Спасибо.
   - Я не уверен, что вам следует это делать. Лорен тоже не была в  этом
уверена, но дело было сделано. Ничего нельзя было изменить.
   - Лорен...
   Он произнес ее имя так нежно. Она взглянула на него.  Лицо  его  было
серьезным и немного смущенным.
   - Извините, если я... расстроил вас  вчера.  Мне  не  следовало  сюда
приходить.
   Ему не следовало приходить, когда он нуждался в ее  утешении.  Именно
это он хотел сказать. Но могла  ли  она  поверить  ему?  Сможет  ли  она
когда-нибудь снова поверить ему? И если  даже  поверит?  Это  ничего  не
изменит. Поэтому она решила ему не верить.
   Мистер Филлипс сказал, что с ним ничего особенного не  случится,  его
просто посадят в тюрьму на несколько недель. Он лишится своего корабля и
груза, но именно  этим  он  рисковал  ради  высокой  прибыли.  Это  было
составной частью игры.
   А он любил играть.
   - Когда мы отправляемся? - голос ее был  гораздо  спокойнее,  чем  ее
сердце. Ее руки горели, но они были спрятаны в складках платья, и он  не
мог видеть, как она сжимает и разжимает их от волнения.
   - Я заеду за вами завтра вечером, - сказал он, испытующе и озадаченно
глядя на нее.
   - Вы тотчас же отплываете?
   Он пожал плечами, не говоря ей ни да, ни нет.
   Сократ спас ее от продолжения разговора. Он  взобрался  на  хлопковое
дерево и спрыгнул рядом с нею, протягивая руки, чтобы она взяла его.
   Адриан покачал головой.
   - Я никогда не встречал человека, к которому он  привязался  бы  так,
как к вам. Он будет очень рад, если вы будете рядом.
   Лорен не смогла удержаться от вопроса. Она желала слышать ответ, хоть
и понимала, что задавать такой вопрос неразумно.
   - А его хозяин?
   - Нет, - откровенно сказал он, - потому что это опасно, Лорен. И  вам
придется делать все, что я вам велю, и делать это  немедленно.  Я  хочу,
чтобы вы мне это обещали.
   Она вздохнула. Так много обещаний. И все они противоречивы.
   - Обещаю, - сказала она в конце концов. Неожиданно Адриан стал  очень
деловым.
   - Мне нужно идти, у меня есть одно дело к губернатору. Я  буду  здесь
завтра вечером в восемь... если вы не передумаете. Подумайте хорошенько,
Лорен.
   Она кивнула. Он и понятия не  имел  о  том,  как  тщательно  она  все
обдумает.
   Он наклонился и коснулся губами ее губ. На этот раз совсем  легонько.
Он полностью владел собой.
   - Всего хорошего, Лорен.

***

   Адриан не мог больше игнорировать послания губернатора  и  отправился
прямо к нему.
   - Я получил одно сообщение, которое меня беспокоит, капитан Кэбот,  -
сказал губернатор. Адриан нахмурился, сдвинув брови.
   - Какое отношение оно имеет ко мне?
   Он подготовился. В руках у него был счет на погрузку и  документы  на
груз.
   - Правительство Соединенных Штатов  утверждает,  что  вы  собираетесь
везти пушку. Вы, конечно, понимаете, что перевозка военных грузов строго
запрещена декретом о нейтралитете.
   - Конечно, губернатор. Тут какая-то  ошибка.  Вот  список  всех  моих
грузов. Мебель, одежда, иголки для женщин. Корсеты. Бренди. Конечно,  вы
не станете утверждать, что это военные грузы.
   Губернатор посмотрел на него без всякого выражения.
   - Вы можете в этом поклясться?
   - Ну да, - ответил Адриан. - Я сам проверил  упаковки  с  грузами.  У
всех  у  них  есть  соответствующие  этикетки.  Грузы  запечатаны  после
проверки британскими властями в Лондоне.
   Все это,  как  они  оба  понимали,  ничего  не  значило.  Взятки  при
проверках  были  обычным  делом.  Но  это  снимало   ответственность   с
губернатора, а только это ему и требовалось.
   - Вы скоро отплываете? - намек был очевиден.
   - Очень скоро.
   - Мне придется направить правительству Соединенных Штатов  письменный
отчет о нашем разговоре. Но сегодня и завтра я  очень  занят.  Возможно,
что я не сумею отправить его до среды.
   Адриан усмехнулся.
   - Я понимаю, вы очень заняты, губернатор.
   - Удачного рейса, капитан.
