из лукои сказали, что Ричард  не  будет  драться.
Что он просто даст себя убить. Ты в это веришь?
   - Покончить с собой, просто не защищаясь, - довольно трудно. Хм-м-м.
   Он снова помолчал, потом продолжил:
   - Я не думал об этом. Если бы мне пришло это в  голову,  я  бы  рассказал
тебе. Я не желаю Ричарду зла.
   - Ага, как же.
   - Он - наша третья часть, ma petite.  В  моих  интересах,  чтобы  он  был
здоров и счастлив. Он мне нужен.
   - Так же, как нужна тебе я, - сказала я.
   Он рассмеялся так низко и глубоко, что даже по телефону я  почувствовала,
как смех скользит по мне.
   - Oui, ma petite. Ричард  не  должен  умереть.  Но  чтобы  излечиться  от
отчаянья, ему нужно принять своего зверя.
   В этом я не могу ему помочь.  Я  пытался,  но  он  не  слушает  меня.  Он
принимает помощь, только чтобы не вторгаться в твои сны,  или  чтобы  ты  не
вторгалась в его, но кроме этого, он ничего не хочет принимать от нас.
   - Что это должно означать?
   - Это твои нежные милости нужны ему, ma petite, а не мои.
   - Нежные милости? - спросила я.
   - Если ты сможешь принять его зверя, всецело, это будет  много  для  него
значить.
   - Я не могу, Жан-Клод. Я хотела бы, но не могу. Я  видела,  как  он  съел
Маркуса. Я? Я видела, как перекидывается Ричард  всего  раз.  Он  был  ранен
после схватки с Маркусом. Он навалился на меня, и зажал под собой, так что я
не могла выбраться, пока двигались и изменялись его мускулы, ломались кости,
и по коже растекался мех.  От  его  силы  хлынул  прозрачный  жидкий  поток,
обдавший меня горячей волной. Возможно, если бы я просто  смотрела  на  это,
все было бы по-другому. Но, попав в ловушку его тела, чувствуя кожей, как  с
ним происходит то, что не должно происходить с человеком? это было  слишком.
Если бы Ричард смог сделать это иначе, если бы я видела, как он  меняется  в
спокойной обстановке, на расстоянии, то - может быть,  может  быть?  Но  это
случилось именно так, и я не могла забыть об этом. Я все еще  могла  закрыть
глаза и видела, как человек-волк отрывает красный  кровавый  кусок  от  тела
Маркуса.
   Я прислонилась спиной к стене, сжимая трубку. Даже  воспоминание  сбивало
меня с ног. Я вспомнила про Джейсона в коридоре,  и  заставила  себя  встать
прямо. Мне хотелось забыть все это. Я хотела суметь принять Ричарда.  Но  не
могла.
   - Ma petite, с тобой все в порядке?
   - Да, все хорошо.
   Жан-Клод не стал спорить. Он действительно становился умнее,  по  крайней
мере, в вопросах, которые касались меня.
   - Я не хочу, чтобы ты расстраивалась.
   - Я сделала для Ричарда все, что могла.
   И я рассказала Жан-Клоду то, что сказала вервольфам.
   - Ты удивляешь меня, ma petite. Я думал, ты  больше  не  хочешь  иметь  с
лукои ничего общего.
   - Я не хочу, чтобы Ричард погиб из-за того, что я разбила ему сердце.
   - Ты бы чувствовала ответственность, если бы он умер, не так ли?
   - Ага.
   Он глубоко вздохнул и выдохнул мимо трубки. Это заставило меня задрожать,
но без видимых причин.
   - Как сильно ты хочешь помочь верлеопардам?
   - Что это еще за вопрос?
   - Очень важный, - сказал он, - чем ты готова рискнуть?  Что  ты  вынесешь
ради них?
   - Тебе что-то пришло в голову, правда?
   - Падма может отпустить Вивиан в обмен на тебя. Грегори мы можем обменять
на Джейсона.
   - А собой ты не торгуешь? - спросила я.
   - Падма не захочет получить меня, ma petite. Он не любит  ни  мужчин,  ни
других вампиров. Он предпочитает, чтобы его спутник был  теплым  и  женского
пола.
   - А причем тут тогда Джейсон?
   - Обмен леопарда на вервольфа его бы устроил.
   - Но не меня. Мы не будем менять одного заложника на другого,  и  уж  тем
более я сама не отдамся этому монстру.
   - Вот видишь, ma petite, ты не вынесешь этого. Ты  не  станешь  рисковать
Джейсоном, чтобы спасти Грегори.
   Спрашиваю еще раз, чем ты готова рискнуть?
