гда, мисс Рэндалл, - продолжил он, прищурив
глаза, отчего лицо его стало еще более суровым и  грозным,  -  вы  после
этого? - Он хотел причинить ей боль.
   Он должен был причинить ей боль. Он должен был заставить ее уйти,  ни
разу не оглянувшись.
   - Не надо, - взмолилась она.
   -  Что  "не  надо",  мисс  Рэндалл?  -  насмешливо  переспросил   он,
ожесточаясь против огромных серо-голубых  глаз,  в  которых  угадывалась
невыносимая боль. - Или вы хотите, чтобы я  остался  и  вновь  угодил  в
тюрьму?
   Шей отвернулась, и он понял, что она старается спрятать слезы. Он вел
себя как последний негодяй, но ей следует  знать,  что  отношения  между
ними невозможны. Выживет Джек Рэндалл или нет - будущее мало  что  сулит
Рейфу. А вместе с Шей у них вообще нет ничего впереди.
   - Поклянитесь, мисс Рэндалл. Поклянитесь, что будете молчать о Клинте
и Бене, и можете ехать к человеку, ради которого проделали столь  долгий
путь.
   - Я клянусь, - сказала она нетвердым голосом. Рейфа пронзила боль. Но
он должен был заставить ее испытать к нему ненависть. Должен был.
   - Если вы проговоритесь, то я выслежу вас  и,  да  поможет  мне  Бог,
причиню вред всем и всему, что вам дорого.
   Она резко обернулась:
   - Как ты можешь даже предполагать, что...
   -  Я  многое  предполагаю.  И  мне   известно   чертовски   много   о
предательстве. Я научился не ждать ничего хорошего.
   - А как же твои друзья? - горестно спросила она. -  Разве  ты  им  не
доверяешь, хотя они и рискнули всем ради тебя?
   Рейф молчал. Он не мог ответить на этот вопрос.  Он  дал  себе  зарок
больше никому не верить, правда от отчаяния один раз отступил  от  этого
правила. А сейчас снова нарушил его с Шей.
   Но, видимо, она приняла молчание за отрицательный ответ.
   - Куда ты отправишься?
   - Вас не касается.
   Она пристально посмотрела на него:
   - Твои дела всегда будут меня касаться, что бы ты там ни думал.
   - Это ваша проблема, мисс  Рэндалл,  -  холодно  заметил  Рейф,  хотя
внутри у него все горело. Однако ему удалось скрыть свое  смятение,  это
он понял, когда увидел, как она побледнела.
   Шей начала говорить, но он остановил ее. Он не мог слушать,  опасаясь
совершить то, о чем они оба пожалели бы.
   - Клинт поможет вам сочинить историю, которая защитит и его и Бена.
   - А тебя? - прошептала она.
   - А мне абсолютно все равно, что вы расскажете обо мне.
   - Так, значит, ты хочешь вернуться в тюрьму?
   - Туда я не вернусь, мисс Рэндалл, - ответил он тоном,  говорившим  о
том, что он скорее умрет.
   - Рейф.
   То, как эти губы произнесли его имя, чуть  не  сломило  Тайлера.  Ему
хотелось обнять Шей, крепко прижать к себе, почувствовать тепло, которое
могла дать только  она.  Сердце  его  разрывалось  на  кусочки,  сердце,
которое, как он думал, давным-давно умерло. Жаль, что это  оказалось  не
так.
   Он посмотрел на нее, стараясь выглядеть безразличным, чему так хорошо
научился в тюрьме.
   Он увидел, как она тяжело вздохнула. Его  пугало,  а  вдруг  она  все
равно произнесет то, что хотела произнести,  и  тогда  он  наверняка  не
выдержит.
   - Мы делили с вами постель, мисс Рэндалл, больше ничего.
   Слезы заволокли ее глаза, но не пролились.
   - Я не верю тебе.