   - Благодарю вас, сэр.
   Адриан покинул резиденцию губернатора и отправился в отель  "Королева
Виктория", где он оставил Сократа.  Он  неторопливо  прошел  через  сад,
остановившись у гигантского хлопкового дерева, по  сравнению  с  которым
подобное  дерево  в  саду  Джереми  казалось  карликом.  Но  это  дерево
напомнило ему о Лорен. Что-то произошло с  ней  за  короткий  промежуток
времени между вчерашним вечером и  сегодняшним  днем.  Она  всегда  была
сдержанной, но не до такой степени, как сегодня утром. И глаза  ее  были
не столь блестящими, как обычно. Было  ли  это  связано  с  ее  решением
вернуться на Юг? Или же причиной был он сам? Может быть, это было как-то
связано со вчерашним поцелуем, тем самым поцелуем, что  так  растревожил
его душу?
   Адриану  очень  хотелось  ее  видеть,  хоть  он  себе  в  этом  и  не
признавался. Он был сильно огорчен, когда  она  встретила  его  холодно,
почти враждебно.  Он  вспомнил,  что  при  первой  встрече  в  ней  тоже
чувствовалась какая-то враждебность. Но тогда для этого были  основания.
В конце концов, Сократ чуть не сбросил ее в океан. Но сейчас...
   Она была похожа на жемчужину, отливающую разными цветами. Каждый раз,
когда он смотрел на нее, он видел  в  ней  что-то  новое:  новый,  более
загадочный оттенок,  новый  отсвет,  нечто  неожиданно  сверкающее  или,
наоборот, некую тень. Он чувствовал в Лорен вызов, и это ему  нравилось,
это его привлекало. Ни одна женщина его так не интересовала, не вызывала
в нем такой нежности. Он даже сам не подозревал, что способен испытывать
такую нежность.
   А сейчас ему казалось, что она закрыла перед ним дверь. И он не  знал
почему.
   У него будет три дня, чтобы это узнать. И  он  решил  непременно  это
сделать.
   В эту ночь Адриан собирался остаться  на  "Призраке",  Он  хотел  сам
проверить,  как  погрузили  товары,  убедиться,  что  груз   распределен
равномерно. Он хотел, чтобы в этом рейсе все было как следует.
   Он сказал Вейду, что они  возьмут  пассажира,  который  займет  каюту
Адриана, а сам он  перейдет  в  каюту  первого  помощника.  Вейд  только
удивленно поднял брови.
   - Пассажир, капитан?
   - Да, - коротко ответил Адриан, пресекая дальнейшие расспросы.
   Вейд подергал свою шляпу.
   - У вас есть приглашение на сегодняшний вечер, капитан.
   - Приглашение?
   - От капитана Хардинга, сэр.  Что-то  вроде  приглашения  команды  на
обед. Пари?
   Адриан  выругался  про  себя.  С  тех  пор,  как  Клей  признал  себя
побежденным, он совершенно забыл об этом проклятом пари.
   - Черт возьми! - пробормотал он. - Вы идите, а у меня есть работа.
   Вейд усмехнулся.
   - Вы в этом уверены, капитан?
   - Уверен,  -  прорычал  Адриан.  Меньше  всего  ему  сейчас  хотелось
вспоминать об этом проклятом пари.  Но  приглашение  уже  было  передано
команде, и ему не хотелось  их  разочаровывать.  Во  всяком  случае,  не
сейчас, не перед рейсом.

***

   После того, как большая часть команды ушла и на борту  осталось  лишь
несколько человек, Адриан поднялся на палубу.
   Огни Нассау были яркими  и  мерцали,  словно  большое  созвездие.  Он
отыскал огни дома Кейсов, и ему захотелось узнать, какой из них светит в
окне Лорен. Он упрекнул себя в том, что слишком много думает о ней, хотя
ему следовало бы думать только о предстоящем рейсе. Вдоль юго-восточного
побережья будет полным-полно кораблей янки, их патрульные  суда  окружат
гавани, а быстроходные  крейсеры  станут  курсировать  между  Багамскими
островами и островами Каролины.
   Как ему хотелось, чтобы у него были пушки, чтобы его  судно  не  было
столь беззащитным. У него в  каюте  было  только  личное  оружие,  и  он
прекрасно знал, как наказывается использование даже такого оружия против
янки. Не только его корабль, сама его жизнь была поставлена на карту.  А
именно сейчас жизнь казалась ему особенно драгоценной.