   - Своей жизнью, но если будет хороший шанс выбраться живой.  Но  никакого
секса, это абсолютно исключено.
   Никакого обмена заложниками. Больше никакого сдирания кожи. Как  на  счет
таких исходных данных?
   -  Падма  и  Фернандо  будут  очень  разочарованы,  но  остальные   могут
согласиться. Я сделаю, что смогу, в пределах этих ограничений.
   - Никаких изнасилований, пыток, половых связей, заложников -  и  это  так
сильно связывает тебе руки?
   - Когда мы переживем все это, ma petite, и совет уедет домой, я  расскажу
тебе истории из своей жизни при дворе. Я был свидетелем таких сцен,  которые
даже в пересказе вызовут у тебя кошмары.
   - Приятно знать, что ты думаешь, что мы переживем.
   - Я надеюсь, да.
   - Но не определенно, - сказала я.
   - Ничто не определенно, ma petite, даже смерть.
   Здесь он был прав. Запищал пейджер, от чего у меня  перехватило  дыхание.
Нервничаю. Кто, я?
   - Ты в порядке, ma petite?
   - Это мой пейджер, - сказала я. Номер был  Дольфа,  -  это  полиция.  Мне
нужно им перезвонить.
   - Я начну договариваться с советом, ma petite. Если они попросят  слишком
многого, я оставлю твоих леопардов там, где они есть.
   - Падма убьет Вивиан, он теперь думает, что она принадлежит мне.  Он  мог
убить ее и раньше, но случайно.
   Если мы не вытащим ее, то он сделает это специально.
   - После одной встречи с ним ты так уверена?
   - Думаешь, я ошибаюсь? - спросила я.
   - Нет, ma petite, думаю, ты абсолютно права.
   - Тогда вытащи их оттуда, Жан-Клод. Заключи свою лучшую сделку.
   - Ты разрешаешь воспользоваться твоим именем?
   - Ага.
   Снова запищал пейджер. Дольф - как всегда, нетерпелив.
   - Мне надо идти, Жан-Клод.
   - Хорошо, ma petite. Буду договариваться обо всех.
   - Так и делай, - сказала я, - погоди? - Да, ma petite.
   -  Ты  ведь  не  собираешься  возвращаться  сегодня  в  Цирк  собственной
персоной, правда? Я не хочу, чтобы ты ходил туда один, - сказала я.
   - Я воспользуюсь телефоном, если ты настаиваешь, - сказал он.
   - Настаиваю.
   - Ты им не доверяешь, - сказал он.
   - Не очень.
   - Умна не по годам, - сказал он.
   - Ты хотел сказать, подозрительна не по годам.
   - И это тоже, ma petite. А  если  они  не  захотят  вести  переговоры  по
телефону? - спросил он.
   - Тогда бросай это дело.
   - Ты сказала, что хочешь рискнуть жизнью, ma petite.
   - Но не говорила, что хочу рисковать твоей.
   - О, - сказал он, - Je t'aime, ma petite.
   - Я тоже тебя люблю, - ответила я.
   Он первый повесил трубку, и я стала набирать  номер  полиции.  Оставалось
надеяться, что у Дольфа для  меня  была  припасена  самая  обычная  рутинная
полицейская работа. Ага, как же.
 
Глава 23 
 
   Когда я приехала во "Всесожжение", пострадавшего уже увезли  в  больницу.
Это было мое любимое место из тех, которыми владеют вампиры. Оно было далеко
от их района, и остальные заведения вампов находились  за  кварталы  и  мили
отсюда.  Прямо  перед  входом  здесь  висела   афиша   фильма   70-х   годов
"Всесожжение"
   (дословно - "Сожженные обещания"), и Оливер  Рид  и  Бет  Дэвис  смотрели
сверху вниз на посетителей. В баре стояла восковая фигура  Кристофера  Ли  в
роли Дракулы. Одна из стен была от пола до потолка увешана  карикатурами  на
звезд фильмов ужасов 60-70-х, и даже столики не загораживали вид. Там обычно
толпились посетители, пытаясь определить, кто есть кто. И тот, кто  угадывал
больше остальных, в полночь получал бесплатный ужин на двоих.
   Некоторые официанты были настоящими вампами, другие - нет. Для  некоторых
это была просто работа, и они пользовались пластмассовыми зубами и  штучками
из тех, что имеют  успех  на  Хэллоуин.  Для  других  это  была  возможность
притвориться. У них на клыках были постоянные коронки, и они очень старались
выглядеть, как настоящие вампиры. Некоторые официанты были в костюмах мумий,
волков,  и  даже  Франкенштейна.  Но,  насколько  я   знала,   единственными
настоящими монстрами тут были вампиры. И если оборотню захочется  выпрыгнуть
из  шкафа  и  напугать  народ,  то  ему  лучше  попытать  счастья  в   более
экзотическом месте.
