жников, стоявших возле двери.
     - Ты знаешь, что Орден крови Бриана хочет забрать тебя? Я говорю о людях в бордовых одеждах. Догадываешься, что они с тобой сделают?
     - Огонь, - глухо сказал чернокожий.
     - Не сразу. Вначале они будут говорить с тобой. Долго. Так долго, что огонь покажется тебе милостью. И пригласят ?серых?. Вижу, ты о них уже наслышан. Не хочешь рассказать мне, почему ведьма напала на людей?
     Молчание.
     - Как знаешь. Господин Хосе, подготовьте все надлежащие бумаги для клириков.
     - Да, сеньор.
     Не оглядываясь, он вышел из камеры. Рийна осторожно дотронулась до его локтя:
     - Этот человек меня заинтересовал.
     - Не понимаю.
     - Ты так просто отдал его церковникам.
     - Но он виновен в убийстве.
     - Знаю, - вздохнула ламия. - Просто... ты же знаешь, я умею чувствовать... Это необычный человек.
     - Даже необычные люди совершенно обычно сгорают на кострах.
     - Как знаешь. Это просто мысли вслух.
     Они побывали еще в одной камере. Один из заключенных обвинялся в том, что продавал провиант полка спекулянтам. За столь злостные махинации парня ждали медные рудники. Второй узник в пьяном угаре ударил офицера. Палашом. Насмерть. Этот скоро должен был отправиться в петлю. За все время слушания обвинений из головы Фернана не выходил чернокожий воин. Когда с делами было покончено и все направились к выходу, Фернан принял решение. Несмотря на недоуменные взгляды окружающих, он вернулся назад и попросил еще раз отпереть камеру, где находился преступник. Сеньор де Суоза покосился на жену. Та сузила глаза и кивнула, понимая, что сейчас понадобится ее помощь. Ламия обладала редким даже среди своего народа талантом отличать правду от лжи и чувствовать искренность собеседника. Именно благодаря этому качеству она и отбирала среди заключенных нужных ей для пополнения команды людей, заранее предугадывая, как поведет себя тот или иной человек после обретения свободы- сбежит или будет верно служить. Еще ни разу Рийна не ошиблась в своем выборе.
     - Что вы хотите, сеньор? Вы ведь уже утвердили приговор.
     - Минуту терпения, господин Хосе. - Фернан подошел к заключенному почти вплотную, и кто-то из стражников испуганно заворчал, справедливо опасаясь за здоровье невысокого ?василиска?. Но чернокожий пленник не шевелился и держал" руки на виду. В его карих глазах нельзя было прочесть ни тени эмоции. - Ты хочешь жить?
     Тот ответил, когда молчание стало невыносимым:
     - Все хотят. Мне рано уходить к лоа . - Он говорил почти без акцента, но слишком уж растягивал слова. В глазах застыло ожидание.
     - Что ты сделаешь, если я подарю тебе жизнь и свободу? Спящее ожидание сменилось надеждой.
     - Я буду служить вам. Жизни не пожалею, - выпалил пленник на одном дыхании.
     Фернан обернулся к Рийне, но та неотрывно смотрела на чернокожего, и тот дал верный ответ:
     - Клянусь лоа-не !
     Ламия удовлетворенно кивнула:
     - Он говорит правду.
     - И ты не причинишь никому вреда?
     - Не причиню. Клянусь!
     - Господин Хосе, потрудитесь освободить этого человека. - Послав все в бездну Искусителя, Фернан решил рискнуть.
     - Сеньор! - вскричал тот. - Этот человек опасен! И осужден!
