В зависимости от того, какую власть получит в Калхолме Бен, он постарается раньше или позже избавиться от этого ископаемого.
     Бен вместе с Сарой Энн двинулся вслед за Дунканом к лестнице, ведущей вниз. Шли они медленно - а как они еще могли идти, возглавляемые этим Мафусаилом, - и у Бена была возможность хорошенько осмотреться по сторонам. Спустившись вниз, они долго шли длинным коридором, и наконец дворецкий остановился и открыл дверь спальни, расположенной в самом его конце.
     Комната оказалась довольно большой, но совершенно нежилой. Толстый слой пыли лежал повсюду, покрывая серым чехлом старинную тяжелую мебель. Однако окно спальни оказалось большим и выходило на озеро. Припомнив те постоялые дворы и амбары, в которых ему доводилось ночевать, Бен решил, что по сравнению с ними эта комната - настоящий дворец. Распахнув внутреннюю дверь, Бен обнаружил еще одну небольшую, смежную комнатку. Чем она могла быть раньше? Будуаром, например, или курительной, или гардеробной - бог весть. В этой комнатке тоже было окно - большое и также выходящее на озеро.
     Дункан принюхался, поморщился и заметил:
     - Здесь нужно хорошенько проветрить.
     - Какое оно красивое и ужасно большое, - заметила Сара Энн, указывая на окно.
     Морщинистое лицо дворецкого неожиданно смягчилось и подобрело.
     - Джорди принесет сюда лошадку и другие игрушки, как только закончит разбирать ваш багаж, - сказал он. - А Эффи здесь проветрит и все хорошенько вымоет, пока вы обедаете.
     Сара Энн впервые за все время выпустила руку Бена и направилась к кровати. Бен и Дункан посмотрели, как она карабкается на нее - слишком высокую и огромную для такой маленькой девочки, как, наконец, она покоряет вершину и начинает прыгать, издавая победные крики. Десять, двадцать, тридцать секунд... А затем...
     А затем она уютно свернулась калачиком и провалилась в сон, уснув так мгновенно и легко, как это умеют делать только маленькие дети и животные.
     - Прелестная малышка, - свистящим шепотом сказал Дункан.
     - Это точно, - согласился Бен, непроизвольно употребив ходовое выражение, которое успел услышать сотни раз за считанные дни своей жизни в Шотландии.
     - Калхолм был проклятым местом с тех пор, как отсюда уехал молодой Йен и умер старый маркиз, - негромко сказал Дункан. - Может быть, ей удастся вернуть сюда жизнь.
     Бен молча кивнул. Он не был уверен, что это будет под силу маленькой девочке. Слишком уж тяжелой была здесь атмосфера, слишком сложными - отношения, и все это только усиливало опасения Бена по поводу того, что им еще предстоит пережить в Калхолме.
     Он снова взглянул на Сару Энн - почти невидимую, затерявшуюся на огромной кровати. Она улыбалась во сне. Бен знал, что ее улыбку могут вызвать самые простые и незначительные на первый взгляд вещи: котенок, цветок...
     Или, как сейчас - мягкая кровать.
     Бен открыл корзину, вытащил из нее стосковавшуюся по свободе Аннабел и уложил кошку рядом со спящей девочкой.
     Пусть девочка проснется и приятно удивится, обнаружив рядом с собой свое рыжее сокровище. Чем не повод для еще одной улыбки?
     Да и Аннабел заслужила отдых. Ведь ей тоже приходилось несладко во время длинного пути. Правда, она не понимала, как труден и опасен он был... Что ж, ее счастье.
     Аннабел мурлыкнула и затихла, прижавшись к руке спящей Сары Энн.
     "Мне бы хоть каплю такого покоя найти в этой туманной зеленой стране", - подумал Бен. Он во всем любил ясность и терпеть не мог недомолвок и намеков. По нему лучше открытая враждебность, чем скрытое недоверие. Ему проще понять отъявленного мерзавца, чем тайного преступника, особенно замаскированного титулами и положением в свете.
     Здесь, в Калхолме, он чувствовал себя разведчиком, пробирающимся по индейской территории, когда из-за любого дерева может раздаться смертельный выстрел, и не знаешь, с какой стороны тебя ждет опасность.

4.

