, уставились на  меня.  Ну  точно  без
магии не обошлось!
   - Ососсвобод-ди, чч-человек!
   Я на миг опешил. Если скелеты научились разговаривать, то  пора  занимать
место на кладбище, - конец света близок.
   - Не в этой жизни, - для чего-то ответил я и отступил подальше от стола.
   Скелет  уронил  голову,  зашипел,  будто  масло,  попавшее  на   докрасна
раскаленную сковородку, и стал дергаться и извиваться. К делу он  подошел  с
душой (если у этой твари она была), и стол заходил ходуном.
   - Я всс-ссе равв-но осс-вобожуссс-сь!
   Каждое слово сопровождалось резким дерганьем и содроганием стола.  Скобка
возле поясницы мертвеца стала едва заметно  поддаваться.  Я  счел  за  умное
пойти своей дорогой и не испытывать судьбу. Позвоночник удерживается по всей
длине, кроме шеи, и твари придется дергаться не меньше  недели.  Но  главное
ведь начать! Первая держалка  поддалась,  а  за  ней  сдадутся  другие.  Как
говорится - вода дырочку найдет. Если, конечно, сюда не  явится  тот  добрый
парень, что так плохо прибил скелет к столу и не исправит положение. В любом
случае я не собирался оставаться и наблюдать, что же произойдет дальше.
   На  протяжении  следующих  минут  никаких  странностей,   а   тем   более
неприятностей не произошло, за что Саготу честь и хвала на веки вечные!
   Пол едва заметно  пошел  в  горку.  Факел  освещал  унылые  серые  камни,
блестевшие от подземной  влаги,  и  надписи  на  стенах,  сделанные  чьей-то
небрежной рукой. Потолок ушел куда-то ввысь, и пламя  факела  уже  не  могло
высветить его из мрака. Появилось слабое эхо, двоившее мои шаги, и  пришлось
идти чуть ли не на цыпочках.
   Посланник и женщина канули во  мраке,  и  догнать  их  не  представлялось
никакой возможности.
   - Займись Нижним Северным ярусом. - Голос Посланника разнесся по коридору
и заставил меня бросить факел на пол и затоптать его ногами. -  Эти  Хозяину
уже не нужны.
   - Я могу их?.. - Голос Блага дрожал от возбуждения.
   - Мне неинтересно, что ты сделаешь с этими двумя, Продавшийся! - В каждом
слове Посланника сквозило презрение. - Хочешь жрать - жри, хочешь резать  из
их костей безделушки - режь, но перед этим сделай то, что я сказал!
   - Будет сделано, господин! Уж старый Благ позаботится  об  их  косточках!
Да-да! Позаботится!
   Голоса Блага и Посланника текли отовсюду,  они  обволакивали  меня  и  не
давали определить, где же находятся говорившие. Я был уверен, что Посланника
и старика не было в коридоре, иначе они бы обязательно увидели  огонь  моего
факела. Создавалось ощущение, что разговаривали где-то за стеной,  но,  пока
горел факел, никакой двери я увидеть не успел.
   - Позвольте, господин, сказать... Прошу меня  покорнейше  простить,  если
лезу не в свое дело... но зря вы эту девку отпустили!
   Теперь голос Блага раздавался прямо над моей головой. По потолку, что ли,
они ходят?
   - Займись тем, чем я сказал! - отрезал Посланник. -  Иначе  ты  окажешься
там, откуда тебя вытащил Хозяин. Давно червей не кормил?
   Благ испуганно забормотал, раздалось шарканье, и стена прямо передо  мной
уползла в сторону,  открывая  взору  комнату,  освещенную  светом  масляного
фонаря. Я даже не успел отскочить в сторону -  уж  очень  неожиданно  передо
мной открылась секретная дверь. Я оказался в кругу света, и  Благ,  как  раз
выходивший в коридор, меня увидел.