     - Что с того? Я отменяю приговор. Все бумаги по нему перешлете полковнику де Брагаре. Пока узник переходит под мою ответственность.
     - Но что... - У судебного исполнителя просто не было слов. - Но что вы с ним будете делать? Ведь без цепей...
     - Недавно я потерял слугу. Этот человек решил поступить ко мне на службу. Согласитесь, что я не могу держать лакея, у которого на руках цепи. Снимайте!
     - Но на это потребуется время! Надо вызвать кузнеца и оповестить начальника тюрьмы!
     - Чудесно! Мы никуда не торопимся и подождем, когда вы приведете заключенного на тюремный двор, - тоном, не допускающим возражений, бросил сеньор де Суоза. - Приступайте!
     - А Церковь? Что мне сказать епископу де Лерро? Казалось, что еще чуть-чуть - и господин Хосе заплачет.
     - Что сказать? Скажите правду. Скажите, что я забрал этого человека.
     Он подал руку Рийне, и они в одиночестве направились по тюремному коридору к выходу. Ошеломленные стражники, тюремщик и судебный исполнитель остались в камере, судорожно решая, как быть - рискнуть и освободить так напугавшего их чернокожего или же ослушаться приказа ?василиска?.
     - Мне думается, что я совершил глупость, - недовольно пробормотал Фернан. Риск все же велик. - Надо же было тебе упомянуть о нем...
     - Все будет хорошо, дорогой, - промурлыкала ламия. - Он говорил правду.
     - Сейчас правда, завтра ложь.
     - Насколько я могла понять, он поклялся духами предков... Эта клятва у народа, живущего у Дождливого Берега, нерушима. Теперь только ты можешь освободить его от клятвы.
     - Ты знакома с их традициями?
     - Понаслышке. Кок с ?Крокодила? знает множество историй. В том числе и об этом народе.
     - Остается лишь довериться коку и твоим чувствам.
     - Если то, что сказал нам судебный исполнитель, правда, то этот человек очень хороший воин. Думаю, он сможет заменить тебе Вето, дорогой.
     - Покрошить на мелкие кусочки солдат из провинциального гарнизона - на это много ума не надо.
     - Я не о том, - поморщилась ламия. - Просто ты не знаешь легенд Черного континента. А между тем люди, живущие там, рассказывают, что иногда из Страны Дождливого Берега выходят гамбо...
     - Кто такие гамбо? - перебил ее Фернан.
     - Страшные колдуньи, Фер. Что-то вроде демонов в человеческом обличье. Ну так вот... как говорят, выходящих из джунглей колдуний храма Дождей всегда сопровождает четверка непобедимых воинов Дождя...
     - На каждого непобедимого воина всегда найдется арбалетный болт или пуля из мушкета.
     - Дыма без огня не бывает, дорогой. Так что, кажется, ты только что заполучил себе в слуги одного из воинов храма Дождей.
     - Знать бы еще, что это такое, - вздохнул Фернан.
     - Ты, как я вижу, уже жалеешь о своем поступке.
     - Есть немного, - неохотно- согласился Фернан. - Но соблазн перейти дорогу любезному епископу был выше моих сил. Мне придется приложить кучу усилий и заполнить целую гору бумаг, чтобы защитить моего новоявленного слугу.
     - Как говорил Спаситель - делай добро, и оно к тебе вернется. Ваши детские игры меня смешат. Ты и епископ, словно мальчишки, досаждаете друг другу по мелочам.
     - Но он первый начал! - неожиданно пискляво произнес Фернан, и они оба расхохотались.

