о.
   - Она сказала "гуманоид", - напомнила я.
   Они снова повернулись ко мне.
   - Доктор Онслоу сказала "гуманоид". Многие считают,  что  гуманоид  -
значит примат, но есть и другие возможности.
   - Например? - спросил Уилкс. - Тут у него сработал пейджер.  Проверив
номер, Уилкс посмотрел на меня. - Прошу прощения, капитан Хендерсон.
   Хендерсон посмотрел на меня проницательно.
   - У вас с шерифом какие-то нелады?
   Я подняла брови:
   - У меня? Откуда?
   - Он был очень уверен, что вы не  можете  быть  поблизости  от  этого
тела. И еще он был очень уверен, что это жертва троллей. Очень уверен.
   - А кто же тогда вас вызвал?
   - Анонимный звонок.
   Мы переглянулись.
   - А кто предложил, чтобы я приняла участие в этом развлечении?
   - Один парень из СМП. Он слышал о вас от своего напарника, который  с
вами вчера познакомился.
   Я покачала головой:
   - Я его не знаю.
   - Извините, не его, а ее. Я должен был сказать  "напарница".  Люси...
как-то там.
   Это объясняло и медицинскую грамотность Люси, и почему она не дежурит
в день полнолуния. Не хочется быть возле свежей крови, когда луна  почти
полная. Слишком соблазнительно, слишком рискованно.
   - Кажется, смутно припоминаю.
   Я припоминала ее даже не смутно, но в последний раз я ее  видела  как
раз после того, как убила кого-то, и потому все-таки  без  подробностей.
На миг мелькнула ужасная мысль, не дурит ли мне голову  Хендерсон  и  не
принадлежит ли это тело на самом деле Люси. Но нет, не тот рост.  Жертва
была высокой, не то что я. Почти все женщины, за которыми Ричард  бегал,
коротышки. Наверное, когда мужчине нравится определенный  тип  тела,  он
его придерживается. Мой выбор жертв казался куда шире.
   - А зачем понадобился круг силы, миз Блейк? - спросил Хендерсон.
   - Чтобы удержать то, что было вызвано.
   Он нахмурился:
   - Как вы сами сказали, прелюдия уже начинает утомлять.  Скажите  мне,
что это была за хрень - по вашему мнению.
   - Я думаю, был вызван демон.
   - Кто? - Он вытаращил глаза.
   - Демон.
   Хендерсон просто смотрел, не понимая.
   - Почему вы так решили?
   - Когда я вошла в круг, я ощутила зло. Какой бы  чудовищной  ни  была
тварь, она не ощущается как  нечто,  посвященное  только  Злу  и  ничему
больше.
   - Вы много демонов встречали при вашей охоте на вампиров, миз Блейк?
   - Однажды было, капитан. Только однажды.  Это  было...  -  Я  шагнула
прочь от круга силы, и мне  стало  лучше.  Те,  кто  это  сделал,  очень
постарались спрятать следы, но есть вещи, которые убрать нелегко. - Меня
вызвали на случай, где подозревали вампиризм, но  это  была  одержимость
демоном. Эта женщина...
   Я снова запнулась, потому что у меня не было слов - по  крайней  мере
таких,  чтобы  не  показались  глупыми,  театральными.  И  я  попыталась
изложить одни голые факты. Как сержант Пятница.
   - Это была обычная домохозяйка, мать двоих детей. У нее был диагноз -
шизофрения. С ней происходил почти распад на множество личностей, но  не
резко выраженный. Она смахивала на девочку с кудряшками. Когда она  была
хорошей,  то  была  очень   хорошей.   Очень.   Образцовая   прихожанка,
преподавательница воскресной школы.  Консервировала  овощи  собственного
урожая, > шила с дочками платья для  кукол.  Но  когда  она  становилась
плохая, то спала со всеми подряд, била детей, однажды повесила на дереве
домашнего пса.
   Тут  Хендерсон  поднял  брови.  Для  копа  это  признак  глубочайшего
потрясения.
   - Почему ее не поместили в больницу?
   - Потому что пока она принимала лекарства, она была хорошей  женой  и
матерью. Я с ней говорила в  "светлый"  период,  и  она  казалась  очень
хорошим человеком. Я видела, как муж старается ее  поддержать.  Биохимия
ее мозга разрушала ее собственную жизнь - и это была трагедия в истинном
смысле слова.
   - Очень печально, но ничего демонического, - сказал Хендерсон.
   - В округе стали пропадать  кошки  и  собаки,  а  потом  их  находили
обескровленными. Следы привели меня к этой женщине. История ее  душевной
болезни заставила копов насторожиться. Пока что действительно все только
печально.
