Бенкрофт.  Простите,  что  заставили
вас ждать. Пожалуйста, идите за мной.
   Вынуждая себя не обгонять ее, Мэтт шагал сзади. Филлис  распахнула  двери
кабинета и отступила. В  любое  другое  время  зрелище,  открывшееся  Мэтту,
заставило бы его сердце замереть от гордости: за огромным письменным столом,
в дальнем конце отделанной панелями комнаты, вся обстановка которой говорила
о не бросающемся в глаза  богатстве,  сидела  Мередит  Бенкрофт.  Сейчас,  с
волосами, забранными в блестящий тугой узел, она  походила  на  юную  гордую
королеву, которой пристало бы восседать на троне, а не на кожаном  кресле  с
высокой спинкой, очень несчастную и расстроенную королеву.
   Отведя от нее  взгляд,  Мэтт  посмотрел  на  секретаря  и,  сам  того  не
сознавая, взял командование на себя.
   - Я ожидаю два звонка, - поспешно объяснил он, -  дайте  мне  знать,  как
только позвонят. И говорите всем остальным, что у нас  важное  совещание  по
бюджету, мы просили  не  беспокоить,  а  самое  главное  -  никого  сюда  не
впускайте!
   Филлис кивнула и немедленно ушла, а Мэтт направился к Мередит. Она встала
и шагнула навстречу. Кивком  показав  на  красивую  рыжеволосую  девушку,  с
бессознательным интересом изучавшую его, Мэтт спросил:
   - Кто это?
   - Лайза Понтини, - рассеянно ответила Мередит. - Подруга детства. Позволь
ей остаться. Кстати, - добавила она в состоянии полного оцепенения, - почему
у нас здесь совещание по бюджету?
   Мэтт вспомнил, что  раньше  Мередит  часто  упоминала  о  Лайзе  Понтини.
Подавляя порыв сжать Мередит в объятиях и попытаться успокоить ее, поскольку
она наверняка отвергла бы и то и другое, он ободряюще улыбнулся и  попытался
изобразить шутливые нотки в голосе:
   - Если служащие посчитают предмет совещания самым что ни на есть скучным,
это временно собьет их  со  следа.  Можешь  ты  придумать  что-нибудь  более
утомительное, чем бюджет?
   Мередит безуспешно попыталась улыбнуться, поэтому Мэтт со спокойной силой
сказал:
   - Если повезет, мы выберемся из всего этого немного поцарапанные, но  без
ран и шрамов. Ну а теперь - доверишься ты мне и сделаешь все, что попрошу?
   Мередит непонимающе уставилась на него, пока наконец  до  нее  не  дошло:
вместо того чтобы винить ее и отца за скандал, он  действительно  собирается
вмешаться и помочь. Она медленно выпрямилась, чувствуя внезапное возвращение
сил и способности мыслить, и кивнула:
   - Да. Что от меня требуется? Мэтт не отвечая,  облегченно  вздохнул.  Как
быстро она сумела взять себя в руки!
   - Прекрасно, - мягко сказал он. - Главы корпораций никогда не трусят и не
боятся трудностей.
   - Они блефуют, - пытаясь улыбнуться, заключила Мередит.
   - Верно.
   Мэтт хотел сказать еще что-то, но тут зажужжало переговорное  устройство.
Мередит подняла трубку, послушала и протянула ему:
   - Секретарь говорит, что Дэйв Левинсон на  первой  линии,  а  некий  Стив
Сэлинджер - на второй. Но Мэтт не протянул руку.
   - Здесь есть динамик? - спросил он. Поняв, что он хочет,  чтобы  она  все
знала, Мередит нажала кнопку, и теперь присутствующие могли слышать  беседу.
Мэтт немедленно подключился ко второй линии.
   - Стив, - спросил он, - "Лир" готов к вылету?
   - Конечно, Мэтт. Я только что провел  испытательный  полет,  и  машина  в
полном порядке.
