ответов.
   И среди них  самый  важный  -  его  причастность  к  тому  давнишнему
ограблению. В его лице не угадывался порок. Взгляд не был хитрым.
   Рейф ошибся!
   Дьюэйн поднялся.
   - Черт знает что, - сказал он, потом, взглянул на двух женщин:
   - Прошу прощения.
   Кейт просто улыбнулась, а Шей не смогла.  Она  был  а  как  натянутая
струна и могла лишь только беспомощно взирать на шерифа.
   - Я ждал достаточно долго, - сказал он. - Придется  созвать  отряд  и
прочесать эти каньоны, пусть даже на это уйдет целый год. Бог его знает,
что здесь произошло, и я не уверен, что Джек в  ближайшее  время  сумеет
нам помочь.

***

   Клинт стоял, прислонившись к  стене,  и  с  неослабевающим  интересом
наблюдал за происходящим. Шей посмотрела в  его  сторону  и  перехватила
быстрый взгляд. В нем не угадывалось ни одобрения, ни порицания.
   - Отправляетесь на поиски Макклэри? - лениво поинтересовался он.
   - Да. Заодно поищем и тех головорезов, которые досаждают Рэндаллу,  -
ответил Расс. - Макклэри может быть мертв, или его самого  украли.  Пора
выяснить.
   Шериф посмотрел на Шей и  нахмурился.  Девушка  поняла,  что  ему  не
понравился ее рассказ. Шериф вновь обернулся к Клинту:
   - Где именно ты нашел мисс Рэндалл?
   - Возле Раштонского ручья, недалеко от старой шахты, - ответил он.  -
Я искал следы Макклэри.
   - Ты думаешь, он недалеко от ручья?
   - Именно там был убит последний старатель, - сказал Клинт.
   - Ты все еще думаешь...
   - Макклэри уезжал из  дома  каждый  раз,  когда  убивали  старателей.
Сейчас он снова исчез.
   - Хотелось бы и мне быть настолько уверенным, - сказал  шериф.  -  Но
как тогда объяснить ограбления? Там участвовало по крайней мере шестеро,
а началось все задолго до приезда Сэма Макклэри.
   - Задолго до его официального приезда, - поправил Клинт.
   - Не исключено. Все же нутром чувствую, что это не все. Кто-то  имеет
на Рэндалла зуб, и, думаю, такого человека он не стал  бы  приглашать  в
свой дом. Черт, как жаль, что он ничего не может вспомнить...
   - Доктор сказал, есть надежда, - сказал Клинт.  -  Возможно,  Джек  и
вспомнит кое-что.
   - Мы выезжаем на рассвете, если передумаешь и захочешь присоединиться
к нам.
   - Мне кажется, я здесь нужнее.
   - Здесь останется Нейт, - заметил Расс.
   - Нейту не справиться со стадом в одиночку, - сказал Клинт.  -  Почти
все  работники  разбежались,  а  тот,  кто  стрелял  в  хозяина,   может
вернуться.
   Расс согласился:
   - Ты прав. - Он повернулся к дочери:
   - Кейт?
   - Я останусь здесь, приготовлю обед, - сказала она. -  Домой  вернусь
позже.
   - Не вздумай ехать одна, - предупредил Расс, и Шей увидела, как  Кейт
слегка нахмурилась.
   - Я езжу одна с тех пор, как мне исполнилось двенадцать.
   - Но у нас тогда не было убийств.
   - Клинт отвезет меня домой, - сказала Кейт, повернувшись к Клинту.
   Лицо Клинта окаменело, затем смягчилось.
   - С удовольствием.
   Расс кивнул и обернулся к Шей:
   - Мне жаль, что ваш визит  оказался  таким...  несчастливым,  но,  по
крайней мере, похоже, что ваш отец поправится. Вы дадите мне знать, если
что-нибудь вспомните? Или если вспомнит Джек, когда опять очнется?
