- Нет, но это я пустила слух, что он на дереве. Так или иначе, все только
начали есть, когда Элизабет свалилась  с  дерева,  рухнув,  как  камень,  на
расставленный внизу стол. Лично я посчитала, что  из  нее  вышло  прелестное
украшение, нечто вроде вазы в центре стола. Она так мило приземлилась  среди
сандвичей и пудингов в своем розово-белом платьице с оборочками,  что  я  не
удержалась и залилась смехом.
   Девушка улыбнулась, припомнив забавную сцену, но тут  же  вспомнила,  как
Пол пришел на выручку Элизабет и, вытирая ей слезы  платком,  разъяренно  ел
глазами Уитни.
   - И взрослые, увидев, как вы смеетесь, немедленно обвинили вас в сокрытии
приза?
   - О, нет, они были слишком заняты, пытаясь снять Элизабет со стола, чтобы
заметить, как я хохочу  до  истерики.  Однако  Питер  Редферн  все  видел  и
предположил, что виновата именно я. Конечно, он прекрасно знал, что  я  могу
взобраться на любое дерево гораздо быстрее его.  Он  пригрозил  надрать  мне
уши, но Маргарет Мерритон предложила обо всем рассказать моему  отцу,  чтобы
он задал мне хорошую порку.
   - И какова была ваша судьба? - осведомился Клейтон.
   - Все обошлось, - объяснила Уитни,  и  ее  смех  напомнил  Клейтону  звон
бубенчиков на ветру. - Видите ли, Питер был слишком рассержен, чтобы слушать
Маргарет, а я была совершенно уверена, что он не  посмеет  меня  ударить,  и
потому уклонилась лишь в самый последний момент. В результате вместо меня он
стукнул Маргарет прямо в глаз. О Господи! В жизни не забуду  выражение  лица
несчастного Питера, когда Маргарет покатилась по траве. Когда она встала, на
физиономии у нее красовался самый великолепный фиолетовый фонарь, который  я
когда-либо видела.
   Их смеющиеся взгляды скрестились; счастливое  молчание  прерывалось  лишь
веселым потрескиванием поленьев на решетке камина. Клейтон поставил бокал, и
улыбка Уитни потускнела, когда  он  решительно  поднялся.  Бросив  поспешный
взгляд в сторону двери, где  раньше  стоял  лакей,  она  обнаружила,  что  в
комнате, кроме них двоих, никого нет.
   - Ужасно поздно,  -  заметила  она,  торопливо  вскакивая.  -  Мне  лучше
немедленно уйти.
   Клейтон остановился в  дюйме  от  нее  и  произнес  глубоким  бархатистым
баритоном:
   - Благодарю за самый восхитительный вечер в моей жизни.
   Но взгляд  его  говорил  совсем  о  другом,  и  сердце  Уитни  неудержимо
забилось, хотя знакомый предостерегающий голос настырно звучал в мозгу.
   - Пожалуйста, не нужно стоять так  близко,  -  шепнула  она,  -  иначе  я
чувствую себя кроликом, которого вот-вот схватит... хорек.
   Глаза Клейтона улыбались, но голос оставался спокойно искушающим.
   - Вряд ли я смогу поцеловать вас, если окажусь на  другом  конце  города,
малышка.
   - Не зовите меня так и не нужно поцелуев! Я еще не простила  вас  за  тот
день у ручья.
   - В таком случае, боюсь, мне придется заслужить ваше прощение.
   - Ни за что, ни за что, - бормотала Уитни, но он уже привлек ее к себе. -
На этот раз я никогда не прощу вас.
   - Ужасающая перспектива, но придется рискнуть, - хрипло  выдохнул  он,  и
его рот жадно сомкнулся на ее губах.  Потрясение  от  первого  прикосновения
было подобно удару молнии. Его руки  неустанно  двигались  по  ее  плечам  и
спине, прижимая ее сильнее  и  сильнее  к  мускулистому  мужскому  телу.  Он
целовал ее настойчиво, сладостно,  бесконечно  и,  когда  ее  дрожащие  губы
раскрылись под дерзким языком, с силой  стиснул  ее  в  объятиях.  Его  язык
проник в ее рот, потом медленно выскользнул, лишь чтобы  врываться  снова  и
снова, в непонятном, безумно возбуждающем  ритме,  мгновенно  воспламенившем
неведомые доселе ощущения внизу живота девушки.
