человека. Но эта
жертва вампира не собиралась вставать. Голова его свесилась набок, мышцы и
связки были перекушены. Как будто кто-то большой ложкой зачерпнул мясо и
кожу вокруг позвоночника.
  Зебровски щелкнул барабаном.
  - Серебро.
  Он задвинул барабан на место и встал, держа оружие в правой руке. Ружье
свободно висело в левой.
  - Запасные патроны? - спросила я.
  Зебровски склонился снова, но Дольф покачал головой. И обыскал мертвого
сам. Когда он закончил, руки его были покрыты кровью. Он попытался стереть
засыхающую кровь носовым платком, но она застыла в складках ладоней,
собралась под ногтями. Теперь ее только мылом и щеткой можно отскрести.
  - Прости, Джимми, - сказал он.
  Он все еще не плакал. Я бы на его месте заплакала. Но у женщин в слезных
протоках больше химикалий, и потому они проливают слезы легче мужчин.
Честно.
  - Запасных патронов нет. Наверное, Джимми считал, что пяти хватит для
рутинной работы охранника.
  Его голос был словно подогрет злостью. Что ж, злость - лучше, чем слезы.
Если это в твоей власти.
  Я продолжала наблюдать за коридором, но мои взгляд все возвращался к
мертвому. А мертв он был потому, что я не сделала свою работу. Если бы я
не сказала водителям труповозки, что тело не представляет опасности, его
бы сунули в хранилище, и Джимми Дуган бы не погиб.
  Терпеть не могу, когда я виновата.
  - Идем, - сказал Дольф.
  Я повела группу. Еще один угол. Я снова выполнила упражнение на перекате
колена и оказалась лежащей в длинном зеленом коридоре, двумя руками
наставляя пистолет. Ничто там не двигалось. Но на полу что-то лежало.
Сначала я увидела нижнюю часть тела охранника. Ноги в бледно-голубых и
пропитанных кровью брюках. Потом голова с винным хвостом каштановых волос,
лежащая сбоку от тела, как забытый кусок мяса.
  Я встала на ноги, по-прежнему держа перед собой пистолет в поисках цели.
Ничто не шевелилось, кроме крови, которая все еще стекала со стен. Она
капала, как вечерний дождик, густея и сворачиваясь на лету.
  - Боже милосердный!
  Не знаю, кто из полицейских это сказал, но я была согласна.
  Торс был разорван, будто вампир засунул в него руки и рванул. Позвоночник
разлетелся, как детская сборная игрушка. Клочья мяса, крови и костей были
разбросаны по полу, как лепестки мерзких цветов.
  Я ощутила в горле вкус поднявшейся желчи. И стала дышать ртом - ровно и
глубоко. Это было ошибкой. В воздухе стоял вкус крови - густой, теплый,
солоноватый. С чуть кислотным привкусом, потому что желудок и кишечник
были вспороты. Запах свежей смерти - это гибрид запаха бойни и сортира.
Дерьмо и кровь - вот запах смерти.
  Зебровски осматривал коридор с подобранным револьвером в руках. У него
было четыре пули, у меня тринадцать плюс запасная обойма в сумке. Где
револьвер охранницы?
  - Где ее револьвер? - спросила я.
  Зебровски кинул взгляд на меня на тело и снова стал всматриваться в
коридор.
  - Я его не вижу.
  Мне не приходилось встречать вампира, который бы пользовался оружием, но
всегда бывает первый раз.
  - Дольф, где револьвер охранницы?
  Дольф опустился на колени в лужу крови и попытался обыскать тело. Он
передвигал куски кровавого мяса и материи, как будто мешал ложкой.
Когда-то от такого зрелища меня бы вывернуло, но это было давно. Плохой,
наверное, признак, что меня уже не тошнит при виде трупов? Может быть.
  - Рассыпаться и искать револьвер, - велел Дольф.
  Полицейские в форме стали искать. Блондин был бледен и конвульсивно
сглатывал, но работал. Очко в его пользу. Это высокий с выступающим
кадыком не выдержал. Он поскользнулся на куске мяса и хлопнулся на задницу
в лужу свернувшейся крови. Тут он встал на колени и сблевал на стену.
  Я старалась дышать быстро и неглубоко. Кровь и бойня меня не достали, но
запах чужой рвоты мог поспособствовать.