     Страсти накалялись в библиотеке Калхолма, где собрались все обитатели дома, чтобы выпить перед обедом стаканчик шерри. Об этом думал Бен, внимательно рассматривая сидящих перед ним Гамильтонов. Казалось, что еще немного, и стены этой уютной комнаты не выдержат и рухнут под напором эмоций, бушевавших здесь. Хотя с виду все выглядело чинно и благопристойно: группа людей на мягких кожаных диванах, большой, орехового дерева стол, сверкание хрусталя, сигарный дым и негромкий разговор...
     Сидя рядом с Сарой Энн на краю дивана, Бен продолжал накапливать впечатления о каждом из своих собеседников. О Барбаре пока можно сказать одно: соблазнительная женщина. Ее кузен Хью - олицетворение неприкрытой враждебности. Элизабет - воплощенная настороженность. И ни в одном из них - ни капли тепла. Единственный проблеск жизни - это улыбка Сары Энн, которая время от времени появляется на лице девочки.
     Хью с нескрываемым презрением посмотрел на Бена и спросил:
     - Бен. Что это за имя? Сокращенное от Бенджамин или...
     - Нет, - пожал плечами Бен. - Просто Бен. Мой отец не любил никаких вывертов.
     Он солгал. Его настоящее имя было Беннет Себастьян Мастерс, но он почему-то решил придержать эту информацию в тайне. Пока, во всяком случае.
     Сзади послышался сдавленный звук, и Бен обернулся. Элизабет закашлялась, а точнее сказать, пыталась скрыть за кашлем смех. Над чем она смеялась? Трудно так сразу сказать. То ли поняла лукавство Бена, то ли ее насмешил Хью, принявший слова Бена за чистую монету.
     Хью, чье полное имя звучало как Хью Джордж Александер Гамильтон, удивленно поднял брови, но почти сейчас же его лицо вновь стало непроницаемым и самодовольным.
     "Да этот американец - просто деревенщина неотесанная, - подумал Хью. - Что ж, тем лучше. Такого обвести вокруг пальца большого труда не составит".
     - Бен... Хорошее имя... Простое, - нарушила воцарившееся молчание Барбара. - Ну а как вам и маленькой Саре Энн понравился Калхолм?
     Сара Энн только сильнее прижалась к Бену, он же ответил:
     - Э-э-э... Впечатляет.
     Раздался громкий лай. Это Генри Восьмой объявил о том, что собирается осчастливить всех своим посещением. Он ввалился в комнату, сделал по ней круг почета, широко зевнул и без колебаний направился к Саре Энн. Подойдя, он высунул свой огромный язык и дружелюбно лизнул руку девочки. Не встретив сопротивления, Генри расхрабрился и принялся вылизывать всю ее - с ног до головы. Сара Энн рассмеялась и наклонилась, чтобы погладить лохматого пса. Она любила животных и совершенно не боялась их.
     Барбара побледнела и сказала:
     - Элизабет, я же предупреждала тебя, чтобы этого пса сегодня здесь не было!
     - А какое ты имеешь право распоряжаться? - негромко ответила Элизабет. - И в конце концов это дом не только твой, но и Генри.
     Тогда Барбара переключилась на Бена,
     - Это может быть опасным для ребенка, - сказала она.
     Все взгляды вдруг обратились к Бену. Обитатели, дома смотрели на него с таким вниманием, словно од был Моисеем, спустившимся с горы Синайской. "Первая проверка", - догадался он.
     Все они ждали его приговора: Элизабет - с неприязнью, Барбара - с надеждой, Хью - со злорадством. Сара Энн тоже ждала, и было видно, что она полностью на стороне Генри.
     Во всяком случае, Бен точно знал, чего хочет Сара Энн.
     Он пожал плечами.
     - Мне кажется, что по сравнению с нашей кошкой, которая царапается как сам дьявол, Генри просто джентльмен, - сказал он и покосился на Элизабет. В глазах ее промелькнула благодарность.
     Бен быстро перевел взгляд на Барбару и успел заметить в ее глазах удивление, которое она, впрочем, тут же постаралась погасить.
     - Я прежде, всего думала о ребенке, - сказала Барбара. - Мне очень не хочется, чтобы девочка заболела, а на этих животных всегда столько заразы...
     - На людях ничуть не меньше, - спокойно парировала Элизабет. - А как поживает ваша кошка?
     Личико Сары Энн радостно засияло.
