смотрел на нее.
     - У меня больше опыта, - сказала она, - и я слыхала, что недавно они понесли.
     Чэд раздумывал несколько секунд. Она была права. Ему не приходилось много править, а этой парой было непросто управлять даже в спокойной обстановке. Он неохотно передал ей вожжи.
     Мариса хлестнула лошадей. Стрельба продолжалась, и она должна была ее остановить. Должна была. Она опять хлестнула лошадей, и они перешли на рысь.
     - Держитесь крепче, - сказала она детям. Они перевалили через холм, и она увидела перед собой развернувшуюся армию Ньютона. Она снова хлестнула лошадей, глядя только на дорогу перед собой, не обращая внимания на крики пытавшихся остановить ее всадников. Один наклонился, чтобы схватиться за упряжь, и она бросила в него хлыстом так, что он зашатался на лошади. Она продолжала нахлестывать лошадей, направляя их мимо тележки с ее изумленным отцом.
     Она проехала в ворота, не снижая скорости до самого дома, и остановила тележку точно у крыльца.
     - Слезайте, - крикнула она детям. - Бегите в дом.
     Чэд не торопился.
     - А вы?
     - Я иду, - сказала она, глядя в упор на отца. Стрельба стала редкой, очевидно, все ждали, что будет дальше.
     - Мариса, - взревел ее отец.
     Мариса повернулась к Чэду.
     - Теперь уведи всех в дом.
     Близнецы спрыгнули, и Чэд помог слезть Салли Сью. Они как раз заходили в дом, когда из курятника послышался страшный шум. Раздалось отчаянное хлопанье крыльев, и вылетел один из цыплят. Потом в воздухе прозвенел выстрел.
     Салли Сью остановилась и обернулась, уставившись на цыпленка огромными синими глазами, потом кинулась за ним, с Чэдом, несущимся по пятам. Лобо выскочил из двери, сразу за ним Уиллоу, и они оба побежали за детьми.
     Вдруг перед глазами Марисы поплыли тысячи образов, так много, что она ни одного не могла понять. Через холм переваливала какая-то процессия. Стрельба началась снова. Везде звучали выстрелы вместе с криками и ругательствами.
     Мариса вскрикнула, увидев, что Салли Сью упала. Она спрыгнула с тележки и почти добежала до малышки, когда обжигающая боль стегнула ее по ноге, бросив на колени. Она видела, как Лобо прикрыл Салли Сью и дважды дернулся. Из его тела брызнули красные струйки. Она посмотрела на землю под собой, и там тоже расплывалась кровь.
     Потом боль обратила все в розовый туман.

***

     Келлера изводили весь день, со времени его второй унизительной встречи с Лобо. Когда во главе со старым Ньютоном они добрались до ранчо Тэйлор, его стыд сменился чем-то близким к безумию. Взрыв чуть не сбросил его с лошади, и это не смягчило его ярости.
     На ранчо Тэйлор были только два человека, а у Ньютона пятьдесят. На этот раз Келлер не собирался позволить Лобо выиграть. А потом появилась эта чертова дочка Ньютона и ее отец приказал прекратить огонь.
     Но ничто не могло остановить Келлера. Если он выстрелит в скотину, то может быть Лобо выйдет из дома, и стрельба начнется опять. Курятник был ближе всего. Он прицелился в него и выстрелил, с удовольствием наблюдая, как всполошились цыплята. Один выскочил и побежал по двору, а потом появилась маленькая девочка...
     Он снова прицелился, не в ребенка, а немного перед ней, чтобы выманить Лобо, но его лошадь вдруг дернулась, и он увидел, что ребенок упал.
     Когда Лобо выбежал, Келлер нажал курок, но промахнулся. Потом ему помешала дочка Ньютона, но он все равно выстрелил. На этот раз Лобо не уйдет. Револьвер рявкнул, и он увидел, что Лобо упал, прикрывая ребенка. Келлер снова и снова нажимал курок, видя, как тело Лобо дернулось и затихло.
     Его охватило удовлетворение и ощущение победы. Он осмотрелся кругом, чтобы узнать, все ли видели, как он покончил со знаменитым профессионалом, и кровь его застыла в жилах. Ему в лицо смотрел человек, одетый во все черное, а за ним с вершины холма спускался, казалось, весь город Ньютон. Он повернулся к своему хозяину и в его глазах увидел адское пламя, обвинение и жажду мести.
     Келлер вновь посмотрел на человека в черном, рука которого тянулась к револьверу. Он поднял револьвер в сторону новой опасности, едва поверив скорости, с которой двигалась рука человека в черном. Не успев выстрелить, он почувствовал что-то вроде удара кувалдой. Он падал, боль пронизала все его тело. И все же его последней мыслью было, что он убил Лобо. Он был человеком, который убил Лобо.
     Я покончил с Лобо.

