одеяло. Цветы благоухали миндалем, и их горький  аромат
ощущался даже во рту. От запаха уже начинала болеть голова, и я поспешно
двинулся прочь. Не стоит задерживаться во дворе крепости больше, чем это
требуется.
   Иду широкими осторожными шагами,  стараясь  не  наступать  на  кости.
Глупо, но ничего не могу с собой поделать -  детские  суеверия  все  еще
сильны и что-то подсказывает мне, что не стоит  без  причины  будоражить
останки эльфов и орков. Все же  мне  не  всегда  удается  разминуться  с
желтоватыми костяками,  облаченными  в  ржавые  доспехи.  Слишком  много
скелетов, иногда ногам не остается ничего другого, как вдавить  кости  в
рыхлый песок крепостного двора. Вот и сейчас я не рассчитал  и  наступил
на череп.
   КРАНК!
   Череп оглушительно лопнул и развалился, словно у меня под ногой  была
не кость, а переспелая гарракская дыня. Я  брезгливо  дернулся,  на  миг
отвлекся от костей и бросил взгляд на дерево.
   Сердце в груди сделало безумное сальто, воспарило в небеса,  а  затем
рухнуло вниз и запуталось в  кишках.  Цветы  у  дерева  теперь  были  не
белыми, а красными! Кроваво-красными! Кровь скапливалась на лепестках  в
виде огромных капель, а затем срывалась  вниз,  орошая  кости  и  песок.
Тяжелые капли, словно  дождь  из  кошмара  какого-нибудь  ненормального,
срывались с ветвей, сочились из всех  пор  древесного  ствола  и  падали
вниз. За несколько секунд под деревом уже успел  образоваться  маленький
пруд. Пруд рос и рос,  расширялся  и  словно  какой-то  хищник  поглощал
лежавшие на песке кости.
   Мучительный, нескончаемый, пробирающий до костного мозга  вопль  боли
раздался откуда-то сверху и заставил меня пригнуться и втянуть голову  в
плечи.  Я  поднял  глаза  вверх,  ожидая  увидеть  падающего   на   меня
грифона-дракона-манти-кору-гарпию-Посланника-Хозяина-Неназываемого-Богов
-и-не-пойми-еще-кого, но вот... Вот только на меня  никто  не  собирался
падать.  Кричал  один  из  орков,  вплавленных  в  тело  башни.   Кричал
безостановочно и мучительно. Его лицо исказилось от вселенской боли. Вот
тут-то меня и пробрало...
   Я, не разбирая дороги и расшвыривая попавшие под ноги кости, бросился
прочь. Орк орал, как свинья,  попавшая  под  нож  неумелого  мясника.  Я
метнулся из одного конца дворика в другой, стал  прыгать  по  валявшимся
камням разрушенной башни, не удержался, рухнул вниз,  едва  не  попав  в
растекающуюся по двору кровь,  откатился  в  сторону,  вскочил,  зажимая
руками уши, и побежал. Понял, что уронил арбалет, развернулся,  отбросил
в  сторону  чьи-то  ребра,  подхватил  оружие,  вновь  бросился   прочь,
заметался... Вопль мучившегося создания сводил с ума и поднимал  со  дна
моего сознания льдинки страха.
   Так и остался у меня в памяти размытый от бега  двор,  красный  столб
башни, горечь миндаля, истекающее кровью дерево и  крик  обреченного  на
вечные муки орка. Страх заставлял бежать, страх заставлял скулить, страх
заполнил почти все сознание, и я  лишь  каким-то  чудом  смог  выскочить
через проломленную дыру в стене, находящейся на противоположной от ворот
стороне. Крики орка подталкивали в спину и заставляли бежать по  красной
дорожке все быстрее и быстрее. Два раза я падал, отбивая  колени,  вновь
вскакивал и продолжал бежать. Остановился лишь  после  того,  как  вопли
вечно живого и вечно умирающего существа поглотило расстояние.