     - Папа сказал, чтобы я оставила ее наверху, но это не страшно: Аннабел обожает поваляться на кровати. А еще раньше кто-то принес ей молока, и она была так рада. Я вот только думаю: а сможет она полюбить Генри? - Она нахмурилась и очень серьезно спросила:
     - Как вы думаете, они сумеют подружиться?
     - А почему бы и нет? Особенно когда получше узнают друг друга, - дипломатично ответила Элизабет.
     Диковатая неугомонная кошка и огромный спокойный пес? Бен невольно усмехнулся. К тому же Аннабел так влюблена в свою хозяйку, что вряд ли потерпит рядом с собой пса-соперника. Во всяком случае, не скоро смирится с его присутствием рядом со своим божеством.
     - Как бы то ни было, Сара Энн, - сказал Бен, - но купаться ты будешь в ванной.
     С этими словами он взял девочку на руки, подальше от мокрого языка Генри, и взглянул на Элизабет. Та правильно поняла его.
     - Пойдемте обедать, - громко сказала Элизабет и широким жестом пригласила всех в соседнюю комнату. Бен вместе с Сарой Энн последовал за нею, Барбара и Хью замыкали процессию.
     Они вошли в столовую. Это была большая комната с огромным столом посередине. За этот стол без труда уселись бы и тридцать человек. Возле стола стояло пять стульев: один в торце и по два стула по краям. На одном из стульев на левой стороне была предусмотрительно положена высокая подушка.
     - Это для Сары Энн? - спросил Бен, обернувшись к Элизабет.
     - Да, если вы не против, - ответила она и странно улыбнулась.
     Бесспорно, из всех обитателей Калхолма она являлась самой большой загадкой для Бена. Эта женщина, казалось, была соткана из противоречий. Временами неприязненная, временами удивленная, а еще чаще - просто настороженная. Хотелось бы ему заглянуть в ее мысли!
     Бен помог Саре Энн усесться на приготовленный для нее стул. Он не торопился: ему было очень любопытно посмотреть, как станут рассаживаться остальные. Хью подвинул один из стульев на правой стороне для Барбары, соседний с ним - для Элизабет, а сам привычно уселся во главе стола.
     "Во главе стола, - отметил Бен. - То есть там, где положено сидеть наследнику рода. А если так, то Хью чувствует себя хозяином этого дома и претендует на большие права, чем вдова предыдущего хозяина - Элизабет. Интересно, кто же на самом деле правит здесь бал?"
     Бен уселся на стул рядом с Сарой Энн, помог ей расправить на коленях накрахмаленную салфетку. Девочка удивленно посмотрела на стопку тарелок, на батарею хрустальных бокалов и фужеров, на длинный сверкающий ряд ножей и вилок, лежащих перед нею, и спросила шепотом, но таким громким, что его было слышно на другом конце стола:
     - Боже, зачем их так много?
     Бен усмехнулся. Действительно, ножей и вилок лежало больше чем достаточно. Ему и самому давненько не приходилось сиживать за таким столом. Что ж, придется напрячь память и вспомнить, как это было когда-то, в те годы, когда начинающий адвокат Бен Мастерс бывал на официальных приемах. Так что не беда. Сообразим, что к чему.
     - Пользуйся пока одним ножом и одной вилкой, - так же шепотом ответил он Саре Энн. Хью услышал его и нахмурился.
     - Если вы собираетесь задержаться здесь, - сказал он, - то девочке придется научиться вести себя за столом. Да и вам тоже, между прочим.
     - Мы действительно собираемся остаться здесь, - спокойно ответил Бен. - А что касается хороших манер, то в этом доме кое-кому действительно необходимо поучиться. Я имею в виду не только искусство обращаться с ножами и вилками.
     Хью побагровел, Барбара ахнула, а на лице Элизабет отразилось уважительное одобрение. Бен почувствовал, как внутри его начинает закипать гнев. Он понимал при этом и негодование Хью Гамильтона, которому прямо в лицо высказали все, что о нем думают. Положение, прямо скажем, не из приятных.
     Ну, ладно. С него, Бена, тоже хватит.
     И он спокойно уставился через стол на Хью, не пытаясь больше скрыть своего отношения к этому человеку. Гамильтон сидел на своем стуле прямо, как жердь, отчего казался еще выше, чем был на самом деле. Женщинам он, наверное, нравился. Да, Хью можно было бы назвать симпатичным и даже красивым, если бы только не огонь неутоленного тщеславия в глазах, да не эти жесткие складки в уголках губ. А так, в целом, хорош - светловолосый, голубоглазый...