***

     Ничего не замечая вокруг, Уиллоу опустилась на колени рядом с Лобо и Салли Сью. Сердце ее разрывалось при виде двух неподвижных тел. Лобо лежал на боку в растущей луже крови, все еще обхватив руками ребенка. Уиллоу почувствовала, что кто-то движется поблизости, и в панике подумала, что они подошли закончить начатое. Она наклонилась и прикрыла собой двух раненых.
     Ее переполняли ярость и гнев, но больше всего горе. Салли Сью выглядела такой маленькой, такой невинной, такой бесценной в руках одного из самых знаменитых профессионалов округа. Когда она протянула ладонь к лицу своего защитника, Уиллоу увидела, что кровь течет у нее из раны в руке.
     - Зесс, - заплакала она. И Уиллоу поняла, что каким-то образом Салли Сью чувствовала - Лобо спас ей жизнь.
     Лобо не шевелился, и девчушка вцепилась в него, повторяя "мама", путая слова от страха и боли.
     Уиллоу пробовала взять ее, но Салли Сью не отпускала Лобо. Уиллоу уткнулась лицом в светлые волосы малышки, отчаянно ощупывая распростертую фигуру в поисках признаков жизни. Но он лежал так тихо, закрыв переливающиеся зелено-голубые глаза, беспокойная энергия его тела замерла.
     Она ощутила мокрую липкость крови на ладонях, и горячий поток слез хлынул по ее щекам.
     - Нет! Нет! - восклицала она, от ужасного горя не слыша шума и столпотворения вокруг. Процессия на холме остановилась, горожане остолбенели от представшей перед ними сцены: Мариса, извивающаяся от боли, дрожащий и окровавленный ребенок, недвижимый наемник и Уиллоу, припавшая к ребенку и мужчине, не допуская никого дотронуться или сделать им больно еще раз.
     Разрушил чары Салливэн, сбежавший с холма, не обращая внимания на наемников, на яростные выкрики, не обращая внимания ни на что, кроме тел на земле.
     Уиллоу едва ощущала его присутствие, его руки, оторвавшие ее от Салли.
     - Лобо... Джесс, - душераздирающе шептала она, трогая его в поисках отклика, любого, даже малейшего движения, малейшего вздоха.
     Кровь текла у него из трех мест, задней части левого плеча, груди и правой ладони, представлявшей собой месиво из мяса и костей. Уиллоу наклонилась, приложила губы к его губам и резко выдохнула, услышав, что он прерывисто хватает воздух. Она схватила неповрежденную ладонь и крепко сжала, как будто пытаясь влить в него жизнь.
     Где был Салливэн? Она оглянулась и увидела, что он склонился над Марисой, а миссис Макинтайр держит плачущую Салли Сью с перевязанной рукой. Через несколько минут Салливэн вернулся к Лобо.
     - С Марисой и Салли Сью все будет в порядке, - мягко сказал он. - У Салли только поверхностная рана. У Марисы хуже, и она очень страдает. - Он быстро и уверенно осмотрел Лобо, и его лицо стало очень серьезным.
     - Салливэн?
     - Плохо, Уиллоу, но я сделаю все, что смогу.
     Уиллоу почувствовала руку на своем плече и обернулась, все еще не отпуская руку Лобо. Теперь она увидела шедшее к ней множество людей. Она не знала, кто тронул ее, и не хотела знать, она отпрянула. Они сделали это, позволили этому случиться.
     Ее гнев сменился страхом за Лобо, и она с опаской оглядывала их, уверяясь, что никто его не тронет, никто снова не сделает ему больно. Она увидела людей, которые сняли инвалидное кресло Алекса Ньютона с тележки и потом помогли ему спуститься с сиденья в кресло. Она увидела, как Кантон, все еще одетый в черное, держа револьвер, подошел к человеку, лежавшему на земле за загородкой. Угрожающая атмосфера исчезла. Оставалось только ощущение шока. Потрясение на лицах Ньютона и его людей, лицах горожан, Брэди и Эстеллы, которые появились из сарая. Брэди с винтовкой наизготовку...
     Эти мелькающие картины почти не задерживались в мозгу Уиллоу, как только она поняла, что опасности продолжения насилия больше нет. Осталась только необходимость сохранить жизнь Лобо. Она наклонилась и стала шептать ему слова любви, слова мольбы, слова требования.
     - Я не дам вам умереть, - сказала Уиллоу. - Я не позволю.
     В отдалении она услышала голос Алекса.
     - Салливэн! Моя дочь!
