Муха уже всем  весом  обрушивается  на  меня.
Арбалет отлетает в сторону, и мы падаем на пол.
   Щелк! И время вновь бежит, течет  горной  рекой.  От  его  медлительности
ничего не остается.
   Бац! Я падаю на спину, ударяюсь затылком  о  каменный  пол,  и  в  голове
разлетается сноп огненных искр.  Проклятый  убийца  оказался  сверху  и,  ни
секунды не мешкая, нисколько не смутившись,  что  потерял  нож,  заехал  мне
кулаком в лицо.
   Бац! В области скулы  взорвалась  пороховая  бочка  гномов,  и  еще  один
огненный столб искр взметнулся в голове  и  ударил  по  глазам.  Преодолевая
боль, я крайне неизящно постарался лягнуть навалившегося на меня  врага,  но
эта жалкая попытка успеха не имела. Муха размахнулся правой, раненой рукой и
точно с такой же силой, как и здоровой, ударил меня под дых.
   Бац! Воздух вежливо помахал мне на прощание  рукой  и  куда-то  исчез  из
легких. Из последних сил я стукнул Муху под челюсть, но удар вышел смазанным
и слабым. Муха даже обидел меня,  не  обратив  внимания  на  жалкие  попытки
сопротивления с моей стороны. За все это время Дикий не произнес  ни  слова,
он, в отличие от Громилы или Ярги, просто хотел сделать работу  побыстрее  и
уйти восвояси.
   Финалом нашей  эпической  битвы,  достойной  быть  увековеченной  в  виде
фрески, стало то, что крепкие жилистые руки Мухи рачьей хваткой<Рачья хватка
(разг.) - то есть невозможно освободиться. Пошло от фразы,  что  у  людей  с
рачьей лапой рачья хватка и, попав к ним в плен,  живым  уже  не  выбраться>
вцепились мне в шею и  довольно  целеустремленно  принялись  душить  некоего
Гаррета, окончательно перекрыв доступ воздуха в легкие.
   Я ударил Муху обеими руками по ребрам, но и это не возымело действия. Он,
как имперская собака, еще сильнее сжал пальцы и, стиснув  зубы,  навис  надо
мной. Кто-то вполне достоверно стал хрипеть. Надеюсь, это был  не  я.  Затем
звуки хрипа начали стихать, отступили на задний план, путаясь в тенях.  Тени
надвинулись, обняли, черными кругами заплясали  в  глазах,  зовя  за  собой.
Легкие горели и просили хотя бы один глоток чистого и свежего воздуха.
   Когда тень уже полностью заполонила мой взор, откуда-то из другого  мира,
такого прекрасного и насыщенного свежим воздухом, раздалось щелканье тетивы,
свист стрелы и тупой  удар.  Потом  что-то  очень  тяжелое  упало  на  меня,
окончательно придавив к полу, но дышать стало легче.
   Я лежал и, не открывая глаз, вдыхал бесценный дар богов - воздух. Во  мне
все клокотало, хрипело и свистело. Шея нещадно  болела,  даже  глотать  было
больно, но я дышал, и это в данный конкретный момент было главным.
   - Живехонек, милорд! - раздался голос надо мной. До носа  долетел  аромат
ядреного чеснока. - Дышит.
   - Поднимите его! - Барон Фраго Лантэн собственной персоной,  насколько  я
могу судить по злому голосу.
   Из чистой вежливости пришлось разлепить веки и оглядеть новых действующих
лиц комедии. Так и есть. Надо мной стоял необычайно хмурый барон в окружении
двух десятков верных псов, рассыпавшихся по залу. И мой давнишний знакомый -
Чесночный приятель с тяжелым армейским арбалетом в  руке.  То  тяжелое,  что
упало на меня, было не чем иным, как мертвым  Мухой.  Чесночник  влепил  ему
стрелу промеж лопаток, и Муха в порыве лучших чувств решил помереть на  мне.
