто  не  пострадает,
если он сдастся.
   Скарлетт почувствовала сумасшедшее желание рассмеяться. Этого не  мо-
жет быть. Она расслышала, она узнала этот голос, последний раз он нашеп-
тывал ей на ухо слова любви. Это был Чарльз Рэгленд.  Один  раз,  только
раз за всю свою жизнь, она разделила постель с мужчиной, который не  был
ее мужем, и теперь он приехал с дальнего конца Ирландии в ее город арес-
товывать ее кузена. Это было абсурдно и невозможно. Что  ж,  по  крайней
мере, она может быть уверена в одном - если не умрет со стыда, посмотрев
на него, - Чарльз Рэгленд - единственный офицер во всей  британской  ар-
мии, который будет делать то, что она захочет. Уедет и оставит ее  и  ее
кузена, ее город в покое.
   Она бросила поводья и, пошатываясь, пошла вперед.
   - Чарльз.
   Как только она назвала его имя,  Чарльз  Рэгленд  закричал  "стой"  и
выстрелил из револьвера в воздух.
   Скарлетт вздрогнула.
   - Чарльз Рэгленд, ты что, с ума сошел? - прокричала она.
   Раздался второй выстрел, заглушивший ее слова, и,  казалось,  Рэгленд
подпрыгнул в воздух и упал ничком на землю. Скарлетт побежала.
   - Чарльз, Чарльз! Она услышала еще выстрела услышала крики, но не об-
ратила на них внимания.
   - Чарльз!
   "Скарлетт!" - услышала она, и "Скарлетт!"  в  другом  направлении,  и
слабо "Скарлетт" от Чарльза, когда она склонилась над ним.  Из  его  шеи
хлестала кровь, пачкая красную тунику.
   - Скарлетт, дорогая, пригнись, Скарлетт...
   Колум был где-то рядом, но она не могла смотреть на него сейчас.
   - Чарльз, ох. Чарльз, я позову доктора, я приведу  Грейн,  она  может
помочь тебе.
   Чарльз приподнял руку, и Скарлетт взяла ее в свои. Он не должен  уми-
рать, только не он, такой милый и любящий, такой нежный  с  ней.  Он  не
должен умирать, хороший, ласковый.
   Вокруг стоял страшный шум. Что-то просвистело у нее над головой.  Бо-
же, что происходит? Это выстрелы, англичане пытаются убить ее людей. Она
не допустит этого. Но ей надо найти помощь для Чарльза, а  там  слышался
топот бегущих сапог, и кричал Колум, и, о  господи,  помоги;  что  можно
сделать,  чтобы  остановить  это,  о  господи,  рука  Чарльза  холодеет.
"Чарльз! Чарльз, не умирай!"
   - Вон священник, - прокричал кто-то.
   Выстрелы раздавались из темных окон домов в Баллихаре.  Солдат  заша-
тался и упал. Сзади кто-то обхватил Скарлетт, она подняла руки,  защища-
ясь от невидимой атаки.
   - Позже, моя дорогая, не будем драться сейчас, - сказал Ретт.  -  Это
лучший шанс, который у нас когда-либо был. Я понесу тебя, расслабься.
   Он перекинул ее через плечо, поддерживая руками за  колени,  побежал,
пригибаясь, в тень.
   - Как отсюда выбраться назад? - спросил он.
   - Поставь меня, и я покажу тебе, - сказала Скарлетт.
   Ретт опустил ее. Его большие руки схватили ее за плечи, и он нетерпе-
ливо притянул ее к себе, быстро и крепко поцеловал и отпустил.
   - Было бы ужасно, если бы меня застрелили, и я не получил бы то,  за-
чем приехал, - сказал он.
   Она слышала смех в его голосе.
   - А теперь, Скарлетт, выводи нас отсюда.
   Она взяла его за руку и нырнула в узкую улочку между двумя домами.
   - Следуй за мной, к оврагу. Нас нельзя будет заметить, если  мы  туда
добежим.
   - Веди, - сказал Ретт.
   Он освободил руку и слегка подтолкнул ее. Скарлетт не  хотела  отпус-
кать его руку никогда. Но стрельба была громкой и  довольно  близкой,  и
она побежала в безопасность оврага.
   Ряды живой изгороди были высокие и плотные.  Как  только  Скарлетт  и
Ретт пробежали четыре шага в глубь оврага, шум схватки стал приглушенным
и неразборчивым. Скарлетт остановилась перевести дыхание, посмотреть  на
Ретта, осознать наконец, что они вместе. Ее сердце переполняло счастье.