   Клянусь головой Кли-кли,  но  на  миг  в  черных  озерах  глаз  вспыхнуло
изумление. Старик оскалился, и я не думая швырнул в него его  же  оружием  -
костью.
   Надо сказать, что я не отличаюсь мастерством в метании не то что  костей,
но даже обычных ножей. Но, видно, в этот раз мою руку кто-то направлял.
   Я попал. Только не в старика,  а  в  фонарь.  Масляный  фонарь  разбился,
взорвался, и высвободившееся пламя накинулось на Блага. Старик взвыл и, упав
на пол, стал кататься, пытаясь сбить пламя. Огонь уже пожирал его  бороду  и
одежду. Я стоял, завороженный этим страшным  зрелищем,  и  заметил  яростный
блеск янтарных глаз в самый последний момент.
   Черная тень бросилась на меня, я инстинктивно отпрянул назад, и когтистая
лапа, готовая вырвать мне сердце, промахнулась. Почти.
   Когти разорвали рубашку, а затем сгусток боли лопнул где-то возле живота.
Кажется, перед тем, как мир разбился на  тысячу  осколочков  боли,  я  успел
закричать.

Глава 7
ДРУЗЬЯ И ВРАГИ

   Мрак Вселенной и ледяной огонь магии. Мир в мире, сон  во  сне,  капля  в
капле, зеркало в зеркале...
   Однажды я уже находился здесь. Когда  это  было?  Вечность  до,  вечность
спустя или вечность после? Ах да! Кажется,  припоминаю  -  это  произошло  в
далеком будущем, в тот день, когда Миралисса подчинила моему  сознанию  ключ
от Створок Храд Спайна. В тот памятный вечер я провалился во мрак  Ничто,  в
сон сна, заполненный огненными снежинками багрового пламени Кронк-а-Мора.
   Но в отличие от прошлого раза сейчас мне было холодно... Очень холодно...
Холод и боль - вот, пожалуй, и все, что я мог ощущать.
   Тело сводило жесткой судорогой, причиной которой являлся то ли холод,  то
ли боль. Что из двух зол причиняло большие страдания? Сейчас мне на это было
ровным счетом наплевать, я просто хотел всеми силами свалить отсюда в  более
приветливое и менее загадочное место. Но из моих тщетных  попыток  выбраться
из Ничто ничего не выходило. Я был абсолютно  беспомощен  и  все  сильнее  и
сильнее замерзал...
   Холодно-холодно-холодно-холодно-холодно...
   Со временем мне стало казаться, что в животе поселился клубок прожорливых
пиявок, которые рождали страшную, ни с чем не сравнимую  боль.  Если  бы  не
холодный вихрь остро жалящих снежинок, постоянно отвлекающих меня от  углей,
разгоравшихся в животе, боль свела бы меня с ума. О том,  чтобы  посмотреть,
что когти Посланника сотворили с моим животом,  не  могло  быть  и  речи.  Я
опасался, что если хотя бы на миг увижу это, то наверняка потеряю сознание.
   Боль пульсировала, росла, двоилась и множилась во мне, словно бесконечные
отражения в зеркальном лабиринте сна.  Она  распускала  острые  лепестки  по
всему телу и доводила меня до безумия. Теперь я знаю, какова самая  страшная
пытка.
   В бесшумном хороводе огненных снежинок раздавался мерный  стук,  и  я  не
сразу смог догадаться, что это мои зубы выбивают дробь, отдавая дань хозяину
этого мира - огненному снегу, несущему холод.
   Проснувшийся ветер мрака, ветер, ранее приносивший мне сны прошлого,  сны
жизней давно умерших людей, эльфов, гномов, орков и многих  других  существ,
швырнул острые кристаллики ледяного огня мне в лицо. Я попытался  увернуться
или хотя бы закрыться от снежинок  руками,  но  этой  жалкой  попыткой  лишь
разозлил пиявок боли у себя в животе. Они  сразу  же  почувствовали,  что  я
занят  другим  делом,  что   перестал   с   ними   бороться,   перестал   их
контролировать, и вцепились мне в кишки. Я взвыл от боли и ужаса.
