гало присутствие света, они оставались такими  же  черными  и
непрозрачными для него, как будто и не было вокруг них никакого огня.
   - Ну же, Танцующий, не бойся! - засмеялась одна из теней и сделала вокруг
меня оборот.
   - Я не танцую, леди. - В горле пересохло. То ли от холодного огня, то  ли
от снов.
   - Смотрите, он не  хочет  танцевать,  -  весело  хихикнула  другая  тень,
подлетая ко мне вплотную.
   На мгновение мне показалось, что в тени промелькнуло  очертание  женского
лица. Промелькнуло и исчезло. А жаль, личико вполне даже ничего.
   - Отчего же, Танцующий, ты отказываешься танцевать? Почему ты  не  хочешь
подарить нам всего лишь один танец?
   - Мне нужно идти. - Пламя  за  спиной  выло  не  переставая  и,  кажется,
начинало теплеть.
   - Идти? - Третья тень оказалась рядом с первой и второй. - Но чтобы уйти,
ты должен подарить нам танец. Давай, Танцующий! Выбирай! Какая из нас  троих
больше тебе по душе?
   - Я не умею танцевать. - Я покачал головой и обернулся.
   Янтарные глаза все еще  никуда  не  исчезли,  но  потихоньку  отдалялись,
скрываясь за стеной пламени. Я бросился к ним, и тут же пламя ударило в меня
волной жара. Я в страхе закрыл лицо руками.
   - Вот видишь, Танцующий. - Вторая тень. - Ты пройдешь сквозь огонь только
в танце. Танцуй или навеки останешься здесь!
   Я уже мог отличить каждую из трех теней по голосу. Они одновременно  были
такими похожими и... такими разными
   - Какую из нас ты выбираешь? - вновь  спросила  третья  тень,  а  жар  за
спиной становился нестерпимым.
   - Всех троих, - хмуро сказал я.
   Одной глупостью больше, одной меньше. Какая, собственно, разница?
   Минутное замешательство среди теней.
   - Ты и вправду Танцующий, - удивленно произнесла первая тень. - Берешь от
жизни все.
   - Что же, мы проведем тебя через барьер. Держись!
   Тени обняли меня, закрывая черными телами от подступающего со всех сторон
огня. И повели. Вихрь кружения, стрела скольжения и легкости, черная молния,
пронзившая стену пламени и толкнувшая меня к янтарным глазам.
   Падаю...
   - Мы еще станцуем с тобой джангу! - слышу я слова, брошенные в спину.
   Последняя, злая вспышка багрового  и  сходящего  с  ума  от  собственного
бессилия пламени. Ночь...

***

   - Что с ним?
   Голос пробивается через густую паутину беспамятства, разрывает  ее  нити,
подобно кинжалу. Голос выхватывает меня со дна сна, ставшего явью, поднимает
к поверхности, чтобы я глотнул свежего воздуха жизни.
   - Приходит  в  себя!  Эграсса,  дай  цветы  лазуритки!  Быстро!  -  Голос
Миралиссы напряжен и... Растерян? Испуган?
   - Что, подери меня тьма, здесь происходит?! - Опять первый голос.
   Его я тоже, кажется, знал... Алистан Маркауз.
   - Успокойтесь, граф, все объяснения после! Эграсса, что ты медлишь?!
   - Вот. - Эльф кажется спокойным.
   Я почувствовал кислый запах травы и невольно поморщился.
   - Ну  же,  Гаррет,  хватит  ломать  комедию!  Открой  глаза!  -  Голос  у
невозмутимого Элла был резок.
   Я попробовал. Я честно попробовал! Но веки были ужасно тяжелые,  попросту
налитые свинцом и отказывались подчиняться.
   - Гаррет! Ты меня слышишь?
   Что они все  ко  мне  привязались?  Ведь  так  хорошо  спалось!  Вонь  от
проклятой травы стала невыносимой. Пришлось чихнуть.