     Хотя руки Салливэна не прекратили работу, стараясь остановить кровотечение из ладони Лобо, он быстро поднял голову.
     - Вы нужны моей дочери!
     - Этому человеку я нужен больше, - сказал он, и по его лицу Уиллоу поняла, как мучителен был для него этот выбор.
     Лицо Алекса помрачнело, но он с видимым усилием сдержал себя.
     - Как она?
     Салливэн не отводил взгляда от Алекса.
     - Пуля задела кость. Ей очень больно, но непосредственной опасности нет. - Он снова посмотрел на Лобо. - Но здесь не ваша заслуга, - горько добавил он.
     Лобо медленно открыл глаза, но не издал ни звука, ни малейшего стона, хотя Салливэн знал, что он должен испытывать невыносимые страдания. Одно из ребер, а может и не одно, было раздроблено, дыхание прерывалось, что указывало на повреждение легкого. Ладонь также была в ужасном состоянии; наверняка несколько костей были сломаны. Скорее всего, эта рука уже никогда не сможет держать револьвер.
     Но самой сложной проблемой была потеря крови, и он сделал все, чтобы уменьшить кровотечение, молясь, чтобы не произошло внутреннего кровоизлияния. Пока Салливэн занимался им, Лобо лежал спокойно, хотя его вопрошающий взгляд нашел Салли Сью.
     - С ней будет все в порядке, - сказал Салливэн. - С Марисой тоже.
     - Уиллоу? - Казалось, этот вопрос отнял у него последние силы.
     - Думаю, это зависит от вас, - сухо сказал Салливэн. Он повернулся и подозвал нескольких горожан, старательно игнорируя Ньютона и его людей.
     - Отнесите его в дом. Уиллоу покажет, куда. - Он вернулся к Салли Сью, которую теперь крепко держала Эстелла. Их обеих окружила группа женщин с возмущенными и сочувствующими лицами. Он пробрался между ними и осмотрел малышку.
     - Зесс, - снова потребовала Салли Сью, и у Салливэна сжалось сердце от беспокойства, выраженного на крошечном изможденном личике.
     Она была благородной малышкой, и он не мог не завидовать ее преданности Лобо. Он завидовал, но больше не удивлялся. Он вместе со всеми горожанами видел, как Лобо рисковал жизнью, может быть, даже отдал ее - ради ребенка. У него пересохло в горле от сознания своей беспомощности. Но может быть, с божьей помощью ему удастся совершить чудо.
     - Я отнесу ее в дом, - сказала Эстелла, нежно глядя на Салли Сью. В ее голосе слышалась необычная уверенность. Салливэн кивнул, подошел к Марисе и стал поднимать ее.
     - Нет, - сказал Ньютон, - я заберу ее домой. Не обращая на него внимания, Салливэн подхватил Марису на руки.
     - Нет, не заберете. Здесь у меня еще два пациента, а ей нужна медицинская помощь. Она останется здесь. - В его голосе звучала жесткость, которой раньше от него никто не слышал, и даже Алекс смутился и опустил глаза.
     Потом он, казалось, собрался с духом.
     - Как вы думаете, Уиллоу позволит остаться здесь с ней?
     Салливэн разъяренно взглянул на него.
     - Я бы не позволил. Она, наверное, позволит, - сказал он с отвращением и, больше не обращая внимания на Ньютона, понес Марису в дом в спальню Эстеллы. Уиллоу смотрела, как мужчины, принесшие Лобо, осторожно положили свою ношу на одну из кроватей близнецов. Они стеснительно смотрели на нее, смущенные тем, что раньше ничего не сделали, чтобы предотвратить случившееся, и отступили к двери, увидев, как она нежно прикоснулась к раненому.
     Она не заметила, как они ушли. Все ее внимание было сосредоточено на Лобо. Сколько раз он рисковал жизнью ради нее и ее близких? А теперь он мог умереть.
     Она услышала звук инвалидного кресла Алекса, въехавшего в соседнюю комнату, и обращенные к дочери слова:
     - Мне очень жаль, Мариса. Очень жаль.
     - Теперь с этим покончено? - сдавленным голосом спросила Мариса.
     - Покончено, Мариса, - сказал Ньютон. - С этим покончено.
     Уиллоу, глотая слезы, смотрела на Лобо. Он лежал, закрыв глаза, сжав зубы от боли, с трудом ловя глоткой воздух. Какой ценой покончено со всем этим?
     Боже милосердный, какой ценой?
     Уиллоу склонила голову и увидела, как ее слезы падают на его лицо, смешиваясь с бусинками крови и пота, выстраданными ради нее.
     И тогда она познала истинное страдание.

