сь.
   - Моя дорогая девочка, вы сейчас выглядите такой бледной,  и  я  не  виню
вас, - заметила мисс Флосси, что вовсе не ободрило Викторию.  -  Однако  мне
как-то  дали  понять,  что,  как  только  жена  выполнила  свою  супружескую
обязанность и произвела на свет наследника, заботливый супруг может  завести
себе любовницу и делать с ней то самое,  оставив  жену  в  покое  и  дав  ей
возможность наслаждаться жизнью все последующие годы.
   Виктория тоскливо скосила глаза на окно.
   - Любовницу... - вздохнула она, зная, что у Джейсона уже была Сибил, а до
нее - еще много других, причем все  они,  по  слухам,  были  очень  красивы.
Подумав, она решила, что, видимо, ей следует пересмотреть свое  отношение  к
джентльменам из высшего общества и их любовницам. До этого она считала,  что
мужчины поступают гадко, вступая в брак и сохраняя свою связь с  любовницей,
но, оказывается, суть не в этом. Вероятно,  как  предполагает  мисс  Флосси,
джентльмены из общества просто таким образом проявляют заботу о своих женах.
Вместо того чтобы использовать супруг для удовлетворения низменных страстей,
они просто находят для этого других женщин, а жену устраивают в уютном  доме
со слугами, покупают ей чудесные  платья  и  дают  возможность  наслаждаться
жизнью в покое и счастье.
   "Да, - решила Виктория, -  видимо,  это  идеальный  выход  из  положения.
Наверняка светские леди думают так же, а уж они-то знают в этом толк получше
меня".
   - Благодарю вас, мисс Флосси, - искренне сказала она. - Вы очень  помогли
мне и были удивительно добры.
   Мисс Флосси засияла, ее желтые кудряшки  запрыгали  под  белым  кружевным
чепчиком.
   - Это я благодарю вас, моя дорогая  девочка!  Вы  сделали  Чарльза  таким
счастливым, каким я никогда его не видела. И конечно,  Джейсона,  -  вежливо
добавила она.
   Виктория улыбнулась ей, хотя  и  весьма  сомневалась,  что  действительно
осчастливила Джейсона.
   Вернувшись  к  себе,  она  села  у  пустого  камина  и  сделала   попытку
разобраться в своих чувствах, не пряча, как страус, голову в песок. Завтра -
день свадьбы. Ей хочется сделать Джейсона счастливым, так хочется,  что  она
никак не может справиться со своими чувствами. Тот факт, что он был женат на
изменявшей ему женщине, пробудил в ее душе не обиду, а симпатию и сочувствие
и даже еще большее желание вознаградить его за все невзгоды в его жизни.
   Девушка беспокойно встала и зашагала по комнате, машинально взяла в  руки
фарфоровую музыкальную шкатулку с туалетного столика, затем поставила ее  на
место, подошла к постели... Она  говорила  себе,  что  выходит  за  Джейсона
потому, что у нее нет выбора. Но, подумав, вынуждена была  признаться  себе,
что это не вся правда. Отчасти ей самой хотелось за него замуж. Ей нравились
его взгляд, его улыбка, чувство юмора. Ее волновали  властные  нотки,  то  и
дело проскальзывающие  в  его  глубоком  бархатном  баритоне,  и  уверенная,
решительная походка. Волновали его сияющие глаза, когда он смеялся над  ней,
и искры, вспыхивающие в них, когда  он  целовал  ее.  Она  любила  небрежную
элегантность, с которой он носил костюмы, и вкус его губ...
   Виктория заставила себя  отвлечься  от  столь  опасной  темы  и  бездумно
устремила взор на золотистое шелковое покрывало.  Ей  нравилось  в  Джейсоне
многое, очень многое. Но что она понимает в мужчинах?  Доказательством  тому
служил ее печальный опыт с Эндрю. Она обманывала  себя,  когда  верила,  что
Эндрю любит ее, но зато она не питает никаких  иллюзий  относительно  чувств
Джейсона. Его влечет к ней, и  он  хочет  получить  от  нее  сына.  Она  ему
нравится, это очевидно, но не более того.
   Нет, ей нельзя позволить себе полюбить Джейсона. Ведь  ему  не  нужна  ее
любовь. Он разъяснил это очень доходчиво и просто.
   Долгое время Виктория старалась убедить себя, что испытывает к нему  лишь
чувства благодарности и дружбы, но теперь она знала, что они превратились  в
нечто гораздо более глубокое. Иначе с какой стати в ней разгорелось бы такое
жгучее желание осчастливить его и заставить полюбить себя? С какой стати она
испытала бы такую злость, когда мисс Флосси  рассказывала,  как  его  бывшая
жена напропалую изменяла ему?