Что он и сделал, негодяй.
   Я еще ни разу в жизни так не радовался встрече с городской стражей.  Все!
Беру  все  плохие  слова  об  их  способностях  назад  и  клянусь  здоровьем
доралисского вождя больше эти некрасивые слова никогда не произносить.  Если
бы не бравые ребята-стражники, лежать мне синим,  как  дохлый  цыпленок,  на
полу библиотеки.
   - Одну секунду, ваша милость. - Чесночник  поспешно  отложил  разряженный
арбалет в сторону и стащил с меня тело Мухи.
   Сразу полегчало. Чесночник и еще один стражник крепко взяли меня под руки
и, крякнув, поставили на ноги. Пол  почему-то  довольно  сильно  шатался,  и
пришлось сделать над собой усилие, чтобы не упасть. Скула, куда минуту назад
попал кулак Мухи, безбожно горела, будто к ней прижали раскаленную кочергу.
   - Барон Лантэн? Вы не представляете, как я рад вашему  появлению,  -  как
можно более искренне прохрипел я.
   Горло до сих пор саднило, на шее чувствовались пальцы Мухи.
   - Надо думать, - фыркнул один из стражников.
   - Гаррет, сукин ты сын, какой тьмы ты тут делаешь? - рявкнул Фраго, хмуро
изучая мою помятую личность. Видно, мне удалось испортить ему настроение  на
неделю вперед. - А если бы нас тут не оказалось?
   - История бы окончилась очень печально, - буркнул я. - Ненавижу, когда на
меня орут, особенно после  того,  как  один  ретивый  парень  меня  чуть  не
придушил.
   - Не только для тебя! - рявкнул Фраго. - Король бы с меня шкуру спустил!
   - Откуда вы узнали, что я здесь? - недоуменно спросил я.
   - А мы и не знали, - немного успокоившись, буркнул барон и сел на один из
табуретов, на который становились, когда необходимо  было  достать  книги  с
верхних полок.
   Мне сесть,  естественно,  не  предложили,  но  в  моем  состоянии  не  до
дворянского этикета, поэтому я придвинул второй табурет,  стоявший  рядом  с
первым, и уселся напротив барона.  Рядом  остался  только  Чесночник  и  тот
второй, который помогал ему меня поднимать. Остальные стражники взяли в руки
фонари и расползлись по  библиотеке  на  тот  случай,  если  в  темноте  еще
кто-нибудь прячется. Напрасный труд, на мой взгляд. Не думаю,  что  тут  еще
кто-нибудь был.
   - Мы и не знали, - повторил барон и бросил взгляд в сторону Чесночника. -
Джиг, иди прогуляйся.
   - Как скажете, милорд. - Джиг и другой стражник ушли следом за остальными
в глубь библиотеки.
   - Мы вот этого покойника искали. - Барон брезгливо ткнул пальцем  в  труп
Мухи. - Давно его ищем. Он из Диких. Дезертир и королевский изменник. Его  и
Дикие искали, но нам больше повезло. Птичка стукнула, что этот парень сейчас
в Королевской библиотеке, вот мы и пришли  брать  его  тепленьким.  Так  что
встреча с тобой меня довольно сильно удивила.
   - Меня не меньше.
   Что же, раз королевский изменник - а все дезертиры Диких ими  становились
сразу, - то ничуть не удивительно, что сам Фраго  решил  принять  участие  в
охоте. И Мухе еще повезло, что он получил стрелу в спину. Поймай его  Дикие,
парень бы просто так из нашего мира не ушел.
   - Так я повторю свой вопрос. Что ты здесь делаешь, Гаррет?
   - Что я здесь делаю? Пришел проведать старого друга.
   - И где же твой друг?
   - Мертв.
   - Рассказывай.
   И я рассказал. Половину подробностей пришлось опустить. О Хозяине  и  его
слугах я не сказал ни словечка, как и о том, что я видел некоторых из  убийц
до этой ночи.