   Сколько еще рейсов ему предстоит совершить до  того,  как  он  сможет
выкупить Риджли? Согласится ли  вообще  его  нынешний  владелец  продать
поместье? И понравится ли Лорен Риджли, с его  чередой  холмов,  густыми
лесами и добротным помещичьим домом? Он хотел, чтобы она увидела  Риджли
и поняла его любовь к этой земле.
   Можно ли точно сказать, когда ей удалось пробраться в его  сердце?  В
тот момент, когда она сделала реверанс Сократу  или  когда  смеялась  от
радости, скинув туфли на пляже, загребая ступнями песок? Или  когда  она
танцевала с ним на балу у губернатора, или когда  вчера  утешала  его  в
горе? Он не знал. Он знал только одно, что она стала жизненно важна  для
него.
   Он согласился взять ее в Чарльстон, потому  что  он  понял,  что  она
решила туда ехать не одним, так другим способом. И он предпочитал, чтобы
она была под его покровительством. Он по крайней мере  будет  знать  где
она, куда едет и где ее можно будет разыскать.
   Один из огней в доме Кейса погас. Был ли этот огонек в окне Лорен? Он
представил себе ее лежащей на постели с волосами медового цвета,  веером
закрывшими подушку...
   И он почувствовал, как его охватывает желание, как стремительно бежит
в его жилах кровь, как вдруг становятся тесными облегающие брюки.

ГЛАВА 10

   Лорен стояла на палубе "Призрака", медленно отходившего  от  причала.
Во внутренних помещениях корабля все еще горели огни, горели и  масляные
лампы на палубе, но она знала, что скоро они будут погашены и  "Призрак"
будет соответствовать своему названию.
   Она чувствовала плохо скрываемое волнение суетившейся вокруг  команды
и это волнение передалось ей. Теперь она  отчасти  понимала  то,  о  чем
говорил Адриан. Каждый нерв ее тела трепетал от  страха  и  возбуждения,
все чувства ее были обострены.
   Лорен взглянула  на  небо,  где  среди  множества  звезд  сейчас  еще
оставался тоненький серп полумесяца. Рваные клочья  похожих  на  кружево
облаков лениво двигались по небу.
   Она прислушивалась к шуму машин, гудевших у нее под ногами, к  плеску
волн, рассекаемых носом корабля, и следила за  другими  группами  огней,
двигавшихся в море вместе с ними. Она насчитала шестнадцать таких групп,
а еще больше таких же маленьких созвездий все еще оставались  в  гавани.
Многие из них тоже скоро выйдут в море.
   Она знала, что никогда не  забудет  этого  зрелища,  не  забудет  эти
силуэты, двигающиеся в скорбном молчании, словно армия призраков.
   Она знала, что скоро  корабли  разойдутся  подальше  друг  от  друга,
потому что их капитаны выберут свои курсы. В  случае,  если  патрульному
судну янки повезет, оно встретит только один корабль. Это  та  же  игра,
что у зайцев с гончими, где зайцам нет смысла сбиваться в стаи.
   Она вздрогнула при мысли о  предстоявшей  опасной  игре,  и  волнение
стало сильнее, чем  прежде.  Сейчас  она  была  знакома  со  многими  из
капитанов этих судов, знала их, и они ей нравились. Они больше  не  были
для  нее  воплощением  врага,  а  просто   людьми,   которые   смеялись,
поддразнивали и любили.
   Как смогла она так разделить свое сердце?
   Лорен посмотрела вперед, где возле штурвала стоял  Адриан  с  молодым
человеком, которого он представил ей  как  лоцмана  Джонни.  Лоцман  был
молоденьким парнишкой, совсем  мальчиком  со  взъерошенными  волосами  и
широкой улыбкой. Он был единственным южанином в команде, и Лорен  хорошо
понимала, что в отличие от остальных в случае захвата судна его  посадят
в тюрьму.
   Но и он тоже богател, рискуя. Джереми говорил, что  лоцманы  получают
от трех до пяти тысяч долларов за рейс, целое состояние. Но все же".
   Лорен взглянула на море. Здесь  цвет  его  был  нежным,  и  оно  было
прозрачным, как стекло. Она услышала неподалеку бульканье воды и поняла,
что это рыба. На мгновение ей захотелось  стать  рыбой,  у  которой  нет
никаких чувств и которая, будучи лишена совести,  не  отвечает  за  свои
поступки.
   Хотя  Адриан  двигался  очень  тихо,  она  тотчас  же   ощутила   его
присутствие. Ощутила не потому, что услышала  какой-то  звук,  а  просто
уловив напряженность в атмосфере.