   Я посмотрела вверх по склону - на копов, техников, на всех. Никто  из
них вниз не смотрел. Никто не хотел быть поблизости.  Если  даже  ты  не
очень  воспринимаешь  парапсихику,  есть  инстинкты,  работающие   лучше
сознания. Каждый хотел быть отсюда подальше, хотя и не знал, почему.
   - Блейк, вы еще здесь? - спросил Хендерсон.
   - Да, простите. В ту ночь, когда ее арестовали, двум  копам  пришлось
вытаскивать ее из чужой постели, надев  наручники.  Женщины-полицейского
найти не удалось, и с ней на заднем  сиденье  ехала  я.  Она  вела  себя
громко и шаловливо, заигрывала с мужчинами, мне грубила. Я не помню, что
я ей сказала, но помню ее лицо, когда она обернулась ко мне. Мы ехали  в
темной полицейской машине, и у меня от ее вида волосы  встали  дыбом  на
всем теле. Понимаете, капитан, не было ни горящих глаз, ни запаха  серы,
но от нее исходило зло, как аромат духов. - Я посмотрела на него,  и  он
ответил мне таким внимательным взглядом, будто хотел запомнить на память
все черты моего лица. - Меня нелегко напугать, капитан, но в тот  момент
мне было страшно. Я  испугалась  ее,  и  не  смогла  этого  скрыть.  Она
рассмеялась, и мгновение это миновало.
   - И что вы потом сделали?
   - Я рекомендовала полиции выполнить экзорцизм.
   - И они это сделали?
   - Не они. Ее муж подписал все документы.
   - И что?
   - И помогло. Пока она принимает лекарства, ее болезнь под  контролем.
Шизофрения у нее была и без одержимости.
   Хендерсон кивнул:
   - Нам читали лекции на курсах, что при душевной болезни демону  легче
сделать человека одержимым,  миз  Блейк.  Как  временная  невменяемость,
только выглядит куда более жутко.
   - Ага, - согласилась я. - При временной невменяемости люди не летают.
   Он нахмурился.
   - А вы видели экзорцизм?
   Я покачала головой:
   - Об этом я говорить не буду. И тем более не буду  говорить  здесь  и
сейчас. Слова обладают силой, капитан. И воспоминания тоже. Я  не  стану
затевать эту игру.
   Он кивнул.
   - Вы уверены, что это не работа человека?
   Я покачала головой:
   - Ее зажрали до смерти. Человек может перервать жертве горло, нанести
часть подобных повреждений, но не все.
   - Если вы твердо  стоите  на  том,  что  здесь  действительно  случай
одержимости, я должен сообщить по команде, чтобы  разыскали  священника.
Но вы  отдаете  себе  отчет,  Блейк,  насколько  редко  случаются  явные
нападения демонов?
   - Наверное, лучше,  чем  вы,  капитан.  Меня  же  вызывают  на  любые
непонятные события.
   -  Вы  когда-нибудь  видели,  чтобы  демон   убивал   жертву   прямым
нападением, а не хитростью?
   - Нет.
   - Так почему же вы так уверены? - спросил он.
   - А это я вам сейчас объясню, капитан. Если вам придется когда-нибудь
побывать в присутствии  демонической  сущности,  вы  этого  ощущения  не
забудете никогда.
   Я тряхнула головой и подавила желание отступить от тела еще на шаг.
   - Но по демонам я не  специалист,  капитан  Хендерсон,  и  я  бы  вам
рекомендовала вызвать священника. И в  этой  области  магии  я  тоже  не
специалист. Вызовите местную колдунью,  чтобы  ее  снять.  Они,  кстати,
могут дать вам более конкретную информацию,  я  же  сообщаю  лишь  общие
сведения.
   - А вы могли бы вызвать демона и заставить его убить эту женщину?
   - Почему вы спрашиваете? - нахмурилась я.
   - Ответьте, пожалуйста, миз Блейк.
   - Я поднимаю мертвых, капитан. Демонами я не командую.
   - Многие люди не видят разницы.
   - Отлично, капитан! Просто отлично. Вы меня приглашаете сюда.  Я  вам
сообщаю, что это черная магия, и вы теперь готовы повесить это  дело  на
меня? Мне, знаете ли, не нравится быть объектом охоты на ведьм.
   Он улыбнулся:
   - Пожалуйста, ответьте, миз Блейк. Вы могли бы это сделать?
   - Нет, не могла бы. Якшаться с демонами  значит  губить  душу.  Я  не
безупречная христианка, но стараюсь ею быть.