   Боль и холод. Холод и боль. Холодный огонь снега и горячий снег огня. Кто
из них первым сможет прикончить меня? Я, пожалуй, поставлю свой  золотой  на
холод. От боли можно отмахнуться, с ней можно бороться, о ней  можно  забыть
на время. Боль живая, она пульсирует, она дышит, и если ты знаешь, что  боль
не всесильна, то с ней можно договориться, а то и победить ее.  Другое  дело
холод. Он бездушен и безучастен  ко  всему  живому.  Холод  опасен,  и  если
поначалу он тебя мучает и обжигает пальцы, то потом просто пытается усыпить,
принести ложное тепло и спокойствие,  унести  сознание  в  бесконечную  реку
забвения и снов, которая впадает в море Смерти.
   Холодно! Сагот, как  же  мне  холодно!  Такого  холода  просто  не  может
существовать! Как, ну как огненный снег может нести холод?!
   Снежинки закручивались во мраке гигантским огненным столбом, от  которого
по всем  законам  природы  должен  идти  непередаваемый  жар.  Руки  у  меня
тряслись, и я только каким-то чудом умудрился выхватить из столба  несколько
снежинок. Холод льда, холод огненного снега  ладони,  и  снежинки  растаяли,
превратившись в буровый дымок.
   Как я мог забыть, что здесь, в черном Ничто магии, мире снов и  призраков
прошлого, совсем другие законы?!
   - Здравствуй, Танцующий!
   Я, как и  в  прошлый  раз,  пропустил  тот  краткий  миг-явь,  когда  они
появились передо мной. Сквозь мрак ко мне проскользнули живые тени.  Хозяйки
и гости Ничто. Старые подруги.
   Про себя я называл их Первой, Второй и Третьей. Три  тени,  три  подруги,
три сестры, три любовницы...  Они  ничуть  не  изменились  с  момента  нашей
последней встречи, нашего последнего танца, благодаря которому в прошлый раз
я смог выбраться из Ничто. Может, и в этот раз  с  их  помощью  мне  удастся
выкарабкаться на волю?
   - 3-здраствуйте, лед-ди. - Зубы стучали друг о друга,  и  слова  давались
мне с большим трудом.
   - Разве ты не знаешь, Танцующий, что некоторые сны  так  же  опасны,  как
явь? - В голосе Второй слышалась печаль.
   - Сны опас-сны? - Мне вспомнились все сны-кошмары о  прошлом,  которые  я
видел за последний месяц. - Д-да, пожалуй, з-знаю...
   - Тогда зачем же ты призываешь их к себе, Танцующий? Пророчества и судьба
не всегда смогут защитить тебя! - Со мной вновь заговорила Вторая.
   Первая и Третья стояли рядом с сестрой и просто наблюдали.
   - Я не хотел появляться в вашем мир-ре сна, - попытался оправдаться я.  -
Я даже не з-знаю, как оказался с-среди этого багр-рового снега!
   - Ты считаешь наш мир сном?  -  наконец  заговорила  Первая  тень.  -  Ты
ошибаешься, Танцующий, наш мир  настолько  же  реален,  как  твой.  Если  не
реальнее - ведь он был первее всех миров. Мир Хаоса, послуживший основой для
тысяч других, когда такие, как ты, стали строить и уничтожать тени. Наш  мир
не сон, и мы не сон, и ты сейчас находишься не во сне...
   - И ты умираешь, Танцующий! - вклинилась в разговор Третья. - Ты на самом
деле умираешь, потому что слишком часто бродишь в снах, которые опасны.
   - Я не пон-нимаю, о чем вы... - Холод убаюкивал мое сознание.