   Я уперся руками в колени и отдышался.  А  тьма!  Только  и  знаю  что
бегать! Так ни на какие Костяные дворцы здоровья не напасешься!
   Я оглянулся назад, на покинутую  крепость.  Отсюда  она  казалась  не
больше маленькой шкатулки, в которой некоторые недалекие личности хранят
дурящую мозги дрянь. Ай да Гаррет! Это ж надо было  умудриться  за  один
присест пробежать такой кусок пещеры!
   Солнечный свет, бивший  все  время  моего  путешествия  по  оранжевой
пещере, постепенно мерк и становился не таким  ярким  и  живым.  Случись
такое на поверхности, и я, не задумываясь,  сказал  бы,  что  начинается
закат и наступают сумерки. Впрочем, наверное, так оно и было, а  значит,
не стоит стоять и глазеть, как пещера погружается во тьму. Зачем тратить
и так уже порядком оскудевший запас "огоньков", если можно  поспешить  и
преодолеть расстояние до выхода из оранжевой пещеры засветло?  Поспешным
шагом, ежеминутно косясь на темнеющий потолок, я направился  по  красной
дорожке к далеким стенам пещеры. Каменное крошево скрипело под сапогами,
словно снежный наст или осколки древних костей.
 
*** 
 
   Когда я подошел к стене пещеры, редкие солнечные лучи  уже  не  могли
осветить  местность.  Собрался  было  воспользоваться  новым   волшебным
фонариком, но случилось чудо. Каменные столбы-пальцы, меж которых вилась
дорожка, разом мигнули,  полыхнули  и  засияли  холодным  бледно-голубым
светом. Точно такие же камни, только размером поменьше, росли  прямо  из
стены, и их сияние указало  мне  на  ранее  незаметную  тропку,  которая
причудливым  серпантином  взбиралась  по  стене  куда-то  ввысь.  Делать
нечего, тропка должна привести меня к  выходу,  это  вроде  единственный
путь, если только я не захочу  пойти  вдоль  стены,  надеясь  найти  еще
какой-нибудь способ выбраться отсюда. Но стоит ли заниматься  глупостями
и терять время, если пещера даже в картах не указана?  А  вдруг  другого
выхода нет?
   Несмотря на подъем, идти оказалось легко, и, преодолев девять  витков
серпантина, я поднялся на довольно большую высоту. Тропка была узкой,  и
приходилось прижиматься к стене, чтобы  чувствовать  себя  хоть  немного
увереннее. Зазевайся,  не  заметь  плохо  лежащий  камень  -  и  тут  же
сверзишься вниз. Конечно, под ногами не пропасть в сто  ярдов  глубиной,
но, рухни я с тропки,  костей  точно  не  соберу.  Вниз  я  старался  не
смотреть до тех пор, пока серпантин, вырубленный прямо в отвесной скале,
не привел меня к выходу.
   Стоило  отдохнуть.   Я   расположился   на   ровной   площадке   явно
искусственного происхождения, добыл сухарь, поболтал фляжкой,  проверяя,
сколько осталось воды, и разочарованно цокнул языком, понимая,  что  там
не больше чем на три-четыре глотка. Скоро будет туго, если только  я  не
отыщу какой-нибудь источник или пруд, чтобы  пополнить  скудные  запасы.
Сухарь как всегда оказался безвкусным и жестким, словно подошва  старого
военного сапога (слава  Саготу,  что  он  не  пах  соответственно).  Жуя
сухарь, я наслаждался открывающимся передо мной видом. До потолка отсюда
было не более шести ярдов, а до пола все пятьдесят. Вся  пещера  как  на
ладони. Сотни искорок-столбов яркими холодными светляками горели  ровным
волшебным огнем, озаряя местность. Пол и стены тонули в  голубых  кругах
света,  исходящего  от  столбов.  Красиво.   Волшебная,   непередаваемая
красота. Столбы-фонари, находящиеся слишком  далеко,  сливались  в  одну
яркую  линию.  Островки  голубого  света  топили  пещеру  в   нереальном
сказочном сне. Даже  ночным  огням  Заграбских  лесов  далеко  до  такой
красотищи.