   - Трахаться с вампирами тоже значит губить душу, Блейк.
   Я посмотрела на него - долгим взглядом, очень долгим, потому что  мне
очень хотелось дать ему по морде или заорать на него... нет, именно дать
по морде. Но я этого сделать не могла. И потому я нацепила  улыбочку  из
тех, что надевают, когда хотят кому-нибудь сильно врезать - словесно.
   - Молодец, капитан, вы просто молодец. Здесь мощная магия, а у меня -
репутация мощного мага. Это не ваша вина, капитан, что вы  не  понимаете
разницы между двумя школами магии. Это даже не ваша беда, это недостаток
образования. - И я просто сказала то, что хотела сказать:
   - Но если я захочу кого-нибудь убить, я просто всажу ему пулю в  лоб.
И это, наверное, из верхних строк  списка  подозреваемых  опускает  меня
куда-нибудь в середину.
   - Да, я слышал, что вы легко стреляете.
   Я остро на него глянула:
   - От кого слышали?
   - Копы общаются друг с другом, миз Блейк. Если бы она  лежала  тут  с
пулей в голове, я бы мог поверить, что это ваша работа.
   - Да зачем мне убивать незнакомую женщину?
   - А она не незнакомая, миз Блейк, - сказал он, глядя  на  меня  очень
пристально.
   Я обернулась к телу. Оглядела его с головы до ног. Ничего нельзя было
узнать. Среди всех женщин, что я здесь видела,  никого  не  было  такого
высокого роста.
   Кроме одной.
   Я обернулась к капитану, чувствуя, как  краска  отливает  у  меня  от
лица.
   - Кто это?
   - Бетти Шаффер, женщина, обвинявшая вашего любовника в изнасиловании.
   Мир завертелся цветными горячими полосами. Кто-то придержал  меня  за
локоть, и лишь поэтому я не упала.  Когда  зрение  у  меня  прояснилось,
Хендерсон меня поддерживал под руку, и вернулся Уилкс.
   - Вам лучше, миз Блейк? - спросил Уилкс.
   Глядя ему прямо в глаза, я не знала, что ответить. Бетти Шаффер  была
хуже чем убита. Если ритуал выполнили правильно  и  жертву  было  в  чем
обвинить - например, в предательстве, лжи или распутстве, - то вместе  с
жизнью могла быть взята и душа. Я лишь  однажды  видела  тело  человека,
убитого в ритуале для демона, и там ничего такого безобразного не  было.
Жертву поразили ножом, но взяли душу. И я не  могла  поднять  это  тело.
Если в смерти принимал участие демон, то тело оставалось просто  прахом.
Над ним у меня власти не было.
   Уилкс демона вызвать не мог. Никто из его людей тоже  подобной  силой
не обладал. Так кто же мог это сделать? Никто из тех, кого  я  видела  с
момента приезда, не обладал такой силой и не был настолько испорчен.
   Я не успела ничего сказать, как Уилкс заговорил первым:
   - Тут вам звонят, я думаю, вам следует взять трубку.
   Он боялся, что я заговорю. Беда была в том, что я ничего и  никак  не
могла доказать. Черт побери, я даже сама не  понимала,  что  происходит.
Что есть такого на этой самой обычной с виду  земле,  из-за  чего  стоит
убивать? Кому и  чем  мешают  тролли?  Просто  продать  землю?  Или  тут
какая-то более темная цель? Кто-то вызвал демона и попытался выдать  это
за нападение троллей. Я знала, зачем это сделано, но не  знала,  кем.  Я
даже знала, почему жертвой стала Бетти.  Она  себя  скомпрометировала  и
оказалась подверженной церемонии подобного рода.
   В кино нам вешают  на  уши  лапшу  насчет  необходимости  для  жертвы
девственности и чистоты, но настоящее зло не  любит  убивать  чистоту  и
отправлять ее на небо. Зло  стремится  испортить  добро,  а  если  добро
мертво, злу уже до него не дотянуться. Но нечистые - если их принести  в
жертву, убить, то дьявол получает, что ему причитается.
   Уилкс взял меня под руку, будто чтобы помочь.
   - Уилкс, не смейте меня трогать. Никогда.
   Он опустил руку. Хендерсон на нас смотрел, будто понимал куда больше,
чем  ему  было  сказано.  Копы  это  отлично  умеют.  Покажи  им  что-то
подозрительное, они тут же помножат два на два. И получат  хоть  десять,
хоть двадцать пять.
   Уилкс глядел на меня.
   - А это не могут быть вервольфы?
   Голос его был спокоен.