  Прижавшись плечами к стене, я пошла к следующему углу. Я не сблюю. Не
сблюю. Господи, не дай мне сблевать. Вы когда-нибудь пробовали целиться из
пистолета, одновременно выворачиваясь наизнанку? Это, оказывается, почти
невозможно. Пока ты не закончишь, ты беспомощен. А после зрелища этих
охранников мне беспомощной быть очень не хотелось.
  Блондинистый коп прислонился к стене. Лицо его блестело от густого пота.
Он посмотрел на меня, и по его глазам мне все стало ясно.
  - Не надо, - прошептала я, - не надо!
  Новичок упал на колени, и тут оно и случилось. Я стравила все, что за этот
день съела. Хорошо еще, что не на труп. Такое со мной однажды было, а
Зебровски мне ничего не спускает. Тогда он мне ставил в вину, что я
испортила вещественное доказательство.
  Будь я на месте того вампира, я бы появилась, пока половина из нас
выворачивалась наизнанку. Но из-за угла ничего не бросилось. Никто не
вылетел с воплем из темноты. Везунчики мы.
  - Если вы кончили, - сказал Дольф, - то надо найти ее оружие и того, кто
это сделал.
  Я обтерла рот рукавом комбинезона - снимать его не было времени. Черные
кроссовки прилипали к полу с сосущим звуком. На подошвах была кровь. Может
быть, утереться комбинезоном было не так уж глупо.
  Чего мне хотелось - это прохладной ткани. Что мне предстояло - это идти по
зеленому коридору, оставляя кровавые следы. Я осмотрела коридор и увидела
их - следы, отходящие от тела, ведущие по коридору к первому охраннику.
  - Дольф? - позвала я.
  - Вижу.
  Исчезающие следы шли сквозь эту бойню за угол, прочь от нас. Прочь - это
звучало приятно, но я слишком хорошо понимала ситуацию, чтобы на это
купиться. Все это становилось непосредственно личным делом.
  Дольф присел возле самого большого куска тела.
  - Анита!
  Я подошла к нему, не наступая на следы. Никогда не наступайте ни на какие
следы - полиция этого не делает.
  Дольф показал на почерневший кусок материи. Я осторожно встала на колени,
радуясь, что не сняла комбинезон и могу садиться в кровь, не боясь
испачкать одежду. Всегда готова, как полагается бойскауту.
  Блузка женщины обуглилась и почернела. Дольф коснулся материи кончиком
карандаша. Она стала сдираться тяжелыми слоями, потрескивая, как черствый
хлеб. Дольф пробил острием один слой. Он разлетелся. От тела поднялся
пепел и острый едкий запах.
  - Что за чертовщина с ней случилась? - сказал Дольф.
  Я сглотнула слюну, все еще ощущая в глотке вкус рвоты.
  - Это не материя.
  - А что тогда?
  - Ткань тела.
  Дольф только уставился на меня. И держал карандаш так, будто он мог
сломаться.
  - Ты серьезно?
  - Ожог третьей степени, - сказала я.
  - Отчего такое бывает?
  - Можешь дать мне свой карандаш?
  Он подал его мне без слова.
  Я стала раскапывать на левой стороне ее груди. Она так сильно обгорела,
что кожа сплавилась с блузкой. Я раздвинула слои, вдвигая карандаш внутрь.
Тело было до ужаса легким и покрыто корочкой, как пригоревшая курица.
Когда я погрузила карандаш в ожог до половины, он коснулся чего-то
твердого. Поддев кончиком карандаша, я это вытащила. Когда оно было почти
на поверхности, я вложила пальцы в дыру и вытащила из обгорелой плоти
кусок покореженного металла.
  - Что это? - спросил Дольф.
  - То, что осталось от ее креста.
  - Не может быть. - Дольф затряс головой.
  Из черной золы блеснул кусок оплавленного серебра.
  - Это ее крест, Дольф. Он вплавился ей в грудь и поджег одежду. Чего я не
понимаю, почему вампир сохранил контакт с горящим металлом. Он должен быть
обожжен не меньше, чем она, но его здесь нет.
  - Объясни это, - сказал он.
  - Анималистические вампиры похожи в этом на наркоманов. Они не чувствуют
боли. Я думаю, вампир прижал ее к груди, крест его коснулся и запылал, а
он не отодвинулся и раздирал ее, пока они оба горели. Любой нормальный
вампир для нее опасности не представлял бы.
  - Значит, этого кресты остановить не могут, - сказал он.
  - Очевидно, нет, - подтвердила я, глядя на кусок металла.
  Четверо в форме поглядывали в полутемный коридор несколько нервно. Я тоже.