   - Прекрасно. Жди у телефона. Мэтт переключился  на  первую  линию  и,  не
здороваясь, спросил Левинсона:
   - Вы видели газеты?
   - Видел, и Билл Пирсон тоже. Это кошмар, Мэтт, а станет еще хуже. Что  мы
должны сделать?
   - Немедленно вылетайте в Бельвиль, представьтесь новому клиенту,  внесите
за ублюдка залог и выручите его из тюрьмы.
   - Что?!
   - Вы меня слышали. Выкупите его и убедите  передать  досье  вам  как  его
адвокатам. А потом сделайте все возможное, чтобы наше заявление о разводе не
попало в руки прессы, если, конечно, у этого сукина сына не осталась  копия.
Если же нет, постарайтесь убедить его забыть детали.
   - Но что это за детали? Какие основания он выдвинул для развода?
   - Я не совсем ясно мыслил, когда  получил  копию  проклятой  бумаги,  но,
насколько припоминаю, это были уход от жены и психическая жестокость.
   Он посмотрел на Мередит и немного мягче спросил:
   - Ты помнишь еще какие-нибудь подробности  из  тех,  что  могут  получить
нежелательную для нас огласку?
   - Чек на десять тысяч долларов, которые отец  дал  тебе  за  согласие  на
развод.
   - Какой чек? Я ничего об этом не знаю, и  в  моих  бумагах  об  этом  нет
упоминания.
   - В моей копии говорится, что ты признаешь его получение.
   Левинсон слышал разговор и с язвительной иронией объявил:
   - Просто потрясающе! Наконец-то пресса получит возможность вывалять вас в
грязи! Смакуя, все начнут рассуждать и гадать, что собой  представляла  ваша
жена, если вы, даже не имея тогда ни цента в кармане, не смогли  вынести  ее
со всем ее богатством?!
   - Не будьте ослом! - разъяренно перебил Мэтт, пока  Левинсон  не  вздумал
сказать еще что-нибудь оскорбительное для Мередит. -  Они  просто  изобразят
меня  охотником  за  приданым,  бросившим  жену.  И  все   эти   догадки   и
предположения не имеют ни малейшего смысла, если  вы  успеете  добраться  до
Бельвиля раньше и взять  Шпигальски  под  контроль,  прежде  чем  он  начнет
выкладывать все, что знает.
   - Это может оказаться не так легко. Если верить газетам, ему не  терпится
распустить хвост в суде. Он,  очевидно,  настоящий  маньяк,  который  жаждет
устроить спектакль для прессы и присяжных.
   - Переубедите его! - рявкнул Мэтт. - Добейтесь отсрочки слушания  дела  и
увезите из города так, чтобы пресса не смогла напасть на след. Потом  я  сам
позабочусь о подонке.
   - Если у него есть досье, их рано или поздно придется представить  судье.
Кроме того, необходимо сообщить о случившемся и другим жертвам.
   - Об этом можно договориться с адвокатом обвинения, - резко бросил  Мэтт.
- Позвоните, когда все уладите.
   - Хорошо, - ответил Левинсон. Не позаботившись попрощаться, Мэтт  положил
трубку и снова связался с пилотом.
   - Приготовься в течение часа лететь в Бельвиль, штат  Иллинойс.  Возьмешь
двух пассажиров. На обратном пути их будет трое.  Где-нибудь  сядешь,  чтобы
высадить их. Там, где они скажут.
   - Ладно.
   Мэтт отошел от телефона,  и  Мередит  уставилась  на  него,  ошеломленная
скоростью, с которой он действовал.
   - Как, - осведомилась она с  приглушенным  смешком,  -  ты  намереваешься
позаботиться о Шпигальски?
   - Предоставь это мне. Ну а теперь звони  Паркеру  Рейнолдсу.  Мы  еще  не
выбрались из паутины.