   Я не смогла  скрыть  потрясения.  Тут  же  я  снова  сделала  обычное
спокойное лицо, но ему хватило. Уилкс знал, кто такой Ричард.  Непонятно
откуда, но он это знал, и теперь хотел повесить смерть Бетти на Ричарда.
Вервольфы - отличный козел отпущения, и в это куда интереснее  поверить,
чем в каких-нибудь демонов.
   Он вытащил из кармана телефон и нажал кнопку.
   - Она здесь.
   Он протянул трубку мне.
   Хендерсон смотрел на все это, как на спектакль. Голос  на  том  конце
принадлежал мужчине, и я его не знала.
   - Миз Блейк, меня зовут Франклин Найли. Мне кажется, что настало  нам
время увидеться.
   - А мне так не кажется.
   - Уилкс мне рассказал, что вы расстроили наш маленький план  повесить
эту гибель на противных троллей. Но еще не слишком поздно повесить ее на
вашего любовника. Как вы думаете, многие ли поверят в его  невиновность,
узнав, что он вервольф?
   - Я не понимаю, о чем вы говорите, - сказала я.
   Мне пришлось  повернуться  спиной  к  бдительным  глазам  Хендерсона.
Слишком уж напряженным было его внимание. Уилкс на меня не  смотрел,  он
смотрел на Хендерсона. К  несчастью,  повернувшись,  я  оказалась  снова
лицом к трупу. Отвернувшись, я уставилась на деревья.
   Голос в телефоне был интеллигентный и слишком даже воспитанный, чтобы
его было приятно слушать.
   - Полноте, миз Блейк, давайте не будем играть в эти игры. Я знаю, кто
такой мистер Зееман, и если его  обвинят,  то  простой  анализ  крови  в
тюрьме это подтвердит. Он потеряет работу, загубит карьеру, может  быть,
даже будет казнен. Вы наняли превосходного  адвоката  -  поздравляю.  Но
если вашего друга осудят, это автоматически означает смертный  приговор.
А у присяжных очень сильна тенденция осуждать монстров.
   - Я вас слушаю.
   - Давайте встретимся в городе за ужином. Где-нибудь в  людном  месте,
где вам нечего будет опасаться.
   - Зачем вам нужна эта встреча?
   Я говорила все тише и тише, уже переходя на шепот.
   - В последний раз попросить вас покинуть город, миз Блейк. У меня нет
никакого желания бороться против вас. Духи говорят, что сражаться с вами
- это смерть.
   - Духи?
   - Давайте встретимся, миз Блейк. Вы, мистер Зееман и я. Поговорим,  и
я вам обещаю, что все это кончится. Вы уедете, и все будет хорошо.
   - Я вам не верю.
   - Вы и не должны мне верить. - Найли засмеялся  глубоким  и  открытым
смехом. - Но давайте увидимся за ужином, миз Блейк.  Я  отвечу  на  ваши
вопросы. Я скажу вам, зачем  мне  эта  земля,  -  как  только  мои  люди
убедятся, что на вас  нет  микрофонов.  Я  отвечу  на  все  ваши  прямые
вопросы. Ну как, я вас заинтриговал?
   - Вы говорите как человек, который  хорошо  разбирается  в  интригах,
мистер Найли.
   Он снова засмеялся:
   - Деньги заинтриговывают многих, миз Блейк, а у меня их хватает.
   Я постепенно отходила от Хендерсона.
   - Вы собираетесь предложить мне деньги?
   - Нет, миз Блейк. Они привлекли в мой лагерь некоего служителя закона
- и его людей. Но я не думаю, что они могут быть ключом к вашей душе.
   Очень мне не понравилось, как он это сказал.
   - Чего вы хотите, Найли?
   -  Поговорить  -  и  только.  Я  бы  мог  клятвенно   пообещать   вам
безопасность, но не думаю, что вы мне поверили бы.
   - Вы правильно думаете.
   - Приходите, миз Блейк. Давайте поговорим. Когда  я  отвечу  на  ваши
вопросы, вы сами решите, оставаться или уезжать. А теперь не  будете  ли
вы любезны снова передать трубку шерифу?
   Я обернулась к ждущим и подняла телефон вверх:
   - Он опять зовет вас.
   Уилкс подошел за трубкой, и мы оказалась возле  тела  только  вдвоем.
Уилкс протянул руку,  но  я  удержала  телефон,  наклонилась  поближе  и
сказала:
   - В аду деньги не потратить, Уилкс. У дьявола валюта другая.
   Он выхватил у меня телефон  и  отошел  к  деревьям,  слушая  голос  в
трубке. Тот голос, что предложил ему продать за деньги себя -  все,  чем
он был или мог бы стать. Жадность -  самый  непонятный  для  меня  мотив
убийства или предательства. Но черт меня  побери,  если  этот  мотив  не
самый частый для обоих деяний.

