ски, где очарование статуй и  радующая  глаз  красота
стен? Все это осталось на третьем и четвертом уровнях подземных дворцов.
Здесь же однотонные каменные стены с весьма посредственными рисунками на
них и пол с небрежно подогнанными друг к другу разноцветными  плитами  в
два квадратных ярда каждая. Идя по залу, я обратил внимание на  то,  что
все плиты имеют разную и местами не  соответствующую  эстетике  и  вкусу
любого приличного художника расцветку. Скорее всего,  кто-то  выложил  с
помощью плит большую мозаику, но из-за ее огромных размеров я  никак  не
мог понять, что было  изображено  на  полу.  В  каждом  зале  была  своя
мозаика,  своя  расцветка  пола,  но  из-за  скудного  света   "огонька"
рассмотреть общую картину не представлялось возможным. Вот уж  не  знаю,
почему именно эти залы назвали залами Уснувшего Мрака, по  мне  так  сие
почетное звание можно смело присуждать любому  неосвещенному  помещению,
начиная с третьего яруса. Почти  в  каждом  тьма  кромешная.  Собственно
говоря, рассказывать о пятом ярусе совершенно нечего. Полдня я топал  по
подземному лабиринту, лишь иногда сверяясь с картами и меняя  "огоньки",
количество которых неумолимо сокращалось. Я старался  не  думать  о  том
времени, когда мне придется шляться по подземелью на ощупь  (а  что  это
когда-нибудь случится, я нисколько не сомневался).
   Здесь, в залах Уснувшего Мрака, оказалось намного прохладнее, чем  на
верхних ярусах. Я не могу сказать, что было холодно,  -  нет!  Просто...
свежо, что ли? То ли сказывалась глубина, то ли то,  что  залы  по  сути
дела  были  большими  природными  пещерами   с   кое-как   обработанными
стенами-могилами, полом-мозаикой и сталактитами-сталагмитами, сросшимися
между собой и превратившимися в сказочные колонны.  Пятый  ярус  казался
безразмерным, а залы-пещеры бесконечными. Чем дальше я шел, тем  больший
упадок былого величия Костяных дворцов  окружал  меня  мертвой  паутиной
времени. Колонны бугрились от наростов времени, кое-где с потолка капала
вода, и на мозаичном полу уже появились новые  наметки  будущих  колонн.
Стен я не видел, они были где-то там - очень далеко от  меня,  и  долгое
время я топал,  ориентируясь  лишь  на  колонны  и  выложенную  красными
плитками дорожку. Дорожка иногда ветвилась на две, три, четыре, а  то  и
восемь новых дорог, и приходилось долго листать бумаги, до боли напрягая
глаза и мозги в попытке сравнить орочьи закорючки в картах и на  плитках
пола. Сагот, от этой постоянной тьмы можно было запросто сойти с ума!  Я
душу готов продать за порцию хорошо  прожаренного  мяса,  пинту  нива  и
лучик солнечного света. Слава богам, хотя бы в воде я  не  нуждался.  Ее
тут было предостаточно. Однажды я даже прошел по горбатому  мостику  над
маленьким озерцом с черной и гладкой словно зеркало водой.
   Подземные пещеры кончились и вновь сменились мрачными залами Костяных
дворцов. Потеплело, вода перестала капать со стен, запах сырости  исчез,
уступив место едва ощущаемому запаху тления.
   Последнее мне очень не понравилось. С какой стати воняет, если  время
захоронений этого яруса исчисляется столетиями и все, что  могло  гнить,
уже должно быть сгнившим и в  меру  костлявым?  Этот  аромат  застарелой
смерти вызывал у меня смутные опасения,  но  запах  есть  запах,  ничего
более неприятного пока не происходило.
   В залах Уснувшего  Мрака  дул  слабый  ветерок.  Он  пел  где-то  под
потолком, выдавая вечное мрачное "Хммм-ммм-ммм".  Впервые  услышав  этот
звук, я подумал о возвращении шепота из  галереи  четвертого  яруса,  но
спустя вечность холодного пота и дрожи в коленях до меня дошло, что  это
всего лишь ветер и  невинная  шутка  строителей  залов.  Теперь  я  даже
перестал обращать внимание на посторонний звук и шел своей  дорогой,  не
отвлекаясь на всякого рода странности. Шел до тех пор, пока не наткнулся
на стену. Стена  отчего-то  была  немного  выпуклой.  Довольно  странное
решение архитектурного вопроса. На картах ничего такого  не  было,  и  я
позволил себе роскошь  приказать  фонарику  загореться  в  полную  силу.