   Мередит послушно набрала номер Паркера. Он немедленно взял трубку,  и  по
его голосу было слышно, что он считает положение крайне тяжелым.
   - Мередит, я все утро  пытался  дозвониться,  но  секретарь  отказывается
соединять с тобой.
   - Прости, мне очень жаль, - пробормотала она, слишком расстроенная, чтобы
вспомнить о включенном динамике. - Гораздо больше, чем я могу выразить.
   - Ты ни в чем не виновата, - вздохнул он. - Теперь необходимо решить, что
делать. Этот высокомерный сукин  сын,  за  которого  ты  вышла  замуж,  имел
наглость приказать своей секретарше позвонить утром и  дать  мне  инструкции
касательно того,  как  я  должен  поступить.  Своей  секретарше!  Мой  совет
директоров тут же решил, что я должен сделать публичное заявление, в котором
отрицаю, что вообще знал о замужестве Мередит.
   - Не смейте! - взорвался Мэтт.
   - Кто, черт возьми, сказал это?!
   - Я, и я тот самый сукин сын, за которого  она  вышла  замуж,  -  отрезал
Мэтт, суженными глазами разглядывая Лайзу Понтини,  сползавшую  по  стене  в
приступе неудержимого смеха. - Сделав подобное заявление, вы позволите  всем
думать, что бросаете Мередит на съедение волкам.
   - Но я не собираюсь делать этого! - рассерженно возразил Паркер. -  Мы  с
Мередит помолвлены.
   Нежность и благодарность согрели сердце Мередит. Она думала, что он хочет
разорвать помолвку, и вот теперь, когда положение еще ухудшилось,  он  стоит
за нее горой!
   Сама не сознавая, что делает, Мередит лучезарно улыбнулась в телефон.
   Мэтт заметил эту улыбку и сжал челюсти, но тем не  менее  не  упускал  из
виду возникшую проблему.
   - Сегодня в час дня, - сообщил он Паркеру, - мы втроем  дадим  совместную
пресс-конференцию. Если все детали  развода  выплывут  на  свет  Божий,  все
посчитают Мередит жертвой психической жестокости.
   - Я понимаю, - процедил Паркер.
   - Чудесно! - саркастически бросил Мэтт. - Значит, сможете выполнить  все,
что от вас требуется. Во время нашей пресс-конференции  мы  должны  показать
солидарность. Нужно действовать, исходя из  предположения,  что  подробности
развода станут известны и необходимо нейтрализовать их заранее.
   - Но как?
   - Выступить перед всеми и вести себя как дружная  семья,  у  которой  нет
разногласий, особенно в отношении Мередит. Пусть каждый журналист  увидит  и
услышит достаточно, чтобы хватило на несколько недель и нас наконец оставили
в покое! Тогда все уйдут из конференц-зала, утопая в  сочувствии  и  слезах,
убедившись, что между нами нет ни вражды, ни неприязни.
   Мэтт помедлил, взглянул на Мередит и спросил:
   - Где мы соберем репортеров?  Конференц-зал  в  "Интеркорпе"  не  слишком
большой...
   - В нашем концертном зале, - поспешно ответила Мередит. - Он уже  украшен
к рождественскому представлению, так что там чисто и просторно.
   - Вы слышали? - требовательно осведомился Мэтт у Паркера.
   - Да!
   - Тогда поскорее приезжайте сюда, чтобы успеть подготовить  заявление,  -
велел Мэтт и тут же повесил трубку. Он посмотрел  на  Мередит,  и  ревность,
которая грызла его с тех пор, как он увидел ее улыбку, обращенную к Паркеру,
исчезла. В ее  взгляде  светились  восхищение,  уважение,  благодарность.  И
опасение... Тревога и страх.
   Мэтт уже  хотел  сказать  что-то  ободряющее,  но  тут  Лайза  неожиданно
оттолкнулась от стены. Губы ее слегка подрагивали от сдерживаемого смеха.