***

     Разговор с начальником тюрьмы вышел сложным. Лишь присутствие женщины и должность Фернана заставляли коменданта говорить с гостями вежливо. Надо сказать, что освобождение столь опасного заключенного привело сеньора в состояние тихого бешенства. Впрочем, за ним явственно проскальзывал страх перед отцами-дознавателями. Связываться с епископом де Лерро ему не хотелось. Главный тюремщик уже проклял день, когда в его заведение приехал Фернан. Сеньору де Суоза пришлось потратить массу времени для того, чтобы выбить согласие коменданта на то, чтобы прикованного отпустили.
     Фернан разговаривал с Рийной, когда на тюремный двор привели чернокожего пленника. Ламия удивленно охнула.
     Впрочем, маркиз тоже был порядком изумлен. Узник шел без цепей, спина прямая, голова высоко поднята. Стража шествовала на безопасном отдалении, судорожно сжимая в руках алебарды. Грозный черный мастиф в окружении стаи вусмерть перепуганных дворняг.
     Тогда, в полутемной камере, Фернану не удалось хорошенько разглядеть человека, теперь же, на солнечном свету... Он знал, что пленник высок, но не представлял насколько. Чернокожий оказался настоящим гигантом. Фернан едва доставал ему до середины груди. Узник был облачен лишь в набедренную повязку, и бугрящиеся под угольно-черной кожей жгуты мышц не давали повода усомниться в зверской силе этого человека. Такими ручищами можно гнуть стальные прутья. Теперь сеньор де Суоза понимал, почему стража чувствует себя так неуютно. Пожелай пленник убить того же Фернана... Черный демон без труда мог разорвать ?василиска? на части.
     Несмотря на огромные габариты и немалый вес, освобожденный двигался мягкой, стелющейся походкой. Почти беззвучно. Почти как Рийна.
     - Как тебя зовут? - спросил Фернан, когда великан остановился, не дойдя до него четырех шагов.
     - Абоми, талела .
     Фернан решил пока не узнавать, что означает ?талела?. Он внимательно изучал своего нового слугу. Голова Абоми была то ли лысой, то ли бритой. Широкий, приплюснутый нос, пухлые губы, белые зубы, черные глаза, по которым совершенно невозможно было понять, о чем думает гигант. Под веками чернокожего, от носа до скул, тянулись аккуратные, можно даже сказать изящные, волнистые шрамы белого цвета. Еще один шрам, более широкий и прямой, начинался от переносицы и заканчивался на темени.
     ?Скорее всего, искусственные?, - подумал Фернан. Он как-то слышал, что некоторые племена Черного континента украшали себя подобным образом.
     Череда шрамов спускалась с шеи на грудь, превращаясь в некое подобие гротескного, но в то же время и прекрасного ожерелья. То ли паук с человеческим черепом, то ли еще какая-то тварь... Работа неизвестного мастера поражала. Паук казался живым.
     Абоми заметил заинтересованный взгляд Фернана и позволил себе ответить на невысказанный вопрос:
     - Это Сукри - геде ! Умбо  Дождя, талела.
     Фернан рассеянно кивнул, конечно же ничего не поняв. Рийна же лишь задумчиво сузила глаза. Похоже, в данном вопросе ламия ориентировалась куда лучше своего мужа.
     Внимание Фернана привлекла татуировка, находящаяся на левом плече Абоми. Тончайшая работа изумительной красоты. Рисунок был белым и явственно выделялся на черной коже жуткая голова павиана, оскалившего огромные клыки.
     - Это веве  моего геде-побратима, талела, - все так же невозмутимо произнес чернокожий.
     - Кто тебе их сделал?
     - Верховная гамбо , когда я только родился, талела. А знаками меня почтил сам Сукри, когда я стал одним из унси-нада .
     - Ты унси-нада? - вырвалось у Рийны. - Воин Дождя?
     - Я был им, талели.
     - А эта татуировка? - Ламия указала на правое предплечье Абоми, где с десяток мелких белых значков образовывали нечто вроде браслета.
     - Она защищает меня от козней ю-ю .
     - Злых духов?
     - Да, талели. Вам нравится?
     - Очень красивая.
     - Если талели и талела захотят, то я с радостью сделаю им такие же.
     - Быть может, позже, сейчас нам надо идти. И так на них глазели все стражники. Фернан не желал больше здесь оставаться.
     - Как скажете, талела. Вы подарили мне жизнь и свободу. Я ваш слуга.
     - Что за ремешок на твоей шее?
     Абоми потянулся к кожаному лоскутку, обернутому вокруг шеи, но тут же поспешно отдернул руку.
     - Люди в бордовых одеждах надели его на меня, и теперь геде и лоа не могут разговаривать со мной. Геде-побратим не может проснуться.
     Фернан задумался. Церковники не просто так надели на Абоми этот ошейник. Слугам Искусителя перед сожжением надевали такие же. Как говорят, сила Спасителя не давала им колдовать.
     - Наклонись, - принял решение Фернан. Абоми послушно наклонился, и сеньор де Суоза без труда снял с могучей шеи ремешок. Бросил на землю.
     - Спасибо, талела, - с достоинством кивнул слуга.
     - Называй меня сеньор.
     - Да, сеньор, - сказал Абоми и ослепительно улыбнулся.

ГЛАВА 5

     Si cum simulacris pugnas, oblivisceris se ferram manu tenere .
     loannus Tecius. Artifex ferro pugnandi

     - Быстрее, Фер! Беги!
     Отдаленные крики. Боль. Ужас. Отчаянная ругань сражающихся людей. Звон оружия. Ржание лошадей. Беснующееся в ночи пламя пожара.
     - Быстрее, Фер! Беги!
     Обледеневшая снежная корка могла поспорить с битым стеклом. Снег обжигал и резал обнаженные ступни. Холод ледяными пальцами забирался под тонкую рубашку. Рукоять кинжала пылала в ладони сильнее страха и застывших на морозе слез.
     - Быстрее, Фер! Беги!
     Сейчас он видел себя со стороны - маленькая испуганная тень, что есть сил несущаяся через холодный яблоневый сад. Впереди холод, за спиной огонь и смерть - дар де Доресов и де Муора, объединившихся и потребовавших с де Суоза плату кровью. Противостояние родов должно было закончиться этой ночью.
     В ушах все еще звенел крик старшей сестры, загородившей дорогу убийцам.
     - Быстрее, Фер! Беги!
     Снег искрился в бледном свете полной луны, и казалось, что какой-то сумасшедший богач рассыпал по зимнему саду алмазную пыль. Не далее чем в двадцати ярдах от старой, укрытой снежным покрывалом яблони появился призрак - черный всадник на черном коне. Он посмотрел на Фернана, поднял руку с палашом и...