Волшебный свет вырвал из тьмы огромный столб колонны, обхватить  который
могли человек сорок (предварительно взявшись за руки). М-да,  толщине  и
высоте каменного чудовища могли позавидовать многие деревья Заграбы. А в
зале таких колонн оказалось  несколько  сотен.  Я  шел  мимо  гигантских
каменных исполинов и чувствовал себя жалкой мелкой букашкой, невесть как
оказавшейся в этом месте.  Угрюмые  серые  великаны  вырастали  в  лучах
света, безмолвно нависая над незваным гостем и грозя  обрушить  на  него
далекий свод потолка.
   Вначале  я  почувствовал  опасность,  а  затем  уже  увидел  ее.  Да,
собственно,  тревожное  чувство  не  покидало  меня   во   время   всего
путешествия по залу  с  колоннами.  Это  извечное  "хм-м-м",  эта  серая
угрюмость, этот едва ощутимый запах тления... В один прекрасный  момент,
когда нежданные мурашки в сотый раз пробежали вдоль  моей  спины,  я  по
какой-то сейчас уже неясной мне причине решил,  что  следует  как  можно
быстрее обернуться. Не знаю, было ли  это  моим  желанием  или  желанием
Вальдера.  Одного  мимолетного  взгляда  мне  хватило,  чтобы   засунуть
"огонек" под куртку и приказать ему погаснуть.
   Далеко-далеко, в самом начале колонного зала рассыпалась едва видимая
цепь оранжевых точек. Никаких сомнений в том, чем были эти точки, у меня
не было - факелы. Четыре десятка огоньков мигали, на  краткое  мгновение
исчезали за одной из колонн и  вновь  появлялись,  пускай  медленно,  но
неуклонно продвигаясь в  мою  сторону.  Готов  заложить  свою  душу,  но
факелоносцы не могли быть людьми Балистана Паргайда. Тех, кто  спустился
с Лафресой в Костяные дворцы, должно быть не больше двенадцати  человек,
а здесь... Здесь счет шел  на  пять-шесть  десятков.  Так  что  по  залу
шествовал кто-то другой.
   Надеясь, что "огонек" я успел спрятать вовремя и шедшие с факелами не
видели маленькой искорки,  я  прянул  за  колонну,  поближе  к  стене  и
подальше от центра зала. Бежать в темноте вперед глупо - шанс  врезаться
лбом во что-то твердое очень велик (не говоря уже о том, что заблужусь я
на все сто). Лучше затаиться, благо даже  четырех  десятков  факелов  не
хватит на то, чтобы осветить безграничные просторы зала, и у  меня  есть
вполне реальная возможность  переждать  опасность  в  укромном  и  очень
темном уголке (если только кто-нибудь не пройдет рядышком и не  посветит
факелом, дабы специально обнаружить Гаррета). Сейчас меня  заботил  лишь
один вопрос: незнакомцы ищут именно меня или у  них  рядовая  ежедневная
прогулка с осмотром местных достопримечательностей? Тьма  их  знает!  На
всякий случай я приготовил арбалет, накинул капюшон на голову и прижался
к стене.
   "Хммм-ммм-ммм". Ветер древних залов  пел  колыбельную  для  уснувшего
мрака вечности. Звук ветра тоскливой нотой едва звучал в ушах, и  ничто,
кроме моего отчаянно бьющегося сердца, не могло  его  заглушить.  Долгое
время я слышал лишь стук своего сердца  и  колыбельную,  баюкающую  тьму
залов. А затем залы Уснувшего Мрака вздрогнули, и ночь пробудилась.
   Они приближались, ничуть не скрывая  своего  присутствия.  В  громкой
поступи десятков ног чувствовалась уверенность хозяев, идущих по  своему
собственному дому и не боящихся никаких опасностей. Вот уж чего-чего,  а
встреч на сегодня я не планировал, поэтому  и  затаился,  словно  мышка,
почуявшая приход голодного кота.
   Шаги были все ближе и  ближе...  Вот  на  дальних  колоннах  появился
оранжевый отблеск факелов, вот уже слышно тяжелое сопение неизвестных. С
одной стороны, хорошо - раз сопят, значит, живые. С другой стороны...
   Додумать я не успел, потому как наконец увидел ИХ,  и  мне  сразу  же
захотелось оказаться за десяток лиг отсюда. Почему?  Да  потому  что  не
каждый день можно увидеть, как оживают изображения со  стен.  Как-то  не
ожидал увидеть живыми  тех,  кого  с  такой  маниакальной  тщательностью
изображали в виде статуй, рисунков и мозаики создатели Костяных дворцов.