   -  Да,  -  ответила  Шей,  чувствуя  себя  неловко  под  его  твердым
вопросительным взглядом.
   После ухода шерифа Кейт объявила, что  отправляется  вниз  на  поиски
чего-нибудь, что можно приготовить к обеду.
   - А ты оставайся со своим отцом, - сочувственно произнесла она.
   При взгляде на Клинта ее глаза смягчились, и Шей испытала  жалость  к
молодому человеку. Он стоял, стиснув зубы, на  его  щеке  играл  желвак.
Интересно, подумала Шей, а знает ли Рейф, какой выбор  стоит  перед  его
другом?
   Она болела за него всем сердцем. Уж ей-то было хорошо  известно,  как
мучительно раздваиваться в своей верности.
   Кейт ушла, и Шей осталась вдвоем с Клинтом. Отец снова  погрузился  в
глубокий сон.
   - А вы держались молодцом, - сказал он.
   - Значит, все-таки я неплохая лгунья? - с горечью произнесла она.
   - Не самая лучшая, но сойдет.
   - А вам ложь хорошо удается, - не смогла она удержаться от укора.
   Его губы скривились в улыбке, но он промолчал. Глаза Клинта,  однако,
затуманились,  и  она  почувствовала  -  он  сожалеет  о  том,  что  ему
приходится делать.
   - Рейфу повезло, что у него такой друг, - внезапно произнесла Шей.
   - За последние годы ему чертовски мало везло, - сказал Клинт. -  Даже
сейчас... - Он замолчал, повернулся и вышел из комнаты.
   Шей опять устремил а взгляд на Джека Рэндалла, теперь уже  борясь  со
сном. Ей давно не удавалось поспать. Прошлой ночью...
   Неужели еще прошлой ночью Рейф любил ее? Так нежно. Так страстно. Она
закрыла глаза, вспоминая его прикосновения, стирая из памяти те жестокие
слова, которые прозвучали сегодня утром.
   - Рейф, - прошептала она самой  себе,  не  подозревая,  что  это  имя
как-то проникло в полузабытье человека рядом с  ней.  -  Я  всегда  буду
любить тебя.

***

   Сэм Макклэри проклинал свое невезение, пока  ехал  вдоль  Раштонского
ручья. И откуда только черт принес тех работников? Оставалось надеяться,
что никто не видел, как он уезжал, и что Рэндалл мертв. Хотя Макклэри на
это не рассчитывал. Все равно здесь ему делать  больше  нечего.  Никаких
денег выманить из Рэндалла  больше  не  удастся.  Ему  уже  не  запугать
подлеца.
   Проклятье, что Рэндалл вышел из себя. Сэм всегда  знал,  что  Рэндалл
трус. Если бы не история  с  Тайлером...  Из-за  странного,  непонятного
чувства вины Рэндалл перестал быть  ему  полезным.  Неужели  это  как-то
связано со слухами о дочери? Рэндалл все отрицал, но...
   Не повезло. Знакомство с Рэндаллом давало свои плоды. У Джека  всегда
можно было перехватить несколько долларов, когда в  каком-нибудь  городе
становилось слишком горячо. Неужели уехать отсюда, уехать  из  Колорадо,
но Макклэри понимал, что Рейф Тайлер все равно найдет его. Точно так же,
как он нашел Рэндалла. Идти на такой риск Макклэри не мог.
   Хотя на ранчо путь закрыт, ему придется  здесь  немного  задержаться.
Блюстители закона будут искать его и Тайлера, но  у  Тайлера  клеймо.  И
Тайлер никуда не уедет - в чем Макклэри был уверен, - если  убийства  не
прекратятся. Тайлер наверняка заподозрит, что Макклэри  все  еще  где-то
рядом. Лучше уж сейчас испытать судьбу, чем ждать, что в один прекрасный
день Тайлер разыщет его.