   - Можно сказать, что тебе повезло, вор, -  хмыкнул  барон,  выслушав  мою
историю.
   Он, как я видел, до сих пор не выносил моего присутствия. Оно его бесило.
Как кошку бесит мышка, которая бегает перед носом,  а  вот  схватить  ее  не
представляется никакой возможности, иначе хозяин крепко оттаскает за хвост.
   - Можно сказать, что мне крупно  повезло.  -  Я  уже  немного  отошел  от
схватки и теперь с нетерпением искал возможность улизнуть из этого места.
   Делать тут было нечего, от покойника Болта я ничего теперь  не  узнаю,  а
барон Фраго, такой любезный и добрый, впрочем как и  оранжево-черная  стража
Авендума, меня немного нервировал. Лучше бы они пытались меня  поймать,  чем
быть обходительными. Недоверие к слугам  закона  -  это  сила  привычки,  от
которой довольно сложно избавиться за пару часов.
   - Дела? -  ухмыльнулся  барон.  -  Надеюсь,  не  поход  в  дом  невинного
богатея?
   - Невинных богатеев в нашем мире не существует, - хмыкнул я и поднялся со
стула с твердым намерением отправиться восвояси.
   Барон было собрался задержать меня еще на несколько минут, но выскочивший
из-за стеллажей Джиг оторвал его недремлющее внимание от меня.
   - Милорд, там один из наших.
   - Что ты мелешь? - Фраго, нахмурившись, поднялся с табурета.
   - Не извольте сомневаться, он из стражи. Ярги кличут, он в ночных  сменах
шестого караула был.
   - Из отряда Жастина?
   - Теперь там другой командир, Жастина ведь возле конюшни Старка...
   - Знаю, знаю. Не надо мне напоминать, - отмахнулся Фраго. - И чего его  с
отрядом туда ночью потянуло?
   Я просто мечтал сказать,  что,  точнее,  кто  потянул  к  конюшне  Старка
продажную стражу, но тогда я до утра не отделаюсь от вопросов и  подозрений,
а поэтому поступил крайне разумно - попросту промолчал.
   - Ну что за ночка! - сплюнул  Фраго  и  развел  руками.  -  Гаррет,  тебе
известно, что ты кокнул одного из моих людей?
   - На нем не было написано, что он стражник, ваша милость. Тем более он  и
его напарники не спешили представляться, когда хотели пустить меня на мясную
вырезку.
   - Ясно, - вздохнул Фраго. - Ну что же, в любом стаде есть паршивая овца.
   Хотел я сказать барону, что паршивых овец в его стаде отнюдь не одна,  но
вновь благоразумно промолчал. Молчание - золото, и в последнее время я  стал
понимать, что это действительно так.
   - Гаррет, идем со мной, опознаешь своих знакомых.  -  Фраго  повелительно
махнул рукой.
   Угу. Как же! Мне только и осталось, как маленькой  собачонке,  бегать  за
бароном на задних лапках.
   - Простите, ваша светлость, но у меня задание короля.
   Я получил очередной хмурый взгляд от Лантэна, но спорить он  не  стал.  С
приказами короля обычно никто никогда не спорит, кроме шута-гоблина.
   - Ладно, ступай.
   Не дожидаясь, когда Фраго передумает, я скрылся в коридоре, не  забыв  по
дороге подхватить факел, чтобы обратный путь казался светлым и веселым. Хотя
настроение мое было самое что ни на есть поганое.

Глава 15
ОТВЕТЫ

   Прошу прощения за дурацкий и,  в  общем-то,  тухлый  каламбур,  но  улица
Сонного Пса была погружена в сон. Она разительно отличалась от своей  сестры
- Сонной Кошки как домами, здесь расположенными, так и размерами. Сонный Пес
была довольно короткой и извилистой  улочкой,  где  располагались  различные
лавки невысокого пошиба, старенькие дома да пара трактиров не самой  хорошей
среди горожан славы. Возле одного из них  я  сейчас  и  находился.  Огромная
вывеска в виде ножа и топора висела над моей головой,  грозясь  когда-нибудь
плюнуть  на  обязанности  зазыва  посетителей  и  грохнуться   какому-нибудь
невезучему прохожему на голову.