     - Хью никого не хотел обидеть, - попыталась сгладить ситуацию Барбара. - Он просто имел в виду, что некоторые наши традиции могут оказаться для вас... новыми, и... мы... Мы хотим, чтобы вы чувствовали себя в Калхолме как дома.
     Ложь, конечно, но ни к чему не придерешься. Бен заметил предупреждающий взгляд, который бросила на Хью Барбара, и подумал, что эту парочку, похоже, объединяет нечто большее, чем узы дальнего родства.
     Хью продолжал сидеть молча, с сердитым, надутым лицом.
     Барбара перевела взгляд на Бена и сказала ему, ослепительно улыбнувшись:
     - Как вы доехали? Путешествие было приятным?
     - Более или менее, - ответил Бен.
     - А как вам понравилась Шотландия?
     - Интересная страна, - вяло ответил Бен, наблюдая за молоденькой служанкой, появившейся возле стола с большой супницей, из которой валил пар.
     - Америка, как я слышала, тоже очень интересная страна, - пыталась спасти разговор Барбара. Ну, что ж, пусть попробует. Она наклонилась к Бену, делая вид, что не обращает внимания на его оскорбительно короткие реплики. Поморгала своими длинными ресницами, блеснула необыкновенными глазами.
     Барбара флиртовала. Открыто, прямолинейно, ничуть не сомневаясь в своем успехе. Ей и в голову не приходило, что на планете по имени Земля существует мужчина, на которого ее чары не смогут подействовать.
     - Интересная, - вежливо улыбнулся Бен.
     - Я никогда прежде не видела американцев. Последние слова она произнесла с придыханием. Хью закашлял, желая привлечь к себе ее внимание, а Элизабет слегка приподняла бровь, словно давая Бену понять, что она, Элизабет, прекрасно понимает игру своей золовки.
     - Мне так хочется побольше узнать об этой стране, - продолжала тем временем ворковать Барбара. - Америка мне кажется просто удивительной.
     - У тебя еще будет возможность расспросить об Америке, - вмешалась Элизабет. - Но мне кажется, что нашему гостю нужно дать спокойно поесть для начала.
     Бен улыбнулся.
     - Во всяком случае, Сара Энн голодна как волк, это уж точно.
     Он быстро выбрал из вереницы ложек наиболее, по его мнению, подходящую и уверенно вручил ее Cape Энн. Та ответила ему благодарной улыбкой, и Бен понял, что эта кроха если и не понимает, то прекрасно чувствует напряжение, царящее за столом.
     Она поднесла ложку супа ко рту, тщательно исследовала его на вкус, затем зачерпнула другую. Сара Энн умела есть красиво - дай бог здоровья за это добрейшей миссис Калворти!
     Бен тоже проглотил несколько ложек, а затем попросил:
     - Расскажите мне поподробнее о Калхолме. Велико ли поместье? Что здесь выращивают?
     - Наши планы связаны с разведением овец, - сказала Барбара. - И мы уже занимались бы этим, если бы не сопротивление Элизабет. Мы надеемся на вашу поддержку.
     - Что бы он ни сказал, - сердито буркнул Хью, - мой адвокат всегда сможет оспорить его решение.
     - Мистер Алистер не пойдет на это, - негромко возразила Элизабет, оборачиваясь к Бену. - Отец моего покойного мужа начал разводить в поместье скаковых лошадей. Муж продолжал дело отца. У нас лучшие лошади в Шотландии, и одна из них - жеребец по кличке Шэдоу. Он заявлен на участие в Гранд Националь на следующий год. Если он победит, мы станем знаменитыми коннозаводчиками и сможем получать с этого дела огромные прибыли...
     - Если он победит, - оборвал ее Хью. - А пока что эти проклятые лошади только сжирают все наши доходы. Одно разорение с этими тварями.
     - Маркиз всю жизнь посвятил тому, чтобы вывести эту породу, - спокойно сказала Элизабет. - Вы знаете, как он мечтал о победе в Гранд Националь.
     - Но мы знаем и о том, как эта мечта погубила твоего мужа, - вставила Барбара. - И я не понимаю, чего ты-то собираешься добиться с этими лошадьми?
