компаниями и насильственных захватах,  и  во  всех
намекалось на его почти нечеловеческую целеустремленность.
   Очевидно,  сообразила  Мередит  с  нервным,  истерическим  смешком,   она
последний объект захвата Мэтью Фаррела! Невозможно поверить, что он все  эти
годы думал о ней! Боже, да они никогда не признавались друг  другу  в  любви
даже на вершине страсти или после ее утоления.
   Однако кое в чем она верила Мэтту: скорее всего он  действительно  вгонял
себя в могилу, лишь бы доказать, что достоин ее и может стать миллионером! И
тост, который он произнес в тот день, когда заработал первый свой миллион...
Да, недаром Мэтт стал силой, с которой необходимо считаться!
   Мередит пришло в голову, что, учитывая обстоятельства, она думает о Мэтте
с какой-то необычайной  нежностью  и  вынуждена  невольно  признать  причину
этого. Мэтт был прав - между ними всегда существовало что-то. С  той  первой
ночи, когда  она  встретила  его,  у  них  вспыхнуло  какое-то  необъяснимое
притяжение друг к другу, протянулась нить, быстро связавшая их тогда,  в  те
далекие дни на ферме. Она чувствовала это, но каким потрясением было узнать,
что и Мэтт испытывал  то  же  самое.  И  теперь  безумное  притяжение  снова
пробивалось к жизни, начиная с того несчастного обеда, когда  он  подшучивал
над ее нерешительностью. Оно снова расцвело зимним  вечером  на  ферме,  как
только она вложила свою руку в его ладонь, прося о  примирении,  и  росло  с
каждой минутой, пока они сидели в гостиной,  разговаривая  о  делах.  Их  на
самом деле  многое  связывало.  Они  словно  родились  друзьями,  и  поэтому
невозможно искренне ненавидеть Мэтта, что бы он ни сделал.
   Раздраженно вздохнув, Мередит встала,  выключила  свет  и  направилась  к
спальне. Она уже стояла у постели, расстегивая блузку, когда в памяти  снова
всплыли слова, которые она так упорно старалась забыть, и пальцы застыли  на
пуговицах:
   "Если проведешь со мной ночь, я дам тебе весь мир. Но  если  переедешь  в
мой дом, я подарю тебе рай на золотом блюде. Все,  что  захочешь,  все,  что
пожелаешь. В придачу со мной, конечно. Это комплексная сделка".
   Мередит словно зачарованная  не  шевелилась,  и  прошло  немало  времени,
прежде чем она постаралась взять себя в руки и продолжала раздеваться.  Этот
человек совершенно  неотразим.  Неудивительно,  что  женщины  падают  в  его
объятия. Только воспоминание о его голосе, шепчущем ей на ухо все эти слова,
заставляло руки трястись.
   "Да уж, если бы Мэтт решил разлить  свою  сексапильность  по  бутылкам  и
продавать, - подумала она, невольно улыбаясь, - мог бы всю жизнь не работать
и получать огромные деньги".
   Ее улыбка поблекла,  когда  Мередит  представила,  скольким  женщинам  он
предлагал рай, но тут же поняла, что, должно быть, кроме  нее  -  ни  одной.
Даже бульварная пресса никогда не осмеливалась  намекать,  что  в  его  доме
живет какая-то женщина. И теперь, сообразив это, Мередит быстро успокоилась.
Кроме того,  она  слишком  устала  от  безумного  эмоционального  напряжения
последних двух дней, чтобы удивиться этому.
   Уже лежа в постели, Мередит подумала о Паркере. Она целый день надеялась,
что он позвонит. Несмотря на то, что они расстались в гневе, она  в  глубине
души знала, что никто из них не желает разрывать помолвку. Но теперь до  нее
дошло, что Паркер, возможно, ждал ее звонка. Завтра, решила Мередит,  завтра
она позвонит и снова попытается заставить его понять!

Глава 43

   - Приветствую, Мэтт, - кивнул на следующее утро Джо, когда Мэтт скользнул
на заднее сиденье лимузина, и добавил, смущенно глядя на газету, которую тот
держал в руках:
   - Все.., все в порядке? Помирился с женой?
   - Не совсем, - сухо ответил Мэтт  и,  не  разворачивая  "Чикаго  трибюн",
которую обычно читал в машине, вытянул ноги и стал смотреть в окно. На губах
играла слабая улыбка, мысли снова  вернулись  к  Мередит.  Прошло  несколько
минут, прежде  чем  Мэтт  заметил,  что  Джо  не  распугивает,  как  обычно,
несчастных водителей и,  подняв  удивленные  глаза,  заметил,  что  водитель
наблюдает за ним в зеркальце заднего обзора.
