как он ловко разлил искрящуюся жидкость в два бокала.
   Один Джейсон вручил ей. Виктория  было  повернулась,  чтобы  присесть  на
канапе, но он удержал ее за обнаженную руку. Другой рукой он  открыл  крышку
большой бархатной шкатулки, стоявшей возле  его  бокала,  и  извлек  тройную
нитку самых крупных и великолепных жемчужин, которые она когда-либо  видела.
Не говоря ни слова, он повернул ее лицом к зеркалу, висевшему над  столиком,
и откинул в сторону копну ее длинных волос. Когда Джейсон, снимая аквамарины
и застегивая широкое, тяжелое жемчужное ожерелье на ее изящной шее, коснулся
ее, девушку пробрала дрожь.
   Пока он закреплял бриллиантовую застежку, Виктория в, зеркале видела  его
бесстрастное лицо, затем Джейсон взглянул на нее, оценивая, как смотрится на
ней жемчужное ожерелье.
   - Спасибо, - неловко начала она. - Я...
   - Я предпочел бы получить вместо этого поцелуй, -  терпеливо  посоветовал
он.
   Виктория встала на цыпочки и  послушно,  но  застенчиво  чмокнула  его  в
гладкую, свежевыбритую щеку. Что-то очень тревожило  и  смущало  ее  в  этой
ситуации. Он так подарил ей жемчуг и хладнокровно ожидал в ответ ее поцелуя,
как если бы покупал ее благосклонность, начав с поцелуя в обмен на ожерелье.
В подтверждение ее догадки он сказал:
   - Разве это поцелуй за такое прекрасное ожерелье? - И приник к ее губам с
неожиданной требовательной настойчивостью.
   Когда Джейсон отпустил ее,  то  загадочно  улыбнулся,  вглядываясь  в  ее
испуганные синие глаза.
   - Вы что, не любите жемчуга?
   - О, что вы, конечно, люблю! - поспешила ответить она, злясь на  себя  за
то, что была не в состоянии заглушить свои глупые, надуманные опасения. -  Я
в жизни не видела такого красивого. Даже у леди Вильгельм жемчужины не такие
крупные. Эти подойдут и королеве.
   - Столетие тому назад они принадлежали русской княгине, -  сказал  он,  и
Викторию странным образом тронуло, что, очевидно, он  считает  ее  достойной
носить такую бесценную вещь.
   После ужина они поднялись к Чарльзу. Когда они спокойно  сообщили  ему  о
своем решении наметить дату свадьбы, его восторгу не было предела; он просто
помолодел. Когда же Джейсон со  всей  нежностью  обнял  Викторию  за  плечи,
прикованный  к  постели  герцог  смеялся  от  радости.  Он  выглядел   таким
счастливым, таким уверенным, что они поступают абсолютно правильно, что даже
Виктории передалась его уверенность в этом.
   - Итак, когда свадьба? - неожиданно спросил Чарльз.
   - Через неделю, - ответил Джейсон,  не  обращая  внимания  на  удивленный
взгляд девушки.
   - Отлично, просто отлично! - одобрил Чарльз, весь сияя. - Думаю,  к  тому
времени я сумею встать на ноги, чтобы присутствовать на ней.
   Виктория собиралась возразить, но Джейсон  сжал  ей  руку,  предупреждая,
чтобы она не спорила.
   - А что это у вас, дорогая? - спросил Чарльз, довольно глядя на ожерелье.
   Ее рука машинально взмыла к горлу.
   - Это Джейсон подарил мне сегодня, чтобы скрепить нашу сдел.., помолвку.
   Когда беседа закончилась, Виктория  сослалась  на  усталость,  и  Джейсон
проводил ее до дверей спальни.
   - Я вижу, что-то беспокоит вас, - тихо сказал он. - В чем дело?
   - Кроме прочих волнений, у меня разрывается сердце и оттого, что я выхожу
замуж до истечения срока траура по моим родителям. Я чувствовала  свою  вину
каждый раз, когда мы ходили на балы. Мне приходилось уклоняться от ответа на
вопрос о том, когда погибли  мои  родители,  чтобы  люди  не  поняли,  какое
неуважение я проявляю по отношению к ниш.
   - Вы поступали в соответствии с ситуацией, и ваши родители  поняли  бы  и
простили вас. Выходя  замуж  так  скоропалительно,  вы  даете  Чарльзу  шанс
выжить. Вы ведь видели, насколько лучше он выглядел, когда мы сообщили ему о
том, что определили дату бракосочетания. Кроме того, решение  о  прекращении
траура принял я, а не вы, так что у вас проста не было выбора. Если кто-то и
виноват, так это я.