   - Сны могут убивать, - прошелестела Первая. -  Достаточно  поверить,  что
сон - это уже не совсем сон, что ты не только видишь  его,  но  и  начинаешь
жить в нем... Как только сон перестает быть сном, он становится  опасен  для
того, кто верит в него! Тот, кто сделал тебе это, был в твоем сне...
   - Или ты в его... - перебила Первую Вторая.
   - Это уже не важно. Ты поверил и поэтому получил такую рану...
   Тюрьма Хозяина - сон?
   Напоминание о ране и нескрываемое сочувствие, которое слышалось в  голосе
тени, заставили меня посмотреть на свой живот Лучше бы я этого не  делал!  И
это называется "Посланник промахнулся"! Отчего до сих пор я еще был живой  -
не знаю. С такими ранами  гарантированно  отправляются  в  свет  без  всяких
шансов вернуться под синее небо.
   Пиявки боли принялись грызть меня с  удвоенным  усердием,  и  я  не  смог
сдержать крика.
   - Вот видишь, Танцующий, как могут быть опасны сны?
   - К-как... Как я с-сюда попал? - просипел я, преодолевая боль.
   - Это мы у тебя должны спросить - ты попал в наш дом по своей воле.
   - Я не хотел с-сюда приходить! Я хотел ддо-до-мой!
   - Теперь и навсегда твоим домом станет наш мир. На Сиале ты уже давно  бы
испустил дух. Только здесь ты сможешь жить!
   - Мне н-нужен свой!
   -  Свой?!  -  Третья,  разогнав  искрящийся  занавес  багровых  снежинок,
закружилась вокруг меня. - Чем он лучше этого? Разве в твоем мире,  мире,  в
котором ты родился, можно сделать вот так?
   Третья придвинулась ко мне почти вплотную, на миг передо  мной  мелькнуло
женское лицо. Тень слилась со мной, и  я  почувствовал,  как  во  всем  теле
разливается волна  щекотки,  как  пиявки  боли  с  разочарованным  скрежетом
разжимают присоски и уплывают во  мрак,  искать  для  себя  более  слабую  и
покладистую жертву.
   Миг  -  и  Третья  опять  находится  возле  своих  сестер,  а  я  со  все
возрастающим изумлением смотрю на то место, где  всего  лишь  секунду  назад
зияла страшная рана.
   Ничего. Никакой раны.  Абсолютно  гладкая  кожа.  Лишь  порванная  рубаха
является единственным напоминанием об ударе Посланника.
   - Способен ли твой мир на такое, Танцующий? -  В  голосе  Третьей  звенит
торжество победительницы.
   Я лишь ошеломленно качаю головой. Никто, даже  Орден  не  сможет  сделать
так, чтобы вместо дырки  величиной  с  кулак,  из  которой  хлещет  кровь  и
вываливаются кишки, вновь оказалась целая и здоровая кожа, как будто никакой
раны и не существовало. На Сиале такие фокусы могли проделывать только боги.
   - Тогда зачем же ты в него так стремишься?
   - У мен-ня дела, - буркнул я. - К тому ж-же здесь слишком хол-лодно.
   Первая засмеялась, и, отвечая ее смеху, снежинки лопнули и превратились в
огоньки. Холодный  ветер  поспешно  скрылся,  уступив  во  мраке  место  все
разрастающимся и разрастающимся огонькам. Огоньки слились друг  с  другом  и
превратились в голодного хищного зверя, имя которому - пламя. Пламя за  один
удар сердца сожрало мрак мира и окружило теней и меня плотным коконом.
   Я в который раз подивился, что тени нисколько не боятся багрового пламени
и остаются такими же черными и непроглядными, какими они  были,  когда  весь
мир состоял из Ничто.
   Один из самых проворных, а может быть, попросту  везучих  языков  пламени
мелькнул передо мной, и лицо обдало волной жара.
   - Ну что, Танцующий, так теплее? - насмешливо спросила Первая.