   В этом заведении всегда было много  народу.  Я  не  уверена  -  жалел  ли
Жан-Клод о том, что первый не догадался открыть такое  место,  или  оно  его
смущало. Это было слишком declasse для него. Что же  до  меня  -  мне  здесь
нравилось все: от саундтрека из дома с привидениями до бургеров Белы Лугоси,
экстра-сырых, если только не попросить их  прожарить.  Бела  была  одним  из
нескольких исключений из оформления  в  стиле  60-х  и  70-х  годов.  Трудно
сделать ресторан в стиле фильмов ужасов без оригинального кино про Дракулу.
   Можете считать, что вы не жили, пока не побываете там в  пятницу  вечером
на Страшном Караоке. Я как-то затащила туда Ронни. Вероника Симс  -  частный
детектив и мой лучший друг. Ну, мы тогда и  оторвались?  Но  ближе  к  телу.
Точнее - к делу, ведь никто не умер. В общем, к пострадавшему. Правда,  если
бы бармен вовремя не схватился за огнетушитель, было бы тело.
   Главным на месте был детектив Клайв Перри. Он высокий, стройный  и  похож
на Дензела Вашингтона, но не с такими широкими плечами. Это  один  из  самых
вежливых людей из всех, кого я встречала.  Ни  разу  не  слышала,  чтобы  он
повысил голос, и только однажды при мне его вывели из себя - когда  здоровый
белый коп наставил пушку на "детектива-ниггера". А я  тогда  наставила  свой
пистолет на полицейского,  который  оказался  преступником.  Я  была  готова
стрелять, пока Перри  все  еще  старался  уладить  дело  словами.  Может,  я
перестаралась. Может, нет. Но никто не погиб.
   Он повернулся ко мне с улыбкой и спокойно сказал:
   - Мисс Блейк, рад Вас видеть.
   - Я тоже рада видеть Вас, Детектив Перри.
   Он всегда действовал на меня в лучшую сторону. Он был  такой  вежливый  и
говорил так спокойно, что я начинала ему подражать. Ни с  кем  другим  я  не
была такой милой.
   Мы сидели в баре, и восковой Дракула маячил над нами. Бармен был вампиром
по имени Гарри. У него были длинные темно-рыжие волосы и сережка в носу.  Он
выглядел совсем молодо, но вполне мог помнить  основание  Джеймстауна,  хотя
его британский акцент выдавал то, что он приехал в страну после  XVII  века.
Он тер стойку бара так, как будто от этого зависела его жизнь.  Несмотря  на
его приятное безразличное лицо, я была уверена, что  он  нервничает.  Нельзя
было его в этом винить. Кроме бармена Гарри был еще и совладельцем.
   На одну из женщин в баре напал вампир. Очень плохо для  бизнеса.  Женщина
выплеснула ему в лицо  то,  что  пила,  и  подожгла  его  зажигалкой.  Очень
изобретательно в случае необходимости. Вампы вообще очень неплохо горят.  Но
тихий бар в районе, ориентированном на туристов с семьями, не очень подходил
для таких крайних мер. Возможно, она запаниковала.
   - Свидетели говорят, что она вела себя дружелюбно, пока он не прижался  к
ней, - сказал Перри.
   - Он ее укусил?
   Перри кивнул.
   - Черт, - сказала я.
   - Но она его подожгла, Анита. Он сильно обгорел, и может не  выжить.  Что
она могла вылить на него такого, от чего он так быстро получил ожоги третьей
степени?
   - Насколько быстро?
   Он заглянул в записи.
   - Несколько секунд и он отключился.
   Я спросила Гарри:
   - Что она пила?
   Он не спросил, кого я имею в виду, и просто ответил:
   - Чистый виски. Самый лучший из того, что у нас есть.
   - Большое содержание алкоголя?
   Он кивнул.
   - Этого могло быть достаточно,  -  сказала  я.  -  Стоит  только  поджечь
вампира, и он будет гореть дотла. Они легко воспламеняются.
   - Значит, она не пришла сюда с чем-нибудь специальным? - спросил он.
   Я покачала головой:
   - Ей бы это не понадобилось. Что мне не нравится, так  это  то,  что  она
догадалась поджечь спиртное. Если бы  она  была  человеком,  она  бы  просто
выплеснула его и стала звать на помощь.
   - Но он же ее укусил, - сказал Перри.