   - Что-то случилось? - спросил Мэтт.
   - Нет, а что?
   - Ты только сейчас упустил шанс подрезать нос этому автофургону.
   Джо безмолвно отвел взгляд, нажал  на  акселератор,  а  Мэтт  снова  стал
предаваться приятным воспоминаниям о Мередит, и это продолжалось до тех пор,
пока он не вышел из машины в подземном гараже здания "Хаскелл".
   - Доброе утро, Элинор, - с широкой улыбкой поздоровался он, проходя  мимо
офиса секретарши и открывая дверь. - Вы прекрасно выглядите сегодня утром.
   - Доброе утро, - выдавила та неестественно тонким голосом  и,  следуя  их
обычному утреннему ритуалу, последовала за ним в кабинет с блокнотом в одной
руке и стопкой телефонных сообщений в другой, готовая записать его  указания
по каждому отдельному пункту. Мэтт заметил взгляд, брошенный ею на  лежавшую
на  столе  газету,  но  его  внимание  тут  же  привлекла  груда  записок  с
телефонными сообщениями в руке секретарши.
   - Откуда столько звонков?
   - От репортеров, - с отвращением фыркнула Элинор. - Из  "Трибюн"  звонили
четыре раза, из "Санди  тайме"  три.  Из  Юнайтед  Пресс  Интернэшнл  звонят
сейчас, я попросила подождать. Представитель Ассошиэйтед Пресс сидит  внизу,
в главном вестибюле, вместе с журналистами  местных  теле-  и  радиостанций.
Звонили из всех четырех крупнейших телекомпаний и из Си-эн-эн. Журнал "Пипл"
желает поговорить  с  вами,  зато  репортер  из  "Нэшнл  Тэттлер"  попытался
выкачать что-нибудь из меня, поскольку, как он сказал, "публика желает знать
всю подноготную с точки зрения секретаря". Я  бросила  трубку.  Кроме  того,
было два анонимных звонка от каких-то идиотов,  намекавших  на  то,  что  вы
гомосексуалист, и еще один от мисс Эйвери, которая велела передать,  что  вы
лживый  ублюдок.  Звонил  Том  Эндерсон,  спрашивал,  не  может  ли   помочь
чем-нибудь, и охранник в вестибюле просил  вызвать  подкрепления,  чтобы  не
дать журналистам вломиться сюда. Она тяжело вздохнула:
   - С этим по крайней мере я справилась.
   Мэтт нахмурился, мысленно перебирая в памяти последние сделки  и  пытаясь
понять, какая именно вызвала столь неожиданный интерес прессы.
   - Случилось что-то, о чем я не знаю? Элинор  мрачным  кивком  указала  на
сложенную газету.
   - Вы еще не успели прочесть?
   - Нет, - покачал головой Мэтт, раздраженно разворачивая  "Трибюн",  -  но
если вчерашней ночью произошло что-то, вызвавшее такую суматоху. Том  должен
был позвонить мне в ту же...
   Он взглянул на  первую  страницу  и  замер,  на  какую-то  секунду  не  в
состоянии осмыслить увиденное. Фото Мередит, Паркера Рейнолдса и его  самого
красовались под броским заголовком, каждое слово которого буквально кричало:

   "МОШЕННИК АДВОКАТ ПРИЗНАЕТСЯ В ОБМАНЕ ИМЕНИТЫХ КЛИЕНТОВ".

   Мэтт  схватил  газету  и,  стиснув  челюсти,  поспешно  пробежал  глазами
заметку:
   "Вчера вечером полиция Бельвиля,  штат  Иллинойс,  арестовала  Станисласа
Шпигальски,  сорока  пяти  лет,  на  основании  предъявленных  обвинений   в
мошенничестве  и  занятии  адвокатской  практикой  без  лицензии.   Согласно
заявлению департамента полиции Бельвиля, Шпигальски признался в обмане сотен
клиентов за  последние  пятнадцать  лет  путем  подделки  подписи  судей  на
документах, которые он никогда не подавал к рассмотрению, включая и  решение
о разводе мисс Бенкрофт, якобы "полученное" десять лет  назад.  Если  верить
Шпигальски, отец наследницы огромного универмага Мередит Бенкрофт нанял  его
для  ведения  бракоразводного  процесса  с  известным  промышленником  Мэтью
Фаррелом.  Мередит  Бенкрофт,  о  предстоящем   бракосочетании   которой   с
финансистом Паркером Рейнолдсом объявлено в этом месяце..."