   Макклэри хотел видеть Тайлера на виселице. И  ради  этого  готов  был
рискнуть своей свободой. Тайлер превратился в его навязчивую идею, и  не
только потому, что представлял для него  угрозу.  Макклэри  возненавидел
его десять лет назад, и ненависть за эти годы нисколько не  уменьшилась.
Ему никогда  не  забыть  презрительного  отношения  Тайлера  даже  после
разжалования.
   В этих краях сотни мест, чтобы спрятаться, и  Макклэри  прожил  здесь
достаточно долго, чтобы узнать многие из  них.  Заброшенные  землянки  и
хижины старателей,  оставшиеся  с  лучших  времен,  встречались  в  этих
каньонах на каждом шагу. И заодно он сможет пополнить свой капитал.  Еще
несколько мертвых старателей дадут ему достаточно золотого песка,  чтобы
отправиться в Мексику и затянуть потуже петлю вокруг шеи Тайлера.
   Но будь проклят этот Рэндалл.  Ему  так  нравилась  жизнь  на  ранчо.
Нравилось травить Рэндалла.
   Мысли Макклэри отвлеклись на другое, когда он увидел то,  что  искал.
Он подъехал к ветхой землянке,  вырытой  в  холме,  растянувшемся  вдоль
ручья. Почти полностью  скрытая  зарослями  кустарника,  она  была  явно
давным-давно заброшена. А лошадь он сможет прятать в лесу, в двух шагах.
   Сэм Макклэри спешился и вошел внутрь. От землянки остались только три
бревенчатые стены, четвертой  стенай  служила  утрамбованная  земля.  Из
вещей предыдущего владельца не нашлось ровным счетом ничего.
   Здесь он сможет укрыться на какое-то время. А потом снова  отправится
на охоту. На старателей.

***

   Рейф Тайлер  сидел  на  камнях  над  озерцом.  Сегодня  он  не  видел
медведей, но надеялся, что медвежонок выздоравливает.
   Рейф смотрел не мигая  на  водопад,  который  так  нравился  Шей.  Он
старался сосредоточиться на своем следующем шаге, но  никаких  следующих
шагов не могло быть, пока он не узнает, жив ли Рэндалл.
   Что нашла Шей в конце  пути?  Отца,  в  котором  так  нуждалась,  что
проехала полконтинента? Покойника? Рейф надеялся, что первое. Но в таком
случае, что теперь будет?
   Он обязан продолжить начатое. Нельзя отказываться от  десяти  лет,  в
течение которых он обдумывал свой план, от всех жертв, что принес  Клинт
и его товарищи. Нельзя отказываться от последней надежды отомстить.
   Сегодня Рейф вновь надел  перчатку.  Не  хотел  смотреть  на  клеймо.
Последние несколько дней он специально не надевал ее, стараясь,  как  он
сам себе объяснил, обратить внимание Шей на клеймо. Но  она  реагировала
по-своему. Не так, как должна была, по его мнению.
   Он все еще не мог поверить, что клеймо  не  имеет  для  нее  никакого
значения.
   Дятлы выстукивали свою меланхоличную мелодию,  и  она  напомнила  ему
барабанный бой, который он слышал много лет назад. Очень давно,  но  для
него как будто вчера. Он сойдет с ума, если останется здесь.  Завтра  он
отправится на собственную охоту. Найдет Макклэри, потом примет еще  одно
решение: что делать с Джеком Рэндаллом, если тот жив.
   Рейф чувствовал, что  сержант  бродит  где-то  рядом,  особенно  если
именно он убил Рэндалла. Он захочет избавиться от всякого, кто  знает  о
его  связях.  Макклэри  наверняка  догадается,  что  послужит  следующей
мишенью для Тайлера.
   Рейф вынул Абнера из  кармана  и  провел  рукой  по  спинке  мышонка,
чувствуя, как тот вздрагивает от удовольствия. Но Абнера  ему  уже  было
мало. Он закрыл глаза, стараясь не думать о Шей Рэндалл, о  свете  в  ее
глазах, который затем сменился печалью. Он старался не думать  о  тепле,
которое разливалось по нему от ее прикосновения.