***

     Весь город собрался на похороны пятью днями позже, несмотря на проливной дождь.
     Проезжий, вынужденный три часа ждать открытия лавки, спросил Боба Макинтайра, почему закрыты все лавки и салуны.
     - Похороны! - услышал он краткий ответ сквозь зубы.
     - Кто же такой чертовски важный, что вы закрыли салун?
     - Не каждый день хоронишь знаменитого профессионала, - сказал Макинтайр. Проезжий сразу оживился.
     - Кого?
     - Лобо. Участвовал в стычке на ранчо. Два дня назад умер от ран.
     - Лобо, - с благоговейным ужасом сказал незнакомец. - Кто же его прикончил?
     Макинтайр вздохнул.
     - Наемник по имени Келлер. Но мы и его только что похоронили. Его убил профи. Зовут Кантон.
     - Будь я проклят, - сказал незнакомец. - Кантон, вот как? Я и о нем слышал. У вас здесь было здорово нескучно.
     - Ну, теперь их уже нет, - сказал Макинтайр. - Город становится таким, как был раньше. Мирным, как всегда был. Полагаю, таким и останется. Теперь у нас снова отличный шериф.
     Проезжему хотелось все знать. О таком неплохо можно поговорить на следующей стоянке у костра.
     - И кто это?
     - Брэди Томас. Был здесь шерифом раньше, но заболел. Теперь он в порядке. В полном порядке. Даже подумывает опять надеть себе хомут на шею.
     Человек потер подбородок.
     - Вроде я о нем слышал. Это не он поймал банду Ласситеров пару лет назад?
     Макинтайр кивнул.
     - Ну надо же! Пожалуй, надо зайти на могилу этого Лобо. Точно уж будет о чем рассказать.
     Боб Макинтайр пожал плечами.
     - Точно будет, - согласился он, упаковывая нехитрые покупки, и сказал, как добраться до кладбища.
     Проезжий завернулся в дождевую накидку и через несколько минут был на кладбище. Там появились две новые могилы с земляными холмиками. На одном деревянном кресте была надпись "Эд Келлер", на другом просто "Лобо". На второй могиле лежал букетик цветов, одинокий и прибитый дождем, и проезжий на мгновение удивился, что кто-то мог оплакивать наемника с такой репутацией, что хуже не придумаешь. В конце концов, он просто пожал плечами и повернул лошадь на север. Эта история должна была обеспечить ему несколько выпивок, и ужины на стоянках тоже.

***

     Алекс Ньютон и Гэр Морроу присутствовали на похоронах Лобо, стоя с непокрытыми головами под проливным дождем.
     Гэр пришел, полагая, что это самое меньшее, что он мог сделать. Женщина и ребенок расплачивались за его упрямство.
     И мужчина по имени Лобо.
     Алекс был здесь потому, что его дочь угрожала никогда больше не разговаривать с ним, если он не поедет.
     Они стояли по разные стороны могилы, пока преподобный Сесил Муни напутствовал Лобо в последний путь - куда бы тот ни направлялся. Он проделывал это с блеском, много заимствуя из послания коринфянам.
     - Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся .
     - Вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся .
     Гладко выговаривая слова, преподобный Муни бросал пронизывающие взгляды на обоих врагов.
     Гэр чувствовал себя неловко. Он знал, что в бедах последних нескольких дней он был виноват не меньше Алекса. Его гордость, честь, его дружба были подвергнуты сомнению, и он отбивался, не раздумывая. Мэри пришла бы в отчаяние, знай она об этом.
     Когда служба наконец закончилась и земля застучала о крышку простого соснового гроба, Гэр пробрался к Алексу.
     - У меня есть кое-что, принадлежащее вам. Я хотел бы занести это вам сегодня.
     Алекс злобно посмотрел на него. Он собирался заявить, что ему ничего не надо от Гэра Морроу, но, взглянув на лицо сидевшей в коляске дочери, передумал и коротко кивнул. Нога у Марисы была в гипсе и покоилась на подушке.
     Мариса вернулась домой днем раньше. Она оставалась с Уиллоу четыре дня и согласилась вернуться только с тем условием, что ее отец покончит со своей враждой с Гэром Морроу.
     Алекс посмотрел на Уиллоу, стоявшую под дождем, склонив голову и не сводя взгляда с могилы, пока туда опускали гроб и засыпали яму землей. Он сожалел, что был виновен в столь многом из случившегося.
     Черт, самое малое, что он мог сделать - это поговорить с Морроу.