   -  Я  часто  гадала,  как  вам  удалось   заставить   Мередит   отбросить
осторожность, лечь с вами в постель, забеременеть, выйти  замуж  и  едва  не
отправиться с вами в Южную  Америку  -  и  все  за  несколько  дней.  Теперь
понимаю,  как  это  вышло.  Вы  настоящий  тайфун.  Кстати,  вы  никогда  не
голосовали за демократов?
   - Голосовал, - сухо признался Мэтт. - А в чем дело?
   - Просто интересно, - солгала Лайза, заметив нахмуренное лицо Мередит, и,
протянув руку Мэтту, тихо сказала:
   - Я очень счастлива наконец познакомиться с мужем Мередит.
   Мэтт  широко  улыбнулся  и  сжал  ее  ладошку.  Кажется,  Лайза   Понтини
действительно хороший человек. Он решил, что она очень ему нравится.

Глава 44

   По предложению  Мэтта  Мередит  пригласила  всех  руководителей  фирмы  и
главных менеджеров на пресс-конференцию в попытке избежать лишних  слухов  и
ненужных   сплетен.   По   приказу   Мередит,   чтобы    ублажить    прессу,
гастрономический  отдел  магазина  был  опустошен,  и  все   сто   пятьдесят
репортеров, занимавших сейчас места в зале, без зазрения  совести  угощались
дорогими закусками и винами.
   Стоя у бокового прохода рядом с мужчинами,  поспешившими  ей  на  помощь,
Мередит испытывала не только благодарность, но и странное ощущение  покоя  и
благополучия. Забыта была сделка, навязанная Мэттом,  и  ссора  с  Паркером,
самым главным было то, что они пришли и готовы на все, лишь бы защитить ее.
   Пытаясь немного успокоиться, Мередит  взглянула  на  Мэтта.  Он  стоял  в
нескольких шагах от Паркера, проглядывая в последний  раз  копию  публичного
заявления, над которым потрудились все трое. Паркер делал  то  же  самое,  и
Мередит понимала,  в  чем  дело  -  мужчины  намеренно  избегали  не  только
разговаривать, но даже смотреть друг на друга. В ее кабинете они вели себя с
холодной вежливостью  все  время,  пока  спорили  над  наиболее  обтекаемыми
формулировками, но взаимная неприязнь была очевидной. Оба согласились, выйдя
на сцену, быть образцом дружеских чувств, но Мередит  сомневалась,  что  они
смогут разыграть убедительный спектакль, поскольку  явно  не  выносили  друг
друга.
   Мередит их инстинктивная враждебность  казалась  почти  забавной,  потому
что, изучая обоих мужчин, она внезапно поняла, как они до некоторой  степени
похожи. Оба высокие и, несомненно, красивы.
   Паркер в безупречном  синем  костюме-тройке  со  значком  Фи  Бета  Каппа
<Привилегированное общество студентов и выпускников  известных  колледжей.>,
скромно пристегнутым к нагрудному карману, и Мэтт в красивом  костюме  цвета
маренго в узкую серую полоску, в котором его плечи казались еще шире.
   Паркер со своими выгоревшими  на  солнце  светлыми  волосами  и  голубыми
глазами всегда напоминал Мередит Роберта Редфорда, особенно  сегодня.  Глядя
на Мэтта, сравнивая, Мередит изучала резкие очертания подбородка и  челюсти,
строго сжатые губы и густые темно-каштановые волосы, идеально  подстриженные
и уложенные. Поразмыслив, Мередит все-таки решила, что мужчины совершенно не
похожи друг на друга. Паркер казался воплощением цивилизованной учтивости, а
Мэтт... Даже сейчас в нем  чувствовалась  напористая,  бесшабашная  энергия,
которую не мог скрыть даже лоск,  приобретенный  многолетним  пребыванием  в
высших слоях общества. Говоря по правде,  его  лицо  было  слишком  суровым,
угловатым, чтобы считаться красивым в обычном смысле этого  слова,  если  не
считать густых, длинных ресниц, подумала Мередит, улыбаясь про себя.