Полуптицы-полумедведи, о которых (УВЕРЕН!) не знал даже Орден.  Высокие,
такого же роста, как  огры,  массивные,  почти  квадратные,  с  толстыми
руками-лапами и босыми когтистыми ногами, эти существа  шли  мимо  меня.
Большие вытянутые головы,  чем-то  похожие  на  медвежьи,  с  маленькими
ушами, круглыми птичьими глазами и небольшими изогнутыми клювами.  Клювы
в свете факелов блестели, будто стальные. Странные, и не  побоюсь  этого
слова, нелепые создания были облачены в свободные одежды  цвета  фиалок.
Балахоны почти полностью скрывали тела существ, оставляя  для  обозрения
лишь кисти рук, ступни и голову, которые были покрыты  короткой  шерстью
рыжего цвета. А может, это была не шерсть, а перья. Никаких украшений  и
никакого  оружия.  В  созданиях  чувствовалась  сила,  уверенность  и...
старость. Даже не старость, а древность тысячелетий, способных возрастом
поспорить с самой вечностью.
   - Они - это сам мир, - внезапно прошептал Вальдер. -  Они  пришли  на
Сиалу в момент ее рождения. Первыми были не огры и уж точно  не  орки...
Эти существа жили в самом начале Темной эпохи. Некогда великая и  чуждая
даже для огров раса, которой теперь уготовано жить здесь.  Чужие  нам...
Абсолютно другие... Смотри, Гаррет, вот они - Первые дети этого мира.
   Не знаю, откуда о полуптицах-полумедведях узнал архимаг, но смотрел я
на тварей во все глаза.
   Сейчас они проходили в пятнадцати ярдах от меня. Шли гуськом, друг за
другом, громко сопя и переваливаясь с ноги на ногу.  Каждый  третий  нес
то, что поначалу я  принял  за  факелы.  Это  были  черные  бугристые  и
отполированные  до  блеска  деревянные  посохи,  на  каждый  из  которых
нанизано по черепу. Черепа эльфов и орков, людей  и  даже  огров  -  они
излучали яркий оранжевый свет, так похожий по цвету на огонь факелов.
   Фигура сменялась фигурой, казалось,  что  веренице  не  будет  конца.
Сопение, звук шагов, царапанье когтей по  плитам  пола.  Они  проплывали
мимо меня, корабли древности и былой силы, ушедшие на дно  веков,  и  их
огромные тени зловеще скользили  по  телам  колонн.  Наконец  последний,
восемьдесят шестой путник, высоко держа факел-череп, прошел мимо меня, и
наступила темнота.
   Откуда, из каких глубин Костяных дворцов вышли эти существа, как  они
прожили все тысячелетия Сиалы, чего хотят и к чему стремятся?  Не  знаю,
опасны   ли   они,   но   слава   Саготу,    что    я    разминулся    с
полуптицами-полумедведями.  Тьма  знает,   как   Первые   (действительно
Первые!) отнесутся к незваному гостю. Может, встретят  с  распростертыми
объятиями и проведут по безопасному пути до самой могилы  Грока  к  Рогу
Радуги, а может, без всяких разговоров сделают  из  моего  черепа  новый
светильник.  Что-то  подсказывало  мне,  что  второй  вариант  куда  как
вероятнее первого.
   И все же я не мог оставаться на месте. Колонна  существ  следовала  в
нужном мне направлении, поэтому очень осторожно, едва дыша, я  пошел  за
Древними.  Я  держался  в  отдалении,  чтобы,  не  дай  Сагот,  не  быть
услышанным или того хуже - не попасть в круг света черепов-светильников.
Перебегая от колонны к колонне, следуя за  полуптицами-полумедведями,  я
преодолел весь гигантский зал.  Цепочка  огней  впереди  меня  дрогнула,
рассыпалась на три, растеклась  по  коридорам-лабиринтам,  и  воцарилась
тьма. За все  время  я  не  услышал  от  этих  существ  ни  слова.  Куда
направились птицемедведи, какие цели преследовали, чего хотели?  Конечно
же я не стал догонять ушедшие создания и  задавать  им  глупые  вопросы.
Куда бы ни  ушли  существа  -  мне  с  ними  было  не  по  пути.  Как  в
фигуральном, так и буквальном смысле. Моя дорога вела  в  едва  заметный
узкий  коридор,  начинавшийся  меж  двух  последних   колонн   зала,   а
разделившиеся на три отряда Древние ушли по другим  коридорам.  Возникло
сильное искушение достать карты и посмотреть, куда  эти  создания  могут
направляться,  но  я  самым  безжалостным   образом   подавил   в   себе
предательское любопытство. Меньше знаешь, лучше спишь. Я не  сомневался,
что только что прошедшие по колонному залу полуптицы-полумедведи  пришли
сюда из глубин Безымянных ярусов, куда  никто  не  решался  заглянуть  в
течение последних семи тысячелетий.