Они не договаривались, что кресты работать не будут. Я тоже. О
нечувствительности к боли упоминалось в беглой сноске одной статьи. И
никто не додумался до следствия, что в этом случае крест тебя не защитит.
Если выживу, придется чиркнуть заметку в "Вампир куотерли". Крест,
вплавленный в oaei, - ну и ну!
  Дольф встал.
  - Всем держаться вместе.
  - Кресты не действуют, - сказал один из тех, что в форме. - Надо вернуться
и ждать спецсилы!
  Дольф на него только мельком глянул:
  - Можешь вернуться, если хочешь. - И посмотрел на мертвую женщину. -
Дальше только добровольцы. Остальные возвращайтесь и ждите спецов.
  Высокий кивнул и тронул за плечо своего напарника. Тот тяжело сглотнул,
кинул взгляд на Дольфа, потом на обгорелое скрюченное тело. E позволил
своему напарнику повести себя назад по коридору. Назад в безопасность и
прочь от безумия. Хорошо бы и нам туда же, но мы не могли дать ускользнуть
кому-то вроде этой твари. Даже не имей мы распоряжения на ликвидацию, мы
бы лучше ее убили, чем рисковали выпустить наружу.
  - А ты с новичком? - спросил Дольф у чернокожего.
  - Я от монстров в жизни не бегал. А он вполне может пойти с остальными.
  Блондинчик затряс головой, держа пистолет в сведенной от напряжения руке.
  - Я остаюсь.
  Чернокожий улыбнулся, и эта улыбка сказала больше слов. Этот парень сделал
выбор мужчины. Или человека? Как бы там ни было, он остался.
  - Еще один поворот, и мы увидим хранилище, - сказала я.
  Дольф посмотрел на последний угол. Потом его глаза встретились с моими, и
я пожала плечами. Что будет там, за углом, - я не знала. Этот вампир
выделывал вещи, которые я назвала бы невозможными. Правила игры
поменялись, и не в нашу пользу.
  У дальней от угла стены я задержалась. Прижавшись спиной к стене, я
медленно скользнула за угол. Передо мной был короткий прямой коридор.
Посреди пола лежал револьвер. Оружие второй охранницы? Может быть. В левой
стене должна была быть большая стальная дверь с висящими крестами. Только
сталь была выплеснута наружу перекрученным серебристым хаосом. Значит, они
все же поместили тело в хранилище. Не по моей вине погибли охранники. Им
ничего не должно было грозить.
  Все было неподвижно. Света в хранилище не было. Только взорванная тьма.
Если в этой комнате ждал вампир, мне он был не виден. Конечно, я не
подходила слишком близко. Близко - это казалось не очень удачной идеей.
  - Чисто, насколько я могу судить.
  - Мне не кажется, что ты в этом уверена, - сказал Дольф.
  - Я и не уверена, - согласилась я. - Выгляни за угол и посмотри, что
осталось от хранилища.
  Он не выглянул, он обошел и посмотрел. И вроде как присвистнул. Зебровски
же сказал:
  - ...твою мать.
  - Именно, - кивнула я.
  - Он там, внутри? - спросил Дольф.
  - Так я думаю.
  - Ты наш эксперт. Почему в твоем голосе нет уверенности? - настаивал Дольф.
  - Спроси ты меня раньше, может ли вампир пропахать пятифутовую стальную с
серебром стену, да еще увешанную крестами, я бы тебе ответила: никогда и
ни за что. - Я таращилась в черную дыру. - Но вот сам видишь.
  - Это значит, что ты не больше нас понимаешь, что случилось? - спросил
Зебровски.
  - Ага.
  - Значит, мы в дерьме по уши, - сказал он.
  К сожалению, он был прав.

  18

  Перед нами зияло хранилище. Черная дыра, за которой ждет сумасшедший
вампир. Как раз моя любимая работа. А то как же.
  - Теперь впереди пойду я, - сказал Дольф.
  У него в руках был револьвер второй охранницы. Собственный пистолет он
спрятал. У него теперь серебряные пули, и он пойдет первым. Дольф мужик
правильный. Он никогда своих людей не пошлет туда, куда не пошел бы сам.
Жаль, что Берт не такой. Тот скорее пообещает тебе принести в жертву
своего первенца, чем поинтересуется, как тебе работается.
  У зияющей дыры в хранилище Дольф замешкался. Темнота была плотной, хоть
ножом режь. Абсолютная темнота пещеры. Такая, что можно коснуться пальцем
глаза раньше, чем моргнешь.