   - Лучше поверьте, - сказал  он,  -  и  помните,  что  Клинт  не  имел
никакого отношения к вашему похищению. Он хороший парень и только  из-за
своей преданности сбился с пути.
   - А меня ты тоже защищаешь? - тихо спросила она. - Такое впечатление,
что ты защищаешь всех подряд, кроме себя.
   - Я не нуждаюсь в защите, - грубо произнес он, - и  не  идеализируйте
мои поступки. Похоже, с делами здесь  покончено.  Я  достиг  того,  чего
хотел.
   - Вовсе нет. Я не знаю точно, что ты планировал, чего  добивался,  но
явно не смерти моего отца. Ты мог убить его раньше, в любую минуту.
   - Никто этому не  поверит,  -  сказал  он.  В  ее  глазах  забрезжило
понимание.
   - А я скажу им, что ты не мог этого сделать. Ты был здесь. Со мной.
   Рейф понял, что совершил ошибку. Он невольно подал  ей  надежду.  Эту
ошибку следовало исправить, пусть даже очень жестоким способом.
   - Каждую секунду, мисс Рэндалл? А мои люди? В  любом  случае  я  несу
ответственность за те несколько... ограблений, и, как я уже  говорил,  у
меня нет желания возвращаться в тюрьму.
   - Я не могу так просто все забыть...
   - Тогда подумайте вот о чем.  Я  соблазнил  дочь  Джека  Рэндалла.  Я
использовал вас. Это принесло мне какое-то удовлетворение. А теперь  вам
предстоит вернуться к другой жизни. - Рейф смотрел  ей  прямо  в  глаза,
вынуждая принять его слова.
   И тогда слеза прокатилась по  щеке,  и  поднялся  кулачок,  чтобы  со
злостью стереть ее. Он хотел нагнуться и  слизать  эту  слезинку  и  все
другие, но заставил себя не шевелиться, сохранив непростительную ухмылку
на лице.
   - Вам лучше переодеться в брюки, - сказал он, повернувшись к двери.
   Потом взглянул на альбом для рисования, лежавший на столе, подошел  к
нему и, перелистав, вырвал несколько страниц и скомкал. Не сказав больше
ни слова, он направился к двери и начал открывать ее.
   - Рейф, - позвала она.
   Он остановился как вкопанный, затем медленно повернулся и взглянул на
девушку.
   Она сделала к нему несколько  шагов,  с  искаженным  от  боли  лицом.
Споткнулась, затем выпрямилась и расправила плечи.  Посмотрела  на  него
долгим взглядом, словно стараясь запомнить его лицо.
   - Я люблю тебя, - сказала она.
   Рейф  почувствовал,  что   все   барьеры,   которые   он   воздвигал,
рассыпались.  Но  ему  удалось  сохранить  на  лице   невозмутимость   и
непроницаемость во взгляде. Такая трудная  задача  ему  до  сих  пор  не
выпадала. Церемония на плацу по сравнению с этим была  детской  забавой.
Он приказал себе повернуться и шагнуть за порог, закрыв за собой  дверь,
отрезав себя от того, что было для него кратким мигом счастья, а для нее
будущей  трагедией.  Он  пошел  прочь  еще  более  одинокий,  еще  более
опустошенный, чем даже в тот раз,  когда  за  ним  впервые  захлопнулась
дверь камеры.

***

   Она должна была произнести эти слова.  Они  рвались  наружу.  Вопреки
своей гордости, достоинству она должна была сказать их.
   Шей затянул водоворот эмоций, она все еще пребывала в  неуверенности,
где правда. Ей так и не удалось научиться  читать  в  его  настороженных
глазах. Ее сбивала с толку противоречивость  его  поступков.  Оставалось
полагаться только на интуицию.