   Страх  опалил  ее  сердце,  и  она  вытерла  вспотевшие  ладони  о  подол
муслинового лимонного цвета платья. Завтра утром она отдаст  свою  судьбу  в
руки мужчины, которому не нужна ее любовь, который может воспользоваться  ее
привязанностью в качестве оружия против нее самой.  Инстинкт  самосохранения
подсказывал ей, чтобы она не делала этого последнего  шага.  В  мозгу  снова
прозвучали слова отца, постоянно тревожившие и предостерегавшие  ее:  Любить
человека, не любящего тебя, адская боль!.. Не позволяй никому убедить  себя,
что можешь быть счастлива с тем, кто не любит тебя... Никого не люби больше,
чем он любит тебя, Тори...
   - Виктория склонила голову, ее тяжелые волосы,  как  завеса,  закрыли  ее
напрягшееся лицо, видны были лишь руки, сжатые в кулаки. Ее мозг посылал  ей
сигнал опасности и предупреждал, что она будет несчастна, а  сердце  умоляло
не противиться судьбе, так как это сулит невыразимое счастье.
   Ее мозг приказывал ей бежать от него, а сердце велело не быть трусихой.
   В дверь постучал Нортроп и с неодобрением доложил:
   -  Простите,  леди  Виктория,  внизу  ждет  расстроенная,  непричесанная,
простоволосая молодая леди без сопровождения, прибывшая в  наемном  экипаже,
но утверждающая, что она.., гм..,  ваша  сестра.  Поскольку  мне  ничего  не
известно о наличии у вас молодых родственниц здесь, в Лондоне,  естественно,
я предложил ей уехать, однако...
   - Дороти? - вырвалось у Виктории. - Где она?
   - Я проводил ее в  маленький  салон,  -  с  явным  пренебрежением  сказал
дворецкий. - Но если она действительно ваша сестра, то я,  конечно,  провожу
ее в Желтый салон и...
   Его голос все еще звучал, когда девушка бросилась через холл  и  вниз  по
лестнице.
   - Тори! - воскликнула Дороти, неистово сжав сестру  в  объятиях,  как  бы
защищая ее от кого-то; она не могла сдержаться, а голос ее дрожал от радости
и слез. - Если бы  ты  только  видела,  каким  презрительным  взглядом  твой
дворецкий окинул наемный экипаж - почти таким же, каким он смерил меня!
   - Почему ты не ответила на мое последнее  письмо?  -  спросила  Виктория,
крепко обнимая ее.
   - Потому что я только сегодня вернулась из Бата. Завтра меня посылают  на
два месяца во Францию, чтобы приобрести то, что  бабушка  именует  "лоском".
Она придет в ярость, если обнаружит,  что  я  была  здесь,  но  я  не  могла
оставаться безучастной наблюдательницей и допустить, чтобы ты вышла за этого
человека. Тори, как им удалось заставить тебя согласиться?  Они  били  тебя,
или взяли измором, или...
   - Ничего подобного, - сказала Виктория, улыбаясь и разглаживая золотистые
волосы сестры. - Я хочу выйти за него.
   - Я не верю тебе! Ты просто обманываешь меня, чтобы я не беспокоилась...

***

   Джейсон сидел, откинувшись на спинку  сиденья  своей  кареты,  похлопывая
перчатками по колену и скользя скучающим взглядом  по  рядам  особняков.  Он
ехал домой, на Аппер-Брук-стрит. Завтра предстояла свадьба...
   Теперь, когда он признался  себе,  что  его  влечет  Виктория,  и  принял
решение жениться, влечение к ней стало и вовсе загадочно непреодолимым.  Это
заставило Джейсона почувствовать свою уязвимость, ибо из прошлого  опыта  он
знал, каким порочным и вероломным может быть слабый пол. Но  все  же  он  не
переставал тянуться к ней, так же как не переставал надеяться, хотя это было
наивное ребячество, что они сделают друг друга счастливыми.
   "Жизнь с ней никогда не будет безмятежной", - думал  он  с  усмешкой.  На
каждом жизненном повороте она будет забавлять его, разочаровывать и  ставить
в тупик - в этом он был так же уверен, как в том, что она выходит  за  него,
потому что не имеет иного выбора. Так же, как он не сомневался в том, что ее
девственность уже была украдена ее дружком Эндрю.
   Неожиданно улыбка на его губах потускнела. Он  надеялся,  что  она  будет
отрицать это, когда они разговаривали у него в кабинете. А она вместо  этого
лишь отвела взгляд и попросила у него прощения.