   - Чего они хотят, Вальдер? - вырвалось у  меня.  Удивительно,  но  на
этот раз архимаг соизволил мне ответить:
   - Они ждут, Гаррет. - Ждут?! Но чего?!
   Он долго молчал. Оченьдолго. Я уж подумал, что не дождусь ответа.
   - Шанса. Шанса вернуться в наш мир. Они - ошибка богов, а может быть,
и того, кого называют Танцующим в тенях. Они  были  созданы  как...  как
эксперимент, как первые существа. Они чуть не уничтожили  Сиалу  и  были
наказаны...  Они  ждут,  когда  кто-нибудь  разобьет  оковы  цепей,  что
удерживают их в недрах земли. Ждут и мечтают, чтобы ИХ мир стал прежним.
Без орков, огров, эльфов и уж, конечно, без людей. Ждут, когда  Держащие
Цепи,  те,  кого  мы  привыкли  называть  Серыми,  замешкаются  и   нить
равновесия лопнет, как это едва не произошло  в  одну  из  лютых  зимних
ночей много лет назад...
   От слов мертвого архимага меня пробрало до костей. Я понял, на что он
намекает.
   - Рог Радуги?
   - Скорее всего. Это они пробудили зло, спящее здесь. Свое собственное
зло. Они чуют, что время близко...
   - Но откуда ты все это знаешь?
   Нет ответа. Вальдер исчез, оставив меня в сомнениях и раздумьях.
 
*** 
 
   Скудный ужин, сон, почти не принесший  облегчения,  и  вновь  дорога.
Коридор привел меня в  пещеру,  где  наконец-то  не  надо  было  тратить
"огоньки" и тыкаться носом в стены. Размерами пещера не уступала залу  с
колоннами - красновато-оранжевые стены, потолок,  с  которого  срывались
столбы  света,  прекрасно  освещавшие  округу.  Клянусь,  свет  не   был
волшебным. Это  оказался  солнечный,  самый  настоящий  солнечный  свет!
Первые две минуты мои  глаза,  совсем  от  него  отвыкшие,  отказывались
что-либо видеть, я щурился и смаргивал невольные слезы. Пришлось изрядно
помучиться, чтобы привыкнуть к неожиданному подарку  богов  и  нормально
видеть. Солнечный дар, вырывающийся из потолка, находившегося от меня на
высоте шестидесяти с лишним  ярдов,  казался  светом  вечернего  солнца,
пробивающимся сквозь  густую  лесную  листву.  Это  было  нечто  теплое,
ласковое,  не  слишком  яркое  и  конечно  же  (особенно   после   мрака
подземелий) непостижимо прекрасное. Пожалуй, впервые за  неделю  гуляния
по Костяным дворцам я был благодарен строителям  и  магам,  создавшим  в
одной из глубоких пещер такое чудо.
   Пещера была настолько большой, что неизвестные строители поместили  в
ней маленькую крепость. Да-да! Самую настоящую крепость!  Стены  высотой
ярдов в двенадцать, сорванные и разбитые створки ворот.  Четыре  изящные
воздушные башенки с острыми, будто копья, шпилями  (поправка  -  три  со
шпилями, а по четвертой  словно  ударили  волшебным  кулаком.  От  башни
остался лишь один огрызок). Еще одна, башня в самом центре, точно  такой
же архитектуры, как четыре другие,  но  несоизмеримо  большего  размера.
Изящная крепость. Но крепкая. Возникни сейчас у кого-нибудь желание  там
обосноваться  и  устроить  оборону,  то  даже  профессиональным  воинам,
решившим  штурмовать  укрепление,  придется  туго  (намой   неискушенный
воровской взгляд). Первоначально я даже не заметил крепость, потому  как
ее стены практически не отличались цветом от стен пещеры. До невесть как
оказавшегося здесь бастиона пришлось достаточно далеко идти.  Я  потопал
по  красноватой  дорожке,  змейкой  вьющейся  между   высоких   каменных
наростов-пальцев, повсеместно  растущих  прямо  из  пола.  Дорожка  была
усыпана мелким каменным крошевом, и  камушки  то  и  дело  скрипели  под
подошвами сапог. Когда я подошел ближе, то понял, что крепость обойти не
получится. Ее стены упирались в стены пещеры, а без потерянной  паутинки
штурмовать  преграду  высотой  в  двенадцать  ярдов  у  меня,  увы,   не
получится. Сколько бы лет ни простояла стена, я  не  увидел  на  ней  ни
щербинки. Остается одна возможность попасть на другую сторону  пещеры  -
пройти в зияющий провал, пересечь внутренний двор и надеяться, что  есть
ворота на противоположной стене крепости. Входить  в  крепость,  как  вы
понимаете, мне не улыбалось. Уж слишком много костей перед входом. Серые
старые  кости...  У  многих  мертвецов  меж   ребер   застряли   стрелы.