   Дерзкие ласки его рук, губ и языка, длинные ноги, интимно прижатые  к  ее
ногам, пробудили тело Уитни  к  полноте  ощущений  и  трепету  жизни  в  его
объятиях. Она беспомощно отдавалась воспламеняющим  требованиям  его  рук  и
рта, а остатки разума, казалось, улетучились. Навсегда. Чем  дольше  длились
поцелуи, тем сильнее  кружилась  голова.  Она  словно  превратилась  в  двух
женщин: одну - теплую и покорную, другую - парализованную тревогой.
   Когда Клейтон наконец отстранился, Уитни беспомощно прислонилась  лбом  к
его груди и продолжала стоять,  сбитая  с  толку,  потрясенная,  взбешенная,
разгневанная на него и себя.
   - Могу ли я теперь просить у тебя прощения, малышка? - весело  поддразнил
он, приподнимая ее подбородок. - Или лучше подождать?
   Уитни подняла мятежные зеленые глаза и смело встретилась с ним взглядом.
   - Думаю, мне лучше подождать, - решил Клейтон,  уныло  вздохнув  и  легко
прикоснувшись губами к ее лбу, повернулся и  устремился  из  комнаты,  чтобы
минуту спустя вернуться с ее атласной накидкой.
   Он обернул ею  плечи  Уитни,  и  девушка  вздрогнула,  когда  его  пальцы
коснулись ее кожи.
   - Вам холодно? - пробормотал он, обнимая ее со спины и прижимаясь  к  ней
грудью.
   Но Уитни не могла заставить себя произнести хотя бы слово. Горло  сжимало
стыдом, смущением, яростью и презрением к себе.
   - Неужели из-за  меня  вы  лишились  дара  речи?  -  шутливо  осведомился
Клейтон, чуть наклонившись так, что его теплое дыхание шевелило ее волосы.
   - Пожалуйста, - с трудом выговорила она сдавленным шепотом,  -  отпустите
меня.
   Клейтон не сделал попытки заговорить с ней снова  до  тех  пор,  пока  не
остановил экипаж у ее дома.
   - Уитни, - нетерпеливо сказал он, схватив ее  за  руку,  как  только  она
открыла дверь и попыталась войти в дом, - я хочу поговорить  с  вами.  Между
нами существуют тайны, которые лучше всего понять и объяснить сразу.
   - Не сейчас, - устало попросила Уитни. - Возможно, в другой раз.

***

   Она лежала без сна до  рассвета,  пытаясь  понять  противоречивые  бурные
эмоции, которые Клейтон оказался способным возбудить в ней. Господи,  почему
ему удалось всего лишь объятиями и поцелуями заставить ее забыть все планы и
мечты о Поле., ее собственные понятия о порядочности и благородстве?
   Уитни перевернулась на живот и зарылась головой в подушку.  С  этой  ночи
она любыми способами будет избегать оставаться с  ним  наедине.  Ее  ошибка,
которую она никогда, никогда не совершит больше, заключается в том, что  она
слишком наслаждалась его обществом сегодня,  была  слишком  обезоружена  его
неотразимым обаянием и поэтому начала считать его своим другом.
   Друг, с горечью думала она, снова перевернувшись на спину  и  уставясь  в
балдахин. Да боа и то способен стать более преданным другом,  чем  он!  Этот
гнусный развратник мог бы соблазнить святую в церкви! Он пойдет на все  ради
очередного завоевания. И  чем  больше  приходится  прилагать  стараний,  чем
труднее заполучить добычу, тем яростнее он увлечен охотой.  И  теперь  Уитни
без всяких сомнений знала,  что  именно  она  его  добыча.  Он  намеревается
соблазнить ее, обесчестить, и ничто не помешает ему предпринимать все  новые
и новые попытки.
   Ради нее и Пола, чем скорее о помолвке будет объявлено, тем лучше хотя бы
потому, что Клейтон Уэстленд не осмелится  преследовать  женщину,  обещанную
другому мужчине. Мужчине, известному своей меткостью в стрельбе!

Глава 14

   Уитни пригладила волосы, в  последний  раз  оценивающе  оглядела  зеленое
платье из мягкой шерсти с белыми оборками у горла  и  запястий  и  поправила
черный бархатный бант, скромно стягивающий волосы на  затылке.  Под  глазами
темнели круги - следствие бессонной ночи, но, если  не  считать  этого,  она
выглядела хорошенькой и милой, как и подобает благовоспитанной девушке.
   - Совсем не из тех, - едва заметно поморщилась  Уитни,  отворачиваясь  от
зеркала, - которые замышляют заманить в ловушку мужчину  притворно-невинными
манерами и речами, чтобы вынудить его признаться в своих  чувствах.  Сегодня
решающий день!