  Он махнул нам пистолетом, чтобы мы шли за ним, а сам пошел во тьму, дальше
по коридору. Кровавые следы входили во тьму и выходили обратно. Потом шли
по коридору и за угол. Эти углы мне уже надоели.
  Мы с Зебровски встали у него по бокам. У меня сводило от напряжения шею и
плечи. Сделав глубокий вдох, я медленно выдохнула. Лучше. Видите? У меня
даже рука не дрожит.
  Дольф не перекатывался по полу, чтобы пройти за угол. Он просто обошел его
спиной к стене и держа пистолет двумя руками, готовый к опасности.
  - Не стреляйте, я не мертвец, - послышался голос.
  Голос этот был мне знаком.
  - Это Джон Берк. Он со мной.
  Дольф обернулся на меня:
  - Я его помню.
  Я пожала плечами: лучше перебдить, чем недобдить. Ясно, что Дольф случайно
Джона не подстрелил бы, но сзади два копа, которых я вообще не знаю. Когда
дело доходит до перестрелки, лучше перестраховаться. Это правило
способствует выживанию.
  Джон был высокий, худой и темнолицый. Короткие волосы абсолютно черные с
широкой белой полосой спереди. Удивительное сочетание. Он всегда был
красив, но теперь, когда сбрил бороду, стал меньше похож на голливудского
негодяя и больше - на главного героя. Высокий, смуглый, красивый и знает,
как убивать вампиров. Чего еще желать? Многого; но это уже другая история.
  Улыбаясь, из-за угла вышел Джон. У него в руке был пистолет, и еще лучше -
с ним был набор для охоты на вампиров.
  - Я поехал вперед убедиться, что вампир не вырвется, пока вы в пути.
  - Спасибо, Джон, - сказала я.
  Он пожал плечами:
  - Защищаю общественное благоденствие, только и всего.
  Тут уж настала моя очередь пожать плечами:
  - Тебе виднее.
  - Где вампир? - спросил Дольф.
  - Я его как раз выслеживал, - сказал Джон.
  - Как? - спросила я.
  - Босые кровавые следы.
  Босые. О Господи! Труп был босой, а Джон нет. Я повернулась к хранилищу.
Слишком поздно, слишком медленно, слишком плохо, черт меня возьми.
  Вампир вылетел из тьмы слишком быстро, чтобы его можно было увидеть.
Вихрь, который вмазался в новичка, припечатав его к стене. Он заорал,
прижимая пистолет к груди вампира. Выстрелы прогремели в коридоре,
отдаваясь эхом среди труб. Пули вылетели из спины вампира, будто пронзили
туман. Магия.
  Я бросилась вперед, стараясь прицелиться так, чтобы не задеть новичка. Он
орал непрерывно, на одной ноте. Теплым дождем хлестнула кровь. Я
выстрелила в голову чудовища, но оно двигалось, и двигалось невероятно
быстро, отбросив человека к другой стене и терзая его. Было полно суеты и
крика, но все это казалось далеким, замедленным. Все это наверняка длилось
только несколько мгновений. И достаточно близко из всех, у кого были
серебряные пули, была только я. Я шагнула вперед, навалившись телом на
вампира, и приставила пистолет к его затылку. Ни один нормальный вампир
мне бы такого сделать не дал. Я спустила курок, но вампир резко
повернулся, подняв человека и бросив его на меня. Пуля ушла в сторону, и
мы все упали на пол. На секунду у меня отшибло дыхание от веса двух
взрослых мужчин, навалившегося мне на грудь. Новичок лежал на мне, вопя,
истекая кровью, умирая.
  Я приставила пистолет к затылку вампира и выстрелила. Его затылок
взорвался брызгами крови, костей и чего-то потяжелее, мокрого. А он все
вкапывался в глотку человека. Он должен был быть мертв, но не был.
  Он отшатнулся назад, обнажив забитые сгустками крови клыки, и застыл, как
человек, переводящий дыхание между двумя глотками. Я сунула ствол ему в
пасть, и зубы заскрежетали по металлу. Лицо взорвалось от верхней губы до
макушки. Нижняя челюсть била воздух, но кусать уже не могла.
Обезглавленное тело уперлось руками в пол, будто пытаясь встать. Я
приставила пистолет к его груди и спустила курок. С такого расстояния я
могла разнести ему сердце. Никогда я раньше не пыталась ликвидировать
вампира с помощью только пистолета. Успела подумать, получится ли это. И
что будет, если нет.
  По телу прошла дрожь. Оно выдохнуло последний безмолвный вздох.