   - Если у нее возникло так много проблем из-за того, что в  нее  запустили
клыки, то она бы не стала заигрывать с ним в баре. Что-то здесь не так.
   - Да, - сказал он, - но я не знаю, что.  Если  вампир  выживет,  то  даст
показания.
   - Я бы хотела увидеть эту женщину.
   - Дольф  повез  ее  в  больницу,  чтобы  обработали  укус.  Они  будут  в
Управлении. Он сказал, что если ты захочешь поговорить с ней, тебе  придется
подъехать туда.
   Было уже поздно, я устала, но, черт возьми, что-то было не так.  Я  снова
подошла к бару.
   - Гарри, она кадрила вампов?
   Он покачал головой.
   - Просто зашла позвонить, а потом села. Она красотка. Пару  минут,  и  на
нее клюнул парень. Просто не повезло, что он оказался вампиром.
   - Ага, - сказала я, - не повезло.
   Он продолжал полировать стойку круговыми движениями, глядя на меня.
   - Если она подаст на нас, нас это разорит.
   - Она не будет подавать в суд, - сказала я.
   - Расскажи это "Крематорию" в Бостоне. Там тоже укусили  женщину,  и  она
засудила их так, что им пришлось закрыться. У них даже пикеты выставили.
   Я похлопала его по руке, и от моего  прикосновения  он  замер.  Его  кожа
создавала тяжелое, почти деревянное ощущение, которое появляется  у  вампов,
когда они не стараются быть людьми. Я встретилась  взглядом  с  его  темными
глазами. Его лицо было таким же неподвижным и безразличным, как стекло.
   - Поеду поговорю с предполагаемой потерпевшей.
   Он просто смотрел на меня.
   - Это не поможет, Анита. Она - человек. А мы - нет. Ничто  из  того,  что
они делают в Вашингтоне, этого не изменит.
   Я убрала руку, и отогнала от себя  желание  вытереть  ее  о  платье.  Мне
никогда не нравилось ощущение,  которое  исходило  от  вампиров,  когда  они
становились неподвижными и будто из другого мира. Они казались не из  плоти,
а скорее из пластика, как дельфины,  но  хуже,  словно  под  кожей  не  было
мускулов, только сплошная твердь, как под корой дерева.
   - Я сделаю, что смогу, Гарри.
   - Мы монстры, Анита. И всегда будем монстрами.  Мне  доставляет  огромное
удовольствие ходить по улицам, как все, но это не продлится долго.
   - Может так, а может, и нет, - сказала  я,  -  давай  разберемся  с  этой
проблемой прежде, чем займемся еще одной, хорошо?
   Он кивнул и ушел складывать стаканы.
   - Вы звучали утешительно, - сказал Перри.
   Любой другой из команды добавил бы, что это на меня не  похоже.  Конечно,
этот любой другой уже прошелся бы и по поводу  моего  платья.  Я  собиралась
ехать в Управление - штаб-квартиру РГРПС. Там будет Дольф и,  скорее  всего,
Зебровски. Вот у них точно найдется, что сказать на счет моего платья.
 
Глава 24 
 
   В три часа я уже была в штаб-квартире Региональной  Группы  Расследования
Противоестественных  случаев.  У  всей  команды  были  специально  для   нас
сделанные значки с надписью ПСМ красным или зеленым  цветом,  на  выбор.  Их
притащил Зебровски, и все мы стали их носить,  даже  Дольф.  Первый  вампир,
убитый нами  после  появления  значков,  прибыл  в  морг  с  одним  из  них,
приколотым к рубашке. Мы  никогда  не  узнаем,  кто  это  сделал,  но  я  бы
поставила на Зебровски.
   Зебровски встретил меня на лестнице, ведущей в комнату отряда.
   - Если у этого платья сделать  разрезы  чуть  выше,  получится  майка,  -
сказал он.
   Я осмотрела его с головы до ног. Его  бледно-синяя  рубашка  вылезала  из
темно-зеленых  слаксов,  галстук  завязан  столь  небрежно,  что   смотрелся
неуклюжим ошейником.
   - Боже, Зебровски, Кэти на тебя рассердилась?
   Он нахмурился.
   - Нет, с чего бы?
   Я указала на галстук, который не подходил ни к рубашке, ни к штанам.
   - Она позволила тебе в этом показаться на люди.
   Он ухмыльнулся.
   - Я одевался в темноте.
   Я тронула галстук с черным рисунком.
   - Охотно верю.
   Но это его не задело. Он распахнул дверь в комнату отряда и провозгласил:
   - Красота пред старостью. (перевернутое выражение от Age  before  beauty,
pearls before swine - дословно: Годы перед красотой, бисер перед свиньями  -
прим. переводчика) Наступила моя очередь хмуриться.