***

     Фернан открыл глаза и долго лежал, вслушиваясь в тишину. Дом был погружен в сон. Рядом мирно спала Рийна. Он осторожно, чтобы не разбудить чуткую ламию, встал, накинул халат и подошел к окну. В городе властвовала ночь, и в темной речной воде отражался свет уличных фонарей. На миг сеньор де Суоза вновь закрыл глаза. Он не ожидал, что проклятый сон опять вернется и постучится в дверь его страхов. А ведь ?василиск? так надеялся, что после двухлетнего отсутствия кошмаров прошлое наконец-то оставит его в покое. Выходит, что нет. Выходит, что восемнадцать лет - это не срок. Он ничего не забыл.
     Скривил губы. ?Забыл?! Такое не забывается! Та ночь до сих пор стоит у него перед глазами, словно это произошло лишь вчера. Нападение без всякого соблюдения кодекса чести, резня, сестра, люди с оружием, бой в узком коридоре, где отец и брат сдерживали врагов, побег через окно, сад, в котором для него теперь всегда бушует вечная зима, человек на лошади. И крик, преследующий его ночами. Крик, о котором не знала даже Рийна.
     ?Быстрее, Фер! Беги!?
     Он прислонился лбом к холодному стеклу и в который раз попросил время повернуть вспять. Но время молчало. Молчало, как и Спаситель, к которому он больше никогда не взывал. Фернан не единожды думал, что бы он сделал, если бы вновь оказался там. Уж точно бы не побежал. Ослушался. Остался. Не дал бы сестре спасти его ценой собственной жизни. Фернан всегда так думал после того, как кошмар уходил, исчезал без следа, словно клочья тумана, разогнанные свирепым ветром. Но стоило сну вернуться - и сеньор де Суоза не мог ничего поделать. Он вновь становился перепуганным двенадцатилетним мальчишкой. И вновь убегал, лишь для того чтобы стать последним из рода де Суоза маркизов де Нарриа. Убегал что есть сил, оставляя за спиной сражавшихся родичей и пламя пожара. А затем просыпался и слышал звенящий в ушах крик Терезы.
     Фернан отвернулся от окна. Провел рукой по белокурым волосам и, стараясь не шуметь, вышел из спальни, плотно прикрыв за собой дверь. Сейчас ему не уснуть. Где-то под сердцем тяжелым камнем заиндевел голос вечно молодой сестры. Подумать только! Теперь он старше ее на тринадцать лет!
     Одна из теней в комнате шевельнулась, двинулась навстречу замершему от неожиданности Фернану.
     - Темной ночи, талела.
     - Темной? - Вот и все, что смог спросить у высоченной фигуры ?василиск?.
     - Так мой народ приветствует друг друга. Ночь священна.
     - Темной ночи, Абоми.
     - Вас мучают плохие сны, талела?
     - Кто тебе сказал? - Фернан старался не показывать удивления.
     - Ночь время геде. Они сказали мне.
     - Ты разговариваешь с духами? - Рийна уже успела донести до Фернана объяснение некоторых слов, которыми изъяснялся Абоми.
     - Нет, хозяин, - впервые на памяти сеньора де Суоза Абоми не назвал его ?талела?. - Я не могу с ними разговаривать. Я не гамбо, не унган  и не боккор . Это духи разговаривают со мной. Иногда. Они сказали мне, что вас мучают сны прошлого. Это не простые сны. Когда человек спит, он слаб. Ю-ю могут забираться к нему в голову и мучить.
     - Почему ты не спишь? - сменил тему капитан ?василисков?.
     - Я охраняю вас, талела. Это долг нада.
     - Со мной ничего не случится, Абоми. Иди спать. Недолгое молчание.
     - Как пожелаете, тал ела. Лоа этого дома станет охранять ваш сон. Сегодня кошмаров не будет.
     Абоми покинул комнату. Похоже, темнота его нисколько не смущала. Слава Спасителю, что Лючита уже спит, а не то новый слуга Фернана напугал бы ее еще раз. Сеньор де Суоза усмехнулся. Увидев здоровенного Абоми, вошедшего в дом следом за господами, старая служанка решила, что настал судный день и в резиденцию Фернана ворвался один из демонов Искусителя. Весь вечер Лючите пришлось свыкаться с мыслью, что отныне ей надо жить вместе с самым настоящим еретиком, не прошедшим ритуала посвящения Спасителю. Хорошо, что Рийна догадалась купить Абоми одежду - широкие пешханские штаны, рубаху и жилет, иначе Лючиту точно бы удар хватил при виде чернокожего в одной набедренной повязке.
     Думая об Абоми, Фернан все еще хмурился. Прошло слишком мало времени, чтобы он начал доверять слуге. А вот Рийна, казалось, вовсе не беспокоилась: мол, клятву Абоми дал, и теперь на нем можно хоть верхом ездить. На вкус Фернана- уж лучше оседлать льва, чем этого воина. Во всяком случае, от льва хотя бы знаешь, чего ожидать.
     В течение часа сеньор де Суоза заполнял бумаги в своем кабинете. Следовало построить мощную оборону, прежде чем взбешенный де Лерро и его святая бордовая рать бросится на штурм и попытается обвинить ?василиска? во всех смертных грехах вплоть до убийства Спасителя на горе Искупления...