   Он был вне себя, был чертовски зол на нее, но одновременно восхищался  ею
за то, что она сказала  правду.  Трудно  винить  Викторию  в  том,  что  она
отдалась Эндрю, он легко мог  вообразить  себе,  как  это  произошло.  Самый
состоятельный мужчина округи убедил молоденькую неопытную девушку в том, что
сделает ее своей женой.
   Как только она уверилась  в  этом,  Бэйнбриджу,  вероятно,  не  составило
большого  труда  лишить  ее  девственности.  Виктория  -  добрая,  сердечная
девушка, и она  наверняка  с  такой  же  естественностью  отдалась  мужчине,
которого по-настоящему любила, с какой внимательно  относилась  к  слугам  и
выказывала свою привязанность Волку.
   При  той  распутной  жизни,  которую  вел  он  сам,  осуждать   Викторию,
подарившую свою девственность любимому, было бы верхом лицемерия, а  Джейсон
презирал лицемеров. К сожалению, ему невыносима была даже мысль о  том,  что
Виктория, обнаженная, лежала в объятиях другого мужчины.
   "Эндрю оказался хорошим учителем,  -  мрачно  подумал  он,  когда  экипаж
остановился у дома  номер  шесть  на  Аппер-Брук-стрит.  -  Он  научил,  как
целоваться и как возбуждать в мужчине страсть..."
   Пытаясь выбросить эти мысли  из  головы,  он  вышел  из  экипажа  и  стал
подниматься по ступеням к парадному. "У Виктории с  Эндрю  все  кончено",  -
сердито уговаривал он себя.
   Джейсон постучал в дверь, сам не понимая, зачем он приехал к  собственной
невесте вечером накануне свадьбы. По существу, для  этого  не  было  никаких
оснований. Разве что  ему  просто  захотелось  доставить  себе  удовольствие
повидаться с ней и, как он надеялся, обрадовать ее сообщением, что купленный
для нее индейский пони уже  переправляется  на  одном  из  его  кораблей  из
Америки в Англию. Джейсону хотелось преподнести его  в  качестве  свадебного
подарка, и, по правде говоря, ему до чертиков интересно было  посмотреть  на
Викторию-наездницу. Он представлял, как чудесно будет смотреться на пони  ее
грациозная фигура, как ее изумительные волосы будут горсть в лучах солнца...
   - Добрый вечер, Нортроп. Где леди Виктория?
   - В Желтом салоне, милорд, - ответил Hopтроп - со своей сестрой.
   - Сестрой? - Джейсон  одновременно  обрадовался  и  удивился.  -  Значит,
старая ведьма разрешила Дороти приезжать сюда, - добавил он,  проходя  через
холл. Довольный, что  у  него  появился  шанс  познакомиться  с  молоденькой
сестрой Виктории, о которой она ему  столько  рассказывала,  Джейсон  открыл
дверь в Желтый салон.
   - Я не вынесу этого, - утирала Дороти слезы носовым платком.  -  Я  рада,
что бабушка не разрешает мне присутствовать на твоей свадьбе.  Я  бы  просто
этого  не  выдержала,  видя,  как  ты  идешь  к  алтарю,  и  зная,  что   ты
представляешь идущего рядом Эндрю...
   - Очевидно, я приехал не ко времени, -  протянул  Джейсон.  Надежда,  что
Виктория все-таки выходит за него по доброй воле, которую он лелеял в  душе,
растаяла, как прошлогодний снег. Как больно было узнать:  Виктории  придется
вообразить себе, что она выходит за Эндрю, чтобы  заставить  себя  пройти  к
алтарю.
   - Джейсон! - резко обернулась Виктория, опасаясь, что он  услышал  глупые
стенания сестры. Но, овладев собой, она протянула к нему руки  и  сказала  с
мягкой улыбкой:
   - Я так рада, что вы приехали.  Пожалуйста,  подойдите  и  покажитесь.  -
Понимая,  что  загладить  неловкость  можно,  только  сказав   правду,   она
проговорила:
   - Дороти слышала весьма  критические  замечания,  сделанные  компаньонкой
моей прабабушки леди Фолклин в ваш адрес, и у нее сложилось представление  о
вас как о жестоком чудовище. -  Она  закусила  губу,  видя,  как  Джейсон  с
сардоническим видом поднял бровь и молча взглянул на Дороти.
   Затем Виктория наклонилась к Дороти.
   - Сестренка, будь благоразумной и по крайней мере позволь мне представить
тебе лорда Филдинга, чтобы ты собственными глазами убедилась, что  не  такой
уж он страшный.