   Она молчала, уйдя в себя, пока ехала позади  Клинта.  Он  всегда  был
добр, но сегодня отнесся к ней как-то по-особенному  заботливо.  Она  не
знала - то ли из-за отца, то ли  из-за  неловкости,  возникшей  при  его
приезде, то ли из-за того, что ему поведал Рейф Тайлер. Она сомневалась,
что он рассказал Клинту  все.  Рейф  в  совершенстве  владел  искусством
скрывать свои чувства... если он вообще что-нибудь чувствовал. Она часто
задавалась вопросом, а  есть  ли  у  него  вообще  какие-нибудь  эмоции,
которые нужно прятать.
   После того как Рейф покинул хижину, Шей медленно  сменила  платье  на
брюки с рубашкой и  уложила  саквояж.  Она  не  стала  проверять,  какие
рисунки были вырваны из альбома. Когда она вышла,  Рейфа  поблизости  не
оказалось. Очевидно, он пожелал оставить все  так,  как  есть.  Никакого
прощания не предвиделось. Никакой отсрочки приговора.
   Клинт стоял рядом со своей оседланной лошадью и ждал Шей. Он взглянул
на саквояж и с сожалением, покачал головой.
   - Мы не можем взять вещи.
   - Почему?
   - Вы убегаете от своих похитителей. Вряд ли у  вас  была  возможность
захватить с собой саквояж.
   - А мой альбом?
   - Рейф сказал, что  вы  можете  его  взять,  но...  -  Клинт  неловко
замялся. - Мне... очень жаль, что все так случилось, мисс  Рэндалл.  Вас
затянуло в самую середину, а вы этого не заслужили. Если я  могу  что-то
для вас сделать...
   Она не сомневалась в его искренности.  К  горлу  подкатил  комок.  Ей
никто не мог помочь.
   Клинт сделал новую попытку.
   - Рейф... тоже переживает.
   - Разве? - спросила она.
   - Я его таким никогда не видел, - ответил Клинт. - Даже когда навещал
его в тюрьме. Он не хотел причинить вам боль.
   Слова давались ему с трудом, словно он чувствовал, что предает друга,
и тем не менее отчаянно желал помочь ей хоть как-то.
   Шей отвернулась, еле сдерживая слезы.  Она  знала,  что  если  начнет
плакать, то уже не остановится.
   Она взяла альбом, несколько минут рассматривала его, затем  раскрыла.
Вырвав несколько страниц, она тщательно их сложила и засунула  за  пояс.
Затем она положила альбом в саквояж,  бросила  его  на  землю  и  тяжело
вздохнула, пытаясь показать, что ей все равно.
   - Он... Рейф сказал, что отец тяжело ранен.
   - Он потерял много крови. Доктор говорит, что у него сотрясение мозга
и, возможно, заражение.
   - Откуда вам все это известно?
   Клинт смешался. Все равно  она  рано  или  поздно  узнает.  Лучше  уж
посмотреть сейчас, как она отреагирует.
   - Я работаю на Джека Рэндалла и живу на ранчо "Круг Р".
   - Так вот почему... меня держали под замком. Он кивнул.
   Шей наклонила голову:
   - Расскажите мне что-нибудь о нем. О Джеке Рэндалле. - Ей нужно  было
переключить мысли  на  что-то  другое,  больше  не  думать  о  человеке,
которого она оставляла. Навсегда.
   Клинт помолчал.
   - Это вам самой придется узнать, - наконец произнес  он,  метнулся  в
седло и протянул ей руку, чтобы помочь взобраться на лошадь позади себя.
   Шей обернулась, когда они выезжали с поляны,  и  не  сводила  глаз  с
хижины, пока та не  скрылась  за  листвой,  всем  сердцем  желая,  чтобы
появился Рейф. Он так и не вышел. Они ехали примерно  полчаса,  а  потом
Клинт остановился и, обернувшись, снял с шеи платок.
   Девушка была слишком поглощена своим горем,  чтобы  обратить  на  это
внимание. Клинт пристально посмотрел на нее.
   - Я собираюсь сказать, что нашел вас в лесу и что вы, видимо, убежали
от своих похитителей.
   Он не просил ее согласия, но она покорно кивнула.