   Холодная рука легла на мой лоб.
   - Давай, Танцующий, открой глаза! Я знаю, ты меня слышишь!
   Миралисса тоже называет меня этим именем - Танцующий! А все Кли-кли!  Это
гоблин первым ляпнул, будто я какое-то там пророчество. Удавил бы, да  жалко
зеленого.
   Сожри меня Х'сан'кор! Долго они будут пихать мне под нос  вонючую  траву?
Видно, все же придется открыть глаза, иначе эльфы не отстанут.
   Еще одно усилие. В этот раз все оказалось намного проще. То ли трава  так
подействовала, то ли настойчивость Миралиссы.
   Первое, что я увидел, - это лицо Миралиссы, склонившейся надо мной.  Даже
несмотря на смуглую кожу, эльфийка была необычайно бледна, а  левое  веко  у
нее  предательски  дергалось.  Чуть  дальше  стояли  два  невозмутимых,   но
напряженных, как  хорошо  натянутая  тетива  лука  или  струна  музыкального
инструмента, эльфа. Рядом с ними - Маркауз. Он был хмур.  Впрочем,  это  его
постоянное состояние духа, и все уже давно к этому привыкли.
   - Как ты себя чувствуешь? - Миралисса вновь положила руку мне на лоб.
   Как я себя чувствую? Я вслушался  в  себя...  Руки,  ноги  целы.  Хвоста,
по-моему, нет. Все в порядке. Чего они, собственно, все переполошились?
   - Нормально я себя чувствую. А что?
   Я сделал попытку встать с  кровати,  но  Миралисса  мягко  толкнула  меня
назад.
   - Полежи пока.
   - Кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит?! - Милорд Алистан  все  же
не выдержал.
   - Кто бы мне объяснил, - с раздражением бросила  Миралисса  и  поежилась,
как от зябкого сквозняка.  -  Все  шло  как  всегда.  Стандартная  процедура
настройки на ключ - ее может выполнить любой  ученик  третьего  года,  почти
ничего не понимающий в шаманстве. Все было нормально, а затем ключ  полыхнул
багровым, и я потеряла связь с Гарретом. Сознание унесло его в такие далекие
дали, что мы с большим трудом вернули  его  назад.  Точнее,  он  сам  как-то
вернулся, все наши попытки оказались безуспешными. Ничего не понимаю!
   Ключ полыхнул багровым? Такое было в одном из снов.  Какой-то  человек...
Сулик? Суоник? Не помню уже. Что-то он сделал вот  с  таким  же,  как  этот,
ключом. Что-то не слишком хорошее. Еще один хозяйский прихвостень, не иначе.
   - Гаррет, ты хоть что-нибудь помнишь? - спросил Эграсса.
   - Ну, помню, - протянул я.
   - Не нукай! Чего помнишь, вор? - Алистан все еще злился.
   - Сны, тысячи снов.
   - Каких снов?
   - Их столько было за это время!
   - Какое время, Гаррет? - нехорошо нахмурился Эграсса. - С  того  момента,
как ты сел на кровать и как проснулся, прошло не больше двух минут!
   Я остался лежать с открытым ртом. По  моим  меркам,  пока  я  видел  сны,
прошла целая вечность.
   - Это все ваш ключ, самим надо было его делать, а не отправлять принцев к
карликам! - обвиняюще сказал я.
   - Откуда ты знаешь, что ключ заказывал принц? - Глаза Миралиссы удивленно
распахнулись.
   - Из сна, наверное... - немного подумав, сказал я. -  Я  даже  имя  эльфа
того помню - Элодсса.
   - Элодсса Разрушитель Законов, - кивнул Элл, подтверждая, что я не вру. -
Был такой правитель дома Черного пламени. Очень  давно,  больше  тысячи  лет
назад. Вот только я не знал, что он заказывал ключ.