   Виктория согласилась, что он прав, и потому переменила тему.
   -   Скажите,   -   чуть   осуждающе,   но   с   обворожительной   улыбкой
поинтересовалась она, - теперь, когда минуту назад я узнала, что  мы  решили
сыграть свадьбу через неделю, не могли бы вы мне сообщить, где мы решили  ее
сыграть?
   - Touche <Очко в вашу пользу (фр.).>, - хмыкнул он. - Так вот: мы  решили
сыграть свадьбу здесь.
   Виктория, энергично протестуя, затрясла головой:
   - Пожалуйста, Джейсон, нельзя ли нам обвенчаться в церкви -  в  маленькой
деревенской церкви, которую я видела вблизи  Уэйкфилда?  Мы  могли  бы  чуть
подождать, пока дядя Чарльз не будет в состоянии совершить такую поездку.
   Она с изумлением заметила, как в  его  глазах  при  упоминании  о  церкви
появилось отвращение, но после минутного колебания он коротко кивнул в  знак
согласия.
   - Если вас устраивает венчание в церкви, то  мы  проведем  его  здесь,  в
Лондоне, в такой церкви, которая сможет вместить всех гостей.
   - Пожалуйста, не... - вырвалось у нее,  и  она  ненароком  взяла  его  за
рукав. - Я нахожусь очень далеко от Америки, милорд. Лучше было бы  провести
церемонию в той церквушке вблизи Уэйкфилда - она напоминает мне о доме, и  с
самого  раннего  детства  я  мечтала  о  венчании  в  маленькой  деревенской
церкви...
   "Я мечтала о венчании с  Эндрю  в  маленькой  деревенской  церквушке",  -
запоздало сообразила девушка и решила, что лучше было бы вообще не упоминать
о церкви.
   - Я хочу, чтобы свадьба состоялась в Лондоне, на глазах у всего общества,
-  заявил  Джейсон  таким  тоном,  что  можно  было  понять:  вопрос   решен
окончательно.  -  Однако  мы  выберем  компромиссный  вариант.  Мы  проведем
церемонию в лондонской церкви,  а  потом  поедем  в  Уэйкфилд,  где  устроим
небольшое торжество.
   Ладонь Виктории соскользнула с его рукава.
   - Считайте, что я вообще не упоминала о церкви. Приглашайте всех сюда,  в
дом. Было бы почти богохульством  освятить  в  церкви  такой  брак,  который
является не более чем коммерческой сделкой.  -  И,  жалко  улыбнувшись,  она
добавила:
   - Пока мы давали бы клятву в любви и верности друг  другу,  я  бы  каждую
минуту ждала удара молнии.
   - Мы обвенчаемся в церкви, - коротко сказал  Джейсон.  -  А  если  ударит
молния, я возьму на себя расходы по возведению нового купола.

Глава 20

   - Добрый вечер, дорогая, - бодро сказал Чарльз, похлопав по краю постели,
чтобы она присела рядом с ним. - Садитесь. Ваш с Джейсоном  вчерашний  визит
невероятно поправил мое здоровье. А  теперь  расскажите  подробнее  о  ваших
матримониальных планах.
   Виктория подсела к нему.
   - По правде говоря, меня многое смущает, дядя Чарльз. Нортроп только  что
сообщил мне, что Джейсон утром упаковал вещи из своего кабинета и переехал в
Уэйкфилд.
   - Я знаю, - улыбнулся Чарльз. -  Он  заходил  ко  мне  перед  отъездом  и
сказал, что принял это решение ради приличия. Чем меньше  времени  он  будет
проводить возле вас, тем меньше поводов для сплетен.
   - Ах вот почему он уехал! - с облегчением вздохнула Виктория, и  лицо  ее
оживилось.
   Плечи Чарльза тряслись от смеха, когда он кивнул:
   - Дитя мое, наверное, это первый  случай  за  всю  его  жизнь,  когда  он
последовал правилам хорошего тона! Ему было очень  досадно,  но  все  же  он
уступил. Вы решительно оказываете на него положительное  влияние,  -  весело
заключил герцог. - Возможно, на следующем  этапе  вам  удастся  отучить  его
пренебрегать принципами.
   Виктория ответила ему улыбкой, почувствовав облегчение и даже, неожиданно
для себя, радость.
   - Боюсь, что я ничего не знаю об организации нашей брачной  церемонии,  -
призналась она, - если не считать того, что она состоится в одной из больших
церквей Лондона.