     Элизабет хотела было что-то возразить, но удержалась и, молча пожав плечами, обратилась к Бену:
     - А вы ездите верхом, мистер Мастерс?
     - Немного, - ответил Бен.
     Элизабет, казалось, была несколько озадачена таким уклончивым ответом, а Барбара, в свою очередь, не скрывала торжества.
     - А я думал, что раз вы с Запада, а там все... ну, как их?.. А, ковбои! - вставил Хью.
     - Не все, - ответил Бен. - У нас в Америке живут разные люди.
     - Мистер Алистер говорил, что вы - адвокат. Это правда? - попыталась сменить тему Барбара.
     - Начинающий.
     Бен не стал уточнять, чем он занимался последние восемь лет и как его занятия были связаны с законом.
     - А в войне за независимость вы участвовали? - поинтересовался Хью. - И на чьей стороне: южан?
     Бен знал, что многие британцы, и шотландцы в том числе, симпатизировали повстанцам. Понимал он и то, что Хью никак не может решить этого для себя сам - ведь у Бена совершенно отсутствовал южный акцент.
     - Вы имеете в виду мятежников? - спросил Бен. - Ну, таких и в Британии хватало. Могу я узнать, на чьей стороне воевали ваши предки?
     - Иными словами, Хью, не суй нос не в свое дело, - прокомментировала Элизабет.
     - Мое дело - Калхолм, - мрачно покосился на нее через стол Хью.
     "Любопытно, - подумал Бен. - Они сцепились из-за меня, или это для них привычное дело?"
     - Хью такой любопытный, - мягко заметила Барбара. - А здесь так редко можно встретить американца...
     Она задумчиво посмотрела своими фиалковыми глазами на Бена и спросила:
     - Вот вы, например, видели когда-нибудь индейцев?
     - Доводилось, - осторожно ответил Бен. - И даже больше, чем хотелось бы.
     Что правда, то правда. Пока индейцы вели себя тихо, он придерживался мнения, что полиция должна вести себя с ними по принципу: живи и жить давай другим.
     - А они правда снимают с людей скальпы? - поинтересовалась Барбара, жеманно складывая сердечком губы.
     Бен обернулся, чтобы посмотреть, разделяет ли Элизабет кровожадное любопытство своей золовки, но не смог ничего прочитать ни в ее глазах, ни на ее невозмутимом лице. Да, она прислушивалась к разговору - и не более того.
     - А что такое скальп? - разорвал тишину звонкий голосок Сары Энн.
     - Это то, что находится у человека на голове, Ягодка, - пояснил Бен.
     - А я думала, что у нас на голове волосы.
     - Правильно, - сказал Бен. - А то, что под ними - это и есть скальп.
     Сара Энн задумалась, а Бен залюбовался ею. Ему всегда безумно нравилось наблюдать, как размышляет эта кроха.
     В столовой неслышно появилась все та же молодая служанка. Она убрала со стола супницу и принесла новое блюдо.
     - Что это? - удивленно спросила Сара Энн, уставившись в свою тарелку.
     - Лосось, - объяснила ей Элизабет. - Любишь эту рыбу?
     - Н-не знаю, - осторожно протянула Сара Энн. - Но Калли учила меня, что нужно съедать все, что тебе положено в тарелку. Хорошие девочки всегда оставляют свою тарелку чистой, - заявила она так, словно речь шла о мировом законе.
     Затем понизила голос и добавила:
     - Сказать по правде, я уже не очень голодна.
     - Калли. А кто это? - спросила Элизабет.
     - Калли присматривала за мной, - ответила девочка. - А теперь я ее больше не увижу.
     В голосе Сары Энн было столько тоски, что сердце Бена не выдержало. Он откинулся на спинку стула, обхватил девочку и пересадил к себе на колени. Ему было глубоко наплевать, что по этому поводу подумают остальные.
     - Не ешь, если не хочется или если ты устала. - И только тут Бен понял, что не заметил главного. Сара Энн отказывалась от еды не потому, что была сыта, а потому, что была испугана. Ему бы давно догадаться, а он... Когда только он научится разбираться в детских желаниях и чувствах!
     - Я не устала, - сказала Сара Энн.
     - А я все же думаю, что нам с тобой пора, - ответил Бен. - У тебя был трудный день.
     - Горничная может отвести ее в спальню, - с ноткой недоумения сказала Барбара.
     - Боюсь, у меня