***

     Второй раз он проснулся оттого, что в спальне кто-то был. Стараясь, чтобы дыхание оставалось ровным, сеньор де Суоза приоткрыл глаза и заметил силуэт застывшего человека. Он прекрасно выделялся в свете заглядывающей в окно луны.
     Вор? Убийца? Опять кровные долги?
     Фернан выхватил из-под подушки кинжал. Рийна, мгновенно проснувшаяся от резкого движения мужа, успела перехватить руку, прежде чем Фернан метнул оружие. Одеяло отлетело в сторону, открывая взору незнакомца ее обнаженное тело.
     Ритуал, через который проходят все новорожденные.
     - Что ты здесь делаешь, Абоми? - Л амия прекрасно видела в темноте и без труда узнала застывший у окна силуэт. Сейчас ее голос был резок и холоден.
     - Я не причиню вреда, талели.
     Фернан расслабился. Действительно, если бы слуга задумал плохое, у него было бы достаточно времени, чтобы убить их обоих. Рийна отпустила руку мужа и до подбородка натянула на себя одеяло.
     - Пахнет кровью, хозяин.
     - Что?..
     - Кровь. На улице. Плохо. Геде-побратим чувствует ее. Вот-вот проснется.
     Фернан начал серьезно подумывать о том, чтобы немедленно отправить этого человека обратно в тюрьму. Держать в доме сумасшедшего небезопасно. Рийна думала несколько иначе. Она выбралась из-под одеяла и, нисколько не стесняясь своей наготы, стала надевать штаны и рубашку.
     - Что ты делаешь?! - Фернан уже не мог удивляться.
     - Надо проверить.
     - Что проверить? Неужели ты веришь...
     - Подожди нас за дверью, Абоми! Слуга молча покинул спальню.
     - Фер, помнишь, я говорила, что этот человек странный?
     - Он и есть странный, если считает, что разговаривает с духами! И если ты решила ему верить...
     - Я верю ему как тебе! - В зеленых глазах полыхнула ярость. Спустя секунду она сбавила тон и заговорила с ним как с маленьким ребенком: - Фер, я достаточно времени провела на Черном континенте, чтобы усвоить, что о людях из Страны Дождливого Берега ходит много сказок. Но одно я знаю совершенно точно - они действительно обладают на первый взгляд совершенно невероятными способностями. Кроме магий Спасителя и Искусителя есть более древнее и темное волшебство. Как-то раз я видела, как ученица гамбо одним щелчком пальцев разнесла береговой маяк! Точнее, не она, а те, кого она призвала. Народ Абоми называет этих существ геде или духами, мы -демонами... Какая разница, как называть, если итог один и от смены имени не меняется их сущность и сила?! Ты видел его татуировки и шрамы. Он не колдун, точнее, не совсем колдун... этот человек - воин Дождя, давший тебе клятву. Он может слышать существ, о которых даже ?гар