   Вновь и вновь перебирая в уме подробности своего плана, она спустилась  в
гостиную, где уже ожидал Пол. Она даст ему понять, что возвратится в Париж с
тетей Энн, когда дядя Эдвард приедет за  ними.  Если  это  не  побудит  Пола
сделать предложение, значит, все ее мечты были напрасны.
   Она в нерешительности остановилась на пороге гостиной. Пол выглядел таким
великолепным, таким красивым, что девушка едва не поддалась искушению забыть
о приличиях и самой сделать ему предложение.  Но  вместо  этого  она  весело
заметила:
   - Какой прекрасный день сегодня! Может, погуляем в саду?
   Как только они очутились  в  уединенном  уголке,  где  за  высокой  живой
изгородью цвели последние розы, Пол обнял ее и поцеловал.
   Я пытаюсь загладить обиды, нанесенные вам за все эти годы, - пошутил он.
   Именно такого удобного момента  она  и  ожидала.  Прекрасное  начало  для
выяснения отношений!
   - В таком случае  необходимо  поспешить!  -  отступив  на  шаг  и  весело
улыбнувшись, заметила Уитни. - Вам придется искупить столько грехов,  притом
всего за несколько недель!
   - Что вы имеете в виду "за несколько недель"?
   - Прежде чем я вернусь во Францию с тетей и дядей, - пояснила Уитни, едва
не падая от облегчения при виде мгновенно омрачившегося лица Пола.
   - Прежде чем вернетесь во Францию?  Я  считал,  что  вы  вернулись  домой
навсегда.
   - Но мой дом и там тоже, Пол, и он во многом гораздо ближе мне, чем этот.
   Пол  выглядел  таким  расстроенным,  что  Уитни  почувствовала  угрызения
совести, однако единственным способом помешать ей  уехать  во  Францию  было
предложить руку и сердце, и Пол прекрасно понимал это.
   - Но ваш отец здесь, - возразил он. - Я здесь. Разве это ничего  для  вас
не значит?
   - Конечно, значит, - прошептала Уитни, отводя глаза, чтобы он  не  понял,
как много это значит для нее. Почему, ну почему он не может просто сказать:
   "Выходи за меня замуж!"
   Повернувшись  спиной  к  нему,  Уитни   притворилась,   что   внимательно
рассматривает алую розу.
   - Вы не можете уехать! - выдавил он. - Кажется, я влюбился в вас.
   Сердце Уитни на миг перестало биться, а потом  бешено  заколотилось.  Она
хотела броситься к нему в объятия, но не стоило спешить - его признание было
каким-то нерешительным и довольно сухим. Она  сделала  шаг  по  тропинке  и,
обернувшись, кокетливо улыбнулась.
   - Надеюсь, вы напишете мне и дадите  знать...  когда  убедитесь  в  своих
чувствах.
   - О, нет, вы так просто не отделаетесь! -  рассмеялся  Пол,  завладев  ее
руками и притягивая назад. - Ну, мисс Стоун, признавайтесь, вы  любите  меня
или нет?
   Уитни подавила горячее желание признаться Полу в своей страстной и вечной
любви.
   - Кажется, да, - заявила  она,  блестя  глазами.  Но  вместо  того  чтобы
продолжать разговор на эту  весьма  интересующую  девушку  тему,  Пол  резко
отпустил ее и отступил. Выражение его лица стало отчужденным и замкнутым.
   - У меня сегодня много дел, -  сухо  сказал  он.  Уитни  была  потрясена,
поняв, что Пол собирается уйти. Стыд охватил ее вместе с ощущением, что  Пол
разгадал ее уловки и понял, что она хочет принудить его жениться на ней.
   Они подошли к крыльцу, где стоял его модный новый экипаж. Пол  задержался
ровно настолько, чтобы прижаться губами к ее  пальцам  в  коротком  вежливом
поцелуе, но, отойдя на шаг, остановился.
   - Хотелось бы знать, сколько  у  меня  соперников,  помимо  Уэстленда?  -
требовательно спросил он. У Девушки от счастья закружилась голова.
   - А сколько бы вы хотели? -  улыбнулась  она.  Глаза  Пола  сузились;  он
открыл было рот, желая сказать что-то, но повернулся и направился к коляске.
   Улыбка Уитни померкла. Охваченная невыразимой мукой, она  наблюдала,  как
Пол спускается по ступенькам крыльца, и сердце выбивало  похоронный  марш  в
такт его решительным шагам. Она вынудила  его  открыть  намерения  и  теперь
знала, в чем они заключаются. Пол имел в виду всего лишь легкий, ни  к  чему
не обязывающий флирт и ничего больше. Он не хотел видеть ее своей женой  как
до отъезда, так и сейчас.
