Зачем надо миссис Тарлтон  все  испортить
таким образом? Зачем портить такое счастливое время, вспоминая, что поч-
ти все их старые друзья умерли?
   Но настроение не испортилось.
   - Они бы не удержали своих седел и недели, мисс Беатриса,  вы  знаете
это, - ответил Алекс. - Они их или проиграли бы в покер, или бы продали,
чтобы купить шампанское в конце вечеринки. Помните, когда  Брент  продал
всю мебель из своей комнаты в университете и купил всем ребятам, которые
не пробовали курить, долларовые сигары?
   - А когда Стюарт проиграл свой костюм в карты, и ему  пришлось  поки-
нуть вечеринку, завернувшись в коврик? - добавил Тони.
   - Помните, когда они заложили все книжки Бонда по законодательству? -
сказал Джим Тарлтон. - Я думал, что вы с них живых сдерете шкуру,  Беат-
риса.
   - Она у них всегда опять отрастала, - сказала миссис Тарлтон,  улыба-
ясь. - Я попыталась переломать им ноги, когда они  подожгли  ледник,  но
они бегали слишком быстро, я не могла поймать их.
   - Это было время, когда они пришли в Лавджой и спрятались в сарае,  -
сказала Салли. - Коровы на целую неделю остались без молока,  когда  они
попытались сами надоить себе ведро.
   У каждого была своя история о близнецах Тарлтона, и эти  истории  на-
помнили о других их друзьях и братьях - всех ребятах, которые не  верну-
лись домой. Рассказы эти были проникнуты любовью, и темные уголки комна-
ты постепенно наполнялись ожившей улыбающейся молодостью тех, кто  умер,
но о них вспоминали с любовью, а не с отчаянной горечью.
   Старшее поколение также не было забыто. У всех, кто  собрался  вокруг
стола, были богатые воспоминания о старой мисс Фонтейн, острой на язычок
бабушке Алекса и Тони. И об их матери, прозванной Молодой Мисс, пока она
не умерла в свой шестидесятый день рождения.  Скарлетт  обнаружила,  что
может добродушно подсмеиваться над привычкой своего отца напевать  песни
ирландского восстания, когда он, как он говорил, "принял каплю или две",
и даже слушать, как говорят о маминой доброте, без замирания сердца, что
было раньше мгновенной реакцией на упоминание имени Эллин О'Хара.
   Тарелки давно опустели, огонь в камине догорал, а разговор  все  про-
должался, и выжившие вернули к жизни всех любимых, кто не мог  уже  быть
здесь, чтобы приветствовать Тони. Это было счастливое время, когда зажи-
вали душевные раны. Тусклый мерцающий огонек масляных  ламп  не  освещал
шрамов и рубцов, оставленных армией Шермана в  прокуренной  комнате.  На
лицах собравшихся у стола не было морщин, на их одежде не было заплат. В
эти короткие мгновения казалось, что Мимоза была перенесена в безвремен-
ное место, где не было боли, и не было войны.
   Много лет назад Скарлетт поклялась себе, что никогда не будет огляды-
ваться назад. Воспоминания довоенных лет, тоска по ним  только  причинят
ей боль и ослабят ее, а ей нужна была вся ее сила и  целеустремленность,
чтобы выжить и защитить свою семью. Но общие воспоминания в столовой Ми-
мозы не были источником слабости. Они придали ей силы, они были  доказа-
тельством, что хорошие люди могут пережить любые потери и сохранить спо-
собность любить и смеяться. Она гордилась, что была в их  числе,  горди-
лась, что могла назвать их своими друзьями, гордилась, что они были  те-
ми, кто они есть.
   Домой Уилл шел впереди багги, неся сосновый факел в  руке  и  освещая
дорогу лошади. Ночь была темной, и было очень поздно. В безоблачном небе
звезды светились так ярко, что месяц казался почти прозрачным,  бледным.
В тишине раздавалось цоканье копыт.
   Сьюлин дремала, но Скарлетт не поддавалась  сонливости.  Она  хотела,
чтобы вечер не заканчивался, чтобы его теплота  и  счастье  продолжались
вечно. Каким сильным выглядел Тони! И каким полным жизни, довольным сво-
ими смешными сапогами, самим собою, всем. Тарлтонские девицы вели  себя,
как рыжие вредненькие котята перед миской сливок.  Интересно,  какая  из
них заполучит его? Беатриса Тарлтон, безусловно, проследит,  чтобы  одна
из них поймала его!
   Заухала сова в придорожном лесу. Скарлетт хихикнула про себя.