   "Нож и Топор?, как я и предполагал, был погружен в сон.  Как  сказал  мне
Фор, Гозмо ни с того ни с сего прикрыл свое маленькое  заведение  на  время.
Довольно странно, если знать, какие деньги он при этом теряет.
   Двери и ставни закрыты, хотя ни первое, ни тем более второе для  меня  не
было такой уж серьезной преградой. Я был крайне решительно настроен посетить
этой ночью трактир Гозмо, и запертые двери не были для меня  помехой.  Между
моим старым другом и мной назрел серьезный разговор, а ночь - самое  удобное
время для того, чтобы застать врасплох трактирщика. В третьем часу  он  спит
без задних ног и будет не очень расположен к сопротивлению.
   Ночь слизнула с полной луны маленький кусочек, и  желтый  круг  пошел  на
убыль. Первая ночь июля, ночь  без  надоевшего  тумана,  пожиравшего  ночные
звуки и скрывавшего все подряд под щитом невидимости. С одной стороны, туман
это хорошо - можно спрятаться, но с другой стороны - в нем может  спрятаться
еще кто-нибудь.
   Вначале я хотел самым наглым образом вскрыть центральную дверь  и  пройти
через весь трактир к Гозмо как хозяин, но умерил свой пыл и решил проникнуть
в его спальню через окно. Намного проще, да и возни с замками и засовами, во
время которой тебя может застукать любой мучающийся бессонницей, мало.
   Окно спальни Гозмо находилось на втором этаже и было  крайним.  Нисколько
не удивлюсь, если у  старого  мошенника  в  комнате  окажется  скрытый  ход,
ведущий  в  более  безопасные  места,  поэтому  мое  появление  через  дверь
тактически было бы не очень правильным. Если вдруг Гозмо не спит, он  вполне
может смыться.
   Паутинка была при мне, и добраться до окна оказалось делом одной  минуты.
Намного дольше пришлось провозиться со  щеколдой,  особенно  вися  на  такой
высоте. Отомкнуть ее, не поднимая шума, тоже оказалось делом непростым, но я
недаром  занимаюсь  тем,  чем  занимаюсь,  -  эта  работа   была   выполнена
безупречно.  Гозмо,  заунывно  выводящий  трели  и  рулады  храпа,  даже  не
пошевелился в постели. Трудней оказалось спрыгнуть с окна на пол, на пути  у
меня выросла пара фарфоровых кувшинов с цветочками, которые я ненароком чуть
было не смахнул  вниз.  Поэтому  пришлось  приложить  чудеса  эквилибристики
циркачей,  выступающих  на  Рыночной  площади,  чтобы  избежать  встречи   с
фарфоровой преградой.
   Гозмо, видя,  наверное,  свой  пятый,  а  то  и  седьмой  сон,  заливался
соловьем. Дрых он безмятежнее ребенка, и я даже восхищенно покачал  головой.
Вот что значит отсутствие совести и полное спокойствие за собственную шкуру!
   Я на цыпочках подкрался к его изголовью и  аккуратно  запустил  руку  под
подушку. Так и есть. Пальцы наткнулись на что-то холодное. А  дружище  Гозмо
не так уж глуп и безмятежен, как я думал, если  держит  под  подушкой  такой
кусок железа! Спать жутко неудобно, но спокойно, это точно. Что ж, я не стал
доставать клинок, мороки с этим целый воз,  а  пользы  ни  на  самый  мелкий
медяк. Да и не думаю, что трактирщик решится на глупость.