   Наслаждаться красотой можно бесконечно, но, сидя здесь, Рог Радуги не
добудешь. Я с сожалением встал, отряхнул крошки с  рук,  убрал  флягу  и
вошел в просторный коридор, на стенах которого осталась копоть  факелов.
Ковырнул копоть ногтем. Свежая. Готов поставить золотой  против  тухлого
яйца, что на вскидку отвечу, чьи факелы здесь напачкали. Ребята Хозяина.
Видать, Лафреса наколдовала себе  и  своему  отряду  крылья,  иначе  как
объяснить, что слуги Хозяина меня все время опережают? Что же,  придется
догонять.
 
*** 
 
   Солнечный янтарь тепла стен и немногочисленные волшебные факелы, едва
разгоняющие темень залов. Слава Саготу, сейчас мне не надо тратить запас
"огоньков" - света, для того  чтобы  беспрепятственно  продолжать  путь,
предостаточно. Несмотря на полумрак, обитающий в этом  секторе  Костяных
дворцов, в залах, начавшихся после Оранжевой пещеры, чувствовался уют  и
тепло  домашнего  очага.  Наверное,  такое  ощущение  создавалось  из-за
янтаря, которым строители облицевали стены залов. Янтаря ли? Не  уверен.
Во всей Сиале не сыщется такое количество  янтаря.  Это  что-то  другое,
пускай и очень напоминающее янтарь. Какой-то другой камень, но  с  точно
таким же, как и у Слез деревьев (так  называют  янтарь  орки  и  эльфы),
цветом и насыщенностью. Какой-то кварц? Или слюда? Не знаю.
   Бесконечные узоры стен, складывающиеся в  весьма  небрежные  рисунки.
Рисунки - нечто вроде хроники. Передо мной расстилались все мало-мальски
значимые  события  истории   Сиалы   за   Неназываемый   знает   сколько
тысячелетий. Но рассматривать все художества орков и эльфов не  было  ни
времени, ни желания. У меня нет в запасе лишнего миллиона лет.
   Пол из красного  минерала  точно  такой  же  фактуры,  как  и  стены,
оказался зеркальным. Так что сейчас по  залам  шли  сразу  два  Гаррета,
только один был здесь, а другой там - в зеркальном полу. Плиты отчего-то
были скользкими. Повинуясь какому-то детскому  порыву,  я  разбежался  и
заскользил, словно у меня под ногами не пол, а настоящий лед.
   Я понял, куда попал, после того как пропутешествовал  около  часа  по
сектору  Янтаря  (как  я  стал  называть  это  место)  и  вышел  к  двум
четырехъярдовым статуям возле входа в очередной зал. Справа  стоял  орк,
слева эльф. Оба в одинаковых свободных одеждах с поясами  в  виде  цепи,
оба с несвойственными им двуручными мечами с волнистым лезвием.  Эльф  и
орк закрывали руками уши. На полу какая-то надпись на орочьем,  но,  как
это  бывало   и   раньше,   я   проигнорировал   непонятные   закорючки.
Предупреждение? Пожелание доброго  пути?  Сагот  их  знает!  Какой  тьмы
ломать себе голову и беспокоиться, если все равно ничего не поймешь?!
   Так что особо не раздумывая, я  прошел  мимо  застывших  скульптур  в
следующий зал. Хотя признаюсь, что после оживающих горгулий к статуям  я
относился с вполне понятной подозрительностью.
   ... бам! баМ! бАМ! БАМ! БАМБАМ!! БАМ-БАМ-М-м-м!!