   Оставшись  при  своем  мнении,  Дороти  подняла  глаза  на  бесстрастное,
надменное лицо мужчины, возвышавшегося над ней подобно изваянному  из  камня
исполину, с руками, скрещенными на широкой груди. У нее  округлились  глаза,
и, не говоря ни слова, она медленно встала, но вместо  того,  чтобы  сделать
реверанс, пристально посмотрела прямо ему в глаза.
   - Лорд Филдинг, - вызывающе отчеканила она, - не знаю, правда ли, что  вы
не такой уж страшный,  или  нет.  Однако  предупреждаю  вас,  что,  если  вы
посмеете хоть чем-то обидеть мою сестру, я без колебаний.., застрелю вас!  Я
вполне ясно выражаюсь? - От ярости и страха ее голос задрожал, но она  смело
встретила взгляд его холодных зеленых глаз.
   - Вполне.
   - Тогда, поскольку мне  не  удалось  убедить  сестру  бежать  от  вас,  я
возвращаюсь в дом прабабушки. Доброй ночи. И она  направилась  к  выходу,  а
Виктория - за ней.
   - Дороти, как ты могла? - вконец расстроившись, спросила она.  -  Как  ты
могла так грубо разговаривать?
   - Пусть лучше  он  считает  меня  грубой,  чем  беззащитной.  Виктория  с
ошеломленным видом попрощалась с сестрой и поспешила обратно в салон.
   - Простите, -  подавленно  сказала  она  Джейсону,  стоявшему  у  окна  и
наблюдавшему, как отъезжает экипаж Дороти.
   Взглянув на нее через плечо, Джейсон поднял бровь.
   - Она умеет стрелять?
   Не зная, в каком  настроении  он  пребывает.  Виктория  подавила  нервный
смешок и отрицательно покачала головой. Когда он снова повернулся к  окну  и
замолчал, она попыталась объясниться:
   - У Дороти живое воображение, и она никак не может поверить, что я выхожу
за вас вовсе не потому, что горюю после предательства Эндрю.
   - Не потому? - съехидничал он.
   - Нет-нет!
   Тогда  он  повернулся  к   ней.   Его   глаза   были   подобны   осколкам
леденяще-зеленого стекла.
   - Когда вы завтра пойдете к алтарю, то там вас будет ждать не Эндрю.  Там
буду я.
   Джейсон приехал сказать ей, что достал для нее индейского пони; он  хотел
обрадовать ее и заставить  улыбаться...  Повернувшись,  он  молча  вышел  из
салона.

Глава 21

   Небо было облачное и серое, когда сияющая черным лаком  карета  Джейсона,
запряженная четырьмя породистыми гнедыми лошадьми в великолепной  серебряной
сбруе, мягко покачиваясь,  проследовала  по  оживленным  лондонским  улицам.
Шесть всадников в зеленых бархатных ливреях  возглавляли  процессию,  а  еще
четыре в униформе - замыкали.
   Виктория сидела съежившись на удобном  мягком  сиденье  кареты  Джейсона,
облаченная в сказочно красивое и неимоверно дорогое платье и  погруженная  в
беспросветные, как небо, мысли.
   - Вы не замерзли, моя дорогая?  -  искательно  спросил  Чарльз,  сидевший
напротив.
   Она покачала головой,  все  еще  с  досадой  задаваясь  вопросом,  почему
Джейсон настоял  на  том,  чтобы  превратить  свадьбу  в  такое  грандиозное
зрелище.
   А еще через несколько минут она подала герцогу Атертону руку и  вышла  из
кареты, после чего они медленно двинулись вверх  по  лестнице,  ко  входу  в
массивную готическую церковь. В  это  мгновение  Виктория  чувствовала  себя
подобно ребенку, которого родители ведут на какое-то страшное представление.
   Вместе с Чарльзом она вошла в церковь и застыла у самого входа,  стараясь
не думать о чудовищности того,  на  что  согласилась,  и  бесцельно  скользя
взглядом по массе собравшихся. В  ее  смятенном  мозгу  мелькнула  случайная
мысль об огромной разнице между  разодетыми  в  шелка  и  парчу  лондонскими
аристократами, которые пришли на ее свадьбу, и  простыми,  добрыми  жителями
родной деревни, которые пришли бы к ней на свадьбу на родине.  Вряд  ли  она
была знакома с  большинством  присутствующих  -  некоторых  Виктория  вообще
видела впервые. Намеренно  из"  бегая  смотреть  на  алтарь,  у  которого  в
ближайшие минута ее будет ждать не Эндрю, а Джейсон, она огляделась.