   - А он и не заказывал. - Я нарушил запрет Миралиссы и сел на  кровати.  -
Это его отец заказал. Даже не отец, а все зльфы. И темные, и светлые, а этот
Элодсса поехал к карликам. Там все это и случилось.
   - Что это?
   - Не обращайте внимания, -  отмахнулся  я.  -  Это  всего  лишь  один  из
множества снов.
   - Сны имеют такое свойство -  показывать  прошлое.  Или  будущее.  Вполне
возможно, что ты мог, сам того не зная, увидеть страницу прошлого.
   Пришлось вкратце рассказать им тот сон.
   - Выходит, - закончил я, - что, если основываться на моем сне,  с  ключом
что-то сделали и он работает не так, как надо.
   - Но раньше-то с ним было все в порядке! - возразил Алистан.
   - Раньше мы и о Хозяине ничего не слышали, - возразил графу Элл. - Вот  и
в ключе что-то проснулось, и он чуть не затянул Гаррета.
   - Ладно! - Миралисса в  раздражении  щелкнула  пальцами.  -  Всеми  этими
разговорами мы ничего не добьемся! Будем продолжать делать  то,  что  делали
все это время. К тому же ключ Гаррета запомнил.
   - Я, пожалуй, пойду. Если с вашей стороны нет  никаких  возражений.  -  Я
встал с кровати и пошел к двери.
   - Ключ не забудь.
   - Какой тьмы он мне сейчас нужен? - запротестовал я.
   Таскать у себя за пазухой ключ, в любой момент способный  превратиться  в
ядовитую гадюку, я не собирался.
   - Гаррет, ты ведь не Вастарскую сделку  заключаешь,  правда?  -  произнес
Маркауз. - Чего торгуешься? Бери этот проклятый ключ.
   - Нет, пусть он побудет у меня, - неожиданно поддержала меня Миралисса. -
Я еще раз проверю ключ. Нужно убедиться, что он абсолютно безопасен.
   Вот и чудненько! Я покинул задумчивых эльфов и недовольного графа Крысу.
   По дороге в свою комнату я натолкнулся на хмурого Кота.
   - Алистана не видал? - бросил он на ходу.
   - У Миралиссы был.
   Кот кивнул и двинулся по коридору к комнате эльфийки.

***

   - Ты где это шлялся? - Такими словами встретил меня шут, когда я вошел  в
комнату.
   Фонарщика еще не было, и Кли-Кли стелил себе постель на полу, между  двух
рассохшихся кроватей.
   - Ты любитель спать на жестком? - спросил я, игнорируя вопрос гоблина.
   - И тебе советую, для здоровья полезно, - сказал шут, взбивая подушку.
   - Спасибо, перебьюсь. - И  я  стал  вставлять  в  уши  хлопковые  пробки,
которые озаботился попросить у заботливой жены хозяина таверны.
   - Это еще зачем? - подозрительно сощурившись, спросил Кли-кли.
   - А без них уснуть не могу. - Я невольно  криво  ухмыльнулся,  и  гоблин,
приняв пробки за какое-то мое чудачество, перестал спрашивать.
   Кровать после нескольких ночевок под открытым небом  показалась  подарком
богов. В эту ночь я спал как младенец.

***

   Как  и  следовало  ожидать,  на  следующее  утро  Кли-кли  был  хмурым  и
молчаливым. Он дулся на весь свет, а в особенности на Фонарщика и  почему-то
на меня. И до того момента, когда взошло  солнце  и  немного  растопило  его
настроение, Кли-кли отказывался со мной разговаривать и лишь сердито  фыркал
в  ответ  на  мои  жалкие  попытки  наладить  отношения.  Видно,  его  очень
расстроило то, что он не был предупрежден о ночном храпе Мумра.
   Ни Миралисса, ни Алистан ни словом не обмолвились этим утром  о  ключе  и
лишь поторапливали нас, намереваясь как можно быстрее отправиться в путь.