Глава 34

   С самого начала поездки на ужин Ричард не говорил ни слова.  Он  снял
резиновую ленту со  своих  волос  и  играл  с  нею,  то  растягивая,  то
отпуская, скатывая, раскатывая,  скатывая,  раскатывая.  Обычно  у  него
таких нервозных привычек нет, и это был нехороший признак.
   Я зарулила на стоянку и заглушила двигатель. Ричард сидел посередине,
вытянув длинные ноги. Он предложил вести мне, отговорившись тем, что так
близко к полнолунию он легче отвлекается от  дороги.  С  другой  стороны
сидел Шанг-Да. Каждый раз, когда я на него смотрела, страшные  следы  от
когтей казались все менее заметными. Завтра к закату все совсем заживет.
Это было потрясающе, и любой, кто его увидел бы,  понял  бы,  кто  перед
ним: оборотень.
   Двигатель смолк.
   - Ты не собираешься делать глупостей? - спросила я Ричарда.
   Лента лопнула с громким щелчком и отскочила в пол.
   - Почему ты так решила?
   Я тронула его за руку,  он  поглядел  на  меня.  Глаза  у  него  были
шоколадно-карие, совершенно человеческие, но в глубине этих человеческих
глаз чувствовался кто-то другой. Зверь Ричарда крался за темной  завесой
этих глаз.
   - Ты можешь все это высидеть, не выпустив его? - спросила я.
   - Могу.
   - И так и сделаешь?
   Он улыбнулся мне натянуто, и мне не понравилось выражение его лица.
   - Если я выпущу публично подобную злость, когда луна над  головой,  я
могу перекинуться. Не волнуйся, Анита, я умею смирять свою ярость.
   С виду он отлично  держал  себя  в  руках,  будто  ушел  в  себя,  за
тщательно построенные стены. Но в этих стенах дрожало, рвясь на свободу,
зловещее создание. Если колдун Фрэнка Найли будет с ним,  он  (или  она)
что-то такое почует. Конечно, они  знают,  кто  такой  Ричард,  так  что
ничего страшного.
   Шанг-Да подал Ричарду пару черных очков на все лицо. Ричард их взял и
надел, проведя руками по волосам,  распуская  их  по  плечам.  Еще  один
нервозный жест.
   - Никогда не видела тебя в темных очках.
   - Это на случай, если глаза изменятся.
   Я посмотрела на Шанг-Да, который очков не надел.
   - А ты?
   - Я с этой девушкой не встречался. Мне она даже не нравилась.
   Ага.
   - Ладно, пошли.
   Мужчины пристроились  за  моей  спиной,  подобно  телохранителям.  Их
энергия крутилась вокруг парапсихической стеной. От нее у меня  кожа  на
спине натягивалась и чесалась.
   Толкнув дверь, я вошла в обеденный зал и стала искать Найли. Зал  был
в стиле пятидесятых годов, длинный и узкий спереди, а дальше сбоку  было
расширение, выглядевшее более поздней  пристройкой.  Посередине  тянулся
длинный стол с  небольшими  круглыми  табуретками.  В  зале  было  полно
местных и семейств, соответствовавших машинам на стоянке с  номерами  из
других штатов.
   Официантки были одеты  в  розовую  форму  с  небольшими  бесполезными
передничками. К нам подошла улыбающаяся белокурая девушка.
   - Привет, Ричард, привет, Шанг-Да, всю неделю вас не было видно! Я же
знала, что вы не проживете без знаменитого рагу Альберта!
   Ричард  просиял  улыбкой,  от  которой  любая   женщина   таяла   как
снегурочка. Тот факт, что он сам  этого  не  сознавал,  только  усиливал
разрушительный эффект.
   Шанг-Да ей кивнул, что в  его  исполнении  означало  самое  радостное
приветствие.
   - Привет, Эйджи! - сказал  Ричард.  -  У  нас  тут  встреча  с  одним
человеком, Фрэнком Найли.
   Она наморщила лоб, потом кивнула:
   - Вон там за углом они, за большим столом.  Дорогу  вы  знаете,  а  я
прямо сейчас принесу воду и меню.
   Ричард пошел среди тесно стоящих столиков, выставленных буквой "Г", и
у конца, возле окон, выходящих на  прекрасный  горный  ландшафт,  сидели
наши сотрапезники.
   Афро-американский телохранитель, Майло, был одним из трех, сидящих за
столом. При виде нас он встал. Высокий, муску