Оборонявшиеся лучники сняли богатую жатву. Много  оружия,  но  настолько
старого и ржавого, что касание сапога заставляло его рассыпаться в прах.
Щиты,  шлемы,  луки  с  истлевшими  тетивами,  доспехи  с  едва  видимой
гравировкой Черной розы, Черного пламени, Черного камня,  Белого  листа,
Белой воды. Эльфы  темных  и  светлых  д  омов,  сражавшиеся,  а  точнее
нападавшие плечом к плечу. Я даже знаю, против кого  могли  объединиться
некогда  единые  эльфийские  дома.  Только  против  своего  главного   и
извечного врага,  против  ближайших  родственничков  -  орков.  Рядом  с
сорванными створками ворот валялись останки тарана. Ха! Несмотря  на  то
что под стенами полегло с сотню бойцов, эльфам все  же  удалось  разбить
неприступный красный орешек.
   Что может ждать меня внутри? Все, кто воевал,  давно  превратились  в
память и едва ли будут мне мешать. Я постоял, подумал,  прикидывая  свои
шансы, затем вздохнул, достал арбалет, вытащил один из обычных болтов  и
заменил его на огненный. Делать нечего, либо возвращаться, либо лезть  в
крепость.
   Удивительно, но ни в воротах, ни в узком  коридоре  с  бойницами  для
встречи незваных гостей меня ничто не схватило. Теперь  вместо  камушков
под ногами скрипели старые кости. Эльфов и  здесь  ожидал  дружественный
прием. В коридоре чувствовался запах затхлой сырости  старых  деревянных
перекрытий потолка и терпкая горечь миндаля. По  меньшей  мере  странный
аромат для такого места. Коридор вывел меня во внутренний двор крепости.
Прямо напротив красным столбом возвышалась центральная башня. Весь двор,
как и площадка перед воротами, усыпан костями. Схватка здесь происходила
нешуточная, орочьи и эльфийские  скелеты  порой  переплетались  в  самых
немыслимых позах. С'каши и ятаганы кривыми ржавыми полумесяцами валялись
под ногами. Во многих местах земля, стены и кости покрыты сажей, а то  и
оплавлены.  Западная  часть  двора  завалена  красноватыми   глыбами   и
обломками разрушенной башни. Кроме стрел и мечей в дело шла магия.
   Эльфов полегло много, очень много, но не возникало никаких  сомнений,
кто вышел победителем из этой схватки. В  стене  центральной  башни,  на
высоте десяти ярдов были вплавлены тела восьми орков.  Не  исключу,  что
после того как эльфийские шаманы и маги свершили казнь, орки еще  долго,
о-о-очень долго мучились. Удивительно, но казалось,  время  не  тронуло,
пощадило мертвых, казалось, что они погибли всего лишь минуту назад.  Их
плоть не растаяла, словно воск свечи, не сгнила, как протухшее  мясо,  и
не усохла, словно заморская слива.  После  путешествия  по  Пограничному
королевству, общения с воинами Альгерта Далли и схватки у Перекрестка  я
немного разбирался в нашивках самых известных  кланов  орков.  У  орков,
оборонявших крепость, нашивки были  бело-черными,  почти  выцветшими.  О
таких клановых отличиях я  раньше  не  слышал.  Если  выберусь  из  Храд
Спайна, спрошу у  Эграссы  ради  любопытства,  какой  клан  орков  носит
бело-черные цвета.
   Прямо перед башней росло большое старое дерево,  чем-то  напоминающее
воина-карлика, отдыхающего после долгой  дороги.  Кряжистое,  крепкое  и
низкорослое. Такое же древнее, как и красная крепость, что теперь хранит
кости павших воинов. Вот только в отличие от давно умершей и заброшенной
крепости старое нелепое растение все еще  жило.  Все  ветви  долгожителя
усыпаны мелкими белыми цветочками, и казалось, что  дерево  укуталось  в
пушистое снежное