   Выехали мы рано, еще не наступил рассвет,  а  Алистан  уже  торопил  весь
отряд, и додремывал я прямо на Пчелке, благо  лошадка  не  неслась  галопом.
Сурок, едущий рядом, лишь хмыкнул, понимая мое состояние, и так  ненавязчиво
принялся следить за Пчелкой.
   Лошади пошли рысью, и я, уже проснувшись, довольно лихо  сидел  в  седле.
Вот что значит постоянная практика!
   Только через час я  заметил,  что  в  нашем  небольшом  отряде  произошли
некоторые изменения, отчего отряд стал еще меньше.
   - А где Кот и Эграсса? - удивленно спросил я у  проезжающего  на  Перышке
Кли-кли.
   - У них появилось важное задание. - Гоблин  впервые  открыл  рот  за  это
утро. - Все, Гаррет! Хиханьки и хаханьки остались за спиной!  Теперь  у  нас
впереди суровые, а может, и опасные будни. Что-то должно произойти, я  носом
чую!
   В подтверждение своих слов Кли-кли громко шмыгнул носом.
   - Что случилось, Сурок? - не унимался я.
   Дикий лишь пожал плечами, но выглядел он обеспокоенным.
   - Неназываемый их знает! Кот вчера весь день ходил сам не свой.  Бормотал
что-то, к вечеру все оглядываться начал. А сегодня утром прихватил эльфа для
компании и вовсе пропал. Вон, слышал, что Кли-кли сказал? Что-то происходит.
Ненавижу я, когда вокруг непонятки!
   - А кто навидит? - спросил Горлопан. - Вон  Алистан  как  гонит!  Чай,  к
вечеру с такой прытью в Султанате окажемся!
   - Горлопан, иди к Мумру песни петь! И без  тебя  тошно!  -  хмуро  бросил
едущий впереди Дядька.
   - Что-то я не слышу, чтобы наш музыкант дудку мучал! - возразил Горлопан,
но заткнулся и всю  остальную  дорогу  молчал,  лишь  иногда  привставая  на
стременах и оглядываясь.
   Мы свернули с тракта на более  старую  и  пустынную  дорогу,  ведущую  на
юго-восток, хотя Медок сказал, что она затем  вновь  поворачивает  на  юг  и
сливается с трактом перед самым Ранненгом, но по этой  дороге  путь  выходит
короче на десяток лиг. Правда, есть и отрицательные стороны  такого  пути  -
места тут не очень обжитые, деревень нет, вновь придется коротать  ночь  под
открытым небом.  Прошло  утро,  наступил  жаркий  полдень,  а  он  сгинул  в
подступающем вечере, но Алистан все гнал и гнал,  не  щадя  ни  лошадей,  ни
всадников. В моей душе заворочался червячок беспокойства. Что-то случилось -
иначе к чему такая спешка?
   Ни эльфийка, ни граф, ни Дядька не отвечали на расспросы  шута  и  только
еще сильнее подгоняли коней. Три коротких перерыва - лишь  для  того,  чтобы
дать отдых измученным лошадям, - и снова пыльная дорога мелькает под ногами,
да диск медно-красного солнца скатывается за горизонт по правую руку.
   Лишь  когда  небо   приобрело   огненно-малиновую   окраску,   постепенно
переходящую в темно-фиолетовую, а от солнца остался  махонький  краешек  над
горизонтом, наш отряд остановился на ночлег.
   От дороги далеко уходить не стали. От чего бы мы ни убегали (или чего  бы
мы ни догоняли - в последнем варианте я склонен сомневаться), видно нас  все
равно как у Сагота на ладони. По правую и левую сторону от  тракта  тянулись
невспаханные поля, и огонек от ночного костра увидят на лиги вокруг.
   Бледный рогатый месяц, сменивший за время нашей поездки луну, появился на
небе и завел беседу с первыми звездами. Очарование летней ночи подступало  к
нам. Но наслаждаться природой времени не было, нужно еще  успеть  насобирать
дров для того, чтобы костер не нуждался в пище всю ночь.