   Вот уж действительно неожиданно! Я едва не  оглох  от  гремящего  эха
собственных шагов! Оно все нарастало, нарастало,  затем  перешло  в  рев
прорвавшегося водопада, зазвучало как разящий гром богов и  сгинуло  без
следа, оставив на прощание звон в ушах.
   - Тихо, - шепнул я, и эхо тут же подхватило это  слово,  разнеся  его
чуть ли не по всему Храд Спайну.
   - тихо! тихО! тиХО! тИХО! ТИХО! ТИХО-О-О-О! ХО-о-о!
   Я сморщился, как от  зубной  боли.  Лучший  способ  заявить  о  своем
присутствии на весь мир - это заорать в залах  Уснувшего  Эха.  Малейший
шум  -  и  разбуженное  эхо  загрохочет  так,   что   покойники   должны
повыскакивать из гробов за лигу от этого места.
   Я сделал парочку пробных шагов, стараясь  как  можно  меньше  шуметь.
Бесполезно. Даже  осторожная  ходьба  вызывала  неизменное  и  магически
усиленное во множество раз эхо.
   Пришлось снять сапоги  и  идти  босиком.  Удивительно,  но  эта  мера
помогла,  и  эхо  почти  не  просыпалось,   так   что   дальше   я   шел
беспрепятственно и не опасался быть  услышанным  на  Другом  ярусе  Храд
Спайна. Вот только проклятущий зеркальный пол оказался ужасно холодным.
   Спустя какое-то время, когда пальцы на  ногах  попросту  отказывались
что-либо чувствовать, дорога вывела меня к подземной реке, заключенной в
плен мраморных берегов. Черная лента безмятежной воды появлялась из дыры
в янтарной стене, разделяла зал на две половины и исчезала в точно такой
же дыре в противоположной стене. Разделяя  зал,  подземная  речка  самым
наглым образом перегораживала мне дорогу. Раньше через нее был перекинут
мостик, но сейчас от  него  остался  лишь  каменный  огрызок  не  больше
четверти ярда. От мраморного берега до воды  не  более  полуярда,  можно
достать  рукой,  и  я  не   преминул   воспользоваться   предоставленной
возможностью и наполнить флягу.
   В ширину канал оказался в три, три с половиной ярда, так  что  вполне
можно  перепрыгнуть  с   разбега,   что,   собственно,   я   и   сделал,
предварительно обувшись. Пол оставался все таким же скользким, и  прыжок
вышел достаточно неловким. Сердце екнуло, казалось, из-за плохого прыжка
я не долечу и  рухну  в  воду,  но  уже  через  секунду  ноги  коснулись
противоположного берега. Пол проворно выскользнул из-под ног, я рухнул и
проехал на боку ярдов десять, если не  больше.  Я  же  говорил  -  самый
настоящий январский лед! Хорошо хоть ничего себе не отбил.
   - А тьма! - выругался  я  и  только  тут  понял,  что  эхо  не  стало
повторять мои слова.
   Залы Уснувшего Эха остались позади.
 
*** 
 
   Лабиринт Пятой руки. Именно так называлось место, в которое я  попал.
Череда узких извилистых коридоров и комнат  с  бесчисленным  количеством
входов  и  выходов.  Один  неверный  шаг,  один  неверный  поворот  -  и
останешься в лабиринте навсегда. Здесь можно петлять годами, бродить  из
одной комнаты в другую, сотню раз проходить одной и той же дорогой и так
и не найти  спасительный  выход,  находящийся  в  пяти  ярдах  от  тебя.
Страшное место. И унылое, как затяжной дождь в октябре. Хорошо что  хоть
не темное - факелы-светильники горели так же исправно,  как  в  Янтарных
залах.
   Намаялся я в Пятой руке знатно. Дорога, словно  взбесившаяся  змеюка,
петляла из комнаты в комнату, из зала в зал. В узких коридорах с  низким
потолком воздух оказался спертым, и  хотелось  расцарапать  себе  грудь,
чтобы дышать стало хоть немного легче.