   - Мне придется завязать вам глаза.
   - Рейф сказал, что уедет, - бесстрастно заметила Шей.
   - Ради вашей же пользы, мисс Рэндалл. Лучше,  если  вы  скажете,  что
понятия не имеете, где находились. - Он смутился. - Рейф говорил, что вы
не очень умело лжете.
   - А что еще он говорил? - горестно спросила она.
   - Он просил меня позаботиться о вас, - ответил  Клинт,  чуть  заметно
усмехнувшись.
   - Почему вы верите, что я ничего не расскажу? О вас, я имею в виду, -
особенно подчеркнула она, - если учесть, что лгунья из меня никудышная.
   - А вам и не придется лгать. Вас действительно похитили. Вы на  самом
деле спаслись. Вы на самом деле не знаете дороги.
   - Но я знаю вас, - продолжала настаивать Шей  из  желания,  чтобы  он
хоть как-то отреагировал. Из желания, чтобы он отвез ее обратно. К Рейфу
Тайлеру. К человеку, которому она не нужна.
   - И вы расскажете?
   Она  посмотрела  ему  в  лицо.  Волевое  лицо  с  честными   глазами.
Вспомнила, как он привез ей завтрак, как волновался из-за ее ладони. Его
теперешняя неловкость говорила о том, что ему явно не по душе то, чем он
занимается в последнее время, но он верит в дружбу и верность и  в  свое
представление о справедливости.
   - Нет, - в конце концов ответила она.
   - Вы настоящая леди, мисс Рэндалл, - произнес он, завязывая ей глаза.
   Но Шей не чувствовала себя леди. Она  чувствовала  себя  пустой,  как
раковина, у которой кусок за куском вырвали середину. Она надеялась, что
опустошение принесет с собой бесчувственность, но  этого  не  произошло.
Глубоко в душе болела открытая рана, которая, как казалось Шей,  никогда
не затянется.
   Не помогала также мысль, что она наконец-то увидит отца.  Потому  что
теперь Шей не знала, жив он или мертв. А если жив, то что  же  такое  он
сделал, чтобы погубить человека, которого она полюбила  и  всегда  будет
любить?
   И которого никогда не получит.

Глава двадцатая

   Шей  всматривалась  в  Джека  Рэндалла,  пытаясь  разглядеть  в   нем
собственные черты. Пытаясь  понять,  что  в  нем  полюбила  мать  и  что
возненавидел Рейф Тайлер.
   Он все еще был хорош, а в прошлом, наверное, был очень красив. Шей не
могла разглядеть цвет его глаз. Они так и не открылись за  те  несколько
часов, что она пробыла с ним рядом. Он был  неподвижен,  и  ей  пришлось
поднести руку к его рту и удостовериться, что он все еще дышит.
   Доктор сказал, что все это из-за  раны  на  голове.  Может  быть,  он
придет в сознание. А может быть,  и  нет.  Возможно,  он  вспомнит,  что
произошло. Возможно, и нет. Ничего суверенностью нельзя утверждать.
   Шей посмотрела на Кейт, которая сидела по другую сторону кровати. Шей
сразу прониклась к ней симпатией заве теплоту, за поддержку: Кейт тут же
шикнула на своего отца, когда тот начал задавать вопросы.
   - Позже, - произнесла Кейт, увидев усталость в глазах Шей, и поспешно
отвела ее в комнату, где тихо лежал Джек  Рэндалл.  Шей  тогда  мысленно
благословила  эту  женщину  за  то,  что  Кейт  сама  не  принялась   ее
расспрашивать.
   Сколько уже прошло часов? Сколько времени с  того  момента,  как  она
покинула Рейфа?  Сколько  времени  она  смотрит  на  человека,  которого
считает своим отцом? Человека, которому мстил Рейф?
   Она была плоть от плоти этого человека, и все же он был ей как чужой.