   Они еще не проехали и половины пути до Тары, когда Скарлетт  вспомни-
ла, что не думала о Ретте уже много  часов.  Меланхолия  и  беспокойство
сразу свалились на нее, как свинцовый груз, и она  заметила  вдруг,  что
ночной воздух был холодным и она замерзла. Скарлетт поглубже завернулась
в свою шаль.
   Я не хочу думать ни о чем сегодня. Я не хочу  испортить  это  хорошее
состояние. Спеши, Уилл, здесь холодно и темно".
   На следующее утро Скарлетт и Сьюлин повезли детей в Мимозу.  У  Уэйда
засветились глаза, когда Тони вытащил свои шестизарядки.  Даже  Скарлетт
была восхищена, когда Тони прокрутил их вокруг своих пальцев и  одновре-
менно подбросил вертящимися в воздух, затем поймал и  загнал  в  кобуры,
которые висели у него на бедрах на модном, отделанном серебром,  кожаном
ремне.
   - Они и стреляют? - спросил Уэйд.
   - Да, сэр, стреляют. И когда ты  немного  подрастешь,  я  научу  тебя
пользоваться ими.
   - Крутить так же как ты?
   - Ну да, обязательно. Нет смысла иметь шестизарядки, если ты  не  мо-
жешь проделывать с ними такие штуки, - Тони потрепал волосы Уэйда грубой
мужской рукой. - Я научу тебя ездить по-западному, Уэйд Хэмптон. Я пола-
гаю, ты будешь единственным парнем в этих краях,  который  знает,  каким
должно быть настоящее седло. Но мы не можем начать сегодня. Мой брат со-
бирается преподать мне уроки фермерства. Посмотрю, что это - каждый дол-
жен постоянно чему-то учиться.
   Тони быстро поцеловал Сьюлин и Скарлетт в щечки, маленьких девочек  в
- макушки и распрощался.
   - Алекс ожидает меня внизу у речки. Почему бы вам не найти  Салли?  Я
думаю, она развешивает белье за домом.
   Салли, казалось, была рада их видеть, но Сьюлин отказалась зайти  вы-
лить по чашечке кофе.
   - Мне надо ехать домой и делать то же, что и ты, Салли, мы  не  можем
задерживаться. Мы просто не хотели уезжать, не поздоровавшись.
   И она поторопила Скарлетт к повозке.
   - Я не понимаю, почему ты была так груба с Салли, Сьюлин. Твоя стирка
обождала бы, если бы мы выпили по чашечке кофе и поговорили о вечеринке.
   - Скарлетт, ты ничего не знаешь о хозяйстве на ферме. Если  бы  Салли
запоздала со стиркой, все остальное она бы сделала тоже с опозданием. Мы
не можем нанять здесь слуг, как вы делаете в Атланте. Нам приходится де-
лать очень многое самим.
   Скарлетт сдержалась, чтобы не отреагировать на ее тон.
   - Я, может, поеду в Атланту сегодня днем.
   - Так будет для всех нас намного легче, - ответила Сьюлин. - Ты  дос-
тавляешь много хлопот, и мне нужна спальня для Сюсси и Эллы.
   Скарлетт было открыла рот, чтобы возразить. Если бы Тони  не  приехал
домой, она бы уже сейчас была там. Люди будут рады увидеть ее. У нее бы-
ло много друзей в Атланте, у которых достаточно времени и  для  кофе,  и
для партии в вист, и для вечеринки. Она выдавила улыбку детям, отворачи-
ваясь от Сьюлин.
   - Уэйд Хэмптон, Элла, мама должна поехать в Атланту. Я хочу, чтобы вы
обещали, что будете послушными и не причините тете Сьюлин  никаких  хло-
пот.
   Скарлетт ожидала возражений и слез. Но дети  были  слишком,  увлечены
обсуждением шестизарядок Тони, чтобы обратить на нее какое-нибудь внима-
ние. Когда они приехали в Тару, Скарлетт распорядилась, чтоб Панси  соб-
рала ее багаж. Только тогда Элла заплакала.
   - Присей уехала, а я не знаю здесь никого, кто бы заплетал мне  воло-
сы, - рыдала она.
   Скарлетт превозмогла порыв отшлепать свою маленькую девочку.  Она  не
может оставаться в Таре, раз уже настроилась ехать, она  сойдет  с  ума,
ничего не делая и не разговаривая ни с кем. Но она не может  уехать  без
Панси, это было неслыханно, чтобы леди путешествовала одна. Что она  бу-
дет делать? Элла хотела, чтоб Панси осталась с ней. Может  пройти  много
дней, пока Элла не привыкнет к Люти, мамушке маленькой Сюсси. А если Эл-
ла будет продолжать в том же духе день и ночь, Сьюлин  может  передумать
насчет пребывания ее детей в Таре.