   - Мирно, не правда ли? - спросил он.
   - Надолго ли?
   - Если повезет, то на два с половиной дня.
   - А потом?
   - Потом мы будем ждать тумана, чтобы войти в Чарльстон, и  надеяться,
что мы не наткнемся на корабль северян.
   Он легонько положил руку ей на плечо, и она почувствовала, что по  ее
телу прошла горячая волна, и оно,  подчиняясь  желанию,  с  которым  она
безуспешно боролась, отклоняется назад и касается твердого тела Адриана.
Но ночь была волшебной, морской воздух - острым на вкус и  возбуждающим,
прикосновения Адриана - неотразимыми. Она старалась избегать его с  того
момента, как он привел ее сюда из дома  Джереми,  старалась  быть  очень
сдержанной, когда они поднялись на борт и он показал ей маленькую каюту.
   Она тотчас же отметила спартанскую обстановку, карты, книги.
   - Это ваше?
   Он кивнул.
   - Я перейду к Вейду, моему первому помощнику.
   - Я... Я не могу занять вашу каюту.
   Он одарил ее дьявольской ухмылкой.
   - Мы... можем ее разделить, - предложил он.
   Лорен чувствовала, что  заливается  румянцем,  особенно  оттого,  что
испытывала странное томление в глубине своего тела. Она отвернулась.
   Тон Адриана тотчас же изменялся.
   - Извините, Лорен, но обычно мы не берем пассажиров.
   Это все, чем мы располагаем. Я могу отвести вас обратно к Джереми.
   Лорен закусила губу. Каюта  оказалась  меньше  и  скромнее,  чем  она
предполагала. В ней не было окон,  не  было  никакого  комфорта,  только
узкая постель в стене и маленький, привинченный к полу письменный  стол.
В одну из стен был встроен книжный шкаф, и он  был  полон.  Там  же  был
маленький матросский сундучок и несколько  крючков  для  одежды  да  два
крючка для масляных ламп. Это было все.
   Но все это хранило запах его тела, пахло мылом, кожей и  мускусом.  И
даже  это  суровое  жилище,  похожее  на  келью,  обладало   неотразимой
привлекательностью, потому что оно принадлежало ему.
   - Здесь прекрасно, - сказала она тихим голосом, стараясь не  обращать
внимания на овладевавшее ею томление.
   Как он мог все еще так действовать на нее теперь,  когда  она  знала,
что ничего не значит для него,  что  она  для  него  лишь  объект  пари,
заключенного в винной лавке?
   Появился Сократ и  подбежал  к  маленькому  ящичку  с  кучкой  тряпья
внутри.
   - Я полагаю, вы не против  разделить  каюту  с  Сократом?  -  спросил
Адриан с той легкой насмешливой улыбкой, которая выражала его иронию  по
отношению к себе и которая всегда вызывала у нее  ощущение,  похожее  на
удар в живот.
   - С точки соблюдения приличий это уже лучше, - ответила она.
   - Какие уж тут приличия, когда вы здесь одна - на таком судне, - сухо
ответил он. - Я все еще хотел бы, чтобы вы передумали.
   Лорен отрицательно покачала головой. Она хотела бы передумать. О, как
бы она хотела передумать! Она подумала о маленьком полотняном мешочке  с
песком, что лежал у нее в чемодане.
   - Мне нужно идти наверх, - сказал Адриан, - а вы устраивайтесь.
   - Когда мы отправляемся?
   - Через несколько часов. Вы можете  подняться  наверх  и  посмотреть.
Сегодня вечером многие корабли уходят в рейс... это интересное зрелище.
   - Как насчет патрульных судов северян?
   - В районе Багамских островов они ничего не  могут  с  нами  сделать.
Кроме того, это довольно  большое  пространство.  Они  могут  попытаться
следовать за нами, но в темную ночь, да еще с погашенными огнями, от них
нетрудно удрать.
   Проведя лишь несколько минут в каюте, она почувствовала себя неуютно,
просто не смогла дольше выдержать в такой тесноте. Но Лорен  колебалась,
не решаясь подняться на палубу. Там будет Адриан, и она не знала, сможет
ли она выдержать пребывание рядом с ним, потому  что  ее  тело  начинало
вести себя самым предательским образом, как только поблизости оказывался
Адриан Кэбот.
   Но так же трудно было оставаться наедине со своими  мыслями,  или  же
видеть окружавшие ее вещи Адриана, или ощущать этот запах, вызывавший  у
нее томление.