   Мэтт с бешеным проклятием поднял глаза, быстро просчитывая все  возможные
последствия неприятной огласки, и, обратившись к секретарше, начал словно из
пулемета выстреливать приказами:
   - Немедленно соединитесь с Пирсоном и  Левинсоном,  потом  найдите  моего
пилота. Позвоните в машину Джо  О'Хара  и  передайте,  чтобы  действовал  по
инструкции, а потом попытайтесь дозвониться моей жене.
   Элинор кивнула и вышла, а Мэтт дочитал статью до конца:
   "Представители закона заявили,  что  их  внимание  к  Шпигальски  привлек
местный житель, пытавшийся получить копию бракоразводного  свидетельства  из
суда Сент Клер Каунти.  Полиция  Бельвиля  уже  обнаружила  некоторые  досье
Шпигальски, но подозреваемый отказался выдать остальные до первого  слушания
дела, назначенного на завтра, где он собирается лично представить  их  суду.
Ни Фаррел, ни Бенкрофт, ни Рейнолдс пока не успели сделать по  этому  поводу
никаких заявлений...  Детали  так  называемого  развода  Бенкрофт  -  Фаррел
остаются невыясненными, но представитель бельвильского департамента  полиции
заявил, что они уверены,  будто  Шпигальски,  которого  они  описывают,  как
легкомысленного человека и нераскаявшегося преступника, сможет ознакомить  с
ними журналистов..."
   Сердце Мэтта замерло  при  упоминании  о  деталях  бракоразводного  иска.
Последствия будут ужасны. Мередит развелась с ним на  основании  "оставления
жены и психической жестокости", что  позволит  репортерам  всячески  унижать
гнусными расспросами его  гордую  молодую  жену  и  превратит  ее  в  глазах
читателей  в  жалкое   беспомощное   создание.   Подобный   имидж   окажется
убийственным для  временного  президента  огромной  корпорации,  надеявшейся
получить этот пост после ухода отца на покой.
   История  продолжалась  на  третьей  странице.  Мэтт  нетерпеливо  раскрыл
газету, и в глазах у него потемнело. Под наглым заголовком "Menage a trois?"
<Сожительство  втроем  (фр.).>  был  помещен  снимок  Мередит,  танцующей  с
Паркером на благотворительном  балу  в  Чикаго  и  ослепительно  улыбающейся
партнеру. Рядом  красовалась  фотография  Мэтта,  танцующего  с  рыжеволосой
женщиной на благотворительном вечере в Нью-Йорке. Ниже печатался  рассказ  о
том, как Мередит оскорбила Мэтта на балу в опере несколько недель  назад,  и
приводились подробности их личной жизни.  Мэтт  нажал  кнопку  переговорного
устройства, когда в кабинете появилась Элинор.
   - Вы со всеми связались, черт возьми? - вскинулся он.
   - Пирсон и Левинсон будут в конторе только к девяти, - пояснила Элинор. -
Пилот сейчас совершает испытательный полет с  новым  мотором,  и  я  просила
передать, чтобы он позвонил, как только приземлится, примерно через двадцать
минут. Джо О'Хара  едет  сюда.  Я  велела  ему  подождать  в  гараже,  чтобы
репортеры до него не добрались...
   - А моя жена? - перебил Мэтт, сам не сознавая того, что за последние пять
минут дважды машинально назвал Мередит своей женой.
   У Элинор был непривычно смущенный вид:
   - Ее секретарь сказала, что мисс Бенкрофт еще не  появилась,  но  даже  в
противном случае велено передать вам, что всякое общение  между  вами  будет
происходить исключительно через адвокатов.
   - Это было раньше, - коротко сказал Мэтт. - Теперь все изменилось.
   Он рассеянно потер лоб, пытаясь сообразить, как увидеть  Мередит  раньше,
чем ей придется иметь дело с прессой.
   - Какой был голос у секретарши, когда вы говорили  с  ней?  Она  отвечала
так, словно все было как обычно?
   - Наоборот, будто находилась в осаде.
   - Это означает, что сегодня утром телефон у нее тоже разрывается.
   Мэтт вышел из-за стола, схватил пальто и ринулся к двери:
   - Пусть адвокаты перезвонят по ее номеру. И поговорите с нашим отделом по
связям с общественностью. Передайте, чтобы репортеров кормили  обещаниями  и
ни в коем случае не восстанавливали против  себя.  Обращайтесь  с  ними  как
можно лучше и обещайте, что я сделаю сегодня заявление.., ровно в час дня. Я
позвоню в отдел по связям из офиса Мередит и уведомлю представителя, где они
могут собраться. Ну а пока пригласите их на завтрак или на обед.