   - Ну ладно, хорошо, - резко сказала Скарлетт, - прекрати этот  отвра-
тительный шум, Элла. Я оставлю Панси здесь до конца недели.  Она  научит
Люти ухаживать за твоими волосами.
   "Мне придется присоединиться к  какой-нибудь  женщине  на  станции  в
Джонсборо. Там наверняка должен быть кто-то  респектабельный,  с  кем  я
смогу разделить дорогу. Я еду дневным поездом, и точка. Уилл  может  от-
везти меня на станцию и успеть вечером подоить  своих  противных  старых
коров".
   На полпути к Джонсборо Скарлетт прекратила легкую болтовню о  возвра-
щении Тони Фонтейна. Она помолчала немного, затем выпалила то, что  было
у нее на уме.
   - Уилл, насчет Ретта. О том, что он уехал так быстро, я имею в  виду,
я надеюсь, что Сьюлин не будет болтать об этом по всей округе.
   Уилл взглянул на нее своими бледно-голубыми глазами.
   - Скарлетт, ты это лучше знаешь. Семья не чернит себя.  Я  все  время
считал, это очень грустно, что ты не видела ничего  хорошего  в  Сьюлин.
Оно в ней, но оно как-то не проявляется, когда ты находишься  рядом.  Ты
должна поверить мне на слово. Не обращай внимания на то, как  ты  к  ней
относишься. Сьюлин никогда никому не расскажет о твоих  личных  неприят-
ностях. Она не больше тебя хочет, чтобы трепали языками о семействе  Оа-
Хара.
   Скарлетт немного расслабилась. Она безоговорочно доверяла Уиллу.  Его
слово было более надежным, чем деньги в банке. И он был  рассудительным.
Она ни разу не видела, чтобы Уилл ошибался в чем-то, за исключением, мо-
жет быть, Сьюлин.
   - Ты ведь веришь, что он вернется, не правда ли, Уилл? Уиллу не  надо
было спрашивать, кого она имела в виду. Он  услышал  беспокойство  в  ее
словах. Он тихо покручивал соломинку в углу рта, пока раздумывал над от-
ветом. Наконец он медленно произнес:
   - Я не могу сказать, что верю. Скарлетт,  но  я  не  тот,  кто  может
знать. Я его видел не больше четырех-пяти раз.
   Ей казалось, будто он ее ударил.
   - Ты просто вообще ничего не понимаешь, Уилл Бентйн!  Ретт  расстроен
сейчас, но он это переборет. Он никогда не поступит так низко, чтобы уе-
хать и оставить жену в затруднительном положении.
   Уилл кивнул. Скарлетт могла принять это за согласие, если б захотела.
Но он не забыл, как язвительно описывал Ретт сам себя: Он был  негодяем.
Согласно тому, что говорили ребята, он всегда им был, и похоже, им оста-
нется.
   Скарлетт уставилась на знакомую красную глинистую дорогу впереди.  Ее
зубы были сжаты, мозг яростно работал. Ретт придет обратно.  Он  должен,
потому что она хочет этого, а она все время получала то, что хотела.  Ей
надо только настроиться на это.


   ГЛАВА 5

   Шум и суматоха в Пяти Углах воздействовали как  тоник,  на  состояние
духа Скарлетт. Точно так же подействовал на нее и беспорядок на ее столе
дома. Ей не хватало жизни и действий после оцепеняющей последовательнос-
ти смертей. Ей также не хватало работы.
   Здесь были груды непрочитанных газет, кипы ежедневных деловых  счетов
из ее торговой лавки. Скарлетт вздохнула и подвинула стул ближе к столу.
   Она проверила свежесть чернил и запасы перьев.  Затем  зажгла  лампу.
Стемнеет намного раньше, чем она покончит со всем этим, может, даже  она
сегодня поужинает прямо во время работы.
   Она с нетерпением потянулась за счетами из магазина,  затем  ее  руки
застыли в воздухе, когда она заметила  огромный  квадратный  конверт  на
пачке газет. Он был просто подписан "Скарлетт", это был почерк Ретта.
   "Я не буду его читать сейчас, - моментально подумала она, - он отвле-
чет меня от работы. Меня не волнует, что в нем, ни капельки,  я  оставлю
его на десерт". И она занялась счетной книгой.
   Но она теряла нить подсчетов, которые она производила в уме, и, нако-
нец, отбросила счета. Ее пальцы вскрыли запечатанный конверт.