   У самой коляски Пол помедлил, хотел было взять поводья у  грума  и  снова
застыл. Он стоял неподвижно, спиной к ней, и Уитни, наблюдая за ним,  начала
бормотать лихорадочные, бессвязные, жалобные молитвы.
   В напряженном молчании, боясь и все же не в  силах  перестать  надеяться,
она наблюдала, как Пол медленно оборачивается, пристально смотрит на  нее...
и возвращается! К тому времени, как  он  приблизился  настолько,  что  Уитни
смогла отчетливо различить черты его лица, колени ее  тряслись  так  сильно,
что она почти падала.
   - Мисс Стоун, - объявил он весело, - мне только сейчас пришло  в  голову,
что во всем, касающемся вас, у меня лишь два выхода: я могу либо избегать  в
будущем всяких встреч с вами и положить конец моим мукам, либо  жениться  на
вас, чтобы как можно дольше продлить их!
   Глядя в любимые, сверкающие смехом  глаза,  Уитни  поняла,  что  Пол  уже
сделал выбор. Она попыталась улыбнуться, но, всхлипнув от  облегчения,  едва
сдерживая слезы, пробормотала:
   - Знаешь, ты никогда бы не простил себя,  если  бы  струсил  в  последний
момент и сбежал!
   Пол разразился смехом и раскинул руки. Уитни бросилась ему на шею,  плача
и смеясь одновременно, прижимаясь щекой к  тому  месту  на  его  груди,  где
спокойно, размеренно билось сердце, наслаждаясь ощущением этих сильных  рук,
крепко, властно сжимавших ее.
   На душе стало легко и радостно, словно теперь  она  оказалась  наконец  в
безопасности после долгого тяжелого пути, и золотистый туман счастья надежно
окутал Уитни непроницаемым покрывалом. Ведь Пол только сейчас  преподнес  ей
бесценный дар - свою любовь, и Уитни была так благодарна ему, что могла  бы,
кажется, сейчас упасть на колени и целовать его руки. Пол  любил  ее,  хотел
жениться, и это было доказательством, неоспоримым доказательством того,  что
она действительно изменилась. Уитни не  просто  яркая  подделка,  одетая  по
последней моде, красиво причесанная  и  играющая  роль  молодой  воспитанной
леди, чего она так часто. боялась. Больше она не безнадежная неудачница! Она
настоящая! И  тоже  чего-то  стоит!  Соседи  теперь  не  станут  злословить,
перешептываться, расписывать,  какую  дурочку  она  разыгрывает  из-за  Пола
Севарина. Теперь они начнут улыбаться и утверждать, что Уитни  Стоун  всегда
нравилась мистеру Севарину, и он просто выжидал, пока она  станет  взрослой.
Уитни сможет жить среди людей, симпатии и хорошего отношения которых она так
добивалась. Ей наконец-то  удастся  восстановить  свою  репутацию  в  глазах
окружающих и своего отца. И слезы  облегчения  вновь  навернулись  на  глаза
девушки.
   - Давай найдем твоего отца, -  предложил  Пол.  Уитни  подняла  голову  и
уставилась на него в счастливом недоумении:
   - Почему?
   - Потому что я хотел бы поскорее покончить со всеми формальностями и вряд
ли могу просить у леди Энн твоей руки. - Хотя, - с сожалением добавил он,  -
по правде говоря, я бы предпочел именно это.

***

   - Сьюэлл, где мой отец? - с беспокойством осведомилась Уитни,  переступив
порог дома.
   - Уехал в Лондон, мисс, - ответил дворецкий, - полчаса назад.
   - В Лондон? - охнула Уитни. -  Но  я  думала,  он  собирается  туда  лишь
завтра! Что случилось? Почему он решил вернуться раньше?
   Сьюелл, который всегда все знал, на  этот  раз  лишь  недоуменно  покачал
головой.  Уитни  смотрела  вслед   дворецкому,   поспешно   удалявшемуся   в
направлении  буфетной,  ей  казалось,  что  солнце   ее   счастья   внезапно
закатилось. Пол, однако, имел вид человека, приготовившегося  к  неприятному
столкновению, но  неожиданно  получившего  желанную  отсрочку  и  теперь  не
знавшего, чувствует ли он  облегчение  или  разочарование,  поскольку  самое
страшное еще впереди.
   - Когда он вернется?
   - Не раньше, чем через пять дней, - объявила Уитни,  расстроенно  опустив
голову. - Как раз к приему в честь его дня рождения. Уже посланы приглашения
всем родственникам, живущим в других графствах.  Хорошо,  если  он  вернется
утром, а если нет, то мы сможем поговорить с ним  лишь  на  следующий  день.