   Взглянул наверх. Небо темнело. Надвигалась ночь.  Молодая  луна  была
еще прозрачной. Становилось прохладно. Еще несколько часов,  и  наступит
холод.
   Но Рейфу уже сейчас было холодно. И он думал, что никогда  не  сумеет
согреться.

***

   Джек Рэндалл то приходил в себя, то снова терял сознание. Его  голова
раскалывалась от такой мучительной боли, что он сам стремился к забытью.
Но  мысль  о   чудесном   появлении   дочери   заставляла   бороться   с
беспамятством.
   Он держал ее за руку, и временами ему казалось, что это рука Сары.  А
потом он вспоминал, что Сара умерла, а у него даже не  было  возможности
попрощаться с ней.
   Один раз он открыл глаза и увидел, что дочь задремала, сидя в кресле.
Любуясь ею, он даже забыл о боли. Она была очень  похожа  на  Сару.  Это
сходство привело его в восторг, но тут же опечалило, потому  что  он  не
узнал радости и удовольствия видеть, как растет его ребенок.
   Он бы изменился. Если бы узнал о ребенке, он бы изменился.
   Джек попытался вспомнить все, что  недавно  было  сказано,  но  мысли
путались и обрывались. Он слышал, как  дочь  говорила,  что  потерялась.
Слава Богу, ничего не случилось, но  потом  в  его  сознание  прокрались
другие слова, застучав болью в висках,  а  затем  растаяв.  "Рейф".  Она
упомянула его имя. Почему?
   Джек Рэндалл  попытался  пошевелиться,  но  боль  пронзила  насквозь,
вытеснив из головы все мысли.  Плечо  горело  огнем,  он  хотел  двинуть
рукой, но тут же обнаружил, что она крепко прибинтована к груди.  С  его
губ сорвался стон, и глаза девушки открылись, - глаза его дочери, полные
участия и тревоги.
   - У меня есть настойка опия, - сказала она. -  Хочешь  немного?  Или,
может быть, воды?
   Он с трудом сглотнул. Ему хотелось забыться, но тогда он снова  уснет
и не сможет видеть ее, говорить с ней.
   Джек покачал головой и протянул ей руку, которую она сразу взяла.
   - Просто... поговори со мной.
   Она улыбнулась:
   - О чем?
   - О твоей матери. О тебе. Чем вы занимались все эти  годы.  Чем  тебе
нравится заниматься... - На последних словах голос его  слегка  дрогнул,
так как подкатил новый приступ, и Джек закрыл глаза.
   Спустя минуту он заставил себя вновь  открыть  их.  Дочь  внимательно
вглядывалась в его лицо.
   - Пожалуйста, - сказал он, - поговори, просто поговори.
   Она начала тихим, неуверенным голосом, то и  дело  запинаясь,  словно
слова мало что значили, но для него они значили все.  Каждое  слово  как
драгоценный камень.
   - Мы жили в  Бостоне,  в  маленьком  уютном  домике,  и  у  нас  была
мастерская,  шляпное  ателье.  Я  придумывала  фасоны.  Я  вообще  люблю
рисовать.
   Джек закрыл глаза, но слова продолжали звучать, и он впитывал их  как
губка. Это было гораздо лучше, чем опий.
   - Мы часто ходили на  концерты  в  парк,  много  читали.  Я  посещала
"Академию молодых дам" и выучилась всем  правилам  хорошего  тона,  хотя
сейчас об этом трудно догадаться, - сказала она чуть насмешливо и с  той
же милой простотой, какую он помнил у Сары. - Все мои платья где-то там,
в горах.
   Шей замолчала, последовала долгая пауза.
   Он открыл глаза, посмотрел на  нее  и  увидел  тоску,  даже  глубокое
душевное горе, которое она пыталась скрыть.