   Найти в чистом поле дрова, да еще и в потемках,  довольно  проблематично.
Если кто сомневается, пускай как-нибудь сам попробует выйти на просторы, где
вместо  деревьев  растет  зеленая  травка,  несколько   очаровательных,   но
абсолютно бесполезных  цветочков  да  стадо  полусонных  кузнечиков,  ливнем
выпархивающих из-под ног. Так что попробуйте разжечь  из  вышеперечисленного
приличный костерок. Очень сомневаюсь, что у  вас  получится,  особенно  если
учесть, что весь день до этого нужно было еще проскакать в седле.
   К счастью, мы с Сурком наткнулись на заросли низкого густого  кустарника,
а подоспевший Делер срубил его секирой.
   Обязанности в нашем отряде были четко распределены. Кто-то собирает дрова
и поддерживает огонь, кто-то кашеварит, кто-то смотрит за  лошадьми,  кто-то
обустраивает место для ночлега. Все занимались делами, и никто не отлынивал.
Даже Маркауз, будь он хоть трижды граф, каждый вечер проверял лошадей, следя
за тем, чтобы, не дай Сагот, ни одна не захромала или того хуже - заболела.
   Лично меня никто ни о чем не просил, но чувствовать себя бездельником  не
хотелось (мне с этими людьми еще придется делить последний кусок хлеба), так
что я тоже оказывал посильную помощь. Я в основном  помогал  Сурку  собирать
дрова или занимался кормежкой Непобедимого. Линг оказался забавным  зверьком
и к тому же чертовски сообразительным. Мы  с  ним  вполне  мирно  ладили,  я
позволял ему забираться к себе на плечо, он в ответ разрешал его  погладить.
Такая  любовь  и  идиллия  сильно  удивили  Сурка,  рассказавшего  мне,  что
Непобедимый не  шибко  приветствует,  когда  его  кто-нибудь  гладит.  Если,
конечно, это не его любимый хозяин - Сурок.
   Когда я, Сурок и Делер дотащили до разожженного костерка остатки дров, не
захваченных в первую ходку, на огне уже весело булькал  котелок,  а  Халлас,
чуть не окуная в него бороду, помешивал варево деревянной ложкой. Неизменный
мешок, ставший уже привычным за время нашего путешествия,  висел  за  спиной
гнома. Кажется, Халлас даже спал вместе с ним, положив рядышком еще и боевую
мотыгу для успокоения души. Делер первые два дня  все  пытался  разузнать  о
содержимом мешка, а потом плюнул. И теперь лишь иногда презрительно  фыркал,
когда ему на глаза попадалась гномья сумка.
   Кли-кли, как примерный помощник поваров (кашеварили через день  Халлас  и
Дядька), подавал гному снедь. Халлас жестом  профессионального  королевского
повара сыпал в котелок всего до кучи. В итоге такого подхода к приготовлению
пиши получалось нечто ужасное на вид, но вполне питательное и вкусное.
   - Опять этот  страх  готовишь?  -  Делер  наморщил  нос  и  бросил  ветки
кустарника на землю.
   - Не хочешь - не ешь! - отрезал гном, кинув в бурлящий котелок луковицу.
   Халлас не очень любил, когда его талант повара подвергался сомнениям.
   - Да ладно тебе, Делер, - примиряюще сказал Медок. - Чего ты взъелся?
   - Я от его снеди полночи в кусты бегаю! Уж лучше пусть Дядьку готовит!
   Делер отчего-то менял окончание в имени Дядьки на манер жителей  Загорья,
но я не видел, чтобы десятник возражал.
   - Дядька кашеварит завтра, - издевательски  сказал  Халлас,  помешивая  в
котелке. - А насчет кустов, это вам, карликам, очень полезно. Избавитесь  от
одной вредной штуки, а то ее у вашей расы слишком много.