   - Джейсон позаботится обо  всем.  Он  взял  с  собой  в  Уэйкфилд  своего
секретаря  и  основной  штат  прислуги  из  этого  дома,  так  что  они  все
подготовят. После венчания состоится торжество в Уэйкфилде для ваших близких
друзей и некоторых жителей деревни. Думаю, список гостей уже составляется  и
приглашения уже пишутся. Так что  вам  остается  лишь  спокойно  жить  своей
обычной жизнью и наслаждаться мыслью о том, каким сюрпризом станет для  всех
известие, что именно вы - будущая герцогиня Атертон.
   Виктория пропустила мимо ушей слова герцога и перевела разговор на другую
тему, которая гораздо больше интересовала ее:
   - В ту ночь вы сказали, что собирались что-то такое рассказать о маме и о
вас.
   Чарльз отвернулся и устремил взгляд на окно. Виктория тут же сказала:
   - Ничего не говорите, если это вас может разволновать.
   - Дело не в этом, - ответил герцог, медленно переводя взгляд на нее. -  Я
знаю, как вы все хорошо понимаете и чувствуете, но вы еще очень  молоды.  Вы
любили отца, вероятно, не меньше, чем мать. Если я расскажу то, что  у  меня
на сердце, вы, возможно, начнете считать, что я пытался помешать  их  браку,
хотя клянусь, что никогда не вступал в переписку с вашей матерью после того,
как она вышла замуж. Виктория, - с несчастным видом пояснил он, - я  пытаюсь
сказать, что мне ужасно не хочется, чтобы вы презирали меня,  а  боюсь,  так
оно и будет, когда вы услышите мой рассказ.
   Виктория обхватила его руку ладонями и мягко заметила:
   - Разве я могла бы презирать человека, который так любил мою маму?
   Он взглянул на нее, и в его голосе послышалась боль:
   - Знаете ли вы, что" унаследовали от мамы еще и ее доброе сердце?
   Виктория промолчала. Герцог снова устремил взгляд на темный прямоугольник
окна и начал рассказ о своих отношениях с Кэтрин. Только  закончив  его,  он
решился посмотреть на девушку и не увидел в ее  глазах  никакого  осуждения,
лишь печаль и сочувствие.
   - Итак, теперь вы знаете, что я любил ее всем сердцем. Любил и  вычеркнул
из моей жизни тогда, когда она стала для меня единственным  человеком,  ради
которого стоило жить.
   - Значит, моя прабабушка вынудила вас так поступить, - заключила девушка,
и в ее глазах загорелись огни ярости.
   - А они были счастливы, ваши мать и отец?  Я  всегда  задавал  себе  этот
вопрос, но опасался спросить вас.
   Виктория вспомнила ужасную сцену между родителями, свидетельницей которой
была столько лет назад, но восемнадцать  лет  доброты  и  внимательности,  с
которыми они относились друг к другу, перевесили все.
   - Да, они были  счастливы.  Их  супружество  не  имело  ничего  общего  с
браками, заключаемыми в вашем высшем обществе.
   Она упомянула об этих последних с таким отвращением, что Чарльз не мог не
улыбнуться:
   - Что вы имеете в виду?
   - Таковы большинство супружеских союзов в лондонском обществе, не  считая
Роберта и Кэролайн Коллингвуд и нескольких других.  Супружество,  в  котором
муж и жена редко бывают вместе, а когда встречаются  в  одной  компании,  то
ведут себя по отношению  друг  к  другу  как  вежливые,  хорошо  воспитанные
незнакомцы. Мужчины всегда уединяются, предаваясь своим собственным забавам,
а у женщин всегда  имеется  свой  круг  поклонников.  По  крайней  мере  мои
родители жили вместе, в реальном, родном для всех нас доме, и  мы  все  были
настоящей семьей.
   - Я начинаю понимать, что вы мечтали о старомодном  браке  и  старомодной
семье, - поддразнил он, очень довольный ее отношением к семейным вопросам.
   - Боюсь, что Джейсона такой брак  не  устроит.  -  Она  просто  не  могла
выложить Чарльзу прямо, что Джейсон хочет только получить  от  нее  сына,  а
затем расстаться с ней. Девушка надеялась,  что,  хотя  он  и  сделал  такое
предложение, для него все-таки будет предпочтительнее, если она останется  с
ним.
   - Я сильно сомневаюсь, знает ли Джейсон, чего  он  сейчас  добивается,  -
сурово сказал Чарльз. - Вы очень ему нужны, дитя мое. Ему нужны ваше тепло и
ваша душа.  Он  пока  не  признается  в  этом  даже  самому  себе,  а  когда
признается, это ему совсем не понравится, уж поверьте мне. Он будет  воевать
с вами, - мягко предупредил герцог. - Но рано или поздно он откроет вам свое
сердце и тогда наконец найдет успокоение. Со своей стороны, он  сделает  вас
счастливее, чем вы когда-либо мечтали.