   - Мы купим новые, - сказал он.
   Но печаль не исчезла с ее лица, и снова что-то ударило ему  в  виски,
что-то, чего он не мог забыть. "Рейф". Имя было произнесено  мягко,  без
злобы и горечи, как звучало в его голове в течение многих лет. Но  этого
быть не могло. Он путает явь и сны. Дочь всего-навсего потерялась.
   Шей замолчала. Она вновь пребывала в сомнении, а  потом  ее  чудесные
глаза взглянули на него на этот раз вопросительно.
   - Ты уже что-нибудь помнишь? - спросила она. - О том, кто стрелял?
   В голосе звучала такая тревога, что он перепугался.
   Он пытался вспомнить, раз это так важно для нее. Но память  сохранила
только то, как он ехал верхом, как думал...
   А затем события начали к нему возвращаться.  Короткими,  болезненными
вспышками. Макклэри вытаскивает пистолет. Макклэри стреляет.  Боже  мой!
Он сказал Макклэри, что собирается во всем признаться.
   Джек смотрел в лицо дочери.  Дочери,  которую  только  что  встретил,
дочери, у которой были к нему свои  вопросы.  И  понял,  что  не  сможет
объяснить ей свое прошлое и прочитать на ее лице презрение.
   Джек закрыл  глаза.  Ему  нужно  время.  Время,  чтобы  заставить  ее
полюбить себя. Время, чтобы побаловать ее. Время, чтобы узнать ее.
   Макклэри, вероятно, ушел навсегда, особенно если  подумал,  что  убил
человека, которого так долго  шантажировал.  А  Тайлер?  Наверное,  Рейф
Тайлер решит, что достаточно отомщен после этого выстрела. Должен же  он
понять, что все подозрения сразу падут на него.
   - Отец? - прозвучало очень неуверенно. Очень  робко.  Пройдет  время,
прежде чем она поймет, каким он был человеком.
   Он уже не открывал глаз, притворяясь спящим, чтобы не выдать  ничего,
чтобы уберечься от дальнейших расспросов. Но  ее  слова  он  сохранил  в
памяти,  как  фотографию,  которую  можно  в  любую  минуту   вынуть   и
рассмотреть.  Потом  в  памяти   всплыло   лицо   Рейфа   Тайлера,   его
пронзительный взгляд, полный ненависти, как тогда десять  лет  назад  на
плацу, и он понял, что Тайлер никогда не отпустит его.
   Рука Шей нежно коснулась отца. Он услышал ее тихий вздох, а затем она
легким движением поднялась с кресла, прошла по комнате, шагнула за порог
и затворила за собой дверь. Он открыл глаза - комната была пуста.
   Джек Рэндалл снова попытался шевельнуться, сесть, Это ему удалось, но
только после нового приступа  боли,  Он  рассмотрел  себя  в  зеркале  и
отвернулся с отвращением. Он увидел на своем лице отражение  той  мысли,
которая теперь все время вертелась у него в голове.
   У него был один способ удержать дочь - в последний раз погубить Рейфа
Тайлера.
   Нужно только сказать Рассу Дьюэйну, что в него стрелял Тайлер.
   Джек Рэндалл крепко стиснул зубы, стараясь проглотить свинцовый комок
в горле. Рейф Тайлер или дочь. С одной стороны - чувство вины, с  другой
- желание узнать и полюбить свою дочь. Он уже знал, какой выберет  путь.
Пусть даже это ускорит его падение в преисподнюю,  которого  он  пытался
избежать последние несколько лет, делая что-то хорошее.
   Но Бог его знал и поставил еще  перед  одним  выбором.  Джек  Рэндалл
понял, что вновь потерпит поражение. В  его  случае  хозяином  положения
всегда становился дьявол, предлагавший вместо бедности  -  благополучие,
вместо наказания - свободу. Однажды ему придется заплатить по счету,  но
он никогда не мог сопротивляться предложению дьявола.