   - Вы это  серьезно?  -  удивилась  секретарь,  зная,  что  обычно,  когда
репортеры вмешивались в его личную жизнь, Мэтт старался  либо  избегать  их,
либо посылал к черту, хотя и не столь откровенными словами.
   - Совершенно серьезно, - процедил Мэтт и, остановившись в  дверях,  отдал
последний приказ:
   - Дозвонитесь Паркеру Рейнолдсу. Пресса и его не оставит в  покое.  Пусть
позвонит мне в офис Мередит, а пока говорит репортерам то же  самое,  что  и
мы.

***

   В половине девятого Мередит вышла из лифта и направилась в офис,  радуясь
возможности избежать мыслей о Мэтте, не дававших спать всю ночь, так что она
заснула лишь под утро и, конечно, опоздала на работу. Тут  по  крайней  мере
она сможет ненадолго забыть о своих личных проблемах  и  сосредоточиться  на
делах.
   - Доброе утро,  -  поздоровалась  она  с  Кэти,  секретарем  в  приемной,
удивленно  оглядывая  пустую   комнату.   Администраторы,   которые   обычно
засиживались до поздней ночи, редко приезжали  до  девяти,  но  служащие  по
утрам собирались здесь, с тем чтобы ровно в  восемь  тридцать  приступить  к
работе.
   - А где все? Что происходит? - спросила Мередит.
   Кэти нервно поежилась:
   - Филлис спустилась вниз, чтобы поговорить с охраной.  Всех,  кто  сейчас
позвонил, она попросила обождать. Остальные, кажется, в комнате отдыха.
   Мередит, нахмурясь, прислушалась к телефонам, разрывающимся  звонками  по
всему коридору.
   - У кого-то день рождения? - поинтересовалась она.
   По обычаю все  собирались  в  комнате  отдыха,  чтобы  отпраздновать  дни
рождения кофе и тортом, но никогда  в  приемной  не  царила  такая  пустота.
Мередит неожиданно вспомнила, что ее собственный  день  рождения  через  два
дня, в субботу, и  на  какую-то  долю  секунды  вообразила,  что  сотрудники
готовят для нее именинный сюрприз.
   - По-моему, нет, - смущенно пробормотала Кэти.
   - Странно, - покачала головой Мередит,  удивленная  таким  пренебрежением
служебными обязанностями со стороны обычно пунктуальных людей, и,  мимоходом
заглянув в кабинет, чтобы оставить  там  манто  и  портфель,  направилась  в
комнату отдыха. Не успела она переступить порог,  как  глаза  присутствующих
устремились на нее - Похоже, там, в коридоре, происходят пожарные учения,  -
заметила  она  деловито,   смутно   удивленная   напряженным   молчанием   и
пристальными  взглядами  собравшихся,  которые  почему-то   все   как   один
стискивали газеты. - Как насчет того, чтобы ответить на звонки?  -  добавила
она, но, как выяснилось, это оказалось ни к чему, потому что все  потянулись
к двери, бормоча "доброе утро" и "извините".
   Мередит только уселась за стол и сделала первый глоток кофе, как  в  офис
ворвалась Лайза с огромной охапкой газет.
   - Мер, мне ужасно жаль! - выпалила она. - Я скупила все чертовы газеты  в
газетном киоске перед зданием, чтобы у них нечего было больше  продать.  Это
единственное, чем я смогла тебе помочь Больше мне ничего не пришло в голову.
   - Помочь мне?. - испуганно улыбнулась Мередит.
   Рот Лайзы сам собой открылся, но она еще крепче прижала газеты  к  груди,
словно стараясь их спрятать.
   - Ты не видела утренних газет? Первый тревожный сигнал прозвучал в  мозгу
Мередит.
   - Нет, я проспала и не успела. А что, случилось что-нибудь?
   Лайза с явной неохотой медленно положила стопку газет на стол Мередит. Та
оторвала взгляд от побледневшего лица подруги, посмотрела на первую страницу
и медленно поднялась с кресла.
   - О Боже! - выдохнула она, поспешно пробегая глазами статью.
   Отставив чашку, она вынудила себя сесть и читать помедленнее. Потом нашла
третью  страницу,  прочитала  еще  более  сенсационную  заметку  и,  наконец
добравшись до конца, с ужасом взглянула на Лайзу.
   - О Боже! -  повторила  она.  Обе  вскочили  от  неожиданности,  когда  в
комнату, хлопнув дверью, ворвалась Филлис.