   - Что ты надумал, Зебровски?
   Он посмотрел на меня невинными глазами.
   - Я? Задумал?
   Я покачала головой и вошла в дверь.  На  каждом  столе  сидел  игрушечный
пингвин. Никто из сотрудников не обращал на меня внимания - они говорили  по
телефону, разбирали файлы, работали на своих компьютерах, но  у  каждого  на
столе был пингвин. Прошел почти год с тех пор, как Дольф и Зебровски увидели
мою коллекцию.
   Издевательств сразу не  последовало,  и  я  решила,  что  спасена.  Когда
Зербовски вернулся после болезни в начале года, пингвины стали появляться  в
самое неподходящее время: на сидении моей машины, в моем  багажнике.  Должно
быть, они уже истратили пару сотен долларов на все это.
   Я все еще не знала, как реагировать на это.  Игнорировать?  Сделать  вид,
что нет тут никаких пингвинов?
   Собрать их и забрать домой? Взбеситься? Если б я знала, что  заставит  их
прекратить шутки, давно бы  это  сделала.  Я  уже  пыталась  игнорировать  и
собирать, но безрезультатно. К тому же казалось, что будет еще хуже.
   Я подозревала, что они готовят грандиозную кульминацию. Не  уверена,  что
мне интересно знать, что именно.
   - Рада видеть всех такими энергичными в три часа ночи.
   - Не жалко ни сил, ни времени, - сказал Зебровски.
   - Где Дольф?
   - В комнате для допросов с нашей жертвой.
   Что-то в его словах заставило меня посмотреть на него.
   - Дольф назвал ее 'возможной' жертвой по телефону.  Почему  никто  ей  не
верит?
   Он улыбнулся.
   - Дольф взбесится, если я тебе расскажу.
   Он ткнул в меня пальцем.
   - Ступая, девочка. У нас есть кое-кто, с кем тебе надо встретиться.
   Я нахмурилась.
   - Если это очередная шутка, я собираюсь очень сильно рассердиться.
   Он придержал передо мной дверь.
   - Мы расстроили твое свидание с Графом Дракулой?
   - Не твоего ума дело.
   Дружное "о-о-о" пронеслось по комнате.  Под  общие  возгласы  я  вышла  в
дверь. Некоторые предложения  были  слишком  грубыми,  а  одно  -  физически
невозможно даже с вампиром. Все это сексуальное неудовлетворение или  просто
принадлежность к мужскому полу, разница небольшая. Я снова заглянула в дверь
и сказала:
   - Вы все просто ревнуете.
   Это вызвало еще больше свиста.
   Зебровски ждал меня на лестнице.
   - Не знаю, откуда будет лучше видно твои ноги, если я пойду перед тобой и
буду оглядываться, или за тобой?
   Я думаю, впереди будет лучше.
   - Успокойся, Зебровски, или я все расскажу Кэти.
   - Она и так знает, что я страшный развратник.
   Он пошел вниз по лестнице, глядя назад на меня.
   Я спускалась по лестнице, натягивая платье вниз, насколько это  возможно.
Когда у вас достаточно узкое короткое  платье,  даже  если  это  удобно  для
ношения пистолета,  вы  либо  чувствуете  себя  комфортно  под  пристальными
мужскими взглядами, либо так не одеваетесь.
   - Как только ты убедил Кэти встречаться с тобой и даже выйти за тебя?
   - Я ее напоил, - ответил он.
   Я рассмеялась.
   - Я спрошу ее в следующий раз за ужином.
   Он ухмыльнулся.
   - Она расскажет тебе  слезливую  историю  -  что-нибудь  романтическое  и
глупое. Не верь ей.
   Он остановился перед первой комнатой для допросов и осторожно постучал.
   Дольф открыл дверь и заполнил собой весь проем. Он был не просто высокий,
а огромный, как профессиональный борец. Его галстук  был  завязан  идеально,
белый накрахмаленный воротник плотно прилегал к шее, на серых брюках все еще
были видны стрелки. Единственной  уступкой  жаре  и  позднему  времени  были
длинные белые рукава рубашки. Он был без пиджака.  Я  могла  пересчитать  по
пальцам одной руки те разы, когда я видела Дольфа с короткими рукавами.
   У всех копов великолепно получается скучающее лицо, или  пустое  лицо,  у
некоторых даже почти довольные  лица,  но  у  каждого  в  запасе  есть  лицо
непроницаемое. Пустота поселяется в их глазах и скрывает все секреты.
   Дольф выглядит непроницаемым, когда ведет допрос. Се