   "Поверь мне, - начиналось письмо Ретта, - когда я говорю, что глубоко
переживаю твою тяжелую утрату. Смерть Мамушки - огромная потеря. Я приз-
нателен, что ты известила меня вовремя, чтобы я  успел  приехать  до  ее
ухода в мир иной".
   Скарлетт в ярости оторвалась от жирного почерка и заговорила вслух.
   "Признателен, держите меня! Так ты мог налгать и ей, и мне, ты, шало-
пай!"
   Она желала бы сжечь это письмо и бросить пепел Ретту в лицо, выкрики-
вая ему эти слова. О, она отомстит за посрамление перед Сьюлин и Уиллом.
Неважно, сколько ей придется ждать этого, она найдет способ. У него  нет
никаких прав так относиться к ней, так относиться к  Мамушке,  жульничая
даже с ее последней волей.
   "Я сожгу его прямо сейчас, я даже не дочитаю остальное!" Ее рука про-
тянулась за коробком спичек, но она сразу же выронила его.  "Я  умру  от
желания узнать, что же было в нем", - призналась она себе и опять накло-
нила голову над письмом.
   В ее жизни не будет изменений, заявлял Ретт. Счета по  домашнему  хо-
зяйству будут оплачиваться его адвокатами, договоренности, которые  были
достигнуты много лет назад, и все деньги, снятые Скарлетт со счета,  бу-
дут возмещаться автоматически. Она может сообщить в любые магазины,  где
открыла кредиты, о процедуре оплаты покупки: присылать счета прямо к его
адвокатам. Либо она может расплачиваться чеками, а деньги  на  ее  счету
будут возмещаться самим банком.
   Скарлетт прочитала это с восхищением. Все, что относилось к  деньгам,
всегда интересовало ее, особенно с тех пор, когда она узнала, что  такое
нищета. Деньги - это спокойствие, верила она. Она копила деньги, которые
зарабатывала сама, и сейчас, видя щедрость Ретта, была в недоумении.
   "Какой же он дурак, я бы могла ограбить его, если бы хотела. Наверня-
ка, его адвокаты занимались этими счетовыми книгами долгое время.
   Но Ретт, должно быть, очень богат, если может тратить деньги, не  ин-
тересуясь, куда они уходят. Я знала, что он богат. Но не до такой степе-
ни. Интересно, сколько у него денег?
   Очевидно, он все еще любит меня, это служит доказательством.  Никакой
мужчина не баловал бы так женщину, как Ретт баловал меня все  эти  годы,
если бы он не любил до безрассудства, и он собирается продолжать  давать
мне все, что я захочу. Он должен испытывать те же чувства, иначе  бы  он
держал меня в узде. Ох, я знала это! Он не имел в виду то, что тогда го-
ворил. Он просто не поверил мне, когда я сказала, что люблю его".
   Скарлетт прижала письмо Ретта к щеке, как будто это была рука,  кото-
рая писала его. Она докажет ему это, докажет, что любила его всем  серд-
цем, и тогда они будут  так  счастливы,  они  будут  самыми  счастливыми
людьми во всем мире!
   Она покрыла письмо поцелуями, прежде чем положить его в ящичек. Затем
с энтузиазмом принялась за работу. Занятие делом укрепило ее. Когда слу-
жанка постучала в дверь и робко спросила об ужине, Скарлетт едва  взгля-
нула на нее.
   - Принеси мне что-нибудь на подносе, - сказала она, - и зажги огонь в
камине.
   К вечеру заметно похолодало, и она была голодна, как волк.
   Она спала очень хорошо этой ночью. Лавка нормально работала в ее  от-
сутствие" и ужин был очень сытным.  Хорошо  быть  дома,  особенно  когда
письмо Ретта лежит под подушкой.
   Она проснулась и с удовольствием потянулась. Хруст бумаги под  подуш-
кой заставил ее улыбнуться. Она позвонила, чтобы ей принесли завтрак  на
подносе, и стала планировать свой день. Первым делом магазин. В нем, на-
верное, кончаются запасы. Кершоу достаточно хорошо справлялся с  бухгал-
терией, но у него не было даже куриных мозгов. У него закончатся мука  и
сахар, прежде чем он подумает о пополнении бочонков, и он, наверное,  не
заказал керосин, хотя с каждым днем становилось холоднее.
   Она не добралась до газет прошлой ночью, и поездка в магазин  освобо-
дит ее от этого скучного чтения. О событиях в Атланте она узнает у  Кер-
шоу и клерков. Нет ничего лучше торговой лавки для сбора всех  новостей"
округе. Люди любят говорить, ожидая, когда завернут их  покупки.  Да,  в
половине случаев она заранее знала, что будет на первой странице газеты,
которая еще даже не прочитана. Она может выкинуть всю пачку  газет,  что
лежит у нее на столе, и не пропустит ни одной новости.