Ничего знакомого. Она думала, что узнает хоть какую-то черточку,  увидит
в лице хоть что-то похожее. Что-нибудь, что скажет ей правду.  Она  сама
уже не была уверена, что хочет знать эту правду.
   Шей снова взглянула на Кейт, чувствуя, что ее что-то связывает с этой
женщиной, почти ее ровесницей. От нее не  ускользнуло  то,  как  Кейт  и
Клинт обменялись взглядами, и у обоих в глазах стояла тоска, хотя  Клинт
и представил их очень сухо. В  такой  же  манере  разговаривал  и  Рейф.
Потому  что  она  была  Рейфу  небезразлична?  Потому  что   Кейт   была
небезразлична Клинту? Что это, оборона? Стена?
   Дочь шерифа. А Клинт сообщник бандитов. Неудивительно, что он проявил
столько понимания.
   Послышался стук в дверь, и вошел шериф Дьюэйн.
   - Без изменения? - спросил он. Она покачала головой.
   - Вы не могли бы уделить мне несколько минут?
   - Папа, - предостерегающе произнесла Кейт. Дьюэйн тряхнул головой:
   - С вами связана большая тайна, мисс Рэндалл. По правде говоря, здесь
в округе творится много загадочного.
   Рейф говорил, что вы не очень  умело  лжете.  Когда,  интересно,  она
поняла, что все сказанное Рейфом говорилось для ее же пользы? Он  мог  и
не отпустить ее, особенно к человеку, которого ненавидел. Тем  не  менее
он понимал, как это важно для нее.
   А теперь ради него ей нужно правдоподобно солгать. Пускай он твердит,
что ему все равно, если Рэндалл узнает, кто  за  ним  охотится,  она  не
будет тем человеком, который затянет петлю на  шее  у  Рейфа  или  вновь
толкнет его в темницу. Повторять историю, которой ее научил  Клинт,  она
не собиралась. Просто потерялась,  вот  и  весь  рассказ.  Всего-навсего
потерялась.
   Шей посмотрела на шерифа Дьюэйна.
   - Рэндалл никогда не говорил, что у него есть дочь, - сказал Дьюэйн.
   - Думаю, он этого не знал, - тихо произнесла  Шей.  -  Я  и  сама  не
знала, пока несколько месяцев назад не умерла моя  мать  и  я  не  нашла
несколько его писем. Она... всегда говорила мне, что отца нет в живых.
   - Почему так произошло, как вы думаете?
   - Не знаю, - ответила Шей. - Я приехала сюда, чтобы выяснить.
   - Куда же вы пропали?  Клерк  на  почтовой  станции  в  Кейси-Спрингс
сказал, что вы выехали несколько недель назад.
   - Я... потерялась.
   - И так долго блуждали? - недоверчиво спросил он.
   - Я набрела на заброшенную хижину.  Там  были  кое-какие  припасы,  -
сказала она. Шериф прищурился:
   - Мне сказали, что вы отправились в путь с каким-то работником  ранчо
"Круг Р".
   - Он передумал, - ответила Шей. - Я сама поехала. Верхом  я  езжу  не
очень хорошо, лошадь меня сбросила, и я потерялась. А затем нашла хижину
возле ручья. Там было немного продуктов. Возможно, какой-то старатель...
оставил свое жилье.
   Шей увидела сомнение в глазах шерифа и поняла, что  сейчас  последуют
другие вопросы, с которыми она вряд ли сумеет справиться. Рейф был прав.
Лгунья из нее плохая. Хоть она и вовсю  старалась,  но  щеки  ее  покрыл
румянец, а голос звучал довольно напряженно.
   Но от дальнейших расспросов ее спасло то, что Джек Рэндалл  застонал.
Шей наклонилась пониже, пытаясь расслышать, не скажет ли он что-нибудь.
   Стон повторился, и  больной  шевельнулся,  но  глаз  не  открыл.  Шей
смочила кусок ткани и нежно провела по его лицу.