***

     Салливэн отвез Уиллоу домой в своей коляске. Мрачно выглядевший Брэди ехал рядом. Она сидела прямо, расправив плечи, с чуть заплаканными глазами. Миссис Макинтайр дала ей цветы положить на могилу Лобо, и, склонившись над земляным холмиком, Уиллоу сказала ему последнее прости.
     Она была благодарна горожанам. Появившись на ранчо в день набега, они заставили Алекса Ньютона очень хорошо понять, что Уиллоу и все, кого она опекала, находятся под их защитой.
     Не то чтобы это требовалось. Алекс совершенно изменился. Из-за своей ненависти он чуть было не потерял Марису. В день перестрелки он остался в доме Уиллоу и все время сидел у постели дочери. Он уехал следующим утром лишь после того, как его заверили, что Мариса поправляется, но ее еще нельзя перевозить. Пуля сломала кость, и езда на тряской тележке не только была болезненной, но и могла вызвать осложнения.
     Позже в тот день Алекс вернулся и сказал, что рассчитал всех наемников. Он сказал также, что больше не возражает против того, чтобы Гэр Морроу пользовался рекой. Уиллоу надеялась, и Мариса тоже, что затянутся раны, нанесенные враждой обоим мужчинам. Но время для этого еще не настало. Их все еще разделяли гордость и недоверие, но, по крайней мере, теперь ссора будет оставаться между ними, не затрагивая других.
     А Брэди? В этой суматохе Брэди сразу начал распоряжаться. Он служил посредником в переговорах между Алексом и горожанами и приказал Кантону покинуть город. Так как городской шериф решил, что не собирается вмешиваться в это дело, и отказался сопровождать экспедицию на ранчо, Огэст Стиллуотер, взглянув на нового Брэди и быстро посовещавшись с городским советом, предложил ему его прежнюю работу - конечно же, с испытательным сроком. Брэди сказал, что подумает. Двумя днями позже он сказал, что мог бы принять предложение, если горожане примут в свою среду его невесту Эстеллу.
     Граждане Ньютона за последнее время пережили столько потрясений, что это условие не показалось им таким уж неприемлемым. За несколько последних дней их система ценностей основательно изменилась. Внезапно дела стали важнее соблюдения внешних приличий. В конце концов, разве не видели они все, как когда-то самый уважаемый человек в городе затеял войну с женщиной? Разве не видели, как знаменитый профи пожертвовал собой ради ребенка? Разве они не видели, как городской пьяница вместе с еще одним человеком противостоял целой армии? Разве не видели, что эксцентричная мисс Уиллоу сплотила горожан так, как не мог никто другой?
     Даже женщины попридержали языки, когда увидели появившихся из сарая в день перестрелки Брэди и Эстеллу, и как Эстелла побежала к лежавшим на земле раненым. Некоторые не удержались от слез.
     Так что, с грустью размышляла Уиллоу, все оборачивалось к лучшему почти у всех. Казалось, даже Мариса и Салливэн пришли к взаимопониманию.
     Она наткнулась на них, когда они разговаривали в день отъезда Марисы домой. Мариса рассерженно смотрела на Салливэна.
     - Наверное, вам ненавистно заботиться обо мне, - говорила она. - Смотреть, как я лежу здесь.
     Салливэн выглядел смущенным.
     - Конечно, нет. - Он нежно дотронулся до нее. - Хотел бы я... - Он резко замолчал.