   - Один раз я чуть заикой не стал. Вошел  в  зал  и  увидел  на  стене
огромную  тень.  Как  оказалось,  это  была  моя  тень,  в  десятки  раз
увеличенная висящим на стене факелом. Трижды  Я  находил  скелеты  былых
путешественников. У последнего еще не успела истлеть одежда. Это  кто-то
из первой экспедиции Сталкона, но каким чудом человеку удалось без Ключа
пробраться через Створки на пятый ярус, навсегда останется загадкой.
   Можно сказать, что после часа блужданий по узкому душному  подземелью
я готов был отдать половину своей крови, ЛИШЬ  бы  выбраться.  Ну,  я  и
выбрался, правда, спустя еще целый час. Просто в один прекрасный момент,
следуя указанию карты, я повернул направо, вышел из лабиринта и оказался
в двух шагах от пропасти. Возле выхода горел последний  факел.  Он-то  и
помешал мне шагнуть в бездну. Я очутился на маленькой площадке  в  шесть
шагов шириной. Позади дыра, из которой я вышел, покидая  лабиринт  Пятой
руки, впереди и внизу бездна. Вверх, в темноту, уходила  гладкая  стена.
Площадка плавно перетекала в тропку, вырубленную прямо  в  стене.  Тропа
шириной в шаг. Шаг влево - и плечо упирается в холодный  базальт  стены,
шаг вправо и... ничего. Пустота. Пропасть.
   Видать, тропку прогрызали в скале прямо зубами.  Грубая  и  небрежная
работа,  сделанная  на  скорую  руку.  Из-за  постоянных  неровностей  и
выступающих камней приходилось прижиматься к скале и ползти с черепашьей
скоростью. То и дело по левую руку появлялись темные провалы, ведущие  в
глубь скалы. Я старался как можно быстрее миновать их. Тьма  знает,  что
оттуда может выскочить. Тропинка сузилась до  четверти  шага.  Теперь  я
едва мог поставить ногу, и угроза рухнуть со скалы возросла многократно.
Приходилось  впиваться  ногтями  в  базальт,   чтобы   хоть   как-нибудь
удержаться. Впереди и  немного  справа  появилась  горизонтальная  цепь,
состоящая ИЗ шести огней. Тропка кончилась как раз возле огней и  плавно
перетекла в площадку, ведущую в точно такой же вход, как я тот,  который
вывел меня из лабиринта Пятой руки. В дыру яезть нет смысла, мне  совсем
не в ту сторону. Я повернулся к огням и  к  тому,  что  на  картах  было
изображено  тонкой,  едва  различимой  на  желтоватой  бумаге  линией  и
называлось Волосом Нирены.
   Это был всего лишь мост, вот только шириной он не  уступал  последним
ярдам тропки. Да к тому же еще и круглый! На него едва  можно  поставить
ногу. И вправду самый настоящий волос! Куда уж тоньше-то! И такого  чуда
целых тридцать ярдов с гаком. Пойди попробуй перейди, если ты,  конечно,
не канатоходец с Рыночной площади!  Я  не  боюсь  высоты,  но  это  чудо
архитектурной мысли не по моим зубам. Все, на что я окажусь способен,  -
это сделать  с  десяток  ма-а-ахоньких  шажков  до  момента  неизбежного
падения. Над мостом, прямо  в  воздухе,  дрожа  и  мигая,  как  какие-то
огненные сердца, висело шесть больших волшебных фонарей.