   И неожиданно в концертном зале стало почти тихо,  зажегся  верхний  свет,
затрещали микрофоны, и сердце Мередит  лихорадочно  забилось,  а  все  мысли
мгновенно растаяли.
   - Леди и джентльмены, - объявил начальник отдела "Бенкрофт" по  связям  с
общественностью, - перед тем как  мисс  Бенкрофт,  мистер  Фаррел  и  мистер
Рейнолдс выйдут сюда, чтобы ответить  на  ваши  вопросы,  они  просили  меня
зачитать следующее заявление, содержащее  известные  им  факты  относительно
инцидента, заставившего вас собраться сегодня здесь. Прошу внимания!
   "Ошибки в постановлении о разводе,  предположительно  составленном  неким
Станисласом Шпигальски, были впервые замечены мистером Рейнолдсом три недели
назад. Немедленно после этого мисс Бенкрофт  и  мистер  Фаррел  встретились,
чтобы обсудить..."
   Как только чтение приблизилось к концу, Паркер и Мэтт отложили свои копии
и встали по обеим сторонам от Мередит.
   -  Готова?  -  осведомился  Паркер.  Она  кивнула,   нервно   разглаживая
воротничок розового шерстяного костюма. - Ты прекрасно выглядишь, -  заверил
он.
   Но Мэтт тревожно нахмурился при виде ее напряженного лица.
   - Расслабься, - предупредил он Мередит. - Мы в этом деле все жертвы, а не
преступники, поэтому не стоит  выглядеть  такой  замкнутой  и  расстроенной,
иначе они будут продолжать докапываться до сути. Будь естественной, улыбайся
им. Мередит, - настойчиво попросил он, наблюдая ее  старания  взять  себя  в
руки, - я не справлюсь со всем один. Мне нужна твоя помощь!
   Эта просьба показалась такой невероятной  в  устах  человека,  способного
преодолеть  любое  препятствие,  которое  она  старалась   последнее   время
воздвигнуть на его пути, что Мередит невольно рассмеялась, хотя минуту назад
умирала от стыда и страха при мысли о том,  что  приходится  обсуждать  свою
личную жизнь на людях.
   - Молодец! Вот это моя девочка! - одобрительно улыбнулся Мэтт.
   - Черта с два твоя! -  прошипел  Паркер  как  раз  в  тот  момент,  когда
начальник отдела по связям с общественностью сделал им знак выйти на сцену.
   В разных концах зала яркими белыми огнями замелькали вспышки и  затрещали
камеры. Они подошли к микрофонам на самом краю сцены, и,  как  было  решено,
Мэтт первым начал пресс-конференцию, но  Мередит  была  почти  испугана  его
шутливым тоном.
   -  Леди  и  джентльмены,  как  мило  с   вашей   стороны   посетить   наш
импровизированный праздник! Знай я,  что  мы  соберемся  здесь,  обязательно
заказал бы в цирке слонов и верблюдов, чтобы отметить  такой  случай.  -  Он
подождал, пока уляжется смех, и продолжал:
   - Мы пробудем здесь всего  пять  минут,  так  что  постарайтесь  задавать
вопросы короткие и по существу. Хотя я готов провести с вами  всю  жизнь,  -
пошутил он, снова переждав  смех  в  зале,  -  но  Мередит  нужно  управлять
магазином, а у Паркера сегодня несколько совещаний.
   Намеренно  дружелюбное  упоминание  имен  Мередит   и   Паркера   вызвало
испуганное молчание,  но  ожидаемое  столпотворение  разразилось  сразу  же:
вопросы летели со всех сторон, самый  громкий  -  от  репортера  Си-би-эс  в
первом ряду.