   И теперь, он предвидел, тоже не сможет.
   Джек только жалел, что ему  никак  не  вспомнить  те  слова,  которые
тревожили его. Слова, произнесенные шепотом его дочерью. Слова,  которые
он должен вспомнить.

Глава двадцать первая

   Кейт приготовила цыпленка, которого зарезал Клинт. В  доме  оказалось
очень мало еды.
   Она обнаружила только лук, картофель и соль. Завтра придется привезти
продукты из  дому  и  захватить  кое-что  из  одежды  для  Шей  Рэндалл.
Бедняжка, видно, потеряла все свои вещи в горах. Чудо, что она  осталась
жива.
   Отец Кейт попросил ее разузнать что-нибудь о  Шей  Рэндалл  и  о  тех
неделях, что она провела неизвестно где. Для него было непостижимо,  как
женщина сумела продержаться столько времени в горах и не  погибнуть,  но
Кейт всегда отличалась самостоятельностью и угадала то же самое качество
в дочери Рэндалла. Вдоль ручья было множество  заброшенных  лачуг,  а  в
лесу полно малины, чтобы человек продержался достаточно долго.
   Она только восхищалась тем мужеством, которое  понадобилось  уроженке
Востока, чтобы проделать такой долгий путь и не сломиться.  Шей  Рэндалл
сразу пришлась ей по душе, Кейт понравилась решительность этой девушки и
то,  что  она  явно  волновалась  об  отце,  которого  не  знала.  А  ее
собственный   отец,   подумала   Кейт,   просто    проявляет    излишнюю
подозрительность.
   Она отвернулась от кастрюли,  когда  в  кухню  вошла  Шей  Рэндалл  -
бледная, усталая, глаза тревожные, -  и  Кейт  сразу  прониклась  к  ней
сочувствием.
   - Как он?
   - Проснулся на несколько минут, потом снова заснул.
   - Он вспомнил, кто стрелял?
   Шей покачала головой.
   Кейт смешалась, боясь показаться назойливой.
   - Нелегко тебе пришлось.
   Шей вымученно улыбнулась:
   - Я ожидала совсем другого, когда покидала Бостон.
   - Ну а теперь, когда ты уже здесь?
   - Места здесь красивейшие, - сказала Шей.
   Кейт уже успела накрыть на стол и  теперь  наполнила  две  тарелки  и
налила в стаканы воды.
   Шей благодарно опустилась на стул. Хотя у нее давным-давно не было  и
крошки во рту, неизвестность подавила чувство голода.
   - А мистер Эдвардс?
   - Ты имеешь в виду Клинта? - спросила  Кейт.  -  Он  пошел  с  Нейтом
проверить, все ли вернулись. После того что здесь творится...
   Шей попробовала проглотить кусочек и нашла блюдо вкусным, но  вопросы
набегали один за другим, а задать их она могла очень немногим.
   - Я так мало знаю о... своем отце.
   Кейт улыбнулась:
   - Все его любят. Вряд ли найдется хоть один человек, которому  бы  он
не помог.
   Шей вздохнула:
   - Как ты думаешь, почему в него стреляли?
   Кейт перестала улыбаться.
   - Никто не знает. Отец пытался поговорить с  мистером  Рэндаллом,  но
тот говорит, что не представляет, кто мог затаить на него злобу.
   Шей испытала прилив облегчения. По крайней мере,  здесь  не  знают  о
Рейфе. Пока не знают. Но почему ее  отец  ничего  о  нем  не  рассказал?
Неужели он понял, кто стоит за всеми этими ограблениями?
   Кейт сочувственно смотрела на нее.
   - Ты, наверное, очень устала. Хочешь, чтобы я осталась на ночь?
   - Ты и так  много  сделала.  Я  очень  тебе  благодарна.  Но  я  сама
справлюсь.
   - Завтра я привезу тебе кое-что из одежды. И окорок.
   Шей подавила вздох. Теперь она пон