   У нее был такой сомневающийся, такой скептический вид, что улыбка Чарльза
угасла.
   - Имейте терпение, Виктория. Не будь он таким сильным душой и  телом,  он
никогда бы не дожил и до тридцати лет. Но от всего  пережитого  в  его  душе
остались шрамы, и я надеюсь, у вас довольно сил, чтобы залечить их.
   - Какие шрамы?
   Чарльз отрицательно покачал головой.
   - Для вас обоих будет лучше, если он сам  когда-нибудь  расскажет  вам  о
своей жизни, в особенности  о  своем  детстве.  Если  этого  не  произойдет,
приходите ко мне.
   В следующие дни у Виктории почти не оставалось времени думать о  Джейсоне
или о чем-либо другом, Не успела она покинуть комнату Чарльза,  как  прибыла
мадам Дюмосс с четырьмя белошвейками.
   - Лорд Филдинг поручил мне сшить для вас свадебный наряд, мадемуазель,  -
проговорила она, уже обходя Викторию со всех сторон. - Он сказал, что  наряд
должен быть очень богатым и элегантным. Чтобы  им  не  побрезговала  и  сама
королева. И никаких оборок.
   Не зная, плакать или смеяться от своеволия Джейсона, Виктория  посмотрела
искоса на мадам:
   - А не проинструктировал ли он вас заодно и насчет цвета?
   - Голубой.
   - Голубой? - вырвалось у нее, и она уже была готова вступить в схватку  и
до победного конца бороться за белый цвет.
   Мадам кивнула, глубокомысленно приставив  палец  к  подбородку  и  уперев
другую руку в бок.
   - Да, голубой. Голубой, как лед. Он сказал,  что  вы  великолепны,  когда
надеваете голубое, и назвал вас ангелом с золотисто-каштановыми волосами.
   Виктория вдруг решила, что ледяной голубой цвет действительно очень хорош
для венчания.
   - У лорда Филдинга превосходный вкус, - продолжала мадам; ее тонкие брови
высоко поднялись над яркими, живыми глазами. - Разве вы не согласны?
   - Полностью согласна, - смеясь, ответила девушка  и  сдалась  на  милость
мастерицы.
   А четырьмя часами позже, когда мадам наконец отпустила ее и отбыла вместе
со  своими  белошвейками,  Виктории  доложили,  что  в  золотом  салоне   ее
дожидается леди Кэролайн Коллингвуд.
   -  Виктория!  -  воскликнула  подруга;  ее  хорошенькое  лицо   выглядело
озабоченным, когда она протянула руки, чтобы  поздороваться  с  девушкой.  -
Утром к нам приезжал лорд Филдинг и сообщил о  вашей  свадьбе.  Я  удостоена
чести быть твоей подружкой; по его словам, таково твое желание, но  все  это
так неожиданно - я имею в виду ваше решение.
   Виктория была  несказанно  довольна,  хотя  и  несколько  удивлена  таким
вниманием со стороны Джейсона:  он  не  забыл  о  том,  что  ей  потребуется
подружка, и выбрал Кэролайн Коллингвуд.
   - Я даже не подозревала,  что  ты  так  привязана  к  лорду  Филдингу,  -
продолжала Кэролайн, - и меня это все еще удивляет. Ты действительно  хочешь
выйти за него? Это не.., не вынужденный брак?
   - Уготованный самой судьбой, - улыбнулась девушка, устало  опустившись  в
кресло. Увидев, как  задумчиво  Кэролайн  свела  брови  на  переносице,  она
поспешно добавила:
   - Нет, не вынужденный. Я выхожу замуж по доброй воле.
   Лицо Кэролайн просветлело от облегчения и радости.
   - Ты не представляешь, как я рада за вас обоих: я так надеялась, что  это
может произойти. - Видя сомневающийся взгляд подруги, она пояснила:
   - За последние несколько недель я лучше узнала его и абсолютно согласна с
Робертом, который сказал мне, что  досужие  разговоры  о  лорде  Филдинге  -
результат сплетен, раздуваемых некоторыми зловредными, противными женщинами.
Вряд ли кто-нибудь поверил бы этим слухам, если бы сам лорд Филдинг  не  был
таким надменным и необщительным. Конечно, трудно хорошо относиться к  людям,
которые верят распускаемым о тебе сплетням, так ведь? Поэтому, вероятно,  он
считал ниже своего достоинства разубеждать нас.  Роберт  говорит,  что  лорд
Филдинг - гордый человек и потому не может унижаться перед  лицом  враждебно
настроенного общества, в особенности когда оно так несправедливо!