   В первом ряду справа зияло  свободное  место"  оставленное  для  герцога,
остальные же скамьи были заполнены гостями. С другой стороны от прохода,  на
первой скамье, которую обычно занимают члены семьи невесты,  сидела  пожилая
леди, опиравшаяся на трость из эбенового дерева;  на  ее  голове  красовался
ярко-пурпурный шелковый тюрбан.
   Фигура леди  в  тюрбане  показалась  ей  знакомой,  но  Виктория  слишком
нервничала, чтобы вспомнить, где она ее видела, а Чарльз отвлек ее внимание,
жестом указав на приближающегося лорда Коллингвуда.
   - Джейсон приехал? - спросил герцог, когда Роберт подошел к ним.
   Граф, согласившийся  быть  шафером  Джейсона,  поцеловал  Виктории  руку,
успокаивающе улыбнулся и ответил:
   - Он здесь и ждет, когда вы будете готовы. У Виктории подогнулись колени.
Она не была готова.
   Она вообще не была готова ко всему этому!
   Кэролайн расправила шлейф голубого шелкового с  бриллиантовыми  блестками
платья невесты и улыбнулась мужу.
   - Ну что, лорд Филдинг нервничает?
   - Говорит, что нет, - ответил тот. - Но ему хотелось бы начать церемонию.
   "Как он равнодушен, как бесчувствен", - подумалось Виктории, и  ее  страх
уже стал граничить с паникой.
   Чарльз засуетился.
   - Мы готовы, - с энтузиазмом объявил он. - Давайте начинать.
   Чувствуя себя марионеткой, которую все, кому не лень, дергают  за  нитки,
Виктория взяла Чарльза под руку, и они двинулись по залитому  светом  свечей
проходу, который, казалось, никогда не  кончится.  Голубой  шелк  свадебного
платья переливался и мерцал, соперничая с блеском  искрившихся  бриллиантов,
подобных крошечным мигающим огонькам, в ее волосах, на шее и на фате. Вверху
на хорах запели, но Виктория этого не слышала. Ей  казалось,  что  с  каждым
шагом все дальше за ее спиной оставались детство, полное родительской любви,
тепло родного дома и беззаботные дни девичества.  А  впереди..,  впереди  ее
ждал Джейсон, облаченный во что-то великолепное, дорогое,  иссиня-голубое  и
бархатное... Его лицо было в тени, и он выглядел ужасно высоким  и  смуглым,
даже скорее темным. Темным и непонятным, как.., как ее будущее.
   Зачем ты это делаешь ?! - панически зашептал ее мятущийся рассудок, когда
Чарльз повел ее к жениху.
   Сама не  знаю,  молча  ответила  она.  Наверное,  потому,  что  я,  нужна
Джейсону.
   Разве это причина?! -  возмутился  разум.  Ты  все  еще  можешь  избежать
несчастья. Поворачивай и беги!
   Не могу! - воскликнуло ее сердце.
   Можешь. Просто развернись и беги. Именно сейчас, пока не поздно.
   Не могу! Я не могу его бросить.
   Да почему же?
   Это унизило бы его - даже больше, чем его когда-либо унижала первая жена.
   Вспомни, что говорил отец: "Не позволяй никому убедить себя,  что  можешь
быть счастлива с тем, кто не любит тебя". Вспомни,  как  несчастлив  был  он
сам. Беги. Скорее! Улепетывай, пока не поздно!
   Сердце девушки проиграло  борьбу  со  страхом,  когда  Чарльз  вложил  ее
холодную как лед руку в теплую ладонь Джейсона и отступил в сторону. Она уже
приготовилась бежать,  свободной  рукой  подобрала  свои  юбки,  дыхание  ее
участилось. Она уже было попыталась вырвать правую руку из его  руки,  но  в
тот самый момент он захватил ее пальцы железной  хваткой  и  резко  повернул
голову в ее сторону, впиваясь глазами в ее лицо и  как  бы  предупреждая  не
делать этого шага. Затем его хватка внезапно ослабла, а глаза стали  пустыми
и равнодушными. Он отпустил невесту, дав  ее  руке  упасть,  и  взглянул  на
архиепископа.
   "Он собирается прервать церемонию!" - поняла Виктория, когда  архиепископ
поклонился и сказал:
   - Так начнем, милорд?
   Джейсон покачал головой и открыл было рот...
   - Не делайте этого! - шепнула девушка, пытаясь остановить его.
   - Что вы сказали? - улыбаясь, переспросил архиепископ.
   Виктория подняла глаза на Джей