   Улыбка исчезла с лица Скарлетт. Нет, она не  должна  выкидывать.  Там
будет заметка о похоронах Мелани, а она хотела увидеть ее.
   Мелани...
   Эшли...
   Магазину придется подождать. На первом месте у нее другие  обязаннос-
ти.
   "Что только дернуло меня пообещать Мелли, что я присмотрю за Эшли? Но
я обещала. И лучше отправиться сначала туда. Неплохо бы захватить с  со-
бой Панси, чтобы все выглядело, как надо. Злые языки, должно быть,  бол-
тают по всему городу об этой сцене на  кладбище.  Нет  смысла  разжигать
сплетни". - Скарлетт быстро пересекла по толстому ковру комнату, направ-
ляясь к вышитому звонку, потянула и  дернула  его  раздраженно.  Где  же
завтрак?
   Нет, Панси была в Таре. Ей придется взять еще кого-то  из  слуг,  эта
новенькая девочка, Ребекка, ее устроит. Она поможет ей одеться, не нару-
шая заведенный порядок. Ей нужно было отправиться в путь и  покончить  с
ее долгом.
   Когда ее экипаж остановился перед крохотным домиком Эшли и Мелани  на
Айви-стрит, Скарлетт увидела, что траурная лента снята с двери, а ставни
закрыты.
   "Индия, - тотчас же подумала она. - Конечно. Она взяла Эшли и Бо жить
в дом тетушки Питтипэт. Она, должно быть, очень довольна собою".
   Сестра Эшли, Индия, всегда была непримиримым врагом Скарлетт.
   Скарлетт прикусила губу и задумалась над дилеммой. Она была  уверена,
что Эшли переехал к тетке Питтипэт вместе с Бо, это было самое разумное,
что он мог сделать. Без Мелани, а теперь и без Дилси не было никого, кто
присматривал бы за его домом и нянчил его сына. У тетушки было  комфорт-
но, безупречный порядок в домашнем хозяйстве и постоянная любовь  к  ма-
ленькому мальчику от женщин, которые все время ласкали его.
   "Две старые девы, - презрительно  подумала  Скарлетт.  -  Они  готовы
преклоняться перед любыми штанами, даже если это короткие штанишки.
   Если бы только Индия не жила с тетушкой Питтипэт!"  Скарлетт  справи-
лась бы с тетушкой Питти. Застенчивая старая леди, не способная  обидеть
даже котенка, оставила бы ее в покое.
   Но сестра Эшли другое дело. Индия так и желает сцепиться,  наговорить
обидных слов своим холодным голосом, указать Скарлетт на дверь.
   Если бы только она не пообещала Мелани, но она это сделала.
   - Отвези меня к мисс Питтипэт Гамильтон, - приказала  она  Элиасу.  -
Ребекка, отправляйся домой, пойдешь пешком.
   Индия открыла на ее стук. Она посмотрела на модный, отделанный  мехом
траурный наряд Скарлетт, и улыбка удовлетворения появилась у нее на  гу-
бах.
   "Улыбайся сколько хочешь, старая ворона", - подумала Скарлетт. Траур-
ное платье Индии было из монотонного черного крепа, не  украшенное  даже
пуговкой.
   - Я пришла навестить Эшли, - сказала она.
   - Тебя здесь никто не ждет, - ответила Индия и стала закрывать дверь.
   Скарлетт уперлась.
   - Индия Уилкс, не вздумай хлопать дверью перед моим носом. Я пообеща-
ла Мелли и сдержу слово, даже если придется убить тебя для этого.
   Ответом Индии послужило более сильное нажатие на  дверь.  Настойчивое
сражение продолжалось несколько секунд. Затем  Скарлетт  услышала  голос
Эшли:
   - Это Скарлетт, Индия? Я бы хотел поговорить с ней.
   Дверь распахнулась, и Скарлетт последовала внутрь, с  удовлетворением
замечая, что лицо Индии покрылось от злости красными пятнами.
   Эшли вышел в коридор, чтобы поприветствовать ее. Он выглядел больным.
Темные круги вокруг бледных глаз, глубокие  морщины,  идущие  к  уголкам
рта. Его одежда казалась слишком большой для него, куртка свисала на его
покосившейся фигуре, как сломанные крылья черной птицы.
   У Скарлетт перевернулось сердце. Она больше не любила Эшли  так,  как
все эти годы, но он все еще оставался частичкой ее жизни. У них было так
много общих воспоминаний. Она не могла спокойно вынести его вида.
   - Милый