   - Это о какой такой штуке  ты  разговор  ведешь,  мотыжник  недобитый?  -
уперев руки в бока, спросил Делер.
   - Той, что начинается на ?г?, а заканчивается  на  ?о?.  Посредине  буквы
?о?, ?в?, ?н?. - Халлас неотрывно  смотрел  в  кипящий  котелок,  как  будто
ничего оскорбительного он и не произносил.
   Делер стал загибать пальцы  на  правой  руке  и  шевелить  губами,  чтобы
понять, что имел в виду гном.
   Кли-кли  уже  понял,  о  чем  говорил  Делер,  и   радостно   осклабился,
приготовившись наблюдать вселенскую драку. Сурку тоже не понадобилось  много
времени, чтобы догадаться, но он, в отличие от шута, схватил Непобедимого  и
направился помогать Горлопану, Арнху и Фонарщику кормить лошадей.  Медок  же
незаметно встал так, чтобы в случае чего оказаться между карликом и гномом.
   - Говно, -  недоуменно  пробормотал  Делер,  уставившись  на  собственные
пальцы, будто они сами собой сложились в фигу. - Говно. Говно?! Ты  говоришь
о том, что в карликах слишком много говна?!
   Делер бросился к Халласу, но на его пути выросла массивная фигура Медка.
   - Говно?! Ах ты, маленькая бородатая  вошь!  -  Карлик  попытался  обойти
воина справа, но Медок как бы невзначай вновь перегородил Делеру дорогу.
   - Иди сюда, и мы  посмотрим,  сколько  говна  у  твоей  расы!  -  Попытка
обогнуть гиганта Дикого слева тоже не привела к успеху.
   Халлас невозмутимо мешал походную кашу и ухмылялся в бороду.
   - Мало мы вас на поле Сорна отщучили! Да пусти же ты меня, Медок!
   - Успокойся, Делер. - На крики подошел Дядька. - И так Кот  с  эльфом  до
сих пор не вернулись, да еще ты тут свару начинаешь!
   - Я начинаю?! - возмутился карлик и в сердцах сорвал  с  головы  шляпу  -
точную копию того  котелка,  что  сейчас  шкварчал  на  огне,  но  только  с
узенькими полями. - Этот... Этот выкормыш подземных  глубин  сказал,  что  в
карликах слишком много говна!
   - А ты наплюй, - подал идею Медок.
   - Как наплевать? - опешил от такого предложения Делер.
   - Смачно, - абсолютно серьезно ответил Дядька.
   Карлик немного подумал и плюнул. К счастью, ни в котелок, ни тем более  в
Халласа плевок Делера не попал, иначе драка точно бы состоялась.
   - Ты давай готовь нормально! - сказал  Халласу  поостывший  карлик.  -  И
бороду в котелок не суй! Больно мне там нужна твоя борода!
   Оставив последнее слово за собой, карлик протопал в ту же сторону, где до
этого скрылся Сурок.
   В эту ночь Алистан впервые расставил караульных. Первыми заступили Арнх и
Угорь, через три часа их должны были сменить Дядька и  Медок.  На  следующую
ночь на посту будут коротать время  другие.  Только  четверо  избежали  этой
сомнительной радости - стоять на посту: Маркауз, Миралисса, Кли-кли и я.  Не
скажу, что я  очень  огорчился.  Все  понимали,  что  нельзя  поручать  вору
солдатские обязанности.
   А вот Кли-кли огорчился и сказал, что, несмотря ни на  какие  настроенные
против гоблина личности, он  собирается  исполнить  свой  долг  караульного.
Только не сегодня, а как-нибудь попозже, ну вот хотя бы во  время  дежурства
Делера и Халласа. Гном и карлик, уже успевшие помириться и мирно откушать из
одного котелка, с радостью согласились на компанию гоблина.
   И еще в эту ночь я впервые видел, что Элл кладет  рядом  с  собой  лук  и
втыкает в землю две стрелы.

***

   Не спалось. Сон бежал от ме