   Через три или четыре дня, если все пойдет хорошо, эта каюта больше не
будет принадлежать ему.
   Если все пойдет хорошо.

***

   - Лорен, - тихо прозвучал голос Адриана возле ее уха.
   Она вернулась к реальности, к этой чарующей ночи  и  к  опасности.  К
опасности,  которая  грозила  ему.  К  опасности  быть  рядом   с   ним.
Всемилостивый Боже, как же она сможет все это пережить?
   Она побуждала себя ненавидеть его. Ненавидеть его за то, чем он  был,
за то, что он делал, за пари, которое он заключил.
   Но это было то же  самое,  что  ненавидеть  тепло,  ненавидеть  яркое
солнце, ненавидеть яркий день, когда тело пьянеет от тепла.
   - Вы боитесь? - спросил он, и его рука чуть сильнее сжала ее плечо.
   Лорен старалась не смотреть ему в глаза. Она  не  могла  смотреть  на
него сейчас, не могла смотреть в эти глаза, такие синие, что она никогда
не могла увидеть их дно или разобраться, что за подводные течения таятся
в их глубине. Она не понимала его, возможно потому,  что  видела  в  нем
слишком много противоречий.
   - Да, - ответила она.
   Но не по той причине, что он думал.
   - Этот рейс довольно безопасен, - сказал он, склоняясь к ней, и слова
его были тихим шепотом в ночи, когда его дыхание коснулось ее уха, и она
почувствовала, что дрожит, несмотря на теплую карибскую ночь.
   Или это было утро?
   Он убрал руку с ее плеча и обнял  ее  за  талию  обеими  руками.  Она
почувствовала, что прислоняется к нему спиной. Это было так естественно,
словно это оглавление тел было чем-то само собой разумеющимся.
   Лампы на корабле погасили одну за одной,  и  она  обернулась,  искоса
взглянув на него. Ночь освещала теперь только сонмы звезд, посылавших на
землю лишь малую часть своего сияния.
   - Самое время, - прошептал он, - затеряться во тьме.
   Лорен смотрела, как один за другим исчезают далекие  огни.  Казалось,
что они с Адрианом одни во  мраке  ночи.  Даже  громкие  голоса  команды
стихли до шепота, и в огромном пустом пространстве  слышался  лишь  звук
воды, плещущейся о корпус судна.
   И эта неожиданная  пустота  вокруг  соответствовала  пустоте  в  душе
Лорен. Руки Адриана все  еще  обнимали  ее,  и  эти  объятия  дарили  ей
глубокое наслаждение. Но все это ложь, напомнила она себе. Для него  это
ничего не значит, равно как и для нее теперь тоже.
   Она заставила себя спросить:
   - Разве это не опасно... идти без фонарей?
   - Джонни лучший из лоцманов.  Он  видит,  он  чувствует  каждый  риф,
каждый выступ суши во тьме ночи. Черт побери, если я понимаю, как он это
делает. Думаю, что в нем есть что-то от совы.
   "Говори, говори", - мысленно молила она.
   Только бы отвлечься от этих ощущений.
   Лорен чуть-чуть подвинулась, и руки Адриана подвинулись вместе с нею.
Соприкосновение кожи, соприкосновение тел  было  до  боли  приятным.  Ей
хотелось,  чтобы  его  руки  двигались,  хотелось  вновь   испытать   те
восхитительные ощущения, которые давали ей возможность постигать полноту
жизни.
   Она почувствовала, что ее дергают за юбку, и  посмотрела  вниз,  едва
различив Сократа в темноте. Потом она запрокинула голову. Тень от головы
Адриана, его резкие правильные черты были так близко и стали еще  ближе,
когда она почувствовала его губы на своей щеке и  он  легонько  повернул
ее, так что она оказалась скорее сбоку, чем перед ним.
   Сердце ее стучало так громко, что ей казалось,  что  он  мог  слышать
этот стук. Ее рука, лежавшая на поручне,  дрожала.  Его  губы  двинулись
дальше, они нежно и ласково искали ее губы.
   Лорен знала, что их  скрывает  чернильная  темнота  и  что  никто  из
команды не может их видеть.  Казалось,  что  они  одни  под  бесконечным
пространством небосвода и на свете нет больше никого, кроме  них  двоих.
Она почувствовала, что ее губы крепче прижались к его губам,  и  поняла,
что отвечает на его поцелуй, что рот  ее  приоткрывается  навстречу  его
нежной настойчивости.
   Бурные, неистовые, уно