   Я так же тихонько отошел от спящего и, смахнув с кресла какие-то  тряпки,
сел. Внедрение Гаррета в обиталище Гозмо нужно сделать эффектным, трактирщик
это заслужил, так что мне стоило подумать, как это все обтяпать, чтобы  хоть
каким-то образом отыграться на проклятом предателе. Тут Сагот  подкинул  мне
шальную мысль о том, что очень давно,  лет  пять  назад,  когда  я  бывал  в
комнате Гозмо (правда, тогда я входил через дверь), на одной из  стен  висел
тяжелый охотничий рог, инкрустированный серебром. Довольно приятственная для
глаз вещица. Хотя не только для глаз. Для кармана тоже неплохая, потому  как
стоимость сей безделушки была чуть больше сорока золотых. Я встал, прошел  к
стене и методом проб и ошибок нащупал злополучный рог,  удостоившийся  чести
сыграть в сцене пробуждения Гозмо ведущую роль.
   Ух! Вещица оказалась довольно весомой.
   Я подошел к креслу, достал из-за спины арбалет, проверил, что он заряжен,
и сел в кресло, положив оружие  себе  на  колени.  Если  честно,  я  пытался
сдержаться и не захохотать, потому  как  уже  представил  себе  рожу  Гозмо,
разбуженного зовом рога. Разбудить еще кого-нибудь я  не  боялся.  Гозмо  не
сдавал комнаты на ночь, так что постояльцев не было, а вышибалы после  смены
уходили домой В трактире мы были одни, а что до жителей окрестных домов, так
они на своем веку и не такие вещи видали. Точнее, слышали.
   Ладно, пора было делать дело. Я поднес рог к губам, набрал  полную  грудь
воздуха и дунул. Что это был за звук!  Даже  я  не  ожидал  такого  эффекта!
Рожденный рев горной лавины вперемешку с воплем ошалевшего от ужаса великана
заметался по комнате, отражаясь от стен и звеня в ушах  многоголосым  звоном
гнева богов!
   Гозмо, прервав храп на  середине  колена,  подлетел  в  воздух  вместе  с
одеялом на целый  ярд  и,  приземлившись,  стал  отчаянно  крутить  головой,
спросонья ничего  не  соображая.  Я  доставил  себе  удовольствие  и  весело
расхохотался.
   - Кто здесь? - гаркнул Гозмо, еще  не  привыкший  к  темноте,  а  поэтому
видевший только открытое окно.
   Его рука змеей нырнула под подушку.
   - Гаррет.
   - Гаррет, это ты? - Гозмо, видно, не верил своим ушам, он  так  и  замер,
даже не пытаясь вытащить клинок из-под подушки.
   - Именно я. Да ты высунь, высунь руку-то. Не съем. И свечу зажги.
   Руки  у  трактирщика  дрожали,  поэтому  огонек  появился  не  сразу,   а
появившись, больше осветил не меня, а старого плута, сидящего на  постели  и
хлопающего глазами. Я  для  него  представлял  собой  лишь  тень  в  кресле,
размытый контур на границе света и мрака. Свет свечи  до  меня  попросту  не
добирался, на полпути его съедала тьма.
   - Ну, пришел в себя?
   - Гаррет, это  действительно  ты!  Только  такой  человек,  как  ты,  мог
устроить все это!
   - Я рад, что ты меня узнал, а теперь поговорим.
   - О чем? - Гозмо выглядел одновременно злым и ошеломленным.
   - Да есть тут одно дело. Я много думал...
   - Тебе полезно, - перебил меня трактирщик.
   Щелкнула тетива, и, прожужжав по комнате, болт ударил  в  спинку  кровати
трактирщика, совсем рядом с Гозмо. Тот от неожиданности подпрыгнул:
   - Ты сдурел?
   Мне  показалось  или  в  его  голосе  действительно  проскользнула  нотка
страха?