   - Я была в отделе охраны,  -  сообщила  она,  приглаживая  растрепавшиеся
волосы. -  У  входных  дверей  толпятся  репортеры,  ожидая,  когда  магазин
откроется. Они начали  просачиваться  через  служебный  вход,  поэтому  Марк
Бреден впустил всех и попросил пройти  в  конференц-зал.  Телефон  все  утро
звонит как бешеный. В основном репортеры, но звонили  и  два  члена  совета,
которые хотели немедленно поговорить с тобой.  Мистер  Рейнолдс  звонил  три
раза и мистер Фаррел - один. Марк Бреден просит указаний, и я тоже.
   Мередит пыталась сосредоточиться, но внутри все дрожало от  тошнотворного
волнения. Раньше или  позже  репортеры  докопаются  до  истинных  причин  ее
замужества. Кто-нибудь проговорится - слуга, санитар в больнице, и весь  мир
узнает, что  она,  глупенькая  беременная  девчонка,  принудила  к  женитьбе
человека, вовсе не желавшего надевать на себя брачные узы. Журналисты  жадно
набросятся  на  нее  и  постараются  растоптать  ее   гордость   и   чувство
собственного достоинства. Многие люди нарушают правила и  делают  ошибки,  с
горечью думала она, и им все сходит с рук.
   Но она всю жизнь должна платить, платить за малейший промах.
   И внезапно еще одна ужасная мысль ударила  словно  кинжалом:  что  станут
думать люди, когда самозванец адвокат прочитает заявление о разводе?!
   Комната покачнулась; перед глазами все поплыло. Только потому,  что  отец
не довольствовался обычной причиной вроде несходства характеров,  теперь  ее
изобразят не только легкомысленной, распущенной дрянью, не сообразившей даже
воспользоваться  противозачаточными  таблетками,   но   и   жалкой   жертвой
психической жестокости и бегства мужа.
   А Паркер, Господи милостивый, Паркер!  Респектабельный  банкир,  чье  имя
вываляют в грязи!
   Мередит вспомнила о Мэтте, о том, что будет с ним, и  почувствовала,  что
ее вот-вот вывернет наизнанку. Когда обнаружится, что  он  подвергал  бедную
маленькую беременную жену издевательствам, а  потом  бросил,  его  репутация
будет навеки погублена...
   - Мередит, пожалуйста,  скажи,  что  делать.  -  Умоляющий  голос  Филлис
доносился откуда-то издалека. - Телефоны на моем столе снова звонят.
   Лайза подняла руку.
   - Дай ей подумать - она только что увидела газеты.
   Мередит почти упала  в  кресло,  ошеломленно  качая  головой,  настойчиво
повторяя себе, что должна, должна сделать что-то, но, не в силах  сообразить
ничего другого, медленно выговорила:
   - Мы  поступим  так,  как  обычно,  когда  в  магазине  случается  что-то
непредвиденное,  -  попросим  коммутатор  проверять  все  звонки  и  просить
репортеров обращаться  в  отдел  связей  с  общественностью.  И,  болезненно
поморщившись, добавила:
   -  Попроси  Марка  Бредена  провожать   всех   прибывших   репортеров   в
конференц-зал.
   - Да, но что должен отдел связей объяснять репортерам?
   Мередит, посмотрев в глаза Филлис, прерывисто вздохнула и призналась:
   - Еще не знаю. Просто попроси подождать... Она осеклась, услыхав стук,  и
все  трое  обернулись.  Секретарь  приемной  просунула  голову  в  дверь   и
взволнованно объявила:
   - Простите, что беспокою, мисс Бенкрофт,  но  приехал  мистер  Фаррел,  и
он.., он очень настаивает на разговоре с вами. Вряд ли он  согласится  уйти,
не увидев вас. Может, позвонить отсюда и вызвать охрану?
   - Нет! - выдохнула Мередит, готовясь выдержать вполне  оправданный  взрыв
ярости Мэтта. - Филлис, пожалуйста, проводи его сюда:
   Мэтт нетерпеливо ожидал в приемной, не сводя глаз с двери кабинета  и  не
обращая внимания на пристальные, нескрываемо любопытные взгляды  секретарей,
служащих  и  администраторов,  выходящих  из  лифта.  Наконец  секретарь   в
сопровождении другой женщины  вышла  из  кабинета,  и  Мэтт  шагнул  вперед,
готовый силой прорваться к Мередит,  если  та  будет  настолько  глупа,  что
откажется встретиться с ним.
   - Мистер Фаррел, - объявила привлекательная брюнетка лет  двадцати  семи,
ухитрявшаяся говорить с официальной деловитостью, несмотря на  подрагивающие
губы, - я Филлис Тилшер, секретарь мисс