   Врача рядом не было. Его ждали другие пациенты, которые  нуждались  в
нем, как он сказал Кейт, а в случае с Джеком Рэндаллом оставалось только
одно: ждать. Ждать, вдруг он очнется.
   Шей испытывала к отцу  смешанные  чувства,  ее  терзало  очень  много
сомнений. И все же любовь к нему росла в  ней  с  той  минуты,  как  она
узнала о его существовании. Ей казалось, что она предает этим Рейфа.  Ей
казалось, что она предает Джека Рэндалла - человека, который,  возможно,
подарил ей жизнь - поскольку сомневается в нем.
   Ей хотелось стать бесчувственной и не  надеяться,  что  этот  человек
выживет, и не желать, чтобы Рейф остался. Эти двое были несовместимы.
   - Сара, - скорее простонал, чем произнес Джек Рэндалл.
   Шериф тут же подошел ближе и опустился на колени рядом с кроватью.
   - Джек. Джек.
   Ресницы  Рэндалла  затрепетали,  открыв  затуманенные,   непонимающие
голубые  глаза.  У  матери  Шей  были  серые  глаза,  а  у   нее   самой
серо-голубые.
   Взгляд Джека блуждал. Больной  оглядел  комнату,  затем  с  сомнением
посмотрел в лицо Шей:
   - Сара?
   Нерешительный тон  нарушил  хрупкое  спокойствие  Шей.  Она  покачала
головой:
   - Я Шей. Дочь Сары.
   Он с такой силой сосредоточил  на  ней  свой  взгляд,  что  она  даже
испугалась.
   - Шей? Моя дочь?
   Слово "дочь" чуть не сломило ее.
   - Я здесь, - тихо произнесла она.
   - Я так... за тебя боялся. Клерк на станции сказал... - Он  потянулся
и схватил ее за руку:
   - Никто... не причинил тебе вреда?
   Она покачала головой, слыша, видя любовь  в  его  глазах.  Ее  сердце
забилось.
   - Просто я потерялась, - сказала ему Шей. - И была напугана.
   Вмешался шериф:
   - Джек, что здесь произошло?
   Шей видела, что Джек Рэндалл  колеблется,  лихорадочно  оглядывается,
словно в поисках чего-то, что могло вернуть ему память.
   - Я... не знаю.
   - Попытайся вспомнить. Кто в тебя стрелял?
   Джек Рэндалл закрыл глаза.
   - Я... пытаюсь. Помню, что искал свою дочь.  Помню,  как  возвращался
домой. Больше ничего.
   Шей увидела, как он стиснул зубы, и поняла, что его мучает боль.  Она
взглянула на шерифа, вид у того был расстроенный.
   Дьюэйн сделал новую попытку:
   - Джек, все  это  началось  с  тех  первых  ограблений.  Затем  убили
нескольких старателей. Здесь есть какая-то связь. Помоги  же  мне,  черт
возьми.
   Шей видела, как ее отец борется с беспамятством. Ей не. казалось, что
он прикидывается. Он был действительно сбит с толку.
   - Я... не помню. - Он посмотрел на Шей, впитывая  глазами  каждую  ее
черточку. - Шей, - вновь прошептал он. - Моя дочь.
   Он слегка подвинул к ней руку, и Шей взяла ее, крепко сжав  пальцы  и
почувствовав, как в ответ он цепляется занее почти с отчаянием.
   Потом он посмотрел на шерифа:
   - Прости меня, Расс. Я только помню... как возвращался  на  ранчо.  -
Голос его оборвался, глаза закрылись, дыхание вновь выровнялось.
   Шей все еще держала его руку, боясь оборвать тонкую нить, связывающую
ее с отцом. Ее отцом. Он искал  ее"  Он  нуждался  в  ней.  Об  этом  ей
рассказали его глаза.
   Она посмотрела на бледное лицо, на опущенные  веки  и  осознала,  что
является частью этого человека. Ей так  много  хотелось  узнать.  Задать
столько вопросов. Услышать столько