   - Не надо перебивать, Гозмо, у меня сегодня была тяжелая  ночь,  так  что
заткнись и изволь выслушать, что я скажу.
   Трактирщик последовал моему совету и заткнулся, лишь тонкие губы довольно
заметно побелели. Он не видел  арбалета,  но  всей  шкурой  чувствовал,  что
сейчас он направлен на него.
   - Так вот, - продолжил я. - Я много думал. О том нашем разговоре, да и  о
многих, казалось, случайных вещах. С чего ЭТО такой негодяй, как  ты,  вдруг
решил извиняться? Я тогда слишком спешил и подумал,  что  из-за  гарринча  в
доме герцога, о котором твоя наглая морда якобы забыла меня предупредить. Ты
живо ухватился за эту ниточку, так как подумал, что я ничегошеньки не  знаю,
а поэтому твоей драгоценной жизни ничего и не грозило. Но ведь речь шла не о
гарринче? Не так ли, Гозмо?
   Трактирщик открыл было рот, чтобы что-то сказать,  но  передумал  и  лишь
облизал разом пересохшие губы. В нашем маленьком мире за подставы,  особенно
за такие, какие сделал Гозмо, обычно режут глотку. И Гозмо, естественно,  об
этом очень хорошо знал. Поэтому и помалкивал, полагаясь на  случай,  судьбу,
Сагота и доброту Гаррета, которому так некстати стало все известно.
   - Ну что же, вижу, что я не ошибся. И это радует. Начнем с того,  что  ты
знал, кто дал тебе Заказ на статуэтку из дома герцога, и ни  словом  мне  не
обмолвился.
   - Я не знал...
   - Ну, догадывался, что практически одно и то же. -  Я  безразлично  пожал
плечами.
   Выходило, что всему виной,  изначальной  ниточкой  был  Гозмо,  благодаря
которому я и влип в эти неприятности с Рогом. Поэтому церемониться с  бывшим
вором я не собирался.
   - Видит Сагот, Гаррет! Я не хотел тебя так подставить!
   - Но подставил же? - На это ему возразить  было  нечего.  -  Увидев,  что
Фраго Лантэн, решивший навестить твой клоповник, забрал  меня  с  собой,  ты
перестал догадываться и все понял.  Почти.  Думал,  меня  отправят  в  Серые
камни, и очень удивился, заметив Гаррета на следующий день  на  улице.  Тебе
подумалось, что я все знаю, и ты  решил  прикрыть  тылы.  Не  удивлюсь,  что
Маркун сыграл здесь не последнюю роль.
   Последнюю фразу я бросил ради пущего эффекта, для проверки дна реки, даже
не ожидая, что она даст такой эффект. Гозмо громко икнул от страха.
   - Маркун тут ни при чем, не в этом... - Он осекся.
   - Не в этом деле? - живо ухватился я за ниточку. - Верю! Охотно верю! Тем
более что в подставе мне этого Заказа ты, думаю, все же не так уж и виноват.
   Гозмо облегченно вздохнул, поняв, что резать его, может быть, и не будут.
   - Но я изменю свое мнение, если ты не расскажешь о делишках Маркуна.
   - Чтоб тебя сцапал Неназываемый,  -  устало  прошептал  Гозмо.  -  Ладно,
Гаррет, я сделал глупость. И в первом и во втором случае. Но на первый  тебе
грех жаловаться, за статуэтку ты получил свои  золотые,  а  недоразумения  с
Лантэном,  как  я  вижу,  улажены.  В  тот  же  вечер,  когда  ты   ушел   с
оранжево-черными, в трактир явился Маркун со своими  ребятами...  И  как  бы
невзначай обронил, что ты, мол, все же решил вступить  в  гильдию  и  ему  с
тобой нужно срочно переговорить. Я ему ответил, что тебя теперь  ждут  Серые
камни и никакого вступления в гильдию не будет, но Маркун настаивал.  Ты  же
знаешь, как он м