  Дольф и Зебровски оттягивали тварь в сторону. Я думаю, она уже была
мертва, но на всякий случай любая помощь приветствовалась. Джон плеснул на
вампира святой водой. Она запузырилась и зашипела на умирающем вампире. Он
умирал. На самом деле умирал.
  Новичок не шевелился. Напарник оттащил его от меня, прижимая к груди, как
ребенка. Кровь приклеила белокурые волосы к лицу. Светлые глаза были
широко раскрыты, глядя в никуда. Мертвые всегда слепы, в том или ином
смысле.
  Он был храбр, хороший мальчик, хотя был ненамного моложе меня. Но мне,
когда я смотрела в его бледное мертвое лицо, был уже миллион лет. Он был
мертв, и это все. Храбрость не дает полной гарантии от чудовищ. Она только
повышает твои шансы.
  Дольф и Зебровски положили вампира на пол. Джон уже протыкал тело осиновым
колом, держа в руке молоток. Я уже много лет не пользовалась колами,
предпочитая дробовик. Впрочем, я - прогрессивный вампироборец.
  Вампир был мертв. Протыкать его колом не было надобности, но я просто
сидела и смотрела. Лучше перебдить, чем недобдить. Кол вошел легче
обычного, потому что я проделала для него дыру. Пистолет все еще был у
меня в руке. И убирать его мне не хотелось. Хранилище так же зияло черной
пустотой, а где есть один вампир, там часто бывают и еще. Я оставила
пистолет в руке.
  Дольф и Зебровски подошли к разбитому хранилищу, держа пистолеты наготове.
Мне бы надо было подняться и пойти с ними, но в данный момент мне очень
важным казалось просто дышать. Я слышала, как накачивает сердце кровь в
мои жилы, каждый удар пульса громко отдавался в ушах. Хорошо быть живой;
только плохо, что не успела я спасти пацана. Очень плохо.
  Джон присел рядом:
  - Ты как?
  Я кивнула:
  - Нормально.
  Он глянул на меня так, будто не поверил, но ничего не сказал. Разумный
человек. Хранилище осветилось - густым желтым светом, теплым, как летний
день.
  - Господи ты Боже мой, - выдохнул Зебровски.
  Я встала и чуть не сверилась - ноги подкашивались. Джон поймал меня за
руку, и я воззрилась на него, пока он ее не выпустил. И улыбнулся скупо:
  - Все тот же крепкий орешек.
  - Все тот же.
  У нас было два свидания. Это была ошибка. После этого нам стало неловко
работать вместе, и он не мог смириться с тем, что я - это он в женском
варианте. У него были добрые старые южные понятия о том, какой полагается
быть леди. Леди не полагается носить оружие и проводить большую часть
своей жизни среди крови и трупов. Для такого отношения у меня есть четыре
слова. Да, именно эти слова.
  Огромный аквариум лежал разбитый о стену. Там раньше были морские свинки,
или крысы, или кролики. Сейчас там были только кровавые пятна и кусочки
меха. Вампиры мяса не едят, но если положить мелких зверьков в стеклянный
контейнер, хряснуть его о стену, то получишь мелких зверьков внарезку. Там
не осталось их даже ложкой зачерпнуть.
  Возле стеклянной кровавой кучи лежала голова, вероятно, мужская, если
судить по длине и стилю прически. Я не стала подходить посмотреть - мне не
хотелось видеть лица. Я уже проявила сегодня свою храбрость, и мне нечего
никому доказывать.
  Тело лежало одним куском - в общем. Оно выглядело так, будто вампир
запустил в грудь обе руки, схватился за ребра и потянул. Грудь была почти
разорвана пополам, но держалась на полоске розовой мышечной ткани и
внутренностей.
  - Голова с клыками, - сказал Зебровски.
  - Это вампир-консультант, - определила я.
  - А что случилось?
  Я пожала плечами:
  - Можно предположить, что консультант склонился над вампиром, когда тот
восстал. И вампир его убил быстро и грязно.
  - Да зачем ему убивать вампира-консультанта? - спросил Дольф.
  Я снова пожала плечами.
  - Он больше животное, Дольф, чем человек. Он просыпается в незнакомом
месте, и над ним склонился незнакомый вампир. Он реагировал, как любой
зверь в западне, - стал защищаться.
  - А почему консультант не смог с ним справиться? Он же для этого здесь и
находился.
  - Единственный, кто может взять под контроль анималистического вампира, -
это создавший его Мастер. Консультант не был достаточно силен, чтобы им
управлять