   - Да... - Сил удивляться уже давно не было. Насколько всесильны  эти  три
тени? И почему у них такой интерес к моей персоне?
   - То есть твой ответ можно расценивать как положительный? Ты остаешься  с
нами?
   - Зачем я в-вам нужен? -  спросил  я,  отогреваясь  и  стараясь  потянуть
время.
   - Зачем ты нам нужен? - переспросила Вторая. - Ты - Танцующий  с  тенями.
Первый Танцующий, появившийся у нас  за  десять  с  лишним  тысячелетий!  Ты
можешь делать то, чего не могут делать другие люди. Ты еще сам не знаешь, на
что способен! Ты нужен нам, ты нужен этому миру, ты поможешь нам вдохнуть  в
него жизнь, Танцующий! Жизнь, ушедшую в другие миры благодаря таким, как ты!
Без тебя наш мир умрет окончательно!
   - Без меня умрет мой мир! - Я попытался перекричать рев злого пламени.  -
Мой долг...
   - Твой долг?! - с сарказмом проговорила Вторая. - Вор заговорил о  долге.
С каких это пор ты стал рассуждать о нем?
   - Мне нужно вернуться и закончить дело, - упрямо настаивал я. - Я  принял
Заказ, и пока он на мне, я не волен над своими желаниями!
   Тени склонили головы одна к другой и стали тихо переговариваться. Неужели
я смог их убедить?  В  этом  мире,  мире-пустоте,  заполненном  то  огненным
снегом, то жарким пламенем, в мире, где я не имел под ногами надежной опоры,
мне не было места. Неужели тени этого не понимают?
   - Хорошо, ты можешь уйти, -  объявила  Вторая.  -  Мы  ждали  много  лет,
подождем еще немного. Ты все равно когда-нибудь вернешься  к  нам.  Те,  кто
узнали дорогу в изначальный мир, всегда возвращаются. Ты еще  поможешь  нам,
Танцующий. А теперь иди!
   - Куда идти?
   - Вперед.
   Я бросил опасливый взгляд в сторону огненной стены:
   - Вы же знаете, что  без  вас  я  не  смогу  пройти  сквозь  огонь!  -  Я
постарался погасить вспыхнувшее раздражение.
   - Знаем. Но в этот раз ты должен пройти сквозь огонь сам.  Не  всегда  мы
будем рядом с тобой. Не всегда джанга с тенями проведет тебя  через  ловушки
Дома Силы. Когда-нибудь тебе придется бороться с ним один на один.
   - Дом Силы?! - вскричал я. - Вы сказали Дом Силы?! А про Дома Любви, Боли
и Страха вы тоже знаете?!
   - Знаем.
   - А про Хозяина?! Кто или что он такое?! Про Хозяина вы...
   - Знаем, - перебила меня Третья.
   - Тогда расскажите мне! Это очень важно!
   - Совсем недавно  ты  торопился  убраться  отсюда,  Танцующий,  а  теперь
жаждешь знаний, - холодно ответила на мою просьбу Первая. - За  знания  надо
платить, ты готов к этому?
   - Смотря что вы за  них  потребуете!  -  Мои  старые  воровские  привычки
требовали осторожности. Не стоит соглашаться, пока не  узнаешь,  какую  цену
попросят от тебя взамен.
   - Если ты хочешь узнать про Дома и  Хозяина,  тебе  придется  остаться  с
нами.
   - Тогда цена этому  знанию  -  одна  медная  монета.  Здесь  мне  оно  не
понадобится.
   - Прости, но твой мир еще долго не  будет  готов  к  этим  знаниям,  -  с
сожалением ответила мне Вторая. - Вперед, Танцующий, огонь ждет тебя!
   - Прощайте, тени!
   - Прощай и до скорой встречи, Танцующий! Помни, что не  всегда  джанга  с
тенями ведет правильной дорогой!
   - Помни!
   - Опасайся!