   Но казавшийся отдаленным шум стрельбы отвлекал внимание, и она вспом-
нила. Чарльз Рэгленд убит. Она видела, как ранили, а может, убили друго-
го солдата. Полиция преследовала Колума, стреляла в людей из ее  города,
может, даже убивала их. Ее могли застрелить, Ретта тоже.
   - Нам надо добраться домой, - сказала она, - там мы будем в  безопас-
ности. Мне надо предупредить слуг, чтобы держались подальше  от  города,
пока все это не закончится. Спешим, Ретт, нам надо спешить.
   Он схватил ее за руку, когда она собралась уходить.
   - Подожди, Скарлетт. Может быть, не стоит идти в дом.  Я  только  что
оттуда. Он темный и пустой, дорогая, все двери открыты. Слуги ушли.
   Скарлетт высвободила свою руку и застонала от ужаса, подхватывая свои
юбки и пускаясь бежать быстрее, чем она когда-либо бегала в своей жизни.
Кэт. Где Кэт? Ретт говорил что-то, но она не обращала внимания. Ей  надо
добраться до Кэт.
   Позади оврага, на широкой улице Баллихары, лежали пять тел в  красной
форме и трое в грубой одежде фермеров. Книготорговец лежал поперек подо-
конника своего разбитого окна, с его губ срывалась кровавая пена  вместе
со словами молитвы. Колум О'Хара молился с ним,  затем  перекрестил  его
лоб, когда человек умер. Разбитое стекло преломляло  слабый  свет  луны,
которая выделялась на быстро темнеющем небе. Дождь прекратился.
   Колум пересек комнату тремя большими шагами. Он схватил веник у очага
за ручку и сунул его в угли. В первое мгновение тот затрещал, потом пок-
рылся племенем.
   Поток искр сыпался с факела на темную сутану Колума, когда он выбежал
на улицу. Его белые волосы сияли ярче, чем луна.
   - Следуйте за мной, вы, английские мясники, - закричал он,  направля-
ясь к опустевшей англиканской церкви, - и мы вместе умрем за свободу Ир-
ландии.
   Две пули пронзили его широкую грудь, и он упал на колени. Но поднялся
на ноги и продвинулся вперед на семь нетвердых  шагов,  когда  следующие
три пули закрутили его вправо, затем влево, потом снова вправо и на зем-
лю.
   Скарлетт взбежала по широким входным ступенькам в темный  холл,  Ретт
был на шаг позади нее.
   - Кэт! - закричала она.
   - Кэт! - отозвалось это от каменных лестниц и мраморного пола.
   - Кэт! Ретт схватил ее за руку. В темноте было видно только ее  белое
лицо и бледные глаза.
   - Скарлетт! - громко сказал он, - Скарлетт, возьми себя в руки.  Пой-
дем со мною. Нам надо уходить. Слуги наверняка что-то знали. В доме  не-
безопасно.
   - Котенок! Ретт встряхнул ее.
   - Прекрати это. Кошка не имеет значения. Где конюшня,  Скарлетт?  Нам
нужны лошади.
   - Ах ты, дурак, - сказала Скарлетт. В ее напряженном голосе  чувство-
валась любящая жалость. - Ты не знаешь, что говоришь.  Выпусти  меня.  Я
должна найти Кэт - Кэти О'Хара. Твоя дочь.
   Ретт больно сжал руки Скарлетт.
   - О чем это ты?
   Он посмотрел вниз на ее лицо, но не мог понять его выражения в темно-
те.
   - Отвечай, Скарлетт, - потребовал он и затряс ее.
   - Отпусти меня, черт побери! Сейчас нет времени для  объяснений.  Кэт
должна быть где-то здесь, но тут темно, а она одна. Выпусти, Ретт, и за-
дай свои вопросы позже. Все это сейчас не важно...
   Она попыталась вырваться, но он был сильнее.
   - Это важно для меня.
   Его голос был настойчиво грубым.
   - Ну ладно, ладно. Это случилось, когда мы плыли на яхте  и  налетела
гроза. Ты помнишь. В Саванне я узнала, что беременна, но ты  не  приехал
за мной, и я рассердилась, поэтому не сказала тебе об этом сразу. Как  я
могла знать, что ты женишься на Анне, прежде чем успеешь узнать о ребен-
ке?
   - О, Боже мой, - застонал Ретт и выпустил Скарлетт. -  Где  она?  Нам
надо ее найти.
   - Мы найдем, Ретт. На столе около двери есть лампа. Зажги спичку.
   Желтое пламя спички позволило обнаружить медную лампу  и  зажечь  ее.
Ретт поднял ее.
   - Куда сначала?
   - Она может быть, где угодно. Пойдем.
   Она быстро провела его через столовую и чайную.
   - Кэт! - звала она, - Котенок, Кэт, где ты? Ее голос был сильным,  но
не истеричным, он