   Что же, мое созерцание моста не прибавит ему толщины и  не  приблизит
ко мне противоположную сторону. Гаррет не дурак, у Гаррета в башке кроме
Вальдера есть еще и мозги1 Я решил не выпендриваться и  преодолеть  мост
самым удобным и безопасным способом - просто  улегся  на  Волос  Нирены,
оплел его ногами и  стал  подтягиваться  руками.  Полз  я  со  скоростью
гусеницы, которая, на свою беду, нажралась листьев  травки-красавки.  Но
полз ведь! Лучше уж  передвигаться  медленно,  но  наверняка,  не  боясь
упасть. Ну... или почти не боясь упасть. Вниз я старался не смотреть,  и
совсем не потому, что было глубоко и страшно. Причина крылась в том, что
я попросту не видел дна.  Подо  мной  была  чернота.  А  какого,  я  вас
спрашиваю, смотреть вниз, если все равно ничего не увидишь?
   Преодолев четверть пути,  я  решил,  что  честно  заслужил  небольшой
отдых, и остановился, обхватив мост руками и ногами, словно он был самым
большим сокровищем  в  моей  жизни.  Откуда-то  снизу  поднимались  едва
уловимые потоки теплого воздуха. Надо сказать, что ощущать сие чудо было
очень  неприятно,  потому  что  ветерок  нес  попросту  одуряющую   вонь
выгребной ямы.  Дышал  я  исключительно  ртом,  но  и  это  не  очень-то
помогало. От вони ажио глаза  слезились.  Пришлось  вновь  вспомнить  об
отведенной самому себе роли гусеницы и ползти дальше, проклиная  мост  и
все то, что достает меня в Костяных дворцах вот уже целую неделю.
   Представляю, какое очаровательное зрелище открылось бы для того,  кто
находился  бы  на  "берегах"  (в  особенности  для  хорошего   стрелка).
Распластанная по мосту и еле ползущая фигурка - великолепная мишень. Но,
наверное, на сотни лиг вокруг меня никого живого не было, а оттого никто
не мог насладиться видом Гаррета,  вступившего  в  отчаянную  схватку  и
мостом. Все же победитель в этом поединке вскоре определился, и  им  был
я. На все попытки  моста  сбросить  меня  я  неизменно  отвечал  упрямым
отказом и продолжал ползти вперед  до  тех  пор,  пока  не  оказался  на
противоположном берегу. Отчего-то болели ноги, и пришлось сесть.  Ай  да
я! Неужели мне удалось преодолеть очередную преграду на пути к  заветной
цели? Впрочем, это риторический вопрос.
   Глаза болели, будто туда насвинячил целую  телегу  песка  не  в  меру
проказливый гоблин. В который раз я широко зевнул  и  плеснул  из  фляги
себе в лицо, стараясь прогнать сон.  Не  помогло.  Да  и  неудивительно!
Больше  двадцати  часов  на  ногах,  практически  без  всякого   отдыха.
Усталость давала о себе знать, требуя настойчиво и  безжалостно  отдыха,
не собираясь идти ни на какие уступки. Так  и  быть,  отдохну,  чтоб  ей
пусто было! Вон, сяду возле стены, где потемнее,  и  отдохну.  Опасности
вроде никакой, да и подобраться ко мне будет сложно -  с  одной  стороны
мост, а с другой  точно  такая  же,  как  и  на  той  стороне,  узенькая
тропинка.  Сейчас  вот  тут   посижу,   отдохну   немножечко...   совсем
чуть-чуть... глаза закрою, а  то  от  рези  аж  выть  хочется...  просто
закрою, а спать не буду... ни за что не буду... не буду...
 
ГЛАВА 7 
ТАНЕЦ СОЛНЕЧНЫХ ЗАЙЧИКОВ 
 
   Все же мне не удалось обмануть самого себя  и  не  уснуть.  Не  знаю,
сколько прошло времени, но проснулся я внезапно, словно кто-то что  есть
силы пихнул меня локтем в бок. Я резко открыл глаза и, приходя  в  себя,
уставился на мост. Вроде никого... Но ведь кто-то шел  по  мосту!  Я  же
видел!
   Лишь через несколько секунд я стал понимать, что "увиденный"  человек
являлся лишь частью приснившегося мне кошмара. Сон. Всего лишь сон. Но в
го