   Виктория подавила  смешок,  видя,  как  искренне  ее  подруга  отстаивает
человека, которого совсем недавно боялась и осуждала, но это было характерно
для Кэролайн. Она вообще отказывалась  видеть  какие-либо  изъяны  в  людях,
которые ей нравились, и, наоборот, не желала признавать  наличие  каких-либо
добродетелей в тех, кто ей не  нравился.  Эта  черта  ее  живого  характера,
однако, делала ее  весьма  лояльной  по  отношению  к  друзьям,  и  Виктория
чувствовала  глубокую  благодарность   за   ее   самоотверженное   дружеское
отношение.
   - Спасибо, Нортроп, - сказала Виктория, когда дворецкий принес им  поднос
с чаем.
   - Даже не могу понять, почему он казался мне  таким  пугающе  мрачным  и,
опасным человеком, - говорила  подруга,  пока  Виктория  разливала  чай.  До
смерти желая снять с Джейсона все свои прежние обвинения, она продолжала:
   - Я ошиблась, когда позволила своему воображению взять верх  над  здравым
смыслом. Наверное, его внешность произвела на меня подавляющее  впечатление:
он очень высок, а его волосы - такие черные... Но из-за этого  бояться  его?
Это было так абсурдно с моей стороны! Да, знаешь ли ты, что он сказал, когда
уходил от нас сегодня утром? - спросила она, сияя  в  ожидании  предстоящего
эффекта.
   - Нет, - ответила Виктория, едва  удерживая  улыбку:  Кэролайн  проявляла
твердую решимость переквалифицировать Джейсона из дьявола в святого.  -  Что
же он сказал?
   - Он сказал, что я всегда напоминаю ему красивую бабочку.
   - Как славно, - искренне согласилась девушка.
   - Да, это так, но не идет ни в какое сравнение с тем,  что  он  сказал  о
тебе.
   - Обо мне? С чего бы это?
   - Ты имеешь в  виду,  почему  он  расщедрился  на  комплименты?  -  Когда
Виктория кивнула, Кэролайн продолжила рассказ:
   - Я как раз говорила, как счастлива, что ты  выходишь  за  англичанина  и
будешь жить здесь, что даст нам возможность оставаться  близкими  подругами.
Лорд Филдинг на это рассмеялся и заявил,  что  мы  идеально  дополняем  друг
друга, потому что я всегда напоминаю ему прелестную бабочку,  а  ты  подобна
полевому цветку, который цветет даже в чуждой для него среде и радует сердца
всех и каждого. Ну не замечательный ли он после этого?
   - Абсолютно с тобой согласна, - подтвердила девушка,  понимая,  как  мало
значила бы эта история в глазах враждебно настроенного общества,  и  все  же
довольная.
   - Думаю,  он  гораздо  более  влюблен  в  тебя,  чем  выказывает  это,  -
доверительно сказала Кэролайн. - В конце концов, он  дрался  из-за  тебя  на
дуэли.
   К тому времени, когда Кэролайн  распрощалась,  Виктория  уже  была  почти
убеждена в том, что  Джейсон  на  самом  деле  любит  ее,  отчего  пришла  в
прекрасное настроение. Таковым оно оставалось и  на  следующее  утро,  когда
начали приезжать только что узнавшие о  новости  друзья  и  знакомые,  чтобы
пожелать ей счастья в предстоящей семейной жизни.
   Виктория развлекала нескольких молодых леди, прибывших с визитом как  раз
по этому случаю, когда объект их оживленной  романтической  беседы  быстрыми
шагами вошел в салон. Громкий смех перешел в нервное  невнятное  бормотание,
стоило лишь гостьям узреть перед собой впечатляющую фигуру  непредсказуемого
маркиза Уэйкфилда, облаченного в иссиня-черную куртку для  верховой  езды  и
обтягивающие черные бриджи, что придавало ему потрясающе  мужественный  вид.
Ничего не  подозревая  о  том,  какой  эффект  произвело  его  появление  на
впечатлительных дам, многие из которых втайне сами лелеяли надежду завоевать
его любовь, Джейсон наградил их ослепительной улыбкой.
   - Доброе утро, леди, - поздоровался он; затем обратился к Виктории, и его
улыбка стала более теплой. - Не могли бы вы уделить мне минутку?
   Извинившись перед гостьями, Виктория последовала за ним в кабинет.
   - Я не задержу вас, - пообещал он, доставая что-то