Скажем, в воскресенье, после церкви!
   Она немного повеселела, сообразив, что еще  ничего  не  потеряно.  Однако
Пол, погруженный в собственные мысли, тяжело вздохнул:
   - Мне нужно окончательно договориться о покупке пары  чистокровных  коней
одинаковой масти - тебе они  понравятся!  И  кроме  того,  необходимо  иметь
достаточно времени, чтобы попасть в срок на  аукцион  в  Хемптон-Парке.  Мне
придется выехать в субботу, в день возвращения твоего отца.
   Уитни попыталась не выказать своего разочарования.
   - И сколько времени тебя не будет?
   - Около двух недель, дней девять-десять, не больше.
   - Целую вечность! Пол снова обнял ее:
   - Лишь для того, чтобы доказать серьезность своих намерений, я проведу  с
тобой всю субботу на случай, если  Мартин  вернется  достаточно  рано  и  мы
успеем все ему рассказать. Пять дней - совсем недолгий срок. И, - добавил он
со смешком, заметив,  как  омрачилось  ее  личико,  -  я  даже  задержусь  с
отъездом, чтобы провести несколько часов на вечеринке, при условии, конечно,
что ты намереваешься меня пригласить. Уитни, улыбаясь, кивнула.
   - В таком случае, если мне не удастся поговорить с ним во время приема, а
скорее всего так и будет, можешь сказать ему, когда гости разъедутся, что  я
собираюсь нанести официальный визит, как только  вернусь.  Ну,  похож  я  на
человека, стремящегося избежать брачных уз?
   После ухода Пола Уитни некоторое время размышляла, стоит ли сообщать тете
Энн о чудесной новости, и в конце концов все-таки решила  подождать.  Сейчас
она желала в одиночестве  насладиться  своей  радостью  и  суеверно  боялась
рассказывать кому бы то ни было о скорой помолвке с Полом, пока тот  сам  не
попросит ее руки. Кроме того, отец скорее всего вернется достаточно рано,  и
они успеют во всем ему признаться. И в тот же день объявят о помолвке!
   Почувствовав огромное облегчение и совершенно успокоившись, Уитни вошла в
дом, где ее ждала к обеду тетя.

***

   По давней привычке Клейтон за обедом просматривал  почту.  Кроме  обычной
деловой корреспонденции и многочисленных  приглашений,  сегодня  он  получил
письма от матери и брата. Клейтон широко улыбнулся  при  мысли  о  сюрпризе,
который он готовил матери!  Как  она  обрадуется,  узнав,  что  старший  сын
наконец решил жениться и подарить ей внуков, о которых та мечтала давно,  но
безуспешно  и  поэтому  день  и  ночь  преследовала  Клейтона   требованиями
остепениться, стать наконец семейным человеком.
   Он обзаведется  не  менее  чем  полудюжиной  детишек,  решил  со  смешком
Клейтон, и все унаследуют зеленые глаза Уитни.
   Все еще улыбаясь, он подписал счет от лондонского ювелира  за  изумрудный
кулон, который надевала Уитни на балу в ее честь.
   Отложив счет в сторону, он начал читать длинное  послание  от  секретаря,
просившего указаний относительно выплаты пенсии семье старого  арендатора  и
продажи большого  пакета  акций  судоходной  компании.  Под  каждым  пунктом
Клейтон четким почерком вывел подробные инструкции.
   Появившийся в дверях дворецкий осторожно откашлялся.
   - К вам мистер Стоун, ваша светлость, - объявил он, когда Клейтон  поднял
глаза. - Я, естественно, уведомил его, что вы обедаете,  но  он  утверждает,
будто дело крайне важное и не терпит отлагательств.
   - Хорошо, просите, - раздраженно  выдохнул  Клейтон.  Для  Уитни  у  него
всегда находились  безграничные  запасы  терпения,  мгновенно  иссякавшие  в
присутствии будущего тестя. Он едва мог выносить этого человека!
   - Мне необходимо было повидаться  с  вами  перед  отъездом  в  Лондон,  -
запыхавшись, объяснил Мартин. Он поспешно пересек комнату  и,  не  спрашивая
разрешения,  уселся  напротив  герцога.  -  Поверьте,  нам  грозят  огромные
неприятности, и дел? обернется  как  нельзя  хуже,  если  вы  немедленно  не
вмешаетесь.
   Клейтон коротким кивком отпустил  лакея,  стоявшего  за  его  стулом,  и,
подождав, пока тот з