   Они еще что-то кричали мне в спину, но я уже не  слышал  их  слов.  Огонь
угрожающе замахнулся на меня шипящими языками.
   - Ты мой! - проревело багровое пламя.
   - Ты наш-ш-ш! - вторили голодные языки огня.
   Я не склонен к безумным и безрассудным поступкам, но, видно,  пришло  для
них время. Как там говорили тени? Не всегда  можно  пройти  сквозь  огонь  с
помощью танца с тенями? Нет, как-то по-другому...
   Огонь опалил лицо, волосы  угрожающе  затрещали.  На  руках,  которыми  я
закрыл глаза, начала лопаться кожа.
   В прошлый раз только джанга, безумный танец, в котором меня закрутили три
тени, помог пройти сквозь пламя  этого  негостеприимного  мира  и  вернуться
назад на Сиалу.
   Сейчас со мной не было ни танца, ни теней, проведших меня через  багровое
пламя. Я остался один на один с голодным огнем.
   - Ты мой!!! - гудела стена жара.
   - Ты мой!!! - каркнул я в ответ.
   На миг в огне мелькнула нитка пути, и я, не раздумывая, прыгнул в духовку
алчущего пламени. Стена торжествующе взревела, принимая меня. Боль от  ожога
распустилась пунцовым бутоном, но одежда и волосы даже не  вспыхнули.  Пламя
лишь разочарованно выло у меня за спиной. Перед  тем  как  на  меня  рухнула
тишина, я успел понять, что все-таки смог прорваться  сквозь  границу  миров
без джанги с тенями...

***

   В голове гудело, во рту  поселилось  множество  ежей,  затылок  отчетливо
пульсировал и не давал ни на секунду забыть о себе. Я зашипел  похлеще,  чем
кипящий котел, и соизволил открыть глаза. Перед  глазами  все  расплывалось,
так что мне потребовалось заметное усилие, чтобы понять, где я  очутился  на
этот раз.
   - С добрым утром! - Раздавшийся голос заставил меня  повернуть  голову  в
сторону говорившего.
   - Это, по-твоему, доброе утро? - хмыкнул я.
   - По крайней мере мы все еще живы, Гаррет, - ответил мне Угорь.
   - Давно мы здесь?
   - М-м-м? Уже утро следующего дня. Весь прошлый день и ночь мы  проторчали
тут. Как твоя голова?
   - И не  вспоминай,  -  со  стоном  попросил  я  гарракца.  -  Гудит,  как
растревоженный пчелиный улей. Меня довольно сильно приложили в карете.
   - Угу. Я уже беспокоиться за тебя стал, ты все в себя никак не приходил и
стонал без перерыва.
   - Мне снились плохие сны, - пробормотал я, вспоминая прогулку по  мрачным
коридорам хозяйской тюрьмы и загадочный огненно-снежный  мир  теней,  первый
мир, мир Хаоса, мир, который, по словам теней, должен умереть.
   Сон! Это был всего лишь очередной сон из нескончаемой связки кошмаров!  Я
скосил глаза и посмотрел на свой живот. Как и следовало ожидать, рубашка  не
порвана когтями Посланника и не обгорела в багровом пламени. Да и  я  цел  и
невредим, если не считать легкой головной боли после знакомства с дубинкой и
ноющего зуда в ребрах после столкновения телеги со стеной дома.
   - Ты-то как? Тебе ведь больше моего досталось, - спросил я у Угря.
   - Выживу, - односложно ответил он мне.
   Ну, раз гарракец говорит, что выживет, значит, выживет.
   Я попробовал пошевелить руками, но из этого ничего не  вышло  -  какая-то
сволочь крепко-накрепко связала их у меня за спиной.
   - Даже не пытайся, - усмехнулся  Угорь,  заметив  мою  попытку  проверить
крепость веревок, перетянувших запястья. - Веревка из волокон арта,  от  нее
просто так не избавишься. Я  целый  час  провозился,  но  так