   - Мистер Фаррел, почему  ваша  женитьба  на  мисс  Бенкрофт  держалась  в
секрете?
   - Если спрашиваете, почему в то время вы об этом не знали,  -  немедленно
ответил Мэтт, - могу сказать, что тогда, одиннадцать лет  назад,  ни  я,  ни
Мередит не представляли никакого интереса для широких слоев публики.
   - Мистер Рейнолдс, - окликнул репортер "Чикаго санди тайме",  -  означает
ли это, что ваша свадьба с мисс Бенкрофт откладывается?
   Улыбка Паркера вышла не слишком веселой.
   - Как вы слышали из прочитанного  заявления,  Мередит  и  Ф...  Мэтту,  -
поправился он, пытаясь  дружелюбно  улыбнуться  Мэтту,  -  придется  сначала
пройти через процедуру законного развода. Естественно,  наша  свадьба  будет
отложена до окончания процесса. Поступить иначе означает подвергнуть Мередит
обвинению в двоемужестве.
   Слово "двоемужество" было ошибкой, и в тот же момент, когда оно слетело с
губ  Паркера,  Мередит  ощутила,  как  он  разозлен  на  себя.   Она   также
почувствовала, как настроение журналистов из веселого  и  доброжелательного,
которое пытался создать Мэтт, превратилось в  профессионально-деловое.  Даже
тон вопросов изменился:
   - Мистер Фаррел, подали ли вы и мисс Бенкрофт заявление о разводе? И если
подали, какие основания выдвигаете?
   - Нет, - немедленно вступил Мэтт, - еще не подали.
   - Почему? - вставила женщина из "Чикаго-трибюн".
   Мэтт одарил ее взглядом, исполненным шутливого огорчения:
   - Увы, моя вера в адвокатов, как сами понимаете, немного пошатнулась.  Не
хотите ли рекомендовать подходящего?
   Мередит знала, как Мэтт старается, чтобы все  кончилось  благополучно,  и
поэтому, отвечая на заданный ей вопрос, поклялась помочь ему чем может.
   - Мисс Бенкрофт, - поинтересовался репортер из "Юсэй  тудей",  -  как  вы
относитесь ко всему этому?
   Она заметила, как  Мэтт  слегка  наклонился  вперед  и  уже  приготовился
отвести вопрос, но Мередит шагнула к микрофону.
   - По правде говоря, - очаровательно улыбнулась она, -  я  не  чувствовала
себя столь невероятно сконфуженной  с  шестого  класса,  когда  выступала  в
спектакле из жизни фруктов и была наряжена в костюм сливы.
   Неожиданная реплика вызвала  взрыв  смеха  у  собравшихся,  но  при  виде
необычной реакции Мэтта по всему залу  вновь  замелькали  вспышки:  повернув
голову,  он  уставился  на  нее  с  ошеломленной  сияющей  улыбкой.  Но  тут
послышался вопрос, которого ожидала и боялась Мередит:
   - Мистер Фаррел, какие основания для развода вы приводили одиннадцать лет
назад?
   - Сами не уверены, - усмехнулся  Мэтт  женщине-репортеру,  обезоруживающе
разводя руками. - Мы обнаружили,  что  содержание  документов,  которые  нам
отдал Шпигальски, не совпадает.
   - Мисс Бенкрофт, - окликнула  еще  одна  журналистка,  и,  когда  Мередит
взглянула на нее, осведомилась:
   - не могли бы вы сказать, почему ваш брак распался?
   Мередит знала, что это  единственный  вопрос,  на  который  Мэтт  не  мог
ответить за нее, но отчаяние рождает вдохновение. Стараясь говорить легко  и
непринужденно, она пожала плечами:
   - В то время мне казалось, что жизнь с мистером Фаррелом может  оказаться
немного.., скучной.
   И пока они все еще смеялись, Мередит, уже серьезнее, добавила:
   - Я была городской девушкой и притом